Текст книги "Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)"

Автор книги: Kharizzmatik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 166 страниц)

– Ммм… да, это было довольно пугающе. Но я хотела сказать, что самый сильный страх я испытала, когда он вошел в комнату, и я увидела его глаза. Я никогда не видела столько гнева в глазах людей. Это было похоже на то, что передо мной стоял совершенно другой человек.

Эдвард никак не прокомментировал мой ответ, а только кивнул.

– Твоя очередь, – сказал он и отвернулся, чтобы взять стакан со стола.

– Где ваша мама? – сказала я, прежде чем до меня дошло что же я спросила.

Мои глаза расширились, я быстро прикрыла рот рукой. Эдвард замер. Я не могла видеть его реакции, поскольку он все еще сидел ко мне спиной. Я не знала, расстроен ли он или разгневан.

– Чикаго, – сказал он, спустя пару мгновений.

Он поставил стакан на стол и повернулся ко мне. Он выглядел довольно хорошо, и это удивило меня ничуть не меньше, чем его ответ.

– Чикаго? – немного смущенно спросила я. Честно признаться, я думала, она скончалась.

Он кивнул.

– Да, – он на мгновение заколебался. – Фактически она в Хилсайде, это в нескольких милях от Чикаго. Она на Кладбище Маунт Кармэль.

Я нахмурилась. Значит, она действительно мертва.

– Простите, мне жаль, – прошептала я.

Я уже жалела, что спросила у него об этом. Не нужно было интересоваться этим, ведь и так было очевидно, что его мама умерла. Если бы он хотел рассказать мне об этом, он бы рассказал сам, без моих вопросов. Он пожал плечами.

– Ничего, все прекрасно. Только не спрашивай меня, как она оказалась там. По крайне мере, не сейчас. Хорошо? Это другая гребаная история, для другого гребаного дня.

Я кивнула. Он слегка улыбнулся.

– Почему твой любимый цвет – зеленый? – спросил он.

Я почувствовала, как румянец быстро покрывает мои щеки. Я быстро отвела взгляд и услышала, как он хихикнул.

– Дальше, – пробормотала я и, откинувшись назад на его кровать, закрыла глаза. Сейчас больше всего на свете, я хотела исчезнуть.

Он застал меня врасплох. Моя реакция делала меня похожей на идиотку. Он продолжал смеяться над моей бурной реакцией. Спустя пару мгновений я почувствовала, что на кровать сели. Быстро открыв глаза, я попала в плен таких любимых и чарующих зеленых глаз. Эдвард сидел около меня. Он наклонился надо мной и пристально разглядывал мое лицо.

– Твоя очередь, ты же воспользовалась правилом и отказалась отвечать, – сказал он, обольстительно улыбаясь.

Я вздохнула. Румянец все никак не желал сходить с моих щек.

– Какой ваш любимый цвет? – спросила я. Я была слишком взволнована, чтобы как следует подумать над вопросом.

Он снова улыбнулся.

– Сейчас я разрываюсь между шоколадно-коричневым оттенком и вот этим прекрасным, розовато-красным, – сказал он, смотря мне прямо в глаза.

Я почувствовала, что мой румянец стал еще насыщеннее, сердце учащенно забилось. То, что он был так близко, то, КАК он произнес эту фразу, заставило меня подумать, что он флиртует со мной. Но, наверное, это были лишь мои смешные фантазии.

Он не мог флиртовать со мной, такого быть просто не могло…

Он хихикал.

– Моя очередь. Почему тебя так смущает твой любимый цвет?

Я посмотрела на него.

– Это нечестно. Я уже отказалась отвечать на этот вопрос.

Она рассмеялся, встряхнув головой.

– Нет, ты отказалась ответить, почему именно зеленый твой любимый цвет. Теперь, я хочу знать, почему зеленый, он ведь твой любимый, так тебя смущает. Это два совершенно разных вопроса, – с легкость произнес он. Он произнес это так, что стало ясно, мне от этого вопроса никуда не деться.

Я простонала и закрыла глаза.

Он снова хихикнул. Для него все это было таким забавным, и это смущало меня еще больше.

– Правду, Белла.

Я вздохнула.

Я почувствовала, что Эдвард сел. Открыв глаза, я увидела, что он и правда сидит, в его руках был сверток с марихуаной. Он подкурил его и, сделав затяжку, закрыл глаза. Я наблюдала за ним и боялась пошевелиться. Он выглядел таким спокойным.

Спустя пару секунд, он открыл глаза и посмотрел на меня. Я увидела, что он игриво улыбается мне. Казалось, через мое тело прошел электрически заряд. Я вся покрылась гусиной кожей. Очевидно, мое поведение и моя реакция, его немного удивили. Я не была уверена, может это наркотики, может алкоголь, но мне было так спокойно. Я чувствовала себя так непринужденно рядом с ним. Я чувствовала себя в безопасности…

Я никогда в жизни и ни с кем не чувствовала себя в безопасности. Даже с моей матерью. Я знала, что она была бессильна. Да, она хотел защищать меня, но что на самом деле она могла поделать…

И вот, смотря на Эдварда, я чувствовала спокойствие и абсолютную защищенность. Я поняла, когда я вижу его улыбку, я полностью доверяю ему. Я НИКОГДА никому не доверяла. А вот по каким-то неведомым причинам, ему доверилась… Я знала, что так быть не должно. Я не должна ему доверять, ему, да и всем людям. Не должна… Он был опасен для меня. Он сын человека, в руках которого моя жизнь, и он мог в любую минуту убить меня, а я бы ничего не могла с этим поделать.

Все это было так глупо. Я видела, как он мог относиться к женщинам, видела его характер…

Но, тем не менее, я ему ДОВЕРЯЛА… Но он никак не мог иметь отношение к моей дальнейшей жизни… Он не должен был иметь никакого отношения к моей жизни…

Но я ЛЮБИЛА ЕГО! Господи, как я любила этого мальчика!

Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела, каждым ударом моего сердца. Раньше я не знала, что такое любовь, какой она бывает, но сейчас я чувствовала именно это. Он поглотил меня полностью, и то, что я в него влюбилась, очевидно, было самым глупым поступком в моей жизни. Я не могла остановить это. Я поняла, что я не смогу ему лгать, и на все вопросы, что он задаст, я отвечу. Если бы Эдвард Каллен захотел меня, то Эдвард Каллен мог бы взять меня. Я не остановила бы его… Я просто НЕ ЗАХОТЕЛА бы его останавливать…

Эдвард наклонился ко мне. Его чарующие зеленые глаза пристально смотрели на меня. В них горел огонь… Пожар… Я напряглась, поскольку он наклонился ко мне еще ближе. Наши губы были в дюйме друг от друга… Я приоткрыла рот и стала вдыхать дым, который он выдыхал. Закрыв глаза, я наслаждалась, ведь я почувствовала его дыхание и уловила его аромат…

Я ощутила, как легкая щетина слегка царапает мою щеку. Искры снова прошли сквозь мое тело… Я поняла, что он вдыхает мой запах…

Я наконец всерьез задалась вопросом, могло ли это красивое существо жаждать того же, что и я. Мог ли он чувствовать те же искры, что чувствовала я?

Я поняла, что он слегка отстранился. Я держалась столько, сколько могла. Но мой организм нуждался в кислороде, и я глубоко выдохнула. Я почувствовала, что Эдвард сел.

Но, я так и не открыла глаза, я не желала их открывать.

Только не сейчас…

Глава 22. Эхо

«Он любил ее, потому что ты в состоянии любить только того,

кто будет твоим эхом, даже во время твоего самого большого и глубокого горя».

Орсон Скотт Кард

Эдвард Каллен

Я наблюдал за ней. Румянец покрыл ее щеки, и она опустила глаза. Я не мог не смеяться. Ее поведение немного сбило меня с толку. Я снова спросил ее о любимом цвете, и она отреагировала точно так же, как и в первый раз. Я не понимал, что может быть такого в зеленом цвете, что он для нее значил. Но, черт возьми, как же мне было любопытно. И теперь у нее не было возможности уйти от ответа.

Она откинулась на кровать, рассчитывая таким образом избавиться от меня, вернее, уклониться от ответа на мой вопрос. Из всех вопросов, она решила не отвечать именно на этот. Что же ее может так смущать? Это ведь всего лишь ее любимый цвет. Клянусь, она была самым сложным человеком, которого я когда-либо встречал. Может это и хорошо…

Я не стал задавать ей вопросы на сексуальные темы, мне не хотелось походить на подростка, которым управляют лишь одни гормоны. А спросить так хотелось…

Да, у нее еще никогда не было мужчины. Мне хотелось узнать, может она трогала себя сама? Ей шестнадцать, и, несмотря ни на что, она должна была интересоваться своим телом.

Неужели она никогда не испытывала оргазм, даже, если это было самоудовлетворение?

Я думаю, что это могло бы слегка расслабить ее. Удовольствие могло преобразить ее жизнь.

Но я не мог спросить ее об этом. Суки всегда смущаются, если я спрашиваю у них о мастурбации. А у Изабеллы от такого вопроса будет нервный срыв. Она так откровенно со мной общалась, и мне не хотелось разрушать это. Я не хотел все портить, только из-за того, что я был гребаным подростком, в котором бушевали гребаные гормоны.

Мне было неудобно наблюдать за ней в таком положении, поэтому я сел на кровать рядом с ней. Я хотел видеть ее румянец, поскольку он был такой милый, такой симпатичный. Пока она не появилась в моей жизни, я и не знал, что так бывает. Обычно девушки используют косметику, чтобы их «румянец» был виден. Но все это было так искусственно.

Я наклонился к ней, она открыла глаза. Мы молча смотрели друг на друга. Затем она спросила меня о моем любимом цвете. Черт, я никогда об этом не задумывался. Вернее, у меня не было конкретных предпочтений, мне всегда нравились разные цвета, в зависимости от происходящих событий и от настроения. Сейчас всем для меня были ее шоколадно-карие глаза и красновато-розовый румянец на щеках.

Она покраснела еще больше, когда я ответил на ее вопрос. Черт, она была такой… симпатичной. Затем, я спросил, почему ее так смущает зеленый цвет. Она снова попыталась уйти от ответа. Я не мог не смеяться над ее поведением. Все это было так забавно. Я попросил ее, чтобы она сказала мне правду, а в ответ она лишь простонала и закрыла глаза.

Да, я был выпившим, и травка довольно хорошо расслабила меня. Я и не предполагал, что она будет пить «Everclear» вместе со мной, ведь он был чертовки крепким. Еще больше меня удивило то, что она не стала закатывать истерику, не убежала, когда я прямо в лоб предложил ей попробовать травку. Я знал, что она никогда раньше не делала ничего подобного. Господи, предлагая ей все это, я чувствовал себя полным идиотом. Я вел себя неправильно. Она была такой невинной и искренней, этим она очень отличалась от всех кого, я когда-либо встречал. Практически любая вещь удивляла и восхищала ее. Я сходил с ума от ее горящих глаз, когда она узнавала что-то новое. Возможно, я вел себя эгоистично, но мне нужно было остаться с ней наедине, нужно было узнать ответы на все вопросы, которые меня терзали на протяжении всей недели. Я хотел, чтобы она вела себя со мной непринужденно, хотел, чтобы она смотрела на меня, как на равного себе, а не как на гребаного хозяина. Я понимал, что ей очень сложно это сделать, потому что она постоянно держала в голове мысль, что отец купил ее, что она теперь наша вещь, наша собственность. Но для меня она не была собственностью. Она всего лишь девушка, чертовски красивая девушка, а я всего лишь парень, который хочет как можно больше узнать о ней.

Момент, когда я вдыхал в нее дым, был таким эротичным. Я чувствовал, что она старалась вдохнуть меня в себя как можно больше. Часть меня была в ней, растекаясь по всему ее телу. Мое мужское достоинство заметно напряглось. Я старался игнорировать это. Мне не хотелось напугать ее. Я понятия не имел, что она чувствует по отношению ко мне.

Может ли она хотеть меня так же, как я хочу ее? Она была такой неопытной, да и, если честно, я тоже…

Честно, меня и самого удивило мое признание, что я был неопытен, как и она. Я мог трахнуть какую-нибудь девушку, мог заставить ее кричать от удовольствия, но теперь, когда я узнал, что такое НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ, я понял, что абсолютно ничего в этом не понимаю. Я очень боялся травмировать Изабеллу, боялся причинить ей вред. Да, она может быть сильной духом, но я не знаю, как она поведет себя, если я затрону такую интимную тему. Я понимал, что я ей не друг, и я не лгал, когда сказал Элис, что Изабелла не захочет быть со мной, потому что я плохой парень. Я действительно такой. Я тщеславен, я испорчен, черт возьми, я сломан. Я помчался домой, потому что в очередной раз понял, что я люблю ее, что я никогда не смогу быть с кем-то, кроме нее. Я пытался игнорировать чувства, которые к ней испытываю, но я лишь лишний раз обманывал себя… Мне нужна только она. Я понятия не имел, что мне делать с моими чувствами, как скрыть их от отца. Я наделся, что тогда Элис была права, сказав, что папа особо не заостряет внимание на нас, что он ничего не заметит и, что сама Элис будет держать все в тайне. Правда, было еще одно «НО»… Все мои переживания, все это не имело абсолютно никакого смысла, если Изабелла не любила меня…

Господи, за эти годы у меня было много девушек. Я не мог предположить, что она спросит меня об этом. Она спросила, сколько их у меня было… Я стал прикидывать количество, но, подумав, я понял, что буду выглядеть ужасно, если назову ей их число. Да и, если честно, я не знал этого самого числа… Я не хотел, чтобы Изабелла была похожа на них, не хотел, чтобы она была лишь очередным номером в списке. Она особенная. Я хотел любить ее, но не хотел ни к чему принуждать, не хотел вторгаться туда, куда не следует. Конечно, она возбуждала меня, заставляла мое сердце учащенно биться, а дыхание сбиваться, но… Для меня была важна ее душа, а не тело…

Сев, я взял сверток с марихуаной, подкурил его и затянулся. Я на несколько секунд закрыл глаза и просто наслаждался, чувствуя легкое жжение. Открыв глаза, я посмотрел на Изабеллу и улыбнулся, когда увидел, что она пристально смотрит на меня. Ее взгляд был наполнен тоской и каким-то сильным желанием… Мне было так жаль, что я не знал, чего ей так хотелось, о чем она тосковала. Я так хотел спросить, чего ей хочется, сказать, что я сделаю для нее все. Но…

Я наклонился к ней. Между нами возникло напряжение. Оно было вызвано чем угодно, но только не испугом. Она не боялась меня. Я приблизился к ней настолько, насколько это было возможно, и потихоньку выдохнул дым. Она с наслаждением вдохнула его и закрыла глаза. Она выглядела настолько довольной и расслабленной…

Как же это было красиво…

Она просто сводила меня с ума. Я был так близок, что мог чувствовать аромат апельсинового сока, смешанный с ароматом марихуаны, а также ее мятную зубную пасту. Я хотел лишь одного – поцеловать ее в губы, дышать ее дыханием, почувствовать ее язык…

Мои собственные желания поражали меня. Ведь я никогда не целовался. С другими девушками у меня никогда не возникало желания попробовать эти гребаные поцелуи. Но, в тот момент, я хотел почувствовать ее сочные губы, хотел ощутить настолько ли они мягкие и нежные, какими выглядели. Мне хотелось почувствовать ее вкус, был ли он настолько хорош, как и ее запах…

Но я не мог этого сделать. Сколько бы я этого не хотел, как бы ни тосковал, но, если бы я сделал это сейчас, то я был бы самым последним дерьмом на планете. Всего несколько часов назад я трахал Таню, и теперь я просто не мог вот так подойти и поцеловать Изабеллу. Она заслужила намного больше, чем все это дерьмо, ведь она была абсолютно другой… Я должен был относиться к ней с уважением, показать ей, что я, черт возьми, обожал ее всем своим сердцем. И я не должен позволять гормонам брать надо мной верх.

И, кроме того, какое я имел право подойти и поцеловать ее?

Она фактически уже говорила мне, что для нее лучше смерть, чем то, что кто-то возьмет ее силой. После того, как она призналась в этом, с моей стороны будет полной глупостью и бредом поцеловать ее без ее согласия. Я, конечно, был задницей, но не до такой же степени.

Продолжая наслаждаться сложившейся ситуацией, я быстро провел носом по ее подбородку, а затем прижался щекой к ее щеке. Я почувствовал высокую температуру ее тела и… запах. Она пахла чем-то фруктовым, кажется земляникой. Аромат был таким нежным, легким, поистине женским… У меня тут же возник вопрос, как же она пахла ниже… там… Неужели ее женские соки пахли так же восхитительно, как и все остальное ее тело? Я никогда прежде не пробовал девушку настолько… близко. Проклятье! Как же мне хотелось ее попробовать, всю… полностью, насладиться ею.

Но я должен был во что бы то ни стало избавиться от этих мыслей, потому что все это может привести меня к большим неприятностям.

Все это было слишком серьезно. Я должен был отстраниться от нее, прежде чем позволю себе лишнее и тем самым испугаю ее. Находясь настолько близко к ней, я мог потерять над собой контроль. Я не мог отрицать, что хочу ее, и все это было так сложно…

Вздохнув, я сел, а она так и осталась лежать с закрытыми глазами…

Затем, я встал с кровати и вышел из спальни, прикрыв за собой дверь. Оставляя ее одну, я не чувствовал неудобства. Хотя раньше я и думать не мог, чтобы оставить кого-то в своей спальне. Тем более девушку. Я никогда и никому не доверял своих вещей. Я думаю, доверие может быть только к тем людям, которых любишь. Я не думал, что она может сделать в моей комнате что-то запретное. Да, и если честно, меня это не волновало. Никакие мелочи теперь не имели особого значения.

Я направился в библиотеку. Зайдя внутрь, я щелкнул выключателем. Освещение оказалось таким ярким, что я невольно вздрогнул. Пришлось немного подождать, часто моргая, чтобы глаза привыкли к свету. Подойдя к книжным полкам, я стал читать названия книг, стоящих на них. Я редко входил сюда. У меня не было возможности проводить время в библиотеке, читая книги. Большинство книг, находящихся здесь, принадлежали моей матери. Она любила коллекционировать книги. Никто из нас их не касался. Они просто стояли и собирали пыль. Папа отказывался отдать эти книги, вот мы их и хранили. Часть вещей, вообще, находилась на чердаке, который был заперт.

Сомневаюсь, что Изабелла знала, что у нас есть чердак. Единственным способом добраться до него, была библиотека, а точнее вход, который находился здесь. Я сомневаюсь, что она была здесь настолько часто, чтобы заметить этот вход. Да, на стеллажах не было пыли, значит, она убиралась здесь, но все же, кроме как для уборки она сюда и не заходила.

Я так же сомневался, что она знает о втором входе в ту комнату, находящуюся под лестницей. А вход этот находится снаружи, но он зарос травой, поэтому его так просто не заметишь. Я не думаю, что она вообще выходила на улицу и, уж тем более, не изучала окружающую обстановку настолько тщательно. Комната под лестницей постоянно была заперта. А все потому, что в ней, естественно незаконно, хранились оружие, наркотики, деньги, в общем, все, что мой отец нелегально поставлял в нашу страну и, конечно, в Форкс.

Комната немного напоминала темницу, вернее даже камеру пыток, такие обычно показывают в кино. На стенах и потолке цепи. Возможно, он собирался использовать помещение для удерживания заложников. Я не думаю, что он уже использовал комнату для этого. Хотя, мы просто могли ничего не знать. Папа был очень ловким. Он мог привести в дом заложника, держать его в нескольких ярдах от нас, а мы бы ничего и не подозревали. Он всегда очень хорошо контролировал свои эмоции. Всегда спокойный, хладнокровный и собранный. Почему из всех его черт, я не унаследовал именно эти? Если бы мы, заподозрив неладное, что маловероятно, спросили у него, в чем дело, он непременно солгал бы нам. Хотя, ни одному из нас не приходило в голову задавать подобные вопросы.

Иногда незнание – это счастье.

Читая названия, я наконец остановился на одной из книг. Достав книгу, я на мгновение засмотрелся на нее. Она была старой, потрепанной и немного пыльной. Это любимая книга моей матери. Сдув пыль, я слегка закашлялся, а когда пыль развеялась, прочитал ее название…

Потушив свет, я с книгой в руках вышел из библиотеки. Открыв дверь в спальню, я, конечно же, увидел Изабеллу. Она сменила положение. Она по-прежнему лежала на моей кровати, только теперь уже на животе, ее ноги располагались на моей подушке. Улыбнувшись, я тихонько прикрыл за собой дверь. Подойдя к ней, я протянул ей книгу. Она смущенно на меня взглянула, а потом нерешительно и осторожно взяла ее.

– Это Wuthering Heights, – сказал я, пожимая плечами. – Это не совсем счастливая история с радугой и гребаным счастливым светом. Здесь написано о любви и ненависти, о навязчивой идее, о страсти и мести, о жестокости и обо всем таком… Я думаю, тебе будет интересно это прочесть.

Ее глаза расширились, она мельком взглянула на книгу.

– Ммм… – начала она, ее бровь вопросительно поднялась.

От ее реакции я захихикал. В ответ на все ее изумление по поводу этой гребаной книги, я старался выглядеть как можно раскованней и непринужденней.

– Послушай, ты не должна читать ее, если не хочешь, я просто подумал, что тебе это будет интересно, – быстро сказал я, не желая, чтобы она подумала, что я хочу заставить ее сделать ту или иную вещь.

– О, нет! Я хочу! Только… а что, если ваш папа найдет ее, – спросила она.

Она уставилась на книгу с таким удивлением, волнением и страстью, что у меня перехватило дыхание.

Черт, как я все это любил…

– О нем не беспокойся, – сказал я, пожав плечами.

Она посмотрела на меня с недоверием. Я слегка улыбнулся.

– Я тебя прикрою, доверься мне.

Она уставилась на меня. Ее глаза были полны слез. Это было так потрясающе, столько эмоций… Она сопротивлялась, она не хотела плакать. Я полагаю, что для нее это была не просто книга, а нечто большее. Я бы отдал ей всю библиотеку, если бы это сделало ее счастливой.

– Хорошо, – мягко сказал она.

Открыв книгу, она стала просматривать страницы.

– Ммм… я не думаю, что смогу прочитать это, – пробормотала она.

– Почему, – немного смущенно спросил я. Мне действительно хотелось это знать.

Она посмотрела на меня.

– Здесь слишком много не совсем понятных мне слов, – сказала она.

Я рассмеялся. Я ожидал, что она скажет, что книга скандальная, неприличная, но только не то, что ее трудно прочитать.

– Ты можешь прочитать Альберта Швейтзера, но не можешь осилить эту книгу? – недоверчиво спросил я.

Она пожала плечами.

– За все эти годы, это была единственная книга, которую я прочитала. Вернее, это была единственная книга, которая оказалась мне доступной. Я запомнила не очень многое из того, что я прочла.

Я улыбнулся.

– Ах, хорошо… я думаю, что ты сможешь прочитать ее. Так или иначе, у тебя есть мы, и мы окажем тебе помощь.

Ее глаза расширились.

– Помощь? – удивленно спросила она.

Я пожал плечами.

– Конечно, если откажешься от помощи и будешь изучать все сама, то это хорошо. Но я был бы более счастлив, помогая тебе тем, что я знаю. Да и не только я, еще Джаспер и Элис, – сказал я.

Эти двое знали о моих чувствах к Изабелле, и я уверен, они с радостью возьмутся помочь ей.

Она лишь пристально смотрела на меня несколько секунд. А затем, она опустила взгляд и стала рассматривать книгу.

– Хорошо, – спустя пару секунд мягко сказала она.

Я улыбнулся и скинул ботинки. Может мои ноги выглядели не очень эстетично, но я как-то пропустил это. Мои мысли сейчас полностью занимала только Изабелла. Взяв пульт стерео, я лег на кровать рядом с ней. Чтобы снова не испытывать судьбу, я решил лечь на спину. Я листал композиции, пока не нашел ту, что на данный момент показалась мне наиболее интересной. Это была композиция под названием «Still Not Getting Any».

– Сегодня вечером вы выглядели очень красиво, – мягко сказала Изабелла.

Ее слова застали меня врасплох. Я привык, что девушки часто говорили мне, что я хорошо выгляжу. Стэнли кормила меня этими фразочками каждое утро. Но то, как эти слова произнесла Изабелла… Так не произносил их никто. Я был потрясен, она думала обо мне, думала о том, что я красив. От этого мое сердце учащенно забилось.

Заметив, что она пристально наблюдает за мной, я улыбнулся.

– Спасибо, – пробормотал я. – Только гребаный галстук все же был не к месту. Какого-то уж слишком приторного цвета.

Она хихикнула в ответ и снова посмотрела на меня. Мне нравилось, что она такая открытая со мной, что она не прячет взгляд, как раньше. Я хотел сказать ей, что она тоже очень красива, но прежде чем, слова сорвались с моих губ, она отвернула от меня голову и сосредоточилась на книге. Я вздохнул и провел рукой по волосам. Я сомневаюсь, что кто-нибудь когда-нибудь называл ее красивой, но она действительно была таковой.

Я снова подкурил сверток с марихуаной и, затянувшись, уставился в потолок. Я предложил Изабелле попробовать покурить самостоятельно, но она посмотрела на меня так, как будто я был чокнутым. Пару раз я заметил, что она, слегка поворачиваясь в мою сторону, вдыхает дым, струившийся от меня. В эти моменты я чувствовал себя особенно счастливым. Ведь сейчас мы как никогда были похожи на обычных людей. Просто парень, лежащий рядом с девушкой, читающей книгу. Никто из нас не превосходил другого. Мы были равны, если честно, немного испорчены, но мы были теми, кто мы есть… Просто вместе, просто невинно, просто лежали на кровати.

И, черт возьми, как же я любил все это.

Я старался не смотреть на нее, потому что знал, что она пробует читать, и мне не хотелось, чтобы она смущалась оттого, что я наблюдаю за ней. Боковым зрением я увидел, что она вопросительно подняла бровь, ее взгляд был абсолютно сконцентрирован на книге, а губы что-то бормотали. Это было так восхитительно, так завораживающе, но я ничего не стал ей говорить, поскольку не хотел ей мешать.

– Что значит «мизантропом»? – спустя пару мгновений, спросила она.

Я слегка улыбнулся. Черт возьми, я чувствовал себя таким гордым оттого, что она не постеснялась попросить у меня помощи.

– Это тот, кто ненавидит людей, не доверяет им, – сказал я. – Ты знаешь, это как Squid ward отличается от SpongeBob.

Произнеся это дерьмо, я мысленно начал проклинать себя. Я не подумал, может она даже не знает, что значит «SpongeBob». Наверное, я был похож на идиота.

Но посмотрев на нее, я вопросительно поднял бровь, увидев, что она хихикает.

– Спасибо, – мягко сказала она и снова вернулась к чтению книги.

Некоторое время она читала молча, а затем простонала.

– Что это, ммм… «solil…» ммм, что это за слово?

Я улыбнулся и перевернулся на живот. Теперь мы лежали настолько близко друг к другу, что наши тела слегка соприкасались. Чтобы увидеть то, что она показывала, я оперся своим подбородком на ее плечо.

– Solilquised.

Она улыбнулась и повернула голову ко мне. Ее глаза были прямо напротив моих, наши лица были так близко друг к другу, что казалось, наши носы сейчас соприкоснуться. Я подумал, что сейчас она отвернется, поскольку мы находились слишком уж близко. Очевидно, она чувствовала себя неловко. Но она не отворачивалась… Она лишь пристально смотрела на меня. Я чувствовал ее дыхание на своей коже. Внезапно она стала покусывать нижнюю губу, так она обычно делала, когда была чем-то озабочена. Я был немного смущен оттого, что она не отворачивалась, оттого, что ее дыхание стало немного прерывистым и возбужденным. Я вопросительно поднял бровь.

Она хотела, чтобы я ее поцеловал?! Боже, как же я хотел это сделать, и она была так близко…

Но ведь я не мог сделать это после того, как я был с Таней. К тому же, я так боялся напугать ее, травмировать ее психику. Вдруг я ошибаюсь и сделаю то, чего она не хочет.

Но я не смог сделать это еще по одной причине… Внезапно зазвонил мой телефон. Мы вздрогнули, и она быстро отвернулась. Простонав, я перевернулся на спину и сел. Достав телефон, я чертыхнулся.

– Почему, интересно, мой отец решил позвонить мне в 3 часа дня? – спросил я, обращаясь скорее к себе, чем к Изабелле.

В это время я обычно возвращался домой. Неужели он думал, что я подрался с кем-нибудь или упал в обморок? Вздохнув, я поднес телефон к уху.

– Да, доктор Каллен. Что я могу сделать для вас, в столь прекрасный час? – с сарказмом спросил я.

Он вздохнул.

– Ты дома? – спросил он.

– Совершенно точно, да. Я уже некоторое время дома.

Он снова вздохнул.

– Ты видел Изабеллу? Я звонил ей некоторое время назад, но она не ответила. Я подумал, что, может быть, она спит, но все равно я беспокоюсь.

Я вопросительно поднял бровь.

– Что ты имеешь в виду? Как это ты звонил ей? – спросил я.

– Я звонил ей на сотовый. Я купил ей телефон, – ответил он.

Меня немного удивило то, что я не знал о покупке телефона для нее. В принципе, мы и раньше имели телефонную связь с другими женщинами, которые у нас жили, но это была стационарная связь. Я, конечно, знал, что с Изабеллой отец все хотел сделать иначе. Видимо, он хотел предоставить ей чуть большую свободу, чем тем другим.

– О, хорошо. У нее все прекрасно. Она даже составила мне компанию, – сказал я.

– Правда? – удивленно сказал он.

У меня в голове тут же возник вопрос, а правильно ли я сделал, что сказал об этом отцу?

Может зря я сделал это? Вдруг, это подействует на него так же, как действует на параноика размахивание перед его лицом красным флагом? Или я сам уже превратился в параноика…

– Это хорошо. Я рад, что ты, кажется, подружился с ней, – сказал Карлайл.

– Да, – просто ответил я.

– Хорошо, все можешь идти. Доброй ночи, – сказал он.

Пробормотав ему «спокойной ночи», я отсоединился и кинул телефон на пол. Посмотрев на Изабеллу, я увидел, что она смотрит на меня настороженно.

– Он спросил о тебе. Он сказал, что звонил тебе, но так и не дозвонился.

В ее глазах вспыхнуло опасение.

– Расслабься. Он просто волновался. Мой папа обычно спокоен, если, конечно, его не доведет какое-нибудь дерьмо. Я понимаю, что после всего того, что он с тобой сделал, ты вряд ли будешь любить его, но он никогда так больше не поступит, – сказал я.

Кивнув, она снова переключила свое внимание на книгу. В процессе чтения она продолжала покусывать свою нижнюю губу.

Легким движением руки я быстро выхватил у нее книгу. Она удивленно посмотрела на меня. Казалось, она была в легком шоке оттого, что я выхватил книгу прямо у нее из рук. Я улыбнулся.

– Сходи за телефоном. Мне же нужен твой номер, – сказал я.

Она выглядела немного смущенной. Встав, она пошла к двери.

Спустя некоторое время она вернулась в комнату и протянула мне свой телефон. Поблагодарив ее, я взял телефон и встал, уступая ей место. Когда она села на кровать, я вернул ей книгу. Она снова легла на живот, но уже головой к подушкам.

Я тоже лег, только на спину, и открыл ее телефон. Просматривая телефонную книжку, я заметил, что мой номер тоже там присутствовал. Очевидно, его записал мой отец. Остановившись на своем имени, я нажал кнопку вызова. Я повесил трубку после того, как зазвонил мой телефон. Положив ее телефон к себе на грудь, я потянулся и достал с пола свой аппарат. Из пропущенных я перенес ее номер в телефонную книжку. Я записал ее как «Bella Ragazza». В моем телефоне было много номеров разных девушек. Но, ни один из них не имел для меня такого значения, как ЕЕ номер. Возможно, это было смешно, но, несмотря на то, что мы жили в одном доме, я искренне радовался тому, что у меня теперь есть номер ее телефона. Я чувствовал себя неопытным десятилетним ребенком.