сообщить о нарушении
Текущая страница: 156 (всего у книги 185 страниц)
Внезапно люди начали кричать. Они хватались за голову и падали на колени, рвали пальцами собственную одежду и изрыгали проклятия. Их рты кривились в агонии боли, и, хотя вокруг не было никого и ничего, что могло бы напоминать пламя, им все равно казалось, что они умирают в жутких мучениях. А затем некоторые из них побежали. Они принялись бросаться на стену дома, разбивая в кровь лица. С диким хрустом один человек налетел прямо на камни, ломая себе нос. Они не понимали, что творили. Дьявольски злой Данте контролировал их волю. Те, что остались в меньшинстве и под охраной магии, безумно испугались. Мужчина, который стоял ближе всего к Эмберу, повернулся с сумасшедшим оскалом.
— Ты… ворлочье отродье! Если бы ты не вмешался!
Человек сделал рывок вперед, в глубоких зрачках его оживших глаз отражался безумный свет. Он занес нож над огромным снежным котом, и Эмбер хотел отпрыгнуть, но внезапно прямо перед ним аппарировал Данте. Со злостью, свойственной разве что дикому хищнику, он схватил карателя за руку и изо всех сил вывернул ее из сустава. Бритоголовый парень со шрамами завопил.
— Ты не поднимешь на него руку, человеческая тварь, — сказав это, Данте с хрустом вывернул ее под неестественным углом.
Вокруг все еще раздавались крики. Побросав оружие, оставшиеся люди стали поспешно спасаться с поля боя. Опустив заходящегося в истерике человека на колено и заломав ему руку до самых лопаток, Дан взглянул на Айдена.
— Близнец! Поймай нам еще четверых или пятерых. Мы потолкуем с ними. В более непринуждённой обстановке.
Тот не стал спорить и мрачно кивнул. Его точные копии быстро догнали людей, стремящихся спастись бегством. Он схватил их и поволок обратно в сторону тупичка. Те с ужасом таращились на появляющихся совершенно из ниоткуда одинаковых ворлоков. Одним мощным движением Данте вырубил о колено парня, который бился в агонии в его руках. Человек со стоном упал на асфальт и больше не подавал признаков жизни. Вокруг доносились крики умирающих. Они продолжали биться о стены и погибать в агонии, потому что в их голове, в их сознании страшное пламя пожирало их тела и души. Дан поднял глаза. Эмбер, который понял, что нападать больше никто не собирается, принял человеческий вид. Он стоял у стены, бледный и потрясенный, как это бывало всегда после сильной драки. Дан молчал. Он смотрел на своего мальчишку несколько секунд, а Эмбер так же растерянно глядел на него.
Глаза их встретились. Во взгляде Данте мелькнуло что-то. Благодарность? Облегчение? Сложно было понять. Он резко бросил свою жертву и размашисто подошел к Эмберу. Тот с готовностью распахнул объятия. С поистине звериной силой ворлок обхватил мальчишку вокруг корпуса, отрывая его от земли, как легкого котенка. Они обнялись, словно расставались на сотню лет, и скорее это походило на объятия людей, которые боятся потери друг друга сильнее самой смерти. Впрочем, была ли это вообще боязнь, или любовь, или нечто куда более глубокое? Кто бы мог определить. Природа чувств не играла особой роли, главное, что и Эм, и Дан ощутили с небывалой остротой, — они вместе.
Эм приоткрыл губы и набросился на Данте, как голодный, сталкиваясь с ним лбом и носом. Дан захватил в плен его губы, жадно и сильно налегая на мальчишку. Он вобрал язык Эма в свой рот, беспорядочно хватая парня за шею, плечи, за руки.
Эм даже не успел испугаться. Он даже не успел понять, что только что чуть не потерял своего создателя, как Айден друга несколько дней назад. Это мог быть Дан, сейчас это он мог лежать на земле и истекать кровью, без глаз, без языка и без сердца. Эмбер задрал его рубашку, он гладил руками его жесткий пресс и прочесывал черную шевелюру, как будто желая убедить себя в том, что это действительно Данте и что он рядом. Ворлок делал то же самое. Они как будто разговаривали, в то же время не произнося ни звука. Горячее волчье сердце билось где-то там о реберную клетку. Живое.
— Я так рад, что я успел, — выпалил Эмбер. — Я так рад, Дан…
Данте изучал его, и в глазах его было спокойствие, которое доставляло на вершину расслабленности и Эма. Ворлок толкнул парня к стенке, туда, где пять минут назад лежал на асфальте в руках карателей. Прислонив мальчика к вертикальной поверхности, точно так же, как делал это в первый день их знакомства, он взглянул в его синие глаза. Сейчас Эмбер не отталкивал его и не сопротивлялся. Он целовался, как будто собирался откусить кусок от своего создателя и сам бы дал фору любому хищнику. Каким же сильным он стал. Данте ощущал его спадающий страх. Он ощущал его трепет. Он обнял парня крепче и вдохнул знакомый кошачий запах, который со временем становился лишь сильнее. Эм обнимал его в ответ. Он тыкался в Данте носом, словно помечая свою территорию, мял его рубашку на спине и отвечал на его ласку.
— Да, ты пришел, Эм. — Данте схватил его руки и прижал их к своей груди. — Ты настоящий друг.
— Я задолжал тебе несколько раз, — Эм никак не мог отдышаться. — Я все еще должен загладить перед тобой свою вину за тот случай с Джиной.
Как показалось, Данте не сразу вспомнил, кто такая Джина. Затем осмысленность вернулась к нему, и он нахмурился.
— О чем ты думаешь сейчас? Это все в прошлом.
— Я не могу забыть. Никогда не забуду, что я был недостойным апрентисом. Я мог потерять тебя. Я чуть не потерял тебя.
— Ты самый лучший апрентис, которого только может пожелать себе ворлок.
— Ты такой бессовестный врун, — Эм поцеловал Данте, дыша в его ухо. Его ноги все еще не касались земли.
— Я в порядке… Все хорошо, — как заклинание читал Дан два этих простых слова, обнимая Эма в ответ.
Еще один долгий и ненасытный поцелуй. Оба парня не могли оторваться друг от друга, не обращая внимания на вопли паники вокруг.
Айден, который стоял в стороне, начал откровенно скучать. Тоска в его душе, вызванная воспоминанием о карателях, лишь усилилась. Он не мог сказать, почему пошел за Эмбером и подставил свою жизнь опасности, рискнул быть пойманным. Пытался ли он найти в своей душе оправдание или попросту хотел забыть неприятное ощущение, оставленное словами мальчишки о том, что лучше быть мертвым, чем видеть мертвым своих друзей, — Айден не знал. Он знал лишь то, что сосущая пустота и невозможность возврата выворачивала наизнанку его внутренности, а он не мог ничего поделать с этим.
Близнец поморщился, увидев, что Данте запрокидывает голову Эма и целует его шею, наслаждаясь сдавленным дыханием своего ученика. Но по крайней мере у Эма и Данте рядом всегда был тот, кто готов отдать свою жизнь за привязанность. Такие чувства стоили очень дорого.
Темноволосый ворлок грустно смотрел на свои точные копии, которые всегда слушались его команд. Они даже разговаривать не могли без приказа. Вот бы найти кого-нибудь, кто мог бы оставаться таким же безраздельно преданным, кого-то такого же близкого, как у Эма и Данте. Ведь это действительно стоило миллионов прожитых жизней.
Эм и Данте оторвались друг от друга с большим трудом. Эм посмотрел вниз. К сожалению, одежде пришлось сказать «пока» при превращении, так что прикосновения и объятия Данте оказали на него крайне заметный эффект. Он закусил губу, с сожалением осознавая, что сейчас не место и не время для продолжения.
— Оставь до спальни, Эм. Мы с тобой еще поговорим потом, — улыбнулся Дан, с сожалением прикладываясь лбом к его лбу.
— Я боюсь, придется нам отложить спальню, — разомлевший от поцелуев, Эм нахмурился. Он откинулся на стенку и печально провел пальцем по клоку срезанных волос на голове Данте.
— Что ты имеешь в виду?
— Марлоу. Он велел найти тебя. Ему… очень плохо, Дан.
Затуманенность в глазах ворлока мигом прояснилась. Он вспомнил, зачем шел в магазин трав. Теперь идти туда, кажется, уже не имело смысла. Растерянно оглянувшись, Дан проводил глазами стекающий с крыльца ручеек крови. Каратели побывали там первыми.
— Вельзевул их забери. Ладно. Разберемся дома. Надо сваливать. И не забудьте прихватить с собой этих, я уже слышу, здесь сейчас будет полиция.
С этими словами побледневший Дан в последний раз погладил Эмбера по скуле и отправился за своей жертвой. Вдалеке действительно слышались сирены, а вокруг, в перепачканном кровью безлюдном переулке, по-прежнему бились сгорающие изнутри люди…
Комментарий к продолжение 1
Вот такая волче-кошачья романтика :) Всем счастья и бабочек :) И лета!
========== Глава 7. Новые нападения ==========
Появившись дома, Данте тяжело опустил тело плененного карателя на пол. Он не трудился быть аккуратным и в довершение всего пнул руку человека, переступив через него так, словно тот был не больше чем трупом дохлой псины. Удар, нанесенный Даном, оставил на лице мужчины синяк. Большой охотничий нож выпал из ослабевших пальцев, а влажное кровавое острие испачкало пол. Каратель был еще жив, но в сознание не приходил.
Эмбер появился в прихожей следом, за ним возник и Айден в шестерном экземпляре и так же с грохотом сбросил вниз свою добычу.
— Пусть пока тут валяются, — Данте брезгливо посмотрел на людей. — Я с ними поговорю чуть позже. Возьму это для Марлоу, когда он очнется, он любит собирать всякую охотничью ерунду.
Захватив трофейный нож, Дан направился в сторону спальни Мэла, где, по его подсчетам, должен был находиться больной друг. Эм обернулся к Айдену, который стоял, засунув руки в карманы.
— Ты не бросил нас... — сказал юный ворлок, прислонившись к стене.
— Не бросил, но это крайне редкий случай, так что должен тебе сказать, что вам не стоит рассчитывать на мое постоянство.
— Тогда зачем спас нас?
Айден сделал паузу, давая себе возможность подумать. Потом он медленно и устало сполз по стене в коридоре и взглянул на Эма уже с пола.
— Не знаю. Может, не хочу, чтобы вы погибли, а может, ты прав, и я не могу себе простить смерти Даррена. Я ведь мог его спасти, если бы оказался рядом, ты знаешь? Так же как спас сегодня Данте.
Эмбер понимающе опустил ресницы.
— Слушай... То, что я наговорил тебе... Извини, Айден, я действительно не имею права судить о природе твоих решений, — забормотал он, ощущая свою вину за вылетевшие в порыве гнева слова. — Спасибо за твое присутствие.
— Чего уж там, — поморщился ворлок. — Ты все же в чем-то был прав. Не стоит удивляться отсутствию во мне таких качеств, как верность или преданность.
— Да, но это не значит, что у тебя также нет души и чувств, — пожал плечами Эм.
Айден хмыкнул.
— Может, и есть. В любом случае, я уже потерял все свои шансы, так что мне нечего ждать и не за что цепляться.
— Но ты же пришел к Мэлу и Данте? Значит, ты все еще на что-то надеешься.
— Может быть. Я все еще считаю, что в мире больше нет ворлоков, подобных им. Даже я, прожив на свете около ста пятидесяти лет, не иду с ними ни в какое сравнение. То, что ты видел сегодня, — Айден обвел глазами лежащие у его ног тела, — это просто невероятный прорыв в охоте на ведьм. Ты и сам видишь, как далеко шагнули люди.
Эм был вынужден согласиться.
— За всю историю человечества и магии ворлоки не гибли такими количествами, как в последнее время.
— Это сложно не заметить.
— То, что какие-то людишки поймали такого, как Данте, — это очень тревожный знак. Нам всем нужно быть крайне осторожными. Они те, кого следует остерегаться. Возможно, мы тоже должны сплотиться и быть сильнее вместе.
— Сплотиться? — переспросил Эм тихо и неуверенно.
Он заметил, что в глазах Айдена промелькнули не то печальные, не то усталые искорки. Казалось, тот пребывает в глубоких раздумьях по поводу сказанного.
— Мне просто... не по себе, Эмбер. Я не хотел этого говорить, но мне страшно, и это чувство не дает мне покоя, — отвернувшись, пробормотал он.
Эм склонил голову.
— Мы все напуганы, ты не один в этой лодке. Хотя для того, чтобы признаться в этом, нужна большая смелость.
Айден смотрел на него совершенно спокойно, не стараясь скрыть чувств.
— Я понимаю. Поэтому я и не отвернулся от вас. Мы должны как-то решить эту проблему в ближайшее время. Понимаешь сам: выстоять против кучки охотников, вооруженных своей религией и бешенством, — это было полбеды. Но что будет, если на нас ополчится все население планеты?
— Это будет малоприятно, — Эм потер подбородок. — Но мы сообразим. Что-нибудь. Как-нибудь. Правда, сейчас у нас есть и еще одна проблема...
Он красноречиво махнул головой в сторону спальни.
— Иди. Я посмотрю за этими, — ворлок кивнул на бессознательных пленников.
— Айден? Спасибо тебе. Без тебя я бы не справился сегодня.
Ворлок пожал плечами.
— Не благодари меня. Не за что.
Эмбер улыбнулся и двинулся по коридору. Хотя Марлоу и запретил ему заходить к себе под любыми предлогами, Эм подумал, что в этот раз кошачий приятель Дана не станет возражать.
***
Дан приблизился к своему создателю. Мэл лежал на сломанной кровати под изорванной простыней, и от вида его ран даже невпечатлительному лучшему другу захотелось прикрыть рукой рот. Марлоу стащил с себя всю одежду, потому что носить ее стало невыносимо больно. Его кожа начала покрываться жуткими рубцами, которые с молниеносной скоростью расползались везде: на руках и ногах, на шее, на лице — и скрыли из виду почти восемьдесят процентов его тела. Простынь тоже была перепачкана кровью. Марлоу жутко чесался, выпустив когти и тем самым стараясь достать до самых отдаленных зудящих мест на коже, но делал только хуже: от этого раны кровоточили и пульсировали болью, словно каждую из них нанесли отравленным лезвием.
Все пять лет Данте гонял от себя мысль о том, что кошмар может повториться, но сейчас это происходило. Марлоу снова терял свое тело. Магия дала ему жизнь, временный сосуд, в котором он мог находиться как в своем родном, но, кажется, сейчас ему пришла пора отдавать обратно одолженную привилегию.
— Больно. Черт, как больно, — Мэл выгнулся, впиваясь ногтями себе в кожу.
Данте справился с собой. Он сел рядом с другом и бережно задержал его запястье, чтобы тот не нанес себе еще больших травм. Тот открыл глаза. В агонии ему мерещились только расплывчатые очертания комнаты и Дана, однако по знакомому запаху узнал того, кто находился рядом.
— Это ты, Изверг...
— Ну а кому это еще быть. Я не принес тебе лекарства, брат. Прости. Меня задержало кое-что... по дороге.
— Лекарство не поможет. Сам понимаешь.
Дан откинул одеяло, прикрывающее Мэла до пояса. В его сердце что-то кольнуло от боли при виде его разлагающихся рубцов.
— Погоди. Ну должен же быть способ! — нервно произнес он.
— Способа нет. Нам нужен некромант. Мы понятия не имеем, где искать их. Заклятие съедает меня скорее, чем я думал!
— А что, если нам переселить твою душу? В какое-нибудь другое тело?
— Какое тело? Как ты сделаешь это? Мы возвращаемся к предыдущему пункту про магических хирургов. Я обречен, Дан.
— Нет. Не понимаю! — голос ворлока начал дрожать. — На земле нет такой силы, которая заставит меня отпустить тебя!
— Я боюсь, на то чтобы смириться с этим фактом, у нас с тобой осталось всего несколько часов, — рука Мэла сжала колено бывшего преподобного. — Я не стану читать тебе нотации и толкать слезливые речи, но... Кажется, тебе снова придется справляться как-то без меня.
— Я не хочу! Это было самое жуткое время моей жизни! — Данте в отчаянии вцепился в его ладонь. В такие моменты он напоминал Мэлу мальчишку, того самого, каким был до обращения; такого, каким он был, когда человечность полыхала в его венах горячим, непримиримым пламенем.
Марлоу сгорал от сожаления, желая сделать так, чтобы агония поскорее кончилась, и в то же время был не в силах даже помыслить о смерти. За время его существования мелькали моменты, когда он с радостью ринулся бы в ее объятия, но почему сейчас, сейчас, когда единственный раз в его вечности все встало на свои места? Он не боялся лица забвения, вовсе нет. Он боялся лица лучшего друга, бледного и испуганного, зависшего в паре сантиметров над кроватью. Насколько было бы проще, если бы Дан не пришел, не стоял сейчас, сглатывая ком в горле, ведь последнее, что Мэл хотел бы, — это увидеть его в последний раз именно так.
Кожа Марлоу отслаивалась от костей, а душа вот-вот готовилась к тому, чтобы низринуться в самое пекло. Дан мог видеть лучшего друга насквозь, в буквальном смысле этого слова, и на этот раз он в действительности не верил, что Мэл выберется из подобной передряги живым. Неужели настал он, момент, когда им придется расстаться? Навсегда?
— Дан, прекрати. Прекрати трястись, — не в силах поддерживать контакт взглядов, Мэл отвернулся.
— Что еще ты предлагаешь?! — нервно огрызнулся бывший преподобный.
На губах Марлоу медленно появилась очень слабая улыбка.
— Если я скажу, что уйти мне будет приятнее, чем мучиться от боли, тебя это успокоит?
— Нет! Меня успокоит только тот факт, когда ты будешь здоровым и живым!
— Со временем это должно было произойти. Прими это как есть, Дан.
— Да пошел ты, Марлоу, со своей философией! — Уши друга трансформировались из человечьих обратно в волчьи. — Я не могу потерять тебя. Только не снова.
— Что толку сокрушаться. Лучше возьми этот нож и прирежь меня. Облегчи мои страдания.
