Текст книги "Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)"

Автор книги: Kharizzmatik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 162 (всего у книги 166 страниц)

– Ты же знаешь, Джастин Тимберлейк, гребаный певец. Я однажды спрашивал тебя, нравится ли он тебе, и ты ясно дала понять, что нет.

– Ох, разве это он? – она вопросительно приподняла брови, в ее голосе звучало любопытство.

Я молча смотрел на нее, а Элис рассмеялась с заднего сидения.

– На самом деле, эту песню поют N'sync, но он один из солистов этой группы, – ответила Элис.

Изабелла понимающе кивнула.

– Ну мне нравится эта песня, – призналась казала она, пожав плечами.

Я вздохнул и убрал руки от Айпода, не желая быть занудой и выключить то, что ей, б…ь, нравилось. Стиснув зубы, вытерпел даже когда позади меня Элис начала громко петь припев.

– Не хочу быть твоим шутом, вторым игроком в твоей игре на двоих. Ты можешь ненавидеть меня, но это правда. Детка, прощай, прощай, прощай… – пела она.

– Прощай, прощай, – подхватил Джаспер во весь голос.

Я прищурил глаза и посмотрел на своего брата в зеркало.

– Проклятье, Джаз, да что, б…ь, с тобой такое? – спросил я.

Он засмеялся, пожав плечами.

– Если не можешь победить их – будь с ними, – сказал он.

– Честно, не хочу поступать так жестоко, и просто говорю тебе, что с меня хватит. Возможно, это звучит нелепо, но это правда. Детка, прощай, прощай, прощай, – продолжала Элис.

Я стиснул зубы, изо всех сил стараясь вернуться к своим счастливым воспоминаниям. Изабелла начала петь вместе с Элис следующий припев, ее голос делал песню чуть-чуть лучше, но даже она не могла унять мое раздражение. После окончания песни Элис завизжала и захлопала, а я включил гангста рэп, потому что, слушая это дерьмо, чувствовал себе кастрированным. Мне необходимо было вернуть свои яйца.

Я слушал песню"Nuthin» группы G Thang, качая головой и проговаривая текст. Изабелла смотрела на меня с милой улыбкой на лице, через некоторое время мой братец начал читать рэп вместе со мной, пытаясь имитировать все эти «гангста-штучки», вставляя слишком много чертовых «йоу». Мы смеялись над его поведением, потому что нельзя было не признать, что Джаспер выглядел крайне забавно. А он всегда был серьезным братом.

Мы наконец-то прибыли в Сиэтл, поездка на пароме была «светлым пятном» – по сравнению со всем остальным, – потому что я быстро увел Изабеллу ото всех, ради моего же здравомыслия. Пересекая залив, мы обнимались и целовались, молча наслаждаясь пейзажем. Однако это быстро закончилось, и мы направились к машине. Поездка по городу была не менее занудной, чем в начале, так как Элис заявила, что теперь мы будем играть в «Я – шпион».

Когда мы прибыли к месту назначения, я буквально закипал.

Посмотрев на Элис и Джаспера, сказал: – Вы, больные на всю голову придурки, в обратную сторону будете ехать с Эмметтом и Розали.

Джаспер засмеялся, а Элис улыбнулась, поднесла руку ко лбу и отсалютовала мне. – Да, сэр!

Я закатил глаза и отошел к Изабелле, которая смотрела на огромное здание перед нами.

– Ты когда-нибудь был здесь? – спросила она, посмотрев на меня.

Я кротко улыбнулся и кивнул.

– Да, несколько раз, amore. Хотя это было довольно давно, – ответил, пожав плечами.

Она кивнула, и ее глаза вновь приклеились к большой площади перед нами. Лесной зоопарк.

Спустя несколько минут, на стоянку заехал красный автомобиль и остановился рядом с Вольво. Из него вышли Розали и Эмметт с дурацкой улыбочкой на лице. Я усмехнулся, покачав головой. Эмметт любил зоопарк больше всего и не боялся показаться тупицей, заявив об этом на весь мир. Если зоопарк и был сам по себе нудной тягомотиной, то дурацкое поведение Эмметта сделает эту поездку настоящим развлечением.

– Иззи Биззи, разве это не чертовски здорово?! – завопил он, подходя к нам и закидывая руку Белле на плечо.

Она улыбнулась, и Эмметт повел ее к входу, начав трепаться об экспонатах и животных. Мы следовали за ними, Элис схватила меня и вложила свою руку в мою.

– Она сегодня здорово повеселится, – шепнула она, улыбаясь мне.

Я вздохнул и кивнул. – Надеюсь на это.

Элис, когда хотела, могла быть до чертиков раздражительным маленьким дерьмом, но она все равно оставалась моим лучшим другом, помимо братьев… и Изабеллы, конечно. Никто на хрен не был мне ближе, чем моя Bella. Но тем не менее, Элис, казалось, всегда знала, что сказать, когда я нуждался, чтобы кто-нибудь успокоил меня.

Мы подошли к входу, и я полез в карман, схватил бумажник и вытащил золотую карточку American Express. Передал ее леди, чтобы расплатиться и подписал квитанцию. Неважно, кто из нас платил – деньги снимались всегда с одного гребаного счета – отцовского. Да, именно он платил за все это дерьмо.

Мы вошли внутрь, и Эмметт зааплодировал. – Карусель! – завопил он, таща Изабеллу за собой.

Она начала смеяться, и я тоже не смог сдержать усмешку. Эмметт тем временем расплатился и помог ей подняться на карусель. Белла забралась на лошадь и цепко ухватилась за гриву, растерянно глядя вокруг. Эмметт сел на соседнюю лошадь и хихикал. Он был огромным и выглядел так нелепо, что я начал хохотать.

– Что это? – нерешительно спросила Белла.

– О, это всего-навсего лучшие гребаные скачки в целом мире, котенок! – ответил он.

Я еще больше рассмеялся, а Розали остановилась рядом со мной и покачала головой.

– Следи за своим гребаным языком, Эмметт. Здесь дети! – крикнула она ему.

Эмметт посмотрел на нас и смущенно улыбнулся.

– Прости, детка! – пробасил он.

Розали усмехнулась и махнула рукой, потому что ее не особо волновало все это дерьмо. Она сама, б…ь, только что сматерилась. Белла посмотрела на меня и сладко улыбнулась, а Элис с Джаспером забрались на лошадей позади них.

– Ты не будешь кататься, Каллен? – спросила Розали, резко взглянув на меня.

Я сухо засмеялся. – Я похож на гребаного наездника? – спросил я. – А ты почему не катаешься?

Она закатила глаза. – А что, я похожа на девочку восьми лет?

Я пожал плечами, ухмыляясь. – Нет, но ты похожа на девочку, которая способна объездить кого угодно.

Она подняла руку и сильно ударила меня по руке, в то время как заиграла музыка и карусель начала двигаться.

– Больно! – я потер ушибленное место, а она засмеялась.

– Ты заслужил это, – хмыкнула она.

Я закатил глаза, и мы продолжили смотреть на двигающуюся карусель.

– Держись крепче, Иззи Биззи, тебя ждут скачки всей твоей жизни! – вопил Эмметт, вызывая у нас смех.

Он вел себя так, будто это были «русские горки», не меньше. Иногда он притворялся идиотом. Изабелла вначале напряглась, но, увидев, что все эти скачки состоят из дурацкой раздражающей музыки и лошадей, которые поднимались и опускались, двигаясь по гребаному кругу, заметно расслабилась.

После того как Эмметт помог ей спуститься, она подошла ко мне, краснея и смущенно улыбаясь. – Было забавно, – сказала она тихо, обнимая меня.

Я обнял ее в ответ и улыбнулся. – Я рад, – пробормотал я, целуя ее в макушку.

Эмметт, пройдя мимо нас, закинул руку на плечо Роуз. Она возмутилась, но не оттолкнула его.

– Вперед, марш! – завопил Эмметт, сбегая вниз по тропинке.

ДН. Ауттейк 3. Часть 2:

Я засмеялся и схватил Беллу за руку, уводя прочь от карусели. Мы дошли до арктической лисы и Элис остановилась.

– Вот почему я не ношу меха, – сказала она, кладя руки на бедра. – Посмотрите на это милое создание.

Изабелла смотрела на лису. Вскоре Элис отошла, и я обернул руки вокруг талии Беллы.

– Она красива, – произнесла она тихо.

Я улыбнулся, наклонив голову и нежно целуя ее в шею.

– Не такая красивая, как ты, tesoro, – возразил ей.

Она покраснела, и я увел ее оттуда, так как все уже чертовски далеко оторвались от нас, и мы застрянем здесь, б…ь, навечно, если так долго стоим около первого животного.

Мы нагнали их у медведя гризли. Эмметт улыбался, глядя на огромную коричневую тушу. – Я бы хотел побороться с этим мудаком, – сказал он, взглянув на меня.

Я засмеялся и качнул головой. – Он порвал бы тебя в клочья. Ты не продержался бы и двух минут, он разорвал бы тебя напополам.

– Рози спасла бы меня, – сказал он, сжимая Розали.

Она засмеялась и пихнула его локтем. – Если ты настолько глуп, чтобы пытаться бороться с медведем, Эмметт, то для тебя нет спасения, – съязвила она.

Он нахмурился и отошел прочь, к выставке с серыми волками.

– Мне нравятся волки, – сказал Эмметт через секунду, уставившись на животных, которые бродили перед нами.

– К черту волков, – сказал я, качая головой.

Он закатил глаза. – Почему? Они хорошо выглядят. Ты только взгляни на них. Они ловкие.

– Они вполне милы, но не думаю, что им можно доверять, – подал голос Джаспер, подходя к вольеру. – Считаю их поведение непредсказуемым и не верю, что их можно приручить.

– К черту волков, – сказал я снова.

Изабелла в замешательстве посмотрела на меня.

– А что не так с волками? – спросила она с любопытством.

Я сухо засмеялся, но прежде, чем смог ответить, вмешался длинный язык Розали.

– Просто Эдвард недоволен тем, что ему теперь запрещено появляться в резервации, – встряла она. – У них есть такие волки; а кое-кто из старейшин держат их в качестве домашних животных и разводят их. Волки для них вроде талисмана или что-то такое – о них рассказывают легенды.

– Я не недоволен, – парировал я, прищурив глаза, раздраженный тем, что она подняла эту дерьмовую тему. – Мне просто не нравятся ублюдочные волки.

Изабелла вздохнула. – Мне они кажутся хорошими животными, – сказала она, глядя на волков. –Они мне нравятся.

Я закатил глаза. – Ну да, еще бы, – пробормотал.

Она повернула голову, чтобы посмотреть на меня, при этом слегка прищурившись.

– Что это должно означать? – спросила она, в ее голосе сквозило раздражение.

Я посмотрел на нее, а Эмметт рассмеялся.

– Оууууу, у Эдварда проблемы, – подразнил он.

Я застонал. – У меня нет проблем, задница, – рявкнул я. – Я лишь говорю, что внешность обманчива. Она просто не знает ничего лучшего. Они выглядят, будто они дьявольски хороши, но в ту же секунду, как ты расслабишься, они откусят твою проклятую руку.

Эмметт засмеялся, а Розали зарычала. – Мы можем двигаться дальше или будем стоять здесь весь гребаный день и делать вид, что говорим о животных, когда на самом деле мы говорим о Джейкобе Блэке?

– Да, давайте двигаться дальше, – согласилась Элис, хватая Джаспера за руку и отходя прочь.

– Плевать, – пробормотал я. – Я не говорил про того ублюдка. Я говорил о волках. Но к черту и его.

Изабелла посмотрела на меня и нежно улыбнулась, но ничего не сказала. Мы пошли за остальными и подошли к стервятникам. Розали встала перед ними и начала давать им имена наших одноклассниц, отчего мы все принялись хохотать. Эмметт стал дразнить орангутангов и иных обезьян, чьи клетки находились рядом, и они создавали жуткий шум.

– Я люблю кошек, – произнесла Белла, когда мы приблизились к тигру.

Взглянув на нее, я собирался ответить, но тут встрял Эмметт.

– Я тоже люблю киски, – сказал он громко. – Киска – это замечательная вещь!

Белла открыла рот, я рассмеялся, а Розали закатила глаза – ей явно не было так смешно.

– Если ты не заткнешься, то очень может быть, что мою киску ты никогда больше не увидишь, – сказала она многозначительно.

Эмметт перестал смеяться, его лицо мгновенно осунулось. – Ну детка! Не будь такой! – лебезил он. – Это была шутка!

Она фыркнула и пошла дальше, а Эмметт двинулся следом за ней, продолжая причитать. Я снова захохотал и заметил, что Белла покраснела.

– Я тоже люблю кошек, – тихо сказал я, беря ее за подбородок и задирая голову вверх.

Наклонившись, прижался губами к ее губам и нежно поцеловал. Она улыбнулась.

– Знаю, что любишь, – тихо сказала она, в ее голосе проскользнули соблазнительные нотки, что уверило меня в мысли, что она имела в виду совсем не то.

Взглянув на нее, увидел в ее глазах озорные огоньки и лукавую улыбку на губах, и мои глаза расширились, когда я осознал, что сексуальный подтекст в ее словах был очень даже намеренным. Она повернулась и пошла прочь, таща меня за руку. Я застонал, ощутив, что мой член дернулся в штанах от воспоминаний о ее гребаной киске.

– Белла, ты не можешь так поступать со мной, детка! – буркнул я.

Она захихикала, покраснев еще больше, но промолчала. Мы прошли мимо слонов, которые шокировали Беллу своими размерами. При приближении к жирафам, Эмметт начал смеяться.

– Иди сюда, Иззи Биззи, – сказал он, жестом позвав Беллу.

Она вынула свою руку из моей, и подошла к Эмметту, осторожно смотря на него. Заплатив рядом стоявшему человеку, он протянул Белле охапку зеленых листьев. Она растерянно посмотрела на него, а я улыбнулся, когда Эмметт повел ее на платформу. Протянув руку через забор, он сказал ей сделать то же самое. Она послушалась, и через некоторое время к ним подошли сразу несколько жирафов, в один миг собравшись вокруг листьев в их руках. Белла ахнула, ее глаза в шоке распахнулись, и она, не мигая, смотрела, как огромные животные едят из ее руки.

– Рози, детка, ты бы хотела, чтобы у меня был такой длинный язык? – шутливо спросил Эмметт.

Розали ничего не ответила, но маленькая улыбка затронула ее губы. Чертовы извращенцы.

– Придурки, – пробормотал я.

Джаспер и Элис засмеялись, а Розали удостоила меня презрительным взглядом.

– Кто бы говорил, – сказала она многозначительно.

Я пожал плечами и не стал вступать с ней в спор, потому что она была права. Я был таким же извращенцем, как и они.

Изабелла закончила кормить животное и, обернувшись ко мне, широко улыбнулась.

– Ты должен покормить жирафа, – сказала она возбужденно.

Я рассмеялся, радуясь тому, что она так беззаботна и оживленна, и просто, б…ь, радуясь, что она счастлива.

– Я кормил их раньше, amore, – сказал я.

Она кивнула, схватила меня за руку, и мы дальше продолжили свой путь к остальным кошкам. Мы подошли к горным львам, и я улыбнулся тому, как они бродили вокруг – пантеры были, б…ь, великолепными животными.

– Это пума? – спросил Эмметт позади меня.

– Некоторые люди называют их пумами, – пробормотал я. – Такая охеренно прекрасная. Она всегда была моим любимым животным – мощная, но плавная и легкая в движении. Смертельна, но привлекательна.

– Да, думаю, она горячая штучка. Я, наверное, трахнул бы ее, – беззаботно сказал Эмметт.

Недоумевая, я вскинул брови, и услышал громкий шлепок, как раз перед воплем Эмметта. Быстро обернувшись, увидел брата, растирающего свой затылок, и злющую Розали рядом.

– Что ты, б…ь, только что сказал? – спросил я.

Эмметт быстро посмотрел на меня и направил свой взгляд в сторону другого вольера. Через секунду все кусочки сложились воедино, и я понял, о чем он говорил.

Мои подозрения подтвердились, когда, осмотревшись по сторонам, я увидел зрелую женщину, стоявшую в паре шагов от нас в коротком платье, которое едва прикрывало задницу, с чудовищным количеством косметики на лице. На вид она была, по меньшей мере, одного возраста с нашим отцом, может быть, даже чуточку старше. Она взглянула на нас, и мы встретились глазами, на ее губах расплылась озорная улыбка. Я начал смеяться и покачал головой. Да, он был прав насчет того, чтобы трахнуть пуму… только другой сорт пумы1.

– Ты – извращенец, – пробормотал я, отворачиваясь, чтобы посмотреть на животных.

Изабелла смотрела на меня с интересом, не понимая, почему мы смеемся, но я лишь пожал плечами, велев ей забыть об этом. Был не в настроении объяснять ей это дерьмо.

Мы прошли мимо логова льва к маленькому скотному дворику, где размещался контактный зоопарк. Эмметт подошел к забору, улыбаясь.

– Посмотри, детка, это же козел! – воскликнул он, потянув руку к прутьям забора. Розали застонала, схватила его руку и откинула ее прежде чем он смог дотронуться до чего-нибудь.

– Не прикасайся к ним, Эмметт. Гадость! Ты знаешь, какие они грязные? – выплюнула она, в ее голос сочилось отвращение.

Эмметт пожал плечами, а Изабелла подошла к забору, протянула руку и погладила маленького козлика, подошедшего к нам. Розали смотрела на нее с отвращением, но, к счастью, ничего не сказала, потому что я, наверное, прихлопнул бы ее за это. Если моя девочка хочет трогать гребаного козла, то она будет трогать гребаного козла, и никто не смеет ей мешать.

– Он просто малыш, – сказала Белла, поглаживая маленького козлика.

Потом она убрала свою руку и протянула ее, чтобы схватить мою, и я заколебался, потому что, Христос, она только что гладила сраного козла! Но, долго не раздумывая, взял ее руку и скрестил наши пальцы.

Мы шли вдоль сараев, и Розали что-то ворчала о том, что зоопарки не должны содержать коров, потому что те не были животными для выставки. Она сказала, что не обязана платить за то, на что может посмотреть и так, чем немало удивила меня. Она видела многое из этого дерьма, бродившего в лесах вокруг Форкса или в резервации. Но я не видел, чтобы ее не устраивали волки или лоси, так в чем заключались ее жалобы на коров? Да, я сказал это. Жалоба2. Гребаная игра слов.

Я старался не замечать ее, но раздражение, которое испытывал еще в машине, вернулось снова. Она всегда была такой недовольной сукой? Могу с уверенностью заявить, что «да», всегда.

– Посмотрите, это Эдвард! – закричала Роуз, ткнув пальцем в осла.

Я сухо засмеялся, качая головой. – Ха-б…ь-ха! Ты, случайно, б…ь, не сострила только что?

Она закатила глаза. – Мудак.

Я пожал плечами. – Никогда этого не отрицал, – ответил, прищурившись, и, завидев одного зверя, мимо которого мы проходили, указал на него: – Посмотрите на это дерьмо, это же Розали. Дикая африканская собака… Никогда не видел бoльшей суки.

Она громко фыркнула и отвела руку, чтобы ударить меня, но я увернулся, и она промазала. Моя рука и так болела от ее первого удара.

– Все, детишки, хватит драться! – вмешался Эмметт, вставая между нами. – Рози, не заставляй меня забрать тебя в машину и хорошенько отшлепать.

Она закатила глаза, и все засмеялись. – Мы можем двигаться дальше? Эти животные воняют, и меня от них тошнит. Ненавижу сараи, – сказала Розали.

Сузив глаза, я почувствовал, что закипаю. Что, б…ь, она имела в виду? Что, б…ь, она хотела этим сказать? Что моя девочка спала в гребаном сарае? Потому что я не собираюсь терпеть ее презрительные комментарии в адрес моей девочки. Я не бил женщин, но сейчас был не против поставить ей подножку, чтобы она упала в чертов свинарник.

Я открыл рот сказать что-нибудь, но Белла схватила меня за руку, по выражению моего лица и тому, что сказала Розали, поняв, что я сейчас взорвусь. Она встала на цыпочки и прижалась губами к моим, ее теплое сладкое дыхание смешалось с моим, ее язычок пробежался по моей нижней губе. Я раскрыл губы, и она углубила поцелуй, поднеся руку и хватая меня за затылок. Я застонал, страстно целуя ее, потому что, б…ь, никогда не мог сопротивляться ей.

– Я вот, что хочу сказать: они уверены, что они не гребаные цыплята? – завопил Эмметт позади нас.

Белла сразу же оторвала свои губы от меня и подняла взор на Эмметта. Я обернулся и увидел, что он показывает на клетку с… гребаными цыплятами.

– Целоваться в сарае? Это жесть, чувак.

Белла покраснела, а я улыбнулся. – Какая разница. В любом месте, в любое время, – я пожал плечами.

Он засмеялся и, похлопав меня по спине, кивнул. Мы вышли из сарая, прошли зебр, бегемотов, и направились к маленькому огражденному загону. Эмметт открыл дверь и вошел внутрь, а Розали остановилась и скрестила руки на груди.

– Ни за что туда не пойду, – заявила она.

Элис подошла и, встав рядом с Розали, покачала головой.

– Я тоже, – сказала она.

Белла нахмурилась. – Что там? – спросила она в замешательстве.

– Мир Жуков, – отозвался Джаспер. – Здесь собраны всякие ползучие существа.

– О, – воскликнула она. – Я пойду.

– Ты хочешь пойти? – спросил я с любопытством. Она кивнула, и я улыбнулся. Вот это моя гребаная девочка. – Отлично.

Я повел ее внутрь, Эмметт с Джаспером шли за нами следом, оставив своих девушек снаружи. Мы проходили мимо всех этих жуков и пауков, но Белла ни разу не поежилась и не вздрогнула от страха. Она остановилась около скорпионов и вздохнула.

– Я всегда их ненавидела, – сказала она. – Когда они жалят, то причиняют невероятную боль.

Мои глаза расширились от шока. – Тебя ужалил один из этих ублюдков? – спросил я в ужасе.

Она кивнула.

– Да. Большинство из нас, в Аризоне. К счастью, моя мама знала, что делать для того чтобы не умереть.

Я несколько минут смотрел на нее, перед тем, как покачать головой.

– Это хреново, Белла, – буркнул я, не зная, что еще можно было сказать в этот момент.

Она беспечно рассмеялась и весело посмотрела на меня. – Думаю, можно и так сказать. Но все-таки, я выжила, – сказала она, обернувшись и продолжив путь, я последовал за ней.

Мы посмотрели все экспонаты, и пошли обратно к Элис и потерявшей терпение Розали. Она ворчала, что мы слишком задержались, я ответил, чтобы она перестала быть такой сукой, что в итоге вылилось в очередную перепалку. Обычное дерьмо, когда дело касалось нас двоих.

Мы посмотрели Красную Панду, которую Эмметт назвал оранжевым енотом, и фламинго, которые привели к разговору о декоративных украшениях на газонах и гномах. Кто станет спорить о важности гномов посреди проклятого зоопарка? Мы. Я узнал, что Белле, по какой-то гребаной причине, понравились гномы. Значит, я напоминал ей гнома…

Следующим шел тукан, Эмметт подошел к нему и начал кричать: – Полли хочет крекер!

Мы пытались ему объяснить разницу между гребаным туканом и попугаем, но, видимо, его не волновало такое дерьмо. Это была яркая птица, и это было все, что имело для него значение на данный момент. По крайней мере, это было смешно и заставило Беллу рассмеяться. Эмметт еще умудрился завязать спор по поводу сухих завтраков из хлопьев, заявив, что Фруктовые колечки были лучшими в мире хлопьями. Я не мог с этим согласиться, потому что Lucky Charms были лучше. Это дерьмо было волшебно вкусным. Он не согласился и сказал, что они мне так чертовски нравились лишь потому, что в них были гребаные ирландские лепреконы, а я больше похож на ирландца, чем на итальянца. Это заставило меня заорать на него, б…ь, по-итальянски. Мне было плевать, что у меня зеленые глаза и рыжеватые волосы – я был гребаным итальянцем.

Мы подошли к сектору с гориллами, и Эмметт начал рычать, стуча кулаками по груди. Одна из молодых горилл, посмотрев, начала передразнивать его, ревя и нанося удары себе по груди.

Я надорвал себе задницу от смеха, потому что они начали это делать поочередно, соревнуясь, кто из них круче. Христос, да гребаная горилла выбила бы все дерьмо из Эмметта, если бы ей представилась такая возможность.

========

1 Пумой иногда называют женщину от 30 до 45 лет, которая любит заниматься сексом с юнцами

2 в англ языке"жалоба» и «корова, говядина» в одном из значений звучат одинаково

ДН. Ауттейк 3. Часть 3:

После этого мы направились в продуктовый павильон, чтобы быстренько что-нибудь перекусить в Маркет-Гриле. Я взял гамбургер и картошку фри, а Белла – хот-дог и картошку. Некоторое время мы просто тусили, болтая и шутя, а после нагрянули в сувенирный магазин. Это дерьмо было довольно дорогим, и большинство из этого было откровенно дурацким, но в итоге мы спустили пару сотен баксов на одежду, мягкие игрушки, книги, украшения и игры.

Наконец мы вышли из зоопарка, и Розали заскулила о том, что у нее болят ноги, чему я совсем не удивился. Кто, б…ь, надевает шпильки в гребаный зоопарк?

Попрощавшись с братьями и их девочками, мы с Изабеллой сели в Вольво.

– Ты повеселилась, tesoro? – спросил я. Она широко улыбнулась и кивнула.

– Это было здорово! Спасибо тебе большое! – сказала она радостно.

Я улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать ее.

– Не надо меня благодарить. Для меня это всегда в удовольствие, – признался я.

Включил зажигание и, выехав с парковки зоопарка, направился к парому. Заплатил и поднялся на платформу, после чего мы выбрались из машины и наслаждались знакомым пейзажем, пока ехали по воде. Мы болтали о всякой ерунде, целуясь, как гребаные подростки, кем, по сути, и являясь, и я почти загрустил, когда мы достигли берега. Почти, но не совсем, потому что чем скорее мы доберемся до дома, тем скорее я смогу сорвать с Беллы всю одежду и перейти к другому приключению, во время которого я буду изучать каждый дюйм ее дьявольского тела. Потому что, будьте уверены, я своего не упущу.

Поездка домой прошла намного спокойнее, чем поездка в Сиэтл, потому что на заднем сидении не было маленькой орущей гребаной язвы, которая трепала мне нервы.

Въехав в Форкс, я гнал как придурок, потому что моя задница болела от долгого сидения в кресле, а ноги требовали разминки. И тут мое внимание привлекли отражающиеся в зеркале заднего обзора синие огни. Я быстро посмотрел назад, качая головой. Гребаные копы!

Ударив по тормозам, я замедлился, смотря на спидометр, который показывал, что ехал я со скоростью 63 м/ч. Я вздохнул и покачал головой, зная, что скоростное ограничение на этом участке составляет не больше 35 м/ч. Свернув на обочину, я остановился.

Оглянувшись назад, Белла посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, и я увидел в них страх. На минуту я растерялся, не понимая, почему она, б…ь, так испугалась, пока до меня не дошло, что подобное с ней случилось впервые в жизни. Из-за выброса адреналина я почувствовал, как напряглись мои нервы, под сидением лежало незарегистрированное оружие, но в остальном я был чист. В любом случае, у них не было никакой долбаной причины обыскивать мою машину, принимая во внимание то, что я просто превысил скорость. К тому же, мой отец хорошо прикармливал копов, так что если что-то пойдет не так, я смогу легко отмазаться… если он, б…ь, поможет мне. Хотя, зная моего отца, я уже ни в чем не был уверен. Не после того дерьма, что я натворил в прошлом году…

– Просто веди себя естественно, хорошо? – сказал я, уговаривая ее успокоится, чтобы у копов не возникло никаких сомнений.

Она нахмурила брови. – Что ты имеешь в виду? Как естественно я должна вести себя? – спросила она, в ее голосе звучала легкая паника.

Я застонал, качая головой. – Просто оставайся собой, хорошо? Не нервничай. Позволь мне говорить, – ответил, пожав плечами.

В зеркало заднего вида я видел, как коп вышел из машины, закрыл дверь и направился к нам. Я вздохнул и опустил окно, ожидая.

– Младший мистер Каллен, – протянул он, приблизившись, и посмотрел на меня.

Я сразу его узнал и улыбнулся – он не доставит мне никаких проблем – просто гребаная зануда, которому нравилось держать меня за яйца. Я резко посмотрел на него, вскинув брови. Этот ублюдок ломал мне кайф от хорошего дня с моей девочкой.

– Да, офицер, так и есть, – отрапортовал я.

Он быстро посмотрел на меня – похоже, его, как и меня, забавляла эта ситуация. Он пытался выглядеть сурово, но я знал, что этот мудак не был таким. Однажды я видел его задницу, когда он стриг у себя дома газон, одетый только в очень короткие шорты, носки и сандалии. Я не боялся ублюдков, которые так выглядели.

– Права и регистрация, – потребовал он.

Я вытащил из кармана бумажник, и протянул ему права, потом открыл бардачок и вынул оттуда свидетельство о прописке.

Он взял его и уставился на меня. – Страховой талон.

Я застонал, выхватывая талон из бардачка, бормоча: – Могли, б…ь, и раньше об этом сказать.

– Извините? – произнес он многозначительно, пока я протягивал ему бумаги на страховку.

Я лишь посмотрел на него.

– Я сказал… вы могли… – начал я, но Белла остановила меня.

Я замолчал, посмотрел на нее в шоке и замешательстве, недоумевая, в чем, б…ь, дело. Она отпустила меня и отрывисто улыбнулась, едва заметно покачав головой. Я нахмурился, но потом понял, что она пытается сказать мне, чтобы я закрыл свой гребаный рот, пока не втянул нас в еще бoльшие проблемы. Она не знала, что на самом деле эта задница ничего не сделает, да и не мог он сделать мне ничего плохого. Я вздохнул и, мягко улыбнувшись, кивнул.

– Я сказал, что должен был сразу их достать, – пробормотал я.

– Да, должны были, – согласился он.

Я прищурился, начиная закипать, потому что, если этому мудаку нужен был мой страховой талон, он должен был, б…ь, попросить меня об этом. Я подавил свой гнев, чтобы не взорваться.

– Думаю, у вас было уже достаточно стычек с полицией, чтобы знать процедуру.

Я закатил глаза. – Моя характеристика чиста, – сказал я просто, ведь так оно и было.

Безупречная, офигенно чистая – благодаря мохнатой руке моего отца. Коп сухо засмеялся.

– Да, уверен в этом, – процедил он с досадой.

Я усмехнулся, не позволяя ему давить на меня больше, чем он уже это сделал. Он хотел бы иметь такие связи, как у меня и, наверное, ненавидит то, что мой отец их контролирует, но он знал, что если он не будет сотрудничать с ним, то его жизнь оборвется.

Он отошел, чтобы проверить мои бумаги, хотя это было чертовски бессмысленно, потому что ничего нового в них не было. Я раздраженно вздохнул, барабаня пальцами по рулю, и ждал. Белла тихо сидела и смотрела на меня, закусив нервно губу.

– У нас проблемы? – спросила она наконец, ее голос дрожал.

Я засмеялся. – Единственная проблема, которая должна волновать тебя, Белла, это то, что твоей киске очень достанется, когда мы доберемся домой, – мягко сказал я, протянул руку и скользнул между ее бедер.

Глаза Беллы расширились от шока, когда я потер ее через джинсы, раздвинул ножки и накрыл рукой киску. – Ты такая теплая, детка.

Она покраснела и схватила меня за руку. – Эдвард, ты не можешь сейчас это делать!

Я ухмыльнулся и посмотрел в зеркало, видя, что коп все еще сидит в машине. Я вздохнул, качая головой – если он собирается заставить меня сидеть здесь и ждать, то, в конце концов, я могу получить от этого удовольствие.

– Расслабься, это займет всего минуту, tesoro, – тихо сказал я. – Он сидит в машине и ничего не узнает.

Она посмотрела на меня с подозрением, все еще блокируя мою руку, но через секунду расслабилась. Я замычал в ответ, улыбаясь, и начал потирать ее еще сильнее. Белла опустила свою попку немного вниз и расставила ноги шире. Секунду я размышлял, расстегнуть ли ей штаны и забраться под них, но не был уверен, как долго еще тот мудак просидит в машине. Так что просто сильно потирал ее через джинсы, нажимая на клитор.

Расслабившись, Белла закрыла глаза, закусила нижнюю губу, и задышала тяжелее. Я смотрел, как поднималась и опускалась ее грудь, а руки судорожно цеплялись за сидение. Из горла ее вырывались тихие стоны, но она старалась заглушить их, чтоб не выдать нас.

La mia bella ragazza, – нежно шептал я. – Io amo quella dolce, dolcissima figa. Cosм caldo e cosм bagnato3.

Она застонала, закусив губу еще сильнее, выгибаясь и двигая бедрами в такт моей руки. Я тоже не сдержал стон и посмотрел назад – удостовериться, что этот мудак нам не помешает.

– Non posso stare senza di te4, – продолжал я, открывая ей свое гребаное сердце. – Ti amo tantissimo. Non vi и nessun altro per me5.