Текст книги ""Фантастика 2025-50". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Коротин

Соавторы: Андрей Биверов,,Сергей Ампилогов,Борис Сапожников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 161 (всего у книги 375 страниц)

Кажется за тебя заступилась девчонка, Кай…

Зевс стоит у меня на груди и саркастично улыбается. Поворачивается к защитнице и пытается оценить ее фигуру.

– Пошел…ты… – еле произнес я и тряхнул головой чтобы не потерять сознание.

Девушка подходит ко мне. Теперь вижу лицо. Синий локон ниспадает на ее лоб и ту часть, где есть шрам. Глаза блестят, отражая огонь одного из факелов. Красива. Но не внешность притягивает меня. Что-то…другое. Как будто это физическое влечение. Как жажда или желание есть.

– Только нога? – спрашивает незнакомка и встает на колено, чтобы рассмотреть рану.

– Ага… – простонал я все еще пытаясь не упасть в обморок.

– Вот. Я прижгу рану Сухим Огнем…

Я кивнул и тут же заорал от боли, когда песчинки начали соприкасаться с раной и тотчас же воспламеняться, подпаливая еще и волосы вокруг.

– А ну! Отстань от него! – прибежал Другз и выбил флакон из рук девчонки. – Иссида?

Эльфийка перевела взгляд на низкорослика.

– Откуда ты знаешь мое имя?

– Мы знакомы с твоей…сиделкой, – помялся он.

– Мамой?

– Тише! – прервал Другз, а его глаза чуть не выпали из орбит. – Никто не должен знать, что…

– Сейчас это уже не важно, – Исси прервала гнома. – Она навсегда ушла из Олимпуса.

– Хаша? – вклинился я. – Ушла из Олимпуса? Просто так?

Эльфийка подобрала с земли свой флакон и пожала плечами.

– Нет, – продолжил я. – Сама она бы точно не покинула школу…

Глава 20
Алхимия для чайников

– Важно не передержать в двадцати шестиградусной воде лепесток муктника. Ровно пятьдесят шесть секунд. Не больше и не меньше.

Мастер Ллойд в своем излюбленном защитном желтом костюме и противогазе ходит между алхимическими столами. Забирается на стремянки и смотрит на каком этапе та или иная химическая реакция.

– Кто еще не размолол под солнечным светом корень Изобилия? Ррогс только что освободил стол.

Иссида вышла из-за своего рабочего места и направилась на смену Ррогсу. В высоком потолке проделано отверстие, которое закрыто не обычным стеклом, а увеличительным. Отчетливо видно падающий на черный дубовый стол с микроскопом солнечный луч.

– Дак что ты думаешь? – я спросил у гнома, стоящего за столом напротив, лицом ко мне.

– О чем? – Другз внимательно переливал светло-зеленую жидкость в склянку побольше.

– О Хаше. Ректор Таарис узнал, что они родственники и заставил ее…отпустить Исси?

– Возможно… – без интереса к разговору пробурчал гном, дотронулся пальцем до учебника, прочел несколько строк и перелистнул страницу.

– Я знаю эту эльфийку. Она бы не сдалась просто так.

– Угу… – гном зажал язык между зубами, вливая в сосуд со светло-зеленой жидкостью отвар из мозгов грумлера.

– Пожалуй я пойду к ректору и спрошу у него напрямую.

– Что? – Другз тут же отвлекся от своего любимого дела и отложил все ингредиенты в сторону.

– Я должен помочь Хаше, если она в беде…

– Из какого ты мира, Кай? – неожиданно спросил гном.

Я растерялся и подавился собственной слюной.

– Что?

– Я спросил. Из какого. Ты. Мира? – повторил низкорослик. – Уже много лет родные скитальцев умирают и чаще всего они сами делают этот выбор. Под давлением, конечно, но все же. Хаше не повезло. Она оказалась матерью купидона. Мне тоже жаль эльфийку, но она лишь одна из всех остальных.

– Н-е-е-е-т, – помотал головой я. – Здесь что-то не так. Накануне дня всех святых она была в Олимпусе, а на следующий день уже нет. И даже не попрощалась. Нужно узнать у Исси, когда они виделись в последний раз.

– Ого, – удивился Другз. – Ты можешь заговорить с эльфийкой? Это что-то новенькое. До сих пор ты вел себя довольно…скромно.

– Я не знаю, что это. Я любил ее как будто…заведомо, понимаешь? А когда она появилась на той арене и спасла меня, то мои чувства…пропали. То есть я без ума от эльфийки и в тоже время смотрю, как она там мелет корень Изобилия и совершенно равнодушен.

– Может дело в гремлинах?

Мастер Ллойд подошел к моему столику, коротким кряхтением заставил вернуться к работе. Забрался по стремянке и проконтролировал, как растертый соловьиный клюв вступает в реакцию с отваром из корня Изобилия. Дождался, когда я погружусь в работу и пошел дальше.

– Может дело в гремлинах? – шепотом повторил Другз, поставив будильник. Он уже варил зелье.

– Думаешь?

– Ты сам говорил, что у Зевса с Милли шуры-муры. Жизнь гремлинов влияет на купидонов, ведь так? Не удивлюсь, если твой интерес к Исси пропадает, когда они, например, в ссоре…

Я посмотрел на эльфийку, стоящую в центре аудитории у солнечного луча и серьезно задумался.

– Предлагаешь вернуться в семнадцатое измерение и заставить гремлина жить со своей подружкой в мире и согласии каждую минуту? – улыбнулся я.

– Или заставить их навсегда забыть друг о друге, – произнес гном.

Сначала я улыбнулся, решив, что он шутит, но подняв глаза увидел, что Другз говорит вполне серьезно. Не знаю. Не способен я причинять боль. И с этим учителям в Олимпусе придется очень хорошо поработать.

– Оставлю пока все как есть. Нужно сперва узнать об этой связи побольше у госпожи Грунф. Следующий урок по контакту с печатью через пару дней. Не думаю, что за это время произойдет что-то серьезное.

– Дело твое… – будильник у низкорослика на столе прозвенел, и он поднял миску с отваром с электрической плитки.

Я посмотрел на эльфийку. Она вернулась на место и теперь перелистывала страницу за страницей в учебнике по алхимии.

– Хаша может быть в опасности, – наконец сказал я. – Начнем с нее, а потом уже займемся всем остальным. Исси! – громко шепнул я.

Эльфийка подняла голову.

– Мне нужна помощь. Можешь подойти?

Иссида обернулась, чтобы удостовериться, что я обращаюсь к ней и с разрешения преподавателя по алхимии подошла к моему столу.

– У меня проблема с сопряжением наэлектризованного камня и… – я увидел, что преподаватель по алхимии отвернулся и зашагал в другую сторону. – Как вы попрощались с Хашей?

Эльфийка тут же оторвала взгляд от стола.

– Ты за этим меня позвал? – грубо спросила она.

– Ну да.

– Я надеюсь, в следующий раз ты найдешь более подходящее время для личных бесед, идиот.

Я опешил.

– Ладно, – закатила глаза эльфийка. – Что ты хотел узнать?

Понятно. Некоторые отрицательные черты передались с генами матери. Разве можно так грубо…выговаривать мне… Ладно, проехали. Может она просто слишком увлечена учебой?

– Когда ты в последний раз видела…свою мать? Чем она объяснила свой уход? Ты же понимаешь, что скитальцы могли заставить ее…умереть?

– Мне нет дела, что будет с этой женщиной, – неожиданно для меня ответила Иссида и тут же добавила. – Она меня родила. В целом, на этом ее заслуги кончились. А ты чего уставился? – грубо обратилась она к Другзу.

Гном нахмурил брови.

– Я… Я…

– Лучше сходи и кинь мне в синюю пробирку пару своих волос. Я делаю зелье трансформации. Хоть один раз побуду низкоросликом. Ну? Чего ждешь? Мастер Ллойд велел всем студентам помогать друг другу.

Гном хотел что-то ответить, но в последний момент сдержался и пошел к столу Иссиды.

– Но…она же помогала тебе восстановиться от ран? – вернулся я к разговору после того, как проводил взглядом своего товарища.

– Хочешь сказать, что теперь я должна прыгать от радости и хлопать в ладоши?

Девица оказалась совсем не такой, какой я себе ее представлял. Черствая, эгоистичная. Холодная.

– Но она ведь не могла уйти просто так? – продолжал настаивать я.

Эльфийка некоторое время молчала. В это время Другз вернулся к своему столу и теперь делал вид, что очень занят алхимией. Хотя, наверняка, так оно и есть.

– Она оставила мне письмо. Я сохранила его на случай, если ректор Таарис озаботится ее уходом.

– Письмо? – обрадовался я неожиданной зацепке. – Я должен на него взглянуть!

– Мне…оно…Ну ладно, – неохотно согласилась Иссида. – Вы же вроде ее друзья…

Эльфийка вернулась за свой стол, достала из рюкзака лист. Принесла мне.

– Волосы с бороды гнома справедливая цена за эту писульку, – бросила она и протянула мне письмо.

– Не переживай. Если ректор Таарис спросит о Хаше я отдам его ему.

Эльфийка ничего не ответила и вернулась за стол. В ее руках тут же что-то зашипело, а затем склянка выпала у девушки из рук. Нервничает. Что-то скрывает?

Бросаю взгляд на лист бумаги. Старый. В клетку. Сейчас сложен в четыре раза. Был полностью смят, а затем расправлен. Так, когда непризнанный гений вырывает страницу из печатной машинки и в гневе комкает ее, чтобы переписать заново. Разворачиваю. Лист расписан с обеих сторон. С обратной стороны не полностью.

– Еще пять минут и приступим к сдаче зачетов, – объявляет мистер Ллойд и звенит в колокольчик, чтобы привлечь внимание всех.

Я начинаю читать.

«Исси. Мне жаль, что у нас ничего не получилось. Искренне. С первого дня, когда ты появилась на свет я хотела быть твоей матерью. Но твой отец не позволил. Он забрал тебя и теперь ты считаешь, что я бросила своего ребенка. Да. Мне понадобилось много лет, чтобы отправиться на твои поиски. Но Дидло не позволял мне сделать этого раньше…»

Дидло? Я опускаю листок и поднимаю глаза на Другза. Он осматривает разлитое в пробирки зелье, словно самое дорогое в своей жизни.

– Другз! – зову я гнома.

– А? – тот поднимает голову.

Понимаю, что нужно сперва дочитать до конца письмо и только потом выдвигать предположения. Машу рукой, мол, ничего не случилось. Гном снова отвлекается на пробирки, а я на исписанный лист.

«Он видел меня насквозь. Словно читал мысли. Знал, что у меня есть дочь, за которой я брошусь и в огонь, и в воду…»

Нет я так не могу.

– Другз!

– Чего?

– Держи, – протягиваю письмо. – Читай первый абзац.

Гном побежал глазами по предложениям.

– Ну и что я тут должен увидеть?

– Это письмо мне.

Гном поднял удивленные глаза.

– Дидло, это орк, с которым мы застряли в Городе Трейлеров, – объясняю. – А не кто-то там у Хаши. Она знала, что письмо может попасть ко мне в руки и завуалировала…послание. Вот из этой строчки следует, что скитальцы знали, что они с Исси родственники…

– Получается Архиус тоже мог знать, что она мать Иссиды и поэтому задержал ее в Олимпусе? – Другз наконец заинтересовался историей.

Вот об этом я не подумал. Правильно говорят, одна голова хорошо, а две лучше.

– Это сейчас не так важно, – отвечаю я. – Важнее узнать, почему Хаша ищет поддержки в моем лице? Ведь я скиталец и, если бы… – я запнулся, потому что продолжение фразы сулило мне открытие правды о том, что я попаданец. – Я хочу сказать, что для любого скитальца ее смерть неизбежна. И по идее я не могу ничем помочь.

– Она просит не о помощи, – гном не отрывает глаз от письма. – Строчкой про Серба Безумного – основателя школы, она намекает про склеп скитальцев.

– Склеп скитальцев? – я хмурю брови.

– Под зданием библиотеки есть склеп. Там захоронены великие купидоны, чей прах или кости удалось вернуть в обитель охотников на чудовищ.

– Как ты понял?

– Вот эта строчка. Читай, – Другз передает письмо мне.

«Призраки скитальцев преследуют меня в стенах Олимпуса…»

– Прочел?

Киваю. Гном продолжает:

– Она не имеет ввиду свой страх от того, что ректор Таарис или еще кто-нибудь узнает о их кровной связи с Иссидой. Она намекает на то, что что-то из склепа угрожает ей.

– Подожди. Ты хочешь сказать, что родных скитальцев забирает не кодекс, который должен освободить купидонов от привязанности, а то, что находится в склепе?

– Именно, – подтвердив мои слова ошарашивает меня Другз. – Если то, что находится в склепе уничтожить, то…

– То проклятье падет? – заканчиваю я за гнома.

– Нет, – отрицает он. – Вернее, может быть. Но будущие скитальцы точно не будут вынуждены отныне лишаться родных…

Колокольчик мастера Ллойда беспрестанно звонил уже несколько секунд, привлекая внимание студентов, пока я находился в трансе.

– Итак, первым я попрошу продемонстрировать свое зелье Оглу.

Я наконец смог вернуться в себя и посмотрел на орчиху, которую обидел в первый день знакомства. Она вышла в центр аудитории с пробиркой в руке.

– Итак, Огла, – начал преподаватель. – Если ты все правильно сделала, то воткнув шприц в яблоко, оно уменьшится до размера горошины. Приступай.

Огла берет яблоко из вазы. Игла входит во фрукт. Орчиха впрыскивает зелье и кладет яблоко перед собой. Согласно рецепту из учебника через десять секунд яблоко начнет…

Увеличиваться! Яблоко буквально растет прямо на глазах. Вот оно уже размером с Другза. Деревянный стол. Меня. Огла от испуга запинается за ступеньку позади себя и валится на пол. Из червивых отверстий вываливается мякоть, которую кожура не способна сдержать. Фрукт становится все больше и больше. Мастер Ллойд подбегает и втыкает антидот. Яблоко тут же сдувается словно воздушный шар до прежних размеров. Студенты подхихикивают над орчихой. Жаль лица алхимика не видно за противогазом. Он срывает его. Волосы с потом пристали ко лбу, а оба глаза как два больших рубля из моей молодости.

– Что я вам говорил? Ошибка на последнем этапе грозит противоположным эффектом! Вы можете допустить неточность до него и отделаетесь лишь тем, что зелье будет не эффективно! Но если напортачите с реакцией на последнем этапе, то это может стоить вам жизни!

Огла поднялась и виновато смотрела в пол. Если уж из нее они хотят сделать скитальца, то я точно справлюсь.

– Садись, Огла. Ты придешь пересдавать зачет на следующей неделе. Студент Оуроуз! Твоя очередь. Я надеюсь, ты ничего не напутал?

Эльф-задавака с пирсингом в носу выходит в центр аудитории. Держит в руке сосуд с розовой жидкостью внутри. Не знай я что это на самом деле, то спутал бы со столовским киселем.

– Какое зелье ты должен был сварить, чтобы получить зачет?

Эльф не отвечает. Противно жуется. Это не жвачка. Может быть соты, их давали на завтрак. Садится на корточки, кладет перед собой спичечный коробок. Смотрит исподлобья на остальных студентов и преподавателя. Ехидно улыбается. Выплевывает консистенцию, которую жевал все это время. Откупоривает пробку на сосуде и выливает несколько капель на старый спичечный коробок. В этот же момент у картонной коробочки отрастают шесть лап, и рогатая голова. Спичечный коробок начинает бегать по старой каменной плитке, словно живой. Все аплодируют. Я тоже.

– Отлично, Тониэль! – воскликнул мастер Ллойд. – Отлично! Я совершенно заслуженно ставлю тебе зачет. Неси зачетную книжку. А все остальные пока попробуйте догадаться, ДНК какого насекомого использовал ваш однокурсник для выполнения задания.

Конечно, догадался Другз. Получил свою порцию похвалы от преподавателя и довольно уткнулся в собственные склянки.

– Что ж. Кайлан Роуз – твоя очередь.

Я хватаю с алхимического стола зачарованный камень. Выхожу на центр. Все глядят на меня. Отпускаю посторонние мысли. Кладу камень на небольшую железную миску перед собой. Беру со стола для сдачи экзамена электрическую зажигалку для плиты – в моем мире такие тоже были. Подношу к булыжнику и выпускаю заряд тока. Ток мгновенно преобразуется в сильные грозовые молнии. Они начинают вылетать из зачарованного камня и бить в специально установленный громоотвод. Все аплодируют.

– Отлично, Кайлан! – восхищается алхимик. – Зачет! Неси книжку. Кто следующий?

– Я! – тут же выкрикнул Другз, который хочет словить свою порцию аплодисментов.

Но мастер Ллойд останавливает свой взгляд на Иссиде.

– Ты присоединилась к нам недавно? Иссида, кажется? Покажи нам, как ты справились с заданием.

Удрученный гном, который уже схватил несколько своих пробирок супится. Ставит склянки на место. Эльфийка выходит туда, где минуту назад сдавал зачет я.

– Напомните, что за зелье вы держите в руке?

– Зелье трансформации. Волос гнома использован в качестве прототипа, – Иссида указывает кивком подбородка на моего товарища.

Едва она отвела взгляд, как Другз издал издевательский смешок.

– Ты чего? – спросил я.

– Сейчас увидишь, – низкорослик снова хитро улыбнулся из-за своей густой кудрявой бороды.

– Что увижу?

– Ничего у нее не получится, – гном скрутил несколько волосинок на подбородке. – Я сбил ее будильник. Не надо было вести себя как стерва. Тогда бы не пришлось пересдавать зачет.

– Но если ты сбил будильник, то у нее сработает обратный эффект? О чем и говорил мастер Ллойд.

– Успокойся. У зелья трансформации нет обратного эффекта, – махнул рукой низкорослик. – Будет знать, как общаться со мной, как с какой-нибудь швалью.

Если бы у меня остались какие-либо чувства к эльфийке, то наверняка я бы нашел что сделать или что сказать, чтобы помочь ей сдать зачет. Но сейчас я с равнодушием наблюдал за приближающимся крахом.

Иссида выдергивает пробку из пробирки, подносит к губам и одним глотком выпивает всю зеленую жижу. Студенты и мастер Ллойд замерли в ожидании трансформации в моего товарища.

Эльфийка, кажется, едва сдерживает выход зелья обратно наружу. Затем кожа на ее руке взбухает. Идет волной по всему телу, увеличивая девушку в размерах. Зелье трансформации, бегущее по венам вместе с кровью делает еще один круг в очередной раз увеличив подопытную. В этот раз многие переглянулись, потому что согласно теории она должна уменьшаться до размеров гнома, а не расти. Мы с Другзом тоже смотрим друг на друга. В его глазах я вижу испуг. Переживает, что натворил что-то плохое.

Я возвращаю взгляд на Иссиду. В этот же момент происходит взрыв. Как будто большой шар, наполненный водой, разбивается об асфальт. Я успеваю только почувствовать, как что-то плюхнулось на мое лицо. Провожу рукой и стаскиваю с щеки кожу эльфийки. Она вся измазана в зеленом зелье.

– Оборотень! – орет кто-то из студентов.

Мигом направляю взгляд на Иссиду и вместо нее вижу уродливое существо на двух тонких собачьих лапах. Все как на стандартных картинках про оборотней в романах, которые читал еще в прошлой жизни. Только этот словно умер сотни лет назад, а потом по какой-то причине воскрес. В глазницах чудовища нет глазных яблок. На всем теле ни одного клочка шерсти. Гнилая кожа, цепляется за кости из последних сил.

– Всем оставаться на местах!

Орет мастер Ллойд, хватает со стола Другза пробирку и тут же пускает ее в монстра. Сосуд разбивается у ног чудовища и языки пламени окружают того, кто прежде был эльфийкой. Клетка из огня жжёт оборотня с разных сторон. Алхимик подбегает к Бинги Обонгу и кричит, чтобы тот высыпал приготовленные семена ему в ладонь. Гном слушается преподавателя, и мастер Ллойд кидает россыпь семян в огонь. Едва попав в пламя, зерна взрываются словно петарды и теперь мучают монстра.

Зверь орет от боли, но прорывается сквозь стену из огня. Валится на пол. Кожа, покрытая волдырями, лопается и оставляет на каменной плитке кровавые пятна. Гном в химическом костюме подбегает к чудовищу и вонзает кинжал в его голову. Все студенты с ошарашенным видом глядят на чудовище. Мастер Ллойд тоже замер и ждет, зашевелится ли зверь. Но монстр не двигается. Он мертв.

– Это конечно не твой вымученный поединок с Ядобабой… – до сих пор находясь в прострации произносит Другз и сглатывает слюну. – Настоящие скитальцы разбираются с чудовищами на раз-два…

Я поворачиваю голову на гнома.

– Если это оборотень, значит…Иссида пропала вместе с Хашей?

Другз наконец переводит свой восторженный взгляд с преподавателя на меня.

– Значит в склеп?

Глава 21
Мавзолей не Ленина

Я подошел к старой библиотеке Олимпуса. Мы договорились встретиться с Другзом тут. Он ушел из общаги раньше, чтобы успеть приготовить зелья. По большей части защитные. Мы не знаем, что нас ждет внутри. Атаковать будет безрассудно, а вот защищаясь мы никаких случайных правил и законов не нарушим. Однако меч, который я забрал у изгоя на автостраде при мне.

Холодно, как в минус тридцать пять в России. Пальцев на ногах уже не чувствую. Ну, где этот гном? Если знал, что не успеет, мог бы зайти за мной в нашу комнату и уже потом звать сюда. Ладно хоть факелы горят. Руки можно согреть. Надеюсь, в склепе будет теплее.

– Наконец-то! – полушепотом разразился я, увидев, что Другз своей неуклюжей походкой идет в мою сторону. – Это еще что?

У него в руках большой ящик, который он еле тащит. У меня в подобном все инструменты дома хранились.

– Здесь все, что может понадобиться. Зелье каменной кожи, зелье энергетического барьера, зелье быстрой регенерации, отвар из куролистника, если кто-то из нас впадет в клиническую смерть…

– Стоп, стоп! Сложно было взять несколько флаконов и положить их в удобную сумку? – негодовал я. – Как мы со всем этим потащимся в склеп? А если нас там ждет какая-нибудь Костеедка, завсегдатая подобных мест, или того хуже? С этими тварями ловкость превыше всего, а с такой бандурой…

– Ладно тебе, – фыркнул гном. – Хорош причитать. На улице жуть как холодно. Давай сперва зайдем внутрь, там и поговорим.

– Рад, что заметил. Не май месяц.

Холодно ему. Для Другза, кажется, во всем этом походе важнее было наготовить разных зелий, чем разобраться в тайне, которая ждет нас в катакомбах под библиотекой. Но тратить сейчас время на разборки действительно глупо.

– Идем, – ответил я. – Потом поговорим.

С неба падал первый снег и ложился тонким слоем на землю и на мою каску со встроенным фонариком. Я выменял ее у одного боевого мага. Недавно их отпускали на автостраду сдавать зачет по контакту с печатью, и он нашел столь нужный предмет в старом строительном магазине. Скоро и наш факультет ждет короткое путешествие. Я обещал принести ему взамен что-нибудь эдакое. И не хуже этой каски.

– Вход в склеп с той стороны, – гном тащил свой ящик с зельями и указывал мне путь.

Мы обошли здание, перелезли через невысокий забор – мне пришлось подсадить гнома, а затем корячится, чтобы драгоценный ящик с зельями не упал, когда я преодолевал препятствие с ценным грузом. Затем прошли несколько метров по дорожке, ведущей к склепу, спустились по лестнице и вот, мы уже стоим у железной двери. Над входом горит красная овальная лампа. Справа табличка «Мавзолей скитальцев. Открыт в 10566 году». Ниже надпись продублирована на других, незнакомых мне, языках.

Я дернул за ручку.

– Заперто.

– Ожидаемо, – ответил гном, поставил на землю ящик, сунул фонарик в зубы и принялся выбирать подходящее зелье.

Я включил фонарь на своей каске и осмотрел окно склепа. Снаружи установлена решетка. Не пролезть. Даже если разбить стекло. Не говоря уже о сигнализации. Внутри ничего не видно. Усыпальницы зашторены. А если там будет охрана? Скажем, что случайно забрели. Мы же учимся здесь не по своей воле. Максимум, что смогут сделать, это отправить на заочное обучение. Не самое суровое наказание за проникновение в подобное место. Вот если бы это был мавзолей Ленина. Тогда бы точно крышка.

– Придется ломать, – окликнул меня Другз.

Я оглянулся. Гном закрывает свой драгоценный ящик и упирает руки в бока. Я подошел ближе.

– Делать нечего. Придется… Погоди-ка… – я присмотрелся к замку. – Если все как мне кажется, то сейчас мы очень просто попадем внутрь…

Потому что замок на двери такой, который в конце девяностых в России на подъездных дверях ставили. Открывал обычный круглый длинный ключ. Я помню потерял свой, а мне потом один соседский паренек показал, как к такому отмычку сделать можно.

– Скрепка есть? – спросил я у товарища.

– Скрепка?

– Ну да. Обычная. Которой документы скрепляют.

– Конечно, нет, Кай. У меня их отродясь не было.

– Вот елки-палки!

– А тебе зачем?

– Нужно что-то из чего я смогу сделать отмычку. Материал средней жесткости, понимаешь?

Другз задумался. Думай-думай, гномья голова. Я точно знаю, что у тебя идей куча.

– Есть идея! – сдержанным возгласом обрадовал меня низкорослик.

Он поставил свой ящик на землю, поднялся по лестнице и исчез из поля зрения. Буквально через минуту он уже спускался обратно с небольшой веточкой в руке.

– Вот! Сделай из этого отмычку нужной длины. Затем мы польем стебель зельем каменной кожи, и структура стручка станет несгибаемой.

– Это точно сработает? – с недоверием спросил я.

Гном закивал.

– Гениально! – я похлопал товарища по плечу.

Оставалось отмерить сгиб, чтобы он пролез в замочную скважину. Длину самой отмычки оставить максимальной, чтобы точно дотянуться до механизма.

– Готово. Где там твое зелье?

Другз в своей привычной манере зажал язык между зубами и медленно полил обломанный стручок, лежащий на земле. Тонкий слой снега вокруг отмычки растаял, а сам воровской инструмент на мгновение подсветился. Я схватил отмычку. Твердая, как камень.

– Я надеюсь, когда мы выпьем это зелье нас не обездвижит? – я сунул отмычку в замок.

Другз промолчал.

– Обездвижит, – заключил я, повернувшись к гному и на мгновение перестав копаться в замке. – Зачем тогда вообще нужно это зелье?

– У меня нет крови яркотравника, чтобы усовершенствовать его, – обижено ответил Другз. – Сделал так, как получилось. Мы же идем вдвоем. Пока кто-то из нас с каменной кожей будет отвлекать возможное чудовище. Второй сможет сразить врага. Все продумано.

– Ага, – я вернулся к взлому. – Только чур, тот кто отвлекает – не я.

Замок щелкнул. Я дернул за ручку и дверь распахнулась. Получилось! Другз ликуя вскинул свободную руку и широко улыбнулся. Мы прошли внутрь.

Длинный коридор. На потолке мигают люминесцентные лампы. Ковровая дорожка стелется от самого входа и уходит в конец коридора. У самого входа стоит маленький стол. Настолько маленький, что на нем помещается только высокая погребальная урна. Бросаю взгляд на надпись над ней. Фонарик с каски теперь светит прямо на табличку. Читаю.

– Прах Девара Четвертого. Избавителя от членистоногих монстров в Емии.

– Слышал про него, – шепотом подхватывает Другз. – Дядька мочил разных пауков и многоножек сразу после возвращения людей на поверхность. Практически в одиночку очистил улицу Освобождения в Дардисе.

– Как он умер?

– Упал с пятьдесят четвертого этажа. Балкон обвалился и конец. Тело доставили в Олимпус и тут предали огню.

– Откуда ты все это знаешь?

– Табличка под вазой. Там написано, – Другз улыбается.

– Вот елки-палки, – улыбаюсь в ответ.

В этот же момент что-то падает в одном из залов. Грохот. Мы замолкаем. Страх пробивает до костей. Слышу, как сердце гнома теперь стучит быстрее. Мое, наверняка, тоже. Хочется ринуться со всех ног не оглядываясь, но вспоминаю, что Хаше нужна помощь и беру себя в руки.

– Что это было?

– Не знаю, – шепотом отвечает гном. – Охраны в мавзолее нет. Может просто что-то упало?

– Я слышу сердцебиение…

– Может это библиотекарь наверху?

– Неважно. Дай что-нибудь для храбрости. Кроме зелья каменной кожи.

Другз в очередной раз ставит свой ящичек на пол. Откидывает крышку.

– У меня тут все…

– Где спирта в составе побольше?

Гном удивленно смотрит на меня и произносит:

– Снадобье отравленной кожи?

– Пойдет, – протягиваю руку. – По крайней мере тварь поплатится, если сожрет меня.

Идем дальше. Комната слева. Делаю шаг внутрь. Посредине стеклянный гроб. Под стеклом скелет орка. На крышке надпись «Огруир Вилахвост. Истребитель Зеленорылова Истукана». Оглядываюсь. Вокруг картины с изображением скитальца. Доспехи в полный рост. Личные вещи нелюдя: бензиновая зажигалка, хлыст, походная термокружка…

– Идем, Кай! – шепчет гном из прохода. – Тут ничего нет.

Киваю в ответ, и выхожу в коридор. Водопроводные трубы тянуться вдоль стен. С них стекает вода. Здесь прямо душно. Как в каком-нибудь техническом помещении. Пахнет затхлостью.

Прохожу мимо комнаты под названием «Колыбель праха». Свет от фонаря подсвечивает урны, стоящие на пьедесталах. Становится не по себе. Сколько скитальцев положили свои головы в битвах с чудовищами или по нелепой случайности выпав из окна многоэтажки… Неужели это ждет и меня? Нет уж. Я сниму проклятье и заживу той жизнью, которой сам лишил себя в прошлом мире.

– Гляди! Справа.

Поворачиваю голову на зов Другза.

– Это гробница Серба Безумного! – добавляет низкорослик.

Надо отдать должное последователям купидона, создавшего школу охотников на чудовищ. Они чтят своего первого ректора. Неоновая синяя подсветка установлена в стенах и потолке гробницы. В ее свете на серый мрамор бесконечно опускается пыль. Я бросил взгляд на пьедестал, расположенный в центре. На нем под стеклом лежит отрубленная высушенная кисть скитальца.

– Поверить не могу что тело так и не нашли, – произнес я, внимательно осматривая гробницу.

– Скажу честно. После истории с его смертью мне вообще сложно поверить в то, что это рука Безумного.

– Ты думаешь король Штрудии не убивал скитальца мучительной смертью и не расчленял его тело на куски? – я посмотрел на гнома, он принялся щуриться от света, который я направил на него. Закрылся рукой.

– Думаю, так и было. И в тоже время, мне кажется, эта не настоящая кисть Безумного. Зачем отсылать в Олимпус руку? Если хочешь доказать свое господство – шли голову.

Присматриваюсь к перстню на безымянном пальце. Вижу половину проклятого символа, который есть на теле каждого купидона.

– Постой-ка! – взволнованно произношу я и снимаю рюкзак с плеч.

– Чего? – гном наставляет свой фонарь на мою сумку.

Я достаю шкатулку, которую просила передать мне мать перед своей смертью. Открываю. Внутри лежит точно такое же кольцо. Только со второй частью символа. Подношу к стеклу, чтобы сравнить наглядно. Перевожу взгляд на Другза.

– Быть не может, – охает гном. – Откуда находка?

– Мать отдала перед тем, как…умерла.

– Как это кольцо попало к ней?

Начитавшись книг подобного рода у меня только одно предположение. Возможно, Серб Безумный…мой отец? Эх, и родных то нет, чтобы спросить.

– Может Безумный мой отец? – вторю собственным мыслям.

– Нет-нет, – отнекивается гном. – Есть научные доказательства того, что первый скиталец бесплоден. Здесь какая-то другая связь. Кто-то еще видел кольцо?

Я пожал плечами.

– Архиус. Но не знаю, предал ли он значение этому. Я понятия не имел что это за драгоценность до сегодняшнего дня.

Гном взволнованно заходил по усыпальнице.

– Так. В любом случае делать какие-то выводы рано, – сказал он. – Надо соединить артефакты и посмотреть, что произойдет.

– Как? Здесь же сигнализация.

Гном поставил свой ящик на пол.

– А ты, мой друг, ругался на меня за то, что я взял с собой столько разных зелий, – самовлюбленно пролепетал низкорослик. – Поступи я, по-твоему, нам пришлось бы возвращаться обратно и только Боги Подземелий знают, когда бы вновь представилась возможность подобраться так близко к разгадке неведомой тайны.

– Хватит высоких речей, Другз. Давай…

Очередной грохот донесся из одной из усыпальниц. Сердце Другза вновь бьет по перепонкам. Утешает только одна мысль. Что нечто отравится, едва добравшись до моей крови.

– Там точно что-то неладное, Кай, – трусит гном. – Я слышу, как бьется чье-то сердце.

– Что ты предлагаешь? Пойти проверить? – саркастично подчеркиваю я.

– Кольцо не убежит. А вот если там кто-то, кто похитил Хашу. Мы можем освободить эльфиек.