Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 158 страниц)

– И Деймос с ними, – отмахнулся Хольгер. – Где Линкен?

– Там, – Кенен кивнул на распахнутую дверь душевой. Из неё валили клубы пара, и раздетый догола сармат с ярко-красной кожей стоял на крыльце, растирая плечи и грудь снегом. С озера доносился хруст ломаемого льда и громкий плеск – купание началось ещё до рассвета. Примерно тогда же в душевую ушёл Линкен – а он редко уходил оттуда, не окунувшись в озеро три или четыре раза.

– Через час освободится, – сказал Гедимин, вглядываясь в клубы пара.

– Не одобряю я эти купания, – поёжился Кенен, – но лучше пусть он там сидит, чем бегает по лесу, обвешанный взрывчаткой. А через час он именно туда и отправится. А мы с Хольгером будем за ним присматривать. Джед, ты с нами?

– Не могу, – покачал головой ремонтник. – Много работы.

– Даже на Рождество? – недоверчиво усмехнулся Кенен.

На четвёртом этаже барака было пустынно; с пятого доносились приглушённые звуки музыки, перемежаемые взрывами и шумом падающих обломков, – все, кто не ушёл купаться и валяться в снегу, смотрели фильм. Кенен мечтательно посмотрел на потолок, но, перехватив взгляд Гедимина, подобрался и придал лицу сосредоточенное выражение. «А лучше бы шёл наверх,» – подумал ремонтник, задумчиво проводя пальцем по экрану телекомпа.

«Мы начнём отдыхать позднее,» – сообщал в очередном письме Кронион Гварза. «У северян не принято отмечать Рождество. Фактически, вы пойдёте работать, когда наш отдых только начнётся. Тут идут дожди… довольно странное явление: больше всего похоже на бочку воды, внезапно выливаемую с неба. Когда он идёт, ничего не видно на два метра вокруг. Когда прекращается – минут через пять или десять – кажется, что ничего не было. Котловина быстро наполняется. Там, где мы работали неделю назад, уже несколько метров воды. Тут рассказывают, что аборигены, застигнутые дождями посреди озера, часто не успевали убежать и тонули в рассоле. Аборигены, в свою очередь, приписывают это белокожим. Интересно, что они как-то связывают нашу природу с солью в озере. На их языке мы называемся словом, которое переводится как «из соли». Они довольно странные, даже для людей. Наверное, такое поведение присуще плохо выдрессированным животным, – проявлять агрессию к тем, кто хорошо к тебе относится, и подчиняться тем, кто способен тебя напугать. С тех пор, как повстанцев усмирили, кажется, что аборигены с нами заискивают. Охрана – те, кого прислали из Севера – просит не принимать это всерьёз и поменьше им доверять. С охраной они заискивают не меньше. Вообще, тут много людей. По твоим рассказам можно сделать вывод, что ваши поселения находятся в большей изоляции. Однако такое тесное общение, о каком ты писал, здесь редкость. Ходят слухи о единственном случае – сармат и аборигенка, и все, от кого я слышал эту историю, рассказывали её по-разному. Тебе можно позавидовать, Гедимин, – ты наблюдаешь межвидовое скрещивание своими глазами…»

Гедимин хмыкнул и закрыл страницу. Отвечать он собирался вечером. Переписка с Кронионом с тех пор, как связь между континентами наладилась, пошла быстрее – между письмом и ответом редко проходило больше трёх-четырёх дней. «Кронион обещал написать, если встретит учёных,» – подумал сармат, подавляя тоскливый вздох. «Видимо, не встретил. Определённо, они были, но где их теперь искать, я не знаю. Может, связаться с сарматами Коцита или Ясархага?»

Он дотронулся до адресной строки. Поисковик был ему не нужен – адрес, который он собирался вводить, он заучил наизусть. Знакомая бело-зелёная страница развернулась на весь экран и подмигнула объявлением о рождественских распродажах.

«Временно ограничен приём абитуриентов сарматского происхождения» – объявление со страницы курсов перекочевало на главную. Гедимин на секунду задумался – хотя он уже имел представление о последствиях, ему всё равно хотелось отправить заявку на курсы. Он уже протянул руку к экрану, когда Кенен схватил его за плечо и потянул назад.

– Эй, ты куда?! Опять донимаешь Калифорнийский университет? – он широко ухмыльнулся. – Брось это дело, Джед. Ничего не добьёшься, кроме очередного занесения в красный список.

– Война закончилась три года назад, – Гедимин неприязненно щурился на экран. – Сарматы не представляют для них опасности. Рано или поздно они откроют приём. А я постараюсь это не пропустить.

Кенен ухмыльнулся ещё шире, показывая зубы.

– Не могу понять, зачем тебе это. Допустим, приём открыли, ты поступил, и потратил четыре года, и высушил все мозги, и получил много новых лучевых ожогов. Вот – теперь ты настоящий атомщик! А что будет потом?

Гедимин озадаченно посмотрел на него.

– Работа, – ответил он, покосившись на свои руки. Виновато, скорее всего, было освещение – синеватый свет экрана, но кожа местами казалась светло-серой. «Опять? Нет, это непохоже на серые жилки. Наверное, померещилось.»

– Работа?! – Кенен испустил смешок. – Где? На урановом руднике? Для этого знать ядерную физику необязательно. В ремонтном ангаре? Ты и так там! Ты же не думаешь, что макаки так запросто пустят искусственнорождённого на свою атомную станцию? Закончи ты хоть десять университетов, тебе не доверят даже полы там подметать! Тебя не подпустят и на милю, Джед. Ты что, не знаешь, как макаки к нам относятся? Мы же страшнейшая угроза для человечества!.. Эй! Куда прёшь?!

Кто-то из сарматов чувствительно толкнул учётчика в спину и, несмотря на его сопротивление, протиснулся к Гедимину и хлопнул его по плечу.

– Лилит! – Гедимин с едва заметной усмешкой пожал ей руку.

– Она самая. Что тут с Кененом? От него слишком много шуму, – самка повернулась к учётчику. Он недовольно поморщился.

– Ты меня понял, Джед? Хоть бы Земля упала на Сатурн, ты никогда не устроишься на атомную станцию! Оставь эти глупости.

– Мне не нужна станция макак, – Гедимин слегка сузил глаза, и под его взглядом с лица Кенена исчезла ухмылка. – У нас будет своя.

Учётчик мотнул головой, нервно хихикнул и оглянулся на Хольгера, как будто искал у него поддержки. Сказать он ничего не успел – под потолком громко лязгнуло.

– Тихо! Сообщение для всех, кто участвует в Летних полётах, – объявил по громкой связи Гай Марци. – Через десять минут вас ждут под стадионом. Явка обязательна. Если Гедимина здесь нет, найдите его срочно!

Гедимин и Лилит переглянулись, и ремонтник неохотно поднялся из-за стола.

– Полёты посреди зимы? – удивлённо хмыкнул Хольгер, щурясь на окно. – Там опять метёт. Если это лётная погода – я не знаю, что назвать нелётной!

– Думаю, сегодня никто никуда не полетит, – вздохнула Лилит. – Очередное собрание, придави их астероид.

Гедимин мигнул.

– Собрания бывают часто? Я, наверное, много пропустил.

– Хватит тут сидеть, Кенен. Пора вытаскивать Лиска из душевой, – сказал Хольгер, застёгивая верхний комбинезон под самое горло. – Вечером встретимся, Гедимин.

«Зачем им понадобилось меня искать?» – недоумевал ремонтник, пробираясь по утоптанной и довольно скользкой тропе к задворкам стадиона. Обычный вход – для посетителей залитого внутри катка – располагался с запада, другие ворота, восточные, вели в помещения под трибуной. Там, как всегда, было холодно и темно – строители не позаботились о нормальной проводке и нагревательных пластинах. Цепочка светодиодов светила вполсилы, и сарматы, набившиеся в тесный зал, недовольно щурились. Их оттеснили от центра, чтобы они не задавили выступающего, и места в зале стало ещё меньше. Гедимин встал у стены, огляделся в поисках исчезнувшей Лилит и заметил её рядом с сёстрами Хепри. Обнаружив ремонтника, самки протиснулись к стене и обступили его.

– Хорошо, что пришёл, – громко прошептала Мафдет Хепри. – Сегодня, кажется, созвали всех. Все десять звеньев вместе с механиками. Интересно, с чего бы…

– Внимание! – сармат в светло-синем комбинезоне, вставший в центре зала, взял в руки рупор, и собравшиеся поселенцы притихли. – Я вижу, что здесь собрались все. Тогда я начинаю. Для тех, кто не приходит на собрания, – моё имя Джер Хепри, и я – председатель Лётного комитета. В этом году мы добились того, что Летние полёты получили статус официального спортивного мероприятия. Именно поэтому к нам прибыли гости из Эннадая, Порт-Радия и Норман-Уэлса. Теперь это не просто развлечение шахтёров и уборщиков Ураниум-Сити. Мы привлекли внимание администрации. Губернатор Оркус Марци распорядился, чтобы в следующем году здесь собрались звенья со всех Канадских территорий. И желающих уже много.

Пилоты переглянулись.

– Это не страшно, – прошептала Мафдет, заглядывая Гедимину в глаза. – Ты в механиках, Линкен в пилотах и немного пиротехники… они пожалеют, что сунулись в Ураниум-Сити!

– В связи с этим правила и программа соревнований будут изменены, – продолжил Джер, дождавшись, пока перешёптывания стихнут. – Этапов будет четыре – пилотирование, гонки на скорость, прохождение лабиринта и стрельбы. Эстетика моделей будет оцениваться наравне с их техническими характеристиками и мастерством пилота. Это первое… во-вторых, изменится состав звеньев. В каждом звене должен быть командир, механик и три пилота. Состав звена должен быть известен Лётному комитету за три месяца до соревнований.

Лилит толкнула Гедимина в бок и высоко подняла руку.

– Звено «Эгион» может сообщить состав хоть сейчас! Наш командир…

– Не так быстро! – повысил голос Джер. – Помолчите и послушайте. Особенно это касается звена «Эгион».

– Кто командир? – запоздало зашевелился Гедимин.

– Ты, – буркнула Лилит. – Не вздумай отказываться.

Ремонтник изумлённо мигнул.

– Я не могу быть командиром, – прошептал он. – Это не моё занятие. И потом – кто тогда механик?

– Сешат, – сказала, не задумываясь ни на секунду, Мафдет. – Механик она хороший. Пилот – паршивый.

– Эй! – развернулась к ней «сестра».

– А третьим пилотом будет Линкен, – прошептала Лилит. – Он псих, но он хорош.

– Тихо! – рявкнул Джер, и самка удивлённо мигнула и нехотя повернулась к нему. – Это ещё не всё. Каждый город на соревнования может выставить только два звена. Не десять, а два. Поэтому в июне мы проведём отборочный тур и выберем достойных представителей. Соберём лучших механиков и пилотов. Отсеем неблагонадёжных. Теперь это официальные соревнования Канадских территорий, и дисциплина должна быть на высочайшем уровне. В связи с этим – перейдём к дисциплинарным взысканиям. Надеюсь, в будущем мы обойдёмся без таких мер, но по итогам этого года они просто необходимы. Речь о звене «Эгион». Второе место в полётах этого года, но представления о дисциплине и законопослушности… Все знают, о ком я говорю? Гедимин Кет, механик, и Линкен Лиск, пилот.

– Пусть выйдут в круг! – донеслось из толпы. Лилит громко фыркнула и привстала на цыпочки, выглядывая того, кто подал голос.

– Не нужно. Тем более что один из них так и не пришёл, – отмахнулся Джер. – На двоих эти сарматы уничтожили три корабля и один лабиринт, построенный для соревнований. Это вопиющее нарушение…

– Я действовал по правилам, – не выдержал Гедимин. – Линкен – тем более. В них нет ничего о целостности кораблей или лабиринта.

– Теперь – будет, – криво усмехнулся председатель. – А по итогам этого года Лётный комитет решил, что вы опасны как для себя, так и для других участников. Гедимин Кет и Линкен Лиск исключаются из состава участников Летних полётов будущего года.

…Ворота стадиона захлопнулись. Гедимин отошёл к стене, пропуская сарматов, спешащих в город, – он не хотел спускаться в овраг на виду у всех. Мафдет и Сешат, не заметив его в толпе, проскочили мимо.

– Вот уроды, – буркнул кто-то рядом с ним. Обернувшись, он увидел Лилит. Сарматы ушли далеко вперёд, но самка шла вровень с ним и никуда не торопилась.

– Они заботятся о безопасности, – пожал плечами ремонтник. – Это имеет смысл.

– Знаю я, о ком они там заботятся, – фыркнула Лилит. – Мы за три года ни разу не выходили из призёров. Теперь у нас с кровью выдрали ползвена. Что говорить, безопасно, – для таких, как Иджес и его пилоты! Посмотрим, как они справятся со звеньями шести городов…

Гедимин снова пожал плечами. Он не был расстроен – разве что немного, из-за обиды Лилит и сестёр Хепри. «Если меня не будут отвлекать на игры, за лето я успею прогнать два полных цикла обогащения,» – думал он, разглядывая снег под ногами. «Ещё килограмм урана. Новый стержень.»

– Эй! – Лилит остановилась и повернулась к нему. – Тебе всё равно, что тебя выкинули, как грязную ветошь? Так и нужно, а?!

Гедимин пожал плечами.

– Мне не очень нужен атлантисский флажок. А звено справится без меня. И с конструированием, и с пилотированием. Если нет – ищи меня в лаборатории. Постараюсь помочь.

– Псих ты, – вздохнула Лилит. – Хуже Лиска. Лаборатория… Это твой лабиринт под свалкой?

Сармат кивнул, задумчиво глядя на самку. «Она серьёзно расстроилась,» – думал он. «Я этого не хотел…»

– Я обогащаю там уран, – прошептал он, подойдя к Лилит вплотную. – Хочешь посмотреть на урановые стержни?

Самка изумлённо мигнула, недоверчивым взглядом смерила Гедимина и торопливо закивала.

– Псих из психов, если не врёшь, – еле слышно сказала она. – И я хочу это видеть.

…Люк присыпало снегом; когда он открывался, слой снеговой крупы нарушился и ссыпался с крышки, разрушив маскировку. Гедимин поддел слой обёрток и промороженных чёрных листьев над убежищем, спустил вниз небольшую лавину и только затем захлопнул люк и зажёг в туннеле свет. Лилит, забравшаяся в дальний угол, замигала и прикрыла глаза ладонью.

– Оберни ноги, так удобнее, – Гедимин подтолкнул к ней пару обмоток из плотного скирлина. – Тут негде выпрямиться.

Он прислушался к шуму насоса – автоматизированная система охлаждения работала исправно, нагнетая воду в опустевший резервуар. За поворотом шипели остывающие стенки реактора; шипение шло за плеском, и Гедимин довольно кивнул – все агрегаты справлялись без него, и помощь не требовалась. Датчик, настроенный на утечку фтора, светился ровным зелёным светом; судя по тому, что убежище ещё существовало, а реактор работал, водород тоже отводился и утилизировался подобающим способом и в коридоры не просачивался.

– Что тут у тебя? Здорово шипит, – Лилит вертела головой, заглядывая в открытые ниши. – Тепло… А РИТЭГ не фонит?

– Нет, – Гедимин посмотрел на прикреплённый к стене дозиметр. – Сейчас всё в норме. Тут держись правой стены, слева можно ошпариться.

– Под защитным полем? – самка приостановилась, разглядывая реактор – точнее, то, что можно было увидеть из-под матового купола. – Наверное, мощная штука. Там уран?

– Один из этапов обогащения. Сжигание в чистом фторе, – пояснил Гедимин. – Пока смотреть не на что. Вдоль правой стены ползи к бочкам. Стой. Я сделал для них углубления в полу, чтобы удобнее было смотреть. Подожди, тут три болта…

Свинцовую фольгу было непросто найти, а большой необходимости в ней не было – важнее, пожалуй, было поддерживать запасы борной кислоты… но Гедимин настоял, и теперь крышки бочек – стержнехранилищ – уже нельзя было открыть случайным тычком. Сармату нравилось выкручивать болты, снимать массивные крышки, – достаточно было подумать о том, что находится под ними, чтобы сердце забилось чаще. Открывая хранилище, он потревожил воду, и по откинутой крышке побежали синие блики. Неяркий холодный огонь горел на дне, окутывая столбики урановых таблеток. Гедимин опустил руку в воду и дотянулся до ледяного хвостовика. Двухметровый стержень, закреплённый в держателе, медленно пошёл вверх.

– «Звёздный кондор» – очень прочная конструкция. Позволяет некоторую небрежность в подборе материалов, – сармат провёл пальцем по стальной оболочке. – Но я старался выдерживать все допуски. Когда-нибудь соберу из них реактор.

– Это… просто… потрясающе, – прошептали ему в ухо. Лилит обхватила его плечи и прижалась грудью к спине. Её пальцы слегка сдвинули вниз застёжку комбинезона и прикоснулись к ключицам сармата. Он удивлённо мигнул, хотел обернуться, но в солнечном сплетении как будто взорвался сгусток огня. Его бросило в жар, испарина выступила на коже, и странное ноющее ощущение под грудиной заставило его глубоко вздохнуть. Он осторожно опустил стержень в бочку и разжал пальцы. Вода задрожала, синий огонь на дне всколыхнулся.

– Тебе нравится? – спросил Гедимин.

– Ещё как, – выдохнула Лилит. Жар её тела чувствовался сквозь двойной комбинезон. Гедимин ещё раз глубоко вдохнул и стянул застёжку до самого низа. Непривычное тянущее ощущение в паху стало почти невыносимым. «Вот как это бывает,» – мелькнуло в голове, прежде чем кровь застучала в ушах и заглушила все мысли.

– Я оставлю так, – сказал он, отворачиваясь от бочки и встречаясь взглядом с самкой. Полоса сероватой кожи под разошедшейся застёжкой комбинезона казалась иссиня-чёрной.

– Давай, – Лилит навалилась на него всем весом. Он перекатился на бок, прикрывая её от горячего пара из системы охлаждения. Прикосновение к чужому горячему телу обжигало до дрожи, Гедимин вжался в него и больше уже ни о чём не думал.

Сознание прояснилось полчаса спустя, когда он откатился к левой стене и глубоко вздохнул, чувствуя, как жар в солнечном сплетении медленно гаснет, а с кожи испаряется свой и чужой пот. Тянущее ощущение в паху исчезло, сердцебиение постепенно замедлялось. Вытерев испарину со лба, сармат приподнялся на локте и посмотрел на растянувшуюся рядом с ним самку.

– Мощная разрядка, – прохрипел он, дотянувшись до полупустой канистры с водой.

– Не то слово, – выдохнула Лилит. – Дай сюда!

Гедимин сел, заглянул под расстёгнутый комбинезон. Слизи было немного – меньше, чем он ожидал. Зачерпнув из соседнего поддона, он плеснул воды под одежду, охлаждая разгорячённое тело. Рядом булькало – Лилит, запрокинув голову, лила из канистры себе на лицо и судорожно вздыхала, когда вода затекала под комбинезон. Запахи плавящегося фрила и горячего металла наполняли коридор, и к ним примешивался ещё один – незнакомый, резкий и солоноватый.

– Чистая ветошь, – Гедимин бросил самке ворох тряпья, забрал канистру и провёл мокрой ладонью по макушке. В голове окончательно прояснилось, и он застегнул комбинезон и откинулся к стене, глядя на синие блики над открытой бочкой. «Ещё час, и можно будет подгрузить сырьё в реактор,» – думал он, прислушиваясь к шипению пара. «Цикл почти завершён.»

– Ты там как? – Лилит тронула его за руку. Она уже вытерлась, застегнулась, и её взгляд прояснился.

– Трудно сказать, – сармат внимательно осмотрел её и пожал плечами. – Тебе не было противно?

– С тобой?! Ты что, Гедимин, – Лилит усмехнулась и покачала головой. – Не говори больше так. Даже думать не смей.

Сармат кивнул. Полученный опыт надо было обдумать.

– Хочешь ещё посмотреть на стержни? – спросил он. Лилит усмехнулась.

– Ты полный псих, Гедимин. Линкену до тебя далеко. Но я хочу посмотреть на стержни. Они мне нравятся.

Сарматы придвинулись к бочке. Крышка по-прежнему была поднята. Гедимин заглянул внутрь. Неяркое синее свечение поднималось со дна, тускнея к поверхности. Сармату захотелось вынуть урановый стержень из воды и взять в руки, но он удержался.

Глава 22

01 апреля 53 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– Новичков всё меньше и меньше, – заметил Иджес, разглядывая барк в цветах атлантисского флага, прибывший из Эдмонтона. Весенняя смена охраны возвращалась с территорий, летняя только что приняла экзоскелеты и теперь стояла у трапа, получая последние указания. Над временно опустевшими постами повисли вооружённые дроны. Рядом с насосной станцией, на береговом откосе, Гедимин увидел блестящую макушку охранника-«джунга».

– Охрану урезали ещё на треть, – сказал ремонтник. – Джеймс Марци весной обещал, что к зиме макак тут не останется. Похоже, он отчасти был прав.

– Нашёл кому верить, – фыркнул Иджес, оглядываясь по сторонам. К ремонтникам «Волчьей речки» постепенно стягивались запоздавшие сарматы, старший механик уже был на месте, двое ушли проверять глайдер – минут через пять или семь должны были скомандовать взлёт.

Мимо, подозрительно оглядываясь, прошли двое сарматов в тёмно-красных комбинезонах с чёрными рукавами, и Гедимин удивлённо мигнул – они шли, как охранники в патруле, печатая шаг. Не хватало только грохота стальных «копыт» и скрежета плохо пригнанных друг к другу деталей экзоскелета. Рукоятка за поясом ближайшего сармата была похожа на станнерную, но Гедимин, присмотревшись, узнал боевой электрошокер. Почувствовав его взгляд, сармат повернулся к ремонтнику, вздрогнул всем телом и, слегка переменившись в лице, зашагал дальше. Гедимин озадаченно хмыкнул.

– Ты с ним нигде не сталкивался? Он тебя хорошо помнит, – заметил Иджес.

– Может быть, – пожал плечами Гедимин. – Значит, макаки набрали в охрану сарматов и вооружили их… Наверное, они очень благонадёжны.

К барку, ожидающему на взлётной полосе, быстро подошла группа «мирных служащих». За ними шёл охранник в экзоскелете. Проводив их до трапа, он развернулся и направился к паре сарматов с шокерами. Втроём – человек по центру, поселенцы с флангов – они двинулись к насосной станции.

– Маршируют, как на базе, – хмыкнул Иджес, проводив их взглядом. – Им бы два экзоскелета…

Гедимин покачал головой.

– На это мартышки не пойдут. Никогда.

«Свои бы отремонтировали,» – подумал он, брезгливо щурясь на забитые грязью сочленения суставов – бластеры, прикреплённые к «лапе» ближайшего экзоскелета, не только не могли повернуться, но и готовы были при сильном ударе отвалиться. Грязь выела тонкое покрытие, и болты креплений проржавели. «Если этот металлолом когда-нибудь достанется нам, проще будет переплавить, чем восстановить.»

– Эй! Сармат! – крикнул кто-то с перекрытой взлётной полосы. Там стояли двое – охранник в экзоскелете и самка, судя по нашивкам на комбинезоне – из весенней смены.

– Гедимин Кет, подойди сюда! – заметив, что ремонтник на неё смотрит, самка помахала ему. – Надолго не задержим. Пожалуйста!

Сармат приблизился к ним, заметив, как насторожился и подался назад новичок-охранник.

– Новая смена, – пояснила самка, указав на «броненосца». – Знакомлю с местными условиями. Это Гедимин Кет, местный механик и диверсант. Оцени мускулатуру.

Лицо «броненосца» за прозрачным щитком дрогнуло, он окинул сармата взглядом, в котором явно читался испуг, и широко ухмыльнулся.

– И что? Никакие мышцы не помогут против бластера, – он пошевелил «лапой» экзоскелета. С соседней полосы взлетал глайдер, но даже его шум не помешал Гедимину услышать скрежет заржавевшего болта.

– Ага, – кивнула самка и, закусив губу, искоса посмотрела на сармата. – Гедимин, как по-твоему, это тяжёлый экзоскелет?

Ремонтник удивлённо мигнул. «Тяжёлый? Она что, не различает «Шерман» и «Маршалл»?!»

– Нет. Это обычная «коза».

Новичок нахмурился и посмотрел на охранницу из весенней смены.

– «Коза»? Что он…

– Ты мог бы поднять эту «козу»? – спросила самка, повернувшись к Гедимину. – Это трудно? А опрокинуть?

– Мог бы, – отозвался сармат, разглядывая экзоскелет. – Вес небольшой.

– А теперь ты попробуй устоять, – охранница посмотрела на новичка. – Отбивайся, но не стреляй. Покажи, как это делается, Гедимин. Просто покажи.

«Знакомство с местными условиями? Интересный обычай,» – сармат криво усмехнулся и выставил ногу вперёд, перенося вес на неё. Охранник со сдавленным воплем размахнулся «клешнёй», но Гедимин перехватил её в полёте и крутнулся вокруг себя. «Колено» экзоскелета загудело от пинка, внутри машины что-то заскрежетало. Гедимин отпустил «Маршалл», потерявший опору, и отскочил назад, позволив ему свободно лететь. На грохот упавшей машины развернулись все. Загремели открывающиеся люки, сирены дронов-наблюдателей запоздало взвыли. Гедимин, оглядевшись по сторонам, быстро шагнул на зелёную черту. Иджес схватил его за плечо и втолкнул в толпу ремонтников. Глайдер, ожидающий взлёта у отметки «Волчья речка», издал протяжный гудок.

– Пошёл! – Иджес втолкнул Гедимина в фургон и втиснулся следом. – Ты в себе? Что тебе взбрело – валять макаку при всей охране?!

– Попросили, – пожал плечами сармат. Глайдер уже взлетел, бежать к иллюминатору было поздно, к тому же Иджес вцепился в него двумя руками.

«Я бы на месте мартышки проверил привод в левой ноге,» – думал Гедимин, вспоминая скрежет и проминающийся лист обшивки. «Определённо, там что-то сместилось, и задолго до моего пинка. Интересно, эту проверку мне запишут как очередную диверсию? Надо меньше слушать самок…»

02 июня 53 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– Генератор не тянет, – сказал Гедимин, растягиваясь в траве и подставляя грудь солнцу и прохладному ветру с озера. До настоящей жары было ещё далеко, вода прогрелась сантиметров на десять – внизу, в тёмной глубине, ещё можно было быстро охладить перегретое тело и мозг. За охлаждением Гедимин и провёл последние полчаса; теперь он мог спокойно выкинуть из головы рудничный трубопровод – хотя бы до следующего утра. «Менять придётся эти трубы. Процентов сорок пойдёт под замену,» – лениво подумал сармат, наблюдая, как водяные капли скатывается по коже. «Если выкинут на свалку, надо будет сделать запасы. Металл нужен…»

– Ничего странного, – отозвался Хольгер, выглядывая из примятой травы. – Ещё бы он тянул! У тебя на нём висит целый металлургический завод. Сомневаюсь, что РИТЭГ на такое рассчитан.

Гедимин смущённо хмыкнул.

– Приходится многое делать самому, – сказал он, разглядывая травинки. – Тут нельзя набрать обломков на свалке и свинтить из них конструкцию. Очень высокие требования к материалам. Впору перебирать сырьё по атому…

– Вот этого он и не тянет, – кивнул Хольгер, выбираясь из растительности. – Не думаю, что можно из него ещё что-то выжать.

– Можно, – Гедимин задумчиво сощурился. – Но есть трудности. Нужен плутоний…

– Без меня, – Хольгер, раскинув руки, снова растянулся в траве. – С новой охраной я тебе скоро не смогу даже борную кислоту приносить. А ты говоришь о плутонии.

– У вас его не делают, – с досадой отмахнулся Гедимин. – И ты это знаешь. Ладно, купайся. Я пойду.

Волосы – даже такие короткие, как полусантиметровая щетина на макушке сармата – сохли на удивление долго. Гедимин мельком отметил это, влезая в комбинезон; немного воды стекло по шее за шиворот. «Дополнительное охлаждение,» – хмыкнул он про себя, проводя ладонью ото лба к затылку. «Интересно, как выкручиваются макаки с их длинным мягким мехом…»

– Новая цацка? – оживился Хольгер. – Можно взглянуть?

– Смотри, – Гедимин отцепил от крепления для инструментов полупрозрачный сине-серый шар и протянул сармату. Из шара по кругу торчали восемь скруглённых хвостовиков, отдалённо напоминающих верхнюю часть уранового стержня. С одной стороны было оставлено небольшое глубокое отверстие.

– Светится, – Хольгер осмотрел шар со всех сторон. Из толщи серого ячеистого стекла просачивался неяркий синий свет – чуть более насыщенный, чем хотелось Гедимину, но с небольшими допущениями его можно было сравнить с черенковским свечением.

– Реактор? – усмехнулся Хольгер, покосившись на Гедимина. – Для чего девятое отверстие?

– Для управляющего стержня, – отозвался тот, снимая с крепления семисантиметровую палочку. Она плотно вошла в отверстие, и свет внутри шара погас.

– Размыкает контакты, – пояснил сармат, возвращая «реактор» на прежнее место на поясе. – Несложная цацка. Трудно было сделать подходящий шар.

– Забавно, – Хольгер снова опустился в траву. – Попробую повторить. Когда ты всё успеваешь…

Дроны-наблюдатели снова проплыли над площадью, заходя на очередной круг. «Без пятнадцати,» – отметил Гедимин, покосившись на уходящее к горизонту солнце. «Кенен должен быть на месте. Где он?»

В переулке между пятиэтажными бараками, на первый взгляд, не было никого, но, подойдя поближе, сармат услышал приглушённые голоса.

– Ты уверен? – спрашивал незнакомый человек. – Точно? Хотя бы этот – он договороспособен?

– Не знаю, в чём твоя проблема, – приглушённо хихикнул Кенен, спрятавшийся за углом барака. – Со мной договариваются все.

– Месяц до отлёта, а у меня всего один значок, – проворчал человек; он приближался, и Гедимин хорошо слышал его шаги. – Никто ничего не продаёт в этом городе. Мне кажется, сармат, ты меня дуришь.

– Кто будет продавать, если ничего не может купить? – снова хихикнул Кенен. – Помнишь, что я тебе говорил? Карбид бора, это единственное, что тебе поможет. Этому механику иногда бывает нужен карбид. Может, мы договоримся о выгодном обмене.

Гедимин вздрогнул. «Карбид бора? Неужели нашёл?! Пронырливый теск…»

Кенен вышел в переулок и замахал рукой, расплываясь в широкой улыбке. Рядом с ним шагал хмурый человек в комбинезоне ремонтника. Увидев Гедимина, он остановился и оглянулся на Кенена.

– Хорошего вечера, Джед, – закивал учётчик, подталкивая человека к сармату. – Знакомься. Это Бертран. Он собирает значки.

Человек молча кивнул. Он смотрел то на плечи, то на пояс Гедимина, ощупывая взглядом каждую «цацку», и шумно втягивал воздух.

– Чёрт подери, вот так значки! – выдохнул он наконец, протягивая руку к «реактору». – Сколько хочешь за этот?

Гедимин отодвинулся, посмотрел на Кенена – тот закивал, подмигивая одним глазом.

– Зачем мне тут деньги? Тут нет магазинов, – сказал он.

Бертран поморщился.

– Именно это говорят все тут, – кивнул он. – Слово в слово. Я готов меняться, теск, но кто знает, что вам нужно на обмен?! Я вызвался в отряд, чтобы вернуться с полными карманами значков. Ведь их делают прямо тут, тут их целое море! До отлёта месяц, а у меня всего один.

Он вынул из кармана клок ветоши, развернул и показал Гедимину красноватую сферу, опоясанную двумя проволочными орбитами с небольшой сферой неправильной формы на каждой из них.

– Марс? – удивлённо мигнул сармат. – Это всё, что у тебя есть?

Бертран угрюмо кивнул и достал из другого кармана потёртый смарт.

– Смотри, – он щёлкнул кнопкой и потыкал в экран. – Эти штучки сейчас в ходу. Каждый хочет их на себя навесить. Это стиль. Видишь?

На экран вылезла фотография – трое странно одетых «макак». Один показывал в камеру перстень, собранный из обломков электроники, другой держал в руке подвеску-«марс».

– Там некоторые делают похожие штуки, – сказал Бертран. – Но разница видна сразу. Ваши значки такие, будто выпали из расколотого метеорита, пролетевшего всю Солнечную Систему. Словно их склепали на броне крейсера. А это – шелуха, подделки. Так ты продаёшь значки?

Гедимин покачал головой.

– Могу сделать похожие. Тебе нравится шар-реактор?

Он вынул из сферы девятый стержень, и она зажглась синим светом. Бертран выпучил глаза.

– Вот такой сделаешь? Чтобы он светился зелёным?

– Могу, – пожал плечами сармат. – Хоть всех цветов радуги. Чем ты платишь?

Человек оглянулся на Кенена.