Текст книги "Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)"

Автор книги: Kharizzmatik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 150 (всего у книги 166 страниц)

Я инстинктивно посмотрела на его руку, качая головой.

– До сих пор не могу поверить, что он выстрелил в тебя.

– Ну, а я могу. Он не раз надирал мне задницу, и угрожал убить чаще, чем я могу сосчитать, так что это лишь вопрос времени.

Я с ужасом посмотрела на него, и он нервно хихикнул, заметив мое выражение.

– Я заслужил это, не переживай. Я по-крупному облажался.

– Как? – спросила я, тут же сожалея о вопросе.

Не знаю, чем он мог со мной поделиться, и я не хотела ставить его в неловкое положение.

– Я имею в виду, если ты можешь…

– Может, позже, – ответил он, глядя на часы. – Мы проведем тут всю ночь, если я попытаюсь объяснить тебе это дерьмо, а у нас осталось всего двадцать восемь минут, чтобы доставить мою задницу в пункт назначения. Ты за рулем? Я приехал с семьей, но они просто, на хер, оставили меня тут.

Я кивнула.

– Я на машине, – сказала я, поднимая повыше ключи.

Он мягко улыбнулся, а потом посмотрел на могилы родителей.

– Прощайте, – прошептал он, прежде чем нежно положить руку мне на спину и подтолкнуть меня к выходу. – Похоже, я ошибался.

– По поводу?

– Наверное, во многом, но особенно в том, что ты никогда не скажешь слово «черт», – сказал он, качая головой. – Не могу поверить, что ты, на хер, выругалась на меня.

Я горько улыбнулась и залилась краской, понимая, что это вырвалось посреди тирады.

– Я просто… оговорилась.

– Не скажу, что я удивлен, – пробормотал он.

Дальше он не продолжал, и до выхода из кладбища мы хранили молчание. Я показала ему, где припаркована моя машина, она стояла вдоль дороги за несколькими деревьями, он внимательно осмотрел ее.

– Отлично. 550i Gran Turismo2, да?

Он вопросительно посмотрел на меня, я лишь пожала плечами, не имея понятия. Он хихикнул.

– Ладно, она хоть твоя?

– Да.

Он кивнул и снова начал рассматривать автомобиль.

– Почему ты выбрала «БМВ»?

– Э-э, я не выбирала. Алек купил ее, – сказал я. – Он дал мне ее, когда забрал «Вольво».

ДН. Глава 77. Часть 8:

– Он забрал «Вольво»? – недоверчиво переспросил он. – Вот ублюдок, он, наверное, отдал ее на металлолом. Блин, я скучаю за той охеренной машиной. Я бы отдал левое яйцо за возможность снова посидеть за ее рулем.

Я засмеялась.

– Я тоже.

Он удивленно приподнял брови, на его губах промелькнула изумленная улыбка.

– У тебя есть яйца, tesoro? – игриво спросил он. – Я знаю, что многое дерьмо изменилось, но это…

Я отчаянно покраснелв, когда он начал шутить.

– Я имела в виду, что мне нравилась машина…

– Я знаю, что ты имела в виду, – прервал он меня.

– …и я бы отдала твое левое яйцо, чтобы посидеть за ее рулем.

Он шокировано уставился на меня, не ожидая такого удара.

– Оу, хотел бы я посмотреть, – со смехом сказал он. – Ты бы позволила им просто отрезать мои гребаные яйца? Мне больно, Белла!

– Уверена, что будет болеть, – игриво сказал я.

Он снова хихикнул, кивая в знак согласия.

– Да уж. Очень. Я бы не хотел такое испытывать. Лучше бы меня, на хер, убили, чем заставили проходить через такие муки.

Я удивленно посмотрела на него, для кладбища его слова прозвучали очень серьезно. У меня по спине пробежал холодок, а он прочистил голо, отворачиваясь, пока забирался на пассажирское сидение машины. Во время поездки мы оба молчали, тишина, окружающая нас, стала странной и неуютной. Слишком многое осталось недосказанным, вопросы без ответов витали в воздухе и создавали напряжение. Прошло столько времени, и я знаю, что нельзя просто начать с той точки, на которой мы расстались, нереально ждать, что мы тут же найдем то, что потеряли. Но чувства еще здесь, они зарыты под поверхностью. Просто потребуется время, чтобы выпустить их, восстановить, и потребуется терпение. Много терпения.

Если он захочет, конечно, попытаться.

Эдвард сказал мне припарковаться около его подъездной аллеи, позади его машины, а потом мы медленно пошли к дому Эвансонов. Эдвард был на пределе, он засунул руки в карманы, а его тело было невероятно напряжено. Он молчал и опустил голову вниз, все глубже погружаясь в себя. Когда мы подошли к дому, он запнулся, и я подтолкнула его локтем, мягко улыбаясь, когда он глянул на меня. Выражение его лица было пустым, он казался отстраненным, предчувствие в его глазах пугало. Очевидно, ему было некомфортно находиться тут, и он не хотел.

Он подошел к крыльцу и просто открыл входную дверь, без стука, застывая в фойе. Я встала позади него и увидела Алека на нижней ступеньке, он с любопытством рассматривал нас. Потом он посмотрел на часы.

– Тридцать девять минут, – просто сказал он, прежде чем отвернуться и пойти наверх.

Очевидно, мы опоздали.

По гостиной разносился оживленный голос, и пока мы шли туда, я улыбнулась, узнавая Эмметта. Эдвард застыл в дверном проеме, а я спряталась за него. Огромная комната была полна людей, я увидела Элис и Джаспера на диване, они держались за руки. Розали сидела в стуле и была скрыта из виду Эмметтом, который стоял прямо перед ней. Эсме сидела рядом в кресле, позади старой женщины в коляске, она держала женщину за руки и улыбалась. Было еще, по крайней мере, две дюжины присутствующих, я не узнавала этих людей, но все они улыбались и внимательно слушали речь Эмметта. Он рассказывал историю о том, как они ходили на рыбалку с доктором Калленом, когда еще были детьми, и о том, как Эдвард украдкой выпустил всех червей, которых они словили за ночь до этого, чтобы использовать в качестве приманки. Он хотел освободить их, ирония его поступка не ускользнула от меня. И доктору Каллену пришлось импровизировать, чтобы ловить рыбу. Он рассказывал, как они гонялись за букашками, пытаясь поймать сверчков, чтобы поездка не прошла совсем даром, а Эдвард сидел на берегу реки и самодовольно улыбался, гордясь собой.

Я глянула на Эдварда и не заметила на его лице эмоций, он словно не слышал, что Эмметт рассказывает историю. Он вообще будто бы не слушал, совершенно не понимая, что говорят о нем.

Эмметт закончил, и Джаспер тут же начал другую историю о том, как доктор Каллен учил его водить, и как сильно он напугал его, что Джаспер даже потом боялся садиться за руль. Эдвард продолжал напряженно стоять на пороге, с руками в карманах и склоненной головой. Я поняла, что он страдает, и я точно знала, каково это – стоять в толпе, окруженным людьми, и быть совершенно одиноким.

Я вздохнула и залезла руками в его карманы, проскальзывая под его ладонями. Я переплела наши пальцы и прислонилась к его спине. Он не шелохнулся и не заговорил, но его тело тут же расслабилось. Я тихо слушала историю Джаспера, а потом встряла женщина, которую я не знала. Она рассказывала, как встречалась с доктором Калленом, когда они еще были подростками, до того, как Элизабет вошла в его жизнь. Никто не замечал моего присутствия – Эдвард скрывал меня, мы оба стояли в стороне от бесед. И пока он рядом со мной, я рада побыть невидимкой для мира.

Когда женщина закончила историю, мимо нас прошел Алек, он одарил нас двоих любопытным взглядом, а потом сел рядом с женой. Он взял Эсме за руку, и она сквозь слезы улыбнулась ему. Он кивнул в нашем направлении, и мы встретились взглядами. Ее улыбка стала чуть шире, а потом ее кто-то позвал, и она отвлеклась. Ее попросили рассказать историю.

– О-о, вау, у меня много историй о брате. Но одна стоит особняком – та, которая случилась с нами, когда мы были детьми и жили в нашем доме в Вашингтоне, куда нас отослал отец…

И она начала рассказывать, как однажды доктор Каллен кинул камень в Джейн – этот случай она описывала мне в наше первое знакомство в Форксе. Я внимательно слушала, хоть уже и знала, о чем рассказ, а все остальные будто впитывали каждое ее слово. Она засмеялась, когда дошла до той части, где вмешался Алек, и с обожанием посмотрела на мужа. Он улыбнулся в ответ, его глаза засветились, и у меня в груди поднялась волна эмоций. Любовь между ними была такой явной, такой сильной, они таяли, даже когда просто смотрели друг на друга. Алек всегда был отстраненным, холодным и расчетливым, и все благодаря жизни, которой он жил, но рядом с женой он становился совершенно другим человеком. И это давало надежду. Я крепче прижалась к Эдварду, глубоко вдыхая его запах.

Если Эсме и Алек нашли способ все преодолеть, то и мы сможем.

– Таким был мой брат, – продолжала Эсме. – Он часто поступал неправильно, но обычно у него были добрые намерения. Он защищал близких и хотел помогать людям, о которых заботился. Он не всегда знал, как поступить, но делал все, что было в его силах.

В комнате после ее слов зависла тишина, нас одолела печаль. Я оторвалась от Эдварда и ощутила, что он вновь напрягся. Я прочистила горло. Все повернулись в мою сторону, и тут я услышала шум, Джаспер улыбнулся, а Элис удивленно вскрикнула.

– Думаю, у меня есть чем поделиться, – сказала я.

– Иззи Биззи! – заорал Эмметт, подлетая ко мне с того конца комнаты.

Он схватил меня и оторвал от Эдварда, обнимая. Я засмеялась, когда он поднял меня над землей и закружил по кругу. Мы едва не врезались в кого-то, и Эмметт расхохотался, ему было все равно.

– Так здорово, что ты тут, котенок!

– Поставь ее, Эмметт, – сурово сказала Розали, вставая.

Эмметт тут же отпустил меня, виновато улыбаясь.

– Рад видеть тебя, – сказал он.

– И я тебя, Эмметт, – ответила я.

Он сделал шаг назад, а я посмотрела на Розали, желая поздороваться с ней, но застыла с открытым от шока ртом. Он набрала в весе, ее живот явно округлился.

– О, мой Бог, – выдохнула я. – Ты…

Она с улыбкой кивнула мне, а потом взяла Эмметта за руку и потянула его назад к креслу. Я была поражена… они будут родителями? Но прежде, чем у меня было время осмыслить это, Элис встала и с визгом обняла меня. Ее объятия были крепкими, и я поежилась – никогда не думала, что она столь сильная. Джаспер оттянул ее от меня и сам обнял.

– Прости, Джаспер, – прошептала я, чтобы слышал только он. – Мне жаль, что он ушел.

Он кивнул с улыбкой и отпустил меня.

– Давай, Изабелла, – сказала с места Эсме. – Мы хотим послушать, что ты скажешь о Карлайле.

Не все были уверены, что я расскажу. Алек с предчувствием смотрел на меня, и я заметила еще несколько таких взглядов, все они, похоже, знали, кто я и что сделал для меня доктор Каллен. Я сделала глубокий вдох и нервно закусила губу – мне по-прежнему не нравилось внимание.

– Полтора года назад я жила с Джаспером в Сиэттле. Дела шли не очень хорошо, я, э-э… скучала по дому, – начала я, глядя на Джаспера.

Он тепло улыбнулся мне и ободряюще кивнул, могу сказать, что он точно знал, о чем будет история. Я перевела взгляд на Эдварда и увидела, что он весь внимание, он, не отрываясь, смотрел на меня.

– Тогда я впервые оказалась одна в мире и больше всего на свете хотела сбежать назад, к тому, что было мне знакомо. И доктор Кал… Карлайл знал это. Однажды ночью я достигла крайней точки и от отчаяния сделала кое-что глупое, он пришел ко мне в комнату, чтобы это обсудить. Он сказал, что знает, как я напугана, но мне нужно было дать жизни шанс, показать миру, на что я способна. Он сказал мне показать тем, кто во мне сомневался, что они ошибались, что я достаточно сильная. Он говорил, что когда я достигну успеха, и если я по-прежнему буду скучать по дому, он поможет найти мне путь домой. Он пообещал, что когда я буду готова, он поможет мне, даже если это будет последнее, что он сделает.

Я замолчала, делая глубокий вдох. Я все еще ощущала на себе взгляд Эдварда и посмотрела на него в ответ, наши глаза встретились.

– Я знала, что он думал, что нарушит это обещание, но это не так, потому что Карлайл сделал именно то, что обещал. Когда я была совершенно готова, он помог мне найти дорогу домой. Мне бы только хотелось, чтобы это не было его последним деянием.

По щеке скользнула слезинка, и Эдвард вздохнул, не отводя глаз. Я услышала голос Эсме, а потом Эмметта, но их слова не доходили до меня, все, что сейчас имело значение – это бурлящие ярко-зеленые глаза, которые манили меня. Он открыл было рот, чтобы заговорить, но не издал ни звука. Это не имело значения, потому что я знала, что он думал. Мне не нужно слышать это – я это уже ощущаю, я видела слова в его глазах.

Добро пожаловать домой.

ДН. Глава 78. Часть 1:

Глава 78. Навсегда

«Для любого из нас 'навсегда' может закончиться через час, или через сто лет.

Никогда нельзя знать наверняка, так что цените каждую секунду»

Сара Дессен

Эдвард Каллен

Я в оцепенении таращился на Беллу, когда она начала рассказывать историю о своей первой встрече с моим отцом. Глаза всех в комнате были обращены к ней, и я с уверенностью мог сказать, что она чертовски нервничала, но при этом не испытывала неловкости от всеобщего внимания. Голос ее был сильным, и она выглядела так охеренно уверенно, будто знала, что именно собиралась сказать, и не уйдет, пока не закончит. Было похоже, что эта женщина пришла с определенной миссией, и ей насрать, кто и что подумает, потому что она никому не позволит помешать ей завершить то, что она намеревалась сделать.

Это явно было что-то новое, в ней не осталось ничего от той робкой девушки, которой она была когда-то, и которая предпочитала оставаться в тени. Эта девушка… нет, б…ь, не так… эта женщина говорила тогда, когда считала необходимым, и не боялась отстаивать свое мнение. Это ставило меня в тупик, потому что я не привык к такому положению вещей, но это было так чертовски сексуально! Она стояла на кладбище и кричала на меня, требуя, чтобы я услышал ее и посмотрел на все с ее точки зрения. Она не собиралась позволить мне разорвать наши отношения, и определенно не намеревалась принимать то дерьмо, которое я ей впаривал. Она даже выматерилась, чтобы донести до меня свое решение, и когда она говорила, звучавшая в ее голосе страсть просто поражала.

'«Я, на хер, люблю тебя"'.

И даже час спустя, когда я стоял в переполненной гостиной в доме Эсме, ее слова эхом звучали в моей голове. Несмотря на огромное количество косяков и всей боли, что я причинил ей, она по-прежнему «на хер, любила меня». Она верила, что мы подходим друг другу, и ей было плевать на то, что об этом думали все остальные. Изабелла была настолько уверена во мне – в нас – что не имело значения, что я скажу в попытке возразить ей. Я хотел верить ей, хотел наплевать на все и, как она, просто верить в нас, но я был сломлен. Я не мог быть уверен в том, что подхожу ей, что смогу обеспечить ее защиту или стану тем мужчиной, которого она заслуживает. В моей жизни царил адский хаос, и я едва мог справиться с ним сам, поэтому последнее, чего бы мне хотелось – тащить ее за собой вниз.

Она повернулась и посмотрела на меня, продолжая говорить, наши глаза встретились. В тот же миг все остальное исчезло, ничто, кроме нее, больше не имело для меня никакого значения.

– И когда я, наконец, была готова, он помог мне найти дорогу домой, – сказала она.

Ее слова на краткий миг смутили меня, пока до меня не дошел их истинный смысл.

Слеза скользнула по ее щеке, а моя грудь сжалась, мне было неприятно от мысли, что ей больно. Желая утешить ее, я открыл рот, но, как ни пытался, не смог вымолвить ни слова. Потому что понял: это не важно – она и так уже знала все, что я имел ей сказать.

Мне казалось, за те несколько секунд, что мы молча смотрели друг на друга, пытаясь примирить прошлое с настоящим, одновременно решая, что все это, на хер, значит для нашего будущего, прошли часы. Момент закончился внезапно, когда Элис позвала Беллу по имени, и та повернулась в ее сторону, разорвав контакт наших глаз. Я заметил тогда, что Алек – со свойственным только ему выражением лица – со своего места наблюдает за мной, пронизывая взглядом.

Его телефон зазвонил, и когда он отвернулся от меня, я вздохнул с облегчением, чувствуя себя неудобно из-за его гребаного контроля. Он вытащил мобильник и, взглянув на экран, тут же сбросил звонок, после чего привычным движением положил его обратно в карман. Какое-то время он сидел неподвижно, его лицо ничего не выражало, а плечи были расслаблены, как будто он был совершенно спокоен, но по тому, как он скрючил пальцы на руке, он явно был чертовски вне себя…

А доведенный до такого состояния Алек был угрозой для всех.

Он положил руку на плечо Эсме и, притянув ее к себе, наклонился, чтобы шепнуть что-то на ухо. Слушая его, она напряглась и сразу же взглянула мимо него, на дверной проем, у которого стоял я. Как только наши глаза встретились, я увидел в ее взгляде беспокойство и панику, которые моментально смыли те первые проблески облегчения, что чувствовал я моментом ранее. Что-то случилось, и по выражению лица Эсме нетрудно было понять: что бы ни замышлял Алек, это, скорее всего, касается меня. И мне это ни хера не нравилось, но я ничуть не удивился, учитывая, что отец оставил несколько незавершенных дел, с которыми – я знал это – нужно было расправиться как можно скорее.

До тех пор, пока Аро на свободе, моя жизнь была в опасности, ведь я видел и слышал, мать вашу, слишком много, и знал, что, кто бы ни был рядом со мной, он тоже находится под угрозой. Аро не станет париться из-за тех, кто может пострадать в перестрелке, если удача будет на его стороне. Его империя в упадке, и он готов на все, чтобы она не рухнула, даже если это означало убийство всей моей проклятой семьи.

Я перевел взгляд на Изабеллу, и паранойя вспыхнула с новой силой – я опять был на грани того, чтобы потерять ее, когда мы снова начинали сближаться. Я был мишенью, и рядом со мной было небезопасно. Мы отчаянно сражались за то, чтобы удержать ее подальше от линии огня, а она с дьявольским упрямством шла прямо на поле боя, и ее жизнь снова находилась под угрозой. Из-за меня. Дело в том, что после почти двух лет мучительной жизни без нее, ничегошеньки, черт возьми, не изменилось. Независимо от того, как сильно я хотел быть с ней, я не мог допустить, чтобы она пострадала. Я был уверен, что не смогу жить, если стану причиной ее смерти, а это наверняка произойдет, если она не уберется подальше от меня.

Ей, б…ь, не следовало возвращаться.

Еще минуту я стоял истуканом, и беспокойство нарастало с каждой секундой, пока не накрыло меня с головой.

Я тихо выскользнул из комнаты, надеясь убраться незамеченным, чтобы побыть одному и разобраться в своих мыслях, но как только я вышел из дома, меня позвали по имени. От звука этого голоса я застыл и оглянулся – за мной следовал Алек.

– Что ты делаешь? – спросил он, вопросительно вскинув брови.

Я вздохнул и, когда он остановился рядом со мной на тротуаре, порывистым движением провел по волосам.

– Направляюсь домой.

– Домой? То есть ты собираешься свалить, не попрощавшись? – спросил он недоверчиво.

Я неохотно пожал плечами, потому что именно так и намеревался поступить, а он разочарованно покачал головой.

– Каждый раз, когда я пытаюсь поговорить с тобой о твоем поведении, я надеюсь, что именно сейчас до тебя, наконец, дойдет. У тебя нет абсолютно никакого уважения к своей семье. Ты относишься к ним так, будто они не имеют для тебя ни малейшего значения, как будто они тебе совершенно не нужны. Как же ты эгоистичен! Неужели тебя совершенно не заботит даже то, что они переживают сейчас? Ваш отец мертв!

– Из-за тебя! – отгрызнулся я, слова слетели с моих губ, так как я вышел из себя.

Его глаза мгновенно потемнели, он схватил меня прежде, чем я успел сказать еще хоть слово, и толкнул обратно к дому. Я споткнулся и чуть не упал, но он продолжал тащить меня и швырнул прямо на кирпичную стену. Схватил за горло и держал так, гневно глядя на меня. Я вцепился в его руки, пытаясь оторвать от себя, потому что не мог дышать.

– Если тебя заботит собственное благополучие, никогда больше не говори мне ничего подобного, – сказал он, и в его голосе было полно яда. – Твоя семья уже достаточно настрадалась. Не заставляй меня предоставить им еще один повод для скорби.

Он отпустил меня и отступил на несколько шагов, а я, согнувшись, стал хватать ртом воздух.

– Что за херня? – сплюнул я, глаза распухли из-за выступивших слез.

Я увидел, что он снова идет ко мне, и быстро выпрямился, приняв оборонительную стойку.

– Боже, я вовсе не это имел в виду! Я, эм-м… б…ь, я сожалею, сэр. Я просто… я психанул, идет?

– Нет, не идет, – процедил он. – Возьми себя в руки и возвращайся, чтобы провести некоторое время со своей семьей, пока у тебя еще есть шанс.

– Я не могу, – ответил я, качая головой.

– Не можешь? – спросил он с недоверием. – Два года я терпел твои выходки из-за того, что ты не желал забыть Изабеллу Свон, а теперь, когда она здесь, ты ведешь себя вот так? Да что за бред? Она здесь ради тебя.

– И совершенно зря, – возразил я, все еще пытаясь восстановить гребаное дыхание. – Это опасно, Алек. Она пострадает. Они все пострадают из-за меня.

– Так ты убегаешь от них в попытке обеспечить их безопасность? – не поверил он, и с горечью усмехнулся, когда я кивнул. – Ну что ж… это хотя бы честно, но также и оскорбительно. Ты искренне веришь, что я не стану их защищать? Или что я не смогу?

– Нет, эм-м, но я…

– Нет никаких «но». Ты типа переживаешь за людей, находящихся сейчас в этом доме? Они – моя зона ответственности. Сохранение их безопасности – это моя работа, а не твоя. Если бы я не был уверен, что находиться в твоем присутствии для Изабеллы безопасно, ее бы сейчас тут не было. Если бы мне показалось, что ты представляешь хоть какую-нибудь опасность для братьев или моей жены, я бы не позволил тебе подойти к ним и на сотню футов. Отталкивая их, ты никого не защищаешь, а лишь делаешь больно самому себе, – бросил он и замолчал, когда его телефон снова зазвонил.

Он вытащил его из кармана, как и в прошлый раз, нажал на сброс и сунул обратно.

– До тебя доходит смысл моих слов, Эдвард? – спросил он, продолжая, как будто этот долбаный звонок не прерывал его. – Шансы Изабеллы погибнуть в аварии куда серьезнее, чем вероятность того, что когда-нибудь она будет убита из-за кого-то столь примитивного, как ты. Потому что это правда: ты – никто! Никто не собирается сводить счеты с твоей семьей, чтобы отомстить тебе, это бессмысленно. Они просто убьют тебя и покончат с этим. Это понятно? Прямо сейчас она может выйти за дверь и, переходя улицу, попасть под машину, вот тогда ты – из-за беспричинных страхов – потеряешь последний шанс побыть с ней. Большинство из нас не знают, когда испустят свой последний вздох, так что, пока мы живы, должно пользоваться каждым моментом, который нам дается. Перестань зацикливаться на ерунде и цени то, что имеешь здесь и сейчас.

Он снова замолчал, так как его телефон опять зазвонил. Его лицо исказилось гневом, но на этот раз он даже не взглянул на дисплей, чтобы узнать, кто ему звонил.

– Мне нужно кое-что уладить. Иди внутрь и побудь с людьми, которых любишь – с теми, кто любит тебя, – сказал он, поворачивая голову к своей машине, стоявшей на подъездной дорожке. – Никогда не знаешь, сколько часов тебе осталось.

От его слов холод побежал по позвоночнику. А он забрался в машину, завел двигатель и быстро выехал на проезжую часть.

Я остался стоять на том же месте, стараясь, на хер, успокоиться, как вдруг дверь дома открылась. Я оглянулся и увидел выходящую Леа. Она залезла в сумочку и вытащила из нее сигареты. Спустившись по ступенькам, она увидела меня и, закурив, протянула пачку мне. Ничего не говоря, я вытащил одну и прикурил от ее зажигалки. Дым обжег легкие, когда я вдохнул, а никотин мгновенно успокоил мои измотанные нервы.

– Она миленькая, – сказала Леа.

– Кто?

– Изабелла, – пояснила она, закатив глаза. – Кто ж еще?

– О да, – ответил я, удивленный таким началом разговора, учитывая, что никогда даже не упоминал при ней об Изабелле.

Я предположил, что эта чертовка, любящая совать повсюду свой любопытный нос, видела фотографии, распиханные по всему дому, но она ни разу не попыталась подойти с этим вопросом ко мне.

– Она больше, чем просто 'милая'. Маленькие дети чертовски милы, Леа. А она 'красива'.

Теперь настала ее очередь смотреть на меня с удивлением.

– Ты только что назвал женщину 'красивой'?

– Да, и что?

– Никогда не думала, что услышу это. От тебя. Я полагала, что сука – это уже комплимент, – сказала она, качая головой. – По крайней мере, сейчас я точно знаю, что ты не гей.

– Отсоси.

– И не надейся, – ответила она насмешливо. – И все же Изабелла кажется хорошей. Я говорила с ней сегодня утром. Она остановилась у твоего дома, когда я уезжала.

– Неужели?

– Да, я сказала ей, что ты уехал с семьей. Поначалу она, казалось, избегала смотреть на меня, наверное, она думала, что я типа твоя подружка или что-то в этом роде, – сказала она.

Я поморщился от этой мысли, не в состоянии даже представить себя с такой сукой как Леа, а она засмеялась и оттолкнула меня.

– Даже не притворяйся. Тебе бы очень повезло, будь у тебя настоящая женщина вроде меня. Я сказала ей, что с трудом выношу уборку твоих комнат и стирку, поэтому ничего личного между нами просто не может быть.

Я напрягся и посмотрел на нее с подозрением.

– Ты сказала ей, что я плачу тебе за это дерьмо? Что я не 'принуждаю' тебя это делать? – спросил я, не желая, чтобы у Изабеллы сложилось неверное впечатление, и она решила, что в доме я держу рабыню.

– Да. Боже, расслабься. Я сказала ей, что ты хорошо платишь мне, и это единственная причина, по которой я тебя терплю, – фыркнула она. – И клянусь, мне показалось, что она ударит меня, когда я назвала тебя мудаком.

– Ей бы следовало отмутузить тебя, – пробормотал я. – Кто-то же должен.

– Да брось, – сказала она, закатив глаза. – Ты точно не хочешь, чтобы она ударила меня, потому что я бы ей ответила, и тогда у нас обеих были бы проблемы с руками.

– И очень серьезные проблемы, – подтвердил я, глядя на нее. – Если ты когда-нибудь поднимешь на нее руку, тебе капец.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответила она. – Но, знаешь, есть кое-что, чего я не догоняю.

– Что?

Она усмехнулась, в последний раз затянулась и, бросив сигарету на землю, затоптала ее.

– Что, черт возьми, она нашла в таком, как ты? Я серьезно не понимаю.

Закатив глаза, я щелчком отбросил окурок на тротуар.

– Не выводи меня из себя, ладно? – буркнул я, затем повернулся и шагнул обратно к дому. – Знаешь, мой дядя отшлепает тебя, если обнаружит окурки от «Мальборо» прямо перед его домом.

– Мудак, – проворчала она.

– Сучка.

В доме было еще довольно шумно, когда я вернулся, но основная толпа в гостиной уже разошлась. Изабеллы нигде не было видно, равно как и моих братьев, и Элис с Роуз. Я пошагал к лестнице и обнаружил Эсме на кухне. Когда она увидела меня, по ее лицу скользнуло удивление.

– Эй, малыш. Я думала, ты ушел с Алеком.

– Нет, я просто вышел на воздух, – пробормотал я, схватив бутылку воды из холодильника.

Мое горло пульсировало и болело, вероятнее всего, на нем уже багровел синяк. Мне безумно хотелось выпить по-настоящему, чего-нибудь крепкого и прямо из проклятой бутылки, но я понимал, что с моей семьей это не прокатит.

– А, ну… В смысле, где…?

– Она на заднем дворе, – ответила Эсме, нежно улыбнувшись, потому что точно знала, что мне, на хер, было нужно, даже если я не смог это выговорить. – Они тоже подумали, что ты ушел с Алеком.

– Спасибо, – сказал я, направляясь к задней двери.

ДН. Глава 78. Часть 2:

Я вышел во двор и сразу увидел их всех, развалившихся кто на плетеной мебели Эсме, а кто прямо на газоне. Они увлеченно разговаривали. Я двинулся в их сторону, вдруг снова чертовски занервничав, но все это мигом исчезло, как только на меня посмотрела Изабелла. Она сразу оживилась, лучезарная улыбка осветила ее лицо, а глаза заблестели от счастья. Мое сердце на миг почти перестало биться, и мне понадобилась недюжинная выдержка, чтобы прямо здесь не брякнуться на колени и не умолять ее всегда, черт возьми, смотреть на меня именно так. Я хотел просить ее никогда не переставать меня любить, простить за все, что я сделал неправильно, даже за то дерьмо, о котором она не знает и никогда не узнает. Я ни в коем случае не хотел, чтобы она стыдилась меня или испытывала отвращение к той херне, которую я натворил, и был капец как уверен, что мне никогда не захочется увидеть в ее глазах разочарование. Я хотел, чтобы она гордилась мной, и в этот момент готов был поклясться ей, что сделаю все, о чем бы она меня ни попросила, только чтобы она гордилась мной.

Но вместо этого я затолкал подальше свои эмоции и покрепче стиснул зубы, по дороге схватил стул и присоединился к ним на лужайке. Я сел рядом с Эмметтом и прямо напротив нее, мои глаза встретились с ее.

– Эй, братан, – воскликнул Эммет, хлопнув меня по спине. – Уже вернулся?

Я пожал плечами.

– Я никуда и не уходил. Я лишь вышел на крыльцо подышать свежим воздухом.

– Да уж, не сомневаюсь, что именно на воздух ты и выходил, – съязвила Розали со своего места по другую сторону от Эмметта. – От тебя пахнет дымом. Это просто отвратительно. Иисусе, сядь против ветра от меня.

Я закатил глаза.

– Ветер даже не дует, мать твою, Розали. Так что лучше, на хер, заткнись.

– Эй, парень, – предупредительно окликнул Эммет, посмотрев на меня из-под бровей. – Не говори так с мамкой моего ребенка, или…

Прежде чем он успел даже закончить свое заявление, Розали протянула руку и толкнула стул, почти опрокинув его.

– Сколько раз я должна повторить, чтобы ты не называл меня так? – прошипела она.

– Черт, прости, Рози, – сказал Эммет, стрельнув в нее извиняющимся взглядом.

Глядя на его покорность, я покачал головой и почти спросил, не носит ли она в своей дамской сумочке его гребаные яйца, но разумно решил, что, вероятно, не стоит говорить это дерьмо, так как и сам был под каблуком.

И даже хуже, ведь я был под каблуком у той, которую не видел на протяжении двух сраных лет.

– Ты куришь? – нежный голос Изабеллы снова завладел моим вниманием.

Она смотрела прямо на меня, и на ее лице застыло выражение любопытства.

– Не то чтобы… – пробормотал я. – Время от времени я выкуриваю сигарету, но это не входит у меня в привычку.

– Говоря о привычках, – начал Эммет, указывая на бутылку в моей руке. – Это точно вода, братан? Это не совсем обычный для тебя выбор напитка…

Я посмотрел на него, прищурив глаза, раздраженный его дурацким вопросом.

– Да, вода, – сказал я. – Неужели в это так чертовски трудно поверить?

– Вообще-то да, – ответил он, пожав плечами. – Единственная прозрачная жидкость, которую ты пил эти годы – водка.

– Чушь, – сплюнул я. – Ты, мать твою, не можешь этого утверждать. Вы нечасто видели меня за эти два последних года.

– Лишь потому, что все это время ты был пьян, – подхватила Розали, невесело усмехнувшись. – Ты, наверное, даже и не помнил про нас.