Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 158 страниц)

– Чего она там болтается? – спросил Иджес. – Новая выдумка? Ну да, верх оттуда хорошо простреливается, но дрон может снизу вылезти…

– Не знаю, что на уме у Сешат, – покачал головой Гедимин. – Надеюсь, это не…

«Гарпия», выписав очередной виток, клюнула носом и, завалившись в крутой штопор, пошла к земле. Гедимин изумлённо мигнул – и в ту же долю секунды «звездолёт» на полной скорости врезался в углубление на верхней полусфере дрона. Двигатели полыхнули, придавая падающему кораблю дополнительное ускорение – и дрон с грохотом раскололся надвое и вместе с провалившейся в него «Гарпией» рухнул на стадион. Белый шарик повис в воздухе, отстав от падающего «защитника», и девять красных вспышек сошлись на нём одновременно. Маленький дрон заметался, но сарматские корабли были повсюду. Те, кто не успел выстрелить в первые секунды, гонялись за мишенью над стадионом. Обломки бронированного дрона дымились на площадке. Гедимина толкнули в плечо; он увидел, как все сарматы молча встают, и каждый вскидывает правую руку.

– Так его, – прошептала Мика ему на ухо. – Так!

Гедимин растерянно покачал головой. «Этот поступок не имел смысла,» – думал он, глядя на обломки дрона. «Это всего лишь механизм. Уничтожить два своих же механизма и радоваться этому… Ничего не понимаю.»

– Ты придумал? – тихо спросил Иджес. – Жаль, вам не засчитают победу! Я бы засчитал.

Корабли сели, пилоты подобрали их. Сешат разглядывала то, что осталось от «Гарпии». К ней подошла Лилит, протянула руку к «звездолёту» и тут же отдёрнула – крыло дымилось. Белый дрон висел у комментаторской будки, в полной тишине из неё доносились приглушённые проклятия.

– Как вы видите, не все участники внимательно слушали правила, – наконец прозвучало над стадионом. – Однако у нас есть несомненные победители, и я рад их назвать. Первые три успешных выстрела сделал пилот звена «Аргентум»!

– Так его и этак, – пробормотал Иджес, смущённо покосившись на Гедимина. – Видишь, я ничего не сказал про спаривание!

– На втором месте – звено «Тау»! – объявил комментатор, и Иджес, забыв о соперниках, повернулся к Гедимину и хлопнул его по плечу.

– «Тау»! Мы идём вровень, атомщик. Ещё год – и я тебя обгоню!

– Пока что вас обоих обогнал Торкват, – хмыкнула Мика. – Хотя… я бы тоже засчитала таран. Вот только макаки… Как бы тебя снова не потащили на расстрел.

– Могут, – кивнул Гедимин. «Можно сказать, что это случайная авария,» – думал он. «Но не поверят. Зачем Сешат понадобилось это делать? На редкость нелепый поступок…»

– И теперь мы называем победителей вторых Летних полётов! – возвысил голос комментатор. – Во всех трёх состязаниях отлично показали себя пилоты звена «Аргентум» – оно по праву получает первое место! Второе разделили между собой звенья «Тау» и «Эгион»…

– Ага! – Иджес ухмыльнулся, многозначительно посмотрев на Мику. – Я сравнялся с Гедимином!

– А Торкват обошёл вас обоих, – отозвалась самка. – Подождём следующего августа!

Секунду спустя вокруг них собрались все механики. Обнялись все разом – даже у Гедимина захрустели кости, но он был доволен и не вырывался.

– Рад был встретиться, – Торкват Марци крепко сжал его руку. – Необычные у тебя корабли – что прошлогодний, что этот… Жаль, что твой звездолёт разбился. Может, тебе нужна помощь в его ремонте?

Гедимин покачал головой. Он видел, как на трибуны за спиной Торквата пробирается Хольгер, а за ним – Линкен, и охрана оттесняет сарматов от площадки к лестницам. Внизу, у выгоревшего пятна на месте падения дрона, стояла самка-журналист со смартом в руках. Охранник за её плечом что-то быстро объяснял ей, она рассеянно кивала; её взгляд был направлен поверх трибун – прямо на Гедимина. Ремонтник растерянно мигнул и отошёл от ограждения. «Гонки выиграл Торкват,» – думал он. «Если она пишет о полётах, пусть поговорит с ним. Я тут уже ни при чём.»

27 августа 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

– Значит, они оставили центральному информаторию наиболее важные функции? – Гедимин задумчиво покачал головой. Днём шёл дождь, и вечер выдался прохладным, небо так и не очистилось от туч, дорожное покрытие блестело от влаги. Порывистый ветер с озера дул сарматам в спины, подгоняя их к площади перед «фортом». С тех пор, как эти здания поставили здесь, их не достраивали, и сейчас, в окружении пятиэтажных сарматских бараков, они казались крошечными.

– Тогда выходит, что общение с мартышками – так же важно, как обучающие курсы, – хмыкнул Гедимин, заглянув в окно информатория. – Всё равно, ты учишься на инженера, или Линкен ругает командиров со своим космолётчиком. Для макак это равноценно – и очень важно.

– Они странные, – кивнул Хольгер с едва заметной усмешкой. – Но к этому привыкаешь. Смотри, Линкен уже на месте.

– Заберём его и пойдём в барак, – сказал Гедимин. – Там свободнее. А вообще… в последнее время я часто вижу его здесь. Интересно, в какую смену он сейчас работает…

Кенен Маккензи копался в ящике стола администратора, перебирая диски, но, увидев сарматов, развернулся к ним.

– Эй, Джед! Ты вовремя, – он, не разбираясь, сунул несколько дисков в карман и направился к Гедимину. – Мы с Линкеном нашли интересную статью. Тебе понравится!

Ремонтник удивлённо мигнул.

– Обычно тебя не интересовало то, о чём я читаю, – заметил он. – Как и Линкена.

– И то верно, – усмехнулся Хольгер. – От науки у тебя, Кенен, закипел бы мозг. И ты не смог бы оценить, интересно это будет Гедимину или нет. Значит, речь о чём-то другом…

– Уран и торий, – буркнули из-за стола, мимо которого проходил ремонтник. Гедимин обернулся и увидел Алексея. Сармат застенчиво улыбнулся и поднял вверх ладонь с растопыренными пальцами.

– Так говорят на твоей базе, да? Мне нравится, – пробурчал он и опустил взгляд.

– Да, так, – подтвердил Гедимин, опускаясь на пол рядом с его креслом. – Ты не механик?

– Я с «Гуннар – четыре», с выщелачивателя, – качнул головой Алексей. – Оператор сорбционной установки. Вот, рассказываю мартышке, что это такое.

– Ещё не сбежала? – хмыкнул ремонтник. – Наверное, уснула за столом.

Алексей усмехнулся.

– Нет, – он, сам себе не веря, покачал головой. – Кажется, ей… интересно. Странная мартышка! Чем ветер не шутит… может, ещё поговорим вживую. Она тут недалеко живёт, в поселении Грейт-Фолс…

– Ну, хорошо, что вам хорошо, – Гедимин поднялся с пола и успел увидеть, как брезгливо морщится и потирает затылок Линкен. – Меня ни к кому не допускают. Я бы и на мартышку согласился.

– Хватит болтать, атомщик, – Линкен развернулся вместе с креслом и недовольно посмотрел на сармата. – Иди сюда. Тут про тебя пишут.

Гедимин удивлённо мигнул.

– Не уверен, – пробормотал он, садясь рядом с недовольным взрывником. – А ты сейчас в какой смене? Уже неделю пересекаемся в информатории…

– Какие смены… – поморщился Линкен. – Шахту на днях закроют. Я больше не взрывник. На буровой установке сижу. Работа дневная. Поэтому пересекаемся… Не подумай, я тебе всегда рад. Но… Даже не знаю, что теперь будет.

– Надо же, – растерянно мигнул Гедимин. – У вас была хорошая шахта. И её заменили на скважины? Очень странно… Не вижу в этом смысла.

– Ты всё ещё ищешь смысл в том, что делают макаки? – вздохнул взрывник. – По плану к концу года шахт вообще не останется, только скважины. Ну да, работа станет легче, но…

Он посмотрел на свои пальцы с недостающими фалангами. Гедимин сочувственно кивнул.

– Всегда можно взять немного реактивов и уйти в лес, – тихо сказал он. Линкен криво усмехнулся.

– Ладно тебе, – проворчал он. – Посмотри, что пишут в новостях. Потом ответишь на пару вопросов…

Кенен, выглянув из-за плеча Гедимина, хихикнул.

«Что их так разобрало?» – растерянно мигнул ремонтник, наклоняясь к экрану. Сверху, под заголовком статьи, он увидел фотографию – пилоты звеньев-победителей стояли рядом, держа в руках наградные флажки. Он сам сидел у их ног, рядом с Торкватом и Иджесом, и слегка щурился – закатное солнце светило прямо в глаз.

– Сверху статья о полётах, её можешь пропустить, – сказал Линкен. – Начинай со слов «мрачное железное нутро».

«Что?» – Гедимин мигнул. Быстро прочитав верхнюю статью – она была довольно короткой – он нашёл нужные слова и прочёл заметку до конца. Мигнул и перечитал ещё раз. Повернулся к Линкену и растерянно хмыкнул.

– Эта самка Фостер… Откуда она взяла столько… странных сведений? Я ей ничего такого не рассказывал!

– Ну-ну, – криво ухмыльнулся взрывник. – Даже о том, как ты возглавил восстание на Марсе? И вот эту захватывающую историю, как тебя взяли в плен, а ты не успел покончить с собой?

Гедимин приложил ладонь к шрамам на животе и недовольно сощурился.

– Это довольно странный способ убить себя. Долгий и… мне он кажется ненадёжным.

– Напрасно, – качнул головой Хольгер. – Древние жители восточного Сина делали так. Повреждение внутренностей у человека приводит к заражению крови, а это научились лечить не так давно. Однако… богатая фантазия у этой самки. Значит, ты – вождь восстания и соратник Саргона? Буду знать.

– Из всего, что тут написано… – Гедимин перечитал заметку ещё раз и пожал плечами. – Я действительно той ночью заснул в ангаре. Но не на полу. И охранник не бил меня.

– Надо полагать, – хихикнул Кенен. – Я бы на его месте тоже не рискнул.

– И ещё – я вовсе не радовался, когда Сешат сбила дрон, – сузил глаза ремонтник. – Это был глупый поступок.

– Рассказывай, – ухмыльнулся Линкен. – Значит, на Энцеладе тоже были восстания, и ты их возглавил? Это на тебя похоже. Надо было ей ещё написать, как ты по любому поводу посылал Саргона в ядро Сатурна, а он хотел сослать тебя на Плутон, но всё руки не доходили. Я знал, что с тобой всё непросто!

– Ещё она забыла упомянуть, что ты атомщик, – хмыкнул Хольгер. – Не смущайся, Гедимин. Ты впечатлил эту мартышку. Насколько я помню, она далеко не первая. Человеческие самки неравнодушны к тебе. Интересно, это хорошо или плохо?

– Да ну их, – буркнул Гедимин, отворачиваясь от экрана.

– Летние полёты утвердили как ежегодное событие, – Кенен заглянул в статью из-под его руки. – Планируют ввести нечто подобное в других поселениях… и разрешить поселенцам в этот день посещать Ураниум-Сити и наблюдать за соревнованиями, а также участвовать в них. Но это ещё обсуждается.

– Интересно было бы знать, что ты, Гедимин, придумаешь в следующем году, – усмехнулся Хольгер. – Ладно. Кажется, Линкен, ты закончил свою переписку? Мы с Гедимином пойдём в наш барак, займёмся наукой. Ты с нами?

Глава 16

05 сентября 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Звукоизоляция в пятиэтажных домах была лучше, чем в старых бараках, и звуки гимна Атлантиса из форта не долетали до дремлющих сарматов; однако их с успехом заменила музыка из приёмника в комендантской. Она разносилась по коридорам и лестницам, и здание наполняли шорохи и недовольные голоса. Мимо сорок третьей комнаты прошёл разносчик, на секунду остановился и перекинул через порог контейнеры с водой и Би-плазмой. Гедимин, не поднимаясь с матраса, покосился на них – на ёмкости с пищей желтел знак биологической опасности. «Опять размножительный мутаген,» – с досадой подумал сармат. «Они уже придумали, где взять недостающих самок?»

– Сегодня День труда, с чем я вас и поздравляю, – буркнул приёмник голосом коменданта. – Через полчаса жду всех в кинозале. Вас поздравит Джеймс Марци, а также президент да Коста. Напоминаю, что сегодня выходной день.

«Макаки назначили этот день Днём труда, чтобы в него не работать,» – недоумённо хмыкнул Гедимин. «Впрочем, им для этого сгодится любой день и любой повод. Сегодня на руднике должно быть спокойно. Через час возьму глайдер и вернусь к опытам…»

Прикрепив к жёстким держателям на плечах все украшения – теперь к ним добавился маленький винтолёт с подвижными винтами и выгравированной еловой веткой на боку, подарок Мафдет – Гедимин вышел из комнаты и направился к лестнице. Кинозал – немного тесный, но всё же вмещающий всё население дома – находился на пятом этаже, и лучшие места давно уже заняли обитатели ближайших комнат; Гедимин бы не ходил туда вовсе – Джеймс Марци редко говорил что-нибудь интересное или хотя бы приятное – но комендант наверняка собирался встать в дверях и пересчитывать прибывших, и отсутствие ремонтника он заметил бы.

– Эй, теск, – негромко окликнули его с нижней ступеньки. Он обернулся и увидел Лилит. Самка пристально смотрела на него, и её прищуренные глаза быстро меняли цвет – с тёмно-зелёного на иссиня-чёрный.

– Повернись к окну, – попросила Лилит, поднимаясь на ступеньку выше. Гедимин растерянно мигнул.

– Отлично, лучше некуда, – пробормотала самка, глядя на его лицо. Она взяла его за руку и с силой оттянула вверх рукав.

– Ещё лучше, – Лилит стиснула зубы и, дотянувшись до верхней застёжки комбинезона под горлом сармата, дёрнула её вниз, расстегнув одежду до середины груди.

– Серые жилки, – она ткнула Гедимина в грудь. – Ты весь в них. Ты давно на себя смотрел?

Сармат мигнул. Теперь он видел, что привлекло внимание самки. По его груди, под застёжкой и вдоль неё, протянулась трёхсантиметровая полоса потемневшей кожи в серых прожилках. Такие же тёмные пятна проступили вдоль манжет – везде, где в комбинезоне были небольшие бреши или прорези.

«Облучение,» – Гедимин сердито сощурился и поспешно застегнул комбинезон. «Наверное, я был недостаточно осторожен с ураном. Надо учесть.»

– Чем ты занят в своём ангаре? – Лилит взглянула ему в глаза. – Мы, на Ио, знаем, откуда вылезает такая окраска. Ты что, добрался до урана?

– Здесь повсюду уран, – отозвался Гедимин. – Мы ходим по нему, едим его и им же дышим. Тебя ещё что-то удивляет?

– Псих! – Лилит толкнула его в грудь. – Совсем тронулся… Ты что, тупой? Ты уже пожёг себе шкуру. Ещё немного твоих… опытов – и эта дрянь выжжет тебе кишки. Понимаешь, ты, энцеладский повстанец?!

– Никакой опасности нет, – сказал Гедимин и немного отодвинулся. «Странно, что она так забеспокоилась,» – подумал он. «Я давно не ставлю никаких опытов в бараке…»

– Придурок, – покачала головой Лилит. – Завязывай с этим, слышишь? Не смей себя гробить!

– Я буду осторожен, – пообещал сармат, прикоснувшись ладонью к её плечу. Самка ударила его по запястью и быстро, почти бегом, двинулась вверх по лестнице. Гедимин недоумённо пожал плечами. «Надо раздобыть дозиметр,» – думал он, поднимаясь следом. «Прикрепить к руке и работать с ним. Очевидно, излучение сильнее, чем я предполагал. Это может говорить о высоком проценте обогащённости. Благоприятный знак…»

Хольгер нагнал его в дверях, тронул за плечо; Гедимин обернулся и молча кивнул, и дальше сарматы пошли вдвоём. Из форта, уже ничем не заглушаемый, разносился по посёлку гимн Атлантиса, флаг, намокший под дождём, безвольно свисал с шеста.

– Но к ночи-то прояснится?! – сердито крикнул в небо один из пробегающих мимо охранников. Второй испустил смешок.

– Ясно ж написали – никаких бабахов, – сказал он, приостановившись и подозрительно посмотрев на сарматов. – Вон, сходи с ними на озеро. Искупайся!

– Иди ты… – охранник, покосившись на Гедимина, пошёл дальше.

– На озеро, – хмыкнул Хольгер, когда люди прошли мимо. – Интересная мысль. Что ты думаешь о купании в урановом карьере? Там вода обычно теплее.

– Мне нравится озеро, – отозвался Гедимин. – Можно искупаться перед отлётом.

– Вы с Линкеном любите ледяную воду, – поёжился Хольгер. – После Марса, а тем более – Энцелада, она, должно быть, кажется приятно тёплой. Но я не привык к таким суровым условиям.

– Она ещё не ледяная, – заметил ремонтник, подставив ладонь под капли дождя. – Слишком высокая температура для кристаллизации. Надо же, фильм только закончился, а Линкен уже в информатории…

– Подождём, пока доругается, – кивнул Хольгер, заходя в тёплый вестибюль. Там пахло нагретым жиром, подгоревшей органикой и этиловым спиртом. На столе – кроме приоткрытого контейнера с жареными сосисками и банок с картофельным салатом – стояли закупоренные стаканчики с прозрачной жидкостью.

– А, Гедимин, – кивнул ему Эдмондо. Этим летом он снова был администратором, и бронежилет всё так же странно на нём болтался. Он хлопнул ладонью по столу и отошёл немного в сторону, пропуская сарматов к запасам пищи.

– Горчица есть? – спросил Гедимин, заглядывая в контейнер. Хольгер взял один из стаканчиков и подозрительно обнюхал его.

– Виски, – пояснил Эдмондо. – Гедимин, вот тебе табаско. Наверное, не пробовал раньше? Ещё лучше горчицы.

– Капсаицин, – ремонтник капнул из тюбика себе на язык и пожал плечами. – Довольно много. Спасибо, Эдмондо, но лучше поищи горчицу.

Хольгер, проглотив прозрачную жидкость, прислушался к ощущениям и хмыкнул.

– Иногда мне кажется, что люди дают нам порции, предназначенные для них. Или для карликов из проекта «Слияние». Интересно было бы испытать на себе действие двух-трёх литров этой жидкости.

– Этиловый спирт, – определил Гедимин, выпив содержимое стаканчика. Кроме волны тепла в пищеводе, он не заметил никакого эффекта. Эдмондо, внимательно наблюдающий за ним, разочарованно вздохнул.

– Чёрт, не хочу даже думать, как вы живёте! Не чувствовать ни вкуса, ни запаха…

– Придумайте нужный мутаген, – хмыкнул Хольгер. – Вам будет удобнее жить. Би-плазма более чем питательна. Посмотри на себя – и на Гедимина…

В дни праздников информаторий был ещё пустыннее, чем обычно, – с тех пор, как там посносили все игры. Но несколько сарматов всё же там задержались. Линкен, как обычно, устроился у окна, но по клавишам не стучал – смотрел в экран и криво усмехался. Гедимин заглянул через его плечо и увидел страницу новостей.

– Закон да Косты отменили? – спросил он, не вчитываясь. Линкен повернулся к нему с широкой перекошенной ухмылкой.

– Не в этом году, атомщик, но когда-нибудь я смогу ответить «да». Пока обхожусь гораздо меньшим. Читай, на что хватило смелости сарматам Коцита. Надеюсь, их не расстреляют за это.

«Коцит? Антарктида? Сбили ещё один дрон?» – удивлённо хмыкнул Гедимин, заглядывая на открытую страницу.

– «На центральном пищеблоке Коцита обнаружен саботаж», – прочитал вслух Хольгер. – «Пятеро лаборантов, в том числе начальник смены, были задержаны по обвинению в систематическом нарушении указаний координатора. Мутаген, повышающий фертильность, по документам выдавался согласно графику, однако на самом деле, как установило следствие, раздача была прекращена в декабре прошлого года. Мутагенный пищевой состав по сговору лаборантов и сотрудников пищеблока заменялся обычным. Пятерым лаборантам предъявлено обвинение в саботаже проекта «Слияние». Они помещены под стражу…»

– Tza atetzki, – тихо сказал Гедимин, сдержав усмешку. Линкен кивнул.

– Именно. Жаль, что их схватили. Надеюсь, следующие не испугаются.

– Немного осторожности им не повредило бы, – вздохнул Хольгер. – Как их вычислили? Без специальных проб ни одна макака не отличит мутагенную Би-плазму от немутагенной. И сармат не отличит.

Гедимин задумчиво сощурился, вспомнив контейнеры с жёлто-чёрными знаками и приложенные к ним листовки. «Наверное, мутация должна вызывать какие-то ощущения. Желание спариться… работу выделительной системы,» – он с подозрением покосился на свой пах. «Или изменения настолько медленные, что заметны будут на самой последней стадии?»

– Было бы хорошо, если бы у наших лаборантов хватило мужества на такой саботаж, – негромко сказал Хольгер, оглядевшись по сторонам. – Джеймс Марци может применять свои проекты к себе и оставить нас в покое…

– Надо было расстрелять его ещё на Деймосе, – подвёл итоги Линкен, закрывая сайт и поднимаясь из-за стола. – Гедимин, ты меня искал… не просто так?

Сармат кивнул.

– Плавиковая кислота, – сказал он. – Первая проба. Взрываться ничего не будет, но сам опыт интересен.

– Нагрев до шестисот градусов? – Хольгер задумчиво сощурился. – Да, надеюсь, ты прав, и обойдётся без взрывов. Это было бы весьма неприятно.

– Эй, команда Джеда! – крикнул кто-то на весь информаторий, и Гедимин, сузив глаза, повернулся к источнику шума. – Подождите меня, я с вами!

Кенен с обычной широкой ухмылкой стоял рядом с Алексеем. Венерианец, не обращая на него внимания, быстро набирал текст, отсылал и набирал снова. Гедимин увидел на экране отблеск его глаз – они светились.

– Команда? – медленно повторил ремонтник.

– Ну да, и я хочу к ней присоединиться, – закивал Кенен. – Алекс тоже не отказался бы, но слишком занят. Готовит свою самку к поездке на Венеру.

– Что? – Линкен, сузив глаза, потянулся к шраму на затылке.

– Обычное враньё, – буркнул Алексей, повернувшись к сарматам. – Кенен не может не вставить слово. Чем глупее, тем лучше. На Венеру сейчас не пускают зевак. А я бы посмотрел, что там сейчас делается. Как мартышки всё это чинят…

Гедимин хмыкнул.

– Они всё чинят одинаково, – вполголоса заметил он. Алексей усмехнулся.

– Джессика читала о тебе в новостях. Спрашивала, не расстреляли ли тебя за сбитый дрон.

Кенен ткнул Гедимина в бок и проворно отскочил.

– Ты не меняешься, Джед. По-прежнему неотразим. Все самки твои!

– Кенен не может не вставить слово, – медленно проговорил Гедимин, глядя учётчику в глаза. Тот на всякий случай отступил ещё на полшага.

– Какая интересная новая подвеска у тебя, – сказал он. – Я её раньше не видел. Сделал новую? Можно посмотреть?

– Смотри, – Гедимин, сняв с нагрудного крепления маленькую, но тяжёлую цацку, протянул ему. Её конструкция была предельно проста – два спутника на металлических орбитах вращались вокруг «планеты» из красного гранита.

– Марс? – Линкен, забрав подвеску у Кенена, повертел её в пальцах и едва заметно усмехнулся. – Вижу базу на Фобосе. Агарта и Нергал тоже неплохо просматриваются. На деле их не так просто разглядеть – атмосфера мешает. И цвет уже другой, много зелени и синевы. А так – очень похоже. Будешь носить?

– Йорат попросил сделать, – ответил Гедимин. – Могу повторить для тебя. Красный гранит – не редкость.

Алексей громко фыркнул и повернулся к сарматам.

– А вы знаете, что на вас смотрят? – он кивнул на телекомп. – Камера включена. Джессика вас видит.

Линкен с тяжёлым вздохом шагнул в сторону и дёрнул за плечо Гедимина, оттаскивая его от телекомпа. Хольгер прошмыгнул за их спинами. Ремонтник покосился на глазок камеры и сделал ещё шаг в сторону – туда, где он для наблюдателя должен был расплыться в непонятное пятно.

– Эй! – Кенен, заглянув в монитор, помахал рукой и широко улыбнулся. – А звук тоже передаётся?

– Нет, разрешили только камеру, – ответил Алексей. – Не шарахайтесь, она работала всего одну минуту. И только в одну сторону. Джессика пишет, что добьётся двусторонней связи. Она очень рада видеть меня своими глазами… и видеть, как мы тут живём, мой мир и моих друзей. Она спрашивает, кто вы. Рассказывать?

– Твоя самка, твоё дело, – буркнул Линкен, потирая шрам. Его глаза потемнели и сузились, и Гедимин смотрел на него с беспокойством.

– Она не назвала тебя уродом, когда увидела? – спросил он.

– Она думает, что сарматы… красивые, – недоверчиво покачал головой венерианец. – Странные всё-таки эти мартышки…

– Да, – кивнул Гедимин, вспомнив последнюю встречу с самкой-инженером из Саскатуна. – Думаю, это хорошо. Она не будет говорить нелепости про слизь.

– Она передаёт привет всем вам, – Алексей ненадолго повернулся к экрану. – Говорит, что очень хочет приехать в Ураниум-Сити. Вы все ей нравитесь.

Линкен поморщился.

– Пойдём, Гедимин. Так мы ничего не успеем, – хмуро сказал он. – Ты, Кенен, останешься тут. Будешь улыбаться самке Алексея, если она ещё раз включит камеру.

«Этой самке разрешили посмотреть на Ураниум,» – думал Гедимин по пути к пустынному аэродрому. «Возможно, разрешат приехать. Кажется, Алексей к ней привык. Я бы тоже не отказался с кем-нибудь поговорить. Особенно если он знает, чем уран отличается от плутония…»

21 сентября 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Между воротами ангара и моечной ямой громоздились наваленные друг на друга куски корпуса глайдера, платформа с двумя осями и несколько труб, тронутых коррозией; подступы к яме они перекрывали надёжно – за горой металлолома полностью скрылось не только оборудование, занявшее треть моечной ямы, но и Гедимин, возящийся с вентилями. По крайней мере, сам он, стоя у ворот, не мог ни разглядеть, ни узнать Иджеса, изучающего те же вентили.

«Проверка…» – Гедимин приоткрыл заслонку и повернулся к яме. Сейчас реактор был пуст, гальваническая установка под полом – отключена от сети, запасы тетрафторида урана – спрятаны в подвале на другом конце ангара; можно было не устанавливать защитное поле и спокойно наблюдать, как стекает вода по безобидно выглядящему баку и очень прочно прикреплённому к нему газовому баллону с едва заметным швом посередине. Баллон был пуст и вымыт дочиста изнутри и снаружи. Что было его содержимым, нельзя было догадаться даже по маркировке – Гедимин счистил её до металла.

Иджес протиснулся между стеной ангара и завалами труб и встал рядом с ванной. Она пустела так же быстро, как заполнялась.

– Так и будешь гонять воду? – спросил Иджес, заглянув в сточное отверстие. – Если просто наполнить и так оставить, не сработает?

– Нужно охлаждение, – качнул головой Гедимин. – Постоянное охлаждение. Даже этого может не хватить.

Он закрыл вентиль и задумчиво посмотрел на трубы. «Увеличить напор или попробовать так? Если перегреется, мало не будет…»

– Так! Той штуке, которую мы на днях зарыли в лесу, хватило таза с водой, а этой – не хватит? – недоверчиво покосился на установку Иджес. – Это какой должен быть нагрев? Оно что, тоже висит на сети? Не закоротит от полива?

Он хотел заглянуть под бассейн, но ничего не увидел, кроме пола моечной ямы, выстланного прочным фрилом, и едва заметной щели – там была крышка подпола, и Гедимин старательно её прятал, пока монтировал установку.

– Греться будет изнутри, – сказал Гедимин, откручивая половину пустого баллона. Внутри были крепления для самодельных кассет – решётчатых фильтров. «Рассчитать охлаждение… Если всё пойдёт как надо, тут будет конденсация. Останется счистить кристаллы…» Он придирчиво осмотрел швы. «Прикрыть чем-нибудь перед запуском. Чем плотнее, тем лучше. Если внутрь натечёт…»

– Как называется эта штуковина? – спросил, обойдя груду металлолома, Йорат. Гедимин посмотрел на него удивлённо – сармат настороженно щурился, и его глаза казались более тёмными, чем обычно. «Тёмный угол,» – подумал Гедимин. «Видимо, из-за этого. Или ещё раз объяснить меры предосторожности? Не помешает.»

– Пламенный реактор, – ответил он и потянулся за насадкой для распыления фрила, оставленной на краю ямы. – После обеда будет пробный запуск. Если его не трогать, он совершенно безвреден, но на всякий случай – пока он здесь, не снимай респиратор, а при малейшем жжении в глазах – уноси ноги.

– Уверен, что это… должно быть здесь? – Йорат кивнул на установку; его глаза потемнели и сузились, и дело было не в плохом освещении. – Ремонтники беспокоятся. На той неделе ты работал с плавиковой кислотой…

– Никто не пострадал, – нахмурился Гедимин. – Простейшая техника безопасности. Ничего не трогайте, и беспокоиться будет не о чем.

– Им не нравятся эти опыты, – продолжил Йорат; он как будто не расслышал его слова. – Чем дальше, тем они опаснее. Когда этот реактор взорвётся, что будет с ангаром?

– Восстановимые повреждения, – сузил глаза Гедимин. – Объём так мал, что серьёзного вреда не причинит. Если вы так боитесь, оставайтесь в той части ангара, пока я не демонтирую установку. Там она вам не навредит.

– Верно, – кивнул Иджес. – Йорат, ты механик или мартышка? Тебе что, совсем не интересно? Скоро Гедимин начнёт обогащать уран…

По лицу ремонтника пробежала едва заметная судорога, и Гедимин удивлённо мигнул. «Я что-то не учёл в подготовке? До сих пор никто не показывал недовольства…»

– Я пока не видел, чтобы ты собирал центрифуги, – продолжил Иджес, не глядя на Йората. – Думаешь, им хватит здесь места? Я видел их на «Тёплом Севере» – они выглядели громоздкими. Я не против, но макаки могут догадаться…

Гедимин покачал головой.

– Здесь не будет центрифуг, и именно поэтому. Есть другой способ, быстрее и… безопаснее. Но придётся пожертвовать одним лучевым резаком. Или не одним. И я не уверен, что потом получится его отремонтировать.

Иджес хмыкнул.

– Интересно звучит. Я бы не отказался помочь. Только там, где нет урана. Пока ты всё это будешь собирать, но не тогда, когда оно заработает. На обогащение урана лучше смотреть издалека.

Гедимин, усмехнувшись, хотел ему ответить, но Йорат тронул его за плечо. Ремонтник выглядел угрюмым; теперь он не смотрел командиру в глаза – разглядывал пол ангара и носки сапог.

– Ты всерьёз намерен обогащать уран? – хмуро спросил он. – Сначала кислота, потом ядовитый взрывчатый газ, а теперь ещё радиация и угроза ядерного взрыва? Знаешь… по-моему, ты не в себе. И все ремонтники со мной согласятся.

– Кому я объяснял про критическую массу? – недобро сузил глаза Гедимин. – Ни о каком взрыве даже речи не пойдёт. Если бы это делалось так просто… Ладно. Думай что хочешь. Повторять объяснения не буду.

– Мне не нужны твои объяснения, – Йорат поднял взгляд, и Гедимину на мгновение стало не по себе. – Мне нужно, чтобы закончились эти игры. Чтобы ты из-за своих идиотских выдумок не подвергал опасности всю базу. Разбери это и уничтожь. Я говорю от имени всех ремонтников. Мы все хотим, чтобы ты это сделал.

Гедимин мигнул. «И он ещё говорит, что я не в себе… Вот мартышка!»

– Я разберу установку не раньше, чем закончу серию опытов, – ровным голосом ответил он. – Надеюсь, вам всем хватит ума к ней не прикасаться. Иначе – я ни за что не отвечаю.

Он отвернулся и склонился над основанием бака. Оно уходило в дно бассейна и ещё глубже, в подпол, к подогреваемой гальванической ванне и воздушному насосу. «Было бы легче работать, если бы попутно не приходилось никому ничего объяснять,» – думал он, под увеличительным стеклом разыскивая неустранённые трещины и поры. «Отправлять всех куда-нибудь на время опытов… На руднике, наверное, слишком спокойно в последнее время, всем нечем заняться. Придумать какую-нибудь внеплановую проверку, и пусть занимаются делом…»

– Гедимин – командир базы, – бросил за его спиной Иджес. – Если он что-то делает – значит, так нужно. Не нравится – иди на другой рудник.

– Я не один пойду, – отозвался Йорат. – Механик он, может быть, хороший, но на голову он болен. Его на эа-мутацию проверять надо, а не…

Гедимин, отложив стекло, развернулся всем телом и шагнул к ремонтнику.

– Повтори, – сказал он, сузив глаза. Йорат судорожно сглотнул и попятился, нащупывая удобный обломок трубы.

– Эй! – Иджес, выставив перед собой бывшую дверцу глайдера, втиснулся между сарматами. – Тихо! Я и охрану могу позвать.