Текст книги "Синтез (СИ)"

Автор книги: Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 67 (всего у книги 158 страниц)

Глава 31

05 сентября 50 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Почему Герберт и Майкл всё время напоминают мне о технике безопасности? Я и так её соблюдаю. Даже слишком тщательно,» – думал Гедимин, спускаясь с крыльца информатория на площадь. «Странные существа эти люди…»

Хольгер ждал за углом, нетерпеливо измеряя шагами торцовую стену. Гедимин, поравнявшись с ним, увидел на стене цепочку вертикальных царапин. Что-то оставило на ней неглубокие следы, очень похожие по очертаниям на центральные элементы сарматских букв. «Бей мутантов?» – сузил глаза Гедимин, распознав некоторые символы. Скорее всего, их рисовали писчим пером; краску роботы-уборщики стёрли, но царапины от наконечника остались. «Старая надпись. Новых давно не видно. Хорошо.»

– Не слышал о патрульных в карантине? – тихо спросил он у Хольгера, когда они вдвоём направились к магазину Грегори. – Они заболели?

Сармат-инженер пожал плечами.

– Насколько я знаю, ни у кого эа-мутация не подтвердилась. Некоторых уже выпустили. Думаю, это неплохо. Эпидемия тут никому не нужна.

Гедимин кивнул. «Им повезло. Или никакой эа-мутации вообще не было,» – думал он. «Интересно, что сделали с тем… мутантом-убийцей.»

Несколько сарматов-венерианцев стояли у магазина, по очереди прикуривая от зажигалки. Гедимин учуял горьковатый запах горелой органики и растительных смол и хмыкнул.

– Ты пробовал курительные палки? – спросил он у Хольгера. Тот, усмехнувшись, покачал головой.

– Я не венерианец и не скучаю по ядовитой атмосфере. Смотри, зелёный таз так и не купили!

Гедимин скрыл усмешку и ещё раз обошёл вокруг зелёного глайдера. Табличка «Продаётся», поставленная перед ним на участке, большую часть дня освещённом солнцем, уже немного выцвела. Сам глайдер выглядел не хуже, чем тогда, когда сарматы впервые его увидели. «Взлетит,» – заключил Гедимин и остановился у входа в лавку, оглядываясь по сторонам. Знакомый голос, сниженный до шёпота, донёсся изнутри – Кенен уже был в магазине и в очередной раз приценялся к спиртным напиткам.

– Эй, Кенен, – окликнул его Гедимин, заходя в лавку. Учётчик едва заметно вздрогнул и нехотя повернулся к пришельцу.

– А, Джед, – он скосил глаз на дверь, но между ней и сарматом стоял Гедимин, загораживая весь проход. – Ты ко мне?

Двое охранников за прилавком заухмылялись и подошли ближе.

– Не везёт тебе сегодня, теск, – вполголоса сказал один из них и испустил смешок. Кенен недовольно сощурился.

– Глайдер, – напомнил Гедимин. – Ты готов?

Кенен, старательно раздвигая губы в улыбке, кивнул.

– Да, Джед. Давай купим этот набор запчастей и покончим с этим. А, Хольг, и ты здесь…

– Что вам, парни? – Грегори смотрел на сарматов встревоженно, и охранники – как им, наверное, казалось, совершенно незаметно – стянулись к нему.

– Мы пришли за глайдером, – сказал Гедимин. – Никто не купил его?

– Чёрт… Ладно, я ничего, – странно усмехнулся человек и ткнул в экран смарта. – Да, никто. Двести восемьдесят койнов, и он ваш. Он заводится и отлично стартует. Восьмисотый «Лифэн», любимец янки.

– Эй! – недовольно посмотрел на него один из охранников. – Мы на таком не ездим.

– Раскинь на несколько карт, – попросил Гедимин, подходя к терминалу. – У меня шестьдесят.

– Сорок, – буркнул Кенен, вкладывая свою карту в считыватель.

– Сто сорок, – сказал Хольгер, дождавшись, пока учётчик отойдёт. Гедимин придержал Кенена за плечо – тот шарахнулся от терминала слишком поспешно, едва не отдавив ремонтнику палец.

– Эй! – донеслось из-за плеча Хольгера. На пороге магазина стоял Иджес и озадаченно смотрел на Гедимина.

– Что это ты покупаешь, такое дорогое? Весь запас крепежа и припоя?

Гедимин недовольно сощурился.

– Тебе я оставил. Грегори, где стартёр?

Иджес мигнул.

– Какой стартёр? Вы что, купили глайдер?! Уран и торий…

– Идём во двор, – закивал под шлемом Грегори. – Эй, янки, посмотри за прилавком. Мы вдвоём пойдём вешать номера. Идите за мной, парни. Покажу, как эта колымага летает.

– Постой-ка, – Иджес поднял руку. – Вы уже заплатили, да? Грегори, спиши с меня тридцать койнов. Я возмещаю их Гедимину.

– Как хочешь, парень, – кивнул человек, протягивая «клешню» экзоскелета. – Давай обе карты.

– Зачем? – Гедимин удивлённо посмотрел на Иджеса. Тот усмехнулся.

– Ты всегда что-то выдумываешь, атомщик. А я не хочу стоять в стороне. Расскажешь, зачем тебе глайдер?

Сармат кивнул.

– Это для Линкена. Он любит летать. Мне сейчас не нужны деньги. Возмести их Хольгеру.

– Он инженер, у него не последние, – отмахнулся Иджес. – А сколько мы получаем, и за какую работу, я знаю. Стало быть, Линкен… Ну что ж, это не спрингер, но мёртвую петлю, пожалуй, выдержит.

Во дворе охранник прикручивал к бамперу – туда, где должны были быть номера – табличку с буквами «АКУ». Никаких цифр на ней не было.

– Атлантис, Канада, Ураниум-Сити, – расшифровал Грегори, возвращая на место стартёр. – Всё в порядке, парни. Кто из вас пилот?

Сарматы переглянулись. Кенен шагнул назад.

– Без меня, Джед. Этот глайдер слишком мал для нас всех. Он и двоих-то не поднимет.

Гедимин втиснулся за штурвал. «Узко,» – недовольно сощурился он. «Ничего, это можно исправить.» Мотор коротко рявкнул, на долю секунды затих – и зарокотал, сначала громко, потом – немного тише. Гедимин прислушался – под приборной панелью ничего не трещало и не булькало. «Взлетит,» – усмехнулся он и оглянулся на Хольгера.

– Садись на заднее сиденье. Иджес, ты с нами?

Иджес попятился.

– Не в этот раз, Гедимин. Он какой-то хлипкий.

Сармат включил защитное поле, и глайдер приподнялся на упругой «подушке» и повис в воздухе. Хольгер хлопнул пилота по плечу.

– Взлетаем?

– Пару кругов над лесом. Пристегнись, – посоветовал Гедимин и сам потянул за ремень безопасности. Он был смехотворно короток – сармат едва мог накинуть его на одно плечо. «Делалось для макак. Ничего, это поправимо. Не самая серьёзная доработка…»

Глайдер покатился назад, и сарматы шарахнулись с дороги. Хватило десяти метров для разгона – перед самой стеной барака глайдер круто ушёл вверх. Гедимина вдавило в спинку сидения, она захрустела, но выдержала. Сармат повернул штурвал, выписывая над бараками плавный полукруг, и направился к лесу. Глайдер уверенно набирал скорость, но чувствовалось, что его предел очень невелик.

– Летит, – с лёгким удивлением отметил Хольгер, наклоняясь к пилоту. – И падать не намерено. Однако… не думаю, что Линкену понравится такая скорость.

– Это не спрингер, – буркнул Гедимин. – Я подумаю, что можно сделать. Но в космос оно не выйдет.

Через пятнадцать минут плавных покачиваний и лёгкой тряски (гироскоп барахлил; Гедимин всю дорогу прикидывал, не заменить ли его, но в конце концов решил, что починит сам) «Лифэн» вырулил к Стометровому озеру. Сармат осторожно посадил его на пригорок под ветками сосен. Глайдер лёг на подушку защитного поля и медленно опустился на брюхо, немного «клюнув» носом.

– Ты тяжелее, Гедимин, – хмыкнул Хольгер, отклоняясь назад. Ремонтник выпрыгнул из машины и остановился, придерживая её за крыло.

– Вылезай. Сначала скважины, потом машина.

На дне широкой низины виднелось поваленное сухое дерево с торчащими по все стороны ветвями. Гедимин, взяв его за комель, сдвинул в сторону на пару метров, осторожно поднял и свернул полотно скирлина, обклеенное сверху мхом, прутьями и сухой хвоёй, – со стороны оно почти не отличалось от лесной подстилки. Из-под полотна показались бронированные крышки, соединённые траншеями, и прикрытые защитным полем отрезки трубопровода. Гедимин окинул их быстрым взглядом, удовлетворённо кивнул и поднял самую большую крышку. Сорбционный чан, обложенный волокнистой теплоизоляцией, не издавал никаких звуков. Сармат посмотрел на таймер и запустил пальцы в теплоизоляцию, нащупывая хорошо замаскированную рукоятку.

– Сольвент внизу, – прошептал он. – Можно снять пробу.

– Подожди, – Хольгер тронул его за плечо. Гедимин, уже пристегнувший респиратор и натянувший одну перчатку, удивлённо мигнул.

– Генератор, – инженер протянул ему округлый коробок с торчащими наружу захватами и парой боковых креплений под излучатели – они висели на сдвоенном кабеле, в несколько слоёв обмотанном изолентой. Гедимин хмыкнул.

– Наручный «арктус»? Любопытное устройство.

Хольгер затянул жёсткие ремни на его левом предплечье. Сармат согнул ладонь, подцепляя излучатели – они хорошо помещались между пальцами, и можно было удержать их одной рукой – весили они немного, значительно меньше, чем сам генератор.

– А включать одной рукой не выйдет, – заметил сармат, щёлкая переключателем. Защитное поле над чаном от прикосновения излучателей сплющилось и расступилось, открывая брешь. Гедимин открутил вторую, плотно пригнанную крышку, и подался в сторону, стараясь не дышать. Теперь, когда стенки бака не мешали, было хорошо слышно, как с поднятой со дна сетки стекает раствор.

Сутки назад это был закреплённый по краям обрезок рыхлого сетчатого скирлина. Сейчас он выглядел как толстый шматок тёмно-серой глины. Раствор стёк, но поверхность ещё маслянисто блестела. Гедимин, затаив дыхание, поднёс к шматку веерные щупы анализатора. Прибор пискнул.

– Окись, – выдохнул сармат. – Сработало.

– Вот интересно! – раздалось над его плечом; голос был знакомый, и всё-таки Гедимин вздрогнул. – А что ты ожидал тут найти? Готовый реактор?

Отключив анализатор, сармат обернулся. Линкен Лиск стоял за его спиной и криво ухмылялся, его глаза блестели, как ртутные шарики, – он был рад и не скрывал этого. Гедимин приподнял руку, широко растопырив четыре пальца, и взрывник ответил тем же запрещённым жестом.

– Дай посмотреть, – Хольгер зашёл к чану с другой стороны и протянул руку в перчатке к извлечённому фильтру. – Тут около двухсот граммов, даже немного больше. Сколько циклов успело пройти?

– Сейчас середина третьего, – задумчиво сощурился Гедимин. – Сто граммов за цикл… Для одной скважины – неплохо.

– Надо полагать, – хмыкнул Линкен, обходя установку по кругу. – Как там трубы? Лишнее не утекает?

– Пока всё цело, – пожал плечами сармат. – Спасибо за помощь.

– Ну вот, – ухмыльнулся взрывник, опускаясь на четвереньки и тщательно прощупывая поверхность вокруг скважины. Здесь она была заметно плотнее, чем на склонах соседних возвышенностей.

– А ты говорил – не надо, не надо…

Он поднялся на ноги и отошёл к пологому холмику, на склоне которого оставил свой миниглайд. Гедимин не слышал, когда Линкен прилетел, и только теперь заметил его транспорт. «Его там охотно отпускают. Третий день подряд, в одно и то же время,» – отметил про себя сармат.

Он поместил в бак новую сетку и закрепил нижнюю крышку. Насосы, включающиеся по таймеру, пока бездействовали; глубоко под поверхностью земли сольвент разъедал гранит, высасывая из трещин урановую смолку, и через полчаса должен был вернуться с добытым. Двести граммов окиси урана обсыхали от едкого раствора на расстеленном брезенте. Местами на нём уже проступили белесые пятна.

Линкен поднялся на возвышение и обошёл вокруг зелёного глайдера, заглянул внутрь и громко хмыкнул.

– Что это за контейнер из-под Би-плазмы? Вы на этом прилетели?

– Обычный глайдер, – недовольно сощурился Хольгер. – Поднимает двоих.

– Летели на этом вдвоём от самого посёлка, – пробормотал Линкен, недоверчиво качая головой. – А психом называют меня.

Он щёлкнул по корпусу «Лифэна» и отошёл от него. Хольгер и Гедимин переглянулись.

– Эта штука работает непрерывно? – Линкен кивнул на сольвентные насосы. Гедимин уже уложил на место верхнюю крышку и теперь растягивал над ней маскировочное полотно. Хольгер подошёл расправить и закрепить края.

– Шесть циклов в день, если всё исправно, – отозвался Гедимин, перетаскивая сухое дерево на прежнее место. Линкен взял растение за ветки и приподнял, помогая уложить его ровно.

– Каждый день будешь летать сюда? – спросил Линкен. Гедимин, оценив качество маскировки, отошёл к отложенному в сторону куску брезента и осторожно завернул собранный уран в защитное поле. На вопрос Линкена он ответил только кивком. «Любит он спрашивать об очевидном,» – слегка сузил глаза Гедимин. «Уран сам себя не выгрузит.»

– Заметят, – качнул головой Линкен. – В городе полно макак. Летай с рудника. Я могу сменять тебя через день. Я не атомщик, но эта работа несложная.

– Согласен, – пожал плечами Гедимин. – Но если что-то пойдёт не так, говори мне. Эту скважину обслуживать некому. Я – вся её бригада.

– Понятно, – кивнул взрывник. – Если что, молчать не буду. Ты стал живее, когда прорыл эти дырки. Глаза опять светятся. Мне это нравится. Не хочешь прорыть ещё десяток? Дело пойдёт быстрее.

– Не сейчас, – отозвался Гедимин, оборачивая уран, замотанный в брезент и сухую ветошь, ещё одним слоем защитного поля – так, на всякий случай. – Сейчас некуда девать кек. Когда найду место для работы – посмотрим.

Линкен слегка искривил рот.

– Не могу дождаться, – пробормотал он. – Ладно, атомщик. Мне пора. Может, вас на буксир взять? Хоть до рудника доберётесь. Этот контейнер… Как вы в город-то вернётесь?

– Обычным путём, – буркнул помрачневший Хольгер. – Лети, Лиск. Там без тебя скучают.

Когда глайдер исчез за деревьями, сарматы переглянулись.

– Это он так, – пожал плечами Гедимин. – Привыкнет.

– Привыкнет, – кивнул Хольгер. – Давай посмотрим, что с двигателем. Мне он показался неплохим – для глайдера, конечно.

Ремонтник кивнул и потянулся за инструментами. Крышка капота держалась хуже, чем он предполагал, металлические края и крепления были тронуты коррозией. Заглянув внутрь, сармат сузил глаза и беззвучно пробормотал:

– Hasu…

– Эй, эй, тише! – испугался Хольгер. – Не разбирай его! Нам ещё обратно лететь. Только посмотри, что нужно заменить. У нас почти месяц времени. Надо, чтобы этот контейнер научился летать.

– Пиши список, – буркнул Гедимин, соскребая слой копоти и пыли, сцементированный протёкшим маслом. «Вот здесь и здесь… и этот узел полностью… и вот это… странно, что не искрит… Действительно, странно, что мы долетели сюда. Летает оно лучше, чем выглядит.»

Заканчивать осмотр им пришлось при включенных фонарях – уже стемнело. Гедимин вернул на место крышку, откинул дверцу и втиснулся за штурвал. В темноте отвинчивать сидения и устанавливать их заново ему не хотелось.

– Думаешь, взлетит? – Хольгер устроился на заднем ряду и попытался пристегнуться двумя ремнями сразу.

– Надо найти площадку для ремонта. В лесу темно, – буркнул Гедимин, заводя мотор. За время осмотра он сам начал сомневаться, что этот механизм когда-либо был способен подняться в небо; но глайдер завёлся мгновенно, и подушка защитного поля мягко оттолкнула его от земли.

– Я напишу Моранси, – пообещал Хольгер. – Пусть даёт разрешение на работу в ремонтном ангаре. Здесь нет никаких секретов. Мы купили этот глайдер открыто, и мы его ремонтируем… Надо же, взлетел. Странно…

Лес внизу сливался в одну чёрную поверхность с торчащими зубцами и поблескивающими белесыми просветами водоёмов. Гедимин включил координатор. С левого борта отозвались патрульные дроны, их бортовые огни мелькнули в темноте и погасли. «Никаких секретов? Даже как-то непривычно,» – весело хмыкнул сармат. «Хоть что-то не придётся скрывать…»

01 октября 50 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

«Не всё, чему вас обучают, можно прямо так взять и использовать, Гедимин. Но ознакомиться не помешает. Даже с технологиями, применение которых на Земле запретили более двухсот лет назад. Мирные ядерные взрывы никогда не использовались массово – известно менее трёхсот случаев до Третьей мировой и четыре десятка в первые десятилетия после неё, потом от них снова отказались. Но в материалах по «Айрон Стар» и «Вайт Рок» (кое-что вы можете найти по этой ссылке, большая часть, к сожалению, закрыта до сих пор) упоминается несколько тысяч таких взрывов. С их помощью на Марсе и его спутниках, а также на спутниках Юпитера было вырыто множество подземных пустот. И в них не только хранили газ и руду. Скважины от ядерных взрывов использовались как базы для первых колонистов. Это очень неприятные материалы, и, читая их, я гораздо лучше понял ваши мотивы. Тем, кто работал по двадцать часов на рудниках Ио и жил в котловане от ядерного взрыва, было что предъявить человечеству. В настоящее время – последние тридцать лет точно – такой способ строительства не используется, и я высказался резко против его применения на Энцеладе…»

Дочитав, Гедимин сдержанно хмыкнул и закрыл письмо. «Строить с помощью ядерных взрывов… У людей иногда возникали странные идеи. Интересно, Линкен имел дело с такими подземными базами? Надо спросить. И если речь об Ио… Возможно, Лилит жила в такой скважине. Попробую спросить у неё.»

Он не слишком рассчитывал на успех – самка никогда не вспоминала Ио по доброй воле и очень неохотно, в два-три слова, отвечала на прямые вопросы о довоенной жизни. Оставался Линкен; он возвращался с рудника в десять вечера, и можно было уже выйти в переулок и подождать его под открытым небом. Мозг Гедимина, слегка перегретый новой информацией, нуждался в охлаждении.

Ветер к ночи переменился, потянуло с севера; небо очистилось, но звёзды были плохо видны – их свет забивало яркое освещение городских улиц. На каждой крыше горели сигнальные маяки, на стенах были укреплены фонари, направленные вниз, – тёмных переулков в Ураниум-Сити не осталось.

– У-ух! – шумно выдохнули сбоку от Гедимина, и ему в плечо ударил поток горячего сырого воздуха с острым запахом спирта. Сармат развернулся и увидел открытую настежь дверь центрального пищеблока. С тех пор, как в каждой пятиэтажке поставили чаны для Би-плазмы, Гедимин не видел его открытым, – кажется, его держали как резерв или готовили там для охранников-людей. Сейчас дверные створки были полностью раздвинуты, и из здания несло спиртом и обугленной органикой. На пороге, вытирая лицо от испарины, стоял Иджес. Завидев Гедимина, он помахал ему обрывком ветоши.

– Главное – начать, – весело хмыкнул Алексей, отодвигая Иджеса в сторону и отбирая у него ветошь. – Привет, Гедимин.

– Что вы там делаете? – спросил ремонтник, подойдя ближе. Собственно, он мог бы не спрашивать, – запах Би-плазмы, вскипячённой в серной кислоте, не узнать было невозможно. Испарения не умещались во внутренних помещениях пищеблока – на дальнем краю площади уже появились двое охранников, унюхавших жжёнку сквозь шлемы экзоскелетов.

– Варим, – отозвался Иджес. – Точнее, сварили. Теперь остывает. Эй, Маккензи! Слушай, что тебе говорят! До утра тут ничего не остынет. Не те объёмы. Скажи ему, Гедимин! Он вскипятил полный чан Би-плазмы и ждёт, что через час её можно будет пить!

– Иджес прав, – сказал Гедимин, заглядывая в пищеблок. Это помещение он не видел изнутри очень давно – кажется, с того дня, как впервые столкнулся с Эзрой Юнем. Здание проветрилось, запах жжёной Би-плазмы стал слабее. Из коридора с приглушённым светом выбиралось размытое пятно – тёмное снизу, белесое сверху.

– Мы разбавили её вчетверо, Джед. Самой чистой холодной водой, – сказал Кенен, выходя на улицу. На его лице блестела испарина, волосы слиплись в короткие рыжие иглы. Гедимин на долю секунды задумался, прикидывая среднюю температуру в получившейся смеси, – но вид Кенена заставил его забыть обо всём и изумлённо мигнуть.

– Что у тебя на шее? И в руке? И… это не та одежда, в которой я тебя видел, верно?

Кенен поморщился.

– Ну-ну, Джед. Не переигрывай. Я всё равно не поверю, что физик-ядерщик на третьем году обучения в Лос-Аламосе ни разу не видел шляп и галстуков. И – да, граждане Атлантиса не ходят всю жизнь в одной и той же рубашке. У меня их всего три, и это очень мало. Как тебе мой галстук?

– Странно, – буркнул Гедимин, разглядывая кусок ткани, свисающий с шеи Кенена. Никакого практического смысла в нём, по-видимому, не было, – рубашку он не прикрывал, вытирать им лицо или руки было неудобно, а кольцо плотной ткани вокруг шеи могло причинить очень много вреда при попадании куска между движущимися частями любого механизма.

– Я бы с этим не работал. Застрянет где-нибудь – сломает шею, – сказал он, потянув за конец галстука. Кенен несильно хлопнул его по руке и, вытерев голову куском ветоши, поместил шляпу на макушку.

– Свободные граждане, Джед, не ходят с утра до ночи в одной и той же робе. Они заботятся о своём внешнем виде, – наставительно сказал он, подняв вверх указательный палец. – Но оставим этот разговор. Значит, ты думаешь, что Би-плазма недостаточно остыла?

– Я тут при чём? Для этого есть приборы, – буркнул Гедимин, недовольно щурясь. «Свободные граждане? Где Кенен подцепил это выражение? Теперь твердит к месту и не к месту, как заклиненный…»

– Вот это умная мысль, – пробормотал Иджес. – Пойдём, Алексей. Если пора бросать закваску, то пора. Если нет – пусть ждёт до завтра.

Он развернулся и ушёл в пищеблок, за ним последовал Алексей. Кенен, посмотрев им вслед, задержался на пороге.

– Ты что, официально гонишь жжёнку? – пристально взглянул на него Гедимин. – Мартышки разрешили?

– У меня официальное поручение, Джед, – широко ухмыльнулся Кенен. – Приготовить напиток для раздачи ко Дню Благодарения. Если всё пройдёт гладко, через десять дней весь Ураниум будет пить нашу жжёнку. Тебя, к сожалению, к этой работе не допустили. Мы с Иджесом подняли этот вопрос, но увы…

Он развёл руками. Гедимин мигнул.

– У меня есть чем заняться, Кенен, – сказал он. – Иди работать. И спрячь эту верёвку. Намотает на винт – снять не успеешь.

К западу от последних бараков почву покрыли слоем фрила, но, в отличие от дорожного покрытия на центральных улицах, ни разу за семь лет не обновляли, ограничиваясь расчисткой подступающего кустарника. Полоса пятиметровой ширины была бугристой, местами потрескалась, но от живой и мёртвой растительности её регулярно очищали – и глайдер, вынырнувший из тёмного леса, немного проскользил по ней и мягко затормозил на подушке защитного поля.

– Эй! – Хольгер, уложив машину на брюхо, откинул капюшон и выбрался наружу. К его комбинезону прилип жёлтый лист. Гедимин обошёл глайдер по кругу, придирчиво его разглядывая. Последние два дня машина стояла в ремонтном ангаре, и сармат слабо представлял, что там с ней делают. Теперь её трудно было узнать – по крайней мере, по внешнему виду; звук двигателя, генератора Сивертсена и тормозных колодок остался прежним.

– Неплохая покраска, – признал Гедимин. – Что за символика? Что-нибудь означает?

– Ничего, просто зигзаги на бортах, – качнул головой Хольгер. – Тёмно-синий цвет, жёлтые полосы. Я не решился красить его под «Гарпию» или что-то ещё из реальных кораблей. Как ты думаешь, стоит давать ему название? Это человеческая традиция, но она довольно забавная.

– Не надо, – отозвался Гедимин. – Это машина Лиска. Захочет дать название – даст сам.

Они замолчали. На аэродроме задребезжал сигнал оповещения; пять секунд спустя по громкой связи объявили о прибытии первых шахтёрских глайдеров второй смены. Ещё через три минуты Гедимин услышал за углом торопливые шаги. Линкен вышел на пустынную улицу, огляделся, повернулся к сарматам и едва заметно усмехнулся.

– С тех пор, как атомщика выжили со свалки, нам даже собраться негде. Что вы задумали на этот раз?

Хольгер выступил вперёд и положил ладонь на обшивку глайдера.

– Мы посмотрели, как ты летаешь на миниглайде. На нём определённо неудобно делать мёртвую петлю. А на этой машине я её делал. Мы выкупили этот глайдер для тебя. Гедимин выпотрошил его и вставил новую начинку. Это не спрингер, но летает он неплохо. Забирай.

Линкен мигнул, смерил сармата долгим недоверчивым взглядом и повернулся к Гедимину.

– Это правда? Не шутка?

– Да, он твой, – кивнул Гедимин. – Он поднимает четверых сарматов. Крыши нет, но можно поставить защитное поле. И ещё… а, сам проверишь. Можешь сразу опробовать.

Он отошёл от машины. Линкен провёл ладонью по обшивке, прерывисто вздохнул и шагнул к Гедимину.

– Ну ты даёшь, атомщик. Ну ты даёшь!

Объятия Линкена выдавили из груди Гедимина весь воздух. Он постарался не отстать и сдавил взрывника так же крепко.

– Это… идея… Хольгера, – с трудом проговорил он. – Его обнимай.

Хольгер обхватил за плечи их обоих, и несколько секунд они стояли так, пока Линкен не ослабил хватку.

– Значит, у меня теперь есть глайдер? – от ухмылки его лицо перекосилось, но глаза блестели радостно, и Гедимин кое-как скрыл облегчённый вздох – кажется, всё прошло гладко. – Лет через несколько, если Маркус не подведёт, я покатаю вас обоих на крейсере. Но сейчас сойдёт и это. Ты делал мёртвую петлю, Хольгер? Это навряд ли. Определённо, ты случайно клюнул носом на снижении. На этом дело и кончилось. Садитесь, оба, я покажу вам настоящую мёртвую петлю.

– Маска, – напомнил, ткнув Гедимина в плечо, Хольгер. Сармат молча надел капюшон, пристегнул респиратор и спрятал глаза под защитной полосой фрила. Вдвоём с Хольгером он втиснулся на задние сидения. Глайдер больше не перекашивало от небольшого перевеса спереди или сзади, но просторнее он не стал, и сарматы умещались там, только крепко прижавшись друг к другу и обхватив друг друга за плечи.

– Sa tiitzqa! – крикнул Линкен, не оборачиваясь, и рванул штурвал на себя. Глайдер прыгнул вперёд, оторвался от земли и почти вертикально взмыл в чёрное небо. Защитное поле схлопнулось на секунду позже.

До отбоя оставалось три минуты, когда глайдер опустился на крышу барака, в котором жил Линкен. Обнесённая по периметру невысоким ограждением с фонарями, эта площадка могла вместить пять похожих машин, и прямо с неё на пятый этаж вела лестница – но дверь пришлось вскрывать Гедимину. Линкен порывался выбить её пинком, но ремонтник отодвинул его в сторону и просунул под щиток сдвоенную проволоку. Механизм был исправен; дверь открылась.

– Мы ещё полетаем завтра, – пообещал Линкен; его глаза, независимо от падающего на них света, горели белым огнём. – По любым твоим делам, атомщик. С моей второй сменой мы редко встречаемся… если глайдер нужен – приходи и бери. Долго ты с ним возился?

– Мне нравится делать вещи полезными, – смутился Гедимин. Линкен крепко сжал его плечо, заглянул в глаза и отпустил его.

– За мной прогулка на крейсере.

11 октября 50 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В дверях кинозала стояли, угрюмо щурясь на экран, двое сарматов-патрульных. Ни одного экзоскелетчика рядом не было. Гедимин вспомнил закрытые изнутри двери барака и досадливо хмыкнул. «Исполнительные сарматы…»

– Держись, Джед. Скоро пойдёшь к своим… учёным, – прошептал, стиснув его руку, Кенен. Сармат недовольно покосился на него и стряхнул его ладонь со своей.

– Проходит седьмой мирный год, и мы все, независимо от роста и количества пальцев, встречаем День Благодарения, – продолжал свою речь Маркус Хойд – голограмма, спроецированная на площадку перед вогнутым экраном. Маркус был одет по-человечески; Гедимин увидел на его шее кусок тряпки, похожий по форме и цвету на то, что носил Кенен, и едва заметно усмехнулся. Кенен, не обращая на него внимания, достал свой галстук и сверился, а потом с довольной ухмылкой откинулся на спинку кресла.

– Нам всем есть за что благодарить судьбу и друг друга, – продолжал Маркус. – И я благодарен людям за шанс, данный моему народу, и моим соплеменникам – за то, как они его использовали. Уже семь лет отношения между нашими расами налаживаются, и мы узнаём друг друга с разных сторон. Мне принесли эту маленькую вещь, сделанную на сарматских территориях…

Он поднял руку ладонью вверх, и Гедимин увидел, что он держит крупную цацку – копию венерианского плавунца с прозрачными крыльями сложной формы на проволочном каркасе.

– Её изготовил сармат – по своей воле и для собственного развлечения. Она бесполезна в шахте или в боевом корабле, – Маркусу удалось сказать это, ничем не выразив недовольства, но Гедимину померещилось что-то странное в блеске его глаз, и он ухмыльнулся. – Эта вещь говорит о существовании сарматской культуры гораздо красноречивее, чем мог бы сказать я. Долгие годы мирного взаимосуществования вызвали её к жизни. Пройдёт ещё много лет, прежде чем она расцветёт, но начало уже положено. Я благодарю землян за то, что они позволили ей появиться. Однажды вы познакомитесь с ней гораздо ближе…

«Жаль, Линкена нет,» – подумал Гедимин, поднимаясь из кресла. Голограмма уже погасла, экран, напротив, начал светиться, – пришло время очередного киносеанса. «Он бы дополнил последнюю фразу.»

– Не знаю, чего он прицепился к этим цацкам, – недоумённо пробормотал он, остановившись на лестничной площадке. – Их делали на всех планетах, безо всякого мира и безо всяких макак.

– Разумеется, Джед. Никто не спорит, – Кенен похлопал его по руке, но, встретившись с ним взглядом, слегка отодвинулся. – Хорошо, что тебе не доверяют писать речи для представителей власти! Представляю, что это было бы…

– Хватит вам, – Хольгер слегка отодвинул сарматов друг от друга. – Кто чем намерен заняться до обеда?

Толпа у выставленного на площадке стола с маленькими стаканами и вскрытых коробок с человеческой пищей быстро редела, и Гедимин дотянулся до коробки и вынул несколько запакованных кексов.

– Первый напиток сарматских территорий, – Кенен, широко ухмыльнувшись, протянул ему стаканчик. – Нравится?

Гедимин проглотил содержимое и пожал плечами.

– Спирт как спирт. Вы успели перегнать весь чан? Десять тонн?

– Да, – кивнул Кенен. – Это были трудные дни. Ты чувствуешь привкус горелой органики, Джед?

– Нет, – ответил Гедимин. – И ты тоже не чувствуешь. У всех сарматов одни и те же вкусовые рецепторы. Хольгер, я пойду в информаторий.

– Учёные, – ухмыльнулся Кенен. – Да, конечно, куда бы ещё ты мог пойти… Я думаю, Хольгер, что нам пора навестить Линкена. Я заплатил за его глайдер не так уж мало – и до сих пор не летал на нём.

– Мысль, – кивнул Хольгер. – Несколько кругов над лесом… Гедимин, тебе ничего не привезти?

Он слегка сузил один глаз. Гедимин покачал головой.

– До вечера терпит.

– Летать просто так… это немного скучно, – задумчиво сказал Хольгер. – Даже Линкену надоест через час. Где тебя искать, когда вернёмся?

– У озера, – отозвался Гедимин, разглядывая свою ладонь. «Без лаборатории свободные дни кажутся слишком долгими. Если бы сегодня работал университет…»

– Кенен, у тебя есть карта территорий. Дай её сюда, – он протянул руку за смартом. Кенен удивлённо мигнул.

– Что ты придумал, Джед? По глазам вижу – у тебя есть идея.

Хольгер, подозрительно оглянувшись на патрульных, встал так, чтобы прикрыть Гедимина со смартом от их взглядов. Сармат развернул карту на маленьком экране и потыкал в него, увеличив изображение почти до предела.

– Вот здесь скауты из Макленнана искали упавшие корабли, – он очертил по ландшафту полукруг. – Я прикинул разлёт обломков. Вот эти овраги. Там лежит хвостовая часть «Ската». И, судя по тому, что мелких осколков не обнаружено, – она может лежать там целиком. Мне это кажется интересным.