Текст книги "Основные произведения иностранной художественной литературы. Азия. Африка"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 107 страниц)

ТИТ ПХУМИСАК (1930–1965)

Поэт, публицист, литературный критик, филолог и музыковед. Он был также видным политическим деятелем, одним из организаторов Ассоциации студентов и учащихся Таиланда (1958), которая впоследствии стала главной силой «студенческой революции» 1973 г. В 70-е гг. были раскрыты многочисленные псевдонимы поэта, и стране стало известно настоящее имя автора многих стихотворений, ставших народными песнями, боевыми маршами тайских рабочих и студентов. В это время друзья Тита Пхумисака публикуют воспоминания о поэте, выходят в свет исследования его творчества, организуются семинары и конференции по изучению его литературного наследия, открывается музей поэта.

Тит Пхумисак знал несколько восточных и европейских языков, блестяще защитил диссертацию, однако политическая деятельность помешала его научной карьере. В 1958 г. Тит Пхумисак бьи арестован и провел в тюрьме около шести лет. В заключении поэт продолжает писать стихи, ведет литературное обозрение в газете «Тхай май», публикует статьи в других изданиях. Тит Пхумисак борется за новую, демократическую литературу, за «искусство ради жизни, искусство ради народа», против формализма и национализма.

После освобождения из заключения Тит Пхумисак продолжает заниматься политикой, ему угрожает новый арест, и он вынужден уйти в партизаны. Через полгода Тит Пхумисак был убит полицейскими в одной из деревень Северного Таиланда.

Тит Пхумисак прекрасно владел всеми сложными размерами тайского стихосложения, богатым арсеналом художественных средств классической поэзии, но, используя их в политической поэзии, наделял новыми, непривычными функциями – слова «высокого штиля служили для выражения едкой иронии, смена размеров – для передачи разговорных интонаций. Поэтический талант Тита Пхумисака ярко проявился в поэме «Хвалебная песнь великому городу Бангкоку в эпоху прогресса» (1964), в которой строгость традиционной формы сочетается с вполне современной лексикой, смелой сатирой, протестом против репрессий и злоупотреблений военной диктатуры. Но самой широкой известностью пользуется песенная поэзия Тита Пхумисака, созданная в традициях народных песен-импровизаций: «Марш тайских рабочих», «Рамвонг (хоровод) 1 Мая», «Марш молодежи», «Любовь под звуки колокольчика», «Еще жива надежда», «Свет звезды нашей веры», «Зов родных мест» (Песня повстанца) и др.

В 70-е гг. эти размеры становятся самыми популярными в тайской поэзии, на их основе создается своеобразный «белый стих» – «клон плау».

Хорошо известны тайскому читателю многие политические и философские стихи Пхумисака, все произведения которого отличает совершенство стихотворной формы, глубина содержания, яркий, выразительный поэтический язык, широкий диапазон образов, – «Религиозные деяния – сделка с Богом», «Красота женщины», «В чем смысл жизни?», «Речь молодых», «Жизнь – это борьба». Ряд стихотворений поэта, как, например, «Мораль журналиста», «Щепотка риса», «Напоминание журналисту от старого друга», – посвящены проблеме долга писателя, журналиста перед народом.

Тит Пхумисак перевел на тайский язык роман Горького «Мать», и именно его перевод обеспечил произведению широкую популярность в Таиланде.

ЛИТЕРАТУРА ТИБЕТА

СКАЗАНИЕ О КЭСАРЕ (IX в.)

Героический эпос о Кэсаре (монг. Гэсэр), возникший среди скотоводов Тибетского нагорья предположительно в первой половине IX в., пользуется огромной популярностью в Стране снежных гор.

Происхождение «Сказания о Кэсаре» теряется в далеком прошлом кочевых империй Центральной Азии. Согласно мнению, бытовавшему среди лам школы гелукпа, писал Ю.Н. Рерих, это произведение не имеет под собой исторической основы. Оно бьио сочинено неким тант-ристским ламой, пользовавшимся славой великого поэта, выходцем из Северо-Восточного Тибета. Кочевники же областей Кхама и Хора видят в «Сказании о Кэсаре» поэтическое повествование о древних воинах и сражениях, имевших место в далеком прошлом.

В различных районах Тибета бытуют свои версии «Сказания о Кэсаре». Они существуют как в изустной передаче, так и в рукописной форме. Имеются также ксилографические издания некоторых сказаний, отпечатанные в Дэргэ (восточный Тибет).

Вкратце содержание этой героической поэмы сводится к следующему. В местности Линг появились злые духи и коварные волшебники, которые принесли много бед людям. Видя их страдания, божество Шакрату-Ивдра решает послать своего младшего сына с тем, чтобы он уничтожил злых духов и воцарился в той стране.

И вот, на земле Линг одна женщина чудесным образом рожает необычного ребенка – будущего Кэсара. В это время жена правителя видит знамение – на землю Линг падает огромная тень. Эго знамение предвещает рождение ребенка, который станет здешним правителем. Желая избавиться от вероятного соперника, правитель пытается погубить мальчика. Но мальчик обладает волшебной силой и из всех испытаний выходит победителем.

Приходит время, и Кэсар влюбляется в красавицу Чжугмо. Победив всех соперников, в том числе и правителя Линг, он женится на ней. Но недолго прожил Кэсар с молодой женой. Вскоре боги посылают его убить демона-людоеда. С помощью магии Кэсар проникает в замок и уговаривает жену демона помочь ему. Однако после убийства демона его жена влюбилась в Кэсара, дала ему волшебный напиток, и тот, забыв прошлое, остался в замке.

Тем временем владыка сопредельного племени Гукар решил жениться. Его посланцы донесли, что в стране Линг живет красавица Чжугмо, муж которой исчез. Гукар врывается в Линг, грабит страну и уводит жену Кэсара. Чжугмо волшебным путем посылает весточку мужу, и тот, узнав о случившемся, освобождается от чар напитка забвения, возвращается в Линг, наказывает правителя, сыгравшего предательскую роль в пленении его жены, отправляется в погоню за Гукаром, убивает его. Возвращается вместе с женой в Линг, где много лет счастливо царствует, а народ его благоденствует.

Существуют разные мнения о времени, когда жил Кэсар. P.-А. Стейн считает, что эпический Кэсар не является историческим персонажем, «жизнь которого можно датировать и локализовать. Проблема несравненно более сложна. Возникновение эпопеи – это одно. Соотношение героя с серией местных правителей в определенный исторический момент – другое».

«Дата сказания не может быть установлена, – писал Ю.Н.Рерих, – но многочисленные параллели с историей царя Сонцзэнгампо (569–650) указывают, что сказание, вероятно, оформилось после имперского периода тибетской истории, хотя его ядро должно быть отнесено к более древнему времени».

Литература о «Сказании о Кэсаре»

Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия. – СПб., 1893.– Ч. 2,– С. 3–44.

David-Neel A. et le lama Yongden. La vie surhumaine de Guesar de Ling. – Paris, 1931.

Franke A. H. Der Friihling und Winter mythus der Kesarsage: Memoires de la Societe Finno-Ougrenne. – Helsingfors, 1900.

Roerich G. N. The epic of King Kesar of Ling // Journal of Asiatic Society of Bengal. – 1942. – Vol. VIII.

Stein R.-A. L’epopee tibetaine de Gesar. – Paris, 1956.

Stein R.-A. Recherches sur l’epopee et la barde an Tibet. – Paris: Presses Univ. de France, 1959. – 646 p.

РАССКАЗЫ ВОЛШЕБНОГО МЕРТВЕЦА (XIII в.)

Древнеиндийский сборник «Двадцать пять рассказов Веталы» в его различных версиях оказал большое влияние на сказочное творчество тибетцев. Эти рассказы относятся к жанру обрамленной повести. Одна из версий «Рассказов Веталы» была переведена на тибетский язык в XII в. и, в свою очередь, привела к появлению оригинальных тибетских сказок, объединяемых сходными по сюжету обрамляющими рассказами. В одном повествуется о двух юношах-братьях, один из которых, обладая незаурядным умом, тайком перенял у семи чародеев искусство волшебных превращений. Обратившись в коня, он предложил своему брату продать его на базаре. Конь попал в руки чародеев, которые собрались убить обернувшегося конем юношу. Спасаясь бегством, он совершает ряд волшебных превращений, но чародеи следуют за ним по пятам. Наконец, обернувшись голубем, юноша влетел в пещеру мудрого отшельника На-гарджуны. Тут же появились чародеи и потребовали выдачи голубя. Юноша перехитрил чародеев и перебил их, совершив тем самым, согласно буддийской морали, тяжкий грех. Во искупление этого греха мудрец посылает юношу в далекое и опасное путешествие на кладбище за оживающим трупом – Ролангом (тибетский эквивалент Веталы), с помощью которого люди могут обрести долголетие и избавиться от нищеты. Но нести Роланга необходимо молча, иначе тот вернется на кладбище. Роланг рассказывает различные истории, заставляя юношу обронить слово, и снова возвращается на кладбище. В конце концов юноша сдержал обет молчания и принес Роланга отшельнику.

Обрамляющий рассказ другого списка сборника тибетских сказок более краток. Как-то царевич с сыном богача и сыном бедняка, состоявшими в его свите, заметили жилище ворона, расположенное на горном склоне, и отправились к нему. Юноши условились не возвращаться, пока не заполучат ворона. Они долго ломились в дверь, но та не поддалась. Царевич и следом сын богача вернулись обратно, нарушив уговор. У двери остался лишь сын бедняка. Вечером дверь открылась. Это было жилище мудрого отшельника Нагарджуны, который впустил юношу, а затем отправил его в такое же путешествие на далекое кладбище за Ролангом.

Некоторые тибетские сказки, включенные в рамки того или иного обрамляющего рассказа, по своему содержанию полностью отличаются от индийских повествований, хотя немало сказок Роланга явно окрашено в цвета индийского фольклора.

«Рассказы Волшебного мертвеца» существуют как в письменной форме, так и в устной передаче. В письменной форме они представлены главным образом двумя сборниками: «Нагарджунашастра, содержащая двадцать одну забавную историю» и «Рассказы Волшебного мертвеца, или Красавица пчела».

Сказки Роланга состоят в основном из увлекательных волшебных историй и забавных бытовых повествований. В волшебных историях действуют ракшасы – людоеды, демоны, духи умерших. Героем этих сказок обычно выступает отважный юноша, нередко сын бедняка, реже – девушка. В бытовых повествованиях часто фигурируют глупый муж и умная жена, которая учит своего никчемного супруга уму-разуму, сварливые или добрые старики и старухи, злые правители и сметливые простолюдины.

Историй о животных в этих сказках встречается сравнительно немного. Некоторые из них вошли в древнеиндийский сборник сказок «Панчатантра», как, например, сказка о льве и быке, которые были вскормлены одной матерью-львицей, жили в тесной дружбе, но их поссорил коварный лис, и они погибли в схватке.

Письменные сборники «Рассказов Волшебного мертвеца» и устные сказки отличаются по сюжету, характеру и языку. Многие сказки письменных сборников проникнуты духом буддизма, особенно духом одного из его основных положений – так называемого закона воздания (кармы), согласно которому судьба человека в настоящей жизни предопределена его деяниями в прошлых рождениях. Сказки Роланга, передаваемые устно, не содержат в себе буддийской проповеди. Язык устных сказок ярче и образнее сказок письменных. Он насыщен деталями, изобилует пословицами и поговорками, бытующими среди тибетского народа.

Издания текста

Волшебный мертвец / Пер. Б Я. Владимирцова. – Пг.; М., 1923.– 150 с.

Волшебный мертвец: Монгольско-ойратские сказки / Пер. Б Я. Владимирцо-ва. – Изд 2-е. – М.: Изд-во вост, лит., 1958,– 158 с.

Игра Веталы с человеком / Пер. с Тибет., предисл. и примеч. Ю. Парфионовича. – М.: Наука, 1969.– 141 с.

Corpus scriptorum Mongolorum Instituti Lingua et Litterarum Academiee scientiarum Reinpablical Popli Mongoli, Tibetan and Mongolian Tales of Vetala. – Улан-Батор, 1963–1964.– T. 2.

Macdonald A. W. Materiaux pour l’etude de la Litterature Populaire Tibetaine: In 2 vol. – Paris, 1967–1972.

БАРДО ТОДОЛЬ, ИЛИ ТИБЕТСКАЯ КИНГА МЕРТВЫХ (XIV–XVI вв.)

«Бардо Тодоль» (Освобождение через слушание) является священной книгой тибетцев, которую читают, находясь рядом с телом умершего. Об авторе книги известно только, что он сиддхи (совершенный йогин) Кармалингпа, обитавший на горе Гамподар. Книга состоит из трех глав, первая из которых описывает световое явление, возникающее в сознании умершего в бардо (промежуточное состояние) момента смерти. Обычные люди (а не йогины) должны узнать природу основного света и обойти опыт бардо, чтобы достичь нерожденной дхармакаи (абсолютное, или духовное, тело Будды). После того как наступает «ясный свет» настоящей смерти, когда сознание умершего покинуло тело, это сознание, блуждая в бардо, видит семью (окружение) будды Вайрочаны, будду Ваджрасаттву с божествами, видит благословенного Ратна-самбхаву со своим окружением, будду Амитабху и на пятый день видит будду Амогхасиддхи со свитой божеств, символизирующих пять запредельных мудростей. Умерший может не узнать эти образы и будет страшиться их, и не достигнет освобождения от нового рождения в мирах сансары. Поэтому, находясь в бардо, на шестой день умерший увидит одновременно все пять семей будд. Из сердец этих будд будут исходить лучи света пяти мудростей, каждая освещая сердце умершего, и, осознав эти мудрости, существо достигнет просветления и освобождения. Но если умерший (его сознание) не узнает их, а вместе с ними и мирных божеств, то на седьмой день появятся видьядхары (держатели знания) из чистой сферы пространства. В то же самое время перед сознанием маячит свет мира животных, продуцируемый из эмоций неведения. Сознание умершего будет бояться и бежать пятицветного света и будет привлечено мягким светом, излучаемым миром животных Нужно осознать это, и, сосредоточенно читая молитву, сознание умершего растворится в радужном свете божественных видьядхар и возродится в чистой сфере пространства.

Вторая глава «Бардо Тодоль» посвящена появлению перед сознанием изображений гневных божеств. После встреч с мирными божествами, видьядхарами и дакини (движущиеся по небу), в мирном бардо дхарматы (сущность реальности) возникают пятьдесят восемь гневных божеств, горящих ярким пламенем и пьющих кровь, – трансформированных прежних мирных божеств. Обычные люди испытывают сильный страх при виде их и, спасаясь от этого страха, попадают в низшие миры и испытывают неизмеримые страдания.

На восьмой день вместе с пьющими кровь божествами появляются пьющие кровь херуки (тантристские гневные божества), божества с головами животных, ужасающие образы владык смерти и другие страшные видения, и тогда нужно осознать, что они не субстанциальны и возникают только как спонтанная игра воображения умершего. Если сознание умершего поймет эго, страх пройдет, и, слившись с ними нераздельно, оно возродится буддой. На этом заканчивается вторая глава, показывающая бардо дхарматы, бардо учения, которое освобождает, будучи услышано и увидено.

Из-за плохой кармы умерший может не узнать мирных и гневных божеств и не освободится от круга обязательных рождений, и тогда следует сосредоточенно медитировать, оставаясь в чистом обнаженном уме, в свете-пустоте, который гуру показывал ранее умершему при жизни, и расслабиться в состоянии несхватывания и недействия. Тогда адепт бардо достигнет освобождения и не войдет в лоно своего будущего рождения.

Ментальное тело умершего отделено от опоры, поэтому материального тела уже нет и можно пересекать горы и передвигаться без каких-либо препятствий, за исключением лона матери и ваджрового сиденья (место, на котором сидел Будда Гаутама, когда он достиг просветления в Бодхгая). Это и есть признак того, что сознание умершего блуждает в бардо становления Движимое ветром кармы, сознание, не имея опоры, подобно перышку, колеблется и вращается. Все это время перед умершим будет светить свет серого цвета, цвета осеннего рассвета. Этот вид состояния бардо может длиться от одной до семи недель. Говорят, что страдание от пребывания в бардо становления обычно длится двадцать один день, но возможно и дольше, из-за влияния кармы.

Ментальное тело будет испытывать сильную боль, и умерший станет искать прибежище в усыпальницах, монастырях, ступах, хижинах, где можно укрыться ненадолго. Но поскольку сознание становится воздушным, быстрым, колеблющимся и непостоянным, то в сердце умершего появятся пустота и холод.

В силу плохой кармы сознание увидит, как сверкают шесть цветов света шести миров существования, и один из них, в котором адепт собирается возродиться, будет сиять ярче всех. В это время следует медитировать на Владыку Великого Сострадания – Авалокитешвару, представив лучи света как его образ, и тогда избежишь рождения и станешь буддой. В противном же случае будешь искать страну и место для возрождения, и тогда очень важно с великим тщанием избрать метод закрытия входа в лоно, место нового рождения. Необходимо помнить текст «Бардо Тодоль», полученный в мире людей, и стремиться продлить результаты хорошей кармы. Если осознаешь в глубине сердца, что явления, возникающие перед тобой в бардо, подобны снам, иллюзиям, эху, миражу, отражению и что они нереальны, и если осознаешь их нереальность, то вход в лоно нового рождения будет закрыт.

Учение бардо не нуждается в какой-либо практике, оно есть глубокое наставление, которое освобождает любого, будучи увидено, услышано и прочитано. И если умерший не забудет слова Книги Мертвых, то ее наставления освобождают всех в бардо момента смерти. На этом заканчивается третья глава «Бардо Тодоль».

Издания текста

The Tibetan Book of the Dead / Comp, and ed. by W. Y. Evans-Wentz. – Oxford U.P., 1957. – 249 p.

The Tibetan Book of the Dead / A new translation with commentary by Francesca Fremantle and Chogyam Trungpa. – Boston: Shambhala, 1975. – 256 p.

Bardo Thddol: Das Tibetische Buch der Toten / Herausgegeben von Eva K. Dargyay in zusammenarbeit mit Geshe Lobsang Dargyay. – Miinchen; Wien: O.V.Barth, 1978.– 215 S.

ЛУННАЯ КУКУШКА ГОЛУБАЯ ШЕЙКА (XTV–XVI вв.)

Эго волшебное повествование, насчитывающее 463 страницы небольшого формата, носит название «Назидательное сказание царевич-бодхисатгва, или Лунная кукушка Голубая шейка».

После ухода Будды в нирвану на престол в городе Бенаресе вступил царь Девадатта. У него родился наследник Хланан Допдэн. С годами мальчик становился все красивее и смышленее. С раннего детства он проникся глубокой верой в Святое учение (буддизм). На западе Индии находилось богатое и могучее царство Джаландхара. У его царя родилась дочь Мадимахани. Она отличалась необыкновенной добротой и щедростью, а также своей приверженностью к Святому учению. Царь предоставил дочери право выбора мужа, и она выбрала царевича Хланан Допдэна из Бенареса, царства бедного. После свадьбы молодые уехали в Бенарес, где у них родился сын-красавец – мальчик, отмеченный всеми знаками совершенства. Сведущий в гадании брахман дал ему имя Хлэцин Япхланан и предсказал, что он доживет до девяноста лет, если не произойдет событие, которое обречет его на существование в другом теле.

Царевич рос добрым и отзывчивым мальчиком. Царский военачальник очень хотел, чтобы его сын Лака Ана, чье рождение сопровождалось зловещими знамениями, стал наперсником царевича, и добился этого. Однажды царевич встретил незнакомого йогина, и тот дал посвящение царевичу и его наперснику в сокровенную доктрину перемещения сознания в другое тело, а также наставил их в правилах глубокой медитации на эго учение.

Когда царевичу исполнилось тринадцать лет, Мадимахани тяжело заболела. Перед своей кончиной она дала сыну многочисленные наставления и предсказала, что ему вскоре придется сменить тело.

Без меры печальный, бродил царевич в одиночестве, тоскуя по матери, и тогда ему подобрали в жены царскую дочь, красавицу по имени Серсанма, и четырех дочерей уездных князей. Проводя все время с Серсанмой, царевич наставлял жену во многих положениях учения Буд ды и дал ей вкусить нектар сокровенного учения ваджраяны (алмазная колесница). Четыре жены царевича сильно возревновали его к Серсанме. Они подговорили Лака Ана погубить своего господина. Лака Ана нашел два свежих, неповрежденных трупика кукушек и, когда царевич с юношами из своей свиты гулял за городом на берегу реки, предложил ему наедине с ним попрактиковаться в йоге перемещения сознания. Но как только царевич покинул свое тело и вспорхнул кукушкой, Лака Ана вошел в его тело, а свое столкнул в быстрые воды реки. Свите царевича он сказал, что Лака Дна упал в воду и утонул. А царевич-кукушка, уцепившись за ветку в лесу, горестно печалился о своей судьбе. Но бодхисатгва Авалокитешвара, приняв обличье красивой птицы, утешил царевича, сказав, что некоторое время ему придется пребывать в лесу с другими птицами, а через год его навестит святой гелонг (буддийский монах) Чимепэль. Царевич в облике индийской кукушки Голубой шейки стал жить в лесу и проповедовать Святое учение животным. Он прославился своим милосердием, и чудесную птицу почтили бенаресские монахи.

Тем временем лжецаревич, решив убить чудесную птицу, сам поплатился жизнью.

Серсанма, покинув дворец из-за лжецаревича, стала великой йогини. Она пришла в лес близ Бенареса, увидела в лесу красивую птицу Голубую шейку и в силу своей прозорливости признала в ней своего бывшего мужа. Они подробно поведали друг другу, что случилось с каждым из них, а затем расстались, произнеся моление о встрече в будущих рождениях.

Через год святой гелонг Чимепэль с женщинами – воплощениями богиня Тары – сказали, что царевич завершил дела настоящей жизни и ему надлежит вскоре покинуть это скверное тело Перед кончиной царевич-птица посещает места, где странствовал Будда Шакьямуни, и на горе Саритха, проповедуя птицам, он внезапно скончался. Трупик птицы с голубой шейкой увидел охотник, изумился и принес его царю. Царь приказал с почестями предать земле тело удивительной птички. С тех пор люди той страны благоденствовали, не ведая никаких бедствий. На этом завершается назидательное сказание о царевиче Лунная кукушка.

Тибетская средневековая литература содержит немало таких повествований, которые можно назвать волшебными, поскольку в них совершаются различные магические превращения, а их герои наделены сверхъестественной способностью творить чудеса.