Текст книги "Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)"

Автор книги: Kharizzmatik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 134 (всего у книги 166 страниц)

– Что вы, ребята делаете? – спросил он, с непониманием глядя на нас.

Заметив меня, он смягчился. Я пожала плечами, потому что сама не знала, что происходит.

– Вы просто гребаные сони, – сказал Эдвард, пихая Эмметта. – Эй, Розали, Эмметту только что снилось…

Но прежде чем Эдвард успел закончить предложение, Эмметт понесся на него и я, резко выдохнув, отскочила с дороги, прежде чем меня сбили. Эмметт повалил его, и они покатились по полу, награждая друг друга пинками в процессе борьбы, каждый пытался оказаться сверху. Я глянула на Джаспера, ожидая, что он их разъединит, но он только покачал головой.

– Когда-то я услышал, что никогда нельзя встревать между двумя дерущимися животными, иначе они оба нападут на тебя, – игриво сказал он, подходя ко мне.

Он протянул руки и обнял меня, широко улыбаясь.

– Плюс, я не знаю, что происходит, так что не могу вмешаться. Счастливого Рождества тебе, кстати.

– Да, счастливого Рождества, сестренка, – промычал Эмметт.

Я оглянулась и увидела, что он прижал Эдварда к полу, но Эдвард не сдавался. Он осыпал брата ударами и извивался, пытаясь вырваться из его хватки.

– Счастливого Рождества, – ответила я.

– Иисусе, уберись! – заорал Эдвард, с силой врезаясь кулаком Эмметту в бок.

Эмметт выдохнул и на мгновение ослабил захват, Эдварду этого хватило, чтобы вырваться и быстро встать. Эмметт тоже поднялся и с угрозой глянул на брата, собираясь снова ему накостылять, но тут Эдвард в защитном жесте поднял руки.

– Хорошо, я не скажу это дерьмо.

– Я так и думал, – самодовольно сказал Эмметт, пихая Эдварда, когда тот ухмыльнулся.

– Какое дерьмо ты не скажешь? – спросила Розали, выходя в коридор.

Она скрестила руки на груди и обвела нас взглядом, ожидая ответа. Когда никто не заговорил, она повернулась, ко мне и в ожидании приподняла бровь.

– Изабелла?

Я застыла, от ее взгляда мое сердце забилось быстрее.

– Э-э, у Эмметта был сон, – пробормотала я, поежившись от такого внимания. – Об Анне Карениной, или как-то так.

Мальчики взорвались смехом, а я отчаянно покраснела, окончательно смутившись, когда Розали нахмурилась.

– Что?

– Думаю, она имела в виду Анну Курникову, – хихикнул Джаспер.

– Оу, – пробормотала я, поняв ошибку. – Да, она.

Розали застонала и закатила глаза, дав Эмметту крепкий подзатыльник. Он выругался и отодвинулся от нее, потирая место удара.

– Проклятье, детка. Ты же знаешь, что для меня ты – номер один, – бормотал он, поворачиваясь к Эдварду. – Это все твоя вина. Какого черта ты изначально нас разбудил?

– Иисусе, я просто хотел предложить купить гребаное Рождественское дерево, – огрызнулся Эдвард, потирая шею с раздраженным выражением лица. – Не нужно быть таким мудаком.

– Дерьмо, что, правда? А почему ты раньше не сказал? Сейчас оденусь, – сказал Эмметт, тут же загоревшись энтузиазмом.

Он толкнул Эдварда в грудь. Потом схватил Розали, и она взвизгнула, когда он забросил ее на плечо.

– Да брось, детка!

– Б…ь, поставь меня на землю, Эмметт Каллен, – завизжала она, осыпая его градом ударов по спине.

Эмметт захохотал и, как будто не замечая ее потуг, захлопнул дверь ногой и исчез.

– Я позвоню Элис, – тихо сказал Джаспер, наконец, отпуская меня.

Он слегка улыбнулся мне, а потом кивнул Эдварду и удалился.

Я пошла за Эдвардом наверх, мы оба приняли душ и оделись. Когда мы спустились вниз, Джаспер уже ждал нас на крыльце, погруженный в разговор с Элис. Эсме была на кухне, готовила, а в холле я заметила доктора Каллена и Алека, они так и не покинули гостиную. Доктор опустил голову и сложил руки перед собой, он тихо говорил, а Алек внимательно слушал, не сводя с него глаз. Я понаблюдала за ними пару минут, а потом подошел Эдвард и обвил руками мою талию, притягивая к себе. Я прижалась к нему и он, наклонившись, оставил на шее поцелуй, замурлыкав мне в кожу.

– Папа что-то задумал, – тихо сказал он, чтобы слышала только я.

Оглянувшись, я заметила на лице Эдварда подозрительное выражение, он смотрел на отца.

– Что? – с любопытством поинтересовалась я.

– Если бы я только знал, – пробормотал он. – Но отчаянные времена требуют отчаянных мер, так что, если я его знаю достаточно, он планирует что-то радикальное.

– Ты думаешь, будут проблемы? – спросила я, чувствуя панику.

Он сухо засмеялся.

– Конечно, будут. А когда их не бывает? – с сарказмом спросил он. – Он приложил столько сил, чтобы защитить нас от разного дерьма. И сейчас я не думаю, что он усугубит наше положение. Я, скорее, переживаю за него. У меня такое ощущение, что он собирается удалиться с громкими шумом… как это литературно… «сгореть на пике славы"…

– Серьезно? – пораженно спросила я.

Повернув голову в сторону гостиной, я увидела, как помрачнело лицо Алека, он что-то взволнованно шептал, а доктор Каллен сидел как статуя, неподвижно. Казалось, они о чем-то спорили, но никто не слышал их слов, диалог был абсолютно серьезным.

– Да. Затишье перед бурей, tesoro, – пробормотал он. – Я все жду, когда блеснут молнии.

Я стояла на месте, испугавшись и не зная, что сказать, но прежде чем на ум пришла хоть одна дельная мысль, с лестницы раздался шум. Я повернула голову и увидела, как Эмметт едет по перилам, на его лице возникла ухмылка, когда он достиг нижней ступеньки. Розали спускалась медленно, совершенно не удивляясь его поведению, она едва глянула на нас, когда дошла до первого этажа.

Эмметт пошел в гостиную, и оба, Алек и доктор Каллен, повернулись к нему, тут же прекращая разговор. Мы с Эдвардом с любопытством тоже придвинулись к ним, но Розали осталась у входной двери, на ее лице было написано нетерпение.

– Мне нужна пила или топор, а еще веревка или шнур, – перечислил Эмметт.

– Зачем? – спросил доктор Каллен.

– А зачем всем нужно это дерьмо? – спросил Эмметт.

Доктор Каллен не отводил от него любопытного взгляда, на его губах скользнула улыбка, а Эмметт покачал головой.

– Не обращай внимания, даже не отвечай. Не хочу знать. Мы собираемся срубить дерево.

– Оу, – сказал доктор Каллен, рассмеявшись, пока он поднимался. – Подожди минутку, у меня есть все это в подвале.

– В темнице? – спросил Эдвард.

– Это не темница, сын, – ответил доктор Каллен, доставая ключи и направляясь к офису под лестницей. – Это panic room (4).

Эдвард засмеялся. – Да, это гребаная комната страха, правильно. Если проснуться в этой хрени, ты просто должен начать бояться.

4. Убежище; другой вариант перевода, который имел в виду Эдвард, – «комната страха».

ДН. Глава 73. Часть 3:

Эмметт рассмеялся, а доктор Каллен нетерпеливо вздохнул, качая головой. Он не ответил на комментарий Эдварда, а просто исчез в офисе. Он вернулся через минуту, и я инстинктивно вздрогнула, когда заметила в его руках веревку, которую тут же узнала – именно ей он когда-то привязывал меня. Он застыл и нахмурился, заметив мою реакцию, но, похоже, понял, в чем дело, когда отдавал ее Эмметту. Он сочувствующе глянул на меня и пробормотал извинения, протягивая Эмметту топор.

– Надеюсь, эта подойдет, – сказал он. – Это первое, что я нашел.

– Спасибо, – сказал Эмметт, внимательно осматривая топор. – Надеюсь, ты не использовал эту хрень, чтобы кого-то расчленять, а?

Доктор Каллен удивленно глянул на него.

– Ты серьезно меня об этом спрашиваешь? – уточнил он.

– Да. Хотя, нет. Не надо отвечать. Не хочу знать, – пробормотал он, разворачиваясь, чтобы уйти.

Эдвард хихикнул и взял меня за руку, потянув к двери, а доктор Каллен прокричал нам, чтобы мы были осторожны.

– Давайте с этим покончим, – с нетерпением сказала Розали, распахивая дверь, ее высокие каблуки застучали по полу, когда она выходила.

Я с секунду поколебалась на пороге, ощущая холодный ветер.

– Тебе не нужно пальто? – спросила я, глядя на Эдварда.

– Нет, это не проблема, – сказал он, осмотрев себя.

На нем был теплоизолирующий свитер с длинными рукавами, но мне было прохладно даже в пальто.

– Не так уж плохо.

– Уверен?

– Да, – ответил он, пожав плечами. – Ну, давай, пошли искать дерево.

Я пошла за ним на улицу, и все мы направились было к внедорожнику Джаспера, но тут Эдвард замешкался. Он залез в карман и достал ключи, улыбнувшись мне.

– Поехали отдельно.

– Уверен?

– Да, я уверен, Белла, – со смехом сказал он. – Что с тобой, и что за гребаный вопрос? Ты мне больше не доверяешь?

– Конечно, я тебе доверяю, – быстро ответила я, до этого я не понимала, что мои вопросы звучат, как будто у меня были задние мысли. – Я просто спросила. Ну, знаешь, чтобы убедиться.

– Думаю, это лучше, чем просто говорить «хорошо», – пробормотал он. – А я уверен в каждом своем слове. Я не собираюсь тебе лгать, Белла. Никогда.

– Я знаю.

Джаспер сказал Эмметту, чтобы тот следовал за ним, Эмметт закричал «принято» и бросился к пассажирской двери внедорожника. Элис с Джаспером хихикнули, а Розали застонала, закатив от раздражения глаза.

– Похоже, у Розали плохое настроения, – пробормотала я, пока мы забирались в «Вольво» Эдварда.

Он тут же завел машину и начал настраивать радио, пытаясь найти что-нибудь стоящее.

– А я не знал, что у этой суки бывает хорошее настроение, – ответил он, когда, наконец нашел что-то, понравившееся ему.

Он наблюдал за мной краем глаза, пока я пристегивалась, и, поколебавшись, пристегнул и свой ремень. Я улыбнулась и устроилась поудобнее; он впервые пристегнулся по доброй воле. Он застонал и начал ерзать, пытаясь усесться, очевидно, ему было дискомфортно.

– В любом случае, просто игнорируй Розали. Так намного проще.

Он нажал на газ, и мы помчались по аллее, из-под колес летели брызги грязи и гравий.

– И кстати, как тебе моя машина? Я вроде тебя еще не спрашивал, – сказал он, когда мы выехали на дорогу.

– Э-э, да, – ответила я, удивленная вопросом.

Эдвард обожал свою машину, и чужое мнение не считал важным, ведь оно никак не могло изменить его взгляды.

– Хорошая машина. В ней ощущается тепло и что-то родное. И комфорт. Может, потому что она твоя.

Он улыбнулся и кивнул, не комментируя мой странный ответ. Я ничего не знала о машинах, так что это было лучшее, на что я была способна. Эдвард какое-то время рулил молча, изредка он поворачивал, но я никогда раньше тут не ездила и не знала дорогу, а потом он начал беззаботно болтать о всяких вещах, приходящих на ум. О погоде, о телевидении, о музыке… так между нами все и было в последнее время. Мы постоянно говорили о какой-то ерунде, вместо того, чтобы обсудить важное для нас, но мы избегали этих тем. Нам становилось тяжело друг с другом, воздух между нами был напряженным, секреты утомляли.

Приблизительно через тридцать минут он свернул на грязную дорогу и какое-то время ехал по ней, прежде чем подъехать к коричневому забору из досок. Конца его я не видела. Ограда окружала обширный участок деревьев и деревянный дом с белой вывеской «Елочная ферма Спиллмана». Эдвард выключил двигатель, и мы вышли, замечая на окне здания надпись «закрыто». Я медленно подошла к забору и начала рассматривать вывеску.

– Они закрыты, Эдвард, – сказала я, когда он встал рядом со мной.

Вскоре подъехал Джаспер и припарковался рядом с нами, все четверо присоединились к нам.

– Там написано, что двадцать пятого числа они не работают.

– Я знаю, – сказал он.

Я озадаченно глянула на него, а он лишь ухмыльнулся, пожав плечами, будто это ерунда. Он схватился за ограду, подтянулся и быстро забрался на нее, спрыгивая на землю с той стороны. Я наблюдала за ним, а он протянул мне руку, предлагая присоединиться.

– Ты хочешь украсть дерево? – недоверчиво спросила я.

Розали горько хихикнула, подходя к забору.

– Конечно, хочет. Разве теперь не это его работа?

Я застыла, пораженная ее словами, а Эдвард злобно прищурился.

– Иди на х… – выплюнул он. – Ты ни хера не знаешь о том, что происходит, так что заткни свой грязный рот, прежде чем я помогу тебе заткнуться.

– Достаточно, – сказал Эмметт, перекидывая через ограду топор, прежде чем самому перебраться на ту сторону. – Оставьте друг друга в покое. Это Рождество, черт побери. Вы должны друг друга благословлять, или что там предписано.

Вздохнув, я начала карабкаться на доски, но тут меня схватил Эмметт. Я закричала от удивления, когда он поднял меня в воздух, перенес через ограду и поставил на ноги.

– Э-э, спасибо, – пробормотала я, пока Джаспер помогал перелезть Элис.

– Забудь, котенок, – с ухмылкой сказал он, поворачиваясь к Розали.

Она все еще стояла на той стороне и со злостью смотрела на нас, скрестив руки на груди. – Ты идешь или нет, Рози? – спросил он, протягивая руку, чтобы ей помочь.

Она проигнорировала ее, отказываясь от помощи, и пожаловалась, что испортит обувь, если будет тут лазить. Эдвард застонал от раздражения и взял меня за руку, переплетая наши пальцы. Мы направились к деревьям.

Каждый раз, когда кто-нибудь из нас останавливался и показывал дерево, Эдвард находил в нем какие-то изъяны, решая, что оно для нас недостаточно хорошее. Все ели были или слишком низкие, или слишком высокие, или чересчур толстые, или чересчур тонкие, или слишком много веток, или, напротив, слишком мало. Он критиковал их цвет, форму, но, честно говоря, я не очень понимала, почему – для меня все деревья были одинаковыми.

– А как насчет этого? – спросил Джаспер, останавливаясь у зеленой ели одного с ним роста.

Эдвард глянул на нее и застонал, качая головой.

– Она лысая, – пробормотал он. – Что произошло со сраными иголками?

Я нахмурилась и уставилась на нее, пытаясь понять, о чем он. Ветви были пышными, а судя по выражению лица Джаспера, он тоже не видел проблемы.

– Какой ты привередливый, – пробормотала я, игриво толкая Эдварда локтем.

Он закатил глаза и ухмыльнулся, толкая меня в ответ.

– Без разницы. А тебе что-то понравилось? – спросил он. – Ты еще не сказала ни единого гребаного слова о деревьях.

– Это просто деревья, – резко сказала Розали раньше, чем я успела ответить. – Бери уже одно, и надо отсюда выбираться. У меня болят ноги, б…ь.

– А может, тебе стоило найти нормальную обувь, чтобы не было таких проблем? – выплюнул Эдвард. – Кто, б…ь, надевает высокие каблуки, чтобы срубить дерево?

– А кто, б…ь, ждет до самого Рождества, чтобы сделать это дерьмо? – парировала она. – Если бы ты поднял свою чертову задницу несколько дней назад и сделал это, у нас бы не было проблем!

– А никто не заставлял тебя идти, черт возьми, – злобно сказал Эдвард. – Могла остаться дома.

– Да, и пропустить все веселье? – с сарказмом сказала она.

– Проклятье! – сорвался Эмметт, теряя терпение. – Прекратите это дерьмо! У меня от вас голова скоро будет болеть.

– Ну, если бы ты заткнул свою гребаную подружку, у нас бы не было этих проблем, – выплюнул в ответ Эдвард.

– Никто меня не заткнет, Каллен, – резко проговорила она. – Я сама за себя решаю. И не получаю ни от кого приказы.

– Иди на х… – крикнул Эдвард, напрягаясь, его рука крепко сжала мою, он боролся с гневом.

Я выдохнула и попыталась высвободиться, а Эмметт встал между ними, поднимая руки.

– Слушайте меня! Хватит! – со злостью закричал он. – Я не знаю, кто в вас сегодня вселился, но это уже не игры! Меня от вас тошнит, так что прекращайте это дерьмо. Оба.

Я снова попыталась высвободить руку, от крепкой хватки Эдварда она уже начала болеть, он заметил это и быстро ослабил захват.

– Выбери дерево, Белла, – пробормотал он, по-прежнему отказываясь меня отпускать.

– Э-э, хорошо, – нерешительно сказала я, оглядываясь по сторонам.

Утро началось не очень хорошо, и мне уже хотелось домой, я надеялась, что хоть там дело пойдет лучше. Я случайно заметила ель в нескольких шагах от нас и вздохнула.

– Может, эта?

Он быстро осмотрел ее, а я ждала его вердикта, уверенная, что он будет критиковать и ее, но тут он ухмыльнулся.

– Идеально, – сказал он, покосившись на меня.

– Ты уверен? – спросила я.

Он застонал и покачал головой, а я вспыхнула, поняв, что снова повторила эту фразу.

– Оу, я имею в виду, тогда хорошо.

– Эй, мне дерево нравится, – сказал Эмметт, поднимая топор и небрежным жестом перебрасывая его через плечо.

Вторую руку он поднял, чтобы заслонить от солнца глаза, пока рассматривал ель, решая, как лучше ее срубить. Я с минуту за ним наблюдала, зрелище казалось сказочным, а потом взорвалась смехом, когда поняла, что на нем надета красная клетчатая рубашка, а на лице щетина – он давно не брился. Все удивленно повернулись ко мне, и, я уверена, им бы ситуация не показалась такой смешной, а я от истощения была немного не в себе. И чем дольше я смотрела на Эмметта, тем истеричней смеялась, зрелище было удивительно нелепым. Я начала задыхаться, из глаз брызнули слезы, и я вырвала у Эдварда руку, чтобы их стереть, пока они бежали по щекам.

– Что такого смешного? – спросила Элис, на ее лице вспыхнула улыбка, когда она смотрела на меня.

Это была первая ее искренняя улыбка за последние дни – она постоянно была подавленной, угрюмо смотрела на нас с Эдвардом, как будто вот-вот заплачет. Я только сильнее рассмеялась, не в силах взять себя в руки, а Эдвард хихикнул, глядя на меня, в его глазах наконец-то появились счастливые искорки.

– Он похож, э-э… на гигантского дровосека, – выдавила я, пытаясь восстановить дыхание, но слезы все равно продолжали течь, в боках болело, а я хватала ртом воздух. – Ну, знаете, Пол Баньян (5). Эмметт – его копия.

Все они озадаченно повернулись к Эмметту, и вдруг тоже взорвались смехом.

– Так и есть, – с широкой улыбкой заметил Джаспер, а потом покосился на Розали. – Подождите, а как звали его закадычного друга? Ну, того голубого быка?

5. Сказочный дровосек, гигантского роста и с удивительной силой, он мог носить целые деревья, а от его смеха трещали стекла. Путешествовал вместе с Голубым Быком, его компаньоном. Вдвоем они, по легенде, выкопали Гранд Каньон. Посмотреть на их статуи можно по ссылке

ДН. Глава 73. Часть 4:

Я пожала плечами и глянула на Розали, а потом задохнулась от смеха, когда поняла, что она в голубой одежде. Розали тяжело выдохнула и скрестила руки на груди, она гневно обвела нас взглядом.

– Я знаю, что у вас, уродов, хватит ума не назвать меня быком, – выплюнула она.

– Ой, брось, это просто шутка, детка, – игриво сказал Эмметт.

Мы с Джаспером оба резко выдохнули, быстро переглянувшись.

– Детка! – одновременно закричали мы, вспомнив, что Голубого Быка называли именно так.

– Ну все, вы мне, на хер, заморочили голову, – в замешательстве пробормотал Эдвард, все еще хихикая. – Может, срубим это чертово дерево и поедем домой? Я замерз. Мой гребаный член скоро сморщится и отпадет, если мы еще тут поторчим.

– А может, тебе стоило надеть пальто, если ты мерзнешь, – резко ставила Розали, все еще раздраженная. – Вообще-то, сейчас зима. Какой идиот не носит пальто в зимнее время?

Я выдавила улыбку, покачав головой.

– Нет, ему не нужно пальто, – вставила я. – Он уверен.

– А может, хватит шуток, tesoro? – тихо спросил он, пока Эмметт рубил топором ствол дерева.

Лезвие легко вонзалось в древесину, его удары были сильными. После четвертого удара ель зашаталась, а на шестом – начала падать. Он протянул топор Джасперу и схватил дерево, глядя на нас.

– А теперь потащили эту хрень домой, – сказал он, гордо улыбаясь, пока тянул ель к машине.

Эдвард снова взял меня за руку, его пальцы были холодными, у меня по коже побежали мурашки. Мы шли позади всех, и я с изумлением увидела, как Эмметт с Джаспером легко перебросили дерево через забор, как будто это была сущая ерунда.

– Ой, подожди, – сказал Эдвард, отпуская меня и доставая из кармана кошелек.

Он открыл его и достал несколько банкнот, а потом побежал к дому и положил деньги под дверь. Я улыбнулась ему, когда он возвращался, а он расплылся в улыбке в ответ, довольный, что додумался заплатить за дерево, хотя и не должен был. Потом он снова подал мне руку, чтобы помочь перебраться через ограду.

Дорога домой прошла в расслабленной атмосфере, а остаток утра пролетел за одно мгновение. Настроение Розали несколько изменилось, ее гнев и раздраженность превратились в тихую грусть, на лице постоянно появлялось хмурое выражение. Точно не знаю, что изменилось, но когда мы приехали домой, все казались какими-то печальными. Эдвард вел себя отстраненно, а когда мы украшали Рождественское дерево, он нервно осматривал остальных. Я несколько раз замечала, как он бросал на людей гневные взгляды; иногда, когда он не видел, что я смотрю, он перебрасывался с другими парой слов, но говорил шепотом, и я его не слышала. Меня это озадачивало, я постоянно спрашивала, что происходит, но он лишь натянуто улыбался и говорил, что не о чем переживать.

Потом мы смотрели рождественские фильмы, а ранним вечером обменялись подарками в ожидании ужина. Я получила несколько книг и рисовальных принадлежностей, а еще одежду от девочек и новую пару «Найк» от Эдварда. Когда еда была готова, мы расселись за столом, Эдвард посадил меня рядом с собой, а Алек с Эсме сидели напротив нас. Доктор Каллен прочистил горло, и тогда Эдвард взял меня за правую руку, а Алек медленно придвинулся к столу и протянул мне свою ладонь. Я нерешительно посмотрела на него, а потом осторожно потянулась к нему. Я аккуратно положила свою руку в его и опустила голову, сердце бешено билось в груди. А доктор Каллен тем временем начал молиться.

– Господи, спасибо что благословил наш стол, и спасибо тебе за всех людей, собравшихся тут. Мы просим тебя дать нам силы быть внимательными к тяготам других, и не лишай нас своей любви и прощения, счастья и мира; и больше всего мы просим тебя помочь невинным среди нас найти свободу, которую они заслуживают. Во имя Иисуса.

– Аминь, – пробормотали все мы, а потом разомкнули руки и подняли головы.

Я повернулась к доктору Каллену и с любопытством глянула на него, его слова не давали мне покоя, но он лишь мягко улыбнулся мне.

– Dai nemici mi guardo io dagli amici mi guardi iddio (6), – тихо сказал Алек, поднимая вилку.

– Аминь этому дерьму, – с сухим смешком сказал Эдвард.

Мы начали ужин, но я лишь ковыряла вилкой в тарелке, в комнате зависла напряженная тишина, все вокруг бросали друг на друга странные взгляды. Они как будто хранили общий секрет, в который меня не посвящали, а Эдвард очень нервничал по этому поводу. Я дергалась, прислушиваясь к звону столовых приборов, аппетит окончательно исчез, а от волнения меня трясло. Иногда я замечала, как на меня смотрят, это внимание было некомфортным, я уже даже думала в панике убежать из комнаты. Но прежде чем я решилась, Джаспер прочистил горло.

– Трудно поверить, что прошло уже десять лет, – тихо сказал он.

Я увидела, как Эдвард рядом со мной выпрямился, его вилка застыла в воздухе. Я поняла, что Джаспер заговорил о смерти матери, и внимательно обвела всех взглядом, переживая, как они отреагируют. Доктор Каллен держался напряженно, он уставился в тарелку и закрыл глаза. Мои руки задрожали, я ждала, что он сейчас сорвется, сердце пустилось в галоп, в глазах потемнело. Я отложила вилку, а он резко выдохнул; у меня тряслись руки.

– Так и есть, – наконец заговорил доктор Каллен. – Такое ощущение, что мы потеряли ее только вчера.

– Мы ее не теряли, – остро сказал Эдвард. – Это звучит так, будто мы, на хер, были небрежны, или она, б…ь, заслужила это. Это не наша вина, что так случилось, мы ее не теряли. Она была, черт побери, забрана у нас… у нас всех.

– Ты прав, – ответил доктор Каллен. – Ее несправедливо забрали у нас.

– Да, и это стыд, потому что я бы очень хотел, чтобы она была тут в этот момент, – сказал Эмметт, качая головой, пока он поднимался со стула.

Он встал и засунул руку в карман, мои глаза расширились от шока, когда он достал маленькую черную коробочку, оббитую вельветом. Элис взвизгнула, а Розали застыла, когда Эмметт опустился возле нее на колено и показал золотое кольцо.

– Я знаю, что мы молоды, но если я что-то и выучил в жизни, так это то, что ничто нельзя воспринимать как должное. Мы теряем людей, разные события происходят, когда мы того не ждем, а правда в том, что ни одному из нас не гарантирован завтрашний день. И я не знаю, сколько проживу, на каком моменте оборвется моя жизнь, но одно я знаю точно – я хочу, чтобы ты была рядом. Что скажешь, Рози? Ты выйдешь за меня?

Я увидела как по ее щеке скользнула слезинка, и она с трудом выдавила улыбку.

– Ты знаешь, что выйду, Эмметт Каллен, – сказала она ломающимся от эмоций голосом. – Бог мне в помощь, но по какой-то чертовой причине я тебя люблю.

Он ухмыльнулся и с энтузиазмом надел кольцо ей на палец, а потом сел на место. Мы принялись поздравлять их, я улыбалась, наслаждаясь обожанием, которое появлялось на их лицах, когда ребята смотрели друг на друга. Атмосфера стала легкой, все беззаботно болтали, смеялись и рассказывали разные истории. Я слушала, как Эмметт и Джаспер смеялись над своими детскими проделками, а Эдвард встрял, говоря, что помнит многое из жизни братьев совсем иначе. Они много говорили о матери, и я все ждала, когда возникнет напряжение, которое всегда сопровождало эти воспоминания, но вместо этого доктор Каллен сам начал рассказывать про нее разные вещи. Они говорили о поездках, в которых побывали, о том, чему она их научила, о книгах, которые она им читала, и каждое воспоминание вызывало у них улыбки, а не слезы. Это было трогательно до боли, их любовь к ней была сильна, как никогда, и трудно было поверить, что этой женщины нет уже десять лет.

Вскоре ужин завершился, и все пошли смотреть другие фильмы, а я предложила Эсме помочь с посудой. Она не возражала, и мы работали в тишине, казалось, она витает где-то вдали отсюда. Мы закончили, и она со смирением вздохнула, покачав головой и отложив тарелку в сторону.

– Он действительно любит тебя, знай это. Никогда об этом не забывай, что бы ни случилось, – тихо сказала она.

Я кивнула и нервно закусила губу, перемены ее настроения с самого утра озадачивали. Она грустно улыбнулась мне, а затем забрала тарелку, которую я мыла.

– Я сама закончу это. Иди, проведи время с Эдвардом, наслаждайся остатками Рождества.

– Хорошо, – пробормотала я, быстро вытирая руки и направляясь в гостиную.

На полпути я услышала голос Эмметта, его слова сбили меня с толку.

– Ты делаешь ошибку, Эдвард, – сказал он. – Я знаю, что ты веришь, будто это правильно, но не думаю, что ты хорошо поразмыслил.

– Оставь его в покое, – жестко сказал доктор Каллен. – Ты не видишь ситуацию его глазами.

– Ошибаетесь, вижу, – сказал Эмметт с нотками злости в голосе. – И я знаю, что он еще не раз об этом пожалеет.

– Уже все решено, – тихо сказал Эдвард.

– Но еще не поздно передумать, – парировал Эмметт. – И, во имя всех святых, я прошу тебя передумать. Я умоляю тебя, брат.

– Ты не прав, уже слишком поздно, – сказал Эдвард. – Я принял решение, ты с ним не согласен, но ты и не должен. Это моя жизнь. Я буду с этим жить.

– А ты сможешь? – с недоверием спросил Эмметт. – Ты серьезно сможешь жить с этим дерьмом?

– Я должен.

– Нет, не должен, – сказал Эмметт, страсть в его голосе ошеломляла. – Должен быть иной выход. Когда я предложил тебе помощь в Чикаго, я совсем не это имел в виду. Это глупо! Не могу поверить, что Джаспер посчитает это дерьмо нормальным.

Я приблизилась к ним и застыла на входе в гостиную. Эмметт судорожно ходил по комнате, а Эдвард стоял у стены, он в расстройстве чувств запустил руки в волосы. Все вокруг сидели и наблюдала за ними, атмосфера была столь напряженной, что я ощущала ее кожей. Волоски на руках стали дыбом, желудок подвело от приступа тошноты.

– Это его жизнь, – сказал Джаспер. – Он мой брат, и я буду поддерживать его так, как смогу. Может, это не то, что я бы делал на его месте, но я не он.

– Это полное дерьмо, – громко выплюнул Эмметт, сила в его словах поразила меня.

Я вздрогнула, и тут Алек посмотрел в моем направлении, привлеченный движением, его взгляд был холодным. Эдвард раздраженно застонал и сказал Эмметту не лезть не в свое дело, но прежде чем он закончил, заговорил Алек.

– Привет, Изабелла, – спокойно сказал он.

Все вокруг резко повернулись в моем направлении, на их лицах мелькнула паника.

– Все хорошо? – нерешительно спросила я.

– Все замечательно, – ответил Алек, уверенность в его голосе заставила меня поверить. – Небольшое разногласие на тему Эдварда и его выбора в жизни, но сейчас не время и не место это обсуждать. Почему бы тебе к нам не присоединиться?

Я обвела их взглядом, и меня пронзил ужас, когда я увидела выражения их лиц. Что-то определенно было не так.

– Вообще-то, я хотела пойти прилечь, – тихо сказала я.

– Я с тобой, – сказал Эдвард, одаривая Эмметта злым взглядом, когда проходил мимо.

Он протянул мне руку, и я пробормотала всем «пока», но мне никто не сказал ни слова. Мы пошли наверх.

– Они злятся, что ты прошел посвящение? – спросила я, когда мы пришли в спальню.

Я была озадачена, в Чикаго мне показалось, что Эмметт принял решение Эдварда, но мне не приходила на ум другая причина, которая могла бы его расстроить. Часть меня, наверное, и не хотела знать, я помню, как Эсме говорила, что есть секреты, в которые лучше не вникать. Она сказала, что тайны ее не волнуют, и она верит Алеку, и я хотела сказать бы тоже самое и об Эдварде, когда до такого дойдет.

– Что-то вроде того, – пробормотал он, взъерошивая волосы. – Не хочу сейчас об этом говорить. Я слишком устал для этого дерьма. Пусть это просто… будет. Оставим пока все в покое.

– Э-э, хорошо, – сказала я, пытаясь избавиться от чувства тошноты.

Он упал на кровать, и я прилегла рядом с ним.

– La mia bella ragazza, – прошептал он, притягивая меня к себе. – Я так надеялся, что этот день будет идеальным, но получился гребаный провал.

– Мы были вместе, – прошептала я в ответ. – А это уже идеально.

– Да, – тихо сказал он. – И для меня.

6. Я могу защитить себя от своих врагов, так пусть Господь защитит меня от моих друзей.

ДН. Глава 73. Часть 5:

Я не хотела ложиться спать так быстро, но моя усталость оказалась сильнее, чем я думала. Я за считанные минуты задремала, сон был беспокойным и полным кошмаров. Посреди ночи я перекатилась на середину кровати и ощупала матрас. Я хотела найти Эдварда, но, вздохнув, поняла, что кровать пуста, он, наверное, ушел играть на пианино или делать что-то еще из того, что он делает, когда не спит. Я поднялась и осмотрелась в темноте, слепо моргая, пока пыталась привыкнуть. Протерев руками лицо, я старалась проснуться и тут заметила что-то краем глаза. Я повернулась к дивану и нахмурилась, увидев, что там сидит Эдвард, он подтянул ноги к груди. Он слегка приоткрыл штору, достаточно, чтобы смотреть в окно в темноте. Серебристый лунный свет освещал его лицо, я видела в чертах его лица грусть, а уголки губ опустились.