сообщить о нарушении
Текущая страница: 117 (всего у книги 185 страниц)
Тело трупа немного удлинилось, меняя форму и комплекцию. Грудь стала шире, под кожей проступали мускулы. Пальцы стали длиннее и тоньше, губы — уже. Талисман Марлоу завибрировал, словно передавал часть своей магии девушке, которая творила волшебство, а затем отдавал ее новому, пока еще бездыханному сосуду для души.
Элай вставлял время от времени короткие замечания или кивал головой, ходя по кругу вокруг Маргарет и ее творения. Он советовал сделать темнее волосы или чуть увеличить носовую кость, а Эмбер наблюдал и прирастал к земле от изумления. Его сердце забилось. Тот, кто появлялся перед ними, был вполне узнаваем. Это был Мэл, только без шрама, без татуировок и пирсинга, без своего известного взгляда гадюки. Но его черты становились слишком знакомыми, и это пугало. Марлоу словно возродили заново, с точностью до мельчайших черт. Встрепанная темная шевелюра открывала высокий лоб, глаза были закрыты, будто он спал.
Спустя мгновение Маргарет закончила шептать. Ветер стих, и Элай невольно отступил назад. Для него эта ночь тоже стала слишком эмоциональной, и он не выглядел как человек, готовый к дальнейшему развитию событий. Для Эмбера же происходящее значило: все получалось. Он вернет Данте старую жизнь.
Порыв то стихающего, то поднимающегося ветра всколыхнул волосы мальчишки. Эм смотрел на образующееся тело равнодушно и отчужденно.
— Вот так, — пробормотала Маргарет, отнимая руки от своего творения. — Вы узнаете его?
— Больше, чем при прежней жизни, — Элай присел на корточки, осматривая человека, так похожего на их друга. Он взял нового Мэла за запястье, поднимая его руку. — Не хватает татуировок. Некоторых деталей. Но в целом… Это шедевр, Маргарет...
Комментарий к Глава 11. Переселение душ.
http://showpic.ru/upload/150915/55f7d202e6874.png
Всем добрый день :))
По заказу Лейсиль, котрая вчера отмечала свой день рождения, я выложила главу до конца :))) Надеюсь, она оборвалась не на самом интересном :))) Всем - спасибо, что вы читаете, спасибо, что отвечаете и высказываете свои мысли :) Ну вот и вернулся к наам наш кошачий приятель, ну... или возвращается :))))) Есть такая песня у одной группы Theory Of A Deadman – Bitch Came Back :)
Лейсиль - с днем рождения :)))) Поздравляю тебя и желаю тебе в жзни побольше светлых и радостных моментов, побольше магии и побольше красивых мужиков :))))))))))))))) Огромное тебе спасибо за то что ты такой замечательный преданный читатель и хороший человек.
PS - прости, пожалуйста, что с опозданием, я вчера никак не могла вычитать 2 часть! Надеюсь, этого хватит, чтобы покрыть ммою оплошность :)))
========== продолжение 1 ==========
Счастливая ведьма улыбнулась.
— Значит, остается всего одно?
Элай согласно склонил голову.
— Я схожу за Дагоном и Марлоу. Пора доставить душу сюда, — с этими словами он исчез.
Эм отвернулся, терзаемый самыми страшными демонами. Куда приведет их эта тропа? Очнется ли Мэл? Как уговорить его распрощаться с телом старика? Но острее всех остальных стоял еще один: как сказать обо всем Данте, если тот пришел в чувства?
Элай появился через пару минут. Вслед за ним возник Дагон. Он держал на руках бессознательного Марлоу. Оба брата выглядели усталыми, ибо постоянные перемещения и вызов Шакс вытянули почти все их силы.
— Если мы переселим их души… Значит ли это, что Калеб… — Эмбер не договорил, впрочем, понимая, что его мысль улавливается и без слов.
— К сожалению, да… — Маргарет подняла взгляд. — В одном из этих двух сосудов нет души. То, что вы видите перед собой, — всего лишь тело.
— Мы знали это, когда соглашались, — негромко сказал Элай.
Дагон не проронил ни звука. Он стоял и смотрел на распростертого на земле нового Мэла, который выглядел пугающе знакомо.
— Не могу поверить, — только и потряс головой он. — Марлоу выглядит как…
— Как Марлоу… — закончил за него Эмбер.
Трое друзей помолчали еще некоторое время.
— Вам нужно его добровольное согласие. Только так происходит переселение душ, — наконец нарушила тишину Маргарет, — Калеб, должно быть, очень мощный маг, раз умудрился сделать этот процесс односторонним.
— Он воспользовался присутствием всей линии своих потомков по крови, то есть Мэла, Эма и Данте, — отозвался Элай. — Сейчас мы лишены такой возможности.
— Потому и Мэл в день смерти при помощи своей магии обошел сотни амулетов и талисманов, — вторил ему Дагон. — Он чувствовал неподалеку присутствие своей крови.
— Вы не могли бы оставить меня с ним? На одну секунду? Я хочу сказать ему кое-что важное… — вдруг перебил братьев Эмбер, опуская ресницы.
Элай и Дагон с удивлением и подозрением вытаращились на него, но Эм настойчиво избегал их взглядов.
— Эмбер, по-моему, это не очень хорошая идея. Учитывая характер ваших с Мэлом отношений, — начал было Дагон.
— Я доделаю начатое до конца! И если я смог поговорить с Шакс, я поговорю и с Марлоу, — упрямо произнес блондин.
Братья отошли на шаг назад.
— Я хочу, чтобы мы ненадолго остались одни, — повторил Эм.
Дагон помедлил, но затем все же осторожно уложил старика на прохладную землю. В его лице все еще читалось сомнение.
Тело Калеба белело в ночи, как ветошь, а грудь едва вздымалась под лохмотьями. Братья все еще смотрели на Эма. На удивление, тот казался уверенным в своем решении. Маргарет тоже отошла, предоставляя ему шанс действовать.
Молодой человек присел на одно колено.
— Мэл. Мэл, ты слышишь меня? Я здесь, чтобы помочь тебе. Пожалуйста, позволь мне. Ради... вас с Данте.
И хотя детали отношений Марлоу с его апрентисом никогда не всплывали на поверхность в этой истории, это и не было нужно. Эм и так подозревал, что и Мэл любил Данте намного больше, чем хотел признавать даже для самого себя. Стеклянные глаза старика распахнулись, и юного апрентиса словно обожгло зеленым пламенем гнева, хотя он и постарался справиться со страхом.
— Я знаю, что мы с тобой не очень ладили, — продолжил Эмбер свою речь, — а у тебя нет причин слушать меня, но… Поверь мне, я знаю, почему ты сделал то, что сделал. Я знаю, почему ты решил уйти. Ты просто не хотел смотреть на то, как все, что ты любишь, утекает от тебя?
Верхняя губа старика дрогнула, обнажая гнилые зубы. Домыслив про себя то, что мог бы сказать Мэл, Эм решил, что это значило что-то вроде: «У тебя пять секунд форы. Потом я вырву тебе кадык».
— Не злись. Я говорю это потому, что начал понимать, что вы чувствуете. Дан стал ближе ко мне, и я осознал, что такое связь с создателем, — тон Эмбера пошел на понижение. — Для меня Дан — тот человек, которому я не хочу причинить вреда. Но, кажется, я делаю это одним своим присутствием. С момента, когда нас стало трое, он разрывается. Между мной и тобой, между своими чувствами. Я хочу закончить это… Не хочу, чтобы он мучился. Я многое прошел за те два года, что тебя не было, и понял лишь одно: ты позаботишься о нем лучше. Я никогда не говорил это никому. Но я скажу это тебе… — Эм набрался храбрости и выдохнул: — Я... люблю Данте. И хочу, чтобы он просто жил, как жил до меня...
Тишина повисла в воздухе. Дагон и Элай не слышали ничего из того, что прошептал Эм, а Мэл просто не мог ответить, однако по его реакции стало понятно, что направление верно. Все бешенство тут же исчезло из взгляда старшего ворлока, оно уже не сверкало, как молния. Теперь в его лице отражалось удивление и раздражение, смешанное с усталостью, а Эм почувствовал невероятные пустоту и облегчение. Он сжал и разжал кулаки, прежде чем продолжить.
— Я обещаю, что уйду с вашего пути. Ты никогда больше не услышишь напоминания обо мне. Просто поверь мне — ты должен вернуться. Затем, чтобы остаться. С ним…
Старый ворлок закатил глаза и таращился теперь прямо на небо. Лицо его было бледно, но что-то в этой неподвижно застывшей фигуре давало понять: он знал, что правды в этих словах было больше, чем ему хотелось бы видеть. Эм осторожно приподнял его голову, поворачивая ее в сторону нового тела:
— Мы вернем тебе тебя самого. Такого, каким ты был. Нужно всего одно твое слово.
Пальцы Марлоу судорожно вцепились в землю, а белые, словно вырезанные из кости, черты исказились от сосредоточенности.
— Нужно твое согласие. Мне очень жаль твоего отца. Но тебе еще есть… ради чего, — Эмбер выдохнул, немного поправив самого себя. — Ради кого жить.
Эм считал секунды. Элай и Дагон обернулись, чтобы посмотреть, что происходило. Старик взглянул на свое новое старое тело. В глазах его мелькали смятение, боль, нерешительность. И даже теперь, когда он выглядел бледным, потрепанным и осунувшимся, он вдруг показался Эмберу удивительно сильным. Сердце колотилось в предвкушении как неистовое. Эм представлял, как нелегко Мэлу выразить свое согласие. Некоторое время Марлоу продолжал загребать грунт. Затем железная хватка сомкнулась на руке юного апрентиса, ногти впились глубоко в его кожу, и парень зашипел от боли. Он проваливался во тьму в ожидании ответа, но все, что сделал Мэл, — лишь сухо кивнул, отвернувшись в сторону. Это означало, что он принял предложение.
Эм улыбнулся.
— Ты делаешь правильно. Данте без тебя умрет быстрее, чем догорающая свечка, — было последнее, что он шепнул Мэлу перед тем, как высвободить свою руку.
Элай и Дагон подошли к ним. В глазах обоих плескался едва ли не суеверный ужас.
Осторожно, чтобы не повредить хрупкое тело, братья перенесли Калеба, положив рядом с трупом, который должен был стать его новой оболочкой. Марлоу смотрел вверх. Его зеленые глаза пристально обвели всех присутствующих, сверкнув, как изумруды, и казалось, что два огня горят на холодном лице. На белизне его кожи обозначились линии, бесконечно подвижные, но скупые, как на заштрихованном портрете. После этого Марлоу прикрыл веки.
Эм встал рядом.
— Мы должны помочь ему. Его магии не хватит, чтобы прочитать заклинание.
— Это при условии, что хватит нашей. Я чувствую себя выжатым как лимон, — ежась, пожаловался Элай.
Тем не менее братья подошли и встали рядом с Эмбером.
— Я не знаю слов… — сказал Эм.
— Я знаю. Нам надо построить мост душ… — тихо произнесла Маргарет.
Сказав это, она встала в ногах Калеба и воздела руки над головой, начиная свой ритуал. Ее ладони достигли наивысшей точки. Сжав их в кулаки, девушка начала выговаривать отрывистые слова, сначала мягко, а затем все громче и громче...
========== продолжение 2 ==========
Как только голос ведьмы зазвенел во мгле, на поляне начал подниматься ветер. Маргарет казалась маленькой во тьме, но ее силы от этого не уменьшались. Слабо мерцающая серая нить начала тянуться от ее пальцев к старику, а затем через него к мертвому телу Мэла.
Губы Эмбера зашевелились сами собой. Он не знал слов, но магия сама вытягивала их из его рта. Маргарет прекратила говорить шепотом, теперь ее голос разносился над поляной, как крик птицы в ночи. Тяжело вздохнув, она привстала на цыпочки. Тут же руки ее окутало переливающееся всеми оттенками серого небольшое облачко, но через пару секунд оно исчезло, рассеиваясь над двумя лежащими на земле.
Тело Калеба Марлоу оторвалось от поверхности. С облаком, вырвавшимся из его груди, он перестал дышать.
— Revertatur cinis ad fontem aquarum viventium, — шептала Маргарет неведомые слова. — Fiat terra fructificans, et germinit arborem vita per tria nomina…
Эм чувствовал, как магические силы покидают и его. Светящиеся линии и узоры начали покрывать кожу Мэла — его новое существо забилось, точно по нему пустили электрический разряд.
Вновь вздохнув, Маргарет начала водить пальцами в воздухе, будто описывая заклинание. Строчки рун оседали на лицах отца и сына Марлоу и тут же гасли, а в лесу резко сгустились тени. Сам воздух стал словно более вязким от избытка магии.
Элай и Дагон пошатнулись. Маргарет не прекращала говорить. Она схватила с земли нож, порезав им кожу на запястье старика. То же самое она проделала и с бесчувственным телом Мэла. Соединив их руки, она подождала, пока капли крови смешались и пропитали кожу.
Проводя такое в первый раз, Маргарет непривычно дрогнула. Был риск отправиться в небытие вместе с подопытной душой, но ведьма старалась не допускать лишних мыслей. Полыхнуло нестерпимо белым светом, а затем всех присутствующих обожгло холодом. Сгустившийся в плотный туман дым теперь напоминал покрывало, по поверхности гуляли бугры, во все стороны выбрасывались серые языки. Это продолжалось недолго — еще миг, и все словно бы начало втягиваться в некую воронку, все быстрей и быстрей с каждым ударом сердца, пока не осталось даже мельчайшей кляксы серого вещества.
Когда Эм осмелился поднять голову, свечение исчезло. Мэл издал тяжкий стон и выгнулся аркой, а старик Калеб молчал. Жизнь покинула его истлевшее тело. В центре его изломанной фигуры вспыхнула последняя искорка, которая тут же погасла.
Все было кончено. Маргарет завершила чтение чужим, незнакомым голосом. И вдруг словно дровосек рубанул сверху вниз. В новую оболочку Мэла ударила огромная вспышка магии, и в воздухе лопнуло что-то с громким звуком, будто хрупкое зеркало сломалось под ударом молота. Дикий вскрик огласил окрестности, заставив Эма, Элая и Дагона шарахнуться в стороны. Амулет Марлоу подскочил и погас, словно принял на себя основную часть удара. Темноволосый парень резко сел. Его зеленые глаза распахнулись. Эмбер, Дагон и Элай уставились на него, как на явление самого Люцифера.
Мэл посмотрел вниз. Осмотрел свои руки. Поднял глаза на братьев. А затем в изнеможении простонал и откинулся на землю.
— Твою мать… Оно… живое… — едва слышно прошипел Элай.
***
Мид едва не споткнулся о ступени и, выругавшись, взглянул под ноги. Он выпил столько, что сейчас едва мог передвигаться, а поэтому уже не задавался вопросами, что повлечет за собой таинственная встреча, на которую он шел. Капитан не боялся за свою жизнь, потому что знал: никто не собирался устраивать ему ловушек. У него возникал всего один вопрос: почему церковь? Не могли же позвонившие ему быть связанными с теми, кто преследовал религиозные убеждения со времен охоты на ведьм? И какого черта надо было делать это ночью?
— Чтобы никто не увидел нас. Церкви безлюдны в это время, — раздался за его спиной хриплый женский голос.
Резко развернувшись, Мид узрел замершую футах в десяти позади фигуру в темном плаще с капюшоном. Женщина стояла и спокойно, даже как-то равнодушно, смотрела на него.
При виде незнакомки Мид уверился, что она очень даже в курсе того, что полиция обязана разгонять любую несанкционированную организацию, но, похоже, это ее не особенно беспокоило. Последнее несколько удивляло. На всякий случай Мид осторожно огляделся.
— Не осматривайтесь, я одна. Нас осталось слишком мало. Почти все наши сгорели или были разорваны заклятием. К слову, это их тела вы нашли у деревни, — ответила женщина, не трудясь слушать вопросы гостя.
— Откуда ты все знаешь? Кто ты? — резко спросил Мид.
— Полиции полагается быть на посту пьяной? Или вы действительно в отчаянии? — прозвучала вместо ответа крайне ехидная реплика.
Мид зло уставился на женщину.
— Открой свою личину!
Незнакомка сорвала с головы капюшон. Ее лицо оказалось худым и бледным, с выпирающими скулами. Черные с проседью волосы упали на лоб. Хотя на вид ей можно было дать не более тридцати лет, было в ней что-то, что делало ее старше. Не внешне. Мид мог бы предположить, что дело было во взгляде — резком, глубоком и цепком.
— Мое имя Скайлер. Торквемада, если вам что-то скажет эта фамилия, — с ледяным спокойствием представилась незнакомка.
Миду говорило. Он сощурился. Это не могла быть та Торквемада, потомок известного инквизитора? Или могла?
— У вас много вопросов, — произнесла она, продолжая свою речь и двигаясь вверх по ступеням церкви. — Вы хотите получить ответ, как и многие до вас.
— Да, — ответил Мид коротко.
— Я готова помочь. Но не ожидайте, что я сделаю это просто так, — женщина поднялась еще на ступень. — Вы хотите услышать все?
— Да, — такой же короткий ответ.
— Хорошо. Тогда за мной. И помните, то, что вы увидите, — строжайший секрет. Никогда и ни при каких условиях вы не должны говорить своим коллегам об этом. Если вы откажетесь, вы просто уйдете. И никогда больше не вернетесь сюда. Вам ясно?
— Да, — повторил Мид.
Услышав это, Скайлер обернулась.
— Хорошо же. Идемте.
Они шагнули под своды церкви. Тысячи раз Мид проходил мимо длинного фасада этого здания и никогда не обращал внимания на то, что могло таиться в ее пределах. Может, он и совершал ошибку. Но если эта женщина даст надежду…
Вдруг Мид услышал за спиной шаги. Он обернулся. Еще две фигуры в капюшонах отделились от стен и шагнули в их направлении. Скайлер замедлила движение, позволила им догнать себя. Они шли молча. Мид решительно не смотрел на этих людей, как не пытался и задаться вопросом о том, куда его ведут.
В эти моменты он не переставал думать о брате.
