сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 185 страниц)
— Обряд инициации прервать невозможно есть, — тихий шепот вещуньи прорезал молчание осени. — Его возможно довести до конца лишь. Или же немного приостановить, чтобы дать человеку, павшему жертвой ворлока, шанс выбора.
— Нам, пожалуйста, последнее, — лицо Марлоу скривилось от боли. — Я не хочу еще одного психа в нашу компанию, у нас нет места и всем устраивает дивная и сплоченная шведская … в смысле просто дивная семья.
— Мэл Марлоу, — тихо прошептала женщина. — Твое имя написанное в моем шаре есть. Это ты убил избранных путников в девятнадцатом веке тогда?
— Было дело. Виноват. Под градусом и сам князь Веельзевул один раз балет танцевал! Но сейчас не об этом речь. Тут Данте умирает. Я не хочу, чтобы это произошло, он вроде как тоже избранный. Я его выбрал, чтобы снять с него шкуру лично.
Колдунья нахмурилась.
— Чтобы обряд к жизни воплотить, кинжал особый нужен. И дитя чистое, которое колдун опорочил. И крови его капля…
— Капля? А чего так худо? Я могу и литр надоить. Мне только ножичка не хватает.
— Добровольное слово его ритуал завершит…
Окровавленное лицо Мэла исказилось еще сильнее.
— Добровольное. Черт бы его побрал, это сложнее. Мы же черные маги, нахрена нам гуманность?
— Лишь добровольно крови каплю ворлоку отдав, юноша жизнь его спасти поможет есть. Но позднее выбор совершить ему придется, колдуном ли, как вы все стать, а может, и уйти навечно… Но все в руках его, его и только.
— Нет, уйти-то мы ему поможем. Где мне достать нож? — Марлоу едва не терял сознание от боли. Ему уже было глубоко до фонаря, что говорило вещее существо, лишь бы она побыстрее объяснила простые выходы из сложных случаев.
— Возьми любой. Сгодится всякий вам. Но только не с серебряным клинком. Заклинание над ним прочти, что над алтарем читают жертвоприношением перед, — страшный шепот заползал в уши, мешая слышать внятно. Мэл старался изо всех сил, зная, что Элай и Дагон не помогут ему, если он что-то упустит.
— Понял. Кинжал. Заклятие. На все согласный бывший девственник. Что-нибудь еще?
— Еще… Когда безумства будешь совершать, так думай наперед! — последний совет грянул как гром, хотя был сказан тишайшим оттенком шепота. Мэл готов был поклясться, что у него снова лопнула левая барабанная перепонка. Ему составило такого труда ее залечить в прошлый раз, что он застонал от досады. Данте ответит ему за это. По полной программе.
— Да ни причем здесь я, вашу мать, есть. Это все Данни. Волк-осеменитель чертов, — простонал он хриплым от боли голосом.
— Ответила на твой вопрос я. Не задерживай меня есть.
— Да упаси великий темный князь. Мне еще неделю питаться одними ухо-горло-носами, — Мэл ослаб на одно колено. — Мы отпускаем тебя. Спасибо за помощь, Великая! — он дернул за руки Элая и Дагона, которые были не в курсе всего происходящего, хотя и присутствовали лично. Те, как болванчики, повторили его слова, зная наизусть, что в конце надо обязательно попрощаться с шептуньей. Будучи особой очень древней, она чтила все эти формальности.
Через минуту в вихре опалых листьев уже не стоял никто. Черный ворон, который каркнул: «Hoc est verum. Ad ultimum*» сделал последний круг над поляной и тоже исчез во вспышке магического света.
________________
Ворон подтвердил: Все сказанное — правда. До последнего слова.
Марлоу завалился на землю, как подкошенный. Если бы он мог описать словами, как ему было нечеловечески больно, он бы мог извести на это пару толстенных пачек бумаги и покрыть их чистым матом. К сожалению, руки его плохо слушались, поэтому он ограничился громким, надрывным стоном.
— Чувства делают людей уязвимыми, — пробормотал Элай по-венгерски, открывая один глаз и убеждаясь, что колдунья действительно ушла. На Марлоу было страшно посмотреть — он закрывал лицо руками и старался побороть слабость в теле. Кровь стекала по его груди, сочилась из глаз и ушей, но он все же нашел в себе силы парировать:
— Изъясняйся человеческим языком, пожалуйста. Терпеть не могу, когда вы с Дагом на своем бормочете. И почини меня. Немедленно!
Элай склонился над ним и положил руки ему по обе стороны лица. Его глаза закатились, будто он был в трансе. Фиолетовые руны оплели тело Мэла абстрактными фиолетовыми узорами. Он начал напоминать древний памятник всем известным видам письменности. Зрение его прояснялось, спустя мгновение он уже снова смог различать черты друзей и черты лежавшего на земле бездвижного Дантаниэла.
— Эй, у меня перепонка лопнула, — возмутился Мэл, когда понял, что Элай закончил дело только наполовину.
— Мэл, если ты хочешь, чтобы у нас хватило сил на заклятие клинка и возвращение Данте, с этим придется повременить. Шакс высосала нас, как пустыня летний дождь.
— Мать вашу за чернокнижную ногу. Ладно… Как скажешь, док… — Мэл повертел пальцем в ухе, радуясь, что он мог слышать хотя бы одним.
— Что тебе сказала Шакс? — Дагон вынул из ушей волшебные затычки и отдал их Мэлу.
— Нам нужен кинжал, одна штука. И небольшое кровопускание одна штука. Сложность тут заключается в том, что оно должно быть добровольное. Для этого нам надо достать мальчишку… Одну штуку.
— Задачка, — Элай удивленно провел по светлым волосам. — И что, ты сможешь его привести?
— Как два пальца, ребята. Как два пальца … — хрипло пообещал Мэл, не добавив, впрочем, вертящуюся на его уме фразу: «если еще не поздно»
========== 4. Инициация ==========
http://i031.radikal.ru/1404/df/a85f8e3d451e.png
Разумеется, о походе в колледж в этот день речи больше не шло. Эмбер спешно вернулся домой и улизнул к себе в комнату, чтобы запереться там от любых посетителей.
Райли и ребята оказались правы: что-то было серьезно не так. Эм и сам не мог понять, что именно с ним случилось и как все это можно объяснить. Он гонял от себя настойчивую мысль о том, что он видел волка, там, в переулке. До этого момента. У него получалось списывать это на стресс, бог знает какие эмоции, на страх, на выпитый в тот вечер алкоголь. До этого момента. Он не думал, что окончательно спятил. До этого момента.
Но поверить собственным уговорам не получалось. Зато получалось вспоминать сюрреалистичную действительность в кожаной куртке и светлых джинсах, с телом человека и головой хищной черной псины. Такие твари не существовали в реальности. Или существовали?
Как назло, не у кого спросить. Не Райли или матери же это рассказывать? Последней даже не было дома — коттедж стоял безмолвным и мрачным без ее голоса и шагов. Эм прислушался. Не раздавалось ни скрипа крыши под порывами осеннего ветра, ни шелеста деревьев - ничего. Внезапно это показалось молодому человеку подозрительным.
Шум в голове мешал соображать. Эмбер теперь слышал его постоянно, с той самой ночи; какие-то слова, сумбурное рычание стали его постоянными спутниками, да еще переживаний добавлял этот загадочный инцидент в кафе…
Молодой человек снова прислушался. Ему показалось, что со стороны окна что-то царапнуло, будто птица взлетела или кошка щелкнула когтями по железному козырьку. Он на всякий случай обернулся. Здесь не могло никого быть, ведь комната находилась втором этаже, и все же странное желание закрыть окно вдруг возникло необычайно сильно. Подчиняясь внутреннему порыву, Эм так и сделал.
Отодвинув занавеску, молодой человек выглянул наружу. Все та же картина, что он наблюдал все девятнадцать лет своей жизни: трухлявое дерево, разросшееся на их лужайке до неимоверных размеров и перекошенные плиты дорожки, через которые пробивалась трава. Отсюда, из комнаты, можно было почти что расслышать шелест листьев. После смерти отца весь коттедж пришел в упадок, а средств на его восстановление не находилось.
Слева мелькнула какая-то тень. Эмбер вгляделся в сумрак, чтобы понять, что это, но видение исчезло довольно скоро, и он не успел его поймать в поле зрения. Эм приложил ладонь к окну. Ему вдруг захотелось почувствовать холод под своими пальцами. В голове роилась какая-то белиберда, но парень разобрал среди прочих всего одно загадочное слово, которое звенело отчетливее других.
— Congelo*, — задумчиво пробормотал Эм. Что бы это могло значить?
___________________________
* Congelo — застынь. (лат)
Легкое покалывание в пальцах снова дало о себе знать. Эм уже испытывал его - сегодня в кафе. На глазах мальчишки, прямо под ладонью, стекло начало покрываться самыми настоящими зимними узорами, наподобие тех, которые оставляло дыхание зимы в декабре, но сейчас на улице стоял всего лишь октябрь, а температура вряд ли опускалась ниже нуля.
От удивления все существо Эмбера замерзло вместе со стеклом. Он немо открывал рот, словно рыбка в аквариуме, любуясь красивыми цветами и острыми, как пики, линиями. Эти узоры вышли из-под его ладони; он был уверен, что сотворил их только что, просто произнеся таинственное слово.
— Мать твою, это что за хрень? — Эм отмер и посмотрел на ладонь. На прозрачной поверхности остался отпечаток его пятерни, который начал тут же бежать слезливыми дорожками. Узоры нарисовались изнутри комнаты.
— Балуешься своей новой магией? — внезапно раздался за спиной резкий, прохладный тембр.
Эм подпрыгнул, как ужаленный.
В дверях стоял какой-то неизвестный тип. Скептичная улыбка кривила его лицо на одну сторону. Уродливый шрам пересекал щеку от виска до подбородка. Паранормальный зеленый свет зрачков мерцал, как огни габариток на ночной трассе. В руках незваный гость держал выломанный с мясом замок, в котором Эмбер легко узнал ручку от собственной наружной двери.
— Прошу прощения, что без стука. Но ты запер окно, и у меня не было другого выхода. Точнее, входа…
Незнакомец отбросил ненужную железку куда-то в угол комнаты.
— Чтобы быть вежливым, я представлюсь сразу и разрешу твои сомнения. Меня зовут Мэл Габриэл Марлоу III, потомственный чернокнижник, садомазохист, извращенец, маг огненной стихии и в целом очень неплохой парень. А ты — Эмбер Морриган, полагаю? Будет конфуз, если я ошибся домом.
Эмбер ошарашенно пытался нащупать хоть какой-то твердый предмет, чтобы опереться на него. Он узнал урода по шраму. Этот тип тоже был в тот день в кафе. За десятым столиком.
Марлоу не стал ждать ответа и огляделся с любопытством.
— Неплохая конура. Не многовато ли для тебя одного? Или ты живешь не один?
Эм снова глотнул воздуха.
— Понятно. Ну будем считать, что не один. — Марлоу скользнул скучающим взглядом по фигуре мальчишки. — Похоже то ты не особо общителен. Не понимаю, что в вас всех находит Данте…
Это имя полоснуло прямо по мозгам. Каким—то шестым чувством Эмбер понял, о ком шла речь.
— Тем не менее, позволю себе заметить: ты неплохо держишься. Обычно его жертвы не выживают. Ты, можно сказать, везунчик. Твоя новая магия помогла тебе залечить раны быстрее…
— Что тебе надо от меня? — хрипло изрек Эм, упираясь лопатками в стену.
— А, так ты не немой? — Марлоу сделал вид, что очень удивился. Он взял с полки книгу по современной медицине. — Медик? Это будет гремучее сочетание. Медик и маг ледяной стихии. Ты мог бы быть как второй Элай.
— Что еще за маг ледяной стихии? — справляясь с сухостью в горле, спросил Эм.
— Совсем зеленый, — Марлоу отбросил первую книгу на пол и взял в руки томик Толкиена. — Кстати, странно, Назгулы, Хоббиты тебе должны быть знакомы. А как насчет … ворлоков? — его перекошенная улыбка стала еще шире.
Эмбер мысленно шарил на столе. Он вспомнил о Райли. Она знала. Она говорила ему про это — это был не человек. Надо было остаться тогда, дослушать до конца. Мэл внимательно пригляделся к смертному мальчишке, который стоял перед ним ни жив, ни мертв.
— Может, ты и не знаешь ничего о ворлоках, но хочешь ты этого или нет, ты теперь частично один из нас. Ты взял кое-что у того парня, как и он у тебя, и я пришел сюда за тем, чтобы это вернуть.
Сережка. Он говорил о сережке. Надо было ее сразу выбросить …
— А еще, — Мэл скинул на пол следующую книгу, — Мне пригодится твое согласие.
— Мое… что?
— Согласие. Отдать мне каплю, всего лишь маленькую капельку крови… Потому что по иронии злой судьбы тому, кто тебе подарил частицу магии, сейчас приходится значительно хуже, чем тебе. Я возьму немного. Вот этим кинжалом, — чужак завел руку за спину и достал из-за пояса джинсов тонкое острое лезвие.
Эм дернулся. Его пальцы нашарили на столе амулет — маленький кувшинчик, набитый травами. Только бы Райли оказалась права насчет этой вещицы.
— Так что скажешь? Пока я еще добрый, мне нет нужды кромсать тебя и выбивать признание принудительно.
— Иди нахрен… — злые слова слетели с губ Эмбера прежде, чем он успел себя сдержать.
— Что? Я сегодня плохо слышу, — Мэл повертел пальцем в покалеченном ухе.
— Пошел. Нахрен… — повторил Эмбер уже отчетливее.
Колдун слегка удивился такому повороту дел. Правая бровь с парой колец пирсинга немного выгнулась.
— Ты с характером? Надо же… Хорошо подумал? Обычно я считаю до пяти ...
Эм крепче стиснул пальцы. Металл оберега немного потеплел в его ладони. Что-то в тоне незнакомца показалось парню странным. Марлоу поспешил подтвердить его слова. Страшное, перекошенное лицо ворлока вдруг оказалось на расстоянии волоска от лица Эмбера. Слева сверкнуло лезвие.
— Но сегодня я сделаю исключение. Я не в настроении заниматься математикой.
Ворлок порывисто намотал на кулак футболку мальчишки так что эластичная ткань затрещала по шву.
— Поясняю доступно. Ты дашь мне кровь. Потому что иначе умрет тот, кто нужен мне живым.
— Пусть дохнет. Ты не получишь от меня добровольно ни капли!
— Ты уверен? Я могу вырезать из тебя признание силой и ты будешь истекать живительной красной жидкостью, пока не начнешь умолять меня забрать ее у тебя, — клинок вдавился глубже в кожу Эма.
Эм прикрыл глаза. Тяжелое дыхание темноволосого парня шевелило его волосы. Если бы только знать, как пользоваться тем амулетом, если бы только придумать хоть что-то, чтобы отпихнуть от себя эту тварь. В голове вертелись мысли, слова на неведомых языках, какая-то демоническая ересь.
— Et gelu, dum putas!* — завопил что есть сил Эмбер - первое, что ему пришло в голову. Язык, на котором он говорил, казался отдаленно знакомым. Как ни странно, это сработало. Амулет чуть потеплел в его ладони. А потом руку и вовсе обожгло льдом. Эмбер готов был поклясться: во всем виновата эта маленькая ерунда на веревочке.
____________________
* Et gelu, dum putas — пусть тебя скует льдом!
Марлоу зашипел, как кот. Сноп ледяных искр шарахнул его прямо в лицо, вырвавшись из-под ладоней светловолосого мальчишки. Яркая вспышка осветила помещение, и на секунду Эм потерял тварь из виду. Когда он проморгался, то понял, что его больше не держали. Мэл лежал на полу в другом конце комнаты. Все его тело, одежда, были покрыты инеем. Огненный ворлок с трудом привстал на локте, пытаясь сфокусировать взгляд. Из его обмороженной, рассеченной губы сочилась кровь.
— Ах ты крысеныш… — тихо выдохнул он, опуская лохматую темную голову. — Ты подписал себе приговор, мальчик. Я найду тебя, когда ты станешь уже не нужен. И выпотрошу, скормив твои внутренности Данте. Одну за другой.
Эмбер дрожал, как осиновый лист. Сомнений не возникло — это были его силы. Он мог управлять своими желаниями, а значит, он больше не был беспомощен. Взгляд синих глаз полыхнул бешенством.
— Только сунься сюда еще раз. Я тебе заморожу башку и разможжу ее молотком! — выкрикнул он, стопроцентно веря собственным словам.
Глаза Мэла сузились. Если бы не вызов Шакс, у него бы нашлись силы стереть пацана в порошок, жаль, что сейчас тотальная аннигиляция объекта оказалась невозможна. Марлоу зло сплюнул на пол.
— Ты придешь сегодня в парк. Иначе я доберусь, не до тебя, так до твоей подружки. Или до твоих дружков, как их там зовут — Мики и Ким? До твоей матери. Они будут медленно умирать на твоих глазах. И ты будешь виноват в этом!
Взбешенный Марлоу едва не взрывался. Его кожа начала краснеть. Он проворно вскочил, и в ту же секунду с растопыренных пальцев в кожаной перчатке слетел сноп искр. Пол под ногами Эмбера зашипел, пустив по помещению едкий запах паленого дерева. Поначалу крохотный, а затем все больше, огонь мигом разошелся опасным пожаром, заставившим сердце мальчишки остановиться от страха.
— Сегодня. Ночью. В парке. И принеси с собой сережку, — рыкнул ворлок напоследок. На глазах Эмбера внезапный посетитель обернулся огромной черной пантерой.
Парень в ужасе смотрел на его алую оскаленную пасть. Издав громогласный рык, Мэл смел на пол весь стеллаж с книгами и, махнув длинным хвостом, исчез тем же путем, что и появился.
— Блин… Этого не может быть… — Эм понял, что пламя загнало его в угол. Оно уже перекинулось на ножки кровати, начало лизать занавески. — Как же тебя… Замерзни… — Эм выставил ладонь, защищаясь от жара.
Огненные языки все еще подбирались к нему. Ничего не менялось.
