Текст книги ""Фантастика 2025-50". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Коротин

Глава 20

Планетоид Эгида. Военная база «Эгида», ВС Доминиона

Шестисоткилометровый серый, с чёрными прожилками, шар выглядел абсолютно безжизненным. Жизнь кипела в стороне – на орбите газового гиганта, вокруг которого описывал круги планетоид. Там на низкой стационарной орбите висели газоперерабатывающие заводы, бесконечной чередой принимающие танкеры, везущие драгоценное сырьё в прожорливую утробу Доминиона.

Планетоид казался чужим на этом празднике жизни, но лишь на первый взгляд. Внимательный наблюдатель при приближении отметил бы наличие спутника связи на орбите планетоида. А при ещё большем приближении с удивлением обнаружил, что взят на прицел совершенными системами противокосмической обороны, которым, по идее, нечего делать на этом куске камня.

Планетоид назывался Эгида и на нём располагалась секретная военная база Доминиона. По всем документам она проходила как один из объектов Службы безопасности Консорциума, а служащий на ней персонал носил униформу и знаки различия сотрудников СБК.

Под поверхностью планетоида раскинулся подземный город с собственной инфраструктурой, ангарами для кораблей и учебными полигонами. Здесь обкатывались все перспективные оружейные новинки, перед тем как поступить на вооружение войск Доминиона. Здесь же в условиях, максимально приближенным к боевым, проходили проверку и репликанты.

В кабинете начальника особого отдела, скрытого на глубине в километр под поверхностью планетоида, речь шла не только о репликантах. Вырисовывалась ещё одна серьёзная проблема, и не исключено – куда большего масштаба, нежели утеря двух секретных биороботов.

– Наши специалисты изучили всё, – докладывал сидящему в кресле крепкому седовласому человеку с полковничьими погонами стоящий перед ним майор. – Но ничего не нашли. Морильо уничтожил абсолютно все носители информации. Дома у него также ничего не обнаружено – только личные вещи, коллекция старых фильмов и небольшая библиотека раритетных бумажных книг. Всё.

– Не мог же он разнести себе башку из-за банального превышения полномочий, за которое его даже в самом худшем случае лишь сняли бы с должности, – полковник побарабанил пальцами по столу.

Повернувшись к окну, он понаблюдал за сменой караула у входа в штаб. Солдаты в парадной форме безукоризненно выполняли сложные движения церемониала, жонглируя автоматами с примкнутыми штыками так, словно те были сделаны не из металла и композитных материалов, а отлиты из мягкого пластика.

– Да, сэр, – кивнул майор. – Но нам пока не удалось найти никакой зацепки, позволяющей понять в чём он замешан.

Полковник тяжело вздохнул. То, что Консорциум затеял какую-то свою игру, в Доминионе заподозрили давно. Корпорации всегда тяготели к независимости от метрополии, сковывающей их жёсткими рамками законов, и потому находились под неусыпным наблюдением контрразведки.

Вот и сейчас косвенные признаки указывали на то, что лидеры корпораций в очередной раз задумали нечто, по их мнению, способное если не избавить от ярма Доминиона, то в значительной степени его ослабить. Одной из ниточек, способной распутать клубок, должен был стать Хосе Морильо, но он успел обрубить все концы, связующие его с возможным заговором.

Теперь контрразведчикам предстояла трудная работа по поиску новых зацепок.

– Продолжайте копать, – наконец сказал полковник. – Держите меня в курсе расследования, доклады – дважды в сутки, утром и вечером. Свободны.

Майор вскинул руку к козырьку фуражки и вышел, оставив хозяина кабинета наедине с мыслями.

Планета Эдем. Посадочная площадка в сельве, пятьдесят километров от города Блессед

Блайз вернулся из леса один, хотя уходил с рабами, помогая тем уносить покойников. Усевшись в вездеход рядом с Амели, он молча включил двигатель и развернул машину к воде.

– Едем за нашими, – сказал он, когда вездеход, подняв облако брызг, въехал в реку. – Садж, наверное, злится, что мы задерживаемся.

То, что Чимбик недоволен, Блайз слышал по голосу, когда докладывал о ситуации. Ранение одного из репликантов снижало боевые возможности группы, ставя под вопрос продолжение операций по добыче ресурсов. Оставалось надеяться, что продажа затрофеенных наркотиков принесёт ожидаемую выручку. Ну, и что Чимбик согласится на проведение подобной сделки.

Амели вела себя тихо и, к некоторому облегчению репликанта, не спрашивала, куда делись рабы.

Опасения подтвердились – сержант не пришёл в восторг, услышав доклад. Чимбик пребывал в состоянии, наиболее близком к определению «зол, как чёрт». Блайз никогда не видел чёрта – равно как и любое другое мифическое существо, но, по его мнению, сержант сейчас как нельзя лучше соответствовал этому образу. Чимбик не ругался, не кричал, но его молчание было столь красноречивым, что проняло даже Амели.

Едва взглянув на плечо брата, сержант повернулся к бейджинке и спросил:

– Вы сумеете обработать рану и провести операцию по извлечению картечи, мэм?

На притихшую парочку он демонстрантивно не обращал внимания.

– На захваченном борту есть медсанчасть с операционной, садж, – встрял Блайз.

Чимбик медленно повернул к нему голову и холодно сказал:

– Спасибо, Блайз.

– Садж…

Блайз украдкой перевёл дух: гроза миновала. Сержант, ясное дело, ещё злился, но раз снизошёл до ответа – значит, уже отходит.

Чимбик между тем вернулся к разговору с бейджинкой:

– Мэм, придётся ехать.

Девушка только кивнула – говорить она так и не начала.

– Значит, собираемся, – решил сержант. – Блайз, там есть где разместиться?

– Так точно, садж, – по-уставному доложил Блайз. – В наличии пять кают и двухместный бокс в медсанчасти.

Чимбик оценил приобретение: оплошность Блайза и Амели принесла неплохое место под новую базу. Удалённую от города, скрытую от посторонних глаз и подходящую для проживания.

– Меняем пункт дислокации, – сержант подумал, что есть ещё один положительный момент: не придётся платить за проживание в кемпинге. – Собирайте имущество.

Блайз и Амели сочли за благо убраться с глаз Чимбика и ушли собирать вещи. Сержант почесал переносицу и задумчиво уставился на бейджинку. Надевать на неё ошейник не хотелось – Чимбик опасался, что это опять заставит девушку впасть в шоковое состояние, из которого она едва начала выбираться. Везти без ошейника? Собственно, почему нет? Никаких чипов с данными девушке не имплантировали, единственный зримый показатель её социального статуса – ошейник. Вопросов никто задавать не будет, ну а если вдруг начнёт – сам и напросился. Чимбик бегло перебрал оптимальные варианты и крикнул в дом:

– Блайз! Принеси ту штуку, в которую мы Амели одевали на Новом Плимуте!

Блайз материализовался рядом через несколько секунд, держа в руках аккуратно сложенный хиджаб. Чимбик кивком поблагодарил его и передал одежду бейджинке.

– Это нужно надеть, мэм.

Покойный Вафик, помимо денег, сделал ещё одно полезное дело, кратко рассказав о нормах поведения женщин в арабской культуре. От него репликанты узнали, что арабским женщинам не позволено разговаривать с незнакомыми мужчинами и показывать лицо. Этот приём покойный Вафик не раз использовал для неприметного перемещения рабынь, и сейчас его наука пошла репликантам на пользу.

Вопреки опасениям, бейджинка равнодушно примерила новый предмет гардероба. Только когда она скрыла лицо, оставив открытыми лишь глаза, Чимбик сообразил, что для проведшей всю жизнь под поверхностью планеты девушки привычно прятать тело от солнца.

– Амели, принеси солнцезащитные очки! – крикнул сержант и, получив требуемое, протянул их бейджинке.

– Наденьте мэм, чтобы солнце не слепило.

До нового жилья добрались быстро. По прибытии на место Чимбик оглядел неожиданное приобретение и скомандовал Блайзу:

– В медсанчасть. Мэм, – сержант повернулся к бейджинке. – Вы с ним.

В операционной Блайз сам разделся до пояса и уселся на операционный стол.

– Я готов, мэм, – сообщил он бейджинке.

Та уже успела сменить хиджаб на стерильный комбинезон и защитную маску, продезинфицировала руки и приступила к обработке ран репликанта. Сейчас девушка уже не напоминала ходячий труп, но и до нормального человека ей было ещё далеко.

Под местной анестезией Блайз не чувствовал боли, а потому предавался посторонним размышлениям. Он вообще любил думать о постороннем, что вызывало вечное недовольство сержанта.

Размышлял Блайз о будущем. Теперь, когда Лорэй найдены и их освобождение – дело ближайших дней, требовалось принять решение. А в этом Блайз был пока ещё слаб. Ссора со Свитари и её последующий побег изрядно пошатнули веру в прелести свободной жизни. С появлением брата и привычных боевых задач Блайз нашёл спасение в знакомой с детства модели поведения – подчинении старшему по званию, но теперь…

Теперь он должен раз и навсегда решить, какую жизнь выберет.

В медблок зашёл сержант. Прорентгенив брата взглядом, Чимбик отчеканил:

– Завтра состоится аукцион, Блайз. От тебя требуется беспрекословное подчинение, без самодеятельности. Мы выполним приказ.

Тот с вызовом уставился на сержанта:

– У тебя, может, в жизни нет других желаний, кроме выполнения приказов, а я поговорю со Свитари и приму решение. Сам. Может, и ошибочное, но сам. Привыкай.

Сержант недобро сузил глаза. Блайз по старой памяти было съёжился, но тут же вновь гордо вскинул голову.

– Ты не «примешь решение», – прорычал Чимбик. – Ты поставишь под угрозу всю операцию, поддавшись на очередную ложь Лорэй. А они солгут. Они так устроены. Это не хорошо и не плохо – это просто нужно понимать. Мы для них – полезный ресурс. Как тот лейтенант, как те сапёры, как те мужчины на лайнере. А ресурсы используют. Прекрати ставить себя в один ряд с людьми и мысли в конструктивном русле.

Бейджинка не реагировала на их слова, продолжая методично вынимать картечь из плеча Блайза.

– Ри относится ко мне, как к человеку, а не как к ресурсу, – попытался достучаться до Чимбика Блайз. – Потому что мы и есть люди. Мы сами должны решать, что нам делать и как!

– В первую очередь мы должны выполнить поставленную задачу! – холодно ответил Чимбик. – Мы – солдаты, у нас есть долг. Или ты уже забыл это?

– Долг? – переспросил Блайз. – Перед кем? Кому я что должен? Всю жизнь лить кровь за тех, кто считает, что мы вещи? Инвентарь, который даже имени не заслуживает?

Сержант смерил его долгим взглядом.

– В этом ты весь, Блайз, – вздохнул он. – В первую очередь думаешь о себе.

– А что не так? – с вызовом спросил тот. – С чего ты взял, что думать о себе – плохо?

– В том, что эгоизм – человеческая черта, Блайз, – пояснил сержант.

– Любовь – тоже человеческая, – хмыкнул тот. – И она прекрасна. Может, и эгоизм тебе понравится, брат? Попробуй.

– Обойдусь, – хмуро отозвался сержант. – И тебе приказываю перестать подражать людям. Ясно?

– Нет, – упрямо покачал головой Блайз. – Не ясно. И что ты сделаешь? Признаешь меня дефектным и деактивируешь, как велит инструкция?

Он скривился и зло сплюнул. Робот-уборщик тут же выехал из ниши и с неодобрительным жужжанием вытер слюну.

– Ты прямо как она, – Блайз кивнул на бейджинку, с невозмутимостью андроида продолжающую работать с его плечом. – Только дело и ничего кроме. Вы, кстати, отличная пара. Без эмоций, без личных устремлений. Ты будешь подставляться под пули ради чужих интересов, а она тебя штопать без вопросов. Только она когда-нибудь вылечится, а ты так и мечтаешь остаться вещью. Оружием в чужих руках!

– Это гораздо лучше, чем быть человеком, – Чимбик сцепил руки за спиной. – Я в этом убедился. Значит, так. Продолжаем выполнять поставленную задачу, хочешь ты этого или нет. И Лорэй летят на Эльдорадо. Обе.

– Нет, – упрямо заявил Блайз. – Я исправлю свою ошибку и извиняюсь перед Свитари. И мы снова будем вместе. Она не хочет лететь на Эльдорадо, и я позабочусь о том, чтобы она туда не полетела. И плевать на твой приказ.

Бейджинка завершила накладывать на рану биопластырь и отошла в сторону, все такая же безразличная к происходящему.

– Не вздумай мешать мне выполнять задание, Блайз, – сержант говорил спокойно, но от этого спокойного тона делалось жутко.

– Ты бы и так его не выполнил, если бы не Эйнджела, – напомнил ему брат. – Она тебя спасла. Не должна была, но спасла. И этим ты собрался ей отплатить?

Это был удар ниже пояса. Чимбик стиснул зубы, мысленно досчитал до десяти, а потом сказал:

– Да. Потому что это – мой долг. И она это понимала.

«Понимала, но всё равно вытащила», – мысленно добавил он. Причин этого поступка Чимбик не понимал до сих пор. И это лишало репликанта покоя.

– Может, она ждала от тебя чего-то большего, чем следование дурацкому приказу? – тихо и очень серьёзно спросил Блайз.

«Ты просто ещё в середине своего пути», – воскресила память голос Эйнджелы. Но вслух сержант процитировал другие слова девушки:

– Возможно. Но жизнь полна разочарований.

Развернувшись на каблуках, сержант вышел, оставив за спиной растерянного брата.

Планета Эдем. Военная база «Эдем-1», двести километров от города Блессед

Военную базу «Эдем-1» расположили в сельве, подальше от населённых районов. Сделано это было по двум причинам: чтобы в случае орбитального удара не пострадало гражданское население и – на данный момент самое актуальное – обезопасить личный состав от соблазнов, щедро представленных на Эдеме.

Базу строили по образцу, подсмотренному в Консорциуме – автономный военный городок со всей положенной инфраструктурой и развлекательными комплексами, минимально связанный с населёнными пунктами планеты. Но до завершения базы было ещё далеко и пока она представляла собой лишь необходимый для несения службы набор строений. По реке курсировали десантно-штурмовые катера, отвозившие по пятничным вечерам личный состав на отдых в город и привозившие похмельные тела в понедельник утром.

Укомплектовали «Эдем-1» инженерно-строительным батальоном, занимавшимся собственно возведением базы и прокладкой шоссе к Блесседу, дивизионом противокосмической обороны, дивизионом речных катеров, вертолётной эскадрильей, батальоном обеспечения, батальоном киборгов-пехотинцев и ротой военной полиции, следившей за тем, чтобы это могучее воинство от скуки не разнесло к чертям всю планету.

Служба на базе шла по накатанной колее, и появление на орбите корвета «Оди Мёрфи» внесло в рутину некоторое разнообразие. В первую очередь оживился начальник особого отдела, начинающий уже тихо звереть от безделья. На обед он давно уже выходил по пояс сверху мокрым, потому как, придя утром на службу, заваливался на диван и начинал плевать от скуки в потолок, и к полудню на майора начинало капать в ответ. Появление коллег он воспринял как дар свыше и тут же развил бурную деятельность, беззастенчиво припахав и командира роты военной полиции. Которому, к слову, как раз скучать не приходилось.

К тому моменту, когда фрегат встал на геостационарную орбиту, начальник особого отдела уже изучил личные дела всех более-менее значимых людей Эдема, так или иначе связанных с разного рода махинациями, и прошерстил каталоги работорговцев, «на всякий случай» загруженные военным полицейским.

Так что когда Нэйв и Монт вышли из шаттла, у трапа их уже ожидал результат проведённой работы.

– Они? – небрежно ответив на приветствие, майор сунул лейтенанту планшет, над которым висела голограмма близняшек.

В том, что это именно Лорэй, сомнения не возникало. Легкомысленно одетые сёстры замерли в соблазнительных позах и призывно улыбались.

– Они! – хором сказали Грэм и Карл.

– Тогда нам стоит поторопиться, – начальник особого отдела взглянул на часы. – Это каталог Иегуды Хендрикса, владельца одного из лучших рабских аукционов Эдема, и распродажа представленного товара как раз началась.

Минуту спустя контрразведчики уже бежали к вертолётной площадке, сопровождаемые двумя взводами киборгов-пехотинцев. На что способны репликанты – лейтенант знал прекрасно, потому предпочитал перестраховаться. Единственное, что занимало сейчас его ум, это вопрос: что задумали Лорэй и репликанты? В то, что сёстры оказались в рабстве и репликанты допустили это, Нэйв не верил.

Полминуты спустя четыре полностью загруженных многоцелевых ударных вертолёта взмыли над сельвой и взяли курс на город.

Глава 21

Планета Эдем. Посадочная площадка в сельве, пятьдесят километров от города Блессед

Чимбик сидел на ступенях трапа и мрачно таращился в лесные заросли. Мысли сержанта не отличались жизнерадостностью. Возникшую конфликтную ситуацию требовалось срочно решать и Чимбик видел лишь один вариант, лишавший его последнего брата.

Но Блайз не оставлял выбора. Если он не одумается – сержанту ничего не останется, кроме как использовать командный шифр для критических ситуаций и отдать приказ автодоктору в броне Блайза на принудительное введение препарата.

От чёрных мыслей Чимбика отвлекло осторожное шевеление за спиной. Обернувшись, он увидел Амели, несущую исходящую ароматным паром чашку.

– Кофе, – робко сказала она.

Репликант бережно принял чашку. Он успел изрядно привыкнуть к гражданской жизни, но до сих пор подобные мелкие проявления внимания и заботы оставались значимыми для Чимбика.

– Спасибо, – сержант принюхался к напитку, а потом похлопал по ступеньке рядом с собой. – Садись.

Амели неуверенно посмотрела на репликанта, но всё же села рядом.

– Не ругайте Блайза, – тихо попросила она. – Это я виновата. Мне показалось, что там мой папа…

Чимбик на мгновение задумался, подбирая слова.

– Твоя ошибка, – начал он, – не в том, как ты действовала, а в том, как оценила ситуацию. Надо руководствоваться умом, а не эмоциями, понимаешь?

Сержант сделал небольшой глоток. На его вкус, напиток был сварен отлично.

– Никогда не ошибается тот, кто ничего не делает. Так говорил один из наших инструкторов, – продолжил он. – Мы все ошибаемся. Главное – не бояться своих ошибок, а учитывать их в будущем.

– А вы? – Амели осторожно покосилась на Чимбика. – Вы тоже ошибались?

– Разумеется, – сержант даже улыбнулся вопросу.

– А есть такая, о которой жалеете больше всего?

Чимбик вздохнул. Оглянулся через плечо, словно рассчитывая увидеть Блайза сквозь обшивку корпуса и переборки, и признался:

– Да. Ту, которую собираюсь совершить.

– А почему вы хотите совершать то, что заранее считаете ошибкой? – удивлённо распахнула глаза девочка.

– Потому что должен, – Чимбик грустно усмехнулся.

Воцарилось молчание. Девочка и репликант сидели на ступеньке трапа, и каждый думал о своём.

– Спасибо за кофе, – наконец сказал сержант, возвращая опустевшую чашку Амели.

Встав, он на миг замер, а потом решительно шагнул в проём люка. Чимбик чувствовал, что идёт на заранее проигрышный бой, уклониться от которого не имеет права.

Блайз сидел в санчасти, наблюдая за работающей бейджинкой. Та, оказавшись в знакомой обстановке, словно проснулась и теперь методично изучала свою новую вотчину. Молча, не глядя на репликанта, но и не сидя безжизненной куклой.

Чимбик тихонько подошёл к брату и мотнул головой, предлагая выйти. Блайз мрачно нахмурился, но всё же пошёл вслед за братом.

– Сейчас не время для разногласий, – сразу перешёл к делу Чимбик. – Что бы ты ни решил – наши цели совпадают: собрать достаточно ресурсов для выкупа Лорэй, улететь на нейтральную планету. А когда выберемся с территории Союза – решим, кому что делать дальше. Тем более что один из нас, а то и оба могут не дожить до этого дня.

Блайз невесело хмыкнул и кивнул:

– Согласен.

– Тогда ищи покупателя партии наркотиков. У нас мало времени.

Планета Эдем. Город Блессед, поместье Хендрикса

Поместье заводчика рабов, «мастера» Хендрикса, – как на Эдеме принято называть уважаемых членов общества, располагалось на рукотворном острове, на самой окраине города. Амели на трофейной подлодке пришвартовалась к причалу и, ювелирно отработав двигателями, с шиком подвела рубку точно к центру трапа.

Субмарину репликанты прихватили у своего «клиента», польстившегося на заманчивое предложение о продаже наркотиков. На свою беду, покупатель оказался жадным: назначил встречу за городом, не желая платить десятипроцентный налог, положенный при купле-продаже наркотических веществ.

Этим необдуманным поступком он сократил себе и охране жизнь, а репликантам – облегчил задачу по уничтожению наркоторговца и подарил субмарину типа «Дениза», в аккурат такую, какой умела управлять Амели. Приятным дополнением стала затрофеенная с охранников лёгкая броня производства Консорциума – экспортная версия снаряжения полицейских частей корпоратов.

На пирсе репликантов встретил чопорный слуга в чёрно-золотой ливрее, украшенной умопомрачительным количеством галунов, пуговиц и прочих предметов платяного декора. Под ярким солнцем Эдема это одеяние сияло так, что репликанты невольно прищурились, а их зрачки превратились в узкие вертикальные чёрточки. За спиной слуги бдительно маячили стражники, ничуть не похожие на раздобревших от безделья увальней, какими их коллег описывали в любимых Блайзом книгах.

Сверившись с планшетом, эдемец проводил Чимбика и Блайза к трёхэтажному круглому строению со множеством входов и выходов. Репликанты обратили внимание, что многие приехавшие на аукцион прятали лица за масками и лицевыми экранами, и пришли к выводу, что эти люди родом с планет, на которых рабство запрещено законом.

Чимбик улучил момент и выпустил две двойки «мух». Крохотные дроны затерялись в весёлом хороводе местной мошкары, невидимые взглядам. О наличии у работорговца современных средств радиоэлектронной борьбы, способных обнаружить разработанные для спецназа нанодроны, сержант не беспокоился. Собственно, на всём Эдеме вряд ли нашлось бы такое оборудование.

Территорию перед зданием патрулировали шестеро охранников в чёрной с золотом пластинчатой броне местного производства. Судя по уверенности, с которой они держали автоматы и дробовики, на своей безопасности «мастер» Хендрикс не экономил.

Слуга дождался, пока репликантов досмотрит вооружённый сканером и электрошокером охранник, и отвёл в ложу в большом полукруглом зале, напоминающем крытый амфитеатр. Куполы с односторонней зеркальной поверхностью над ложами позволяли гостям наблюдать шоу и при этом оставаться невидимыми для чужих глаз.

В центре располагалась сцена с голопроекторами – шиком по меркам технически отсталого Эдема. До начала шоу зрителей развлекал ролик с выборкой лучших рабов, проданных в аукционном доме Хендрикса. К некоторому удивлению репликантов, в подборке, помимо людей, присутствовали ещё и хищники с разных планет Союза.

– Странное место, – произнёс Чимбик, озираясь.

Пару «мух» он пустил в облёт здания, а вторую направил внутрь – изучать обстановку в коридорах и, по возможности, служебных помещениях. Особенно сержанта интересовали посты охраны и комнаты для предназначенных к продаже рабов.

– Похоже на древние земные амфитеатры, – коротко пояснил Блайз.

Против обыкновения, развивать мысль и щеголять неуставными знаниями он не стал. Со времени того разговора в медчасти брат стал необыкновенно молчалив и закрыт, лишний раз утверждая сержанта в правильности принятого решения. Блайз не оставлял иного выхода. Если брат откажется возвращаться на Эльдорадо, Чимбик доставит туда его тело. Чимбик исполнит свой долг, а там – будь что будет.

– Значит, этот «мастер» Хендрикс честолюбив и хвастлив, – вслух произнёс Чимбик.

Блайз коротко кивнул и молча уселся в кресло, не сводя взгляда со сцены.

За неприметной дверью купола появилась молодая рабыня. Дождавшись разрешения войти, вкатила столик с напитками и закусками.

– Господа желают, чтобы я осталась? – с завлекающей улыбкой спросила она.

Полупрозрачное белое платье едва скрывало молодое стройное тело, на загорелой шее выделялось массивное колье, заменявшее рабыне ошейник. На нём значилась цена особи – десять тысяч марок.

– Нет! – в один голос рявкнули репликанты.

Рабыня поклонилась и вышла, но Чимбику показалось, что в её взгляде мелькнули разочарование и обида. Сержант, уставший разбираться в особенностях человеческой психологии вообще и женской – в частности, раздражённо дёрнул щекой и уселся в кресло.

И без того не радостный Чимбик мрачнел с каждой минутой, предвкушая встречу с Эйнджелой. Не нужно обладать даром предвидения, чтобы понять – его решение следовать приказу не обрадует девушку. И её сестру. И Блайза. И он, Чимбик, останется один посреди вражеской территории, без союзников и уверенности в собственной правоте.

На сцену вышел эдемец, одетый в простыню. Во всяком случае, выглядело это одеяние именно как чёрно-золотая простыня, наброшенная на голое тело. На голову эдемца почему-то был водружён венок из золотых листьев.

Раскинув руки, человек заговорил, и его голос транслировали динамики в ложе.

– Дамы и господа! – говорил он. – Достопочтенный мастер Иегуда Хендрикс имеет честь представить вашему взыскательному взору свой скромный товар! Лот первый…

Чимбик откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Лорэй по списку шли седьмыми, потому сержант не видел смысла сидеть и таращиться на сцену.

Первым лотом оказалась молодая смуглая красавица с таким дивным, чарующим голосом, что Чимбик всё же открыл глаза, чтобы взглянуть на его обладательницу. Несмотря на яркие внешние отличия, она чем-то напомнила ему Лорэй. Молодая, красивая, грациозная, с прекрасным голосом и чем-то неуловимо-чарующим в облике. И, вероятно, столь же искусная в притворстве. Потому что выглядела смуглянка так, словно продажа с аукциона была пределом её мечтаний. Она с озорной улыбкой сидела на голографическом берегу озера, неспешно омывала точёные ножки и пела будто в полном одиночестве.

Сержант отвёл взгляд от сцены и всмотрелся в текст на терминале ложи. На нём высветилась подробная информация о лоте: начальная стоимость, имя, место рождения, возраст, физические данные, специализация и полезные навыки. Среди последних было много незнакомых терминов и репликанту пришлось обращаться к словарю. Почти все неизвестные слова относились к сексу.

Сержант отстранённо подумал, что даже не подозревал о подобном обилии проявлений полового влечения людей. Потом представил такой же список напротив имени Эйнджелы и отвёл взгляд от экрана.

Смуглая рабыня ушла за двадцать пять тысяч марок. Следующим лотом был уже молодой парень. Наверное, красивый – тут ни один из репликантов не мог сказать наверняка. Указанная специализация – «наложник». Несмотря на различие пола, список навыков мало чем отличался от проданной ранее рабыни. И, вопреки данным из курса физиологии, подходил такой наложник и мужчинам, и женщинам. Как, впрочем, и первый лот.

Когда на сцену вывели следующую девушку, Чимбик уже без подсказки терминала определил наложницу. Приученный читать язык тела, репликант начал улавливать сходство между разными группами рабов, отмечать закономерности в их поведении. Раньше, на Новом Плимуте и во время перелёта, он замечал отличия Лорэй от прочих людей. Девушки выделялись красотой тренированных тел, грацией движений и чем-то необъяснимо-пленительным в поведении. Тут же они легко сумели бы смешаться с толпой, потому что почти все увиденные сержантом рабы обладали перечисленными качествами.

Как репликанты, прошедшие один курс подготовки – только разных моделей. Такое же бесправное имущество.

Сержант уже не сомневался, что Лорэй проходили подготовку на этой планете или в схожем месте. Он вспоминал сказанные сёстрами слова, небрежно брошенные фразы, и всё больше убеждался в собственной правоте. Их широкие познания о рабах, агрессия и неприятие репликантов, фактически вернувших их в этот статус, – всё укладывалось в его теорию.

Сержант невольно вспомнил, как Эйнджела раз за разом сравнивала его, Чимбика, с рабом. На миг ему захотелось узнать, было ли это поводом склонить его к дезертирству ради собственного спасения или Лорэй искренне сочувствовала ему, видя некое родство?

Вряд ли он когда-то получит правдивый ответ.

Блайз, обычно с удовольствием таращившийся на красоток, взирал на очередную наложницу с мрачным видом.

– Ты тоже заметил сходство? – прервал он молчание.

Чимбик коротко кивнул и задал неожиданный даже для себя вопрос:

– Интересно, а сколько стоим мы?

Брат не ответил и мрачно уставился на сцену.

– А сейчас, дамы и господа! – объявил конферансье, – Для любителей острых ощущений – наш следующий лот! Порождения джунглей Тиамат!

Голографические декорации превратили сцену в дикую сельву мира смерти, а по периметру из пазов в полу поднялось прочное сетчатое ограждение. На сцену выкатилась самоходная платформа с клеткой, в которой злобно орал серо-зелёный зверь, напоминающий земного тапира, отрастившего рог на лбу, два длинных бивня и ярко-красный гребень. Репликанты без подсказки узнали тиаматского лесного рогача – на редкость агрессивное травоядное, без раздумий атакующее любого, воспринятого как угрозу. Причём размеры и намерения жертвы рогача не волновали: он с одинаковой яростью кидался и на человека, и на вершину пищевой цепочки Тиамат – «хозяина леса».

Появление рогача потенциальные покупатели встретили с интересом: на мониторе одна за другой загорались отметки желающих участвовать в торге.

С другой стороны сцены стражники, одетые в комплекты для подавления беспорядков, вывели закованного в кандалы невысокого, жилистого крепыша, всё снаряжение которого составляли лишь короткие бриджи. Столь скудное одеяние позволяло потенциальным покупателям рассмотреть крепкое, тренированное тело человека.

Над терминалом в ложе репликантов возникли два объёмных голографических изображения – стилизованные фигурки человека и рогача. Ниже предлагалось сделать ставки на победителя – ушлые эдемцы и тут ухитрялись получать выгоду.

– Они оба – порождения мира смерти! – конферансье выдержал драматическую паузу и продолжил:

– Оба дики, необузданы и свирепы! Оба живут, чтобы сражаться! И сейчас они сойдутся в бою за право стать собственностью кого-то из вас!

Конферансье раскланялся и торопливо покинул сцену. Стражники, дождавшись его ухода, расковали крепыша и отошли, держа строй и прикрываясь щитами. Репликанты, привыкшие читать язык тела, с интересом отметили, что действия стражи лишены наигранности. Они действительно опасались этого коротышку.

Стражники пятились до тех пор, пока из пола не поднялись решётки, превращая сцену в арену для боя. Лишь тогда они немного расслабились, но всё равно продолжали зорко следить за рабом. Коротышка тем временем массировал натёртые кандалами запястья, хмуро оглядываясь исподлобья. К решётке подошёл охранник и кинул ему копьё с широким листообразным наконечником и крестообразной перекладиной под ним. Коротышка продемонстрировал эдемцу средний палец, неторопливо подобрал оружие и повернулся к клетке с рогачом.