Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 144 (всего у книги 158 страниц)

Ремонтник, пожав плечами, сел на свёрнутый матрас. Иджес одобрительно кивнул и протянул ему контейнер с Би-плазмой.

– Да Коста мёртв, у макак новый президент… Ты не слышал ничего об отмене законов да Косты? – с надеждой спросил он. Гедимин хмыкнул.

– У тебя такой же смарт, как у меня. Думаешь, я выхожу в какую-то другую сеть?

Иджес пожал плечами и снова взялся за еду. Гедимин, подумав секунду, достал смарт – напоминание о законах да Косты всё-таки зацепило его. Как и следовало ожидать, ничего интересного в новостях не появилось, молчал и «Тёплый Север». Однако, листая страницы, Гедимин увидел краем глаза фотографию с ярко-красным пятном – и оттенок и расположение пятна показались ему знакомыми. Он вывел статью со снимком на середину страницы и изумлённо мигнул.

– Только сейчас?!

– Что? – вскинулся Иджес. – А… Нет, это не новость. Это же Старый Лондон. Его разбомбили ещё тогда, когда нас и в проекте не было.

– Не туда смотришь, – Гедимин ткнул пальцем в ярко-красную жижу, сплошным слоем покрывающую несколько сотен квадратных метров развалин. Над ними летел глайдер, распыляющий вещество на выбранные и отмеченные участки, – на общем плане Гедимин насчитал девять таких «пятен».

– Мея? В Старом Лондоне?! – теперь и механик удивлённо мигнул. – Откуда она у мартышек?

– Им её подарили, – Гедимин указал на текст заметки. – «Новая разработка Лос-Аламоса блестяще испытана в развалинах Старого Лондона (Старая Британия, протекторат Австралии). Показаны замечательные результаты… четыре квадратных километра заражённой территории очищены от радионуклидов на девяносто три процента».

– Лос-Аламос?! – Иджес перевёл растерянный взгляд на ремонтника. – Они тут при чём? Что, макаки опять нас ограбили?!

– Подожди, – Гедимин и сам недовольно щурился, но всё же решил вникнуть в текст. «Я видел следы меевой очистки на фотографиях из Лос-Аламоса,» – думал он. «У них мея была давно. Они получили её от Ведомства или додумались сами?»

– «Лос-Аламос заявил о новой разработке в области радиохимии… полевые испытания в течение двух лет… держится в тайне, но по словам информатора нашего агентства, речь идёт о совместной разработке…», – Гедимин провёл ногтем по экрану под последней фразой. – Они всё-таки нас вспомнили. «Речь идёт о совместной разработке Лос-Аламоса и так называемой «Полярной Звезды» – научного центра на Канадских территориях. Имя сармата-разработчика пока сохраняется в тайне – таковы условия дальнейшего сотрудничества двух научных центров…»

– Посмотри комментарии, – попросил Иджес. – Может, теперь до макак что-то дойдёт?

Гедимин заглянул в ленту под текстом новости и тяжело вздохнул.

– Скорее Юпитер станет звездой!

Он пробежал взглядом несколько строчек, в которых упоминались «тупые кучи слизи», «умники из Лос-Аламоса, водящие нас за нос», «наглое враньё, которому и ребёнок не поверит» и призывы «разбомбить всю слизь с орбиты», и закрыл страницу. «Так или иначе – мея пошла в ход,» – подумал он. «И название ей не сменили.»

15 июня 41 года. Земля, Северный Атлантис, Порт-Радий

– Заплывы имени Саргона? – ухмыльнулся Кенен Маккензи, глядя на подводный корабль в руках Линкена. Сармат осторожно заворачивал подлодку в ветошь… точнее, нет – это был цельный кусок нового скирлина с гербом Ураниум-Сити, а сам корабль был раскрашен под один из «Драконов» – давно уничтоженных крейсеров армии Саргона.

– Сегодня день памяти, – лицо взрывника на секунду искривилось, и он притронулся к шраму на затылке. – Это в память обо всех сарматах.

– О тех трёх с половиной миллионах, которых вытащили с Марса на верную смерть? – хмыкнул Хольгер. – Для того, чтобы у Саргона была резиденция в Чикаго?

Линкена передёрнуло.

– Heta! – Гедимин привычным движением втиснулся между сарматами и отодвинул их друг от друга.

– Глайдер! – мимо, на ходу потыкав замешкавшихся «научников» под рёбра, пробежала Лилит. Она спрятала корабль под одеждой; Линкен, бросив косой взгляд в сторону Хольгера, последовал её примеру и быстро пошёл к остановившемуся глайдеру.

…Аэродром Порт-Радия был практически пуст – все местные транспорты отогнали к зданию аэропорта и прикрыли защитным полем вместе с ним. Все посадочные полосы были освобождены для глайдеров из всех городов Канадских территорий. Пока машина из Ураниума снижалась, её обогнали ещё три – одна из них прибыла из Эннадая, остальные Гедимин не рассмотрел. Вместе с другими сарматами он вывалился из переполненного фургона на платформу, расчерченную стрелами-указателями, и его взгляд тут же наткнулся на плакат, растянутый вдоль длинного ангара на краю аэродрома.

«Большие Гонки Большого Медвежьего Озера», – прочитал сармат. Рядом с плакатом уже собрались пилоты из Порт-Радия, и некоторых Гедимин даже узнал, хотя не вспомнил их имён. В толпе мелькнула Шекеш – в этот раз она была в ярко-красном жилете поверх комбинезона, с двух сторон отмеченном изображениями подводной лодки и космолёта. Шекеш отделилась от группы сарматов и вышла на платформу, рядом с которой остановился потрёпанный «Бьюик». Рядом с ним стоял Кенен и расставлял на капоте небольшие контейнеры с ядовито-зелёными изображениями листьев полыни и клёна. Линкен фыркнул.

– Маккензи уже здесь. И снова со своей горькой дрянью.

Большая часть сарматов, выходящих из города и из прилетевших глайдеров, спускалась на берег и рассредотачивалась вдоль установленных там барьеров из яркого фрила. Кромку воды, где должны были встать пилоты, отделили особо прочным барьером, места для старта обозначили столбиками с цифрами. На берегу лежал перевёрнутый вверх дном катер – нелетающий глайдер на воздушной подушке, бесполезная – с точки зрения Гедимина – машина для развлекательных прогулок, раскрашенная в белый и оранжевый.

– Эй! Тески! – Шекеш, отделавшись от Кенена, обнаружила, что подошли новые пилоты. Гедимин шагнул в сторону, чтобы Линкен, Иджес, Лилит и сёстры Хепри могли к ней приблизиться, но Шекеш жестом позвала к себе его, и ремонтник, удивлённо мигнув, подошёл.

– Гедимин, ты вовремя, – сказала самка. – Айзек уже на месте, готов выйти на пост. Сходи проверь, в порядке ли его катер. Всем уже надоело вылавливать то Айзека, то эхолокатор.

Ремонтник кивнул, скрывая ухмылку. «Ничего не будет, если он нырнёт ещё раз-другой,» – думал он, пробираясь сквозь движущуюся толпу зрителей к катеру и караулящему его сармату. «Сейчас лето. А эхолокатор с гидроизоляцией.»

Один из сарматов крепко схватил его за плечо. Гедимин развернулся, досадливо щурясь и ожидая неприятного разговора, – он не заметил, чтобы толкал кого-то или наступал на чужие ноги, но допускал, что это могло случиться. Но сармат улыбался.

– Атомщик, ты?

– Зольт? – Гедимин крепко сжал руку бывшего пленника. – Что нового? Не вернулся в научный центр?

– На орбите Седны видал я такую науку, – поморщился Зольт. – Хорошо, что ирренций отсюда увезли. Как там у вас, ничего не взрывается?

– Только взрывчатка, – усмехнулся Гедимин. – Мне поручено проверить катер судьи. Не уходи далеко, я вернусь.

– Я с тобой, – Зольт пошёл за ним. Идти, впрочем, оставалось недалеко, – Айзек уже увидел ремонтника и отчаянно махал руками.

…Катер развернулся на волнах и остановился, расправив под собой «подушку» защитного поля. Шекеш замахала с вышки флагом и, отложив его, подняла рупор. Пилоты у стартовой черты выстроились в шеренгу, держа корабли в руках, – сигнал к запуску ещё не был дан. Гедимин и Зольт вместе с другими сарматами поднялись с земли – там, где можно было что-то разглядеть, следовало это сделать.

– Кто здесь твой? – шёпотом спросил Зольт.

– Семнадцатый, – отозвался Гедимин. Сначала он хотел упомянуть Иджеса, Лилит и других пилотов из Ураниум-Сити – на сегодняшний заплыв вышла даже Хильда – но решил не запутывать сармата. Сегодня ремонтник собирался следить только за Линкеном.

– Снять торпедные обвесы, извлечь торпеды и выложить для проверки! – скомандовала Шекеш. Гедимин сжал плечо Зольта, и тот замолчал, так и не задав очередной вопрос. Линкен без возражений вскрыл торпедные отсеки, показывая проверяющему сармату, что они пусты, и показал контейнеры с торпедами – пока что они лежали в карманах взрывника. Сармат, кивнув, пошёл дальше.

– Бластер, – еле слышно прошептал Гедимин. – Кто за тебя снимет с носа бластер?!

Зольт озадаченно посмотрел на него.

– Он что, решил нарушить правила?

– Надеюсь, нет, – буркнул ремонтник. «Надо было самому снять бластер!» – ему было досадно. «Ведь не удержится же от стрельбы…»

Пока Шекеш объясняла правила прохождения подводной трассы, Гедимин разглядывал цветные поплавки на воде. Они выстроились в несколько рядов, первый начинался в десяти метрах от берега, последний – в пятидесяти. Это был настоящий лабиринт – правила подводных заплывов усложнялись от раза к разу, зимой даже пришлось дать пилотам распечатки, и всё равно было много невольных нарушителей. Гедимин видел похожую распечатку у Линкена две недели назад и надеялся, что взрывник подготовится. «Глупо будет проиграть, запутавшись в правилах… и буйках,» – думал он, просчитывая наилучшее прохождение лабиринта.

– Гото-овсь… tza! – выкрикнула Шекеш, подняв рупор. Вода у берега на секунду вспенилась – корабли уходили на глубину.

– Теперь мы ничего не увидим, – Зольт сел на траву и похлопал по земле рядом с собой. – Садись! Вот поэтому я предпочитаю полёты. Рассказывают, ты когда-то входил в одно из лётных звеньев…

Гедимин кивнул, но садиться не спешил. Он внимательно смотрел на воду вокруг поплавков. Линкен отпустил рычаг на пульте и положил руку на клавиши – значит, корабль уже достиг лабиринта. Он на пару секунд обогнал ближайшего соперника, но среди пилотов оказались более быстрые, – даже при идеальном прохождении лабиринта на первые места надеяться не следовало.

Линкен стоял к Гедимину спиной, о том, что он делает, догадаться можно было только по характерным движениям плеча, – и сармат не мог понять, по какой траектории движется под водой корабль. У одного из буйков шевельнулась вода – кто-то поднялся слишком высоко и потревожил её, остальные шли на большей глубине. Линкен резко выдохнул и ещё несколько раз надавил на клавиши. «Разворот к берегу?» – ремонтник не был уверен в предположении, но многие пилоты – чуть раньше или чуть позже – повторили то же движение, видимо, этот манёвр рано или поздно приходилось выполнять всем.

Вода всколыхнулась, на долю секунды вскипела, и Айзек на катере схватился за свисток. Пронзительный сигнал пронёсся над озером, заставив всех вздрогнуть.

– Семнадцатый, всплывай! – закричала Шекеш на вышке. Гедимин стиснул зубы. «Всё-таки не сдержался…»

Чья-то подлодка показалась на поверхности среди поплавков. Это был тёмно-зелёный корабль с поперечными белыми «насечками». Всплывал он странными рывками, а уже на поверхности завалился на левый борт и остался так лежать, отключив винты.

– Кто пилот? – спросила Шекеш. Сармат под номером двадцать, покосившись на бесполезный пульт в руке, сунул его в карман и помахал судьям.

– Семнадцатый! – рявкнула самка. Линкен, на секунду оцепенев, очень медленно взялся за пульт. Миниатюрный «Дракон» всплыл перед ближним рядом буйков, в сорока метрах от повреждённой подлодки двадцатого.

– Корабль к берегу, – скомандовала Шекеш. – Дисквалификация до конца июня.

Линкен вздрогнул, поднял голову, и его рука судорожно дёрнулась к карману. Гедимин быстрым движением подобрал с земли камень – оглушить взрывника на таком расстоянии он не мог, но ещё удалось бы заставить сармата бросить взрывчатку мимо цели.

– Я прошёл буйки! – крикнул Линкен, вызвав сердитый гомон на берегу.

– Ты уже выбыл, когда подстрелил двадцатого, – отозвалась Шекеш. – Вали со старта и не мешай пилотам!

«Дракон» погрузился, но неглубоко – он шёл вдоль поверхности, и над ним вода вскипала. «Быстро идёт,» – одобрительно кивнул Гедимин. Через несколько минут Линкен выловил корабль и отвернулся от воды. Двадцатый пилот уже покинул шеренгу участников и сидел в стороне на фриловой плите, дожидаясь, пока его неуправляемую подлодку достанут из озера. «Надо будет подойти к нему после заплыва,» – подумал Гедимин. «Предложить компенсацию или помощь.»

Увидев, что Линкен поднимается по склону, двадцатый встал с плиты и шагнул к нему, преградив ему дорогу. Взрывник, не останавливаясь, оттолкнул его руку. Двое сарматов-зрителей подошли к нему и встали на пути; пилот схватил его за капюшон и попытался развернуть к себе. «Hasu!» – Гедимин почувствовал холод в груди. «Успею, нет?..»

Он почти успел – за два прыжка до цели он увидел, как падает, схватившись за горло, двадцатый пилот, а Линкен резко разворачивается к его заступникам. Их было уже не двое – пятеро, и ещё один, отломив кусок ограждения, торопился к ним. Гедимин отшвырнул тех, кто стоял ближе к нему, и ударил Линкена в лицо.

Он боялся попасть в висок и проломить кость – и удар вышел слишком слабым, чтобы взрывник потерял равновесие. Тот лишь качнулся, и в ту же секунду Гедимин почувствовал резкую боль в руке – острый фриловый стержень пробил мышцы. Вывернувшись, ремонтник схватил Линкена за плечи и повис на нём. Кто-то сзади ударил взрывника под рёбра, и тот, качнувшись из стороны в сторону, упал на Гедимина. Ремонтник перекатился вместе с телом – взрывник, получивший ещё несколько ударов в спину, сопротивляться не мог, только хватал ртом воздух. Гедимин придавил его к земле и заставил бросить заточку. Это была вторая – или, может, третья, ремонтник знал только, что один такой стержень торчит в его правом предплечье, и рука медленно наливается тяжестью. Гедимин вырвал штырь – кровь брызнула на комбинезон Линкена, и сармат дёрнулся.

– Бей! – крикнул ремонтнику незнакомый сармат с обломком ограждения. К месту драки, расталкивая зевак, уже бежали патрульные.

– Сармат ранен, нужен медик! – крикнул Гедимин им навстречу. Двое патрульных обогнули его; за ними быстро шёл поселенец в белом комбинезоне, а за ним ехала самоходная тележка. Ещё двое остановились рядом с ремонтником.

– В карцер до вечера, – один из них дёрнул Гедимина за плечо. Ремонтник вздрогнул от неожиданности и ударил его по руке раньше, чем успел подумать. Патрульные выхватили шокеры.

– Hasu! – взвыл Линкен, выворачиваясь из-под Гедимина. Ремонтник успел перехватить его, и они снова шмякнулись в траву.

– Что здесь? Драка с поножовщиной? – к патрульным присоединился их командир. С другой стороны из расступившейся толпы вышел Хольгер; остальные сарматы немного отстали от него.

– Тихо, это городской патруль, – шептал Гедимин Линкену на ухо, слегка придерживая взрывника за шею. – Хватит убивать сарматов!

– Я никого не убивал, – прохрипел тот в ответ. – Куда ты вечно лезешь?!

– Вот этот, – сармат с обломком ограждения указал на Линкена, – ударил парня в горло. А этот скрутил его. Они оба не отсюда. Больше никакой драки не было.

Мимо, подгоняя перед собой тележку, прошёл угрюмый медик. Гедимин вскинулся, но, увидев раненого пилота, облегчённо вздохнул, – тот был жив, шумно дышал и недовольно ощупывал повязку на шее.

– На меня напали втроём, – буркнул Линкен, поднимаясь на ноги. – Я никого убивать не хотел.

– Ты ранил двоих, – патрульный указал на окровавленную руку Гедимина. Линкен повернулся к нему и вздрогнул. Он хотел схватить ремонтника за локоть, но сармат оттолкнул его и прикрыл рану.

– Линкен очень вспыльчив, – сказал Хольгер. – Плохих намерений у него не было. Гедимин – его друг, и они решат вопросы между собой, когда мы вернёмся в Ураниум.

– Решайте что хотите, – махнул рукой патрульный. – До вечера ваш вспыльчивый друг посидит в карцере.

Гедимин ждал, что снова придётся хватать Линкена и отбирать у него оружие, но взрывник даже не посмотрел на патрульных. Они увели его в город. Гедимин хотел пойти за ними, но Хольгер остановил его.

– Подождём законного освобождения, – сказал он. – В этот раз Линкен сам виноват и наказание заслужил.

Гедимин угрюмо кивнул. Теперь, когда напряжение спало, он почувствовал боль в раненой руке.

– Иди в медчасть, – сказал Хольгер. – Иджес, Зольт, проводите его, чтобы не сбежал.

Уже в медчасти, сидя с повязкой на руке и кровесборником на здоровом запястье – «проверка на эа-мутацию» – Гедимин слышал, как на берегу объявляют результаты стрельб и сердито щурился.

– А ты думал, Линкена просто так называют психом? – невесело ухмыльнулся Иджес. – Хорошо, что не в глаз попал.

«Не надо было ставить на нос бластер,» – думал Гедимин. «Плохая была идея.»

02 июля 41 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Гедимин поднёс неэкранированный брусок ирренция к защитному полю, и оно вспыхнуло зеленью, – так по договорённости подавался сигнал к вскрытию купола. Досчитав до пятидесяти, сармат выбрался из-под поля. Ирренций – уже заэкранированный – он бережно держал в ладонях. Ровно триста граммов – столько, сколько нужно было для реактора; остальное, расплющенное в фольгу и проложенное плутонием, уже с утра было отправлено в хранилище.

Путь к «грязной» лаборатории был свободен – всех сарматов предупредили, что в это время по коридору пронесут ирренций. Гедимин опасался – или, скорее, смутно надеялся – что Ангус выглянет из реакторного отсека, проявив хоть немного любопытства, но оператор действовал по инструкции, и отсек был наглухо задраен.

В «грязной» лаборатории не должно было быть никого, но Гедимин, едва открыв дверь, увидел рядом с самодельным трубопрокатным станом сармата, накрытого защитным полем. Тот развернулся к ремонтнику и криво усмехнулся.

«Уходи,» – жестом сказал ему Гедимин, убирая ирренций под лученепроницаемый экран. Линкен качнул головой.

«Мы работали вместе,» – ответил он, притронувшись к стану. Ремонтник сузил глаза.

«А сейчас – нет,» – он, обойдя Линкена, прикоснулся к рычагу запуска. Взрывник не уходил – молча стоял за его плечом и смотрел на станок. «Пусть стоит,» – Гедимин тщательно проверял механизм и старался не замечать Линкена. «Тут места много.»

Он опасался, что Линкен схватит ирренций – или что-то на станке – и оттолкнул его, когда он протянул руку к защитному экрану, но взрывник ничего не схватил и даже не ударил Гедимина в ответ. Он отошёл на пару шагов и остановился там, всё так же пристально следя за действиями ремонтника, пока тот работал с ирренцием. Там же Линкен стоял, когда сармат поставил готовые цилиндры остывать и пошёл к выходу. Подошло время обеда, а раскалённые части нельзя было скреплять с холодными, – Гедимин решил сделать перерыв.

Хольгер успел поесть раньше и занял место за телекомпом Константина – просмотр и зачитывание вслух новостей с атлантисских сайтов уже стало традицией. Гедимин отметил это про себя и весело хмыкнул – традиции размножались со скоростью лабораторных крыс.

– Есть что-нибудь научное? – спросил он у Хольгера. Тот покачал головой.

– Учёные работают, атомщик. Им некогда болтать с журналистами. Но кое-что интересное для тебя тут есть. Ты, наверное, помнишь подполковника Ригейру…

Гедимин едва заметно вздрогнул и навис над экраном.

– «Малый пассажирский глайдер, пропавший позавчера вечером во время перелёта над Центральным Атлантисом, так и не обнаружен. Поиски продолжаются. Напоминаем, что на борту барка, принадлежащего Академии Космофлота Атлантиса, находились шестеро офицеров Космофлота, в том числе служащий Академии подполковник Жералду Матеуш Ригейра…», – Хольгер оглянулся на Гедимина. – Такое ощущение, атомщик, что ты стал очень дорог не только мистеру Мартинесу и Кенену Маккензи…

Ремонтник недоверчиво ухмыльнулся.

– Просто совпадение. У макак часто ломается техника. Глайдер упал в какой-нибудь водоём.

За его плечом кто-то с присвистом втянул воздух.

– Обогнали, – пробормотал Линкен, обходя Гедимина и становясь за спиной Хольгера. – Я сам должен был это сделать – ещё тогда, зимой… Ah-hasulesh!

Он стиснул зубы и резко дёрнул головой.

– Я должен был убить эту макаку. Я позволил ей дожить до лета, я упустил её… Ты правильно презираешь меня, атомщик. Большего я не заслужил.

Гедимин изумлённо замигал. «Вот псих,» – подумал он с досадой. «Он что, сам не понимает, что ничего не мог сделать с… Он что, всерьёз собирался убивать Ригейру?!»

– Уймись. Ты просто не мог до него добраться. И хорошо, что не пытался. Пристрелили бы на месте, – сердито сказал ремонтник. – Хольгер, прочитай ещё что-нибудь. Линкен слишком волнуется из-за новости. Может, там есть что-нибудь про взрывы? Чем больше взрывов, тем лучше.

Линкен странно булькнул, но Гедимин уже повернулся к экрану.

– Рад бы помочь, но не могу, – отозвался Хольгер. – Никаких взрывов. Может быть, это? «Загадочное убийство в Валенсе: расследование продолжается. Полтора года назад легендарный адмирал Космофлота Земли Родригеш да Коста был убит при загадочных обстоятельствах, и расследование всё ещё продолжается. Федеральная полиция никак не комментирует такое неоправданное промедление. Версия о «сарматском следе», выдвинутая сразу после обнаружения тела адмирала, была отвергнута без рассмотрения – ни один сармат якобы не мог покинуть закрытые территории и добраться до Валенсы. Однако два дня назад на окраине города рядом с предназначенными для сноса ангарами был обнаружен труп искусственнорождённого. Его имя было установлено с помощью базы ДНК искусственнорождённых. В интересах следствия оно не раскрывается, но нам удалось узнать, что сармат бежал из Коцита – поселения под контролем Австралии. Как беглец сумел преодолеть океан и добраться до Валенсы, связан ли он с убийством да Косты и что было причиной его собственной гибели, пока установить не удалось….» Нет, кажется, не то.

– Из Коцита? – Линкен, забыв на время о Ригейре и неудавшемся возмездии, стоял у телекомпа и перечитывал заметку. – Что ж, не так плохо. Пусть макаки лишний раз побегают. Так или иначе, живым бы он не выбрался.

Гедимин мигнул.

– Ты о чём? Этот сармат действительно связан с да Костой?

– Откуда мне знать? – Линкен едва заметно усмехнулся. – Но вот с Маркусом он связан был – это точно. У нас был атомщик, был корабль, и то мы не выбрались с территорий. И этот eateske не смог бы покинуть Коцит. Ему помогли. Даже если для того, чтобы заставить макак побегать… он умер свободным.

Гедимин озадаченно хмыкнул.

– Не знаю. Я предпочёл бы остаться живым в Коците, чем… – он не договорил – при попытке достроить план Маркуса его начинало мутить, и ощущение было очень неприятным. Линкен положил руку ему на плечо.

– Ты не знаешь наверняка, атомщик. Слишком мало был на свободе. Когда-нибудь мы все станем свободными, – он улыбнулся, и Гедимин впервые увидел, что он может это делать, не перекашивая рот. – Тогда ты поймёшь.

04 июля 41 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Сбоку потянуло тёплым воздухом, край чертежа, недостаточно плотно прижатый к столу, шевельнулся. Гедимин повернулся и увидел открытую грузовую шахту – и не увидел не только Иджеса – механик давно поднялся на верхний ярус – но и Линкена. Сверху доносился его приглушённый голос.

– Куда ты? – удивлённо спросил Константин, на секунду оторвавшись от телекомпа. – Спускайся. И Иджеса прихвати.

– Нет уж, – ответили из шахты. – Пора занимать верхний ярус. Внизу стало слишком много Гедимина и его штуковин!

– Придёшь ещё ко мне со своим «Драконом», – хмыкнул Гедимин, возвращаясь к работе.

Может быть, в самом деле следовало перебраться с ней в «грязную» лабораторию – всё-таки в состав собираемого на верстаке устройства входило шестнадцать граммов ирренция. Теперь в хранилище осталось только восемьдесят. Гедимин надеялся, что в ближайшее время Ведомство развития не вспомнит о своей потребности в ирренции и не пришлёт в Ураниум агентов. Источник сигма-излучения был почти готов, осталось экранировать его должным образом – и можно было доставать из-под защитного поля и нести в «красный отсек».

Сверху свистнули. Из грузовой шахты выполз робот-уборщик, на спину которого были привязаны сдвоенные контейнеры с обеденными пайками. Двух не хватало.

– Эй, вы и есть там будете? – спросил Хольгер, направляя разгруженного робота обратно в шахту. – Новости сегодня не читаем?

– Гедимин закончил свою штуку? – донеслось с верхнего яруса. – Пока она там излучает, я туда не пойду.

– У них есть смарты, – буркнул ремонтник, не вынимая рук из-под защитного поля. Действовать приходилось медленно и осторожно – устанавливать защиту слой за слоем, следить, чтобы все они при разрушении автоматически восстанавливались… Меньше всего ему сейчас хотелось отвлекаться из-за полулитра Би-плазмы.

Сдвоенный контейнер шмякнулся на его стол, и сармата тронули за плечо. Рядом стоял Амос.

– Нельзя столько работать, – озабоченно сказал лаборант. – Тем более – с ирренцием. Хольгер сейчас будет читать новости.

– Отсюда всё слышно, – отозвался Гедимин, высвободив одну руку и поднеся ко рту контейнер с водой. Прокусить упаковку было несложно, держать трепыхающуюся ёмкость одной рукой – немного труднее.

Хольгер посмотрел на ремонтника, на открытую грузовую шахту, пожал плечами и сел за освободившийся телекомп. Некоторое время из-за стола не доносилось ни звука – сармат молча листал страницы.

– Сегодня пустой день. Ни взрывов, ни расследований, ни открытий… Правители мартышек встречаются друг с другом и с избирателями, много болтают и говорят официальные речи. Без переводчика я их читать не могу, а Кенена тут нет.

Он с досадой посмотрел на экран и обновил страницу.

Гедимин снова занялся излучателем и едва успел загерметизировать корпус, как услышал резкий выдох из-за телекомпа.

– Вот так так… – обескуражено пробормотал Хольгер, глядя на экран. Верхний заголовок был выделен красным и мигал. Из грузовой шахты донеслись ругательства на сарматском и северянском.

– Исгельт Марци погиб, – сказал Хольгер, повернувшись к Гедимину. Ремонтник, озадаченно мигнув, две секунды вспоминал, кто такой Исгельт Марци.

– Интересно, – пробормотал помрачневший Константин. – Вот это уже нехорошо… Как это произошло?

– Глайдер сбили, – Хольгер кивнул на фотографию обгорелых обломков среди песка. – Летел над неосвоенной территорией, пропал, наткнулись на четвёртый день. В таком пожарище ничего не найдёшь, даже по ДНК опознавать нечего.

Гедимин мигнул.

– Точно известно, что он там был?

– Да, был, – вниз по шахте съехал Линкен, спрыгнул на пол и подошёл к телекомпу. – Его глайдер, его вещи на борту. То, что удалось найти. На «Тёплом Севере» есть снимки получше. Сами тела разложились до пепла и воды, опознавали по вещам. Сам Киаксар, пилот, телохранитель. Он всегда так летал. Одного не отпускали. У макак так не принято.

Голос Линкена звучал странно, и Гедимин внимательно посмотрел на взрывника, хотел что-то спросить и осёкся – его глаза потемнели, из белых став свинцовыми, и он сжимал пальцы в кулаки, но дрожь всё равно не удавалось скрыть.

– Чем могло так разнести? – спросил Хольгер, увеличивая фотографию с обломками. – Нет, в теории – много чем, но как это сделали на самом деле?

– Было… несколько взрывов, – Гедимин, оставив излучатель, подошёл к телекомпу и провёл пальцем три линии по экрану. – Изнутри. Вот здесь. Поэтому такой разброс. А ещё было воздействие отсюда и отсюда, с двух сторон, на сплющивание. Две ракеты? Не могу понять, что.

Линкен крепко взял его за плечо и развернул к себе. Рука сармата дрожала.

– Уверен, атомщик? Знаешь, что говоришь? Да нет… ты всегда знаешь. Значит, с трёх сторон…

Константин недоверчиво покачал головой.

– Взрывное устройство на борту и две ракеты? Сбоку? Не снизу? И всё для того, чтобы убить одного сармата? Проще нельзя было?

Линкен развернулся к нему.

– Гедимин не ошибается. И я вижу следы трёх взрывов. Так всё и было.

– Я не о Гедимине, – отмахнулся командир «научников» и задумчиво потёр подбородок. – Странное какое-то убийство.

– Странное… – Линкен криво ухмыльнулся. – Hasulesh tza fausieq. Eatesqa yi fauwasieq. На глайдере не было даже бластерной турели. Киаксар… Вот бы кому быть координатором. Уже не будет…

Он, махнув рукой, пошёл к шахте. Гедимин на ходу тронул его за плечо, но взрывник только отмахнулся.

– Иди работай, атомщик. Ты завтра его имени не вспомнишь.

Люк на выходе из шахты захлопнулся.

– И всё-таки тут что-то не то, – пробормотал Константин, потирая подбородок. – Не нужно столько взрывчатки на один четырёхместный глайдер. И я не слышал, чтобы за Исгельтом долго охотились.

Гедимин пожал плечами.

– Там, в Мацоде, тоже есть «чистые».

Константин посмотрел ему в глаза.

– Вот как раз там их никогда не было много. Не та страна. Да, странно, что именно Исгельт. За него я всегда был спокоен…

12 июля 41 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Последний купол защитного поля накрыл установку, упрочнился до полной непрозрачности, и зелёные сполохи погасли. Теперь Гедимин не видел ничего, кроме показателей системы датчиков, передающих данные друг другу, пока они не попадут на небольшой монитор, прикреплённый к стене. Сама установка стояла в другом углу, и вокруг неё были начерчены прерывистые жёлтые линии, ограждающие опасную зону. Гедимин посмотрел на них и хмыкнул. «Опасное излучение? Из-под пяти матовых экранов? Да ими ядерный взрыв блокировать можно…»

Судя по показаниям дозиметра в руках сармата, даже сигма-излучение не просачивалось наружу – пять слоёв защитного поля рассеяли его окончательно. Ещё пять прикрывали отдельный сигма-излучатель, расположенный сбоку от установки, – его излучение должно было быть направлено точно на облучаемый стержень и никуда больше. Гедимин поставил его сегодня и теперь внимательно следил за показаниями датчиков. Сама установка была запущена ещё третьего июля, с тех пор внутри неё медленно возрастало омикрон-излучение – и это означало, что синтез идёт, и ирренций нарабатывается. Гедимин ждал скачка интенсивности, но монитор не показывал ничего нового – синтез шёл с прежней скоростью, будто никакого излучателя рядом с реактором не ставили.

Оповещающий маячок на двери мигнул жёлтым.

– Что там? – спросил по голосовой связи Линкен. – Работает?

– Не взрывается, – отозвался Гедимин. – Но и не работает, как надо. А должна бы. Я ведь всё рассчитывал…

Про себя он понимал, что любые расчёты в том, что касается ирренция, можно сразу выкинуть в утилизатор – но ещё надеялся на что-то и снова и снова поворачивался к монитору. «Никаких скачков,» – убедился он через полчаса и, досадливо щурясь, пошёл к выходу. «Пусть реактор работает. Дам ему время. Может, через два-три месяца что-то изменится.»

26 июля 41 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Гедимин привык просыпаться от утреннего сигнала побудки – и, обнаружив себя бодрствующим, сильно удивился, что его не слышит. Что именно разбудило сармата, он понял, уже открыв глаза и поднявшись на ноги, с комбинезоном в руках, – кто-то настойчиво колотил кулаком в дверь, а не дождавшись ответа, распахнул её настежь.