Текст книги "Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)"

Автор книги: Kharizzmatik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 113 (всего у книги 166 страниц)

– Иди в задницу, – выплюнула Таня.

Джейкоб хихикнул, пока мы направлялись к входу.

– Уже сделано. И ничего замечательного, так что я пас.

Мои глаза расширились от шока, и Джейкоб быстро затолкал меня внутрь стадиона, догоняя меня прежде, чем кто-то из девушек успел вставить хоть слово. Он остановился, когда мы дошли до трибуны и повернулся, глядя на них, а я заметила Элис, машущую нам.

– Спасибо тебе, Джейкоб, – сказала я, благодарная за его поступок.

Он отмахнулся от меня и улыбнулся.

– Забудь, – сказал он. – Развлекайся, Изабелла.

Он развернулся и тут же ушел, присоединяясь к группе парней, которых я узнала, как его друзей из резервации. Вздохнув, я пошла к трибуне, садясь рядом с Элис. Она вопросительно посмотрела на меня, и я снова вздохнула.

– Я натолкнулась на него на стоянке, там были девушки, мимо которых он меня провел, – сказала я, точно зная, что ее интересует.

Она нахмурилась.

– Прости, я должна была встретить тебя там. Мне даже в голову не пришло, но нужно было лучше подумать, – сказала она.

Я покачала головой.

– Это все ерунда, Элис. Я привыкла справляться одна, – тихо сказала я.

Она улыбнулась.

– Ты не будешь одна, – радостно сказала она. – У тебя будет Эдвард.

Я грустно улыбнулась, желая, чтобы все так и было. Глянув на поле, я тут же его заметила, он стоял у боковой линии игрового поля и смотрел на меня. Его лицо было хмурым, я помахала рукой, но он продолжал просто рассматривать меня. Я сконфуженно нахмурилась, и тут тренер позвал его по имени, отвлекая. Я наблюдала, как он развернулся и побежал в сторону, надевая шлем и выходя на поле.

Мы с Элис болтали, я благоговейно наблюдала за игрой. Толпа была шумной, возбуждение в воздухе можно было ощутить, когда команда Эдварда разыгрывала тачдаун за тачдауном (4). Они были на волне, и казалось, каждый был обязан этим Эдварду, потому что каждые несколько минут толпа скандировала ему. А он, казалось, ничего не замечал, не радуясь, но и злясь на них.

Вскоре игра подошла к концу, и Эдвард тут же исчез с поля, направляясь в раздевалку, пока толпа вывалила на поле, чтобы поздравить игроков. Мы с Элис пошли на газон неподалеку от раздевалок, чтобы дождаться его, мимо нас проходили остальные игроки. Через минуту зазвонил телефон Элис, и она взвизгнула, говоря, что это Джаспер. Я сказала ей передать ему привет, и она ответила на звонок, отходя от меня и начиная прогуливаться поблизости, пока с энтузиазмом болтала. Я улыбнулась и подошла к цепи, ограждающей поле, прислоняясь к ней и всматриваясь в окрестности.

Вскоре я услышала покашливание позади себя и резко развернулась, обнаруживая Джейкоба.

– Я знаю, это снова я. Я скоро уйду, но я забыл рассказать тебе шутку, – сказал он.

Я мягко улыбнулась.

– Ну что ж, вперед, – сказала я.

– Ты слышала историю о скунсе? – спросил он.

Я нерешительно покачала головой.

– Нет, – ответила я.

Он ухмыльнулся.

– Не беда, он воняет, – сказал он.

Поначалу я нахмурилась, но тут до меня дошло, и я расхохоталась. Он хихикнул, и я уже хотела ответить, как раздался громкий голос Эдварда, он со злобой кричал имя Джейкоба. По спине пробежал холодок, желудок скрутило, и я быстро развернулась, замечая, как он в спешке приближается к нам с Джейкобом. Он тяжело дышал, руки были сжаты в кулаки, а ноздри раздувались, он боролся за самообладание.

– Я не хочу проблем, Каллен, – сказал Джейкоб.

Эдвард горько засмеялся, меня испугал это звук. Похоже, и Джейкоба тоже, потому что он отступил от меня, когда Эдвард приблизился. Я подошла и схватилась рукой за плечо Эдварда, но он сбросил ее, наступая на Джейкоба.

– Эдвард, прекрати, – с паникой просила я.

Джейкоб в защитном жесте поднял руки, но Эдвард резко его толкнул.

– Если бы ты не хотел проблем, тебя бы тут не было, – выплюнул Эдвард, снова его толкая. Джейкоб споткнулся и покачал головой.

– Проклятье, чувак. Я просто, б…ь, рассказал ей шутку, – оборонительно сказал Джейкоб, в его голосе появился гнев.

Я ни разу не слышала, как Джейкоб ругается, и это испугало меня еще сильнее.

– И какое, на хер, у тебя на это есть право, а? Какое, на хер, право лезть сюда? Держись подальше от моей жизни и оставь ее в покое! Прекрати пытаться использовать ее, чтобы добраться до меня! – кричал Эдвард.

Джейкоб раздраженно глянул на него.

– Я использую ее? Если кто и использует ее, так это ты! Это тошнотворно, что ты делаешь с девочкой, – ответил Джейкоб. – Ты обманываешь ее, заставляя верить, что тебе до нее есть дело!

Гнев Эварда усилился, и я напряглась, когда Эдвард отвел руку, размахиваясь и врезаясь с силой в челюсть соперника. Голова Джейкоба дернулась в сторону, и он отлетел назад, из его рта брызнула кровь. Он поднял руку, вытирая ее, пока Эдвард продолжал кричать.

– Я, б…ь, люблю ее, ты, кусок дерьма! – выплюнул он. – Урод, держи свое говно подальше от нее, она принадлежит мне, и будь я проклят, если позволю тебе ее забрать!

Я шокировано уставилась на него, а Джейкоб сухо засмеялся.

– Ты хоть слышишь себя, Каллен? Она принадлежит тебе? Ты, на хер, больной, – резко сказал он. – Если бы ты любил ее, то не говорил бы это дерьмо. Если бы ты любил ее, то смог бы отпустить!

Его слова были последней каплей, Эдвард набросился на него, кидая на землю. Он прыгнул сверху и начал бить его кулаками. Я ощутила бешеную тошноту и слабость, вцепившись в ограду, я пыталась удержаться на ногах. Я кричала о помощи, кричала Эдварду остановиться, но он продолжал бить Джейкоба. Джейкоб тоже размахивал кулаками, попадая Эдварду по лицу, и пытался снять его с себя. Какие-то ребята поблизости услышали шум и заметили происходящее. Они подбежали и схватили Эдварда, отрывая его от Джейкоба и ставя обоих на землю. Эдвард продолжал бороться, крича Джейкобу, что убьет его, эти слова меня пугали. Прошло много времени с тех пор, как Эдвард терял контроль над собой; мне стало тяжело дышать.

Мне это не нравилось. Все разваливалось, весь мой мир вышел из-под контроля. Джейкоб кричал на Эдварда, лица обоих были ранены, текла кровь, но у Джейкоба вид был хуже, чем у Эдварда. Эдвард отступил на несколько шагов назад, отталкивая ребят, которые его держали.

4. Тачдаун – пересечение мячом или игроком с мячом линии зачётного поля соперника.

ДН. Глава 64. Часть 7:

– Не подходи близко, черт побери, Джейкоб, – кричал Эдвард, пока друзья Джейкоба оттаскивали его. – Или, клянусь Богом, я, на хер, убью тебя, мальчишка!

К нам подбежала Элис, оглядываясь по сторонам.

– Что произошло? – с паникой спросила она.

Я тяжело дышала и быстро покачала головой, не в силах произнести даже слово.

– На хер, случился Джейкоб, – выплюнул Эдвард, глядя на меня. – Из всех мудаков на свете, почему именно он? Ты пытаешься, б…ь, ранить меня, Изабелла? Ты специально делаешь это дерьмо?

Я уставилась на него, меня пронзил ужас.

– Что? – спросила я, пораженная его словами.

Он со злостью покачал головой.

– Ты слышала меня. Ты пытаешься, на хер, ранить меня? Ты отдаляешься от меня, ты едва со мной говоришь. Ты в таком состоянии, что даже не хочешь спать рядом со мной половину гребаной ночи, я это знаю. Я все, б…ь, знаю. Ты мучаешься. Но, Иисус Христос, как ты, б…ь, можешь говорить с ним? Ты смеешься с ним? Проблема только со мной, черт тебя дери? – выплюнул он.

Его слова ударили меня, я шокировано не сводила с него глаз. Элис схватила его и попыталась остановить, но он со злостью оттолкнул ее.

– Если ты, б…ь, пытаешься ранить меня, Изабелла, это работает. Мне, б…ь, больно. Ты счастлива? Да? Ты, на хер, счастлива?

Я яростно покачала головой, слезы бежали по лицу.

– Нет, Эдвард, – быстро сказала я.

Я не хотела мучить его. Приносить ему боль – это последнее, что я хотела, я делала все, чтобы защитить его от того, что знала, от того, что могло уничтожить его.

– Я люблю тебя!

– Разве? – спросил он. – Я просил тебя, б…ь, выйти за меня и ты казалась счастливой целых две гребаных минуты, а потом начала снова игнорировать меня. Если ты не хочешь быть со мной, просто, б…ь, скажи это.

– Я хочу! – закричала я, вытирая слезы. – Я хочу быть с тобой!

– Ну, что же, ты выбрала веселый способ это показать, – выплюнул он. – Я изменил всю свою сраную жизнь ради тебя. Я бы убил ради тебя. Б…ь, Изабелла, я бы умер ради тебя! Почему, проклятье, ты не можешь просто поговорить со мной? Я не могу больше терпеть эту хрень. Просто скажи мне, что, б…ь, с тобой не так. Скажи, какого хера ты можешь улыбаться и смеяться с этим ублюдком, но даже не можешь смотреть в мои чертовы глаза.

Я покачала головой.

– Я, э-э… – начала я. – Я не могу, я просто…

– Ты не можешь? – недоверчиво спросил он, сухо смеясь. – Ты, б…ь, просто ничего не знаешь, да? Ты не знаешь, что, на хер, я отдал ради тебя, через что прошел, чтобы быть с тобой. Ты не знаешь, что, б…ь, я потерял из-за тебя!

Его слова больно меня ударили, меня пронзили злость и гнев, я задохнулась. В голове был туман, когда моя рука размахнулась и с силой врезалась в его лицо, острая боль пронзила запястье и кисть. Его голова дернулась вбок, и глаза расширились от шока. Очевидно, я поймала его врасплох, потому что гнев в выражении его лица быстро исчез, на смену пришло удивление. Он поднял руку к лицу и провел по щеке, я не сводила с него глаз, начиная паниковать. Страх скрутил меня, я поняла, что сделала.

Я прикрыла рот, но громкий всхлип все равно вырвался, я попятилась назад, ощущая десятки разных эмоций. Он нахмурился и сделал шаг вперед, его движение привело меня в сознание. Я развернулась и начала бежать к выходу, позади я слышала, как он кричит мое имя, но я не останавливалась. Я была сбита с толку, поражена, и мне нужно было подумать. Нужно было уйти от него, чтобы разобраться с мыслями и понять, что только что случилось. Я слышала его крики, но снова не развернулась, просто проталкиваясь через толпу и пытаясь покинуть стадион. Я врезалась в Лорен и отбросила ее на Таню, они злобно закричали на меня, но я даже не попыталась извиниться.

Подбежав к машине, я сразу залезла внутрь, дрожащими пальцами доставая ключи. Я завела машину и включила передачу, тут же срываясь с места. Раздался сигнал, когда я едва не врезалась в чужую машину, и я нажала на тормоза, чтобы они могли проехать, руки дрожали, тело тряслось. Я боролась с рыданиями, но слезы все равно текли по щекам, мешая мне видеть. Я выехала с парковки и заметила, как Эдвард бежит к своей машине, от этого зрелища сердце бешено забилось. Я выехала на дорогу и в панике мчалась по городу.

Я была напугана и шокирована происходящими, не знала, что делать и куда идти. Я выехала из Форкса и проехала мимо дома, но не свернула – я не могла туда пока возвращаться. Я не могла встретиться лицом к лицу с Эдвардом, только не после этих событий. Мне нужно было время, чтобы разобраться, поэтому несколько минут я ехала по улицам, когда меня озарило, в какое место он не сможет попасть.

Я ехала по шоссе к Ла Пуш в полной темноте, боль в груди стала пульсировать сильнее с каждой секундой. Вина и стыд заполнили меня, в голове звучали слова Эдварда, когда я проезжала мимо «Добро пожаловать в Ла Пуш». Он сказал, что я не знала, что он потерял из-за меня, но я знала…

Вопрос в том – знал ли он?

Какое-то время я ехала по дороге без обозначительных знаков, понятия не имея, где нахожусь. Я заметила океан и съехала с пути, выходя из машины и подходя к ограде. Я заметила пляж сбоку от дороги и поняла, что я на той скале, с которой, по словам Джейкоба, они с Эдвардом прыгали ради развлечения. Я вздохнула и перебралась через ограду, делая несколько шагов вперед, чтобы посмотреть на воду. Я стояла там, когда начал разрываться телефон, я игнорировала его, потому что знала, кто звонит.

Когда включился автоответчик, телефон затих, а затем снова зазвонил, и так по кругу еще несколько минут. Наконец это прекратилось, и я вздохнула, доставая трубку из кармана. Семь пропущенных звонков, и все от Эдварда.

Я больше не могла продолжать то, что делала… ни один из нас не мог. Мне нужно поговорить с кем-то, но я не могла говорить с тем единственным человеком, с которым хотела. Я была сломлена, и не знала, как поступать, но мне нужно было действовать. Поколебавшись, ведь это могло быть моей самой большой ошибкой, я начала искать в телефонной книжке номер. Когда я дошла до «Д», меня охватили сомнения. Он сказал мне воспользоваться номером, когда мне нужен будет собеседник, кто-то не из моего круга, и сейчас он как раз подходил. Вздохнув, я нажала кнопку вызова, сердце бешено билось, я знала, что дороги назад не будет. Это абсурд, часть меня кричала остановить этот звонок, но я так не сделала. Я собиралась сделать то единственное, что, как говорила Джейкобу, никогда не смогу… я собиралась довериться ему.

– Да, – ответил Джейкоб.

Я молчала, моя решительность поколебалась, стоило мне услышать его голос. В голове вспыхнули слова Эдварда. «Ты пытаешься сделать мне больно?» говорил он. «Почему он?».

– Алллоооо, – сказал Джейкоб. – Там кто-то есть? – я нервно закусила губу и уже хотела оборвать вызов, как вдруг он раздраженно вздохнул. – Изабелла?

Я напряглась, когда он назвал мое имя, закрывая глаза.

– Я, э-э… – начала я, не зная, что говорить. – Я не знала, куда поехать, он был расстроен, я сделала ему больно, поэтому я просто… э-э… Я в Ла Пуш, я знаю, что ему сюда нельзя, и я не готова встретиться с ним, и тут я увидела океан и подъехала… – он вздохнул, когда я запнулась.

– Оставайся на месте, я найду тебя.

Раздался звук отбоя, он положил трубку, я засунула мобильник в карман. Тут он снова начал звонить. Открыв его, я увидела имя Эдварда, и, поколебавшись, нажала на кнопку отбоя. Нахмурившись, я ощутила вину.

Сделав несколько шагов к обрыву, я посмотрела вниз, на океан. Было очень высоко, но вид поражал. Лунный свет отражался от воды, волны бились о скалы, звук и запах успокаивал. Было темно, и я всматривалась в черноту воды, завороженная зрелищем. Внутри меня было пусто, еще большая часть меня умерла, когда я ранила Эдварда.

Не знаю, как долго я была одна, когда позади раздался шум. Я поняла, что кто-то приближается. Потом я услышала вздох, когда он подошел ближе.

– Пожалуйста, не прыгай, – сказал он обыденным тоном. – Течение сильное, а еще, наверное, холодно, я не хочу прыгать вслед за тобой. И слишком темно, я могу долбануться головой о камень, а я слишком люблю жизнь, чтобы так с ней проститься.

Я улыбнулась его непринужденности.

– Я не собираюсь прыгать, – сказала я.

– Хорошо, – ответил он, делая несколько шагов вперед и оказываясь позади меня. Оглянувшись, я застыла, испугавшись его лица. Глаза покраснели, губа опухла, уже формировались синяки.

– Выглядит хуже, чем есть.

Я нерешительно кивнула.

– Прости, – прошептала я, ощутив вспышку вины, ведь он пострадал из-за меня.

Он пожал плечами и отмахнулся.

– Небольшое дело, – сказал он. – Заживет. Он хотя бы не пытался, на хер, подстрелить меня в этот раз. Ты в порядке?

– Наверное, – ответила я, возвращаясь взглядом к воде. – Мне не стоило звонить.

– Но ты позвонила, – утверждающе сказал он.

Я кивнула.

– Да.

Какое-то время я молчала, раздумывая над словами.

– На прошлой неделе был мой день рождения.

Он удивленно посмотрел на меня.

– Серьезно? – спросил он.

Я кивнула.

– Ну, тогда счастливого дня рождения.

Я грустно улыбнулась, прежде чем пробормотать слова, которые отчаянно хотела произнести. Слова, которые не смела сказать Эдварду или кому-то из них, потому что они никогда не поймут. Они слишком много потеряли из-за меня, и нет значения, знают ли они это. Но говорить эти слова вслух будет подобно пощечине, которую я недавно дала Эдварду.

– Нет ничего счастливого в дне моего рождения.

ДН. Глава 65. Часть 1:

Глава 65. Знание

«Ты знаешь, это – любовь, когда хочешь разделить с ней всё, даже ее боль.

Ты знаешь, это – любовь, когда не можешь прекратить думать о ней.

Ты знаешь – это любовь, когда лучше будешь иметь с ней отношения

и терпеть разлуку, чем не иметь отношений вообще.

Но, в большинстве случаев, ты знаешь, это – любовь, когда твое счастье зависит от нее.

По крайней мере, так я знаю»

Роберт Ле Бранч

Эдвард Каллен

В тот момент, когда ее рука соприкоснулась с моим лицом, гребаный шок отбросил в тень каждую унцию моего гнева. Щеку пронзила острая боль, и моя голова дернулась в сторону, я быстро поднял руку к источнику неприятных ощущений. Нет, боль не была напряженной, у меня, на хер, были удары похуже. Джейкобу удалось несколько раз сильно заехать мне, когда он валялся на земле, но сам факт, что она ударила, потряс меня.

Моя девочка… la mia bella ragazza… на хер, ударила меня.

Я лишился дара речи и не сводил с нее глаз, не в силах вспомнить, какого черта мы спорим. Я даже, б…ь, не мог вспомнить, как дошел до той точки, что начал кричать на нее посреди сраного футбольного поля, как довел ее до того, что она дала мне пощечину. Изабелла Свон, девочка, которую я любил больше жизни, и которая ненавидела физическое насилие, потому что всю жизнь сталкивалась с ним, так остро отреагировала на мои слова, что ударила меня.

Мы в глубокой заднице.

Я давно ощущал приближение этого, и делал все, чтобы исправить это дерьмо с Изабеллой. Я убедился, что Элис не сделает из ее дня рождения гребаное представление – что было нелегкой задачей – и вложил немало сил в ее подарок. Я мог, б…ь, просто пойти и купить ей дурацкую цепочку или другое конченое украшение, но я так не сделал, ведь знал, что это дерьмо не имеет для Изабеллы значения. Я дал ей бумаги, которые, по существу освобождали ее, и даже сделал предложение. Я, Эдвард гребаный Каллен, сделал предложение. Она должна, черт побери, быть счастлива, и я думал, что будет, но эта хрень не сделала абсолютно ничего, чтобы уберечь ее от еще большей отстраненности.

Я, б…ь, терял ее, я знал это, и мне это не нравилось. Меня чертовски пугало это дерьмо, ведь я не знал, как, на хер, его остановить. Каждый день она все больше отдалялась, уходила в себя, несмотря на все мои попытки раскрыть ее. Она лгала мне в лицо, слова слетали с ее губ даже без обдумывания. Теперь я едва узнавал ее, и даже, когда она была рядом, ее как будто не было в проклятой комнате… она просто, б…ь, уходила.

Я сдерживал гнев, сколько мог, зная, что срыв нам не поможет. Она была такой хрупкой, и разваливалась на части у меня на глазах, а я, гребаный мудак, сделал последний шаг, чтобы полностью разрушить ее. Я не планировал это дерьмо, ведь несмотря ни на что, я все еще любил ее. Я любил ее больше жизни, больше денег и долбаной власти, и уважал то, что держал в руках. Кроме нее ничто не имело значения, и я отчаянно за это цеплялся. Это пугало, это не то, кем я был. Я был сильным и чертовски независимым, и мне никто не был нужен, чтобы выжить.

Но я стал зависимым и нуждался в ней.

Я так изменился, черт возьми, ради нее, и я не узнавал Изабеллу, как и самого себя. Я стал охеренно ранимым и под давлением обстоятельств давал трещину. Так же, как и она. Наши жизни соединились до такой степени, что ее счастье стало моим счастьем, а она, на хер, не была счастлива. Это ясно, как белый день, а значит, я был, б…ь, несчастен. Мне требовались все силы, чтобы сдержать темперамент, гнев постоянно вспыхивал, меня начало чертовски все раздражать.

Меня мучило ощущение, что рядом с ней я иду по острию ножа и слепо пробираюсь через шторм. Сейчас я был на пределе, и все было еще хуже, чем год назад, когда отец только привез ее к нам. И это, б…ь, добром не кончится. Она была моей чертовой девушкой, моей гребаной невестой, если хотите, а напряжение в воздухе между нами стало почти невыносимым. Я не мог понять, что, б…ь, было с ней не так, и как вернуть ее к жизни, так сказать; и это становилось началом конца. Каждый день я все больше приближался к тому, чтобы потерять контроль, который отчаянно старался сохранить. Увиденное мною, когда я вышел из гребаной раздевалки, наконец, подвело меня к краю. Стоило мне увидеть, как Изабелла стоит рядом с Джейкобом Блэком и смеется, как боль и гнев затуманили каждую каплю здравого ума, оставшегося у меня, разорвав последние нити, сдерживающие меня.

С меня было достаточно.

Меня охватил гнев, зрение затуманилось, глаза фокусировались только на этом ублюдке, кто, похоже, продал душу дьяволу, чтобы уничтожить мою жизнь. Я надрывал задницу, пытаясь разговорить ее, а это мудак приперся и за пару мгновений играючи заставил ее, б…ь, смеяться. Это ранило сильнее, чем что-либо, и ревность смешалась со жгучим гневом. Меня заполнило желание заставить его страдать так же, как страдаю я. Он должен был заплатить. В глазах потемнело от всепоглощающего гнева, я хотел угробить его жизнь так же, как он мою.

Я со всей силой набросился на него, освобождая гнев, пока кричал на него. Он кричал в ответ, его злость разжигала мою собственную, ведь он, б…ь, ничего не знал обо мне. Он обвинял меня в том, что я использую ее, но он, на хер, не знал, как я ее любил. Он обвинял меня в том, что я причиняю ей боль, но он, на хер, не знал, как я пытаюсь защитить ее. Краем сознания я слышал крики Изабеллы, но этого было недостаточно, чтобы достать меня за пеленой бешенства, я лупил его кулаками, не замечая ответных ударов.

Когда меня, наконец, оттащили от него, я все еще был взбешен, руки тряслись от злости. Я слышал, как Элис спрашивала, в чем дело, и от этого я снова вспыхнул, стоило мне повернуться к Изабелле. Я сорвался на нее, спрашивая, зачем, на хер, она хочет, б…ь, ранить меня, потому что я не понимаю. Я, черт побери, не понимаю, почему она такая, б…ь, холодная со мной, почему меня она вроде как любит, но улыбается и смеется рядом с уродом, который ранил меня. Я уже повторял ей, чтобы она держалась от него подальше, он уничтожал все, к чему прикасался, но она забила на это дерьмо. Я не видел иной цели в ее поведении, кроме как заставить меня страдать. И я не знаю, почему, святые небеса, она это делает, чем я заслужил такое отношение? Я кричал на нее, теряя остатки терпения, и требуя от нее, на хер, выложить мне свою проблему. И она снова залезла в скорлупу, заводя меня еще сильнее.

Я орал на нее, и от моих слов в ее глазах вспыхнула сильнейшая боль, я знал, что облажался. Я, наконец, пересек эту воображаемую черту и совершил удар, который ее пошатнул.

Но я ни в коей мере не ожидал, что она, б…ь, ударит меня.

Мы оба застыли на миг, в шоке глядя друг на друга, и я яростно перерывал мозг в поисках того, что объяснило бы происходящее. Я, черт побери, не мог поверить в то, что только что сказал, а еще меня поразило, что она, б…ь, дала мне пощечину. Это было больно, руки дрожали от гнева, но я даже не мог пошелохнуться или выдавить хоть одно гребаное слово. Какого черта тут происходит? Как, срань господня, мы дошли до этой точки? Мы были так охеренно счастливы…

Она прикрыла ладошкой рот и с ее губ сорвался всхлип, мое сердце отозвалось вспышкой боли. На ее лице промелькнула паника, и она отступила назад, ее движение вывело меня из ступора. Она смотрела на меня, как будто, б…ь, боялась, выражение ее лица всколыхнуло во мне тревогу. Я сделал шаг к ней, и тут же пожалел об этом дерьме, потому что ее волнение только усилилось. Она резко развернулась и начала бежать к выходу, пока я выкрикивал ее имя, пытаясь остановить, но она игнорировала меня. Она расталкивала людей, пробираясь вперед, и едва не долбанула эту сучку Лорен, выскакивая на парковку. Я бежал за ней, зная, что устраиваю гребаное шоу, но мне было насрать. Я просто не мог позволить ей сбежать от меня, только не после случившегося.

Когда я выбрался из стадиона, она как раз садилась в машину и заводила ее, срываясь с места без раздумий. В спешке она едва не врезалась в кого-то, от чего мои нервы накалились до предела. Она явно была не в себе, и не могла ясно мыслить, и это чертовски меня пугало.

Я подбежал к «Вольво» и прыгнул в него как раз когда она выезжала с парковки, краем глаза замечая, как Элис бежит через всю стоянку к своей машине. Я завел автомобиль и сорвался с места, выезжая на дорогу и изрыгая ругательства, когда не увидел там Изабеллу. Я нажал гудок, ударив руками по рулю, на хер, взбешенный, что какие-то конченые идиоты не могут убраться с пути.

Позади меня подъехала Элис и, наконец, гребаные машины начали двигаться, но мне было этого мало. Я застонал и резко сдал вправо, выскакивая на траву и подрезая машину, когда выехал снова на асфальт. Водитель нажал на тормоза и посигналил мне, но я просто показал этому мудаку средний палец, нажимая на педаль газа и уносясь прочь. Я пролетал по улицам Форкса, вдвое превысив лимит скорости и обгоняя машины там, где обгон был запрещен, но я просто должен был догнать ее.

Я уже приблизился к дому, когда начал звонить телефон, и я достал его из кармана, едва не потеряв управление. Меня вынесло с дороги, но я быстро среагировал, выравниваясь, сердце бешено забилось в груди, кровь пульсировала в ушах. Открыв телефон и глянув на его, я увидел, что это Элис.

– Я почти дома, – тут же сказал я, отвечая.

Элис громко вздохнула.

– Что произошло, Эдвард? – озабоченно спросила она.

– Я, б…ь, не знаю, – ответил я. – Дерьмо, уже давно все было напряженным, думаю, это из-за ее матери, но она не хотела со мной говорить. И это сводило меня с ума, Элис, а когда я увидел, как она смеется с Джейкобом, я просто сорвался.

– Наверное, она напугана, – сказала Элис.

Я сухо засмеялся.

– Думаешь, я, б…ь, это не знаю? – выплюнул я. – Она боится меня. Меня, Элис. Я столько, на хер, сделал для нее, а она меня боится.

Боль в груди стала сильнее, от этой мысли мне стало еще хуже. Я не мог прогнать из головы ее изображение, страх в ее глазах, когда она отворачивалась и убегала. Она, б…ь, убегала от меня…

– Она верит тебе, Эдвард, – сказала она.

– Если это правда, Элис, то почему, черт побери, она просто не поговорила со мной? Она что, не знает, что из всех людей я смог бы понять ее чувства? Я тоже потерял мать, ты знаешь, – резко ответил я.

Элис вздохнула.

– Да, знаю, – ответила она. – Но и Джейкоб тоже, а ты никогда не думал, что, возможно, становишься немного неразумным, когда дело касается смерти твоей матери?

От ее слов я снова вспыхнул, и резко выкрутил руль вправо, въезжая на подъездную дорожку к дому, едва не задев дерево. Я зацепил веткой зеркало и поежился.

– Иди на х… – раздраженно выплюнул я.

Элис горько засмеялась.

– Ты доказываешь мои слова, – сказала она.

Я закатил глаза и продолжал мчаться вперед, нажимая на тормоза, когда показался дом. Нахмурившись, я смотрел на одну-единственную стоявшую там машину, отцовский «Мерседес». Сконфуженно я понял, что ее там, б…ь, нет.

– Она не тут, Элис, – сказал я.

– Что? – переспросила она.

– Она не поехала домой, – ответил я, разворачивая автомобиль и направляясь снова на шоссе. – Я не знаю, где, черт побери, она может быть, но она не дома.

Элис вздохнула.

– Попытайся позвонить ей, – сказала она. – А я поищу.

Она отключилась, не предупреждая, и я застонал, набирая номер Изабеллы. Раздалось несколько гудков, прежде чем включился автоответчик, что меня не удивило, если вспомнить выражение ее лица при побеге. Я продолжил звонить и в это время несся по улицам Форкса, надеясь, что она, на хер, сдастся и ответит. Я, наверное, звонил уже в десятый гребаный раз, когда внезапно раздался звук автоответчика сразу после набора номера. Я напрягся, понимая, что она отключила свой долбаный телефон. Меня пронзил ужас, и я быстро набрал Элис.

– Ты нашла ее? – в панике спросил я, как только она ответила.

– Еще нет, – сказала она. – А ты с ней смог связаться?

– Нет, она отключила свой сраный телефон, – ответил я, пытаясь сдержать гнев, но я был взбешен и более чем нетерпелив.

Элис вздохнула.

– Я перезвоню тебе через минуту, – сказала она, снова отключаясь до того, как я смог ответить.

Я застонал и продолжил рулить по Форксу, останавливаясь у дома Деметрия, где проходила праздничная вечеринка в честь игры. Логически я знал, что она, б…ь, не могла поехать сюда, потому что не любила находиться в людном месте, но у меня закончились идеи, и я не знал, где еще искать. Я свернул на подъездную аллею и вылез, замечая рядом с домом болтающих Бена и Анжелу. Я быстро подошел к ним, рука дернулась к волосам, в расстройстве чувств я сжал телефон в кулаке.

– Ты в порядке, Каллен? – спросил Бен, с любопытством приподнимая бровь, когда я приблизился. – Ты выглядишь потрепанным, чувак.

– Да, – ответил я. – Точнее, нет. Без разницы. Я, б…ь, не знаю. Вы, случаем, не видели Изабеллу?

Они оба удивленно посмотрели на меня.

– Э-э, нет, – ответил Бен. – Сегодня не видели. Все хорошо?

Я вздохнул, пожимая плечами и сильнее взъерошивая волосы.

– Я, на хер, не знаю, если честно, – пробормотал я, понятия не имея, что тут отвечать.

Я решил уточнить, ощущая себя полным идиотом, который несет всякую хрень, но прежде чем я успел, раздался звонок. Я увидел, что это снова Элис, извинившись, я отошел к «Вольво». Резко открыв телефон, я поднес его к уху, сейчас я ощущал уже крайнюю степень отчаяния. Мне просто нужно было, черт возьми, найти ее и удостовериться, что она в порядке.

– Есть результат? – тут же спросил я.

Элис ничего не говорила с минуту, отчего мой страх только усилился – она никогда не молчала. Элис могла говорить в режиме нон-стоп, не ощущая нехватки слов, и вот ее тишина чертовски меня пугает.

– Иисусе, Элис, б…ь, скажи хоть что-нибудь.

Она вздохнула.

– Она в безопасности, – просто сказала она, меня пронзила вспышка облегчения.

– Хорошо, – ответил я. – Где ты нашла ее? Она поехала к тебе домой?

– Э-э, – запнулась Элис. – Нет. Она на Первом пляже.

Я застыл, услышав эти слова, мне пришлось вцепиться в капот автомобиля дрожащими руками.

– Что, б…ь, ты имеешь в виду, говоря, что она на пляже? Дай ей трубку.

ДН. Глава 65. Часть 2:

Элис снова вздохнула.

– Я не с ней… – начала она, от ее слов во мне разгорелась паника.

– Ты не с ней? Она, черт тебя подери, не должна быть там одна, Элис! Уже темно, а она не умеет, б…ь, плавать! Ты тупая? Это опасно! – кричал я.

– Эдвард, она, э-э… – начала Элис, в ее голосе было беспокойство.

Я знал, что, на хер, не должен был кричать на нее, она мне помогала, но мне было трудно, и я не мог успокоиться.

– Она не одна.

– Что ты имеешь в виду – она не одна? – спросил я.

Она не отвечала, и ее молчание дало мне все ответы. Она была с ним. Она, б…ь, поехала к нему.

– Джейкоб. Она с гребаным Джейкобом, да?

– Тебе стоит успокоиться… – начала Элис, от ее слов мой гнев стремительно взлетел.

– Успокоиться? Ты ждешь, что я, на хер, успокоюсь? Она убегает от меня, а потом возвращается к этому уроду? Пошло все в задницу. Я устал от этого дерьма. Я дал ей все, Элис. Все на свете! А она делает это. С меня хватит; я устал. Если она этого хочет, отлично. Она, черт подери, хочет бежать к нему, пусть. Она все, б…ь, получит, – сказал я.