Текст книги "Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)"

Автор книги: Kharizzmatik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 166 страниц)

– Кстати, я это знал. Просто был удивлен, что ты так легко себя выдала. Ты воспользовалась меню в «Макдольнальдсе», но тогда я не взял это в расчет, думая, что ты могла догадаться и по фотографиям. А в аэропорту, когда я дал тебе идентификационный номер, ты прочитала его, и когда я упомянул, что тебе восемнадцать, ты не спросила, о чем это я говорю, потому что уже видела неправильную дату своего дня рождения. Но опять-таки, и этот раз не считался, потому что ты ничего не говорила вслух, а я не желал спрашивать твоего хозяина, действительно ли у тебя есть навыки, которых быть не должно. Но окна… Я знал, что у Свонов нет пуленепробиваемых стекол. И я ждал, что ты спросишь меня, как их мыть, я знал, что нарочно ты никогда не испортишь окна, моя их «Виндексом», я даже предположить не мог, что ты знаешь о специальном чистящем средстве. Но ты не спросила. Ты просто помыла окна в первый же день приезда. Ты не такая бдительная, как думаешь.

Я уставилась на него, сердце снова бешено забилось. Я поставила тарелку с почти нетронутым сэндвичем на стол.

– Как… э-э… как вы узнали, что я могу читать? – нерешительно спросила я.

Я подумала, что вреда от вопроса не будет, если он захочет наказать меня, он сделает это за ложь, но не за простой вопрос. Он уставился на меня, обдумывая ответ.

– Я открыл это несколько лет назад, когда ездил в Финикс. У тебя была книга, – сказал он.

Я нахмурилась от удивления, думая, как, во имя всего святого, он это узнал. Я взяла книгу Альберта Швейцера и спрятала ее в углу сарая, где жила, Своны бы не похвалили меня за это. Он посмотрел на меня и покачал головой.

– Это не имеет значения. В любом случае, я уже знал, когда приехал покупать тебя. И кстати, когда упомянули твою грамотность, ты опустила взгляд в пол. Это тоже тебя выдало. Когда ты что-то скрываешь, ты всегда смотришь в пол или кусаешь губу. Я хорошо читаю людей, Изабелла, и, несмотря на твою удивительную способность хранить секреты, от меня ты их не спрячешь. Я вижу вещи, которые не видят другие.

– Я, э-э… простите, сэр, – промямлила я, перепугавшись, что у меня теперь проблемы.

Он вздохнул и пожал плечами.

– Не извиняйся. Если бы я хотел наказать тебя за это, я бы сделал это месяцы назад. Твоя грамотность меня не волнует, – сказал он.

Поколебавшись, он глянул на меня.

– Могу я спросить у тебя еще кое-что?

Я нерешительно кивнула.

– Конечно, – пробормотала я.

– Как давно по ночам ты спишь в постели с моим сыном? – спросил он, приподнимая брови.

Я еще больше напряглась, его вопрос меня поразил. Понятия не имею, как отвечать.

– Я только что сказал, что от меня не скроешься. Я узнал, что ты спишь в его постели на День благодарения. Мне позвонили посреди ночи и вызвали в Чикаго, я поднялся наверх, чтобы проинформировать тебя о моем отъезде, но тебя не было в спальне. Сначала я подумал, что ты внизу, но что-то подсказало мне открыть двери в спальню Эдварда. Уверен, ты догадаешься, что я там увидел, – сказал он.

Я уставилась на него, пытаясь вспомнить День благодарения. День был хорошим, я пообедала с ними, а потом мы с Эдвардом смотрели фильм. Жестокий фильм, «Ночи под ритм музыки», а затем…

Мои глаза расширились, когда я четко вспомнила, что тогда Эдвард впервые коснулся меня, в плане секса. Я ощутила, как щеки стремительно краснеют, той ночью я спала совершенно без одежды. Доктор Каллен слегка кивнул, улыбаясь.

– Вижу, что ты помнишь ту ночь. Не переживай, я ничего не видел. Хоть и был шокирован, – сказал он, покачивая головой. – Я знал еще до того, но видеть вас двоих в кровати… это было ошеломляюще. Я уже хотел что-то сказать Эдварду, когда он встал и спустился вниз, но потом передумал. Было еще не время демонстрировать свое знание, я хотел, чтобы все разрешилось само собой.

Я вздохнула и кивнула, понятия не имея, что той ночью Эдвард вставал. Доктор Каллен застал меня врасплох, и по-прежнему ждал ответа.

– Думаю, впервые это случилось, когда…, – начала я, возвращаясь мыслями в прошлое. – Когда вы наказали меня, сэр.

Он уставился на меня, прежде чем кивнуть.

– Значит, между вами уже были романтические отношения, когда я… сделал это? – спросил он.

Я смотрела на него, прищурившись.

– Я думала, судя по вашим словам, что вы не хотите это слышать? – сболтнула я, не подумав.

– Правда, – сказал он через минуту. – Мне просто любопытно, я же сказал. И я спрашиваю не как мафиози, или как хозяин, а просто как отец. Но ты права, крайне нечестно спрашивать об отношениях, которые я даже запрещаю демонстрировать в моем присутствии.

Я кивнула, и он вернулся вниманием к программе. Он взял свою вишневую колу и тихонько ее пил. Очевидно, разговор был закончен. Я тоже повернулась к телевизору, и через пятнадцать минут доктор Каллен вздохнул.

– Целью разговора было показать тебе, что меня нелегко обмануть, что у меня есть свои способы добывать информацию, и в большинстве случаев ты даже не знаешь, что я это делаю. Помнишь, о чем я спросил тебя, когда уезжал в первый день после соглашения с твоим отцом в Финиксе? – спросил он.

Я вздохнула, вспоминая.

– Вы спросили мое имя, сэр.

Он кивнул, улыбаясь.

– Я знал твое имя, сама понимаешь. Мне просто было любопытно, скажешь ты Изабелла или Иззи, – сказал он, покачивая головой. – Я пытался выяснить, как много ты помнишь о моей семье. Именно поэтому каждый раз, когда мы встречались глазами, я ожидающе смотрел на тебя. Я хотел увидеть в твоих глазах вспышку воспоминания, какое-то признание, что, может, ты узнаёшь, но никогда не замечал. Я хотел знать, помнишь ли ты мою жену, но очевидно было, что нет.

Я промямлила извинения, но он отклонил их. Он снова перевел внимание на телевизор, а я встала, собирая наши тарелки. Я отнесла их на кухню и помыла, раскладывая по местам. Я протерла кухню, затем загрузила стирку, находя вещи, которые можно постирать, потому что не хотела сидеть наедине с доктором Калленом в гостиной до приезда мальчиков из школы.

Я уже вытягивала вещи из сушилки, когда открылась входная дверь, и раздались многочисленные голоса. Я вышла в коридор и увидела трех мальчиков вместе с Розали и Элис. Они направились ко мне, и Эдвард подмигнул мне. Мои губы дрогнули в улыбке, и щеки покраснели. Он тихо засмеялся и оглянулся на отца. Все поздоровались с доктором Калленом и начали рассаживаться, весело болтая. Я зашла в гостиную, стоя в сторонке. Элис повернулась ко мне с восторженным выражением на лице, глаза ее просто светились от счастья. Потом она ожидающе глянула на доктора Каллена, и он застонал.

– Я сказал тебе вчера, Элис. Говори с ней об этом, не со мной. Это ее решение, – сказал он, пожимая плечами.

Я нахмурилась от удивления, и Элис глянула на меня, восторг в ее глазах удвоился.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – заскулила она.

Мое смущение возросло, я понятия не имела, о чем, во имя всего святого, она говорит.

– Я знаю, что должна спросить, но, пожалуйста, скажи «да»! Я уже все зарезервировала, прошу тебя!

– Э-э… что? – спросила я.

Он прикусила нижнюю губу, и все засмеялись.

– Элис пытается сказать, – начала Розали, глядя на Элис и закатывая глаза, – что у нас есть планы завтра пойти в спа. Помнишь подарок, который мы поднесли тебе на Рождество? Элис заказала все, не спрашивая тебя, что, по моему мнению, дерьмово, ведь ты сама должна решать и не обязана это делать. Но, в любом случае, эта пикси поехала и все зарезервировала, а потом спросила доктора Каллена, и он ответил, что мы должны спрашивать тебя, как я, блядь, и говорила ей с самого начала. Но вместо того, чтобы задать вопрос, она продолжает обманом выпытывать у тебя согласие.

Я снова посмотрела на Элис, которая по-прежнему сидела с прикушенной губой и расширенными глазам. По выражению ее лица легко было понять, что Роуз права – они пыталась вынудить меня сказать «да».

– Хорошо, – просто сказала я, пожимая плечами.

Не знаю точно, во что я ввязываюсь, но вряд ли это что-то плохое, если доктор Каллен это одобрил, а Элис и Розали тоже такое делают. Элис вскрикнула, подскакивая и обнимая меня. Я улыбнулась и обняла ее в ответ, немного сбитая с толку ее энтузиазмом. Роуз улыбнулась мне, и я глянула на Эдварда, хмуря брови, когда заметила недовольное выражение его лица.

Мы встретились глазами, и его угрюмость моментально превратилась в улыбку. Он кивнул в сторону фойе, я улыбнулась. Сказав всем, что у меня впереди еще уборка, я развернулась и вышла прежде, чем мне сказали хоть слово. Я услышала крик Элис, что они заберут меня завтра в восемь утра и крикнула «хорошо» в ответ. Я поднялась по ступенькам, направляясь в спальню Эдварда. Войдя внутрь, я плюхнулась на его кровать, прикрывая глаза и довольно вздыхая, ощущая тепло его одеяла. Минут через пять я услышала шаги, и губы растянулись в улыбке. Я не открывала глаза до тех пор, пока кровать не прогнулась. Я заметила над собой Эдварда.

– Привет, tesoro, – мягко сказал он, нежно целуя мои губы. – Ты скучала по мне сегодня?

Я улыбнулась.

– Как ты можешь спрашивать? Ты должен знать, – ответила я.

Его ухмылка стала шире.

– Да, но мне нравится слышать, как ты это говоришь, – сказал он.

– Хорошо, – я провела кончиками пальцев по контуру его губ. – Я скучала по тебе.

Он тихо засмеялся.

– Mi sei mancata, – сказал он, замолкая на секунду. – «Я скучал по тебе» по-итальянски. Я когда-то говорил тебе это дерьмо, если помнишь.

Я улыбнулась. Я могла повторить несколько итальянских слов и фраз, большинство из них я бы не осмелилась сказать, но уже начала понимать его выражения.

– Нет, это я не помню. Mi sei mancata тоже.

Он захохотал, покачивая головой.

– М-да, это было, нахер, неправильно, Белла. И твой акцент ужасен. Я – мужчина, поэтому ты должна говорить мне «Mi sei mancato». Ну, ты понимаешь, гребаное «о» на конце, но не «а». У меня между ногами член, а не киска.

Я съежилась.

– Мне не нравится это слово, – сказала я.

Он нахмурился.

– Что не так с «mancato»? – спросил он с удивлением.

Я вздохнула.

– Не это слово, Эдвард. Мне не понравилась та часть насчет женских половых органов, – сказала я.

Он пораженно глянул на меня.

– Киска? – повторил он.

Я снова поежилась, и он ухмыльнулся, удивленный моей реакцией.

– Хмм, а как тогда мне говорить? У меня полно слов в словаре, Белла. Cavaccia? Fica? Grilla? Gnocca? – Я нахмурилась от смущения, не зная ни одного из слов и понимая, что они на итальянском. – По-английски? Щелка, дырка, киска…

Я закатила глаза и толкнула его.

– Прекрати! – сказала я.

Он снова захихикал, покачивая головой.

– Хорошо, без разницы. Плевать, как ты хочешь это называть, смысл в том, что у меня этого нет. И спасибо, черт побери, Господу за это, кстати. Поэтому ты должна говорить «Mi sei mancato».

Я улыбнулась.

– Mi sei mancato, – повторила я.

Он ухмыльнулся и кивнул.

– Именно так! Оглянись, видишь, Bella Ragazza становится двуязычной, и прочая фигня, – игриво заявил он.

Я засмеялась и покраснела, что рассмешило его еще больше.

Мы включили фильм и смотрели его до ужина. Эдвард остался в комнате, работая над большим домашним заданием на понедельник. А я сделала спагетти и салат с чесночным хлебом, и мы все сели вокруг стола, беззаботно болтая. Атмосфера была расслабленной весь вечер, и потом мы дружно смотрели в гостиной кино. Несколько раз я замечала, как доктор Каллен смотрит на Эдварда и меня, по его лицу скользила грусть. Это смущало, но я уже начала сдаваться в своих попытках понять доктора Каллена. Его реакция часто была необъясняемой. Не знаю, почему мужчина, который пытался убить меня, и потребовал, чтобы наши отношения были вне поля его зрения, называет меня ласковыми именами и спрашивает об этих самых отношениях, не желая их прекращать.

И если он не хочет это видеть, почему он так тоскливо на нас смотрит?

Эдвард устал, и мы вернулись в постель довольно рано, меньше чем через минуту он заснул. Я наблюдала за ним спящим, наслаждаясь невинностью и миролюбием в его чертах, когда он погрузился в сон. Это зрелище успокаивало – и выражение его лица, и звуки, и его умиротворенность.

Я быстро уснула, и разбудил меня уже пронзительный звук. Я застонала, жмуря глаза и закрывая руками уши. Звук продолжался, и Эдвард начал громко ругаться, его голос был хриплым и сонным. Наконец, Эдвард не выдержал и заорал:

– Я поотрываю твои хреновы руки, если ты не прекратишь тарабанить в эту гребаную дверь и не свалишь!

Я посмотрела на него – выглядело угрожающе. Стук прекратился, и он вздохнул, зарываясь назад в подушку. Меньше чем через тридцать секунд звук снова повторился, на этот раз сильнее. Эдвард громко застонал и быстро сел, открывая глаза. Я хрюкнула, когда он схватил подушку и с силой кинул ее в дверь, как будто подушка могла решить ситуацию. Он услышал мой смех и повернулся, раздраженно прищуриваясь. Я невинно улыбнулась, и он продолжил смотреть на меня, прежде чем уголки его губ дернулись. Он быстро приблизился и повалил меня на кровать, обнимая и прижимая к себе. Наши губы встретились, и он проник языком в мой рот, глубоко целуя меня. Я слегка застонала, запутываясь пальцами в его волосах. Он застонал мне в рот, и тут снова раздался стук. Его стон превратился в рык, и он оторвался от моих губ, садясь снова.

– Если ты не откроешь дверь, я зайду, – раздался голос Розали.

– Пошла на хуй, я голый, не входи, если не хочешь увидеть мой член, – сказал Эдвард.

Я хихикнула, потому что он был полностью одет и врал ей. Он глянул на меня и пожал плечами, виновато улыбаясь.

– Ты больной, Каллен. Прикрой свою срань, потому что я захожу, – сказала она.

Эдвард ухмыльнулся, прокричав «нет». Я улыбнулась, и мои глаза расширились от удивления, когда дверная ручка повернулась, и дверь грубо распахнули. Розали стояла в проеме, приподнимая бровь.

– Ты такой лгун! И мы не за тобой пришли, мне плевать, что ты делаешь.

Эдвард просто глянул на нее, и Элис показалась за спиной Розали.

– Привет, ребята! – возбужденно заявила она. – Мы пришли за Изабеллой. День спа! – я улыбнулась и кивнула, откидывая одеяло и вставая.

Эдвард пожал плечами и снова плюхнулся на подушку.

– Без разницы, – промямлил он и притянул меня к себе. – Иди сюда, поцелуй меня, прежде чем эти сумасшедшие тебя украдут. Христос, это худшее, что ты можешь сделать – бросить меня на целый день, и прочее дерьмо.

Розали хмыкнула, и я вздохнула, наклоняясь к нему и быстро целуя.

– Хорошего тебе дня, Эдвард, – прошептала я.

Он улыбнулся и кивнул.

– И тебе, tesoro, – сказал он.

Глянув на дверь, он приподнял бровь.

– И вы, обманщицы, лучше будьте с ней подобрее и верните ее нетронутой. Именно так.

Розали просто одарила его взглядом, но Элис улыбнулась и игриво ему отсалютовала.

– Будет сделано, – сказала она.

Декларация независимости ИЛИ Чувства без названия. Глава 45. Продолжение

Взяв за руку, она потащила меня из комнаты. Я развернулась и, коротко улыбнувшись Эдварду, пошла в свою комнату. Я быстро оделась, почистила зубы, сполоснула лицо водой и мы отправились. Розали была за рулем своей красной машины, а я сидела сзади, и большую часть дороги молчала – я нервничала. Понятия не имею, что таит сегодняшний день, на что похоже спа, и что меня там ожидает.

Поездка получилась довольно долгой, и каждую минуту мое волнение росло. Так странно – быть в машине с двумя девушками, которые увозят меня прочь от Калленов. И еще более удивительно, что доктор Каллен, как мой хозяин, это позволил. Эдвард брал меня в город для похода по магазинам, и, хотя я никогда не воспринимала его как хозяина, тот факт, что он мужчина, и что он сильный, делало это почти нормальным. Но это иное. Не было кого-то выше и сильнее меня. Мне было неприятно думать об Эдварде в таком аспекте, но я ничего не могла с собой поделать. У Эдварда была власть, естественное превосходство. Он давал мне ощущение защищенности, когда мы вместе, а теперь рядом с Элис и Розали я ощущала часть этой «независимости», о которой он все время мне твердил… и это нервировало.

Мы воспользовались паромом и около полудня мы прибыли в город. Розали проехала через людные улицы и припарковалась. Элис взвизгнула, хлопнув руками, и открыла дверь. Мы вылезли, и Элис схватила меня за руку, потянув к зданию перед нами, пока Розали закрывала машину.

– Будет замечательно! Ты заслуживаешь, чтобы тебя понежили! – возбужденно заявила она, широко улыбаясь. Я выдавила улыбку в ответ, ощущая легкую тошноту.

Мы вошли внутрь здания, и я оглянулась по сторонам, удивляясь яркой и дружелюбной атмосфере, которая царила в этом месте. Стены было ярко-желтые с коричневой и зеленой отделкой, каждое цветное пятно в помещении, казалось, еще добавляло этому месту характера. Мужчина за стойкой глянул на нас, когда мы вошли и ослепительно улыбнулся.

– Эли, Рози! Как вы, мои девочки? – спросил он с энтузиазмом.

Тот факт, что он обратился к ним по имени, немного меня расслабил, очевидно, они были его регулярными посетителями. Это не полностью успокоило мою панику, и сомневаюсь, что кому-то это удастся. Они трое обменялись несколькими фразами, смеясь и перекидываясь шутками, а я нервно осматривалась.

– А это, значит, она?

Я заметила, как он меня разглядывает и широко улыбается.

– Да, это Изабелла, – сказала Розали.

Мужчина кивнул.

– Приятно видеть тебя, Изабелла. Я – Тревор, – сказал он, протягивая руку.

Я пожала ее, и он в ответ с энтузиазмом сжал мою.

– Всегда приятно заполучить девственницу. Люблю быть первым, после меня уже не хотят никого другого.

Мои глаза распахнулись от шока, и я впилась в него взглядом, пока Розали громко расхохоталась. Мужчина хихикнул, и на лице Элис расплылась улыбка.

– Он имеет в виду девственницу в области спа, кого-то, кто ни разу тут не был. Тревор – лучший из лучших.

Я робко улыбнулась, заливаясь краской.

– Оу, – пробормотала я.

Они снова захохотали.

– Гляньте, какая милашка! Но я, как и ты, предпочитаю мальчиков, дорогая, так что не переживай, – сказал он, подмигивая мне.

Мой румянец стал ярче, и я уставилась на него, вызывая новую волну хохота.

– Хорошо, – наконец, просто ответила я, посмеиваясь, полностью сбитая с толку.

Очевидно, я очень мало знала о жизни, Эдвард упомянул, что две девушки могут быть вместе, когда говорил о Лорен и Тане, но я понятия не имела, что двое парней тоже могут быть вместе. Но я, в любом случае, не хочу спрашивать – не мое дело, чем занимаются люди в своей личной жизни. Это их дело.

– Девочки, не переживайте, я позабочусь о мисс Изабелле лично, – сказал он.

– Замечательно! – выкрикнула Элис. – Ей нужен полный комплект, обертывание водорослями, массаж и заняться лицом!

– Сделаем, – сказал он с улыбкой.

– И воск, – встряла Розали.

Глаза мужчины расширились от удивления, и он глянул на нее.

– Какой воск, Рози? – с ухмылкой спросил он. – Что именно убрать? – я заметила, как на ее губах промелькнула озорная улыбка, отчего моя нервозность только усилилась.

– Сам знаешь, где, – просто ответила она.

Элис выдохнула, ее удивление только увеличило мое волнение.

– Я не знаю… – начала Элис, но Розали сухо засмеялась и покачала головой.

– Ну, перестань, ты не хуже меня знаешь, что Эдвард только поблагодарит нас за это, – сказала Розали. – Каждая девушка должна хоть раз это сделать, просто чтобы увидеть, как оно без волос.

Элис вздохнула.

– Может, мы должны предоставить выбор Изабелле? – сказала она, поворачиваясь ко мне. Я уставилась на них, понятия не имея, о чем разговор.

– Это что-то, что сделает Эдварда счастливым? – спросила я.

Розали провозгласила: «Господи, да!», и я посмотрела на Элис, которая легко улыбнулась мне и кивнула.

– Солнышко, ему понравится. Мужчины обожают чистых кошечек. Он тебя на руках будет носить за такое, – сказал Тревор, ухмыляясь.

Я уставилась на него и через пару секунд кивнула.

– Хорошо, – нерешительно сказала я, пожимая плечами.

Не знаю точно, на что я согласилась, но если это удовлетворит Эдварда, значит оно того стоит. Я не часто могла сделать что-то приятное для него.

– Чудесно! – улыбнулся он. – А теперь раздевайтесь!

Мои глаза расширились от шока, и они все захохотали над моей реакцией.

– Разденешься в спа, – сказала Розали. – Но я уверена, у тебя нет ничего такого, чего бы он раньше не видел. Он видит больше обнаженных девушек, чем Хью Хефнер (Хью Марстон Хефнер – англ. Hugh Marston Hefner, род. 9 апреля 1926 года, Чикаго, США – американский издатель, основатель и шеф-редактор журнала Playboy, а также основатель компании Playboy Enterprises).

Я нахмурилась, понятия не имея, кто такой Хью Хефнер, но ничего не сказала, не желая выглядеть глупой. Тревор засмеялся, кивая.

– Так и есть. У нас есть что-то общее, у Хью и меня, – сказал он.

– Что именно? – с любопытством спросила Розали.

– Сколько бы ты ни старалась, сладенькая, тебе вряд ли удастся сделать меня твердым, – сказал он.

Они втроем начали хихикать, и я смотрела на них, улыбаясь. Я не совсем поняла шутку, но их беззаботность немного уменьшила мой стресс. Тревор казался достаточно безобидным, и если Розали и Элис ему доверяли, если он не интересуется девушками, наверное, не стоит бояться перед ним раздеваться.

– В любом случае, давайте начинать. Пошли, солнышко, время понежиться, – сказал он, кивая в сторону коридора.

Я кивнула в ответ, и он развернулся, направляясь туда. Оглянувшись на Элис и Розали, я заметила их улыбки и улыбнулась в ответ. Потом я пошла за Тревором, и он завел меня в маленькую комнатку.

– Снимай все. На столе лежит огромное полотенце, забирайся туда, ложись на живот и прикрой им попку. Поняла?

Я нерешительно кивнула, пока он выходил из комнаты. Он сказал, что скоро вернется, и закрыл дверь. Я подошла к столу и начала снимать одежду, складывая ее в кучку. В комнате была дружелюбная и приятная обстановка, которая расслабляла… зеленые стены, яркие цвета вокруг, приглушенный свет. После того, как я разделась, я взобралась на стол и сделала все, как он сказал, ложась на живот и укрывая себя большим оранжевым полотенцем.

Через секунду в дверь постучали и, обернувшись, я заметила, как он заходит. Он улыбнулся мне и закрыл дверь, подходя ближе. Почти сразу он начал беззаботно болтать, беря в руки что-то похожее на кисточку. Он сказал, что уберет с моей с кожи мертвые клетки. Сначала я нервничала, особенно когда он начал приспускать полотенце, но он болтал и шутил, что немного отвлекало. После того, как он взял зеленую пасту, объяснив, что это морские водоросли, он начал наносить ее на мое тело. Поначалу было странно, но скоро я привыкла к ощущению. Он сказал мне развернуться на спину, и, поколебавшись, я послушалась, стесняясь показываться ему. Но его это не смутило, он просто продолжил наносить пасту и болтать, как и прежде. Намазав с ног до головы, он замотал меня во что-то, что назвал термальными простынями, потом взял огромное полотенце и поместил его мне под голову, как подушку. Велев мне расслабиться и пообещав вернуться через тридцать минут, он покинул комнату.

Какое-то время я смотрела по сторонам, ощущая расслабленность и комфорт. Было так удобно, что глаза сами закрылись, и я задремала, вскоре меня разбудил его голос. Мне было тепло. Он сказал, что время смывать пасту, и снял простыни, закутывая меня в теплую одежду, прежде чем отвести в душ. Он дал мне какой-то увлажняющий крем, говоря, что это для гладкости кожи, и я в сонном состоянии намазалась. Потом он улыбнулся, велел мне лечь на живот и начал массажировать мою спину. Его движения были сильными и грубыми, но не до боли. Очевидно, он был экспертом во всем, что делал, мышцы вскоре начали расслабляться, я погрузилась в негу, и снова пришлось бороться со сном.

После массажа он опять перевернул меня на спину, прикрывая мои женские части полотенцем, и нанес какую-то пасту мне на лицо, объясняя, что это очистит кожу. Понятия не имею, что это значит, но я не жаловалась, было довольно приятно. Когда он закончил, то сказал, что снова удалится на полчаса, и ушел. Я поинтересовалась, почему он не сделал это, когда оборачивал меня в водоросли, но я не спрашивала, очевидно, он профессионал и лучше знает, что делать.

Я снова задремала, и его возвращение было для меня неожиданностью. Он смыл пасту с лица и улыбнулся.

– Как ощущения? – спросил он.

Я вздохнула и улыбнулась, поражаясь, как хорошо я себя чувствовала.

– Замечательно, спасибо вам, – сказала я.

Его улыбка стала шире.

– Ты довольно красивая девушка, ты должна за собой ухаживать, но, господи, твоя кожа безукоризненна, – сказал он.

Я ослепительно улыбнулась на его комплимент, я не привыкла слышать такое от незнакомцев.

– Спасибо, – поблагодарила я.

Он отодвинулся от меня, усмехаясь.

– Не благодари, миленькая, я уже позеленел от зависти. Я бы убил за хорошую кожу, – сказал он, заливаясь смехом. – Мы почти закончили, осталась только восковая эпиляция. Я постараюсь сделать это как можно менее болезненно.

Напрягшись, я посмотрела на него.

– Это больно? – нерешительно уточнила я.

Он улыбнулся и пожал плечами.

– Может, немного, – сказал он. – Мы же убираем все волосы с твоих прелестей, лапочка, это и не должно быть очень приятно, понимаешь?

Я сконфуженно уставилась на него.

– Прелестей? – спросила я, приподнимая бровь.

– Ну да. Твоя медовая впадина? Горячий кармашек? – сказал он.

Я продолжала смотреть на него, еще больше удивляясь, потому что все это были кулинарные термины. Он захохотал.

– Твое добро. Ну, женские части.

Я резко выдохнула, и мои глаза расширились от изумления, когда я все поняла.

– Вы хотите убрать волосы оттуда? – спросила я.

Он снова засмеялся и кивнул.

– Да. Я же говорю, твои подружки бросили тебя, не объяснив. Обещаю, я постараюсь все облегчить. Сделаем это быстро, хорошо? – спросил он.

Я смотрела на него и раздумывала, сказать ли ему, что я не согласна, но раз я уже согласилась, и Эдварду это должно понравиться, я решилась.

– Хорошо, – сказала я.

Он улыбнулся.

– Замечательно. Ложись на спину и поставь ноги, как на приеме у гинеколога, – сказал он. Я кивнула, точно зная, о чем он – доктор Каллен подвергал меня этой процедуре. Он стянул полотенце, и я напряглась, когда он раздвинул мои ноги шире, полностью открывая меня. Я знала, что он не раз такое делал, что это его работа, и в этом нет ничего сексуального, но я не могла избавиться от естественной реакции. Я открылась этому странному мужчине, я так уязвима, он легко может меня ранить, у него есть преимущество надо мной, и я ничего не могу сделать. Сердце бешено забилось, и я крепко схватила руками полотенце, пытаясь успокоиться. Он беззаботно болтал, объясняя мне процедуру, и я резко выдохнула, когда он нанес теплый воск, а потом еще и еще, пока он не высох. Мне и прежде выдирали волосы, когда Джейн надо мной издевалась, но и я понятия не имела, как больно удалять волосы там, внизу. Я зажмурилась и не могла разобрать ни одного слова, которое мне говорили. Звук отзывался эхом у меня в голове, сердце бешено билось. Через мгновение я ощутила его руки и еще сильнее напряглась, снова и снова мысленно повторяя, что он безобиден, что со мной все будет хорошо. Понятия не имею, что именно он делал, и я не хотела открывать глаза, чтобы увидеть, просто надеялась на лучшее. Он положил что-то сверху воска, и по ощущениям я поняла, что это ткань. Он сказал что-то вроде «начнем» и резко отодрал ленту. Я схватилась за полотенце, стискивая зубы, когда меня пронзила резкая боль. Я привыкла к боли, я легко переносила ее, но ощущения при удалении волос с моих женских частей было достаточно сильным, чтобы вызвать слезы.

Я старалась не обращать внимания на боль, как всегда поступала в Финиксе, когда мне приходилось переживать что-то исключительно мучительное. Я пыталась думать о хорошем, мысленно пребывать в счастливом месте. Я представляла Эдварда, его очаровательную улыбку, его ошеломляющие влажные поцелуи на моей коже и шепот на итальянском. Я думала даже о его вульгарности, о том, как он разговаривал, используя ругательства, но в его устах и они звучали удивительно. Я думала о своей любви к нему и его – ко мне, о том, какие чувства он мне дарит.

Но ничто не могло спасти меня от жуткой боли, которая пронизывала мою интимную область. Я сцепила зубы и терпела, позволяя ему делать все, что нужно, без попыток сопротивляться. Я не любила, когда до меня дотрагивались, мне не нравилось, что он со мной делает, и не имело значения, насколько он безобиден. Он щебетал что-то, и я поняла, что это попытка меня расслабить, но это было невозможно, пока он не сказал «готово».

Стоило этому слову сорваться с его губ несколько минут спустя, меня накрыла огромная волна облегчения. Он закончил, все закончено, и я в жизни больше такое не повторю, без разницы, насколько это понравится Эдварду.

Он убрал от меня руки, и я открыла глаза, разжимая зубы и пытаясь ослабить хватку. Глянув на него, я заметила, что он удивленно на меня смотрит.

– Должен сказать, ты первый новичок, с которым мне было так легко. Маленькая упрямая девочка! Будет небольшая припухлость и покраснение, но оно быстро уйдет. Я нанес лосьон на кожу. Если захочешь сегодня принять ванну, не садись в горячую воду, лучше пусть она будет прохладной. Хорошо?

Я кивнула и он улыбнулся.

– Отлично. Можешь идти одеваться, я с тобой закончил, сладенькая.

Он развернулся и вышел из комнаты, а я еще лежала несколько секунд, прежде чем сесть. Я сделала несколько глубоких вдохов, радуясь, что все наконец-то закончилось, и я могу теперь отсюда убраться. Я хотела домой и просто забыть о случившемся. Встав, я начала быстро одеваться. Потом я вышла из комнаты и в холле заметила Элис и Розали. Они подошли ко мне и спросили, как я. Я улыбнулась и кивнула, говоря «замечательно», хотя это было неправдой. Я ценю то, что они для меня сделали, они действительно хотели, чтобы я ощутила себя обычной девочкой, делающей обычные вещи, но мне было чересчур некомфортно. Я ничего им не сказала, потому что они только пытались сделать мне приятное, и я ценила их жесты. Но это просто не мое.

Они все оплатили, и мы пошли к выходу. Они болтали, а я старалась включиться в разговор, но чувство дискомфорта и неловкости меня не покидало. Почти всю дорогу домой я молчала, и то, что мы прибыли уже после заката, меня удивило. Мы вышли из машины и пошли в дом, я поблагодарила и Элис, и Розали за такой день, говоря, что чудесно провела время.

В фойе я услышала голоса и заметила троих мальчиков на кухне с алкогольными напитками в руках. Эдвард поймал мой взгляд и криво усмехнулся. Я улыбнулась в ответ, вспыхивая, и ощущая себя почти грязной после того, как трогали мои интимные части. Элис и Розали сразу пошли на кухню и присоединились к ребятам, взяв в руки напитки, а Эдвард пошел ко мне.