сообщить о нарушении
Текущая страница: 58 (всего у книги 185 страниц)
— Но ведь чертовы охотники опутаны целой горой амулетов!
— Это уже не ко мне вопрос. Спроси своего недоношенного. Я могу только предположить, что когда мы злимся, заклинания приобретают большую силу, вполне вероятно, что его злоба пересилила магию оберегов.
Зрачки Марлоу гневно блеснули во тьме. Он явно давал понять, что продолжать этот разговор бессмысленно. Осознав это, Дантаниэл обессиленно шлепнулся на лопатки, созерцая огромное звездное небо. Сказать, что ему понравилось увиденное и услышанное, значило бы очень капитально соврать. Конечно, он не ожидал, что Элаю и Дагону удастся сдерживать мальчика долго, но тем более он не ожидал такого мощного выброса энергии. Один-единственный недоученный до конца апрентис одной левой отымел целую группу взрослых охотников, подкованных амулетами, ножами и многолетними знаниями о том, как можно уничтожить колдуна.
До каких же пор тот случай у бара будет напоминать о себе знать, Вельзельвул бы его побрал?
У Данте не было сомнений, что месть, которая последует после этого, будет просто ужасной. Хорошо если от этого цыпленка останется хотя бы пепел. Ворлок повернулся, подворачивая под себя больную ногу и проклиная в мыслях день, когда Эмбер родился на свет.
— Я думал, — внезапно догнал его мысли голос Мэла, — ты говорил, что Гринвуд и мальчишка для тебя остались в прошлом?
Его вопрос прозвучал настолько ехидно, что Данте поморщился от этого тона.
— И? Да, я говорил, — стараясь не поддаваться на провокацию, буркнул Дан.
— И чего ты тогда так завелся? Вибрируешь, как мотор у спортивной тачки.
— Да ты хоть представляешь, что теперь начнется, когда этот идиот покалечил самого Луция — правую руку твоей бывшей? — снова взвился Данте, не понимая, что тут еще нужно объяснять. Похоже, для Мэла эти новости были не так уж удивительны.
Насмешливое и ехидное лицо Марлоу снова обернулось к нему.
— Конечно, — изрек старший ворлок, изгибая губы в саркастической улыбке. — Дело в охотниках. Уж не за них ли ты беспокоишься?
— Нет, я беспокоюсь не за них! — Дантаниэл сложил руки на груди. Он начал жалеть о том, что вообще решил завести этот разговор.
— Я так и думал, — тем не менее, продолжал Марлоу. — Твоя проблема в том, Дан, что ты не можешь разорваться пополам. Ты говоришь, что ты покончил с этим, но это не так, и ты это знаешь.
— Я покончил с этим!
— Да? — Мэл был все еще едок, как утечка ядерного топлива. — Тогда вопрос не по теме: скажи мне, что ты делал эти два года?
— Искал тебя…
— Искал меня, хорошо. И ты никогда не мучился отсутствием мальчишки? Тебе не хотелось вернуться, поговорить с ним… Тебя не мучила совесть от того, что ты не знаешь, как он там и что делает? И тебя не беспокоит сейчас, что он один, не известно где и что целая стая обозленных хантеров готова порвать его в клочья? — тон Мэла пошел на повышение, так что Данте пришлось нахмуриться.
— Не беспокоит! И вообще, при чем здесь это?! — волк раздраженно приподнялся на локтях.
— При том, — хмыкнул Марлоу, зная, что попал в десятку с близкого расстояния. — Ты по-прежнему беспокоишься о нем. Ты не можешь вырвать часть себя, просто сказав: «он остался там».
— Ничего я не беспокоюсь, он сам велел мне проваливать! Я заебался слушать, как его напрягает мое общество, — сварливо буркнул Дантаниэл. — Наши отношения тут не имеют значения!
— Ты само отрицание, Данте. — Мэл скептично поцокал языком. — Охотники — лишь половина твоей заботы. Тут в другом дело — ты понимаешь, что не сможешь вести привычный образ жизни рядом с мальчишкой, и это тебя в действительности достает. Но ты можешь попробовать дать себе ответ на вопрос — чего хочешь ты сам? Если ты найдешь истину — ты успокоишься. Потому что, если бы тебе не было до него дела, ты бы не вскакивал среди ночи в ледяном поту.
Данте поморщился. И когда это Мэл стал таким отстраненным и противным? Таким, мать его, философским?
— Да не знаю я, чего я хочу! — вспылил преподобный, хлопая руками по голой земле. — Я сам не понимаю, к чему в итоге пришел!
— Вот и он не понимает. Вы похожи с ним в этом. Две заблудшие души.
— А ты познал суть мироздания, да? — резко ответил Дан, с которого сон слетел, как не было.
— Посмотрим. Скажем так, я не терял времени зря… И возможно, нашел небольшой ключик к тому, чего я хочу достичь, — туманно изрек Мэл после недолгих раздумий.
— Рад за тебя. Когда будешь в настроении — не забудь просветить.
— Слушай, спи, а? — огненный ворлок потерял терпение. Он снова начал превращаться в животное. — И не выноси мне мозг. Ты сегодня это делаешь весь день. Элай и Дагон теперь его няньки. Не ты, — на этих словах связная речь прервалась, перетекая в звериное рычание, а тяжелая лапа накрыла Данте поперек туловища.
Тот попытался высвободиться — но куда там, Мэл оказался несоизмеримо тяжел в своей животной сущности.
— За что мне… вы… оба… — простонал Дантаниэл и все же неловко свернулся на голой земле. Подозрение на то, что он сегодня не заснет, начало одолевать его все сильнее именно с этого самого мгновения.
***
Ну вот и все. Кажется, основные вещи собраны.
Эмбер взглянул на свои руки. Он не знал, кем он стал теперь. Убийцей? Ворлоком? Наполовину человеком? Одно было точно: подобному существу не место среди этого живого мира, такого светлого и… не мертвого.
Родной дом, все, что окружало, больше не принадлежало человеку. Эм поднялся в свою комнату и застыл на пороге, пытаясь вспомнить, сколько раз пытался собрать себя по кусочкам на этом самом полу. Сто раз? Тысячу раз? Наверное, уже не сосчитать.
Только результат остался тем же — снова разбитое нутро, похожее на фарш, вылезающий из мясорубки. В душе не сохранилось ничего из того, что стоило бы спасать.
Эм направился к столу, выдвинул ящик и затолкал в рюкзак книгу с заклинаниями — пожалуй, это была та единственная вещь, которую стоило взять с собой в новый мир. Она была такая же черная, как и недра открывшейся в магическом свете души.
Эм смертельно устал. Он окинул взглядом свою комнату в последний раз. Все на этом. Прочь, прочь из старой жизни.
Маленькая капсула с кровью ворлока на первое время, книга заклинаний, оставшиеся деньги и еда — вот и все, что позволил взять себе Эмбер.
Он прошел мимо изуродованных трупов охотников, застывших изваяниями посреди коридора. Только презрительно скривленные губы выдали то, что чувствовал Эм относительно всего этого. Может быть, совесть и осознание проснется потом. Но сейчас пора идти.
Эм вышел за калитку, немного постоял, любуясь в пустые, почерневшие окна коттеджа.
— Прости меня, мам. Я больше не могу так жить, — сказал он себе под нос.
Под пальцами Эмбера забор, за который он схватился, как за последнюю соломинку, начал покрываться ледяной корочкой, наподобие той, что сковала прихожую. Молодой человек тихо бормотал знакомые слова, а от его касаний лед расходился все дальше и дальше, и вот весь особняк превратился в огромный куб, где слой наледи теперь был толще, чем стены подземного бункера.
— Вам понадобится потрудиться, чтобы зайти сюда, — Эм моргнул. Из его глаза сбежала слезинка, затем еще одна. Он выдохнул струю морозного пара и воззрился на последнее свое творение: посреди дорожки, где так часто бегали они с Мики и Кимом, где останавливалась когда-то мамина машина, возвышалось ледяное надгробие. Надпись на нем гласила: «Морриган, Эмбер. Тот, кто так и не нашел свой путь во тьме».
Под надписью стояла дата, завершенная сегодняшним числом.
Кивнув тому, что видел, Эм постоял еще немного, затем открыл дверцу Хонды, припаркованной у тротуара, и уехал в гордом одиночестве.
Комментарий к продолжение 1
https://f1.nwstatic.co.uk/forum/uploads/monthly_10_2012/post-10773-0-67935900-1350657537.jpg -- картинка к главе, если ее еще не было :)))
Все. Эмбер уезжает из города. Я решила выложить последний кусочек, т.к. в нем нет ничего особенного. Плюс, все кто читает, вроде уже собрались :))
Всем хороших выходных!!
========== Глава 5. Война объявлена ==========
http://s020.radikal.ru/i701/1502/fc/cd0ec98616b1.jpg - к главе ( картинко)
За исключением нескольких охотников, которых Мики не знал, в здании церковного подвала не было никого. Молодой человек мрачно постукивал пальцами по подлокотнику кресла, где он просидел битый час, рассматривая карту города. Там краснели всего три жирных креста. Это значило, что в этом месяце три ведьмы, или человека, заподозренных в ведовстве, казнены в черте Гринвуда.
Мало. Чудовищно мало для того, чтобы называться Трибуналом и Молотом Ведьм. Неугодных должны умертвлять пачками — сотнями, тысячами, чтобы они не поднимали головы, захлебываясь в собственной крови. Ривьера стиснул зубы и отбросил карту. Он бы, конечно, продолжил размышлять над тем, как сделать работу Хантеров более эффективной, но его планам положили конец, когда в зал внезапно ворвался весьма встрепанный Конрад Ренье.
Что-то в его появлении испугало Мики, и он даже сам не заметил, как выпрямился в кресле, насторожившись и стараясь расслышать новости, принесенные этим охотником. Разобрать разговор с такого расстояния оказалось сложно, потому Мики пришлось взять свечу и подойти к группе людей, шепчущихся в глубине залы. Внезапное появление Ренье подняло в душе юного полицейского загадочное волнение. Конрад наверняка сообщал какие-то страшные известия, потому что в темноте лица Хантеров превращались в жуткие, перекошенные маски, и Ривьера пристально разглядывал их, гадая, что могло так напугать опытных свирепых воинов.
— Луций, Луций, — перешептывались Охотники. Они казались напуганными, словно сама смерть обманом пробралась в их тайную обитель и таилась теперь в каждом темном углу подвала Всех Церквей.
Из любопытства Ривьера встал за спиной Ренье и попытался разузнать детали.
— В чем дело? — поинтересовался он, так и не дождавшись внятного пояснения.
— Луций! — обернувшись, бросил Конрад, как будто это давало исчерпывающий ответ.
— И что с ним? — Мики вопросительно вздернул бровь.
— Его покалечил один из ворлоков. Наши уже работают на месте преступления.
Услышав новости, Мики немного побледнел.
— В каком смысле? Луций — один из лучших, его не могли поймать!
— Могли. И мучения его страшнее, чем сама смерть… — отвернувшись, Конрад стиснул челюсти, едва не искрошив зубы от одолевавшего его гнева.
Чем дольше продолжались эти разговоры, тем неувереннее чувствовал себя Мики. Почему-то ему показалось важным узнать детали именно этого происшествия.
— Конрад, — выдохнул он, положив руку Охотнику на плечо. — Где это случилось? Я хочу посмотреть, что за дом...
— Я не знаю точный адрес. Там было что-то про Айви-лейн!
— Айви-лейн? — дурное предчувствие в душе Мики вспыхнуло еще сильнее, моментально разгораясь как пламя. Он знал эту улицу. Конрад вновь обратил взор на других охотников и застыл, глядя на их сумрачные, безрадостные фигуры. Сильный порыв сквозняка, налетевший из коридора, колыхнул волосы всех присутствующих.
Когда Ренье обернулся, Мики уже и след простыл, только массивные петли открытой раскачивающейся двери поскрипывали в такт колебаниям. Хантеру же было не до того, чтобы беспокоиться о том, что там посетило голову этого парня. Ему поручили найти среди охотников того, кто смыслил в обычной человеческой медицине.
***
Мики притормозил у края тротуара, дожидаясь, пока загорится зеленый. Он летел на всех парах, минуя людей, огибая автомобили и пролетая мимо знакомых домов. Свою полицейскую машину он оставил возле участка. Способ перемещения выбирать не приходилось, потому что Ривьера не хотел, чтобы его видели; никому не полагалось знать, какое стороннее хобби нашлось у одного из офицеров стражи порядка Гринвуда. Когда Мики приблизился к знакомому адресу, сердце его забилось отчаяннее. Он попытался не обращать на это внимания, но его кожу покалывало иголочками дурного предчувствия. Кроме того, невообразимый холод вдруг коснулся лица и осел на губах, как будто тот страшный декабрь двухлетней давности вновь вступил в свои права в середине лета.
Тонкие волоски на руках Ривьеры вставали дыбом. Между порывами ветра воцарялась какая-то чудовищно гулкая тишина, шуршание собственных ног по дорожке казалось парню поистине оглушительным. Вылетев на улицу, он даже не понял, что произошло.
Возле дома Эмбера толпились люди. От самого коттеджа остался теперь лишь голубой силуэт — все остальное сковывал кристально-чистый куб льда. Узкая тропа вела меж свежих сугробов, многие из которых возвышались даже над человеком.
— Что за… — с удивлением прошептал Ривьера.
Охотники, он узнал их по голосам и лицам, толпились вокруг, перешептываясь и показывая пальцами на коттедж.
— Мики! — через толпу людей к нему пробилась охотница по имени Катария. — Как хорошо, что ты тут. Сделай что-нибудь! Нам надо извлечь тела прежде, чем ими займется полиция.
— Я… Я попытаюсь, но Кай… Скажи мне, какого черта тут стряслось? Это место напоминает зимний каток! — начиная дрожать от лютого мороза, прошептал Мик.
Глаза женщины остановились на молодом полицейском. Большинство из охотников были в курсе о том, кто Ривьера такой, и знали его историю, потому Кай собралась с силами, прежде чем указать глазами на надгробие, возвышающееся посреди ледяного хаоса.
— Эмбер. Мы были правы насчет него, Мики. Он — один из ворлоков, — тихо произнесла женщина и отошла в сторону.
Могильная плита сразу же бросилась в поле зрения парня. Широко распахнутые глаза Мики тут же опустели от осознания случившегося. Он никак не мог отвести взгляд от надписи, его сердце заколотилось еще быстрее.
— Он… мертв?
— Никто не знает. Мы только слышим присутствие Луция, он внутри этого дома.
Не в силах поверить в происходящее, Мики растолкал плечом Охотников и коснулся пальцами ледяного куба. Похожий на зеркало, лед искажал отражение и светился под лучами пробивающегося рассвета.
Мики вспомнил, как узнал о том, что случилось с матерью Эмбера пару лет назад, узнал о том, что его друга подозревали в связи с колдунами. Поначалу Мики даже не находил в себе сил выразить Морригану соболезнования: его останавливал тот факт, что Эмбер мог стать одним из них. А теперь, когда Ривьера узнавал все больше о повадках этих тварей, сомнений у него не оставалось — его лучший друг выдавал все симптомы, как бы ни старался вести себя так, словно ничего не произошло. Значит, он действительно стал иным...
Мики не помнил, когда же так отдалился от Эмбера, но он ругал себя за то, что так ошибался в дружбе с этим человеком. Он ненавидел его скрытность, из-за которой колдунов не удалось остановить вовремя, поймать их, спасти тех, чьи жизни они украли. Спасти Лиз. В этот миг Мики захотелось увидеть Эма, заглянуть в его лицо и разбить его — такое же белое и пустое, как этот лед. Однако вместо этого ему пришлось стоять и наблюдать, как Катария медленно, шаг за шагом, движется к дорожке. Она заметила следы шин на асфальте и развернулась, ежась от порывов ледяного ветра.
— Кажется, апрентису, который сделал это, удалось уехать, — констатировала она, хотя Мики и сам все понял.
Люди вокруг негромко переговаривались. Ривьера полагал, что нельзя чувствовать себя более далеким от человека, чем он чувствовал себя по отношению к Эмберу. И все же новый огонь полыхнул в его сердце. Огонь, в очередной раз напомнивший, что нет предела желанию: понять, почему все так.
Эмбер был не лучше, чем все колдовские твари.
— Мики, — Кай выпрямилась и все же собралась с силами. — Пора действовать. Мы не можем стоять просто так.
Очнувшись, Мик достал телефон.
— Я позвоню кому надо. Скажу, что возьму на себя это дело, — тихо сказал он.
Женщина подошла к нему, пересекая всю лужайку, и уже когда Ривьера слушал гудки, осторожно положила ему руку на плечо.
— Мне жаль. Я знаю, вы были близки.
— И мне жаль, Катария. Но они все еще пожалеют, что сделали это с Луцием… И с Лиз.
Комментарий к Глава 5. Война объявлена
Не приведи боже иметь таких вот друзей, кеке:) Всем хороших выходных!
========== продолжение 1 ==========
Эмбер протянул руку и покрутил ручку радио, чтобы хоть как-то разбавить тишину салона мчащей по ночной трассе старенькой Хонды.
Злоба уже стихла, и теперь осталась только уверенность в том, что все, что происходит, — правильно. Парень смотрел на дорогу и вспоминал ту ночь, когда они с Данте угнали Ферарри. Затем одно видение сменило другое, и на ум пришел последний вечер, когда они летели по шоссе, затем остановились в поле… Дальше все терялось в тумане. Уже с того момента в голове начинало что-то барахлить. Словно воспоминания открывались, но только частями, не полностью, и сколько бы Эмбер ни пытался ковыряться в себе, у него не получалось заставить память вернуть эту часть его жизни, и не осталось никакого напоминания о том, как все могло бы случиться на самом деле. Почему все произошло так?
