Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 158 страниц)

Хольгер задумчиво кивнул.

– Маловероятно, что полкорабля упало из стратосферы и не разбилось при ударе, но… Это в самом деле интересно. Что скажешь, Кенен? Займёмся археологией?

– Рыться в грязи – не самое любимое из моих занятий, – слегка сузил глаза учётчик. – Там наверняка полно ядовитого плюща.

– Значит, это, – Хольгер подёргал за галстук, – придётся снять, а комбинезон – надеть.

– Оставьте его в глайдере, – буркнул Гедимин. – Ещё удавится на какой-нибудь ветке.

Учётчик фыркнул и прикрыл галстук ладонью.

– До встречи, Джед. Мы поищем твой корабль. Но я настаиваю – если я найду хоть один осколок, ты сделаешь из него брошь.

…Вода в озере к середине октября заметно остыла – недостаточно, чтобы началась кристаллизация, но люди уже не рисковали в неё заходить. Справа от насосной станции расположились купающиеся сарматы, развесив по кустам одежду и полотенца; слева воду никто не тревожил, но над кустами поднимался дым. Несколько жаровен было расставлено вдоль бывшего мусорного оврага под присмотром четвёрки «джунгов». Почти все охранники выбрались из экзоскелетов и столпились вокруг стола с сэндвичами. Гедимин не претендовал на их еду – лавка Грегори была открыта, и у сармата в кармане лежало два целых тюбика с горчицей и один начатый, а в другом – упакованные галеты; но запах дыма долетал и до него, и он невольно поворачивался к жаровням и думал о странных человеческих обычаях. «Нет необходимости кидать на решётку ветки и листья,» – он недоумённо пожал плечами и повернулся к воде, прикидывая, искупаться ему ещё раз, или полученного охлаждения достаточно. «Они только пачкают устройство и пищу.»

Один из охранников выбрался из кустов с охапкой веток и листьев в руках и, оттеснив людей от жаровни, бросил их на решётку. Влажные растения зашипели, вверх поднялось облако густого пара. Робот-уборщик, сметающий палую листву с дороги, остановился, пискнул, подбирая передние захваты, и быстро побежал к жаровням. Охранники, попавшие в дымовое облако, шарахнулись от жаровен, размахивая руками; на месте остались только «джунги». Уборщик добежал до них, приостановился и запрыгнул на плечо одного из охранных роботов. В жаровню ударила струя воды, смешанной с пеной, облако пара стало гуще, а крики разозлённых охранников – громче. Кто-то запустил в робота-уборщика палкой. Вода в его баллонах кончилась быстро, и он, спрыгнув на берег, побежал к озеру. Люди, переругиваясь, собрались вокруг уложенных под кустом экзоскелетов, что-то разыскивая. В залитой жаровне сработали предохранители; она отключилась, и пар начал рассеиваться. Вернувшийся робот-уборщик привстал на суставчатых конечностях, «принюхиваясь» к воздуху, – анализаторы ещё определяли наличие дыма, но расчётный модуль уже находил его концентрацию неопасной.

«Никогда такого не видел. Кто-то подкрутил этот механизм. Интересно, кто…» – думал Гедимин, залегая в жёлтой траве. Уткнувшись лицом в землю, он беззвучно смеялся, но вполглаза следил за дорогой. «Макаки увидят – докопаются. Я ни при чём, но им не докажешь. Ну их в ядро Юпитера!»

На склоне зашуршала трава. Кто-то шёл к воде, и довольно быстро. Гедимин сел, отряхнул комбинезон и поднял взгляд на сармата, остановившегося над ним. Это был Кенен, и его глаза лихорадочно блестели.

– Вот ты где! – выдохнул он, нетерпеливо махая рукой. – Хватит валяться, Джед. Быстро собирайся и иди за мной. Ты должен это увидеть!

– Что? – спросил Гедимин, поднимаясь на ноги, но Кенен уже шёл к аэродрому, и ремонтник двинулся за ним, на ходу проверяя, не выпало ли что-нибудь из карманов. На пустой посадочной полосе стоял одинокий тёмно-синий глайдер с жёлтыми зигзагами по бортам.

– Где Хольгер и Лиск? – спросил Гедимин. – Ты один летел?

– Садись, всё увидишь, – отмахнулся Кенен, прыгая в кресло пилота. Глайдер даже не качнулся.

Через восемь минут полёта глайдер нырнул под кроны деревьев, и Гедимин рефлекторно вжался в сидение и приготовился к прыжку, но ветки просвистели мимо, разминувшись с бортами «Лифэна» и даже не зацепив защитное поле. Резко стемнело. Внизу мелькнули оголённые ветки лиственных кустарников, стволы, на несколько метров вверх покрытые вьющейся зеленью, и блестящие полосы текущей воды. Глайдер резко затормозил, зависнув в воздухе, и плавно опустился на относительно ровную площадку на краю обрыва.

– Э-эй! – крикнул Кенен, выйдя из машины. – Внизу!

– Не ори! – отозвались из-под обрыва. Гедимин подошёл к краю, посмотрел вниз и не сразу понял, что именно он видит, – а спустя полсекунды молча прыгнул вниз.

Здесь было два оврага с небольшими быстрыми ручьями на дне и пятиметровый каменный гребень между ними, на пару метров ниже стен самого оврага. Гребень резко обрывался, упираясь в нагромождение камней и поваленных деревьев, перегородившее всё ущелье. Из-под валунов, покрытых грязью и пожухшими растениями, блестел светло-синий фрил, и вода сбегала по нему, падая на дно оврага.

– Сюда! – крикнул Линкен, увидев Гедимина, и махнул рукой в сторону тёмной пещеры под завалами из камней и брёвен. Обломки лежали тут давно – вьющиеся растения успели скрепить их, и то, что было под ними, сверху практически не просматривалось. Но со дна оврага Гедимин мог и увидеть, и опознать находку, и от увиденного он на несколько секунд забыл, как дышать. Под синим фрилом виднелась металлическая обшивка, слегка сплющенная и покорёженная; чёрная пещера между двумя её слоями обозначала вход в двадцатиметровый обломок хвостовой части звездолёта – достаточно просторный, чтобы сармат мог пройти, не пригибаясь. Гедимин судорожно вздохнул, сбрасывая оцепенение, пристегнул к руке фонарь и шагнул вперёд.

– Sata! – Линкен, метнувшись навстречу, толкнул его в грудь. С обрыва, растерянно мигая, спускался Хольгер.

– Ты сам меня позвал, – напомнил Гедимин взрывнику, но всё же остановился, дожидаясь разъяснений. Отсюда звездолёт казался ещё больше; что-то светилось в темноте метрах в пятнадцати от входа – то ли сквозной пролом, то ли случайно уцелевший светодиод.

– В этой штуке был реактор, – сказал Линкен. Шрам на его щеке возбуждённо подёргивался, глаза то вспыхивали, то темнели.

– Дозиметр у тебя? Проверь радиацию, – прошептал он, вцепившись в плечо Гедимина. – Разбитый реактор – верная смерть!

Сармат пристальным взглядом обвёл края излома и потянулся за счётчиком Гейгера.

– Ничего, – отрывисто произнёс он, поднимая прибор на вытянутой руке. – Чисто. Реакторный отсек отломился до взрыва. Здесь только турбогенераторы.

Он отодвинул Линкена и, как на ступеньку, шагнул на остатки палубы. Тридцатисантиметровая обшивка отломилась практически ровно, как по шву. От удара её сплющило, но обошлось без трещин – только и без того плоский корпус «Ската» просел ещё на полметра. Луч фонаря высветил на левой стене наплывающие друг на друга складки – внутренние перегородки выдержали удар о землю, но сильно деформировались. От остатков корабля шёл резкий аммиачный запах, тянуло гарью и оплавленным фрилом. Гедимин повернулся лицом к входу и надел респиратор. Трое сарматов, застывших «на пороге», переглянулись и потянулись за своими масками.

– Готовы? – голос Гедимина из-под респиратора звучал глухо, и он старался говорить громче. Линкен хлопнул его по плечу и зажёг свой фонарь. Гедимин кивнул и снова посветил на левую стену.

Покорёженные и расплющенные трубы, свисающие с «порога» – слева и справа от широкого прохода – оказались паропроводами. Разлом прошёл по ним, и их незначительные остатки торчали во все стороны. Свет, проникающий снаружи, падал на крышку массивного жёлтого кожуха. Когда-то на неё можно было подняться по металлической лестнице; при падении она отломилась и повисла на паре креплений.

– Турбина, – прошептал Гедимин, глядя на чёрную трещину по всей длине кожуха. – Почти целая. И генератор… статор можно восстановить…

Он медленно продвигался вперёд, освещая длинный кожух – вернее, цепочку разнообразно окрашенных агрегатов с вентилями, выступающими наружу частями трубопроводов и покосившимися лестницами. От агрегата пахло окислившейся смазкой и горелой органикой.

– Внутри обмотка. Она окислилась, но это… это не страшно, – пробормотал сармат, осторожно прикасаясь к корпусу генератора. – Если восстановить герметичность…

– Атомщик, – буркнул Линкен, больно ткнув Гедимина в бок, и направил луч фонаря вправо. – Смотри сюда…

Вдоль правой стены протянулся ещё один турбогенератор – вернее, то, что когда-то им было. Вся правая часть корабля была смята и раздроблена. Гедимин подошёл ближе, осветив месиво из кусков металла и фрила. Ни один кожух на всей цепи генераторов не остался целым – их будто разрывало изнутри, один за другим. Лопатки массивной турбины деформировались от высокой температуры, заклёпки выпали, стальные листы полопались. Гедимин заглянул в остатки красного кожуха и увидел на покорёженном роторе лужицы расплавленной меди. Рядом с позеленевшими медными лужами блестели обычные, водяные – жидкость, затёкшая сюда с последними дождями, ещё не успела испариться.

– Торпедный аппарат?.. – Гедимин, не дожидаясь ответа, посветил вперёд и немного вправо. В углу между остатками турбогенератора и переборкой, отрезающей машинный отсек от остального корабля, темнела дыра неожиданно правильной формы. Часть её, несомненно, была люком; другая – протянувшаяся вдоль всей правой стены и постепенно сужающаяся – имела другое происхождение. Её разлохмаченные края оплавились. Они упирались в обрыв, и камни под ними почернели и местами потрескались.

– Хорошо шарахнуло, – Линкен, наклонившись, провёл растопыренными пальцами ноги по палубному покрытию. Оно поднималось странными волнами, кое-где на их поверхности вздувались пузыри.

– Взорвался только один, – задумчиво протянул Хольгер, разглядывая дыру в обшивке. – В хвостовой части «Ската» их обычно два. Странно, что левый уцелел.

– Торпеды кончились, – буркнул взрывник, освещая крышку люка в левой стене. Она не выглядела ни разбитой, ни оплавленной, только слегка сморщилась вместе со всей обшивкой и вышла из пазов.

– Мятый звездолёт, – сдавленно хихикнул Кенен, разглядывая складки на крышке.

Гедимин налёг на рукоять запорного механизма – она поддалась неожиданно легко, и люк распахнулся, едва не отшвырнув сармата к переборке. Из торпедного отсека потянуло сыростью и мокрыми ветками. Втиснувшись в проём, Гедимин увидел яркий белый просвет – торпедный аппарат, почти разрушенный ударом о землю, превратился в круглый коридор, ведущий наружу, и какое-то животное как раз удирало по нему, гулко цокая когтями. Линкен влез в отсек вслед за Гедимином, посветил в угол за его спиной и с присвистом выдохнул:

– Hasu!

Сармат резко развернулся, но опасаться было нечего. То, что он увидел, действительно было человеком – до той секунды, когда «Скат» взорвался в воздухе. Сейчас в углу лежала кучка изорванных скирлиновых обрывков, в которой запуталось несколько жёлтых костей.

– Животные, – Кенен подобрал одну из них, повертел в пальцах и бросил обратно. – Макаку доели животные. Много следов от мелких зубов.

– Форма атлантисская, – заметил Гедимин, опустившись на корточки рядом с останками. Он разворошил лохмотья, надеясь наткнуться на оружие, и что-то, похожее на рукоять, попалось под его ладонь, но наружу удалось вытащить только обломок фрила – предмет рассыпался в руках.

– Шокер, – фыркнул Линкен, отняв у него кусок фрила и бросив в кучу тряпок. – Откуда у повстанцев бластеры?!

Он заглянул в торпедные шахты, хмыкнул, с силой раскрутил барабан, – под потолком залязгала погнувшаяся опорная балка, и захват сполз с неё и ударился о края пустых шахт.

– Ни одной торпеды, hasulesh, – усмехнулся взрывник. – Так бы крутил и крутил…

Гедимин прислонился к стене и окинул торпедное отделение задумчивым взглядом. «Убрать станину. Вынуть барабан. Поставить РИТЭГ. Туда – бочки со стержнями. Вдоль стены – обогатительную цепь. Тут останется коридор. Полтора метра в ширину, три в длину. Можно ходить. Можно спать на боку. Хорошо…»

– Энцелад, приём! – его ткнули под рёбра, и он от неожиданности резко выдохнул. – Дальше идём?

– Да, – отозвался Гедимин, потирая бок. – Тут хорошее помещение. Много места.

Линкен подозрительно посмотрел на него, но ничего не сказал.

Люк, ведущий в следующее помещение, был открыт – крышку выбило из креплений при ударе о землю, и она стояла на ребре у стены, не падая из-за подпирающих её обломков электрогенератора. Чем дальше продвигались сарматы, тем резче пахло расплавленным фрилом и аммиаком. Гедимин, остановившись у люка, направил луч фонаря внутрь. Свет отразился от искорёженной панели управления, зажёг флюоресцентные стрелки на стенах и выхватил из темноты опрокинутое кресло и ворох тряпья, свисающий с него. Из вороха торчали желтоватые обломки.

– И этот без бластера, – Кенен протиснулся в люк мимо Гедимина и встряхнул скомканные остатки одежды. Несколько небольших костей выпало и раскатилось по палубе.

– В штатском, – заметил Линкен, посветив на тряпки своим фонарём. – Повстанец.

Кенен выразительно хмыкнул и огляделся по сторонам, высматривая что-то под панелями управления. Они были размещены по всему округлому отсеку, вдоль всей стены. Их дальняя часть испытала сильнейший нагрев – всё панели и мониторы на этом участке стены сплавились в неразличимое месиво, из которого торчали обрывки тугоплавких проводов. Вязкая стеклянистая масса начала стекать по деформированной переборке, но остыла на полпути причудливыми натёками. Гедимин подошёл поближе, чтобы лучше разглядеть странный «минерал», и заметил уходящий в глубину стекла провод – с расплавленной изоляцией, но вполне целый. Сармат провёл лучом фонаря по стене – провод очень скоро исчез под уцелевшими панелями, но уже было ясно, где он начинается и куда уходит. Гедимин, отодвинув кресло, подошёл к небольшому щитку со знаком опасности и осторожно поддел его. Заглянув под пластину, он одобрительно хмыкнул и отстегнул от пояса ремонтную перчатку.

– Уверен? – подозрительно покосился на него Линкен. – Не рванёт?

– Нечему, – отозвался Гедимин, просовывая ладонь под щиток. Раздался негромкий треск – повреждения были сильнее, чем он думал, но перчатка защитила руку. Он подцепил оборванный конец кабеля и закрепил его в зажиме. На ощупь он нашёл второй конец, наскоро его зачистил и, дотянув до зажима, плотно сжал. За переборками что-то загудело, и в отсеке вспыхнул свет – три светильника вдоль верхних частей переборок, совершенно исправные и – как показалось отвыкшему от освещения сармату – чересчур яркие.

– Мать моя пробирка! – Хольгер прикрыл глаза ладонью. – Это что, до сих пор работает?!

Гедимин молча разглядывал уцелевшие мониторы. Некоторые из них засветились вместе с лампами, но никакой информации не выдали – хрупкая электроника выгорела первой. Сармат прошёл вдоль панелей и остановился рядом с одной из них. На стене над ней была выпуклыми клавишами обозначена знакомая схема – круг, составленный из множества квадратов. Гедимин провёл ладонью по клавишам, посмотрел на неповреждённые, но бесполезные рычаги и переключатели и тихо вздохнул.

– Отсюда можно было крутить реактор, – пробормотал он, ни к кому не обращаясь, но его услышали все.

– Уверен? – спросил Линкен, подходя к нему вплотную и озадаченно глядя на щит управления. – Вот эти штуки – для реактора? Это кочегарка?

– Комната управления, – поправил его Хольгер, обходя отсек по кругу. – Даже макаки не топят звездолёты углём.

Линкен фыркнул.

– Если бы тут был реактор, ты запустил бы его? – спросил он, глядя Гедимину в глаза. Тот кивнул.

– Если бы.

Линкен встряхнул головой и криво усмехнулся.

– Ещё один покойник, – сообщил Кенен, выволакивая из-под панели управления ворох тряпок, отдалённо похожий на комбинезон австралийского солдата. – И этот без бластера.

– Все бластеры были в десантных отсеках, – Линкен скривился. – Мы ничего не найдём. Этот свет долго будет гореть?

– Смотря что с аварийными системами, – пожал плечами Гедимин. – От получаса до недели.

– Пока мы здесь – пусть горит, – решил взрывник. Он подошёл к следующему люку и попытался открыть его, но крышка не поддалась – жар вплавил её в переборку. Гедимин протянул взрывнику ремонтную перчатку и отошёл в сторону. Что-то заскрежетало под ногой – часть пола слегка прогибалась под его весом. Сармат смахнул с палубы хлопья жирной фриловой сажи и увидел предостерегающие знаки. Здесь был ещё один люк, и Гедимин задумчиво сощурился – насколько он помнил устройство «Ската», основной двигатель должен был быть именно здесь.

– Sata, – буркнул он, двумя руками берясь за рукоятки и рывком поднимая крышку. Она весила не меньше, чем он сам, и ему повезло, что она не деформировалась ни от перегрева, ни от удара о землю. Сарматы, отступившие было к стенам, переглянулись и столпились вокруг люка. Внизу было светло – там тоже уцелели лампы. Металлические ступеньки, рассчитанные на человека без экзоскелета, вели вниз, но Гедимин не обратил на них внимания. Он оперся руками о края люка и втиснулся в него. Внизу было тесно – двухметровый потолок не давал выпрямиться во весь рост. Под ногами зазвенела ещё одна крышка – её выбило из пазов ещё при падении. Гедимин заглянул под неё – там было темно, пришлось подсвечивать – и резко выдохнул.

– Что там? – Линкен склонился над люком и посветил вниз, но плечо Гедимина закрывало ему обзор.

– «Хван», – ответил Гедимин, выпрямляясь во весь рост и протискиваясь обратно, в относительно просторную комнату управления. – Почти исправный. Жаль, без реактора он бесполезен.

– Что?! – Линкен вцепился в его плечо. – Там целый антиграв? Генератор Хвана?! И ты хочешь сказать… ты мог бы починить его?!

Гедимин недовольно сощурился – хватка взрывника была слишком крепкой. Он покосился на руку Линкена, подавляя желание выкрутить ему запястье, и нехотя кивнул. Взрывник смотрел на него в упор и судорожно вздыхал, прихватывая воздух ртом. Кенен и Хольгер переглянулись.

– Эй, Лиск… – начал было учётчик, но взрывник развернулся к нему и смерил его таким взглядом, что Кенен шарахнулся к переборке.

– Почему он бесполезен? – требовательно спросил Линкен, крепче сжимая плечо Гедимина. – Что не так?

Ремонтник коротко ткнул его под локоть; пальцы взрывника разжались, и Гедимин отступил, потирая плечо.

– Нужна энергия. «Хван» тяжело разогреть, – сказал он. – Нужен реактор. Здесь его нет.

– Значит, если бы он был, – Линкен странно усмехнулся и помотал головой, словно отгоняя неуместные мысли. – Если бы тут был реактор – этот корабль мог бы взлететь? Ты мог бы поднять его?

Гедимин молча кивнул. «Вот он о чём,» – подумал он, и ухмылка против воли выползла на лицо. «Теперь я понял. А это не так уж плохо – корабль с реактором на борту. Самое надёжное укрытие…»

– Атомщик, – Линкен заглянул ему в глаза, слегка пригнув голову – снизу вверх, так, что Гедимин изумлённо мигнул – такой привычки у взрывника никогда не было. – Берёшься поднять корабль? От меня – любая помощь. Что угодно. Подними его. Я хочу увидеть, как он взлетит.

– Два или три года, – отозвался Гедимин. – Твэлов пока не хватает. Уран быстро не накопится.

– Уран будет. Время будет. Ты берёшься? – Линкен сузил глаза.

– Zaa, – кивнул Гедимин.

– Tza atesqa! – широко ухмыльнулся взрывник, обхватывая его за плечи. Он дышал часто и шумно, глаза лихорадочно блестели.

– Мы вернёмся в космос, – пробормотал он так, что это слышал только Гедимин. – У нас будет корабль, и нас не удержат за кордоном. Ты построишь свой реактор. А я покажу тебе, как летают крейсера. Говори, что нужно.

– Эй-эй! – вмешался Кенен, просунув ладонь между Гедимином и Линкеном и тут же её отдёрнув – оба сармата посмотрели на него недружелюбно. – Притормозите! Что это вы надумали? Поднять этот металлолом в космос? Линкен, ты, конечно, псих, – но думать-то нужно! Забыли о «Кондоре» над территориями? Он вас собьёт ещё на взлёте. А потом отстреляется по Ураниуму. Выкиньте из головы этот бред. Хольгер, ты умный сармат, – скажи им!

– Любопытно, что макаки до сих пор не нашли «Скат», – задумчиво проговорил Хольгер, и Кенен скривился – кажется, это было не то, чего он ждал. – Даже после того, как Гедимин им практически указал на него. Это выглядит как надёжное убежище. Тут хватит места для нескольких лабораторий… и, вполне вероятно, готового реактора.

Кенен в досаде хлопнул ладонями по бёдрам. Линкен ухмыльнулся.

– Думать, говоришь? На это времени хватит. Если никто нас не сдаст… – он выразительно посмотрел на Кенена. Тот мигнул.

– Вы делаете большую глупость, парни. Просто огромную. Но сдавать вас я не собираюсь, – он помотал головой. – Так мы пойдём в хвост, или вы ещё не наобнимались?

– В хвосте смотреть нечего, – буркнул Линкен. – Вспомогательные движки и гептиловая гарь. Хвост надо мыть. Атомщик, в твоих запасах есть соль? Мы с Маккензи тут приберёмся. Вы с Хольгером берите глайдер и летите на озеро. Привезите нам соль, ёмкость для воды и много ветоши. И всё, что влезет в транспорт. Стержни влезут?

Гедимин качнул головой.

– Нужен фургон. Возьму его на аэродроме.

Линкен ухмыльнулся.

– Хорошо. Действуй. Куда?!

Он поймал Кенена за шиворот.

– Лиск! Хольгер не знает дороги, – учётчик попытался вырваться, но безуспешно. – А я не разбираюсь в химии. Куда ты меня тащишь?

Линкен помахал вслед Гедимину и Хольгеру свободной рукой и пошёл в хвост корабля, волоча за собой упирающегося Кенена. Сарматы переглянулись.

– Дорогу я знаю, – сказал Хольгер. – У тебя точно есть соль?

– Не поваренная, но есть. Работал с соляной кислотой, – отозвался Гедимин, выбираясь наружу из сплющенного корабля. – Тут много работы. Нужна помощь. Высадишь меня на аэродроме и найдёшь Иджеса. Вдвоём возьмёте вещи из тайника в бараке. Я полечу на озеро. Встретимся здесь.

…На дне расщелины плескалась вода; когда Гедимин в последний раз тут был, оно было сухим, сейчас озеро переполнилось, и сармат шёл по щиколотку в холодной воде. Она подступила вплотную к слепленным из ила и камней пробкам, и они уже начали размокать. Гедимин выломал их пальцами – размякший ил легко поддавался. Он направил свет фонаря вглубь пещеры и увидел блеск защитных куполов и лужиц на полу – жидкость проникла в тайники, но пока не успела ничего повредить. Сармат втиснулся в пещеру и огляделся по сторонам. «Плиты, трубы, фрезерный станок и печь. Стержни в другой норе. Главное – не попасть под дрон с таким грузом…»

В фургон поместилось всё. Самые хрупкие приборы Гедимин рассовал по карманам. Проверив, надёжно ли заткнуты концы труб (внутри был спрятан жёлтый кек), он закрыл фургон и вернулся за штурвал. Против ожидания, глайдер оторвался от земли легко. «Три месяца потерянного времени,» – досадливо сощурился сармат, направляя его на север. «Три полных цикла, два или три стержня. Надо навёрстывать.»

О пропущенном обеде он вспомнил, когда из фургона была вынесена последняя фриловая плита, а опустевший транспорт был отогнан под прикрытие деревьев в стороне от оврага. Отогнав мысли о еде, сармат глотнул пару раз из фляги, затолкал герметичный куль с сыпучим веществом в пустую бочку, бросил сверху охапку ветоши и понёс наполненную ёмкость к хвосту корабля. По пути он едва не споткнулся о тёмный свёрток на палубе. Там, завёрнутые в наиболее целую униформу, лежали собранные по кораблю кости.

– Вернулся? – из крайнего отсека выглянул ухмыляющийся Линкен. Запах аммиака и горелого фрила стал гораздо слабее, запахло мокрым металлом. Гедимин отдал сармату бочку и сам вышел в хвостовой отсек и огляделся.

Там было светло – взрыв топливных насосов разорвал обшивку в клочья, и её края изгибались во все стороны вокруг многочисленных проломов. У одного из них сидел хмурый Кенен и возюкал чёрным куском ветоши по обугленному металлу.

– Помочь? – спросил Гедимин, потянувшись за перчатками. Линкен покачал головой и легонько толкнул его в грудь.

– Мы справимся. Займись своими вещами. Всё здесь? Нужно вернуться?

– Только отогнать обратно фургон, – ответил Гедимин. – Охрана может заметить, что его нет.

– Я отгоню, – из угла выбрался Хольгер. – Размещайся. Иджес уже ломает торпедный отсек. Тебе там будет удобно.

Из торпедного отсека доносился лязг и скрежет металла. Там горел свет, и Гедимин заметил, что в «кочегарке» стало на одну лампу меньше. Заглянув в торпедный отсек, он увидел Иджеса и груду почти не повреждённых металлических частей на полу – сармат успел разобрать податчик торпед и вынуть из стены барабан. У стены лежал сдвоенный контейнер с водой и Би-плазмой; ещё один, пустой, был брошен у выхода, рядом с останками повстанцев.

– Ешь, – сказал Иджес, поворачиваясь к Гедимину. – Я тут освобождаю место. Здесь будет лаборатория?

Гедимин кивнул. Теперь, без ненужных конструкций, было проще оценить размеры отсека и прикинуть, как лучше разместить оборудование, – и сармат уже знал, что и куда поставит. Он вскрыл контейнер с водой и жадно отхлебнул – от волнения пересохло в горле. «Вот и лаборатория,» – думал он, глядя на внутреннюю обшивку «Ската». «Такой у меня ещё не было.»

В машинном отделении послышались шаги. В торпедный отсек заглянул Линкен.

– Важно, чтобы уран обогащался, – сказал он. – Чтобы ты делал стержни. Расставляй свои агрегаты. Когда запустишь?

– Не так быстро, – качнул головой Гедимин. – Нужен РИТЭГ. Нужна вентиляция. Нужно очень много воды. Сейчас снаружи прохладно. Для охлаждения этого хватит. За зиму сделаю новый охладитель. Но вода нужна сразу.

– Понятно, – отозвался Линкен. – Вверх по оврагу есть ручьи. Немного побурить – и можно класть трубы… Постой! Как охлаждался реактор «Ската»? Где была вода?

– Там, – Гедимин указал на широкий пролом на месте носовой части.

– Ясно, – кивнул взрывник. – Мы вот-вот закончим. Тогда поможем тебе с бурением.

Гедимин старался нести все свёртки очень осторожно – и тогда, когда выносил их из разрушенной лаборатории, и теперь, когда оставалось только забрать их из машинного отделения и донести до торпедного отсека. И всё-таки ему было не по себе, когда он разворачивал промасленную ветошь и осторожно вытирал корпус РИТЭГа. Этот генератор он когда-то извлёк из экзоскелета; второй – собрал сам. Оба выглядели исправными.

– А тут просторно, – хмыкнул Иджес, вытаскивая наружу металлические обломки. – Не нужно ползать. Помнишь, ты сделал обувь для коленей?

Гедимин усмехнулся.

«Я снова собираю фторирующий реактор,» – думал он, доставая из очередного свёртка части бака, патрубки, нагреватель и пустой газовый баллон. «В третий раз. Считается, что с каждым разом должно получаться лучше. Проверим…»

13 октября 50 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

До отбоя оставалось пятнадцать минут. Гедимин лежал на кожухе уцелевшей турбины, свесив руки, и чувствовал, как по телу растекается приятный металлический холод. Из торпедного отсека доносился тихий гул прибывающей воды. Насос работал уже полчаса; две запасные бочки наполнились, теперь настала очередь бортовых корабельных резервуаров. Гедимин лениво прислушивался к гулу внутри и снаружи корабля – глайдер должен был вернуться с минуты на минуту.

– Гедимин! – Иджес, сидевший у турбины, зашевелился и повернулся к неподвижному сармату. – Будешь запускать реактор?

– Завтра, – отозвался ремонтник.

Из открытого люка, ведущего в торпедный отсек, бил в переборку пучок яркого света; если бы Гедимин повернул голову, он увидел бы удлинённый купол защитного поля – два купола, накрытые третьим, над фторирующим реактором и обогатительной камерой. Двадцать пять килограммов окиси урана ожидали, когда их загрузят в бак; плавиковой кислоты было достаточно, и нагреватели, и системы охлаждения работали исправно.

– Завтра всё заработает, – сказал Гедимин.

Брезентовый полог качнулся от сильного ветра. Два полотнища разошлись в стороны, пропуская полупрозрачный купол защитного поля. Долей секунды позже в корабль вкатился глайдер. Он лёг на «полевую» подушку между уцелевшей турбиной и обломками разрушенной. Полог опустился за ним.

– Вас видно, – буркнул Линкен, выбираясь из глайдера. Гедимин сел, Иджес нехотя поднялся на ноги. Хольгер помахал сарматам с заднего сидения, но вставать не стал. Он всё ещё опасливо щурился – отходил от недавнего полёта. Гедимин хмыкнул.

– Где светит? – спросил он. – Брезент отходит?

– Да, качается на ветру, – Линкен выключил лампы у входа и потянул полотнища навстречу друг другу, соединяя края. – Вот лабораторию не видно. Светит хвост и нос.

– В кочегарке свет не нужен, – слегка сощурился Иджес. – Там никто не сидит. Не включать его, и всё. И тут маяки ни к чему.

– Что с водой? – спросил Линкен, кивнув на освещённый люк. – Закончили? Доделывать надо?

– Всё работает, – отмахнулся Гедимин. – Наполнятся бортовые резервуары – отключишь. Воду будем брать по мере надобности.

– С ураном работал?

Ремонтник качнул головой.

– Ждёт до завтра.

– Ясно, – Линкен кивнул. – Не спеши, атомщик. Тут обойдёмся без взрывов. Глайдер забирай. Я остаюсь на ночь.

– Не хватятся? – Гедимин настороженно сощурился. Взрывник хмыкнул.

– На рудник успею. Остальное – мои проблемы. Говори, что нужно делать.

– Разбирать генератор, – ремонтник посмотрел на длинную гору обломков вдоль левого борта. – То, что пойдёт в дело, складывай в лаборатории. Остальное переплавим.

– А этот? – Линкен потрогал треснувший кожух второго генератора. – Будет работать?

– Постепенно починим, – отозвался Гедимин.

Линкен внимательно посмотрел на него, потом на повреждённую турбину, обвёл оценивающим взглядом весь корабль и криво ухмыльнулся.

– Четверо сарматов на целый спрингер. Постепенно? Хорошее слово, eateske.

– Пятеро, – поправил его Хольгер. Линкен мигнул.

– Маккензи не в счёт. Лучше, чтобы он тут не лазил.

Гедимин недовольно сощурился.

– Нас и так мало. Я бы позвал самок.

Он шёл к залу управления, чтобы погасить свет, но на резкий выдох за спиной обернулся. Линкен смотрел на него в упор, и шрам на его лице дёргался.

– Никаких самок. Никого, кроме нас. Никого.

18 октября 50 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

По корпусу «Ската» стучал дождь; удары множества капель сливались в размеренное шипение, почти неотличимое от шума из торпедного отсека. Там шипел раскалённый фторирующий реактор – вода, омывающая его бока, немедленно превращалась в пар, и капли конденсата стучали по рилкаровому поддону, стекая в трубу. Рилкар не нагревался так сильно, как металл, и слабее поддавался разъеданию, – Гедимин не жалел, что потратил на поддон такой большой лист. Обогатительная камера работала бесшумно – только был слышен плеск воды, охлаждающей баллон, в котором оседали кристаллы гексафторида, и еле слышно потрескивал счётчик Гейгера. Гедимин, на секунду прервав работу, прислушался и довольно кивнул – это был прибор, поставленный под защитное поле; тот, что висел на стене лаборатории, не издавал никаких звуков.