Текст книги ""Фантастика 2025-134". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

Соавторы: Роман Филимонов,Нил Алмазов,Антон Войтов,Александр Якубович,Агата Фишер,Ольга Дмитриева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 342 страниц)

Глава 19

Шутка на заказ

Свейт поднимался все выше. Общежития и главный корпус академии стремительно уменьшались. Скоро вниз смотреть стало так страшно, что я предпочла разглядывать проносящиеся мимо облака. Это не помогло. Я ощутила, что мне не хватает воздуха.

Ледяной среагировал сразу. Наклонился к моему уху и шепнул:

– Не бойся. Дыши. Вокруг байланга невидимый магический купол. Нехватка воздуха – всего лишь твоя реакция на страх. Давай, глубокий вдох.

Я послушно втянула носом воздух, и в тот же миг безумный подъем прекратился. Свейт описал широкий круг, едва шевеля крыльями. Мои пальцы отчаянно вцепились в поручни на луке седла. Ладони Ледяного лежали рядом, и я смотрела только на них. Спокойствие куратора ощущалось кожей.

Он снова наклонился и прошептал:

– Как тебе вид?

– Даже смотреть не хочу, – малодушно сказала я.

Мне показалось, он удивленно хмыкнул. А затем одной рукой прижал меня к себе и приказал:

– Тогда держись.

Я не успела ни возмутиться, ни сообщить, что уже. Свейт сложил крылья и резко спикировал вниз. Каким-то чудом я умудрилась не завизжать. Хотя стоило бы. Облака с бешеной скоростью пронеслись мимо, а затем впереди показались скалы. Я вжалась спиной в грудь Ледяного, и снова услышала над ухом его невозмутимый голос:

– Успокойся, ты же со мной.

В этот момент стоило высказать все, что я думаю о нем и его дурацких способах вразумления адептов. Но, как ни странно, мне и правда стало легче от его слов. И уже со смесью ужаса и восторга я наблюдала за тем, как байланг круто разворачивается у самой земли и начинает петлять между острых камней, почти касаясь кончиками крыльев стен ущелья.

Я не знаю, сколько это длилось. Пес то поднимался ввысь и выписывал в небе невероятные фигуры. То скользил вдоль отвесных склонов и заснеженных скал. Иногда я сама не понимала, как мы не выпадаем из седла. Но теплая рука Ледяного на моем животе действовала успокаивающе.

Когда пес приземлился у крыльца домика на горе, я с облегчением выдохнула. Ледяной выпустил меня и первым оказался на земле. Я тоже больше всего желала воссоединиться с твердой поверхностью. Но не была уверена в том, что ноги будут меня держать, и замешкалась. Куратор протянул мне руку. Но пока я пыталась договориться со своей гордостью, что воспользоваться его помощью после такого полета не зазорно, терпение у Ледяного закончилось. Меня предельно аккуратно спустили с байланга и поставили на ноги.

Колени задрожали, но не подогнулись, и я поспешно отпрянула. Куратор одарил меня непроницаемым взглядом и сообщил:

– Примерно этому и хотела научиться Тира, но ей не хватает скорости и смелости. Скорее всего, никогда не хватит. Как и Лейфу.

С этими словами он снова вскочил на байланга, и Свейт спланировал со скалы. Я наблюдала за тем, как они летят к загонам и не находила слов. Это вообще было что? Наказание за дерзкий вопрос, за отсутствие должного усердия, за то, что влезла в очередные неприятности?

Скорее всего. Но пока я брела в комнату, не могла отделаться от мысли, что Ледяной всего лишь покрасовался передо мной, чтобы затмить полет с Лейфом. Который был выдумкой! Но такого же быть не может, правда?

В комнате я, наконец, с облегчением рухнула на кровать. Что тут говорить, впечатлил так впечатлил. Изверг!

Остаток дня я старательно изучала книги. Знания никак не желали занимать свое место в моей голове. Прочитанное путалось и моментально забывалось. Поэтому когда за час до отбоя в мою дверь постучали, я даже не расстроилась. Застегнула рубашку и отправилась открывать.

На пороге меня ждали Эйнар и Сигмунд в компании трех ведер и тряпок. Эйнар похоронным голосом провозгласил:

– Ледяной приказал нам вымыть карцер. Без магии. Обещал заглянуть и проверить, как мы справляемся.

Ожидаемо. Как я и думала, Ледяной вытряхнул из парней подробности новых похождений Котика и назначил наказание. Но это все равно лучше чтения бесполезных учебников.

Энтузиазм, с которым я принялась за дело, немного удивил парней. Мы набрали полные ведра мыльной воды, и я, наконец, смогла разглядеть место заточения для адептов. Комната оказалась большой и хорошо освещенной. У стены стопкой были сложены коврики, на которых полагалось медитировать. В дальней стене темнела дверь в крошечную умывальную.

Пока мы надраивали полы, я рассказала парням о Хеймире и зелье. Они восприняли эту историю очень спокойно. Сигмунд сказал почти то же самое, что и его брат:

– Хеймир – человек слова. Не думаю, что он захочет тебя подставить. Возможно, это зелье принесет тебе выгоду. Он достаточно щедр к своим помощникам.

Я пожала плечами и продолжила тереть пол. Знала бы мачеха, чем я тут занимаюсь, порадовалась бы вместе с Амалией… От мрачных мыслей меня отвлек зуд на руке. Я украдкой почесала метку. И от взгляда Эйнара это не укрылось. Свистящим шепотом он спросил:

– Болит?

– Чешется, иногда жжет, – ответила я также тихо. – Не понимаю почему.

На лице парня промелькнуло сомнение. Но он попытался меня успокоить:

– Ритуала не было, и это ничего не значит.

А Сигмунд внезапно отложил тряпку и серьезно сказал:

– Чувства важнее ритуала.

– Какие чувства? – не поняла я.

Он заколебался, но вместо ответа задал вопрос:

– Что ты чувствуешь к Ледяному, Анна?

До меня не сразу дошло, что он имеет в виду. Наверное, все было написано на моем лице, потому что Эйнар напустился на него:

– Да бред это все! Зачем ты ее пугаешь? Ничего не случилось, это все сказки.

Я удивленно покачала головой:

– О чем ты, Сигмунд? Он же учитель! По прихоти которого мы и драим полы перед сном. А уж сколько раз я переписывала эти ваши правила! При одном воспоминании пальцы болят.

Парень какое-то время внимательно смотрел мне в глаза. Затем он пожал плечами и постановил:

– Тогда и беспокоиться не о чем.

Обрадоваться я не успела. В тот же миг дверь скрипнула и отворилась. На пороге стоял Ледяной. И тут я начала подозревать, что чешется эта штука по вполне определенной причине.

Мы замерли и преданно вытаращились на куратора. По его лицу было невозможно ничего прочесть, и мне оставалось гадать, слышал он наш разговор или нет. Нового наказания не последовало. Куратор оглядел результаты нашей работы и взмахом руки отправил нас спать.

Парни ушли вместе с ведрами, а я вернулась в комнату. День выдался таким длинным, что на меня навалилась усталость. Не хотелось думать ни об отметине на моей руке, ни о том, что нужно сделать для Лейфа. Но не успела я переодеться, как в дверь снова постучали.

Это оказались не мои друзья и не куратор. В коридоре стояла Тира.

Глава 19/2

Меньше всего мне сейчас хотелось видеть подружку Хеймира. Поэтому вместо приветствия я довольно грубо спросила:

– Что нужно?

Она удивленно захлопала ресницами и огляделась. Словно хотела убедиться, что моя невежливость адресована именно ей. Но ответила вполне миролюбиво:

– Можно войти? У меня есть к тебе одно личное дело.

– Кто бы сомневался, – фыркнула я, но посторонилась.

В конце концов, скандал в коридоре – не самая лучшая идея, пусть и ночью.

Пока я закрывала дверь, Тира удивленно разглядывала мою комнату. Я впервые критически оглядела свое пристанище.

Комната практически пустая. Матрас на полу. На нем подушка, комок из одеяла и меч. Мистивир успел переместиться и теперь самым наглым образом расположился поперек расстеленной кровати. Дверцы узкого стенного шкафа не закрываются – на зимний гардероб девушки он точно не рассчитан. На крючке у входа сушится мой плащ. Коврики из какой-то травы впитывают тающий снег. Рядом со столиком лежит чемодан, а на нем – прямоугольный футляр с луком. Учебники стопкой сложены под столиком. Письменные принадлежности на нем соседствуют с кувшином воды и самой простой кружкой.

Тира с жалостью произнесла:

– Когда мне сказали, что господин Ааберг отдал тебе свою комнату для медитаций, я сначала не поверила.

Я ничего на это не ответила, а только повторила свой вопрос:

– Что тебе нужно?

Теперь на меня смотрели изучающе. Но хотя бы замечали. Девушка взвесила в руке черный бархатный мешочек и медленно произнесла:

– Господин Крон сегодня намекнул мне, что ты положила глаз на Хеймира. Правда, он сам утверждает, что еле-еле уговорил тебя на сотрудничество.

– Уговорил? – иронично переспросила я. – Это обычно шантажом называют. Меньше всего мне нужно снова влезать в неприятности.

Кажется, скандал откладывается. Интересно, угрозы будут? А Крон, значит, не только Ледяному на ушко шептал. Отомстить бы ему, вот только как?

Тира спокойно завела за ухо светлую прядь и протянула мне мешочек со словами:

– Хеймир достал все, что нужно.

– Уже? – подозрительно спросила я.

– Связи, – пожала плечами старшекурсница.

Я с опаской взяла мешочек и тут же его открыла. Достала все пакетики и склянки, перенюхала их содержимое. И удивленно хмыкнула, не обнаружив подвоха. Затем я подняла взгляд на Тиру. Та внимательно смотрела на меня. Внимательно и оценивающе.

Прежде чем я успела вымолвить хоть слово, она уверенно заговорила:

– Не знаю, что у тебя на уме. Но на всякий случай предупреждаю – держись подальше от Хеймира. Я за свое положение не волнуюсь. Но на нашем курсе хватает девушек, которые за один лишний взгляд в его сторону повыдирают тебе волосы.

– Пусть попробуют, – ответила я.

Тира еще немного постояла, разглядывая мое лицо, а затем распрощалась и вышла. Я собрала все склянки в мешочек и отправила его на второе дно чемодана. Оставалось только удивляться тому, как вежливо мне в этот раз намекнули, что стоит держаться подальше от местных парней. Как будто хоть кто-то из них мне интересен…

Позже, лежа в постели, я пришла к выводу, что все складывается удачно. Розыгрыш должен случиться в пятницу вечером. А в субботу тот самый бал у Гольдбергов. Если даже слухи о том, что учудили старшекурсники, дойдут до куратора, буду прятаться от его гнева в отчем доме.

Правда, там меня ждут Амалия, герцогиня Карина и танцы с Гольдбергом. Но может быть, мне удастся быть паинькой и добиться отцовского прощения?

С этой мыслью я и уснула.

Следующий день я провела за изучением книг. Отчаявшись прочитать все, я постаралась выцепить понемногу и с каждой. Но это мне ничем не помогло. Поэтому в среду после занятий я в мрачном расположении духа отправилась на третий плац.

И застала там на редкость умиротворяющую картину. Ледяной стоял, прислонившись лбом к плечу своего пса и неторопливо почесывал его за ухом. Свейт жмурился от удовольствия. Лицо куратора было отрешенным. Я почувствовала себя так, будто увидела нечто, для моих глаз не предназначенное.

Тут пес меня заметил и завилял хвостом. Ледяной нехотя оторвался от своего зверя и повернулся ко мне. Прежде чем он успел что-то мне сказать, я выпалила:

– Ваши книги мне совершенно не помогли.

Куратор вскинул бровь и саркастично спросил:

– Неужели? Может быть, потому что ты их не читала?

– От корки до корки прочла, – не моргнув глазом соврала я. – Но каждый автор учебника описывает только свой опыт. И он сильно отличается от опыта авторов других учебников.

Ледяной кивнул:

– Именно поэтому сейчас у тебя будет возможность попрактиковаться.

– Что, снова куда-то полетим? – удивилась я. – Предупреждать надо, я бы летный костюм надела.

Но куратор покачал головой:

– Нет. Никуда лететь сегодня не нужно. У нас экскурсия в одно интересное место.

С этими словами он хлопнул Свейта по плечу и поманил меня за собой.

Байланг неторопливо потрусил в сторону загонов, а я пошла за куратором. Далеко идти не пришлось. Мы остановились у скалы чуть в стороне. Я выглянула из-за плеча Ледяного и обнаружила, что перед нами находится узкая выемка. Куратор коснулся круглой бляшки по центру, и часть стены отъехала в сторону. Освещенный круглыми фонарями коридор уходил вниз.

Куратор предупредил:

– Осторожно, здесь ступеньки.

После этого он первым начал спускаться. Я шагнула следом. Стена за моей спиной вернулась на место.

Лестница оказалась короткой, а коридор – длинным. Наконец, впереди показался тупик. Справа от него в стене чернел проем. А рядом стоял неказистый столик, за которым на таком же неказистом и колченогом стуле восседал толстый старичок с помятым красным лицом. Мне показалось, что он беззастенчиво спал на рабочем месте. Стоило нам приблизиться, как он встрепенулся и начал хлопать глазами, как сыч.

Ледяной не обратил на это никакого внимания. Небрежно кивнул слуге и замер перед темным провалом. А затем внезапно взял меня за руку и потянул за собой.

В следующий миг я поняла, зачем он это сделал. Покалывание подсказало, что мы прошли через магический барьер. Похоже, он был настроен так, что проходить могли только преподаватели.

В нос ударил странный запах. Воздух здесь наполняли тихие звуки. Лампы вспыхнули еще ярче, и я, наконец, поняла, куда меня привел куратор.

Глава 19/3

С обеих сторон коридора тускло светились прутья решеток, усиленных магией. Можно было подумать, что это тюрьма. Но свист, щелканье и шорохи говорили о другом.

– Зверинец? – спросила я, заглядывая в синие глаза куратора.

– Вроде того, – кивнул он и сделал приглашающий жест. – Идем.

Экскурсия оказалась вовсе не экскурсией, а очередным уроком. Мы останавливались перед клетками с различными обитателями гор, и я старалась запомнить ощущения, которые они вызывают. Правда, большей частью они не вызывали ничего, или чувства были столь мимолетны, что сосредоточиться на них не получалось.

Мурашки по коже побежали только тогда, когда мы остановились у клетки с каменным змеем. Закованный в броню зверь оказался в длину не меньше пяти метров, и подходить к нему совсем не хотелось. Ледяной внимательно наблюдал за тем, как я замерла в паре шагов от прутьев и зябко повела плечами.

– Запоминай, – сказал он. – Эти твари умеют сливаться со скалами и представляют опасность для адептов. Будет неплохо, если ты сможешь чуять их. Сможешь уберечь товарищей.

Я честно несколько минут простояла у решетки, прислушиваясь к себе, а затем двинулась дальше. Из соседней клетки доносилось пыхтение, но подходить к ней тоже не хотелось. Ледяной шагнул вперед и оглянулся на меня. Пришлось пересилить себя и встать рядом с ним.

На этот раз я не чувствовала опасности или страха. Только омерзение. Хотя существа, которые там обитали, выглядели совсем безобидными. Именно их нам показывали на уроках землеописания. Шестерка покрытых колючками иглоспинов возилась в клетке.

– Они ядовитые? – вспомнила я.

– Верно, – кивнул учитель. – Этот яд не смертелен, но вызывает проблемы с координацией и в некоторых случаях – помутнение сознания. Горцы разводят этих тварей, используют иглы как оружие.

Следующая клетка была пустой, и куратор двинулся дальше. Я пошла за ним. Но на середине пути чувство опасности впилось во внутренности раскаленной иглой. Я замерла, хватая ртом воздух и пытаясь понять, что происходит. Ледяной остановился у следующей клетки, из которой доносился сдавленный клекот и удовлетворенно произнес:

– Чувствуешь, значит. Что ж, это самое главное ощущение, которое тебе предстоит запомнить.

– Такое забудешь, – пробормотала я и подалась назад.

Но куратор поймал меня за локоть и покачал головой:

– Куда? Ты должна подойти и посмотреть.

– Может, не стоит? – попыталась увильнуть я.

Но вырваться из стальной хватки Ледяного не вышло.

– Он в клетке, а ты должна понимать, чего ждать.

Куратор настойчиво, но осторожно потянул меня к себе. На подгибающихся ногах я подошла к прутьям и начала рассматривать того, кто притаился за ними.

Из ярко освещенной клетки на меня смотрели золотистые птичьи глаза, полные ярости. Толстый кожаный намордник охватывал светлый загнутый клюв. На шее зверя и всех четырех лапах красовались кандалы, а огромные бурые крылья спеленала металлическая сетка.

– Грифон? – удивленно выдохнула я.

– Самый главный враг байлангов, – серьезно сказал Ледяной. – Одно из племен горцев дрессирует их, чтобы устраивать набеги на наши земли.

– Его я точно ни с кем не перепутаю, – пробормотала я.

Когда куратор выпустил мой локоть и повернул к выходу, я обрадовалась. В молчании мы прошли мимо похрапывающего слуги и вышли наружу. Теперь нас ждал плац и тренировка. К счастью, по итогам новых книг мне не выдали. И это уже меня порадовало. Так что усталая, но довольная, я отправилась в свою комнату. Предстояло сварить первую часть зелья для моей новой блистательной шутки.

К делу я подошла с вдохновением. Ингредиенты оказались отменного качества. Я несколько раз все перепроверила, но если Тира и оставила мне какой-то подвох, то я его не нашла. Даже не верилось, что девушка из местного высшего общества, подружка возможного наследника этих земель, оказалась честной.

Но забирать результат моего труда Хеймир пришел лично. В четверг после ужина я отправилась к озеру, для приличия прихватив самый толстый из учебников, выданных Ледяным. Даже полистала его на берегу, под фонарем, ожидая своего нанимателя.

Хеймир появился внезапно. С воздуха на берег плавно опустился байланг, на спине которого и сидел старшекурсник. Он спешился, а я отошла от фонаря и сунула книгу в сумку.

Хеймир приблизился и шепнул:

– Ну что, получилось?

Я кивнула, а затем выудила из сумки кусок мыла и торжественно вручила ему. Пока старшекурсник пристально разглядывал его, я достала пару пузырьков и начала объяснять:

– Это для отвода глаз, а этот – зелье избирательного внимания, чтобы не промахнулся. После него твой приятель возьмет только этот кусок мыла. Лишь бы не отвлекли…

– Об этом я позабочусь, – кивнул Хеймир и спрятал все в карман. – И какого эффекта ждать?

В глазах парня светились любопытство и азарт. Но я решила не портить ему удовольствие и нехорошо улыбнулась:

– Шутка будет блестящей и невинной. Ровно на два дня, так что преподаватели ничего не узнают. Если, разумеется, ты мне не соврал.

Хеймир кивнул:

– Не сомневайся. И подумай, что хочешь взамен. Танцы и место в ложе могу организовать.

Я иронично спросила:

– Чтобы Тира выдрала мне волосы? Думаешь, она переживет бал без тебя?

– А ее там не будет, – внезапно огорошил меня Хеймир. – И ей плевать, с кем я танцую. А вот на соревнования она поедет со мной. Вы не поладили?

Я неопределенно пожала плечами:

– Почему… Интересно было. Мне тут за мнимое внимание к одному из одногруппников уже синьку в шампунь налили. Ждала чего-то подобного от твоей подруги.

– Тира выше этого, – заверил меня Хеймир. – И во мне уверена. Так что думай, чего хочешь взамен. И удачи за Ржавым пиком.

С этими словами он вскочил на байланга. Зоркий взмахнул крыльями и вознес его в небо. Я проводила их взглядом, накинула капюшон и направилась к своему домику.

За Ржавый пик я на этот раз не собиралась. Ледяной не дал мне никаких указаний. Но я точно знала, что отец прислал ему письмо с просьбой отпустить меня на бал. А значит, завтра я снова появлюсь в высшем свете Запада. После своего позора…

Но самое неприятное, что вокруг меня наверняка будет виться Гольдберг.

И в этот момент мне в голову пришла идея. Я обдумывала ее всю дорогу до своего домика. Нарываться на неприятности не хотелось. Но стоило мне перешагнуть порог своей комнаты, как руки сами потянулись к чемодану с зельями.

Друзья, предлагаю обратить внимание на увлекательную новинку Лесаны Мун «Королева? Я против!»

Я избрана Королевой Огня. Радость и почётный титул? Как бы не так! Уже много лет этих избранниц забирают во дворец и с тех пор о них никто ничего не слышал. А я мечтаю открыть свое дело и не хочу отказываться от планов! Выход один – собрать вещички и бежать. Что? За мной послан маг с особыми даром? Ничего, и не таких обламывали!

Глава 20

Решение куратора

Вестейн

В библиотеке царила тишина. Вестейн откинулся на спинку стула и отложил в сторону перо. Он мрачно смотрел на два лежащих перед ним листа бумаги. Нужно подписать один из них. И даже понятно какой. Но так не хотелось…

Куратор еще раз пробежал глазами по документам. Первый гласил:

«Я, Вестейн Ааберг, куратор Лунной группы третьего курса Академии Стражей Севера, разрешаю адептке Анне Скау покинуть общежитие на два выходных дня для посещения бала в Западном Герцогстве.»

Все как надо. Герцог Скау прислал официальную просьбу отпустить дочь. Подпись куратора, печать – и Анна завтра сможет покинуть Академию. А он поведет остальных адептов за Ржавый пик. Именно так и должно быть. Никакой необходимости присматривать за излишне резвой девушкой. Только Свейт и пятнадцать вышколенных парней.

А она пусть развлекается на балу. Несмотря на неприязнь к Гольдбергу, Анна согласилась поехать. Увидит отца, дом. Правда, заплатит за это танцами с мужчиной в два раза старше и необходимостью терпеть его ухаживания. Все так, как надо. Только почему эта мысль вызывает такое бешенство?

Девочка этого не заслужила. Не стоит дурацкая шутка над деканом того, чтобы выдавать в прошлом любимую дочь за старика. Не исключено, что Анну и правда подставили. И сам Гольдберг наверняка приложил к этому руку.

Скрипнув зубами, Вестейн перевел взгляд на второй лист.

«К сожалению, господин Скау, вынужден отказать в вашей просьбе. Группа под моим командованием уходит на тренировочную миссию за Ржавый пик. Анне нужно скорей нагонять других адептов в искусстве владения клинком, и для нее эта миссия чрезвычайно важна. Кроме того, групповые задания скорее помогут ей привыкнуть к строгой дисциплине, принятой в Академии. Но я буду рад отпустить ее на любые мероприятия после сдачи промежуточных экзаменов.»

Здесь так и хотелось поставить печать и вывести размашистую подпись. Но… нет причины. Даже повода нет. Вестейн наблюдал за Анной всю неделю. Девушка вела себя тише воды, ниже травы. Он даже надеялся, что подозрительная встреча с Лейфом выльется для Анны в очередные неприятности. И можно будет с чистой совестью унести ее от очередной головомойки, вдогонку назначив пару отсидок в библиотеке.

Но… повод так и не появился. Нужно подписать разрешение и готовиться к миссии.

Вместо этого Вестейн аккуратно сложил оба листка и сунул за пазуху. Можно сделать это и завтра. А пока стоит проветрить голову. Анна Скау снова занимает в его мыслях слишком много места.

Вестейн погасил свет и вышел на улицу. Было уже поздно, окна в общежитиях погасли. Дорожки между корпусами освещали каменные фонари. Ближайший сугроб зашевелился, и Свейт поднялся на ноги. Стоило вернуть байланга в загон. Но вместо этого Вестейн вскочил в седло, а пес расправил крылья и покорно унес хозяина в небо. Они сделали круг над плато и уже собирались повернуть к загонам, когда внизу Вестейн заметил что-то странное. У берега озера металось светящееся пятно.

Повинуясь мысленному приказу, байланг резко спикировал вниз. Только когда его лапы коснулись снега, Вестейн смог разглядеть, что же это такое. Точнее, кто. Потому что перед ним стоял полуголый адепт.

Кареглазый брюнет с пятого курса смотрел на куратора круглыми глазами и молчал. Вестейнв этот момент оглядывал дрожащего парня. Кожу адепта ровным слоем покрывала странная блестящая пыль. От нее было свободно только лицо, на котром читалось отчаяние. Брюки тоже были покрыты сияющими разводами.

Вестейн нахмурился и спросил:

– Адепт Нюд, почему вы находитесь за пределами общежития после отбоя? Желаете повторить свод правил? И что это за маскарад?

Парень почесал кудрявую макушку и застучал зубами. А затем выдавил:

– П-прости-т-те, г-господин Ааберг! Все дело как раз в этой ерунде. Я надеялся, что воды священного озера избавят меня от этой дряни. Мыло не помогло. Точнее, с мыла оно и началось…

– Одевайтесь и расскажите мне все с самого начала, – потребовал куратор, слезая с байланга.

– Эт-т-то н-не п-пом-может, – обреченно пробормотал Нюд, но послушно взял с камня рубашку.

Вестейн внимательно наблюдал за адептом. И чем больше он смотрел, тем труднее было сохранять каменное лицо.

Потому что стоило парню натянуть рубашку, а затем куртку, как через пару мгновений блестящая пыль выступила уже на одежде и продолжила сиять. Закутавшись плащ, Нюд поведал куратору свою историю.

Оказалось, что вечером адепт, как ни в чем не бывало, отправился в душ. И после этого благополучно лег спать. Легкий зуд на коже заставил Нюда вскочить с постели. Но проблема оказалась вовсе не в ней. Странная блестящая пыль покрыла его тело. И ни смыть, ни стряхнуть ее не получилось. Провозившись в ванной около получаса, парень сдался и побрел к озеру. В надежде, что священное место и обитающий в нем дух поможет ему избавиться от пыли. Собираясь на улицу, Нюд обнаружил, что скрыть свечение с помощью одежды не выйдет. Блестящая дрянь просачивалась через все, включая меховой плащ.

Вестейн внимательно выслушал рассказ адепта и спросил:

– Кто мог это сделать? Кому ты перешел дорогу?

Нюд промямлил, старательно пряча глаза и продолжая трястись:

– Н-ну… Есть м-мысль. Н-но в-вы ему в-все р-равно ничего не сделаете.

– Лейф, – холодно произнес куратор.

Адепт не решился кивнуть, но по его лицу и так все было ясно. А еще Вестейн точно знал, что сотворить ничего подобное сам возможный наследник Севера не смог бы. Но не далее как в понедельник он видел Хеймира Лейфа рядом с той, которая на такую шутку вполне способна.

Вестейн приказал:

– Отправляйся в общежитие и скажись больным. Я постараюсь достать нейтрализатор и пришлю слугу утром. Не говори никому, что случилось. Ясно?

– Б-будет с-сделано, господин Ааберг, – отрапортовал Нюд и бегом припустил к общежитию.

Куратор проводил сияющую фигуру взглядом и тихо сказал:

– Ну, Анна Скау… На этот раз ты доигралась.

После этого он вскочил на байланга. Пес радостно завилял хвостом и взлетел. Через пару минут внизу показался маленький домик на горе. Одно из окон в нем горело. Значит, девушка не спит.

Свейт открыто радовался тому, что они летят именно туда. А вот Анна вряд ли будет рада ночному визиту Вестейна.