Текст книги ""Фантастика 2025-134". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

Соавторы: Роман Филимонов,Нил Алмазов,Антон Войтов,Александр Якубович,Агата Фишер,Ольга Дмитриева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 342 страниц)

Тут настала моя очередь вытаращить на него глаза. Надо же, вспомнил, что моя жизнь чего-то стоит!

– И других адептов тоже, – поддержал его Крон. – В обычном загоне байланга держит только воля всадника. А у леди Скау еще слишком мало опыта, чтобы управлять взрослым байлангом.

Вестейн бросил на Крона Ледяной взгляд, но ректор задавил перепалку в зародыше:

– Поэтому за ней присмотрят старшие байланги. Между загоном моего байланга и Свейта как раз есть один пустой. Думаю, два опытных вожака вполне способны удержать одну прекрасную даму.

От Стужи пришла волна радости. Общество Свейта было ей приятно. Похоже, следить придется не за ней, а за тем, чтоб Свейт не ночевал в загоне своей прекрасной дамы.

На это ни Крон, ни Багрейн не нашли что возразить. Толпа начала расходиться, а Вестейн поманил меня за собой со словами:

– Идем, покажу тебе новое жилище Стужи.

Я едва ли не вприпрыжку помчалась за куратором. Байланги спрятали крылья и шагали следом бок о бок.

Загон оказался большим и просторным. Мне показалось, что у Котика и Кнута места поменьше. В дальнем конце вместо сарая стоял большой навес, под которым собака сможет переждать непогоду. Пока Стужа с интересом обнюхивала новый дом, Вестейн захлопнул ворота и остался внутри. Когда куратор приблизился ко мне сзади, по коже побежали мурашки. Он склонился к моему уху и прошептал:

– Тира видела метку?

– Нет, – ответила я не совсем уверенно. – Думаю, нет, не должна была.

– Хорошо, – выдохнул он. – Нужно как-то замаскировать ее, что-то придумать.

Я развернулась и заглянула ему в глаза. И после этого также тихо сообщила:

– Боюсь, сделать это будет не так легко…

Поколебавшись, я начала обреченно разматывать бинты..

Я не была уверена в том, что делала. Мне все еще ужасно не хотелось, чтобы Вестейн узнал, что произошло с меткой. Но я понимала, что укус Стужи лишил меня способа скрывать ее, как прежде. Нужно было придумать новый. И в одиночку это сделать сложнее.

Обреченно глядя на куратора, я сунула бинт в карман и задрала рукав. Вестейн изменился в лице. Интересно, я когда-нибудь услышу, как он ругается?

В следующий миг Вестейн взмахнул рукой. Магический замок вспыхнул, когда его магия сплелась с моей, накрепко запирая ворота. Несколько мгновений куратор рассматривал древо на моей руке. После этого он закрыл глаза, выдохнул и снова открыл их. Словно надеялся, что герб его рода исчезнет с моей кожи.

Я и сама не против, но увы…

Вестейн рывком натянул мне рукав, скрывая метку, и начал вглядываться в мое лицо. Я резко отвернулась, пытаясь одновременно разобраться в своих чувствах и не наделать новых глупостей.

– Что все это значит? – глухо спросила я. – Чем это мне грозит?

Сердце стучало, как бешеное. Стужа в этот момент вспомнила о своей неприязни к куратору, повернула голову в нашу сторону и оскалилась. Собака продолжала работать благоразумием, которого нам обоим не хватало. Снег скрипнул, оповещая меня, что Вестейн отступил в сторону.

– Неприязнью герцога Найгаарда, – ответил он. – Это ни к чему тебя не обязывает, если ты об этом.

Равнодушие в его голосе было напускным, я это чувствовала.

– У него и без этого есть повод меня ненавидеть, – ответила я.

– У него и без этого есть повод от тебя избавиться, – поправил Вестейн.

– Спасибо, успокоил, – саркастично ответила я.

– И он попытается сделать это в Лабиринте, – добавил он.

Я обернулась и обнаружила, что куратор сжал кулаки. А холод на его лице сообщил мне о том, что Вест едва сдерживает бешенство. Но стоило ему заметить мой взгляд, как он тут же собрался и сказал:

– Я решу эту проблему. Пока рассказывай всем, как сильно ты порезалась. Я надеюсь, Тира и правда ничего не видела. И держись подальше от Хеймира Лейфа.

Я кивнула, и куратор продолжил:

– С завтрашнего дня ты тренируешься вместе со всеми.

После этого он хотел шагнуть ко мне. Но из-за моего плеча высунулась оскаленная морда Стужи, и Вестейн вынужден был отступить. Я попыталась мысленно успокоить байланга и погладила белую морду собаки. Но она только ткнулась носом в мою щеку и заворчала. Чем же ей не угодил Вест?

Куратор такое отношение собаки принял спокойно. Он принял все гораздо спокойнее, чем я ожидала, и в мою душу закрались подозрения.

– Вест… – протянула я, словно пробуя на вкус этот вариант его имени.

Возражений не последовало, и я продолжила:

– Ты не удивился тому, что увидел.

– Удивился, – процедил он.

– Не настолько сильно, – настойчиво сказала я.

Куратор несколько мгновений смотрел мне в глаза. А затем покосился на дверь загона и сорвал повязку со своей руки. На белой коже красовалась точно такая же метка, как у меня, до последнего листочка на нижней ветке.

Вытаращив глаза, я смотрела на его запястье. И самое удивительное – изнутри понималось какое-то странное чувство удовлетворения, к которому я совершенно не была готова.

“Ты наша, мы – твои,” – подтвердил Свейт.

На всякий случай я сделала шаг назад. Вестейн неспешно натянул повязку и тихо сказал:

– Никто не должен об этом узнать. Я что-нибудь придумаю.

С этими словами он развеял магию на воротах и ушел, оставляя меня наедине со своим байлангом и новыми обязанностями. И голодом, который снова напомнил о себе. Надеюсь, хотя бы ужин мне полагается?

Только в этот момент до меня дошло, что я добилась своего – теперь меня берут в Лабиринт и мы со Стужей будем тренироваться вместе со всеми! От собаки пришла волна гордости. Она была довольна тем, что ее оценили по достоинству. Я уловила в ее мыслях нотку пренебрежения к другим псам, презрение к Ингольфу и много радости из-за того, что Свейт теперь будет жить рядом.

Лелея надежду, что моя гордая красавица останется на месте хотя бы из-за Свейта, я отправилась в общежитие. Там меня ждали горячие поздравления друзей, скупые – остальных адептов и презрительный взгляд Чейна. Я ответила ему тем же и занялась ужином. В тот момент он интересовал меня больше, чем все остальное.

Остаток вечера прошел спокойно. Я даже каким-то чудом собралась с мыслями и быстро выполнила все домашние задания. А затем отправилась спать.

Утром я проснулась в прекрасном настроении. Несмотря на новые факты моей родословной. Стужу приняли другие байланги, мне разрешили участвовать в состязаниях. А там… посмотрим еще, кто кого! Какое-то время я лежала и глядела в потолок. Поэтому не сразу заметила, что кольцо, подаренное Бакке, светится.

Глава 11. Идея

Вестейн

Тучи наползали с Севера, неумолимо скрывая луну. Но отсутствие света совсем не мешало разговору, который состоялся неподалеку от бывшего загона Стужи. Место было тем же, что и накануне. Только на этот раз Вестейн сам вызвал к себе Чейна.

Адепт выслушал куратора молча, с каменным лицом. Парень изо всех сил старался показать, что сегодняшнее происшествие не задело его. Но Вестейн знал, что это не так. Самолюбие его лучшего ученика уязвлено. И теперь придется наблюдать за ним и Анной.

Способность наживать себе неприятности у этой девушки под стать ее алхимическому дару. Можно сказать, что с этой способностью она в прямом смысле родилась. Точнее, ее рождение и стало первой неприятностью. Хотя можно ли считать неудачей то, что в такой ситуации герцог Скау решился признать девочку? Что двигало отцом Анны – чувства к новорожденной дочери или расчёт? Наследница Севера и Запада. Незаконнорожденная, но несущая в себе кровь двух правящих родов.

– Я все понял, куратор Ааберг, – заявил Чейн, старательно глядя себе под ноги.

Вестейн сухо кивнул и махнул рукой, отпуская адепта. Но тот не ушел. Вместо этого парень тихо сказал:

– Зря вы ее с собой тогда взяли.

Куратор бросил на него вопросительный взгляд, и Чейн добавил:

– На бал.

– Ты знал? – вскинул бровь Вестейн.

– Догадался почти сразу, – извиняющимся тоном сообщил адепт. – Мой двоюродный дед по матери – один из тех, кто в юности сходил с ума по Халле Лейф. В его личном кабинете висит портрет. Анна очень похожа на нее. И она дочь Правящей герцогини, верно? Говорят, Анитра Найгерд потеряла ребенка в тот же год, что мать родила меня.

– Не знаю, – вздохнул куратор.

И уже жестче приказал:

– Молчи об этом. Никаких сплетен в моей группе не будет.

– Да, куратор Ааберг. Я все понял.

С этими словами Чейн отвесил поклон и ушел. С неба упали первые снежинки. Свейт толкнул Вестейна носом в плечо, и страж рассеянно погладил белую морду пса. Он ощутил нетерпение своего питомца. Ночным бдениям возле домика Анны пришел конец. Теперь байланга больше интересовала Стужа. К счастью, собака все время на связи со своей хозяйкой. Поэтому без присмотра Анна не осталась. Теперь оба байланга ревностно охраняли девушку.

Вестейн подавил искушение сходить и самому проверить, чем занята его ученица. Но позволил себе лишь короткий взгляд в сторону в горы и повел своего байланга в загон. Свейт немного задержался перед воротами в жилище Стужи и послушно занял свое место. Вестейн убедился, что у байланга есть вода в подогреваемой миске, и ушел.

Пока куратор шагал по направлению в общежитие для преподавателей, снег усилился. В памяти всплывала метка, которую он увидел на руке Анны. То, что рисунок в точности повторял его собственный, оказалось неприятным сюрпризом. Как и то, что каждый поцелуй заставлял родовое древо проявляться все четче. В книгах ничего подобного описано не было. Сближаться смертельно опасно для них обоих, но удержаться становилось все труднее.

С этими мыслями он дошел до своей комнаты. Узкая полоска света из-под двери и след на магическом замке оповестили, что его ждет поздний гость. Ждать сюрпризов не приходилось – попасть сюда мог только один человек.

Йоран сидел в кресле у камина с бокалом в руках. Пламя отбрасывало рыжие отсветы на его волосы. Вестейн запер дверь и невозмутимо сказал:

– Не ждал тебя сегодня.

– А стоило бы, – фыркнул друг и опустошил бокал.

Вестейн бросил короткий взгляд на бутылку и напомнил:

– Завтра рабочий день. Ты выбрал не лучшее время для посиделок. И не самое лучшее место.

– Лучшее, лучшее, – проворчал Йоран. – В конце концов, кто-то должен удержать тебя от глупостей. По-крайней мере, напомнить тебе о последствиях.

Куратор ничем не выдал свое раздражение и опустился в кресло напротив друга. Затем Вестейн невозмутимо произнес:

– Никаких глупостей не будет.

Йоран фыркнул и саркастически улыбнулся:

– Еще скажи, что в твоей светлой голове не возникло никаких идей о том, как вернуть роду былую славу и отвоевать место, за которое боролся твой отец.

– Возможно, это единственный способ защитить ее, – холодно ответил Вестейн. – Найгаард не оставит Анну в покое. Мой отец не смог переиграть его. Теперь это должен сделать я.

– Тебя он в покое не оставит, как только поймет, что вас связало с девчонкой.

Йоран кивнул на повязку.

– Не поймет, – отрезал куратор.

Друг посмотрел на него с жалостью, но возражать не стал. Молча поставил бокал и сообщил:

– Говорят, Найгаард беспробудно пьет весь день, а после бала всех слуг выставили из королевского крыла. Но это не помешало их чутким ушам уловить отголоски скандала. Ты сказал, что герцогиня пыталась поговорить с Анной…

– Анитра Найгерд – кукла на троне, – резко сказал Вестейн. – Не думаю, что супруг теперь подпустит ее Анне. Скорее уж сделает все, чтобы они не встречались. Герцогиня – безвольная марионетка.

Йоран подпер подбородок кулаком и кивнул:

– Кажется, стальная хватка Халлы Лейф обошла стороной ее дочь только для того, чтобы перейти к внучке.

– Нет там еще стальной хватки, – отмахнулся куратор и откинулся на спинку кресла. – Пока лишь умение находить неприятности на свою голову.

Йоран посерьезнел и подался вперед:

– Я тут слетал домой и побеседовал со своей любимой бабулей. И она поведала мне кое-что интересное.

Вестейн скептически хмыкнул и спросил:

– Та самая бабуля, которая не помнит, что ела на обед?

– Госпожа Дюрфинна не помнит только последние лет пять, – оскорбился друг. – До этого ее память ясна, как горный ручей.

– И о чем же поведал тебе этот горный ручей? – обреченно спросил Вестейн.

Йорна заговорщицким тоном сообщил:

– Что ровно за три месяца до того дня, когда в документах записано рождение Анны Скау, герцогиня Анитра родила мертвого ребенка.

Какое-то время в комнате царила тишина. Наконец, Вестейн задумчиво протянул:

– Три месяца. Альбин Скау – герцог, и спокойно мог прибавить три месяца к рождению дочери. Так что нам это ничего не дает. Никаких доказательств. Но, вероятно, Найгаарду этого будет достаточно.

– Родство можно проверить иначе, – напомнил Йоран и откупорил бутылку. – По родовому источнику и совместимости с артефактами.

Вестейн покачал головой:

– Найгаард этого не допустит.

– Именно. И ты не делай глупостей, Вестейн. Ради памяти твоего отца, не усложняй мою задачу. Я должен сохранить твою шкуру в целости и сохранности.

Вестейн не стал спорить. Но в душе уже понимал, что ради своего рода, ради памяти отца должен сделать совсем другое. А еще… ради Анны Скау.

Анна

Голубовато-белый свет окутывал черные камни. Я придирчиво рассматривала серебристый ободок на пальце и пыталась понять, что делать. Бакке утверждал, что это родовой артефакт, и я не смогу им пользоваться. Но в этот момент до меня вдруг дошло, что это магия моего рода.

На мгновение кольцо стало ледяным. А затем свет погас, и я перестала ощущать магию. Подарок алхимика снова выглядел простым украшением.

Я села на постели и придирчиво оглядела кольцо, а затем поправила бинты на руке. Кожа под ними чесалась, больше всего хотелось содрать их с себя. Но надо же скрывать метку. Но другого способа у меня пока нет.

Тут мой взгляд упал на чемодан, и я поняла, что выспалась и пришла в себя от потрясений. Мысль, которая пришла мне в голову, была такой простой. Почему я не подумала об этом раньше? Правда, исполнить мою задумку будет не так легко.

Руки чесались сразу же схватиться за горелку и колбы. Но впереди меня ждал учебный день. Пришлось довольствоваться учетом запасов. Я уже потратила очень много ингредиентов, а метка на руке порождена магией. Сварить то, что скроет ее, будет сложно. И сначала мне придется кое-что достать.

Кольцо больше не подавало признаков жизни, и я побежала на завтрак. Супчик сегодня казался особенно противным, и я с трудом заставляла себя глотать зеленую жижу. Чейн время от времени бросал на меня странные взгляды. Я не сомневалась, что он что-то задумал. И не собиралась оставаться в долгу.

Пятый курс мы встретили по пути на словесность. В душе вспыхнули сомнения и остатки неприязни к Тире. Но после недолгих колебаний я догнала девушку. И Хеймира, с которым они были неразлучны. Мы обменялись приветствиями, и юноша прищурился:

– Судя по твоему лицу, ты решила чего хочешь.

– Нет, – ответила я. – У меня есть одна личная просьба к Тире.

Брови парня поползли вверх. Его подруга тут же мне улыбнулась:

– Я слушаю, Анна.

Хеймир навострил уши, но я решительно произнесла:

– Давай отойдем на минутку.

Разочарование и любопытство смешались на лице парня. Но Тира легко согласилась и наградила своего приятеля извиняющейся улыбкой. Тот пожал плечами и пошел вперед, позволяя мне увлечь свою даму сердца в сторону от потока спешащих на занятия адептов.

Свою просьбу я прошептала ей на ухо:

– У тебя есть притирания с юга? С прошлой весны оттуда привозят такой чудесный крем в тон кожи, с магическим эффектом…

Девушка удивленно воззрилась на меня и ответила:

– А тебе сколько нужно?

– А сколько есть? – алчно спросила я.

– Ну… Одна банка, невскрытая. Хватит?

– Хватит, – поспешно кивнула я.

Старшекурсница улыбнулась и ответила:

– Приходи в мою комнату после ужина, отдам. Это все?

Я торопливо закивала и попросила:

– Не говори никому об этом, хорошо?

– Договорились, – спокойно улыбнулась она.

Я снова ощутила укол ревности и помчалась догонять своих. Так, один компонент почти достала. Еще парочку придется выбивать с боем. Буду давить на жалость и сентиментальные чувства без зазрения совести.

Как только уроки закончились, я отправилась в алхимическую лабораторию. Внутри поселился легкий трепет. Наверняка слухи о том, что произошло на балу, облетели всю Академию. Стоило мне переступить порог, как по лицу Бакке я сразу поняла, что он уже все знает.

Я аккуратно притворила дверь, набрала в грудь побольше воздуха и возмущенно выдохнула:

– Вы мне соврали!

Мой палец теперь обвиняюще указывал в грудь алхимика. Изображать ничего не пришлось – я и правда была возмущена. И эти чувства требовали выхода. Бакке поспешно вскинул руки, а затем примирительно заговорил:

– Погоди, погоди… В чем соврал?

Я сунула ему под нос сжатый кулак, показывая кольцо, и выпалила:

– Вы сказали, что у нее не осталось потомков!

Он тут же насупился:

– Анитра плевала на заветы Халлы и оскорбила ее память. Ни хватки, ни характера матери она не унаследовала. Она недостойна зваться ее наследницей!

Я удивленно воззрилась на него. Вот тебе и Север! Холодно только снаружи, а страсти кипят нешуточные. Тут я спохватилась и начала давить на алхимика дальше:

– Все равно вы должны были предупредить меня!

– Ладно, ладно, – миролюбиво сказал он. – Присядь, успокойся. Давай попьем чаю, и я расскажу тебе о твоей бабке…

Предложение было таким заманчивым. Но, увы, план у меня был другой. Я скрестила руки на груди и заявила:

– Рассказы меня не утешат! Вы представить себе не можете, какое потрясение я испытала!

– И чем же я тогда могу тебя утешить? – понятливо спросил алхимик.

– Ну… Два пакетика скорлупы трихвостов и жир крысиной антилопы точно помогут мне успокоиться.

От такой наглости Бакке едва не сел прямо на пол. Я подтолкнула к нему стул, на который он рухнул кряхтя. Я ждала тирады о том, какая расчетливая и бездушная пошла молодежь. Но вместо этого старик махнул рукой:

– В память о моей юношеской любви… Бери что хочешь.

Ох, зря он это сказал. Кажется, старик пожалел о своих словах уже через минуту. Но к тому времени, как он перестал хвататься за сердце, я уже набрала целый мешок.

Чай он мне тоже налил. Правда, рассказ больше напоминал похождения ловеласа из книг, а не историю моей бабушки. Кроме того, под шумок у меня попытались отобрать мешок. Но я прижала добычу к себе и задала следующий вопрос:

– А что за кольцо вы мне дали? Это артефакт? Что он может?

– Понятия не имею, – признался Бакке. – Посмотри в библиотеке. Халла носила его, сколько помню. То есть артефакт должен принадлежать Лейфам.

Но я скептически посмотрела на него:

– Почему тогда Хеймир его не узнал?

– За юбкой бегает твой Хеймир, не до того ему, – проворчал старик.

– За юбкой ему и бежать не надо, сама будет рядом, – ответила я. – Любая притом.

Бакке гнусно захихикал и сказал:

– А ты, гляжу, не поддалась очарованию парнишки. Хотя Крон намекал, что ты увлеклась возможным наследником Севера.

Я едва не поперхнулась от возмущения. Но высказать все, что я думаю о намеках Крона, не успела. Дверь лаборатории распахнулась, и на порог шагнул ректор.

Я инстинктивно прижала к себе мешок, пытаясь сообразить, как спрятать свою добычу от бдительного взора. Правда, пока что страж с удивлением рассматривал чайник и чашки, окруженные колбами. Бакке тут же сказал:

– Ты иди, передай мешок своему куратору.

Я поспешно ретировалась из кабинета и во весь дух припустила к выходу из Академии. Бакке в очередной раз меня прикрыл. Осталось получить главный ингредиент у Тиры.

Поразмыслив, я решила, что разгадкой тайны кольца займусь завтра. Сейчас было важнее изобрести новое снадобье.

С разработкой состава я провозилась до ужина. А после него сразу же направилась в общежитие пятого курса.

Холл в этот час оказался пустым. То ли после ужина все разошлись по домам, то ли, наоборот, высыпали на улицу. У соседнего корпуса я заметила столпотворение, но не придала этому значения. А теперь забеспокоилась, что не застану Тиру на месте.

По тихому коридору я прокралась к комнате, на двери которой красовалась большая восьмерка. К счастью, из узкой щели под ней лился свет. Я занесла руку, чтобы постучать, и в этот момент до меня донеслись голоса.

Похоже, их обладатели стояли за поворотом коридора. Я сразу узнала их – Хеймир и…Крон. О чем говорят эти двое? Интуиция подсказала, что это может быть важно. Я начала лихорадочно оглядываться, пытаясь сообразить, как мне подслушать и этот разговор.

Коридор был совершенно пустым, и я не придумала ничего лучше, чем на цыпочках подкрасться к повороту и замереть. Судя по тому, что разговор не прекратился – меня не услышали. А вот я теперь слышала все.

– Я в этом не участвую, – холодно и уверенно произнес Хеймир.

– Девчонка – угроза для твоего будущего… – попытался возразить Крон.

– Она угроза для ваших амбиций. Ее родство с герцогиней Анитрой нужно еще доказать, – перебил его адепт.

– А если докажет, что будешь делать?

– Тогда и решу.

Я сразу представила, как Хеймир пожимает плечами со своей открытой улыбкой. Крон уговаривает парня мне подгадить?

– Аристократия Севера хочет видеть тебя следующим Правящим герцогом, – продолжил куратор.

– Не ценой подлости.

Голос Крона стал вкрадчивым:

– Хеймир, ты молод, и это оправдывает твою недальновидность. Хорошенько обдумай мои слова. Возможно, со временем ты изменишь свое решение.

– Невозможно, – отрезал юноша.

И прежде чем я успела среагировать, он вышел из-за угла и оказался лицом к лицу со мной. Надо отдать парню должное, он не растерялся. Хеймир выразительно указал взглядом на комнату Тиры, а затем развернулся и шагнул назад со словами:

– Ах да, хотел сказать вам кое-что еще, господин куратор…

Дальше я ничего не слышала, потому что уже стояла у комнаты Тиры и скреблась в дверь. Стучать я побоялась, но девушка открыла тут же. Наверное, ждала меня. Приложив палец к губам, я молча шагнула в комнату. Тира заперла дверь и удивленно воззрилась на меня.

Пришлось тихо пояснить:

– Там Крон. И Хеймир.

Короткий стук в дверь оповестил, что Хеймир уже здесь. Тира открыла дверь и пустила своего возлюбленного. А затем перевела взгляд с него на меня и обратно, и спросила:

– Что происходит?

Хеймир повернулся ко мне и понимающе спросил:

– Подслушивала?

– Вы слишком громко обсуждали подобную тему, – фыркнула я, скрещивая руки на груди.

– Крон сделал глупость, – легко согласился он. – Пусть пожинает плоды. Надеюсь, ты понимаешь, что тебе придется быть очень осторожной в Лабиринте.

– У меня есть Стужа. И она там жила, – напомнила я.

– И там погибла ее хозяйка, – серьезно сказал Хеймир. – Бешеная скиталась по Лабиринту в одиночестве десять лет. Давай будем честны – вероятность того, что ей сорвет крышу, довольно высока.

В его словах была доля истины, но я упрямо мотнула головой. Тира мягко сказала:

– У Анны ко мне небольшое личное дело, Хеймир.

– Мне уйти? – с усмешкой спросил парень. – Хорошо. Прогуляемся к озеру после? Мы с Зорким будем ждать тебя на улице.

В ответной улыбке Тиры было обещание. А я в этот момент внезапно позавидовала им. Этой спокойной уверенности друг в друге и ясности чувств. Не то что мои моральные терзания и сидящая глубоко внутри мысль, что Вестейну я не пара.

Хеймир уже собирался развернуться и уйти, когда на моем пальце вспыхнуло кольцо. Я сунула руку в карман, но было поздно. И Тира, и Хеймир увидели свет.

– Что это? – нахмурился парень.

Я попыталась увильнуть от ответа:

– Не важно.

Но затем смерила парня оценивающим взглядом и нехотя показала ему кольцо.

– Артефакт? – вскинула бровь Тира и коснулась моей ладони.

– Магия Севера, – уверенно сказал Хеймир.

– Магия Найгердов, – поправила его подруга.

Я удивленно воззрилась на нее и переспросила:

– Магия… Найгердов? Правящего рода?

– Именно, – кивнула девушка. – А что тебя удивляет? Ты разве не знаешь, что носишь?

– Это подарок, – пробормотала я. – И он достался мне случайно.

Хеймир приблизился и придирчиво осмотрел кольцо.

– Да, Найгерды, – вздохнул он.

Кольцо тут же погасло, как будто выполнило свою задачу.

– И для чего оно? – спросила я.

– Это к Тире, – ответил парень.

Я с надеждой посмотрела на хозяйку комнаты, но она покачала головой:

– Слишком сложная структура. Но на защиту не похоже.

– Ты распознаешь артефакты?

Теперь я смотрела на Тиру с любопытством.

– Вроде того, это родовая магия, – пояснила она. – Как способность твоего куратора создавать тридцать дублей клинка.

Хеймир наградил меня задумчивым взглядом и все-таки вышел. А Тира извлекла из шкафа знакомую коричневую баночку с надписями на чужом языке и вручила мне.

– Спасибо, – пробормотала я. – За все. За платье и помощь тоже.

Девушка скользнула взглядом по рукаву, под которым скрывались бинты, и улыбнулась:

– Обращайся. Хочешь, я тебя с пятым курсом познакомлю? Тебе, наверное, очень не хватает девичьей компании?

Я в замешательстве пожала плечами. Но не стала говорить, что подруг у меня и на Западе не было. Амалия успешно настраивала всех против меня. Да и ее мать не отставала. Большую часть жизни она мечтала выдавить меня из замка. И добилась этого! Не могла стерпеть постоянного напоминания о грехе отца. Это она еще масштаб этого греха пока не представляет… Интересно, как скоро слухи просочатся на Запад?

С этими мыслями я вышла из комнаты Тиры и отправилась к своему домику.

Сначала я забежала к Стуже. Скучать моей пушистой красотке не приходилось. Свейта я обнаружила в ее загоне. Пока никто не видит, я от души погладила морды обоих и с чистой совестью отправилась к себе. Наверное, следовало попросить Свейта вернуться в свой загон. Но пусть это будет заботой его хозяина.

Большая часть компонентов была приготовлена еще днем. Теперь мне предстояло с величайшей осторожностью и тщательно соблюдая пропорции смешать три зелья, чтобы получить совершенно новый состав. Если мне удастся соединить его с кремом, получится неплохая маскировка для метки. Только бы расчеты оказались верными.

Остаток вечера я увлеченно мешала и варила. Наконец, темная жидкость, в которой плавали золотые искорки, была перелита в колбу. Изводить весь крем сразу я не собиралась. Поэтому смешала в блюдце каплю крема с каплей снадобья.

На вид все получилось именно таким, как и ожидалось. Но на всякий случай я попробовала на уголке метки. Фокус удался – корни дерева, предательски выползающие на ладонь, тут же поблекли и стали едва видимыми. Результат меня не удовлетворил, и следующим заходом я решила подмешать побольше снадобья.

Это было ошибкой. Как только тягучая капля упала в крем, темная вспышка озарила мою комнату. Раздался грохот, в нос ударил резкий запах. На несколько мгновений я оглохла и ослепла. Когда зрение вернулось ко мне, первым делом я посмотрела на руку.

Да, метку теперь не увидеть. Вместо нее мою руку до локтя украшало хаотичное нагромождение бурых пятен. Состав уже впитался в кожу, и стереть его будет не так-то просто. В каком-то смысле со своей задачей снадобье справилось. Пусть и не так, как планировалось.

Только после этого я огляделась.

Мне тут же захотелось снова зажмуриться. Нет, с деканом Бартом, конечно, вышло зрелищней… Но такого эффекта я не ждала!