сообщить о нарушении
Текущая страница: 45 (всего у книги 185 страниц)
Проигнорировав бестактное «даже ты», Данте машинально принял коробочку. Понимание того, что подобное выходило за все рамки, пришло не сразу, но когда это случилось, в мозгу ворлока словно щелкнуло что-то. Он смотрел на свою ладонь с минуту, затем его удивленный взгляд поднялся на Эма. Разные глаза прищурились, стали колючими и недобрыми, а затем и вовсе злыми.
— Малыш, ты, кажется, забываешься. Мы с тобой не друзья, чтобы обмениваться нежностями, — он нарочно бросил коробку на землю как можно сильнее.
Эм равнодушно проследил за его жестом. Что ж, это уже было больше похоже на Данте…
— Ладно. Это дело твое. Вижу, что ты не скучал. Я тоже… — Эм надвинул чуть ниже свою шапку. — Я пойду. Мне еще нужно сделать кое-какие дела.
Он отступил на шаг, но тут за спиной черноволосого ворлока внезапно раскрылась дверь. На пороге показался абсолютно голый Мэл, с неизменной сигаретой в зубах.
— Как? Уже уходишь? — его взгляд хаотично перемещался по лицу мальчишки и не предвещал ничего хорошего. — Погоди, может, у нас тоже есть для тебя подарок.
В мгновение ока он схватил парня за запястье и, оттолкнув с порога Данте, втянул жертву внутрь. Дверь захлопнулась за их спинами, а Дантаниэл остался на улице под порывами ледяного ветра.
— Я смотрю, вы уже подружились, — Мэл поставил руки с двух сторон от головы мальчишки и оперся о дверь. — Ведете себя, как парочка. Это очень мило, что вы дарите друг другу подарочки. Ты думаешь, он теперь твой бойфренд?
— Отстань, — Эм опомнился, поняв, что его тело прижато к двери мощно напирающим парнем. — Я уже уходил!
— А ты не останешься на праздничный обед? Вдруг Данни приготовит тебе что-нибудь особенное и уложит тебя в кроватку?
— Отвали! Я могу тебя так шарахнуть льдом, что ты укатишься отсюда к чертовой матери…
— Это может стать твоими последними словами, мальчик, — Мэл высунул язык и липко провел им по шее Эма. — Как ты вкусно пахнешь. Не удивительно, что Данте уже который день крышу рвет. Можно я откушу кусочек?
Эм почувствовал зубы на своем ухе. Но в следующую секунду Мэла отвлек звук разбитого стекла за спиной. Он резко обернулся.
Огромный волк комком влетел в комнату через окно и ощетинился, смотря на Марлоу снизу вверх налитым кровью взглядом.
— А, — понимающе кивнул Марлоу. — Тебе не нравится, когда я трогаю твою игрушку, Данте? Я просто развлекусь и верну его тебе. Целым… Ну или почти.
Его смех прошелестел по комнате, как кошачье шипение. Данте превратился в человека.
— Отойди от него, Мэл. По-хорошему говорю.
— Хм. Мне просто интересно… А что будет, если по-плохому?
— Если по-плохому, тебе это не понравится. Отпускай его. И мы с тобой поговорим. Ты ведь этого хотел?
— Хотел. Но больше не хочу, — Мэл со скучающим видом повернулся к Эмберу. — У меня появилось занятие поинтереснее.
Но прежде, чем он успел продолжить, его мощно толкнуло в сторону.
— Отвали, я кому сказал, — Дантаниэл вырос напротив него, загораживая собой Эма. — Выбери себе противника равного по размеру и силе!
Эм застыл от удивления, точно так же, как и Дагон, который вышел из кухни на шум. Точно так же, как и Мэл, который медленно поднял голову и посмотрел на Данте очень многообещающе.
— Ты уверен в своих словах, Данни? — спросил он таким тоном, что сомнений у всех присутствующих просто не возникло: сейчас вспыхнет Ад и рухнет Израиль.
Дагон аппарировал на второй этаж с негромким хлопком, чтобы предупредить Элая.
— Эмбер… — обреченно прошептал Данте. — Вали отсюда. Живо.
Выдохнув, мальчишка рванул дверь на себя, а через секунду его уже и след простыл. У него в голове билась только одна мысль: еще никогда простой подарок на Рождество не оборачивался такой катастрофой…
Комментарий к продолжение 1
Осталось совсем немного до конца :) А пока как-то так)))
========== 19. Дотла ==========
Огонь уже не полыхал. Он просто слабо глодал голые доски...
Элай материализовался на полянке первым, примерно час спустя после того, как они с братом предпочли благоразумно исчезнуть из коттеджа. Дагон появился следом через минуту. Увидев, что произошло с их убежищем, оба ворлока замерли перед унылым зрелищем. Убегая, братья даже не думали, что все кончится так, не говоря уже о том, чтобы позаботиться о мало-мальски ценных вещах.
— Твою мать, я же конспекты не проверил! — вцепился в волосы Элай. — Что я скажу своей группе?
Дымок курился от головешек, бывших некогда уютной гостиной и кухней. Теперь дом напоминал черные палки от средневековой виселицы или скелет сгнившего и разложившегося животного. Он в мгновение ока превратился в погребальный костер, где сгинул овсе, и особенно — последние надежды на то, что в Данте и Мэле осталась хоть капля разума. Братья засомневались отыщется ли среди руин хоть кто-то живой.
По сравнению с этим все остальные случаи их бешенства были лишь жалкой искрой.
Дагон наблюдал, как магический огонь, вызванный Марлоу быстро дожирает стены, распространяя в воздухе смрад и едкую гарь. Он долизывал крыльцо и балки, и остановить его было невозможно.
Братья зажали носы, бегая кругами по любезной их сердцу местности, все еще не веря, что эта часть их жизни так внезапно развалилась.
— Давай копать… — закашлялся Элай. — Сюда вскоре набежит толпа любопытных смертных! Нам надо вытащить этих долбоебов.
— Может, не надо? Меня достали эти два дебила, готовые пристукнуть друг друга даже несмотря на то, что жить не могут по отдельности даже пяти минут!
Элай махнул рукой. Быстро избавившись от одежды, он превратился в коршуна и принялся кружить над пепелищем в поисках уцелевших. Вскоре он увидел перебитую руку, выглядывающую из-под огромной перекладины. Его высокий вибрирующий крик, немного напоминающий дребезжащий свисток, огласил окрестности.
Дагон закатил глаза. По его мнению, все это было чересчур. То, что устроили в этом городке Дан и Мэл, — чересчур. То, как Данте вел себя с мальчишкой, — чересчур. То, как оборачивалась со временем, — чересчур. То, что они спалили дом своей ссорой, — чересчур.
Он тихо матерился и все же пошел разгребать обломки в том месте, где кружил Элай.
— Move, — буркнул он, приводя их в движение и откидывая в стороны.
Угли, горы пепла — все это отлетало прочь под воздействием его магии. Увидев неестественно вывернутую руку и клочок косой черной пряди, он узнал Данте, который не подавал признаков жизни.
— Один идиот нашелся, — Дагон зло сплюнул на землю. — Помоги мне, Элай!
Вдвоем они вытащили парня из-под раскаленных головешек и уложили на мерзлую землю поодаль от фундамента. Глаза Дантаниэла приоткрылись слегка, а затем снова закрылись. Он был жив.
— Давай искать Мэла, — Элай закашлялся и снова обратился в птицу.
Он кружил и кружил над выжженной пустошью, но никаких признаков Марлоу обнаружить не удалось. Он словно… обратился в пепел остатков собственной магии.
— Нигде нет… Нигде, — бормотал Элай, бегая вокруг уже в образе человека.
Дагон застыл. Если бы с Мэлом случилось что-то, они бы почувствовали. Парень словно сквозь землю провалился, но оставаться на месте пожарища долго было бы безумством. Скрыться где-нибудь сейчас казалось самым разумным…
— Элай, нам надо отсюда мотать, — предупредил Дагон, оборачиваясь на бездвижного Данте.
Его брат согласился. Вдвоем они подхватили бесчувственного товарища и поспешно исчезли в направлении парка…
***
Дантаниэл очнулся довольно скоро. Губы его сжались в суровую ниточку, пока братья волокли его в сторону, подальше от глаз любопытных смертных. Они прислонили преподобного к дереву и дали отдышаться.
По крайне злому виду и глубочайшей царапине в виде когтей через всю щеку стало понятно, что про таинственную загадку Мэла лучше не спрашивать: Данте пребывал не в настроении говорить.
Обогнув парк по краю, три колдуна вышли к реке и обнаружили там огромную трубу коллектора, вполне подходящую, чтобы спрятаться в ней. Так они и поступили.
Стены сливной трубы были грязные, и запах стоял, как возле городской свалки, в окружении сточных канав; темнота поглотила три фигуры, скользнувшие в ее недра. Освободившись от помощи друзей, Дантаниэл отсел в сторону.
Фигура его походила на одинокий белеющий труп. Даже при слабом свете с улицы проступали только его очертания: парень злился и зализывал собственные покрытые копотью и сажей раны. Элай с Дагоном не стали лезть к нему. Нужно было дождаться сумрака и уже потом выйти искать Марлоу или тешить себя надеждой, что тот перебесится и вернется сам. Пойти к коттеджу сейчас было все равно, что сдать себя полиции добровольно, ведь в таком маленьком городке пожарище обнаружат очень быстро.
Дантаниэла терзал единственный вопрос: какого хрена вселилось в Марлоу? Словно он, а словно и жестокий демон, вырвавшийся из недр ада, оказался на его месте и вытворял все эти вещи. Перед внутренним взором, как наяву, стояла жуткая картина: глаза, блестящие инфернальным изумрудным блеском, гаденькая улыбочка и когти, готовые бесконечно рвать даже тело самого лучшего друга, отношения с которым в последнее время натянулись похлеще, чем магические нити.
Данте вспоминал. Моменты драки вспыхивали в его памяти рваными клочьями. Мэл выныривал то справа, то слева, со злостью нанося бесконечные удары, легко швыряя друга о стены. Тяжелый хук по ребрам последовал незамедлительно; Данте вспомнил, как он, взбешенный, вцепился в ногу Мэла, твердую, как железо. Марлоу тоже упал, ударился о пол и злобно зарычал. Дальше все смешалось. Они не выпускали друг друга, старались пнуть в живот, бить в глаза, в самые больные места на теле. Наконец, Дан вспомнил, как он вырвался, сильные руки подняли его в воздух. Он прекрасно понимал, что будет дальше: взбешенный Мэл легко отшвырнет его на несколько метров и просто подожжет дом, силы у него хватит.
Избитый и покалеченный, Данте терял сознание и чувствовал запах огня и дыма, наполняющих нос. Взбешенный Мэл уже не первый раз заметал все следы их пребывания, попросту вытирая их с лица земли пламенем разрушительной силы, только раньше он хотя бы предупреждал об этом заранее.
Дантаниэл ничего не понимал. За все триста лет дружбы он впервые видел Марлоу таким отстраненным, замкнутым и разозленным на внешний мир. Раньше к нему легко было найти подход, но сейчас будто закрывалась та дверь, в которую Дан раньше имел привычку входить без стука.
Ворлок обнял себя руками. Без лучшего друга, без крыши над головой и даже без одежды ему вдруг показалось достаточно этой чертовой вечной жизни. В голове всплыли слова Эмбера, брошенные сгоряча: «А у тебя есть? То, ради чего ты живешь? Ты просто пустая, мертвая оболочка, которая не стоит… ничего! Неужели ты никогда не думал, что прожить короткую жизнь рядом с родными и любимыми гораздо лучше?»
В моменты вроде этого подобное доедало изнутри. Данте зло схватил крысу, шнырявшую возле его ноги, и запустил ее в противоположную стену, с хрустом размозжив животному череп.
Возможно, эта жизнь была ничем иным, как проклятием, а постоянный баланс на грани сомнения и правильности лишь быстрее толкал с обрыва.
Невыносимо было даже думать об этом. Дан обхватил голову руками и постарался просто ненадолго забыть…
Комментарий к 19. Дотла
Ну вот и продолжение ссоры Данте и Мэла. Доигрались, дети! =) осталось еще около 6 частей до конца.
========== продолжение 1 ==========
Минуло еще несколько дней, и Мики провел их в очень глубоких раздумьях. В кармане его лежала заветная карточка, и, как бы он ни хотел забыть о встрече в лесу, все мысли его возвращались лишь к одному: обещание.
Тот подозрительный человек казался надежным, а верить ему было единственным выходом. Мик перебирал, перематывал в голове сказанное им и в итоге пришел к мнению, что ему нужно встретиться с этими людьми.
Нервный Кимбел названивал ему через каждые пять минут с вопросом: «Как дела?», не решаясь, впрочем, пойти к другу домой и проверить лично. Мик уверял его, что все в порядке. Но под конец его нервы сдали.
Он сел на кровать и, немного поколебавшись, набрал номер с карточки. Еще никогда в жизни сомнения не одолевали его настолько сильно.
— ООО, Трибунал священной канцелярии инквизиции «Молот Ведьм», — спокойно ответил на том конце провода женский голос через пару гудков. — Чем я могу вам помочь?
— Я… ээээ… я… — Мики растерял все слова и храбрость.
— Проглотил язык? — насмешливо подсказал голос.
— Вроде того, — выдохнув, парень пытался продолжать. Женщина словно знала заранее, кто будет звонить. — По правде, я и сам не знаю, зачем связался с вами.
— Кто дал тебе этот номер? — в голосе послышалась насмешка.
— Химменс… Луций, — неуверенно припомнил Мик имя нового знакомого.
— Луций, — в голосе прозвучали нотки понимания. — Ясно. И что ты хочешь? У тебя есть информация, которую ты готов сообщить?
— Нет. Я не знаю, черт. Он сказал, вы можете как-то помочь!
На том конце возникла пауза.
— Возможно, — женщина тоже перешла на шепот. — Мне сейчас не очень удобно говорить. Но если Луций обещал тебе помощь, значит, мы готовы помочь. Ночью. У церкви. После того, как луна взойдет.
Трубка пошла короткими гудками быстрее, чем Мик успел сообразить что-то.
Он так и сидел, таращась на динамик и усиленно соображая, был ли этот разговор реальностью или плодом его фантазии.
К ночи его решимость сошла на нет. Необходимость встречи неизвестно с кем, тем более в одиночестве, пугала до смерти. Проблем, конечно, не возникло, ведь родители настолько отрешились от внешнего мира, что даже не заметили, как сын тихо выскользнул за дверь и покинул комнату. И все же неопределенное чувство не оставляло Мики.
На шестьдесят процентов он был бы не против, если бы его кто-то остановил.
Путь до церкви прошел в абсолютном беспамятстве. Мики неуверенно огляделся, чтобы посмотреть, не ходил ли кто вокруг. Окрестности хранили молчание, только деревья стонали в ночи, подобно душам без упокоя.
Ривьера поежился. Сказать, что ему было не по себе, значило ничего не сказать.
— Бу! — внезапно раздался голос над его ухом.
От неожиданности Мики подскочил, как ужаленный. Он оступился и сделал два неловких шага назад, под общий гогот трех внезапно возникших на его пути фигур. Все они были в капюшонах, и та, что в середине — пониже и потоньше остальных, — с явной насмешкой изучала человека из-под прикрытия.
— Луций. Где ты его нашел. Он же юный совсем. И не подготовлен физически.
— Это вопрос чести, Скайлер. Мы дали обещание… — мужчина, который стоял слева, учтиво склонился перед Мики. — Мы уже знакомы. Разреши представить тебе моих друзей, — Луций указал рукой на девушку и молчаливого мужчину рядом с собой. — Наши имена можно найти в любых учебниках истории, если копаешь достаточно глубоко. — Скайлер Торквемада, Конрад Ренье.
— Мики, — тихо шепнул Ривьера, кусая бледную губу.
Вероятно его имя тоже скоро найдут. В местном некрологе.
Безмолвный спутник кивнул. Женщина сняла с головы капюшон, открывая взору свое миловидное, но холодное лицо с несколькими шрамами. Ее зеленые глаза внимательно скользили по новому знакомому.
— Итак. Сразу к делу, — она отвела со лба белые пряди, поблескивающие проседью в ее черной гриве. — По твоему голосу было не очень понятно, что ты отдаешь себе отчет в том, что творишь.
— Так и есть. Я просто не знаю, что еще мне делать… — Мики чувствовал себя абсолютно по-идиотски.
— Попробуем тебя просветить. Я изучила твои материалы. Не больно-то они нам помогли, все это нам было известно и без тебя, — женщина пожала плечами. — Но ладно. Как ты уже мог понять, мы — инквизиторы. Охотники на ведьм и колдунов по всему миру. Эти твари шарятся в его уголках, но именно в вашем городишке их активность особенно усилилась.
Мики хлопал глазами, слушая ее быструю речь.
— Королева Изабелла — моя бабка — и ее духовник, отец Томаззо, были моими наставниками. К сожалению, я не знала их так хорошо, как мне хотелось бы…
*_________________________
Томаззо ( на европейский манер - Томас) Торквемада уже упоминался в предыдущей главе. Себастьян де Ольмедо называет его «молотом еретиков, светом Испании, спасителем своей страны, честью своего ордена». Имя Торквемады стало нарицательным для обозначения жестокого религиозного фанатика. Он решил пойти навстречу Изабелле Португальской и взять на себя ряд обязанностей по воспитанию её дочурки Изабеллы-младшей (в нашей истории— мамы Скайлер). Проявив себя неплохим воспитателем, произвел на ребёнка хорошее впечатление. Рассказывая маленькой Изабелле о милости Бога, чудесах святых отцов, благодати и прочем нравственно-религиозном, с первых дней знакомства начал прививать девочке зачатки религиозности. Оттуда все и пошло!
— Постой… Разве они не в пятнадцатом веке жили? — жалобно выдал Мики единственное познание об этих исторических личностях.
— Совершенно верно. А что тебя тревожит?
— Ну… Примерно то, что это было около шестисот лет назад?
