Текст книги "Цель оправдывает средства. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Илья Сергеевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 74 (всего у книги 135 страниц)

Соединить свой разум с десятком джедаев – занятие не простое. Сперва следует выстроить ментальную стену, которая отгородит мои собственные воспоминания и мысли от восприятия остальных. Затолкать за эту стену все то, что посторонние знать не должны. Утрамбовать это поглубже. Скрыть все это в собственном разуме ворохом повседневной информации.

И лишь затем, сообразив, что твоих ушей совсем не касается рев прогреваемых движков стоящей по соседству эскадрильи, потянуться сквозь Силу к остальным.

Первая на очереди – Оли. Холодный разум, от соприкосновения с которым меня на мгновение даже оторопь берет. К счастью, девочка, уловив зов, откликается без лишних телодвижений. Наши разумы соприкасаются и я краем сознания чувствую, как она заканчивает ту же процедуру, что я провернул до этого. Мгновение – и в Боевом слиянии лишь молодая девушка, падаван, с ничем не опороченными мыслями.

Следующей в слияние попадает Асока. Она уже готова, ее мысли и сознание приведены в порядок так, что не подкопаешься. Отправляю ей ментальную похвалу, на что Оли реагирует образом, от которого у меня едва не начинают кровоточить глаза, а Асока предательски заливается румянцем. И откуда только Оли прознала про постельные выкрутасы своей подружки с обратным хватом? Ах, это просто догадка? Ну-ну. Отсылаю Оли гневную мысль. Образ тает за ментальными стенами наших разумов.

Четвертой к нашей прелестной компании любовного треугольника подключаю Эйлу. Твилечка впервые участвует в нашем слиянии, я отчетливо ощущаю ее волнение и нетерпение. Она не особо любит летать в истребителе, но каких-то сцен из этого не делает (как тебе такое, Оби-Ван?). Я ободряюще касаюсь ее разума, гашу легкое волнение, делюсь концентрацией и покоем.

Пятая на очереди – Ксиаан Амерсу. Рутианка, в отличие от своей подруги, напротив, пилотировать легкие корабли любит, умеет и делает это получше большинства известных мне джедаев. Включая меня самого. Она расслаблена, не обременена тяжелыми или вульгарными мыслями. Я ощущаю легкую тревогу в ней. Сконцентрировавшись на этом, углубляюсь… Она переживает за судьбу Хетта. О нем ничего не слышно довольно длительное время. Да, все это грустно, но не должно нас отвлекать от основной миссии. Мы же джедаи. Амерсу в благодарность за поддержку наполняет Слияние своей теплотой и благодарностью. Оли благородно и равнодушно не реагирует на это. Ты же моя умничка…

Да, зря похвалил. Узы Силы позволяли нам с ученицей, даже не прибегая к Боевому Слиянию, а во многом – даже не притрагиваясь к нему, общаться между собой тет-а-тет, не переживая, что нас сможет кто-то «подслушать». Выдержав напор скарбезных картинок, на которых она словно видит, как я блаженствую в окружении всех без исключения участниц рейда, а затем собственноручно вырывает у них позвоночники, отсылаю ей ментальный поцелуй. В губы, разумеется. Девочка заслужила хоть немного ласки. Она с честью выдержала устроенное мной для нее испытание и вышла из него сильнее чем была. Уверен, что после всего, она не просто надерет задницу большинству джедаев Ордена, но и паре тройке членов Совета накостылять сможет.

Оли принимает поток ласки как данность. Да, а вот здесь обидно было. Ну ладно, я не гордый. Переживу.

Шестой я подключаю к нашему Силовому вайфаю мастера Утриллу. Б’инк кажется самой невозмутимостью, однако, я ощущаю ее переживание за падавана. Омани, которая следом попадает в наши сети, довольно импульсивна, но и осторожна. Девочке нравятся полеты, и «крестокрыл» ей явно по душе.

Рачи Ситра, как оказывается, полетов боится от слова совсем. Мелькают образы крушения, воспоминания схватки за «Небесную станцию» в системе Руусан. Приходится и сюда отправлять потоки ободрения. Прям Дедом Морозом чувствую себя. Только вместо подарков – вагон поддержки на всех.

Ларант Тарак присоединяется к нам с холодной рассудительностью и нетерпением предстоящего боя. Ей хочется крушить дроидов и выжигать вражеские звездолеты. Это пугает Рачи, настораживает Утриллу, вызывает негодование со стороны Реннакс Омани. Приходится призвать всех к порядку.

Несколько минут на успокоение разумов. Привыкание к новым для большинства присутствующих ощущениям. Каждый должен почувствовать каждого. Стать частью единого целого. Понять способности друг друга, объективно взглянуть на собственные способности. Я выступаю координатором всего этого сборища.

Девять самых разных умов, которым предстоит на время стать единым организмом.

Ах да… не девять. Простите дамы, планы меняются. Нет, не надо возмущаться. Да мы по-прежнему будем действовать одной эскадрильей. Но, количество участников будет… побольше.

Декланн впервые координирует действия столь огромного соединения кораблей. Сейчас под его командованием не экипажи кораблей, состоящие в основном из клонов. Это смешанные команды, где разнообразие мыслей может просто свести с ума. А потому, ему нужна поддержка. Ему нужны силы. Ему нужно больше Силы, чтобы распространить свое влияние на весь флот.

Адмирал уже имеет достаточный опыт в обращении с Боевой Медитацией. Пусть его обучение – рваное и несистематическое, он узкий специалист. Он не будет первоклассным мечником. Хотя интерес к фехтованию на световых мечах у него проснулся. Но, это все потом. Отобьем Аллантин, я тебе хоть апгрейд на Белсависе проведу.

Соединение с разумом Ниала привносит в наш стройный коллектив легкий сумбур. Приходится страховать его, самостоятельно возводя его ментальный барьер, и признаюсь, это охренеть как трудно. Я чувствую, как намокает мое тело, а пот по лицу буквально градом струится. Но, так надо. Я – узловой элемент всей этой конструкции. Чтобы она не развалилась с наиболее печальными последствиями, приходится быть в центре событий.

Напряжение… пройдет. Я уже испытывал нечто подобное, связывая свой разум с гвардией, Руками. Гневом… Выдержу и это.

Разум Декланна дает нам понимание того факта, что выход «Духа Огня», как и всего флота «Клинок» из гиперпространства, близок. Пять минут.

Достаточно, чтобы закончить Боевое Слияние. Я вновь возвращаю свои мысли в общий поток. Участники подуспокоились. Лишь Ниал несколько волнуется. Ничего, справится.

А тем временем, я протягиваю свою ментальную лапу за пределы нашего кружка по интересам.

Я ощущаю эмоции членов экипажа. Я чувствую напряжение, царящее во всех отсеках «Валинта». Мне знакома безэмоциональная решимость клонов. Мой разум приветствует мрачную готовность кристофсианцев. Каждый на борту флагмана готов к предстоящей битве.

Эмоции пропитывают Силу так, что кажется – протяни руку и сможешь их пощупать. Словно они стали чем-то осязаемым. Никогда прежде я ничего подобного не испытывал. При желании я мог сконцентрироваться на любом разумном или группе. Я буквально видел как офицеры из команды мостика напряженно вглядываются в терминалы своих пультов управления. Я ощущал каждого командира, диктующего последние распоряжения перед боем. Трепет новобранцев из палубной команды – сегодня аж семьдесят четыре человека впервые познают аврал работы на палубе корабля, ведущего сражение. Они знают теорию, имели опыт работы в обычных, полигонных условиях. Но сегодня их боевое крещение.

Я ощущал невозмутимость Мары Кросс, которая занимала место рядом с тактическим терминалом, отслеживая данные, поступающие с разных концов флагмана. Сосредоточившись на девушке, я мог ощутить, как она, отбросив в сторону все лишнее, раз аз разом прогоняет в голове план предстоящего сражения. Умница девочка. Умеешь отдаваться работе полностью. Надо бы тебя как-то наградить. Связаться с Деймоном, да выяснить, что он выбил из Органы? Да, наверное. Но, после боя.

Однако, мой ментальный щуп искал совсем иного. Пять огоньков в дальней части выделенного под эскадрилью крестокрылов отсека, казались ярче остальных. Одаренные. Мои пять падаванов. Которые занимают места в истребителях. Да, это все те же «крестокрылы». И, сторонний наблюдатель может мне сказать, что детям не место за штурвалом боевого корабля. Я же… пошлю вас в задницу с такими соображениями.

Эти дети – одаренные. Я не буду лезть в их головы, чтобы заучиться поддержкой. Они – будущее Ордена. И лояльность мне, а не джедаям, я обязан перед ними заслужить личным примером.

И начнется все с того, что я сделаю то, чего они хотят – побывать в настоящем сражении. То, что Йода и другие джедаи от них держали как можно дальше. Не доросли еще, мол. Как же.

Эти дети умеют убивать – некоторые из них уже бывали в сражениях – особенно Нуру. Чисс прям лидер среди падаванов по умению встревать в ситуацию, где следует обнажить меч и покромсать недруга на кебаб.

Остальные – за исключением Оли, Асоки, Эйлы и Ларант, не одобряют моих действий. Я чувствую это сквозь Боевое слияние. Но. Это лишь ропот возражения. Никакого бунта. Мы – единый организм.

Десятым членом эскадрильи становится Зетт Джукасса. Парень сосредоточен, но по-детски нетерпелив. Бене, присоединившись следующей, напротив, собрана и готова. Уи Марло равнодушен. Но, это лишь маска. Остальные этого не чувствуют, но я ощущаю его переживания за следующего члена нашего слияния. Таллисибет. Девочка, которая не обращает на него внимания, мальчику нравится. До одури. И он всячески пытается это скрыть. Он паникует, поняв, что его сокровенные мысли стали достоянием моего внимания. Он ждет нотации, взыскания. Но, вместо этого получает лишь ободрение и совет. Не таись. Действуй. Девушки не любят робких додиков. Девушки любят смелых и решительных.

Мальчик обескуражен. Он ожидал от меня любой другой реакции, но никак не подобной. Ну, а что поделать, малыш. Я не обычный джедай. И в любви – светлом и добром чувстве, не вижу ничего плохого. Только она не должна туманить разум. Твои чувства – только твои. Не бойся, я не выдам. Я на твоей стороне. Да, у нас не заладилось с самого начала, но так бывает. Выше нос, падаван.

Последним к Боевому слиянию подключается Нуру Кунгурама. Паренек слишком весел. Слишком рассеян. Я вижу его глазами и даю ментального подзатыльника. Подключи дополнительный генератор дефлекторов, неуч! В бою тебе кто будет накачивать поврежденную защиту? Магистр Йода? Ну, куда ты руки тянешь? Второй тумблер слева. Вот, молодец. Вернемся – получишь. Катался он на скайхопере, ага. Пассажиром судя по всему.

Однако это не страшно. Боевое слияние позволяет нам обмениваться знаниями. Поддерживать друг друга. Я ощущаю желание Ксиаан помочь юному чиссу. Она переживает за пацана и просит разрешения стать его ведущим. Хорошо, я не против. Целее будет.

Я иду одним звеном с Оли. Ксиаан и Нуру – второй отряд. Б’инк и Реннакс – третье. Эйла и Бене – четвертое. Рачи и Уи – пятое. Ларант и Зетт – шестое. Асока и Таллисибет – седьмое. Стандартная эскадрилья насчитывает дюжину бортов. Наша же – четырнадцать. Чуть-чуть больше положенного. Не страшно.

Корабельный хронометр отсчитывал последние секунды. Я в последний раз проверил слаженность нашего собранного с бору по сосенке отряда. Связь прочна, хоть и дается мне не просто. Я уже ощущаю некоторую дрожь в руках. Это чувствует и Оли. Девочка, пусть ей и далековато до моих талантов, негласно страхует. С ментальными техниками у нее получше моего. Я ведь по сути своей – лишь грубая Сила, в то время как Старстоун – едва ли не лучший спец в этой части галактики. Мой маленький звездный камушек…

Мысль от Ниала окончательно вымела из моего разума все сторонние думы.

– Начинаем, мальчики и девочки, – скомандовал я, открывая глаза. Мир вернулся к своему привычному состоянию.

Братишка оповестил о выходе из гиперопространства.

– Спасибо, дружок, я в курсе, – посадочные опоры скрылись в фюзеляже истребителя, и мой черно-серебристый «крестокрыл», слегка задрав нос, пронзил своим корпусом атмосферный щит отсека.

Из ячейки я попал в длинный узкий стартовый желоб. На обычных кораблях здесь простая палуба для выхода из ангара через единственный предусмотренный конструкцией проем. Все как на «Венаторах» с той лишь разницей, что выход не сверху, а в дальней части ангара.

На «Духе Огня» вместо традиционных плит, над которыми должны были пролетать МЛА, в этом месте располагался электро-магнитный ускоритель. Технология, близкая по своему конструктиву к масс-драйверам, разве что вместо снаряда – легкие истребители. Да и скорости до которых разгонялись «снаряды» куда как ниже – сказывалось то, что здесь ангар не обладал сплошными стенами и разгонные блоки приходилось устанавливать на торцах между отсеками, отведенными для стоянки истребителей первой волны.

Мой «крестокрыл», как и тот, что пилотировала Оли, расположившийся рядом, оказался подхвачен невидимой силой, которая без особых церемоний выплюнула машину перед носовой частью авианесущего звездного разрушителя на расстоянии нескольких десятков километров.

Быстро заложив вираж, я ушел в сторону от точки старта, одновременно разглядывая поле предстоящей брани, пока оставшиеся истребители Разбойного эскадрона (и вновь прости меня Ведж Антиллес) оказывались снаружи.

«Крест» Старстоун как приклеенный держался слева и позади меня, как это и предполагалось.

А меж тем, события разворачиваются. И чем быстрее – тем интереснее.

«Молотоглавы», на участь которых ложилась вся тяжесть линейного боя, выстроившись передовым отрядом в два равных эшелона, уже деловито покрывали турболазерными залпами корабли противника, которых, мы, судя по всему, застали врасплох. Первым же погиб невесть как оказавшийся здесь «Бунтарь». Легкий разрушитель с острым стреловидным корпусом буквально исчез в термоядерной вспышке – да, братец, не повезло. Держать дефлекторы постоянно активными во время стоянки – дороговато для бюджета, ибо жрут генераторы ой как немало. Потому-то их и отключали на время пребывания корабля вне сражения.

«Аквитенсы» занимали свои позиции между эшелонами крейсеров, являясь одновременно и участниками линейного побоища и кораблями поддержки тяжелых крейсеров, коим удалось за первые несколько минут сражения, пока сепы и пираты приходили в себя, помножить на ноль еще два кораблика, производства Межгалактического Банковского Клана. Сиречь – фрегата типа «Щедрый».

Но, так продолжаться долго не могло. Сепаратисты, конечно не обрадовались тому, что их словно срущих в кущах подростков поймали и начали хлестать по заднице, поэтому, вполне логично, что в суматохе начавшегося сражения, они принялись отступать.

В это время «Дух Огня», располагаясь вместе с кораблями десантного ордера – двумя десятками «Аккламаторов» – и медицинскими фрегатами во втором отряде, основное назначение которого – прорваться к планете и высадить разносчиков демократии на твердую землю.

Слева передового отряда располагался отряд «Мародеров», что немилосердно крушили противника и перемешивали с космической пылью многочисленные истребители, которые те успели поднять. Пока что, ракетно-турболазерного огня хватало, чтобы сдержать разрозненные отряды МЛА противника, несмотря на то, что было их с каждой минутой все больше и больше.

Справа от бутерброда «Молотоглавов» и «Аквитенсов», словно кавалерия, которой уготовано самое сладкое, материализовался отряд «Консульских», которые без какого-то замешательства, сориентировавшись в пространстве, ринулись вперед, с явным намерением основательно пощипать сбившиеся в кучу звездолеты пиратов, всеми фибрами души желающие оказаться подальше от свалки. Но, довольно скоро они сообразили, что, во-первых, «Консульские» одни и не имеют в составе своего отряда сколько-нибудь крепкого линейного корабля, а во-вторых – очевидно кто-то умный из экипажа кораблей выглянул в иллюминатор и пересчитал рысаков моей импровизированной кавалерии.

С явным намерением поживиться хрустом ломающихся корпусов «Консульских» из череды пиратов вынырнуло довольно таки-однообразное подразделение. Эскадра наемников «Саваоф».

– Адмирал, мы ждем начала вакханалии, – произнес я в комлинк на общей тактической частоте флота. Не так нужно это было, конечно, ведь есть Слияние, но, привычка – вторая натура.

– Они уже на подходе, – ответил мне Ниал.

И прежде чем Разбойный эскадрон окончательно покинул второй отряд, чтобы присоединиться к избиению дроидов-истребителей – всех, что противник смог поднять к этому времени и бросить на наши «Молотоглавы» и «Аквитенсы» – вблизи передового отряда, как пространство над кораблями сепаратистов, буквально расцвело серебристым светом от корпусов множества АИРов и «костылей», вышедших из гиперпространства как раз там, где противник меньше всего их ожидал – буквально над центром построения противника.

Массированный залп протонных торпед словно лилово-сиреневая волна смерти обрушился на корабли КНС и их союзников, во мгновение ока превращая в летающий металлолом десятки кораблей. В том числе досталось и вознамерившимся пощипать мои «Консульские» «Саваофу», чье и без того не самое большое количество превратилось в поистине смехотворное, едва на них обратили внимание «костыли».

Да, они успели поднять щиты – как-никак, а воевать против «крейсеров», как официально то и дело именовали «Консульские», собрались. Но против массированного залпа, да не с самой большой дистанции… На такое издевательство ни один дефлектор рассчитан не был. А корпускулярных щитов, защищающих космические объекты от физических атак, на корабли сепаратистов традиционно не завезли. У меня на «Телосе» был такой – охренеть какая дорогая штука. И это при том, что не самая передовая модель. Жаль, что это не спасло бывший флагман от печальной участи.

Спустя десять минут с момента начала нашей атаки, противник, понеся невосполнимыми потерями не меньше трети собственного флота, принялся реагировать на ситуацию адекватно. Туповатые отправки «стервятников» на совершенно бесполезную бойню на передовой завершились. Отныне МЛА противника принялись охотиться за нашими бомбардировщиками, то и дело перехватывая медлительные протонные торпеды.

Все, финита ля комедия. Элемент внезапности утрачен. Противник принялся шевелиться.

«Ниал, отзывайте бомбардировщики», – отправил я мысленный приказ, одновременно с этим уводя свой «крестокрыл» в сторону и позволяя Оли огнем своих орудий разнести на атомы особо ушлого «стервятника», что неожиданно решил сойтись со мной лоб в лоб.

Наши легкие машины, израсходовав остатки бомбовой нагрузки, принялись забирать вертикально, относительно того положения, что имелось у кораблей сепаратистов. Прошло несколько томительных минут, за которые мы потеряли по меньшей мере эскадрилью, и «бобры» исчезли, прыгнув в гиперпространство. Отступление – заранее заготовленный шаг. Каждый из тех, что участвовал в планировании операции – я, Ларант, Ниал, Мара, Эйла – понимали, что долго «бобры» терзать сепаратистов не смогут. Замешательство первого удара пройдет. Мы облегчили им успех миссии – отвели в сторону часть сил противника – эскадру «Саваоф», предоставив им в качестве лакомого кусочка отряд «Консульских».

Заставлять наши МЛА продолжать наводить шорох в недрах построения типа «свалка беременных бант» авторства сепаратистского командования, было преступно. Нельзя рисковать напрасно – ребята-пилоты и без того сделали больше, чем штаб запланировал: предполагалось, что от их налета пострадает в лучшем случае пятая часть отряда противника. Но, чтобы одним ударом вывести из строя сразу треть…

Заложив очередной вираж, я поддержал огнем орудий Уи Марло, на хвосте которого тащилась парочка «стервятников». Один, не выдержав встречи с четырьмя лазерами моего «крестокрыла», буквально превратился в миниатюрную сверхновую, в то время как второй буквально лопнул от возмущения, схлопотав персональную встречу с ударной ракетой, мгновением раньше покинувшей пусковую шахту под днищем моего «крестокрыла».

Наш передовой отряд меж тем тоже нес потери. Корабли сепаратистов, прекратив драпать, разом решили записаться в герои, устроив на форсаже сближение с нашими «Молотоглавами». При этом, тяжелые турболазеры «Щедрых», расположенные столь неудобно, что ради их прицеливания приходилось двигать весь корпус корабля, сейчас оказались в выигрышном положении. Так как куда ни плюнь с нашей стороны – везде цели.

Скооперированным огнем два «Щедрых» смогли лишить хода и возможности управляться один из «Аквитенсов». Легкий крейсер выкатился из строя, грозя протаранить своего соседа. Я ощущал, как Ниал, словно виртуозный пианист, руководит экипажами обоих крейсеров, заставляя поврежденный крейсер на последнем издыхании вырваться вперед, перед строем первого отряда, принимая на себя шквал огня, сделать доворот направо, после чего, врубить форсаж, выходя из зоны поражения.

Но, в тоже время это приводило «Аквитенс» ближе к атмосфере планеты, где израненный корабль очень и очень навряд ли сможет бороться с гравитацией. Особенно – учитывая то количество «стервятников», что рванули за ним следом.

– «Дух Огня»-контроль, это Проныра-лидер, – открыл канал связи с диспетчерской флагмана. – Мы идем за подбитым «Аквитенсом», пока его не сожрали дроиды.

– Принято, Проныра-лидер, – отозвался координационный офицер. – Мы направляем две «Пельты» для снятия раненных и буксировки крейсера в тыл.

– Прикроем всех, – заверил я. Вслед за этим, переключился на тактическую частоту эскадрильи.

– Девочки и мальчики, идем к нашему подбитому крейсеру, осуществляем его конвоирование и эскорт.

– Но, мы ведь можем принести гораздо больше пользы здесь, на передовой, – заупрямился Уи. Мальчик из кожи лез вон, чтобы доказать свое бесстрашие. По известным причинам.

– Проныра-девять, – обратился я к Рачи Ситре. – После боя возьми на себя труд объяснить ведомому тонкости субординации.

– Да, Проныра-лидер, – пообещала фиолетовокожая твилечка.

Четырнадцать «крестокрылов», выбросив струи ионного пламени из двигателей, вяло перестреливаясь с нападающими, рванули в сторону крейсера. За нами увязались две эскадрильи «стервятников», но это не привело ни к чему, кроме как к уменьшению количества исправных дроидов-истребителей у противника.

– Проныры, – на частоте эскадрильи послышался голос мастера Утриллы. – У нас проблемы.

– Вижу, – сухо ответил я, бросая истребитель в очередное пике.

Материализовался в верхних слоях атмосферы еще один «Бунтарь» (да откуда вы их только берете!?) и пошел на малой тяге к поврежденному легкому крейсеру, который, согласно данным, предоставленным Братишкой, назывался «Реванш». Ох, похоже последний сейчас получит по самое «не балуйся», поскольку никакого прикрытия, за исключением нашей эскадрильи, республиканский звездолет попросту не имел. В то время как «Бунтарь» не преминул высыпать в окружающее пространство десятки «стервятников» и не меньше двух эскадрилий «гиен» – бомбардировщиков. План прост до невозможности – пока «стервятники» сдерживали нас, сам «Бунтарь» и вражеские «бобры» разбирают на металлолом и без того дышащий на ладан легкий крейсер. Чья артиллерия само собой изрядно пострадала во время начального этапа сражения.

– Их слишком много, – в панике произнес Зетт, чей истребитель. Совершив «бочку» избежал очереди со стороны дроида-истребителя. Следующая за ним пара Асока и Таллисибет завершила жизненный цикл «стервятника». – Нам нужна помощь!

– Не скули, Проныра-двенадцать, – посоветовала Оли. Ее «крестокрыл» плюнул огнем, расколов на части еще одну вражескую машину. – Справимся.

Мне бы ее уверенность.

Потому как ситуация мне нравиться переставала.

До вражеского командира стало доходить, что бой на орбите Дааланга проигран. Больше половины сепаратистских кораблей и союзных эскадр пиратов и наемников уже представляли из себя металлолом. Пройдет самое большее полчаса, и «Клинок» перемелет оставшихся. Очевидно, в отчаянной попытке переломить ситуацию в свою пользу к Даалангу стягиваются ближайшие эскадры сепаратистов.

В конце концов победа будет за нами – это несомненно. Но, потерять бездарно хотя бы один корабль, который возможно восстановить и пустить в оборот снова – нет, меня такие перспективы не устраивают.

Суховатое чириканье астродроида предупредило о появлении «Пельт» справа от нас. Медицинские фрегаты, коим предписывалось оттащить пострадавшего подальше от безжалостной суки – гравитации.

В одиннадцати щелчках за спиной появился «Щедрый». Плохо дело. На одном таком «фрегате» может разместиться в среднем еще три эскадрильи дроидов противника.

Пришлось описать широкую дугу, по пути в последний раз обозревая окрестности. Потом мой истребитель дал форсаж. Плоскости «крестокрыла», сложенные во время перелета к месту сражения, разошлись в боевое положение.

– «Дух Огня»-контроль, уберите из зоны «Пельты», – попросил я.

– Уже работаем над этим, – отозвался диспетчер. – Три минуты и фрегаты покинут…

– Поздно, – зло бросил я, видя как вражеские МЛА, покинув ангары «Щедрых» стремительно двигаются по направлению наших «Пельт».

– Проныры девять и десять, – вызвал я на связь Рачи и Уи. – Выходите из боя, займитесь охраной медицинского фрегата, помеченного как «Первый».

Коснувшись тактического монитора, отметил кораблик.

– Одиннадцатый и двенадцатый – вы защищаете «Второй».

– Принято, – сухо отозвалась Ларант, уводя своего ведомого наперерез вражеским истребителям.

– Тринадцатый и четырнадцатый – займитесь «Щедрым», – приказал я.

Асока, подтвердив получение приказа, вместе с истребителем под управлением Таллисибет, отвернула назад.

Итак, нас осталось всего восемь. Достаточно ли этого, чтобы прикрыть «Аквитенс», противостоять ордам «стервятников», да еще и пощекотать нервы «Бунтарю»? Будь на нашем месте обычные пилоты, скорее всего я бы сказал, что этого мало. Но, в тоже врем мы – одаренные. И сбрасывать нас ос четов раньше времени я б не стал.

– Проныра-лидер, вступил в бой, – оповестил я эскадрилью. – Двойка – за мной. Третий и четвертый – на вас контроль пространства и перехват пропущенных. Пятый, шестой, седьмой и восьмой – защита «Реванша».

– Принято, лидер, – за всех ответила Амерсу.

Астродроид возвестил о появлении трех дроидов-бомбардировшиков, потом сменил тональность; почему-то о присоединении к картинке вражеских истребителей он предпочитал сообщать тенором, а не привычным фальцетом.

– Отметь бомбардировщиков как цели один, два и три соответственно, – попросил я. В отличие от принятой в «Дженте» и в Империи схемы работы «двойками», вражеские эскадрильи, как и МЛА Республики действовали «звеньями» по три машины в каждом.

Подкрутить калибровочный винт на ручке управления – лобовой дефлектор усилен за счет кормового. Посмотреть на дисплей. Почти три щелчка между обнаруженным звеном бомбардировщиков и прикрывающих их «стервятниками».

Я со свистом втянул в легкие воздух, выдохнул, сжал в ладони ручку управления, поглаживая большим пальцем гашетку. На двух щелчках система наведения нарисовала вокруг ведущего дроида-истребителя желтую рамку. Дроид навязчиво опустил на лицо визор нацеливания.

– Убери, Братишка, – усмехнулся я. – «Используй Силу, Люк».

Астромех разразился тирадой, сообщая свое мнение о стрельбе без точных приборов. Что ж, принимать к сведению я его, естественно, не буду.

Как только изображение вражеской машины зафиксировалось в памяти компьютера, рамка на тактическом мониторе сменила цвет на зеленый. От верещания астродроида завибрировал кокпит (я долго охреневал от этого, мол, как вообще в кабине может быть слышен звук дроида, расположенного в вакууме, пока механик не рассказал, что в кокпите, согласно требованиям каких-то там технических заметок, наряду с переводчиком с бинароного на общечеловеческий, был установлен и преобразователь, который озвучивал текст сообщения дроида как раз таки на бинарном. Для тех пилотов, кто потрудился освоить речь своих ведер на колесиках), палец на гашетке дернулся, пушки выстрелили трижды.

Первые выстрелы прошли мимо цели (астродроид ехидно прокомментировал неудачу), зато следующие ударили прямо в кабину бомбардировщика. Его хищные плоскости разлетелись в стороны, а центральная часть взорвалась, превратив «гиену» – уже не машину, а металлолом, – в клубок раскаленного газа.

Но тут же второй невесть откуда взявшийся «стервятник» принялся прогревать мой лобовой щит лазерами, и я на какое-то время утратил обзор. За спиной подвывал астродроид, жалуясь на несчастную судьбу. Нет, решительно надо изолировать своего Братишку от общения с R2D2, подаренного сенатором Амидалой Асоке. Конечно, набуанка не раскрывала подробностей того, что некогда отдала его своему тайному мужу, Энакину Скайуокеру, а тот, собака неблагодарная, подарочек вернул, накатав на нее залупу размером с фашистскую каску. Тогрута вообще подводных камней в подарке не увидела – к малышу-астромеху она привыкла за минувший год перипетий с Избранным. Но, мелкий, давно не форматируемый засранец успел задружиться со всеми дроидами Разбойного эскадрона. И судя по всему – это общение основательно попортило характеры последних. Братишка таким сарказмичным нытиком раньше никогда не был.

Оли, перехватив инициативу, смела «стервятника» ударной ракетой. Да, девочка церемониться не собиралась. Я мысленно поблагодарил ее, получив в ответ все такой же мысленный воздушный поцелуй.

Сила подсказывала, что положение у остальных не лучше нашего – приходилось биться в меньшинстве, но наше преимущество – Боевое Слияние – позволяло хоть отчасти, но нивелировать превосходство противника в количестве.

Настало время забрать еще одну жертву.

Рамка сменила цвет на красный. Братишка завизжал на одной ноте. Прозвучало это неожиданно (хаттов астромех Асоки! Во что он превратил моего молчуна?), я вздрогнул, машинально нажимая на гашетку. Еще один «стервятник» превратился в воспоминание.

– Новую цель, – попросил я астромеха.

Еще одна «гиена» оказалась в паре кликов. Догнать ее на форсаже – дело нескольких секунд.

Рамка полыхнула желтым, затем опять покраснела. Церемониться было особо некогда, поэтому я перевел переключатель огня на ракеты, отправив одну из них вслед за изобретением сепаратисткой военной машины.

На счетчике весело бежали цифры, стремясь к нулю, пока первое послание не разнесло бомбардировщик. Секундой позже, захватив последнего, отправил «привет» и ему. Пара секунд – и очередная вспышка, миниатюрная на фоне происходящего на орбите планеты.

«Стервятник» промелькнул мимо как раз в то мгновение, когда я, толкнув рычаги вперед, повел машину по широкой дуге, одновременно перекидывая систему контроля огня на пушки и пристраиваясь в хвост новому противнику.

– Этот – твой, – сообщил я Оли, передавая телеметрию со своего бортового компьютера. Девушка, не задавая вопросов, ушла в сторону, зеркально отображая действия противника, после чего, принялась жалить его из пушек на минимальной мощности. Издевалась, надо полагать.