Текст книги ""Фантастика 2025-50". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Коротин

– Часы Архиуса? – переспросила подошедшая к нам Огла. – Это то, что нужно. Потому что наши с Другзом успехи не очень. Студенты Архиуса, с которыми нам удалось пообщаться, говорят, что успели отнести вещи старого мага в храм. Они пропали вместе с телом.

– Проклятье! – выругался я и выкинул очередной опустошённый мной флакон.

– Ладно. Посокрушаться от горя всегда успеем. Надо сделать что-то полезное здесь и сейчас. Как выглядела студентка? – Другз заговорил, едва Огла замолчала. – Найдем ее по маске.

– На ней была маска Сновидицы. Карие глаза, губы кораллового цвета, синяя мантия. Человек. Может эльфийка. Капюшон скрывал ее голову.

– Почему ты не забрал у нее часы сразу? – гном пристально посмотрел на меня.

– Она…какая-то странная… Предложила сыграть с ней в одну игру. И если я выиграю, то пообещала отдать часы. А потом пропала.

– Боги Подземелий! Ты хотя бы узнал, как ее зовут?

– Она не сказала, – я еще раз выругался, виня себя за то, что позволил ей уйти. – Но…она знала мое имя. Волшебники умеют так?

– Сложно сказать, – орчанка пожала плечами. – Если она умеет читать мысли…вполне возможно. Но за тобой прямо сейчас не бегут монахи Таариса и это уже хорошо. Значит она не сдала нас ректору.

– Тогда разделимся, – Другз огляделся. – Ищем волшебницу и выбиваем из нее часы. И на этот раз без игр. С такими темпами язык дракона за нашим окном стухнет, а мы даже не начнем готовить зелье, которое увеличит способности Оглы.

Я кивнул и огляделся. Мой взгляд упал на куранты в стене. До полуночи чуть больше трех часов.

Гудит микрофон, но тут же прекращает. Я бросаю взгляд на сцену. Туда, где стоит ударная установка и гитары. За инструментами уже есть нелюди. Орк сидит за барабанами и очень ловко крутит палочки в своих толстых пальцах. Эльф с бас гитарой в руках пробует наиграть динамичный ритм – проверяет нормально ли настроен инструмент. У микрофона стоит девчонка в синей мантии. Елки-палки! Это и есть моя незнакомка! Она стоит у стойки с микрофоном и ехидно улыбается.

– Добрый вечер… – не говорит, а шепчет она в микрофон.

Студенты разрываются в овациях. Вот теперь кричит и хлопает почти каждый. Такие аплодисменты Таарису и не снились.

Я поворачиваюсь к Другзу.

– Вот она! – я хватаю гнома за плечо и тычу пальцем в сторону сцены.

– Солистка из Теней Чудовищ? – удивленно спрашивает он.

– Что еще за Тени Чудовищ?

– Рок-группа. Никто не знает, кто входит в их состав. Месяц назад они захватили распределительную будку, подключились к системе оповещения школы и включили одну из своих песен. Всем жутко понравилось…

– А ректор? Разве их не наказали за такой поступок?

Другз пожал плечами.

– Не знаю. Никто бы не доказал. Кассету с записью любой мог вставить в магнитофон. Могу сказать одно – все очень ждали их на этом новогоднем вечере. И вот они здесь.

Я снова бросил взгляд на сцену.

– К сожалению, наш гитарист заболел, – мелодичным голосом проговорила волшебница в микрофон.

Толпа разочарованно охнула. Солистка продолжила:

– Но если кто-то в зале умеет играть на гитаре и знает аккорды… Можете выйти сюда и помочь нам исполнить пару песен…

Купидоны принялись оглядываться в поисках того, кто спасет им вечер.

– Сама наивность, – усмехнулся Другз. – Как будто во время апокалипсиса, кто-то больно учился перебирать струны. Все ясно. Танцев под живую музыку сегодня не будет. Иди. Подкарауль девчонку у сцены. Пусть отдаст тебе часы Архиуса. Кай? Ты чего?

Я остолбенел.

Откуда девчонка узнала, что я в прошлой жизни умел играть на гитаре? Сначала она узнала мое имя, теперь это…

– Ты чего? – не унимался гном.

– Я умею играть.

– Что?

– Я умею играть на гитаре, говорю.

Гном рассмеялся.

– Ха-ха! Это твой звездный час Кай! – он хватил меня за руку и крикнул. – Тут! Вот он! Он умеет играть на гитаре!

Все купидоны сотнями масок чудовищ обернулись ко мне.

– Какого черта, Другз? – успел сказать я, прежде чем все уставились на меня.

Низкорослик похлопал меня по плечу. Затем в ладоши. К нему присоединились остальные купидоны. Я бросил взгляд на сцену. Волшебница ехидно улыбается.

– Давай. Не упусти ее, – напутствовал гном и продолжал хлопать.

Елки-палки…

Глава 20
Я никогда не…

Все купидоны смотрят на меня и аплодируют. В голову хлынул такой приток крови, что я еле держусь, чтобы не потерять сознание. Адреналин бежит по всему телу. Сцена – это, конечно, не чудовищ убивать. Но что делать… Если буду играть не по правилам, то волшебница снова пропадет и потом ее ищи-свищи.

Медленно начинаю идти по живому коридору, который образовали студенты.

Что это за девчонка? Откуда она узнала мое имя и о том, что в прошлой жизни я умел играть на гитаре?

Да, еще в молодости, мы с парнями создали ансамбль и перепевали песни известных исполнителей. Машина Времени, Кино. С Битлз как-то не сложилось. Никто английского толком не знал, поэтому обходились репертуаром из советских песен. Высоцкого прямо сейчас могу сыграть. Руки аккорды хорошо помнят. Если бы еще так не тряслись. Но как играть местную музыку? Тут и аккорды, наверняка, иначе называются.

Подхожу к сцене. Все музыканты в мантиях и масках чудовищ. И только у Сновидицы накинут капюшон. Ни цвета волос, ни расы так не знаю.

Она смотрит на меня. Кивает. Взглядом внушает доверие и показывает, что все хорошо и переживать не нужно. Серьезно? Тогда не надо было подстраивать вот это вот все.

Поднимаюсь по ступеням. Аплодисменты наконец прекратились. Все купидоны замерли в ожидании того, когда я возьму гитару в руки и ударю по струнам.

Беру. Обычная акустическая. Но проводом прицеплена к звуковой системе. Видно, что гитара многое пережила. Покрыта какими-то несмываемыми пятнами. Перекидываю ремень через голову. Беру аккорд соль-диез. Ударяю по струнам. Гитара чуть расстроена. Подстраиваю. Опыт, как говорится, не пропьешь. Руки все еще трясутся, но меньше. Луч прожектора бьет прямо в глаза. Щурюсь. Вытираю пот со лба.

– Подбирать умеешь? – спрашивает волшебница. Не в микрофон.

Вытираю вспотевшую ладонь о свою мантию.

– Хм… Попробую.

Сновидица поворачивается к залу.

– Страх купидона…

Студенты разрываются в овациях. Орк бьет палочками друг по другу. Раз. Два. Раз. Два. Три. Четыре.

Барабаны, бас-гитарист и солистка в раз вступают. Красиво. Даже а капеллу, которую бы пела незнакомка я бы прослушал с удовольствием. Но звука моей гитары явно не хватает.

Качаю головой в такт музыке. Перебираю аккорды, пытаясь подстроиться, но не бью по струнам. Пока только симулирую. Чтобы не сбить остальных и не испортить песню. Так. Поют то же четверостишие второй раз. Кажется, я готов вступить.

Киваю головой, показывая, что готов. Музыканты доигрывают припев и в один момент замолкают все инструменты вместе с голосом Сновидицы.

Ритмичным перебором я начинаю песню. Срываю порцию аплодисментов. Добавляется бас. Теперь барабаны. Купидоны в толпе все до одного качают головами под наш ритм. Вступает волшебница. Овации становятся еще громче.

Это невероятно! Еще будучи школьником, я мечтал иметь свою рок-группу, но никогда бы не подумал, что моими первыми сподвижниками будут орк-барабанщик, эльф-гитарист и незнакомка в маске чудовища с красивейшим голосом, который кажется мне самым приятным из всех, что я слышал за свои обе жизни. Мурашки бегут по всему телу. Руки уже сами перебирают струны.

Второй припев. Мы поем его вместе с волшебницей. Слова легко запоминаются. Песня про то, как купидон охотится на старом заводе пластмасс. Но со счастливым концом. Допеваем. Бью несколько раз по струнам, и песня заканчивается. Купидоны ликуют. Зовут на бис. Я задыхаюсь от эмоций.

– Простите, друзья, – улыбается солистка, касаясь своими коралловыми губами микрофона. – Это наша единственная песня. Сами понимаете. Если бы не зачет по алхимии через неделю…

Зрители разражаются смехом.

– Хотя… – волшебница поворачивает голову ко мне. – Может у нашего гитариста есть в репертуаре что-нибудь?

Купидоны поддерживают солистку.

Я растерян. Конечно, я умею играть много песен. Но что, нужно подросткам, учащимся на охотников на чудовищ? Елки-палки. Может блюз? Машина Времени. Точно! Блюз нравился всегда и всем.

Подхожу к стойке с микрофоном.

– Песня…на неизвестном языке… – стараюсь говорить более грубым голосом, чтобы никто не признал во мне Кайлана Роуза. – Меня научил ее играть один путник… Вам должно понравится.

Студенты вновь аплодируют. Поддерживают. Я вступаю.

Не может быть! Эльфы, орки, гномы, люди! Танцуют. Все! Спасибо Макаревичу и его группе. И, конечно, моей любви в прошлой жизни играть на гитаре. Ни один день рождения не заканчивался «без изгиба гитары желтой». И все эти эмоции я испытал благодаря волшебнице, стоящей в первом ряду и улыбающейся мне. Никогда бы не подумал, что женщина может…сотворить эту магию. Или я просто не встречал таких женщин?

Доиграл. Машу зрителям рукой и кладу гитару. Они недовольны, что я ухожу.

Из колонок зазвучала музыка. Местный звукооператор принялся за дело. Все начинают танцевать и забывают обо мне. Можно выдохнуть.

Спускаюсь со сцены. Кто-то хватает меня за руку и уводит. Мы растворяемся в толпе. Это Сновидица.

– Как ощущение? – спрашивает она после того, как мы поднялись по лестнице на второй этаж.

Оказались у перил, с которых можно прыгнуть прямо в толпу танцующих купидонов. Тут тише. Еще и мой любимый столик с микстурами. Кажется, я даже начал ощущать эффект от выпитого. Или это эйфория от выступления?

– Это был лучший момент в моей жизни, – отвечаю я и хватаюсь за один из флаконов. – Ты знала, что я умею играть на гитаре или…все это совпадение?

Волшебница выхватывает выпивку у меня из руки.

– Эй! Ты чего? – возмущаюсь я.

Согласен. Сорвался. Но не так просто избавиться от старых привычек. К тому же вечер, который начинался так паршиво, теперь заиграл новыми красками. Может благодаря незнакомке. А может благодаря этим микстурам.

– Предлагаю не напиваться просто так, – улыбнулась Сновидица.

– Давай напьемся не просто так, – развел я руки в стороны. – Сегодня мы встречаем Новый год. Чем не повод?

– У меня есть предложение получше, – волшебница берет еще одну микстуру со стола, а мою протягивает мне. – Есть одна студенческая игра. Я никогда не…. Давай сыграем в нее. Эта причина куда лучше, чем встреча очередного миллениума.

Очередного миллениума? Хотя… для меня он не первый, это верно.

– Как играть в…твою игру? – спрашиваю я.

– Ничего сложного. У нас с тобой в руках выпивка. Я называю какой-то факт. Например, я никогда не…убивал монстров. Если он верный ты пьешь до дна. Я тоже. Если ошибочный – пропускаешь. Дальше твоя очередь называть факт. И так пока нам не надоест или кто-то из нас не упадет. Что вряд ли, – она разочарованно посмотрела на флакон с синей микстурой. – Ну дак как?

Я пожал плечами.

– Я согласился провести с тобой этот вечер. Стало быть, согласился на все, какая бы дурная идея не пришла тебе в голову.

– Отлично, – волшебница бросила взгляд на танцпол, где танцуют сотни купидонов и вновь повернулась ко мне. – Тогда начнем. Я первая.

– Начинай, – произнес я.

– Я никогда не…играла на гитаре.

Я играл. Это правда. Значит пью. Смотрю на незнакомку. Она выдерживает паузу и тоже подносит к губам флакон.

– Что? – вскликнул я. – Значит ты тоже умеешь играть на гитаре?!

Она улыбнулась.

– Ты могла сама сыграть ту песню, но подстроила все таким образом, чтобы играл я…

– Иногда кто-то должен подтолкнуть тебя к тому, чего тебе очень хочется, но страх не позволяет это сделать, – ответила она.

– Но как ты узнала, что…

– Нет-нет, – тут же прервала меня Сновидица. – Играем по правилам. Только факт. Никаких вопросов.

Вот же…загадочная купидонша. Ладно, сейчас моя очередь.

– Я никогда не… – начал я. – Врывался в распределительную будку и не ставил аудиокассету с записью своей песни на весь Олимпус.

Конечно, я не пью. Я этого не делал. Незнакомка выдерживает паузу, но в конце концов подносит следующий флакон к губам и залпом выпивает содержимое.

– Ха-ха! – обрадовался я своему успеху в этой игре. – Честно, я сначала думал, что это мог сделать ваш бас-гитарист.

– Играть в группе было моей детской мечтой. Однажды я побывала в бункере, где нашла диск с записью концерта одной группы. Мне настолько понравилась их музыка и атмосфера, которая царила на концерте, что я нашла старую гитару и сама научилась играть на ней. И, конечно, петь. А когда попала в Олимпус, то подумала, почему бы не создать свою группу. После окончания школы у нас уже не будет времени на то, чтобы заниматься всякой ерундой.

– Ерундой? Это совсем не ерунда. Музыканты в какой-то мере тоже спасают людей и нелюдей. Только от плохого настроения, – улыбнулся я.

– В любом случае жизнь купидона расписана наперед, так что… – она кинула пустой флакон на стол и взяла новый.

Елки-палки. Вот в такие моменты понимаешь, что охотиться на чудовищ должны те, кто действительно хочет этого. К чему обрекать на вечные скитания тех, кто рожден рисовать или рожать детей? Хм. Эти мысли только подселяют ко мне в голову сомнения в кодексе. Нужно скорее их отогнать.

– Я никогда не… – заговорила незнакомка. – …ела сердца…не чудовищ.

Смотрим друг на друга. Пьем. Оба.

– Это была моя мать… – начал я.

– Прости…

– Не извиняйся, – тут же ответил я. – Наверняка в этом зале есть купидоны, чья судьба сложилась еще хуже. Она…была уже мертва, когда я сделал это. Потом был еще один…эльф. Тогда гремлин завладел моим разумом и заставил убить его. В общем, сейчас я гораздо осторожнее, – я неестественно улыбнулся. – Ну а ты?

– Сердце пса, – ответила она. – Он с детства был со мной. Охранял, заботился. И в итоге спас от больших неприятностей, пожертвовав собой.

– Мне жаль…

– Он был уже стар. Поэтому мне, можно сказать, повезло. Твоя версия о том, что в этом зале есть купидоны с более тяжелой судьбой – лучше всего помогает осознать, что ты еще счастливчик. Ну. Теперь твоя очередь.

Мы вновь взяли по флакону.

– Я никогда не… – начал я. – Помогал купидону, которого отчислили, пробираться обратно в Олимпус…

Не пью. Потому что тем отчисленным студентом был я. А вот волшебница… Опять выдерживает паузу. Неужели это не она? Интерес, с которым она общается со мной, проникновение в будку, из которой включала музыку. Все это говорит о том, что она вполне могла оказаться тем, кто помог мне.

Пьет. Я улыбаюсь.

– Спасибо, – я кивнул. – Признаться, тогда мной уже завладела настоящая паника. Как ты узнала, что я вернусь в Олимпус?

– Правила все те же, Кайлан, – волшебница берет новый флакон. – Никаких вопросов.

– Все забываю, – чешу затылок я. – В любом случае спасибо. Ну давай. Теперь твоя очередь.

– Я никогда не…умирала.

Пауза. Смотрим друг другу в глаза. Я выпиваю.

– Не буду спрашивать откуда ты все это знаешь, – говорю я. – Но видимо ничего плохо в этом нет, раз я до сих пор жив и разговариваю с тобой тут.

– Я сновидица, Кайлан, – вдруг произносит незнакомка.

– Я вижу по твоей маске, ага.

– Нет. Настоящая.

Я нахмурился. Она продолжила:

– Много лет назад мне приснился один сон. И ты был в нем. Я видела, как умирает какой-то старик, а затем перерождается в твоем теле. Тогда я не предала этому значения. Потому что мы не были знакомы. Я не знала кто ты такой. Но когда увидела тебя в Олимпусе, то все вспомнила. Правда я думала, что перемещения душ или как это правильнее назвать… В общем, я думала, что этого еще не произошло и хотела предупредить…

Да уж. Даже не предполагал, что первой о том, что я из другого мира узнает не знакомая мне студентка. Что ж. Даже легче как-то стало. Теперь есть человек…или эльфийка? С которым я могу поговорить об этом.

– То, что я вернусь в Олимпус ты тоже видела во снах? – спросил я.

Волшебница не отвечает.

– Да ладно тебе. Какие между нами еще могут быть секреты? Если теперь ты знаешь, что я попаданец, а я знаю, что ты сновидица?

– Попаданец?

– Ну…так называют людей, чей разум попал в тело другого человека или нелюдя. Ну дак ты ответишь мне?

– Хорошо, – произнесла волшебница. – Обычно мне снится несколько событий, которые произойдут в этот день. Так я понимаю, когда именно случится главное происшествие. Мне кажется, мы с тобой как-то связаны. Только я пока не знаю как.

– Хм… – я взял новый флакон и посмотрел на куранты. – У нас есть еще два часа, чтобы узнать это. Я никогда не…

– Значит ты не расскажешь, как тебе удалось попасть из одного тела в другое? – спрашивает волшебница.

– Осторожно, – ухмыльнулся я. – Ты нарушаешь собственные правила…

– Ты прав, – она махнула рукой. – Ты никогда не…

– Я никогда не…влюблялся.

Я не пью. Не было за мои обе жизни женщины, ради которой я был бы готов на все. А вот у этой загадочной девушки явно есть какая-то душещипательная история. Как парень бросил ее из-за какой-нибудь ерунды. Но она все еще продолжает верить в любовь и доказывать ее существование каждому встречному.

Что-то пауза затянулась. Сновидица подносит флакон к губам… Так и знал!

В последний момент она переворачивает сосуд, и микстура выливается на пол. Кончики ее губ вновь едва заметно тянутся кверху.

– Не может быть! – вскрикнул я. – Ты же мне весь вечер пытаешься доказать, что любовь существует, а сама никогда не испытывала этих чувств?!

– Не испытывать их, не значит не верить в их существование. Теперь моя очередь. Я никогда не…делала все, чтобы Кодекс Скитальца остался прежним…

Пауза. Мы смотрим друг другу в глаза. Я медленно поднимаю руку.

Правильно ли с моей стороны признаваться в таких вещах незнакомке? Но…она ведь помогла мне пробраться в Олимпус. Узнала, что я попаданец и не побежала петь об этом песню со сцены. Может она тоже мой будущий союзник? Глупо отказываться от помощи любого, кто на нашей стороне. Ладно. Была не была! Пью.

Сновидица едва заметно выдохнула.

– Мы уже однажды нарушили правила. Может расскажешь мне на чьей ты стороне? – спросил я.

– Я на стороне прежнего кодекса.

– Хвала Богам! Ну хоть кто-то! – перебил я и теперь собственное дыхание отпустило.

– В той версии, которую написал Таарис много послабляющих пунктов. Пунктов, которые заставляют всех скитальцев сидеть сложа руки и ничего не делать. Только если все так и останется, то охотники на чудовищ прикажут долго жить!

– Спасибо! – воскликнул я и тут же огляделся, чтобы удостовериться в том, что нас никто не подслушивает. – Хоть кто-то в этой школе остался в здравом уме!

– Это скорее предусмотрительность, – ответила волшебница. – Думаю, ректор Таарис неспроста решил изменить кодекс. Мы видим только верхушку айсберга. Его истинные планы будут ясны только когда он подберётся к их исполнению.

Я просто в восторге от этой женщины! Почему я не встречал никого подобного прежде? В прошлой жизни. Кто бы понимал меня, разделял мои интересы, хранил в себе эту…загадку…

– Зачем на самом деле ты хочешь найти тело Архиуса? – спросила она.

– Он не мертв.

Волшебница молчит. И на лице-то ее никаких эмоций. Знала или не знала?

– Он наложил на себя заклинание остолбенения. Мы с друзьями знаем как снять чары. Нам нужно только найти его тело.

– Ты так просто говоришь мне все это? Не думаешь, что я могу оказаться шпионкой?

Я тут же напрягся. Потряс затуманенной микстурами головой. Пожалел, что взболтнул лишнего. Не могу подобрать слов.

– Мне ты можешь доверять, – заговорила вдруг волшебница. – Но на моем месте мог быть кто-то другой. Тебе явно нужно быть внимательнее.

– Ты права, – я откинул в сторону пустую склянку. – Но я рассказал тебе все это не просто так.

Щурится.

– Раз ты на нашей стороне, предлагаю не терять времени. Отдай мне часы Архиуса и позволь вернуть его к жизни.

– У меня нет часов, – ответила Сновидица и словно ударила в гонг, стоящий у самой головы во время утреннего похмелья.

– А? – скапливающейся в груди злостью выдыхаю я.

Сколько времени потеряно на этом дурацком балу! Я все это время мог заниматься поисками, а теперь…

– Я знаю, где спрятано его тело, – добавляет волшебница.

От непонимания хмурюсь.

– Сновидица. Помнишь?

Я сделал несколько неоднозначных движений головой.

– Я видела куда Волиус Тихорукий тащил его.

– Отлично! – я схватил незнакомку за плечи. – Где спрятали старого мага?

– У меня есть одно условие.

– Какое опять?

– Я иду с…

Волшебница прервалась. Насторожилась.

– Ты чувствуешь это? – вдруг спросила она.

– Что? – я принялся оборачиваться вслед за ее взглядом.

– Здание дрожит…

– Что? Не можем же мы попросить сделать музыку тише. Сегодня купидоны уходят в отрыв, – я задвигал головой в такт музыке, звучащей снизу.

– Это не из-за музыки…

Все здание как следует тряхануло. Играющая песня тут же выключилась, а на танцполе повисло напряженное молчание. Тряхнуло еще раз. Пробирки, стоящие на столе, попадали на пол, а купидоны в панике завизжали и побежали кто куда.