Текст книги ""Фантастика 2025-50". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Коротин

Глава 34

Корабль «Кусачий», Силы Специальных Операций ВС Доминиона Земли

Майор Савин позволил себе облегчённо выдохнуть, лишь когда «Кусачий» совершил прыжок. Это был тот самый редкий случай, когда вызванная переходом тошнота обрадовала майора.

Он с самого начала не верил, что авантюрная операция увенчается успехом. С того самого момента, как неделю назад прибыл на военную базу «Эгида», чтобы с ходу получить задание, порядком его озадачившее.

Савину предстояло совершить рейд в пространство Союза Первых, чтобы найти двух репликантов, задействованных оперативниками корпоратов в какой-то мутной операции.

То, что корпораты незаконно использовали для своих делишек насквозь секретных биороботов, Савина не особенно удивило. На их месте он поступил бы также, подвернись возможность усилить своё подразделение чем-нибудь серьёзным, пусть даже и секретным. Собственно, это нарушение могло остаться незамеченным, если бы оперативников СБ не пришили, вынудив репликантов действовать автономно. Что те радостно и начали делать в меру своего разумения. То есть наломали дров, да так, что хруст на весь Союз Первых стоял.

Читая рапорты с наблюдательных пунктов на планетах Союза, майор только хмыкал, крякал, да разводил руками – так ему понравились действия искусственных солдат. Немного опыта и тонкости в работе – цены бы им не было. Уничтоженный пост на Гефесте, захват на людной улице Нового Плимута – ошибки, давшие зацепку преследователям репликантов. Опытные агенты действовали бы совершенно иначе, но «аресов» обучали как армейских коммандос, а не «рыцарей плаща и кинжала».

Репликанты показали неплохие темпы обучения и уже на Вулкане сработали куда лучше. С Нового Плимута они вообще удрали так, что если бы не корвет «Оди Мёрфи», задействованный контрразведкой Союза для погони, то доминионцы вполне могли потерять след биороботов. Лишь благодаря агенту, заметившему резкую смену курса корабля контрразведчиков, удалось обнаружить биороботов.

Хороший потенциал у пятого поколения репликантов, нечего сказать. Главное, чтобы на этот раз мозгоправы не налажали, а то эксперимент может закончиться плохо, как уже не раз бывало в прошлом.

При мысли об этом этом Савин вздрогнул и отхлебнул остывший кофе из чашки.

Оставалась неясной роль неких сестёр Лорэй: на Гефесте и Новом Плимуте они считались жертвами репликантов, но уже на Вулкане были объявлены в розыск как их пособницы. Откуда у биороботов могли взяться пособницы, майор не представлял, но жаждал узнать.

В системе Эдем группу Савина ожидал сюрприз в виде переоборудованного в десантный корабль баржевоза, устроившего работорговцам филиал Армагеддона. Майор поначалу даже не сомневался, что это какие-то местные разборки.

Кто, кроме союзовцев с их примитивной школой кораблестроения, мог додуматься переоборудовать в боевой корабль четырёхкилометрового неповоротливого монстра? Корабли такого класса годились только на роль транспортов, но никак не боевых десантных. Вдобавок, корабельный вариант чудовища Франкенштейна действовал без всякого прикрытия, что наводило на мысль о даже не военной, а сугубо частной операции.

Видимо, остроухие всерьёз рассердили кого-то, чьи финансовые возможности и влияние позволяли нанять небольшую армию, усадить на переоборудованный космолёт и отправить объяснять обидчику всю пагубность его поступков.

Несколько озадачили спускаемые аппараты нападавших: экспортные версии десантно-штурмовых ботов и транспортёров техники, состоящих на вооружении Доминиона и Консорциума. Крайне дорогое удовольствие для союзовцев, тем более – для частных военных компаний.

Чутьё опытного разведчика подсказывало, что дело тут нечисто. Савин приказал задействовать всю имеющуюся в распоряжении «Кусачего» разведывательную аппаратуру и вести наблюдение за боем.

Первый шок вызвало наличие всех положенных опознавательных знаков ВКС и ВС Доминиона на судах нападавших. Савин с удивлением узнал, что сляпанная на скорую руку каракатица принадлежит Шестому флоту Доминиона, невероятным образом состоя в третьем дивизионе тяжёлых крейсеров, а десантируется из него Двадцать восьмая гвардейская пехотная дивизия. Девизия, которой нечего делать даже близко к Союзу, поскольку она расквартирована на Земле.

Дело отчётливо запахло той самой субстанцией, которую научно именуют «фекалиями».

Савин отдал приказ подойти ближе, чтобы запустить один из разведывательных зондов для изучения ситуации на планете. И тут один из пеленгаторов поймал слабый сигнал тактического блока репликанта. Майор не знал, что это был один из тех сигналов, которые подавал Чимбик, пытаясь связаться с высадившимися на планету лже-доминионцами, но тут же воспользовался представившейся возможностью.

Дальше всё походило на сюжет боевика. Не будь Савин одним из участников этой эскапады – не поверил бы в правдивость случившегося.

«Кусачий» смог проскочить мимо переоборудованного в большой десантный корабль баржевоза, затем – благополучно миновать ПКО Союза, принявшие его за один из гражданских кораблей. На этом чудеса не закончились: корабль смог найти сигнал такблока репликанта-сержанта, запеленговать и выйти к месту нахождения биороботов.

«Кусачему» удалось сесть в разгромленном космопорту и избежать обнаружения летательными аппаратами лже-доминионцев. Десант репликатов отбил атаку – пусть и бестолковую, – пехоты, и, самое главное, – забрал раненых биороботов, обеих Лорэй и в довесок к ним – молчаливую девушку-бейджинку.

Для разведки, которую несомненно заинтересует «каракатица из Шестого флота», майор прихватил несколько трупов лже-доминионцев. Вообще Савин хотел сдать разведке «языков», и репликанты захватили этих людей живыми, но такблоки скафандров пленных дали команду автодокторам на инъекцию смертельного яда. Но даже трупы в снаряжении могли пролить свет на происходящее, потому майор не особо унывал. Есть специалисты, для которых и покойник – отличный источник информации.

Когда же безумная гонка к Вратам завершилась, первыми словами Савина было:

– Вернёмся – свечку поставлю…

– Одну? – отозвался командир «Кусачего». – Что-то слабо ты, кап-три[331]331
  Кап-три – общепринятое сокращение флотского звания «капитан третьего ранга», в сухопутных войсках – «майор».


[Закрыть].

Савин устало улыбнулся в ответ и выбрался из кресла.

Жестом подозвав вестового, он сказал:

– Проверьте состояние пассажирок. Если они в норме, то пригласите – именно пригласите – их в кают-компанию.

Матрос молча откозырял и бегом умчался выполнять полученное распоряжение. Флот с его вечными традициями: до кубрика, в который опередили девушек, было метров тридцать, но матрос всё равно бежал, топоча по палубе подкованными башмаками скафандра.

Савин посмотрел ему вслед и, сделав два шага, протиснулся в тесную кают-компанию корабля.

Парой минут позже в сопровождении вестового прибыли сёстры Лорэй. Даже переодетые из своего окровавленного тряпья в скафандры, выглядели они не слишком хорошо: кровь и грязь на лицах небрежно и без усердия вытерты гигиеническими салфетками, да и сами лица усталые, осунувшиеся.

– А ваша подруга где? – спросил майор.

– Отказалась уходить из медотсека, – отрапортовал за Лорэй вестовой.

– Ничего страшного, – майор жестом пригласил сестёр присесть. – Мисс Лорэй, позвольте представиться: майор Савин, Вооружённые Силы Доминиона Земли. Если вы не возражаете, то я хотел бы задать несколько вопросов. Вестовой, благодарю вас. Можете быть свободны.

Матрос лихо вскинул ладонь к виску и вышел из кают-компании, закрыв за собой люк. Лорэй молча сели с противоположного края стола и уставились на майора настороженными взглядами.

– А если мы против? – с болезненным любопытством поинтересовалась одна из близнецов.

– Ваше право, – выставил ладони Савин. – Отдыхайте, приводите себя в порядок. Если что-то понадобится – обращайтесь к вестовому. Это матрос, он постоянно дежурит в коридоре.

Ему показалось, во взглядах близнецов промелькнуло удивление.

– Так просто? – недоверчиво переспросила та, что сидела по левую руку майора. – Отдыхайте и никаких вопросов?

– Да, – кивнул майор. – Вопросы вам всё равно будут задавать, но это уже вне моей компетенции. Так что отдыхайте. Единственное – это военный корабль, поэтому в ряд отсеков вам вход воспрещён. В утешение могу сказать, что и мне – тоже. Какие-либо пожелания будут?

– Нам можно в медблок? – тут же спросила та, что сидела справа.

– Разумеется. Но при условии, что вы не будете создавать помех врачу, – кивнул майор.

Савин решил отметить в рапорте эту необычную просьбу. Ему и самому было интересно понаблюдать, что Лорэй собрались делать в медицинском отсеке. К счастью, там тоже располагались камеры системы видеонаблюдения, так что не придётся даже запускать «муху».

Девушки молча переглянулись и, кажется, немного расслабились.

– Вы из Доминиона, – подала голос «правая». – Доминион решил уничтожить Эдем?

Вопрос прозвучал жадно, а глаза девушки лихорадочно горели.

– Нет. Подозреваю, что это провокация с целью стравить Союз с Доминионом, – разочаровал её Савин. – Доминион никогда не стал бы проводить столь… глупую операцию.

Глаза той, что задала вопрос, угасли, а на лице промелькнуло выражение глубокого разочарования.

– Но ведь Союз и так воюет с Консорциумом, а Консорциум – часть Доминиона. Вы уже воюете.

– Насколько мне известно, это Союз попытался атаковать территорию Консорциума и потерпел поражение, после чего боевые действия прекратились, – внёс коррективы Савин. – Силы безопасности Консорциума справились с вторжением без помощи регулярной армии и иных государственных силовых структур. С точки зрения Доминиона, инцидент исчерпан. Войну выдумал Союз для решения своих внутриполитических вопросов.

Какое-то время близнецы молчали, переваривая услышанное. Майор мог их понять: в рамках жителей этой окраины события казались грандиозными. Им сложно представить, что для Доминиона, занятого куда более важными делами, этот конфликт был лишь незначительной вознёй.

– Что с нами будет? – вновь заговорила «левая».

– Если вы не нарушали законов Доминиона и не являетесь разыскиваемыми уголовными преступниками в Союзе Первых или Консорциуме, то ничего, – честно ответил Савин. – Вас опросят на предмет последних событий и отпустят.

Майор отметил необычную расстановку приоритетов Лорэй. Первое, что их волновало – посещение медотсека. Затем – возможность уничтожения Эдема. И лишь после – собственная судьба. Необычно, что и говорить. Но вопросы сестёр несли так много ценной информации о них самих, что майор мысленно похвалил себя за верно выбранную тактику. Расспросить их он ещё успеет.

– А если являемся? – уточнила «левая». – Ну, разыскиваемыми преступниками.

– Это уже вне моей компетенции, – развёл руками майор. – Такими вопросами занимаются сотрудники министерства внутренних дел и дипломаты.

От этих слов девушки словно подобрались.

– Нас разыскивают из-за ваших репликантов, – спокойно, без претензий сообщила «левая». – Что можно сделать, чтобы это было в вашей компетенции, а не законников?

Савин посмотрел ей в глаза:

– Мисс. Если вы заинтересуете… моё начальство, то этот вопрос решится автоматически.

– И чем обычно можно заинтересовать ваше начальство? – без обиняков поинтересовалась его собеседница.

Вторая Лорэй слушала, молчаливо признавая право сестры говорить за обеих.

– Информация. Или умение её доставать, – прямо сказал Савин.

– Корпораты закачали нам в импланты какие-то данные и очень хотели доставить на Эльдорадо, – сообщила «левая». – Интересует?..

Система Тиамат. Корабль «Кусачий», Силы Специальных Операций ВС Доминиона Земли

Реанимакапсула, в которую поместили Блайза, напоминала сказочный хрустальный гроб. И как в той сказке, репликант не был ни жив, ни мёртв. Медик ввёл его в искусственную кому, но не мог гарантировать, выйдет ли из неё пациент. Оставалось лишь ждать и надеяться, что усовершенствованное генетиками тело справится с полученными повреждениями.

Свитари сидела рядом с капсулой и таращилась перед собой бессмысленным взглядом. Не было способа на что-то повлиять, как-то помочь. Не было возможности даже разбить что-то со злости – в медотсеке каждый предмет был ценностью, способной спасти жизнь. Свитари даже не молилась. Она давно и твёрдо убедилась, что высших сил либо не существует, либо они – равнодушные ублюдки, не расположенные помогать кому-либо. Всё что ей оставалось – сидеть и таращиться в никуда.

В боксе, где разместили Чимбика, дела шли не намного лучше. На койке метался в бреду сержант, зафиксированный широкими мягкими ремнями, а рядом с ним сидела Эйнджела и крепко сжимала пальцами ладонь репликанта. Заезженный мелодраматичный штамп, от которого веяло напыщенной театральностью, сейчас скорее напоминавший вялотекущий психоз.

Возможно, то было эхом состояния Чимбика, но эмпату казалось, что с сержантом всё будет хорошо, пока она держит его руку в своих ладонях. Эта иррациональная уверенность дарила иллюзию контроля над ситуацией, в которой от Эйнджелы ровным счётом ничего не зависело.

Сержант же снова сражался. Рождённый для боя, он и теперь не желал сдаваться на милость заждавшейся смерти. А она стояла очень близко и, казалось, с усмешкой наблюдала за жалкими попытками вырвать жертву из её холодных когтей.

Самым страшным оказалось не ранение, а последствия от принятых репликантом стимуляторов. Подключённая аппаратура чистила ему кровь, выводила токсины из внутренних органов, но объём принятых сержантом препаратов оказался слишком велик даже для его тела.

Эмпат едва не уплыла по волнам дурмана, туманящего разум Чимбика, и с усилием разделила его чувства от своих. А тот в очередной раз сфокусировал бессмысленно блуждающий взгляд на Эйнджеле и глупо улыбнулся. Эта одурманенная улыбка так разнилась и с обычной замкнутостью Чимбика, и с его неловким искренним выражением радости, что Эйнджеле становилось не по себе от этого зрелища.

– Ты не ушла, – в который раз за последние несколько часов удивился репликант. – Осталась. Почему?

По какой-то злой прихоти все разговоры он забывал уже через несколько минут, и раз за разом задавал одни и те же вопросы. Сперва Эйнджела тщательно взвешивала ответы, опасаясь навредить неосторожным словом, но с каждым новым повторением она всё чаще отвечала искренне, уверенная, что сержант не вспомнит её слова в следующем витке бреда.

– Потому, что не могла оставить тебя умирать, – в который раз ответила она.

– Но… – слабо возразил Чимбик и замолчал на несколько секунд.

Эйнджела подумала, что сейчас он снова отключится, но репликант сумел собрать разбредающиеся мысли и с трудом продолжил. – Бежать. Вы хотели бежать. Блайз… Оставить… Бежать…

Репликанта завертел головой в поисках Блайза, а Эйнджелу захлестнула его тревога. Плохой признак. При мысли о брате сержант начинал буйствовать, порывался освободиться и отправиться на поиски.

– Тише, тише, с ним всё в порядке, – пальцы Эйнджелы осторожно погладили Чимбика по лицу.

Безотказный, как она успела выяснить, способ ненадолго увести затейливую цепочку мыслей сержанта от беспокойства о брате. Уловка сработала и на этот раз. Тревога сменилась робкой радостью. Репликант замер, прикрыл веки и замолчал, будто опасаясь спугнуть её.

– Приятней, чем я представлял, – в третий или четвёртый раз за последние несколько часов признался Чимбик.

Какое-то время он лежал, отстранённо глядя в подволок, и Эйнджела уже решила, что он снова потерял связь с реальностью, как вдруг сержант прошептал:

– Наклонись, пожалуйста…

Это было чем-то новым, и Эйнджела решила, что это хороший знак. Почему? Да просто потому, что сейчас ей отчаянно не хватало чего-то хорошего.

Девушка склонилась к Чимбику и замерла в ожидании. Резкий неприятный запах каких-то медикаментов, казалось, пропитал его кожу. Сержант поднял руку, насколько позволяли ремни, и провёл ладонью по щеке Эйнджелы тем же жестом, каким это делала она.

– Не надо было этого делать, – прошептал он. – Теперь вас не отпустят…

На миг его сознание будто прояснилось, но тут же вновь «поплыло». Эйнджела улыбнулась, положила пальцы на ладонь Чимбика и крепче прижала её к своему лицу.

– Оно того стоило. Всё будет хорошо.

Пустые слова, в которые она сама не верила. Но спутанное сознание репликанта утратило критичность.

– Хорошо… – бессмысленно повторил сержант.

Взгляд его вновь расфокусировался и «поплыл». Репликант чуть сильнее прижал ладонь к щеке Эйнджелы, словно опасался, что если отпустит – она исчезнет, как и другие его видения.

Эмпат ощущала, как его одновременно одолевают нездоровое лихорадочное возбуждение и сонливость. Несколько минут сержант плавал где-то на грани сна, но затем снова встрепенулся. Он с некоторым удивлением воззрился на свою руку, всё ещё прижатую к щеке девушки, и неожиданно сообщил:

– Уродство… Я понял. Не права… Прекрасна.

Непонимание в глазах Эйнджелы, пытавшейся уследить за рваной цепочкой мыслей Чимбика, сменилось благодарностью и нежностью.

– Ты просто плохо меня знаешь.

– Знаю, – упрямо возразил сержант. – Сейчас… настоящая.

Сознание репликанта вновь пыталось уплыть куда-то в иллюзорные миры, но он упорно цеплялся за этот момент, не желая его покидать. Эйнджела растерянно смотрела на сержанта, не представляя, что сказать. Она не знала, что хочет ему ответить. И что может ответить, не причинив лишнего вреда. Но сознание Чимбика вновь затуманивалось, и эмпат решила, что уже через несколько минут её слова не будут иметь никакого значения. Сержант в очередной раз забудет, что она вообще была тут и разговаривала с ним.

Пальцы репликанта погладили скулу Эйнджелы, а затем Чимбик осторожно потянул её лицо к своему. Поколебавшись мгновение, эмпат подалась вперёд. Пересохшие, болезненно-горячие губы Чимбика коснулись её губ в трогательно-неумелом поцелуе. В этот миг девушка осознала, что этот невинный жест значит для неё несравнимо больше всех поцелуев в жизни.

– Прости, – виновато и удивительно связно прошептал сержант. – Не хотел умереть, так и не узнав, каково это.

Он смущённо убрал руку от её лица, а Эйнджела ощутила, как к глазам впервые за очень и очень долгое время подступают искренние слёзы.

– Я тебя люблю, – неожиданно даже для себя прошептала она. – И ты не умрёшь.

Эйнджела и сама не понимала, чем вызвано это признание. Любовь была для Лорэй чем-то запретным, напрямую угрожающим выживанию. Любовь делала людей управляемыми и зависимыми. Все эти годы любовь к сестре одновременно была её опорой и оковами. Ниточками, за которые дёргали хозяева, желая добиться нужного поведения. Любить означало добровольно стать уязвимой. Любовь была чем-то настолько страшным, что Лорэй не хотели признаваться в подобных чувствах даже себе самим.

Но страх потерять этого едва знакомого, но ставшего таким близким репликанта оказался сильнее страха уязвимости. Запретные слова прозвучали, стали пугающе-реальны, почти осязаемы. И теперь оставалось лишь надеяться, что через несколько минут Чимбик снова впадёт в забытье и не вспомнит о них. Потому что любовь и его сделает уязвимым. Сержант выбрал другой путь и будет лучше, если Эйнджела останется для него всего лишь приятным далёким воспоминанием.

– Как в той сказке… – слабо улыбнувшись, прошептал репликант.

Сглотнув, он с трудом сосредоточил взгляд на Эйнджеле и попросил:

– Расскажи ещё раз… Пожалуйста…

Лорэй не поняла, которую из рассказанных ею легенд и историй вспоминает сейчас Чимбик, но ощутила, как его снова захватывает круговерть болезненных образов. Подумав, она выбрала ту, что рассказывала о любви и заканчивалась счастливо. Губы сержанта растянулись в едва заметной улыбке, но Эйнджела не могла поручиться, была тому причиной верная догадка, звук её голоса или действие очередного лекарства, поступившего в кровь репликанта через капельницу.

Наблюдающий за ними через корабельные камеры Савин многозначительно хмыкнул и пробормотал:

– Это может стать проблемой…

Не только майора интересовало происходящее в медотсеке. Сержант РС-355045 по прозвищу Стилет внимательно следил за пассажирами, жадно ловя каждое движение, каждое слово. И всё отделение, как подсказывали показатели их шлемов, занималось тем же самым.

«Что она сделала, садж?» – через закрытый канал отделения спросил Волк.

Общаться через импланты на внеслужебные темы репликанты привыкли с детства. Это был единственный канал, недоступный службам контроля. – «Зачем она коснулась Чимбика губами?»

«У людей это называется поцелуй», – пояснил Сыч. – «Мне Блайз рассказывал».

«Какой-то социальный ритуал? Вроде обнюхивания у собак?»

«Блайз утверждал, что это проявление любви или сексуального влечения между мужчинами и женщинами».

«Не похоже на попытку вступить в половой контакт», – после паузы заметил Волк.

«А ты что, большой знаток половых контактов?» – осведомился Сыч.

«Тогда это – проявление любви?» – вопрос Волка поставил всех в тупик.

Стилет собрался ответить, что у Блайза, вечно травившего неправдоподобные байки о жизни за периметром, слишком богатая фантазия, но задумался и промолчал. Сержант прокручивал в памяти увиденное в медотсеке и примерял к словам Волка. Анализу мешало то, что Стилет ничего не знал о любви людей.

Любовь репликантов к братьям заключалась в преданности и заботе друг о друге. Они прикрывали братьев от врагов в бою и от группы контроля на базе. Стилет переоценил события последних часов. Эти женщины определённо прикрывали Чимбика и Блайза на Эдеме. Не оставили раненых, пытались оказать медицинскую помощь. Теперь они практически не покидали медицинский отсек. И этот «поцелуй»…

«Заткнулись все!» – применил он универсальное сержантское решение.

В эфире воцарилась тишина.

«Нас это не касается» – отрезал Стилет.

Рядовые подчинились, но сержант понимал, что на самом деле это касалось каждого из них.

Планета Эдем. Военная база «Эдем-1», госпиталь

– Ублюдки, – выругался Нэйв, откладывая планшет.

Смотреть на снимки было больно. В голове лейтенанта не укладывалась бессмысленная жестокость, с которой десантники Доминиона уничтожали людей. Казалось, им попросту наплевать кто по ту сторону прицела: солдат или штатский, мужчина или женщина, старик или ребёнок. Доминионцы не делали различий, с одинаковой безжалостностью убивая всех. Раненых добивали зачастую даже не выстрелами, а самыми разными способами, демонстрируя чудовищную, нечеловечески извращённую фантазию.

Грэм не мог поверить, что всё это могут творить люди. Такие же, как он – с двумя руками и ногами, одной головой. Имеющие свои привычки, слабости. Может, даже, как и он, любящие пиво с копчёными рёбрышками. Для людей подобное просто невозможно. Проще было верить, что это всё – дело рук чудовищ. Например репликантов.

Но истина беспощадна: всё, что видел Грэм, сотворили самые обычные люди. Доказательством тому были тела погибших солдат врага, лежащие в моргах. Хотя какие они, к чертям, солдаты? Солдат – защитник, а это… мразь, нелюдь.

– Сопли вытри, – раздался жёсткий голос Монта с соседней койки.

– Я… – оскорблённо вскинулся Нэйв, но был остановлен властным взмахом руки капитана.

– Ты – офицер, – Монт нацелил палец в лоб лейтенанту. – И твоя задача – не сопли на кулак наматывать, а думать, что можно сделать, чтобы избежать повтора такого. Понятно?

Лейтенант нахмурился, обидевшись на грубость друга, но, поразмыслив, признал его правоту. Всё же он – офицер контрразведки, а не мягкотелый студент, истерично заламывающий руки при виде синяка под глазом у товарища.

– Угу, – выдавил Нэйв.

– То-то же, – Монт вновь переключился на свой планшет. – Ты мне лучше вот что скажи: почему убили не всех лордов Эдема?

– Не нашли, времени не было… – начал перечислять версии Нэйв, но Монт упрямо мотнул головой.

– Ублюдки не поленились убить всех, кто был в космопорту. Полностью его зачистить, заглянув в каждый закоулок, – капитан постучал пальцем по планшету. – То есть весь грёбаный здоровенный комплекс. А сраную Палату Лордов с архитектурой и планировкой шатра странствующего цирка – не нашли времени прочесать? Бред. Получается, что куда важнее убивать простых людей, чем членов правительства?

Нэйв задумался. Действительно, получалось странно. А всё, что странно – то подозрительно.

– Посмотрю список выживших, – решительно заявил лейтенант.

– Изучи всех, – внёс коррективы Монт. – Особенно удели внимание их политическим взглядам.

– Думаешь, причина в этом?

– Не исключаю. Это, конечно, может быть просто акт устрашения, но как-то… дерьмецом попахивает, – завершил мысль Монт и, свесившись с койки, воровато полез в тумбочку за бутылкой вараджи.

– Ещё репликант в джунглях, – напомнил Нэйв, наблюдая, как капитан наполняет стаканы. – Думаешь, удрал с остальными?

– Мог. А может, сраный говнюк ещё тут, – Карл передал ему стакан. – Получил задачу и сидит под корягой в лесу, очередную кучу дерьма нам готовит. А у нас сейчас некого послать лес прочёсывать…

– Лорэй не нашли? – мрачно поинтересовался Грэм, боясь услышать «да».

– Нет, – к вящему облегчению лейтенанта, сказал капитан. – Медблок для рабов, откуда они звонили, пуст. Дверь вскрывали направленным взрывом снаружи. Есть следы крови и признаки того, что там кого-то оперировали. Ничего больше. Их кто-то забрал: видели посадку и взлёт корабля как раз в том секторе порта.

– Корпораты?

– Не знаю, – Монт нахмурился. – Как бы то ни было, надо спешить. Ты, дружище, разгребай тут, а я дуну в столицу.

– Хорошо, – согласился Нэйв так, словно у него был выбор.

И вновь уткнулся в планшет, внимательно вчитываясь в данные.