Текст книги ""Фантастика 2025-134". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

Соавторы: Роман Филимонов,Нил Алмазов,Антон Войтов,Александр Якубович,Агата Фишер,Ольга Дмитриева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 342 страниц)

Глава 18. Открытие состязаний

Первым делом я заметила ущелье. Оно лежало чуть в стороне, пока наполовину скрытое утренним туманом. Но не узнать извилистые ходы было невозможно. Не зря Вестейн заставлял меня зубрить карту.

Потом я разглядела золотые шпили на башнях возле огромных ворот. Морозный туман разошелся, обнажая еще десяток шпилей, разбросанных над сплетением проходов. На вершине каждого сиял следящий артефакт. Именно с их помощью зрителям предстояло наблюдать за соревнованиями.

Стужа заложила вираж, и клин байлангов послушно повторил ее маневр. Затылком я чувствовала недовольный взгляд Чейна. Вестейн все еще находился в кругу других кураторов, и вести псов предстояло Стуже. Собака была этим невероятно довольна.

“Ингольф злится”, – сообщила она, совершая еще один крутой поворот в воздухе.

Только после этого я заметила трибуны. Крытые ложи облепили склон горы. Над каждой развевались флаги. Отсюда аристократам предстояло следить за тем, как их отпрыски проходят испытание.

Старшие курсы пошли на снижение. Их звездный час настанет чуть позже. Сегодня с нами полетели только самые высокородные и азартные. Те, кто желал посмотреть на битву третьекурсников и сделать ставки. О суммах, которые здесь ходили, слагали легенды.

Перед нами простерся то ли широкий карниз, то ли огромный балкон, вымощенный плиткой и обнесенный каменной оградой. Именно туда один за другим садились старшекурсники. Я заметила группу встречающих, среди которых мелькнула фигурка в алом. Неужели Мегера? Наверняка явилась поддержать дочь. И убедиться, что Вестейн останется в Лабиринте…

Больше ни о чем подумать я не успела. Свейт занял свое место во главе клина, и мы начали спускаться. Я невольно вцепилась в поручни на луке седла. Сейчас начнется самое волнительное. Приветственное слово Правителей и жребьевка.

Байлангов пришлось оставить в стороне, у края площадки. Там нас уже ждали адепты, у которых байлангов не было. Пара учителей переместили их сразу на твердую землю. Я пристроилась за левым плечом Вестейна и покосилась на Чейна. Тот, в свою очередь, поглядывал на меня, но молчал. Вслед за кураторами отряды шагали к дальнему концу огромного балкона, где располагалось возвышение.

Рядом шагали отряды Багрейна и Крона. Ида держалась за плечом своего учителя, и на ее лице сквозило злорадство.

Кресла Правителей почти не отличались от тех, что я видела на балу. Первое, что меня удивило – присутствующая аристократия была в костюмах для полета. Все без исключения. Темно-коричневая с золотой окантовкой куртка Рихарда Найгаарда идеально оттеняла жемчужно-белый наряд его супруги. Герцогиня снова выглядела уставшей, под глазами залегли темные круги. Но вместо того, чтобы глядеть в пол, она откинулась на спинку своего кресла и со всей силы вцепилась в подлокотники. При этом смотрела она только на меня.

Это заметили все и тут же начали шептаться. Разумеется, ни шепотки, ни этот взгляд не укрылись от Найгаарда. Его лицо посуровело, и я сразу поняла, что мне не светит ничего хорошего.

Правитель Севера поднялся и произнес короткую и сухую речь. Я благополучно пропустила его слова мимо ушей. Стужа в этот момент заныла, что оставаться в строю байлангов ужасно скучно. Она жаждала оказаться поближе ко мне. Пришлось мысленно уговаривать ее повременить с нашим воссоединением.

Я снова обратила внимания на Правителя тогда, когда он объявил:

– Настало время жеребьевки. Надеюсь, все помнят правила? По одному адепту из каждого отряда.

Терять было нечего, и я уже собиралась шагнуть вперед. Но в этот момент Найгаард продолжил:

– Вызываются Чейн Ольсон, Ида Эллингбоу, Кальф Труэльсон.

Чейн легко толкнул меня плечом и одарил снисходительным взглядом. А затем вышел вперед. Мне оставалось наблюдать, как он идет к возвышению. Это что, попытка объяснить, что мне здесь не место?

Правящая герцогиня медленно встала и приняла из рук служанки поднос, на котором лежали какие-то свертки. Ее губы превратились в тонкую ниточку. Я поймала себя на том, что не могу оторвать взгляд от ее лица. А она, наоборот, перестала мной интересоваться и теперь смотрела только на Чейна.

Я так увлеклась наблюдением за герцогиней, что чуть не пропустила важный момент. Ида притормозила, преграждая путь долговязому Кальфу, и Чейн первым протянул руку к подносу. Он не думал ни мгновения и сразу взял средний сверток. А затем показал всем квадратный кусок ткани с вышитой на нем единицей.

Первые. Мы стартуем первыми. И судя по довольному лицу Найгаарда, для нас в Лабиринте приготовлено много славных, опасных сюрпризов. А еще я не сомневалась в том, что Чейн знал, какой сверток брать. Жребьевка постановочная.

Судя по окаменевшей спине Веста, он тоже заметил. Точнее, и не ждал ничего другого. Какой отряд идет следующим, я пропустила. Внутри клокотало возмущение, и все мои мысли были уже в Лабиринте. Самолюбие требовало оставить всех с носом. И Стужа меня горячо поддерживала. Ее нетерпение передавалось мне.

Найгаард шевельнул бровями, приказывая служанке унести пустой поднос, а затем радостно произнес:

– Итак, честь открывать состязания сегодня предстоит Лунной группе третьего курса. Надеюсь, адепты оправдают ваши ожидания, господин Ааберг, и покажут нам великолепные боевые навыки.

В голосе правителя Севера проскользнул сарказм. Вестейн шевельнул здоровым плечом и холодно ответил:

– Можете в этом не сомневаться.

Герцогиня посмотрела на него и нахмурилась. У меня мелькнула мысль, что она не в курсе темных делишек супруга, но я отогнала ее. Все это уже не имело значения. Теперь нам предстоял досмотр. Вспомнилось, что предупреждение Чейна касалось именно его. Интуиция подсказывала, что здесь можно ждать подвоха.

Маг, который должен был проводить эту процедуру, мне сразу не понравился. Старый, лысеющий, с одутловатым лицом. В его глазах светился азарт. Он явно был настроен найти хоть что-нибудь лишнее. Я мысленно перебрала компоненты снадобий. Запрещенки быть не должно, я учитывала это при подборе составов. Но из адептов мне предстояло подойти к старику первой.

Я внимательно наблюдала за тем, как он обходит вокруг Вестейна, размахивая артефактом, и недовольно поджимает губы. Неужели и правда рассчитывал найти хоть что-то? Дальше мне стало не до размышлений. Теперь старик повернулся и поманил меня к себе.

Я нацепила на лицо невинную улыбку и подошла к нему. Отделаться также быстро не удалось. Вокруг меня обошли три раза. На третьем круге артефакт мигнул. Я удивленно воззрилась на проверяющего. Но у меня же совершенно точно ничего нет, или?..

А в следующий миг тепло на пальце возвестило о том, что все-таки “или”.

Я не успела больше ни о чем подумать. В следующий миг над головами собравшихся раздался громкий хлопок. С неба посыпались искры. Артефакт в руках старика начал остервенело мигать. Кто-то из адептов сдавленно выругался. Не из нашей группы – куратор за такое жестко наказывал, лишний раз переписывать правила или мести лестницу желающих не было. Поэтому мои товарищи выдали только несколько удивленных возгласов.

Я вскинула голову и увидела, что в небе распускаются огненные цветы. Вторая половина моей магии, использовать которую я отвыкла за эти месяцы, шевельнулась внутри. Этот фейерверк был порожден именно магией хранителей, и сила глухо отзывалась на него.

Герцог издал сдавленный рык и повернулся в сторону. Я тоже посмотрела туда же и увидела зачинщицу безобразия.

Марта стояла в нескольких шагах от трона. Девочка была в скромном оливковом платье, и судя по надутым губкам, была этим очень недовольна. Золотые волосы рассыпались по плечам, золотистые искры гасли у нее на пальцах.

Стоило Найгаарду вперить в нее бешеный взгляд, как Марта с самым невинным видом хлопнула ресницами и пролепетала:

– Простите, герцог, это вышло случайно.

– Твоя магия помешала поисковому артефакту, – рыкнул Найгаард.

Но ее это совершенно не смутило. Судя по хитрому взгляду, наставления всех сортов эта девочка слышала каждый день и не по разу. Марта подняла глаза на герцогиню и взмолилась:

– Простите, Ваше Светлейшество. Пожалуйста, не отсылайте меня обратно! Я так хочу посмотреть состязания! Ну, не совладала с магией, бывает! В конце концов, здесь нет никого, кто мог бы меня ей учить… Но Борг и так три круга вокруг Анны прошел, что еще искать? Ясно же, что все в порядке. Так что никакой проверке я не помешала!

Теперь все глаза были обращены к девочке, и я покосилась на кольцо. Несмотря на то что серебристый ободок на моем пальце явственно потеплел, светится он не начал.

Но на всякий случай я сунула руку в карман куртки. Марта спасла меня своим фейерверком. Я была уверена, что камень в руках старика среагировал на кольцо, хотя артефакты не запрещены. Интуиция подсказывала, что это как-то связано с силой источника Аабергов. И с рисунком, который появился внутри кольца. Но сейчас это, во что бы то ни стало нужно скрыть.

Найгаард потерял интерес к своей воспитаннице и бросил на меня недовольный взгляд. А затем процедил:

– Думаю, проверку стоит повторить…

Но в этот момент герцогиня возвысила голос и хрипло произнесла:

– Достаточно. Следующий.

На нее посмотрели с таким удивлением, будто заговорила стена. Дважды повторять не пришлось. Прежде чем кто-либо успел возразить, я быстрым шагом направилась к куратору и заняла место за его спиной. Сигмунд оттолкнул Чейна и встал перед Боргом, ожидая проверки.

Найгаард быстро справился с удивлением и нахмурился. Но возражать не стал и повторной проверки не потребовал. Кольцо на моем пальце медленно остывало, Сигмунд встал рядом со мной.

– Все хорошо? – встревоженно шепнул он.

Я прикрыла глаза в ответ и продолжила наблюдать за досмотром. К счастью, больше ни к кому старик не придрался. Найгаард мрачно наблюдал за тем, как Борг обходит адептов с артефактом в руках, и молчал. Его супруга как будто стала еще бледнее, черты лица заострились, а тени вокруг глаз стали глубже. У меня впервые мелькнула мысль, что Правительница Севера нездорова.

Наконец, с церемониями было покончено, и мы прошествовали к байлангам вслед за куратором. Оказалось, что перед взлетом нас ждала еще одна формальность – несколько минут для общения с родственниками. Парни разошлись, чтобы выслушать последние наставления от своих родителей. Разумеется, отец и не подумал явиться на это мероприятие. Поэтому мне оставалось лишь переминаться с ноги на ногу возле куратора и поглаживать теплый бок Стужи. Я украдкой посмотрела в сторону возвышения. Правители направлялись к своим байлангам, чтобы переместиться в ложу. Меня внезапно кольнула обида. Могла бы и посмотреть в мою сторону. Зачем защищала? Мать, называется…

Я повернулась к Вестейну с твердым намерением задать ему какой-нибудь дурацкий вопрос и поговорить о чем угодно. Лучше глупая болтовня, чем наблюдать за этим праздником жизни и чувствовать себя здесь чужой. Но в этот момент от толпы отделилась фигурка в оливковом платье. Марта помчалась в нашу сторону, подхватив подол. Девочка замерла перед Вестом, сдула со своего лица пару золотистых волосков и звонко произнесла:

– Удачи тебе, очень дальний дядя Вестейн.

– Я не… – начал было куратор.

Но затем осекся и процедил:

– Спасибо, Марта.

Я видела, что его так и распирает отчитать девчонку. Но Вестейн прекрасно понимал, что она только что спасла меня от неприятностей. Я ободряюще улыбнулась Марте и сказала:

– Спасибо.

– Что поделать, – довольно сообщила она, – с магией у меня некоторые проблемы.

– А вот с актерским талантом их точно нет, – прошептал Вест за моей спиной.

Я не была уверена, что его слышала Марта. Девчонка продолжила улыбаться и доверительно сообщила:

– Говорят, ты снова ранен, дядя Вестейн. Ты уж присмотри за ним, ладно?

Последние слова были обращены ко мне. Я кивнула, а Марта добавила:

– И заходи ко мне, как будешь во дворце. Тебя наверняка пригласят на бал в честь начала весны. Если я не взорву что-нибудь неположенное, то герцогиня Анитра может разрешить мне присутствовать на балу.

Тут я вспомнила про огненные цветы в небе и спохватилась:

– Твоя мать была из младшей ветви Мюссонов?

– Из Лассалей, – серьезно ответила девочка.

Тут все встало на свои места. Я вспомнила, что род почти угас. Вот почему никто не заботится о юной хранительнице, которую растят стражи. Я мысленно пообещала, что постараюсь ей помочь, и распрощалась с Мартой.

Адепты начали возвращаться, а Вестейн негромко сказал:

– В седла!

“Наконец-то, – удовлетворенно сказала Стужа. – Эти человеческие мероприятия ужасно тоскливые".

Азарт собаки передавался мне. Я чувствовала нарастающее волнение.

“Спокойнее, – передал Мистивир. – Они еще пожалеют, что связались с Аабергами”.

Стужа расправила крылья, и я шепнула:

– Я не принадлежу… к этому роду.

“Пока не принадлежишь,” – самодовольно поправил меч и замолчал.

“Ты наша,” – вмешался Свейт.

А я подумала, что претендентов на присутствие в моей голове в избытке. Два байланга, древний меч… Мне бы их уверенность. Чувства будто крепли с каждым днем. Но пропасть, которая разделяла нас с Вестейном, не становилась меньше. Положение учителя и ученицы, принадлежность куратора к опальному роду, планы отца, идущие вразрез с моими желаниями…

Байланги поднялись в воздух, и я постаралась отбросить непрошенные мысли. Это оказалось легко. Мы приближались к входу в ущелье, который перегораживали золоченые ворота. Несмотря на то что в нашем отряде байланги были у всех, войти в Лабиринт нам предстояло своими ногами. Традиции стражей здесь были незыблемы.

Поэтому у ворот клин байлангов приземлился, и мы спешились. Вестейн и Свейт первыми прошли сквозь кованые золотые створки. Мы со Стужей последовали за ними. Стоило нам оказаться внутри ущелья, как собака прислала мысль:

“Я должна тебя кое о чем предупредить.”

Глава 19. В Лабиринте

Я покосилась на свою питомицу и мысленно спросила:

“Предупредить о чем?”

Тут я заметила, что Стужа замедлила шаг, вытянула шею и старательно к чему-то принюхивается.

“Они разбудили Его”, – сообщила она.

“Его – это кого?”

“Сам холод и саму стужу, изначальную магию этого места”.

Яснее не стало. Поэтому я успокаивающе погладила собачий бок и спросила:

“Ты сказала Его, а теперь говоришь про магию. Она живая?”

“Да, – ответила Стужа. – Он, она… Это существо живет в Сердце Лабиринта, и его не стоит тревожить. Люди глупые. Разбудили”.

Если бы… Люди не глупые, они хитрые и расчетливые. Сделали все, чтобы создать нам препятствия.

Белые стены Лабиринта вздымались все выше, и полоска неба над нашими головами становилась все уже. Я оглянулась на товарищей и хлопнула собаку по плечу, приказывая оставаться в строю. А затем догнала Вестейна. Куратор оглянулся и бесстрастно спросил:

– В чем дело?

– Стужа предупреждает об опасности, – дрогнувшим голосом сообщила я. – Говорит, что люди разбудили сущность, которая живет в Сердце Лабиринта.

– Это же байки, – раздался за моей спиной голос Чейна. – Дух Стужи – всего лишь детские сказки.

Парень успел догнать нас и теперь прислушивался к разговору. Презрение в его взгляде было почти осязаемым. Больше всего мне хотелось поговорить с Вестейном без лишних ушей. Но это станет возможным лишь тогда, когда мы покинем это место.

Поэтому я пропустила интонации парня мимо ушей и ухватилась за суть:

– Дух Стужи?

– Легендарная сущность, хозяин Лабиринта. На Севере про него и правда сложено много сказок и песен. Но никто не видел его воочию. Или не говорил об этом. Чейн прав, это легенда.

– Не вери…те мне? – укоризненно спросила я запнувшись.

– Я этого не говорил, – спокойно ответил Вест. – Но если ты помнишь, в Сердце Лабиринта мы не заходим. Наша задача проскользнуть по одному из внешних ходов и выйти через юго-восточные врата.

– Твоей собаке верить нельзя, – заявил Чейн. – Она десять лет прожила тут в одиночестве. Что может примерещиться спятившему байлангу…

Я резко повернулась к Чейну и остановилась так, что он едва в меня не врезался. А затем прошипела:

– Стужа в своем уме.

Он нагло усмехнулся мне в лицо:

– Но ей может в любой момент снести крышу, и это понимают все, кроме тебя.

– Свою крышу придержи, – бросила я в ответ.

В тот же момент стальные пальцы куратора сжали мое плечо.

– Прекратите оба, – холодно приказал Вестейн. – Еще одна перепалка, и лестницу подметать вы будете до конца учебного года. Вдвоем.

Угроза подействовала, мы оба насупились и замолчали.

Куратор приказал Чейну:

– Возьми Нильса и Орма. Поднимайтесь в воздух, будете наблюдать сверху.

парень кивнул и отправился выполнять приказ. Вестейн выпустил мое плечо и шепнул:

– Успокойся и следи за Стужей.

– Тоже не веришь в нее? – одними губами прошептала я, укоризненно заглядывая ему в глаза.

– Верю, что ты справишься, что бы ни случилось с твоим байлангом, – ответил куратор и отвернулся.

К нам подтянулись остальные адепты, и разговор пришлось прервать. Сигмунд протиснулся вперед и спросил меня:

– Что-то не так?

Я мотнула головой, а Вестейн в этот момент приказал:

– Идем вперед, быстро и тихо.

Байланги Чейна и его друзей взмыли в воздух, а отряд продолжил красться вперед. Сигмунд теперь шел рядом со мной, а Эйнар и Гест пристроились позади. Через несколько минут парень не выдержал и шепнул:

– Что вы не поделили с Чейном?

– Он думает, что Стужа сойдет с ума, – нехотя ответила я.

Собака недовольно рыкнула, подтверждая мои слова. Сигмунд попытался меня успокоить:

– Ты не одна. Мы будем рядом и постараемся помочь.

Его слова меня ничуть не утешили. В мою душу закралось подозрение, что втайне все товарищи ждут, что Стужа принесет группе неприятности. Даже Вест! И только Чейн решился высказать эти мысли. Я тряхнула головой, отгоняя сомнения, и ускорила шаг.

Первые пару часов ничего не происходило. Мы крались по ущелью, тройка байлангов охраняла группу с высоты, а куратор шел впереди и готовился принять на себя удар. Стужа беспокоилась, и ее настороженность передавалась Свейту. А еще… с каждым шагом я чувствовала, как растет ее недоверие к Весту.

Кольцо больше не подавало признаков жизни. Склоны вокруг нас оставались пустыми. Наконец, впереди показалась первая крупная развилка. Часть скалы над поворотом имела буроватый оттенок. Здесь от основной тропы отходили сразу несколько проходов. Собаки замерли, тщательно принюхиваясь. Чейн и его товарищи спустились к нам и замерли, ожидая решения куратора.

Лабиринт сам по себе опасен не был – адептов заставляли учить карты, а проходы вдали от Сердца не менялись. Опасны были духи и область вокруг Сердца. Но предсказать появление этих существ было невозможно. И каждый отряд жаждал справиться с заданием быстрее остальных.

Вот только по иронии судьбы самый короткий путь к выходу шел через Сердце Лабиринта. Поэтому всегда приходилось искать дорогу, достаточно удаленную от опасных мест и достаточно короткую, чтобы выиграть.

Вестейн думал недолго. Куратор направился в один из средних проходов, и отряд потянулся за ним. Я прошла десяток шагов и только после этого сообразила, что Стужа за мной не идет.

Оказалось, моя пушистая красотка уселась посреди тропы.

– Что такое? – спросила я.

“Эта дорога не годится, – ответила собака. – Опасность”.

Я подошла к ней и задала следующий вопрос:

– Какая опасность?

“Не знаю. Шерсть дыбом. Не нужно идти туда”.

Ее сородичи не выказывали никакого беспокойства.

“Я ничего не чую,” – подтвердил Свейт.

За моей спиной раздался голос Вестейна:

– Анна, в чем дело?

Я повернулась к куратору и обреченно сообщила:

– Стужа говорит, что этот путь небезопасен.

Чейн презрительно фыркнул, в его взгляде читалось: “Я же говорил”. Вест долго молчал. А затем бесстрастно произнес:

– Допустим, ее сомнения оправданы. Спроси, какой путь безопасен.

Я повернулась к своей собаке. Ответная мысль была четкой и ясной. Только один проход внушал доверие Стуже. Я махнула рукой в сторону самой узкой северной тропы и сказала:

– Этот.

Чейн возмутился:

– Он почти напрямую ведет к Сердцу!

Я развела руками и вздохнула:

– Ну… да.

Взгляды всех адептов были обращены на меня, и все до единого были скептическими. А вот куратор смотрел задумчиво, и Чейна это явно раздражало. Он повернулся к Вестейну и горячо возразил:

– Это безумие. Северный коридор опасен. Даже если впереди есть ловушки, в чем лично я сомневаюсь.

Парень метнул на меня недовольный взгляд. Сигмунд подошел и встал рядом, а затем негромко сказал:

– Стужа жила здесь десять лет. Она знает все ходы и выходы…

– И еще неизвестно, как на нее повлияет знакомая обстановка, – поддержал Чейна Нильс.

Я тоже смотрела на Вестейна. Наверное, зря. Но волнение Стужи передалось мне. И теперь я тоже совершенно не хотела соваться в туннели, которые стали казаться небезопасными. Было немного жаль, что мы с Вестом не можем остаться наедине. Пока на нас смотрят пятнадцать пар глаз, пустить в ход девичье очарование было невозможно. И я вложила всю свою мольбу во взгляд.

Куратор отвернулся, скрипнув зубами, а я потупилась. Вестейн медленно прошел вдоль проходов и замер перед северным. Там ущелье почти сразу поворачивало, и было неясно, что ждет нас впереди. В моем сердце вспыхнула надежда. Но тут Вест развернулся и прошел к соседнему ходу – узкому и темному.

– Сюда, – решил он. – Дальше это ущелье соединяется с соседними. Если не встретим опасности, можно будет как перейти в тот ход, который Стужа считает безопасным, так и взять южнее. Решим у Трезубца.

Я вспомнила, что впереди и правда было соединение трех проходов, которое звали Трезубцем. Вестейн принял самое лучшее решение, почему же я так разочарована?

“Дурак”, – пробурчала Стужа, и я успокаивающе погладила ее по плечу.

Оспорить решение куратора никто не решился, но я видела, что не все из парней довольны. Большинству не хотелось идти северными тропами. Даже той, которую выбрал Вест. Но ослушаться его никто не посмел.

Отряд снова построился. Эта часть ущелья оказалась узкой, пришлось растянуться цепочкой. Чейн нехотя притормозил у входа, позволяя нам со Стужей протиснуться вслед за Вестом и Свейтом.

Как ни странно, меня почти сразу отпустило. Я зашагала быстрее. Этому способствовал холод. Теперь я, наконец, поняла, почему это место зовут Лабиринтом Стужи. Мороз пробирал до костей, несмотря на теплый костюм для полетов. Пальцы леденели даже в перчатках на меху, а порывы ветра бросали в лицо снежную крупу.

Стены вздымались так высоко, что в ущелье царил полумрак.

“Плохая дорога, – мрачно сообщила Стужа. – Нужно уйти севернее”.

Я кивнула и попыталась пробурить взглядом дырку в спине куратора. Успешно – Вестейн покосился на меня через плечо, но останавливаться не стал. Я молча шагал следом, бдительно оглядывая отвесные стены в поисках существ, которых никогда не видела. Но они оставались пустыми и безмолвными. Прошло не меньше получаса, прежде чем я решилась догнать куратора и ускорила шаг. Не оглядываясь, Вестейн спросил:

– Что еще не так?

– Слишком тихо, – неуверенно произнесла я. – Где обещанные духи? Разве это место не должно ими кишеть?

– Я не знаю, – серьезно ответил куратор. – И мне тоже это кажется подозрительным.

Тут мне пришлось отвлечься от разговора. Я снова ощутила тепло на пальце. Недоверчиво сняла перчатку и уставилась на кольцо. Артефакт не светился. Но меня все равно не покидало ощущение, что вопреки законам природы подарок Бакке сохранил свои магические свойства. Или их отсутствие…

Я снова натянула перчатку и ощутила, как медленно холодеет кольцо. Работает артефакт или нет, но пока он снова уснул. Интересно, зачем бабушка создала эту пару колец? Наверное, я никогда это не узнаю.

Привал пришлось сделать в том же ущелье. Стены разошлись, дорога стала шире, и мы остановились на обед. Еда и бодрящий травяной сбор придали нам сил. Мы снова двинулись прочь. Парни начали переглядываться и перешептываться. Отсутствие опасностей показалось подозрительным не только мне. Когда внутри шевельнулась знакомая тревога и чувство опасности, я не сдержала вздох облегчения и крикнула:

– Стойте! Где-то…

Договорить я не успела. Одна из стен впереди ощерилась рядом землистых щупалец. Снова гварт! Наверняка приманили специально, опыт у наших врагов уже есть.

К счастью, Вестейн оказался быстрее. Тридцать клинков пронзили коричневое пятно на склоне, обрубая щупальца и уничтожая магическую сердцевину. Или не тридцать… Я вдруг поняла, что летающих мечей меньше почти в два раза, а куратор двигается вовсе не так искусно, как на тренировках.

Вестейн оглянулся на меня и скупо похвалил:

– Отличная работа. Мы подходим к трезубцу. Будь готова ко всему.

Я кивнула и пошла следом за ним. за нами потянулись остальные. Теперь мы снова шли клином, каждый рядом со своим байлангом. Мистивир у меня на поясе дрожал от нетерпения, а Стужа была напряжена как струна. Но я все равно оказалась не готова к тому, что мы увидели за поворотом.

В этом месте сходились три ущелья, именно поэтому его прозвали Трезубцем. Вот только южного прохода больше не было. Часть стены обрушилась. Адепты испустили разочарованный вздох. А вот Стужа была довольна. Легкий путь закрыт. Теперь нам остается идти дальше по этому ходу, или переместиться ближе к Сердцу Лабиринта.

Вестейн в задумчивости остановился у завала и долго разглядывал его. А затем позвал:

– Сигмунд?

Парень подошел поближе и отозвался:

– Думаю, завал создан магией человека, а не местных духов.

– Нужно было сразу выбрать другой путь, – не выдержал Чейн. – Домыслы Бешеной и завели нас в ловушку.

– Мы не знаем, что нас ждало бы там, – возразила я.

Но большинство парней явно были согласны с ним.

“Не ждало бы, – внезапно сообщила Стужа. – Они ждут нас и здесь”.

Спросить, что она имеет в виду, я не успела – увидела.

Духи были именно такими, как на картинках в учебнике. Голубоватые человекоподобные сущности с горящими темными глазами летели на нас стеной. Ног под балахонами видно не было, острые зубы и растопыренные когтистые пальцы источали холод.

Как назло, надвигались они именно с той стороны, откуда мы пришли, перекрывая путь к отступлению.

– Построение три! – разнесся по ущелью голос Вестейна. – Клинки к бою.

Я выполнила приказы не задумываясь. Ингольф занял свое место в воздухе, а нам со Стужей предстояло держать оборону на земле. Мистивир вылетел из ножен, подчиняясь моему жесту. Свейт уже был на другом конце отряда, а пара десятков клинков куратора приняли на себя первый натиск духов.

Сердце сжалось от волнения, но меня отрезвил Мистивир:

“Вестейн не мальчик и не слабак. От истинный Ааберг, верь в него и займись своим делом”.

Его неожиданно поддержала Стужа:

“Во время нашей прошлой встречи я много сделала, чтобы твой приятель отсюда не ушел. Его так просто не взять.”

Я подавила любопытство и сделала мысленную зарубку расспросить если не Стужу, то Вестейна. Но пока приходилось бдительно оглядывать площадку Трезубца и ждать новых напастей. Мне очень хотелось оглянуться и убедиться, что с остальными все в порядке. Но на меня рассчитывали, за моей спиной были друзья. Гест застыл за правым плечом, и три его клинка повисли в воздухе рядом с моими.

Мистивир жаждал боя, но тот быстро закончился. Когда Свейт приземлился перед нами, я придирчиво оглядела и пса, и его всадника, но видимых повреждений не нашла. Морозный пар в нескольких местах шел от его одежды. Но ледяные руки духов не успели добраться до тела. Ингольф приземлился рядом и Чейн уверенно заявил:

– Это явно ловушка! Нужно было идти другим путем…

Куратор одарил его ледяным взглядом и бросил:

– Это не единственный выход. В седла. И вперед.

Теперь мы ехали верхом. Когда Трезубец остался позади, Стужа разворчалась:

“Не верит мне. Он нам точно нужен?”

“Возможно, если ты расскажешь Свейту…” – мысленно обратилась я к собаке.

“Свейт знает. Но не чует того же, чего и я. Не может врать человеку. Человек опирается на чутье своего байланга.”

Ущелье начало изгибаться и петлять. Нам пришлось замедлить ход – за каждым поворотом могли ждать неприятности. Как ни странно, Стужа успокоилась и перестала жаловаться на недальновидность Веста.

Следующую опасность снова почувствовала я. Прежде чем я успела отдать приказ, собака прыгнула вперед и зарычала, преграждая путь Свейту. Неприятное чувство, от которого по всему телу бежали мурашки, усилилось, и я предупредила:

– Каменные змеи, там, впереди. Возможно, за поворотом.

Вестейн кивнул и спросил:

– Сколько? Постарайся определить.

Я думала долго. Опыта у меня было мало, и пришлось вспоминать все, что я читала в учебниках. Наконец, я ответила:

– Три, может быть, пять… Не думаю, что больше.

Чейн, который подъехал к нам на Ингольфе и внимательно прислушивался к разговору, выдал:

– За этим поворотом должен быть лаз в юго-западный ход. Обычно там спокойнее всего.

Вестейн задумчиво кивнул, а Стужа заворчала. Но на этот раз мы не остались в тылу. Только я могла почуять новых змеев, поэтому мне досталось место рядом с куратором. Вопреки моим опасениям, атаковали мы слаженно и четко. Пока адепты отвлекали тварей, Вестейн быстро уложил их ударами в единственное не защищенное броней место – глаза.

Моя рачительная душа требовала спилить клыки и раздобыть себе трофеев. Предыдущие я истратила. Результат моих трудов оттягивал карман. Второй пузырек был торжественно вручен Сигмунду. Я надеялась, что друг использует его с умом.

Когда со змеями было покончено, за спиной я услышала негромкий голос Бранда:

– Как хорошо, что с нами Анна. Если бы не чутье гор…

– Отбиться от внезапной атаки было бы сложнее, – согласился Нильс.

Я удивленно воззрилась на него. Меньше всего я ждала признания своих заслуг от приятеля Чейна. Правда, обрадоваться я не успела. На ущелье спустился холод. Я почувствовала, как мгновенно коченеют пальцы и подняла голову.

Там, где только что виднелась такая желанная для многих развилка, снова парили духи. Похоже, оттуда они и пришли. Стужа не ошиблась – соседний проход оказался еще более опасным местечком! На этот раз духов было еще больше. Голубоватые существа почти соприкасались плечами и напирали друг на друга, стараясь добраться до нас.

Чейн не выдержал и ругнулся, но куратор его не одернул. Клинки Вестена уже летели вперед, над нами разнесся очередной приказ:

– Анна, возглавишь отступление! Чейн, со мной!

Я хотела воспротивиться, но Стужа исполнила приказ вожака беспрекословно. А Свейт не поленился передать его. Собака распахнула крылья и унесла меня на другой конец строя. Эйнар и Сигмунд серьезно смотрели на меня, и от этого молчаливого доверия дрогнуло сердце.

Духи шли за нами стеной. Стужа, наконец, была довольна. Мы возвращались именно к тому пути, который она считала правильным. Я не стала намекать, что мы по нему не пойдем – было не до этого. Лишь регулярно оглядывалась на отступающих товарищей, которые яростно отбивались.