Текст книги ""Фантастика 2025-50". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Коротин

Глава 15

Новый Плимут. Столица

Вафик приводил мысли в порядок. Первоначальный испуг прошёл, и работорговец начинал мыслить в конструктивном русле.

Ситуация складывалась для него не самым лучшим образом, но то, что он пока жив, уже вселяло надежду. Больше всего печалила потеря всех наличных сбережений. Всё, что было накоплено непосильным трудом, пришлось отдать захватчикам.

Мородоврот был не один: не прошло и часа с допроса, как в квартиру ввалился второй ухорез, волокущий на буксире рыжую соплюху. Зачем этим убийцам девчонка – Вафик не понял, но и спрашивать не рискнул, помня про данное ему обещание отрезать ухо. А вот рожа ухореза показалась Вафику смутно знакомой. Торговец принялся вспоминать, где мог видеть этого парня: может, получится отыскать каких-то общих знакомых, упоминание которых позволит хоть как-то минимизировать ущерб?

Но тут второй головорез снял свой жуткий шлем. Взглянув на его лицо, Вафик понял, что влип серьёзней некуда. Сахим вспомнил, где видел «смутно знакомого». Вернее – обоих головорезов. Это их лица уже который день не сходили с первых полос новостей. Репликанты Консорциума.

Но что головорезам корпоратов нужно от несчастного человека, тяжким трудом зарабатывающего себе на безбедную старость? И где две девки, которых разыскивали вместе с репликантами?

И тут Вафику стало действительно страшно. До одури. Торговец понял, что – а точнее, кто – нужен этим монстрам. Те две сестры из последней партии. О, как же Вафик был теперь рад, что придурочный ирландец Хэнк и его дружок Марли польстились на бейджинку!

Сахим мысленно взмолился, чтобы его сбережений хватило на откуп. Шайтан с ними, с деньгами – тут бы жизнь сохранить.

Соплюха, приглядевшись к Вафику, что-то зашептала на ухо головорезу с изуродованной рожей. Вафик похолодел, решив, что рыжая – одна из тех, кого он в своё время продал. Хотя сам торговец – вот хоть убейте, – не помнил случая, чтобы связывался с детьми. Не тот товар – слишком специфический, в отличии от молодых девах.

Вафик закрыл глаза и мысленно взмолился, чтобы Аллах отвёл от него беду. Завершив молитву, он поклялся, что если сможет выйти из этой беды сухим, то станет самым правоверным из правоверных и завяжет с ремеслом работорговца. А то вместо дома с садом и гаремом получит адские подземелья задолго до времени естественной кончины. И шайтан с ними, с деньгами.

Планета Вулкан. Военная база «Вулкан»

Хотя Нэйв и скептически относился к идее Карла искать Лорэй по старинке – рассылкой снимков по полицейским участкам и опросу дежуривших во время эвакуации у посадочных площадок патрульных, она принесла плоды. Один из копов уверенно опознал Свитари Лорэй в рыжем парике.

– Она с сестрой была, очевидно, – рассказывал он. – Только та чёрненкая была, но личико очень похоже. Я ещё подумал, что старшая сестра, видимо: взрослее выглядела.

– Вы уверены, что это они? – уточнил Нэйв.

Присутствующий при разговоре Карл душераздирающе зевнул и поплёлся к кофеварке. Полицейский проводил его понимающим взглядом и ответил на вопрос лейтенанта:

– Уверен. У меня на лица память отличная.

– Может, даже запомнили, куда они сели? – насторожился лейтенант.

– А чего вспоминать? – удивился коп. – Трамп тогда стоял, с Нового Плимута, «Рабах» называется. Запомнить легко – в моём секторе обычно одни и те же суда садятся, а этот новый, залётный, я его впервые видел. Капитана то ли Сахим, то ли Сахиб фамилия, вот тут каюсь, не помню точно. Смуглый, среднего роста, бородатый, подтянутый такой. Они вроде как на Новый Плимут и должны были людей переправить.

– «Рабах», – задумчиво пробормотал Нэйв. – Это что означает?

– «Барыш», – ответил Карл, колдуя над чашкой. – Это по-арабски, один из протоязыков с Земли. На Новом Плимуте большая община этнических арабов, я когда службу начинал – в том районе работал, – объяснил он источник своих неожиданных знаний. – Так у них часто магазин называют или торговый корабль – типа, на удачу, чтобы доход приносил.

– Угу… – глубокомысленно отозвался Нэйв, почёсывая переносицу стилом. – Так, сержант, что-то ещё, может, вспомните? Может, с ними были ещё кто-то? Например, пара парней, с глазами, как у выходцев с Тиамат? Или просто пара парней?

– Нет, – полицейский отрицательно качнул головой. – Это точно. В той группе в основном были женщины, дети, подростки, взрослых мужчин немного совсем. Это же с нижних уровней люди были, там в основном мужики – работяги, они либо на смене были, либо их на заводы да шахты и увезли, чтоб производство не останавливать.

Он замолчал и посмотрел на лейтенанта, всем своим видом показывая желание уйти на заслуженный отдых.

– Жаль, – вздохнул Нэйв. – Тогда не смею вас больше задерживать. Спасибо за помощь, сержант.

– Всегда рад помочь, – полицейский пожал руки контрразведчикам и вышел.

Дверь за ним ещё не успела закрыться, а Нэйв уже держал в руке коммуникатор, выясняя маршрут трампа «Рабах». Монт тем временем запросил данные на его владельца.

– Ну что? – поинтересовался Монт, когда Нэйв завершил разговор.

– Да, на Новый Плимут он отправился, – Нэйв положил коммуникатор. – По идее – уже там. Чёрт, упустили… Теперь ждём, что по камерам найдут в точке его посадки.

– Я пока насчёт борта на Плимут договорюсь, – заявил Монт. – Чёрт, задолбало мотаться, как туристы какие, ну право слово…

Два часа спустя оба офицера уже поднимались на борт корвета «Оди Мёрфи», получившего имя в честь героя давно минувшей войны, чтобы лететь на Новый Плимут. Ловля беглецов продолжалась.

Планета Эдем. Борт «Рабах» – сельва

То был странный рейс. Экипаж «Рабаха» за пять лет работы перевидал и перевозил многое и многих, но подобные пассажиры на борту были впервые. Два бородатых головореза и рыжая соплюха лет пятнадцати, ни на шаг от них не отходившая. При этом и девчонка, и оба ухореза шастали в скафандрах, с шлемами на поясе, будто в любой момент ожидали какой-то пакости типа разгерметизации. Или сонного газа в каюту, как любил делать капитан с очередными неудачниками.

Эта троица на неудачников не походила. Вернее, два головореза в боевой броне. С определением их статуса проблем не возникало – уж кого-кого, а душегубов всех мастей экипаж на своём веку перевидал немало. Так и эти тиаматцы – оба хоть и носили бороды, но по глазам с вертикальными зрачками планета их происхождения угадывалась легко – были душегубами записными. Рыжий Хэнк за обедом в кают-компании говорил остальным членам экипажа:

– Эти двое не зря рожи в бороды прячут.

Новости механик, суперкарго и второй пилот «Рабаха» не смотрели уже неделю. Не до того им было – сначала подвернулся рейс на Вулкан, не успели сесть и разгрузиться – грянула эвакуация, с эвакуацией подвернулся приработок, ну а там посадка на Новом Плимуте и гулянка. Потому они пребывали в блаженном неведении об истинной сущности своих пассажиров.

– Голову даю – наворотили чего-то такого, что житья им в нормальных мирах не будет, только на Эдеме или на Акадии какой, – продолжал Хэнк. – Видали – постоянно в броне и при оружии?

– Угу, – поддакнул механик Поль. – И вечно один из них в рубке торчит. Сука, как вахту отбывают.

– Да так и есть, – Хэнк оглянулся, словно опасаясь быть подслушанным, и добавил:

– Следят, чтоб мы им гадость не сделали какую. Говорю же – что-то совсем грязное сотворили, что бегут так.

– И кэп нас сдёрнул, не дал толком отдохнуть, – приятель Хэнка, лысый верзила Марли, исполнявший на борту должность суперкарго, недовольно скривился. – Я только одну отодрать толком и успел.

– А чё так слабо? – удивился Хэнк, моментально переключившись на куда более интересную для него тему, нежели странные пассажиры с тараканами в голове.

С Марли они сдружились на почве неуёмного интереса к противоположному полу. На женщин оба и спускали большую часть заработков.

– Да подцепил одну, а она как давай ломаться, – Марли почесал затылок. – Но уж больно хороша, жаль было упускать.

– Ну и как? – жадно поинтересовался Хэнк. – Стоило оно того?

– Ага, – довольно осклабился Марли. – Я б на второй день её оставил, да кэп сдёрнул…

– Да задрали вы про баб всё! – не выдержал Поль. – Вы видали, как кэп этих двух боится?

Тут он не преувеличивал: страх, который испытывал Вафик перед пассажирами, все видели ясно.

– Да и я их тоже… не очень, – честно признался Марли. – Я ж в Бесильне рос, там сами знаете – не рай. Так таких вот убивцев у нас «волками» кличут – им человека порешить, что высморкаться. Тот, со шрамом, как глянул на меня – я враз всё просёк. Ну его нахрен, с такими бодаться.

Он зябко повёл плечищами и продолжил:

– Мой совет: как высадим – забудьте про них. Целее будете.

– А чё ж тогда кэп их взял? – озадачился Поль.

– Поручился кто надёжный, – предположил Хэнк. – Ты нашего Вафика знаешь: он осторожный, что та лиса. Абы кому не поверит. Его многие ссыковатым считают, а я вот что скажу: мы потому шестой год спокойно и ходим, что кэп наш фишку рубит и сто раз проверит, куда ногу ставит. Вон, мы с Марли ещё с ирландцем Денни ходили. Да, бабосов за рейс могли поднять прям не слабо, но Денни вечно урвать кусок побольше норовил. Мы как чуяли – ушли к Вафику. А Денни через пару недель погорел и теперь где-то киборгом трудится. Так что хоть гостюшки наши и того, с душком, но кэп знает, кого брать.

– А девка эта? – поинтересовался механик. – Чёт на убийцу не похожа.

– Чёрт знает, – Марли отхлебнул чая. – Может – пользуют, может – из-за неё и буча, от которой ноги делают, а может – родня ихненская. Наше-то какое дело? Меньше знаешь – крепче спишь.

– И то верно, – согласился с этим аргументом Поль. – Платят – и ладно.

– А девка знатная, – потянувшись, как сытый кот, прищурился Хэнк. – Сопля ещё, тощенькая, но это так, на первый взгляд.

– Это ты как рассмотреть-то под скафандром успел? – удивился механик.

– Да в порту ещё, в рубку шёл, а девка как раз из каюты чё-то выглянула, в шортиках да маечке, – объяснил Хэнк. – Так что ты, Поль, рожу-то не кривь, я в бабах разбираюсь. Сиськи, может, ещё и малы, зато попец прям зачётный. Видно, что следит за собой, такую в руки возьмёшь – ух, прям аж жар пробивает. Ещё годик-другой, и эти полвесла такой секс-бомбой станут – держите меня семеро. Да и мордашка симпотная, даром что рыжая.

– А ты чё, рыжих не любишь? – удивился Поль.

– Не особо. Мне больше брюнеток или вон как та, с Бейджина. Блин, зря мы её всё ж выбрали, Марли. Лежала бревно бревном, даже не подмахнула ни разу.

– Да и хрен с ней, – отмахнулся Марли. – А эту мелкую я б и сейчас помял…

Он осёкся на полуслове, уставившись за спину Хэнка испуганными глазами. Хэнк медленно повернул голову и уткнулся взглядом в угольно-чёрную бронепластину, прикрывающую живот пассажира.

– Забудь, – сказал пассажир, глядя на Марли.

От этого взгляда и голоса температура в кают-компании будто упала до абсолютного ноля.

– Да я… Извините, – пробормотал Марли и уткнулся носом в чашку.

Пассажир обвёл взглядом Хэнка и Поля. Удостоверившись, что совет услышали, он, как ни в чём не бывало, достал из холодильника три коробки с саморазогревающимися супами и ушёл, оставив экипаж приходить в себя.

– Да, ты прав, Хэнк, – несколько секунд спустя сказал механик. – Ну их к чёрту. Я на вахту.

Вылив недопитый чай в раковину, он воткнул чашку в мойку и заторопился к себе, в машинное отделение. Хэнк и Марли, не глядя друг на друга, тоже вылезли из-за стола и разошлись по своим постам. До конца полёта больше тему пассажиров не поднимали.

На Эдеме сели без проблем: такие понятия, как контроль воздушного пространства и таможня, здесь отсутствовали. Космопорт был всего один – в столичном городе Блессед, и стоянка в нём стоила совсем уж неприличных денег. Потому те из визитёров, кто победнее или поприжимистее, садились на самодельные площадки в сельве, за пределами городской черты.

Пассажиры передали хмурому Вафику объёмистый кошель, погрузились в вездеход, выкаченный им Хэнком из трюма и уехали, оставив экипаж «Рабаха» облегчённо переводить дух.

– А что наш вездеход? – полюбопытствовал Поль, глядя вслед машине.

– Шайтан с ним! – едва не провизжал Вафик. – Взлетаем! Быстро взлетаем!

И первым бросился вверх по трапу.

«Рабах» стартовал на пределе возможностей, словно за ним черти гнались.

Глядя вслед кораблю, Чимбик поинтересовался у сидящего за рулём Блайза:

– На какую высоту сюрприз выставил?

– Сорок километров, – отозвался тот. – Отключатся двигатели и разгерметизируется корпус.

– Связь отключил? – для проформы поинтересовался сержант, отворачиваясь от обречённого корабля.

– Да, – ответил Блайз, лавируя меж деревьев.

Сельва возвращала отвоёванное людьми с бешеной скоростью, и проложенная предшественниками дорога едва проглядывала под буйной растительностью.

– И как тебе удалось проделать это незаметно? – Чимбик раскрыл рюкзак, выбирая, что надеть. Светить приметной броней во вражеском городе было бы в высшей мере глупо.

– Сахим сам предоставил доступ, – пожал плечами Блайз. – Я спросил, где могу скачать информацию по Эдему, Сахим предложил бортовой компьютер. Я через жетон им все команды и ввёл, даже консоль трогать не потребовалось.

Сержант посмотрел вверх и успел увидеть яркий росчерк, летящий к земле. Корабль работорговцев падал в сельву. Чимбик не было незнакомо чувство страха смерти, но он не раз видел это выражение на лицах своих жертв. И если раньше его мимика людей совершенно не волновала, то сейчас сержант пожалел, что не может полюбоваться на лица работорговцев и услышать, как дворняги воют от ужаса за свои никчемные жизни. Жаль только, что из-за разгерметизации корпуса смерть их наступит раньше, чем «Рабах» врежется в землю.

– Союзовцы должны нам благодарность, – пошутил Блайз. – За сокращение преступности. Да, садж?

– Наверное, – отозвался тот. – Остановись – переоденемся.

Глава 16

Планета Эдем. Космопорт

Близнецы Лорэй замерли на краю трапа, охваченные иррациональным ужасом. Они будто вернулись в прошлое, вновь превратились в испуганных детей, жизнь которых разрушилась в один день. И стоит шагнуть на проклятую землю Эдема, как чудовищный круг замкнётся.

– Чего встали? – раздражённо поинтересовался эдемец-перекупщик. – Шагайте на осмотр.

Причина его дурного настроения безвольно шла впереди, безразличная к происходящему. Бейджинка так и не приходила в себя, несмотря на хорошее обращение, изоляцию и покой. Девушка ела, только если её кормили с ложки, и то с каждым днём всё меньше. А кому нужен бесполезный раб, который вот-вот отдаст концы? Повезёт, если удастся сбыть на убой любителям кровавых развлечений. Лорэй знали таких куда лучше, чем хотели.

Пальцы Свитари крепко сжали руку сестры, и близнецы вместе сделали пугающий шаг в ад. Теперь всё будет иначе. Теперь они взрослые, опытные и хитрые бестии, способные выжить в любом пекле. Ад – лучшая школа лжи и лицемерия. Одно его название – Эдем – лучшее тому подтверждение.

– Шевелись, тупое стадо! – подгонял скованных в одну цепочку рабов эдемец.

Те послушно шли, звеня кандалами и бросая затравленные взгляды по сторонам. С другой посадочной площадки к медблоку шла ещё одна вереница невольников на дюжину голов. Преимущественно дети и подростки. Эйнджела сделала несколько глубоких вдохов, отстраняясь от происходящего. В такие моменты её душа словно умирала, теряя способность чувствовать и сопереживать. Как у бейджинки. Но, в отличие от сломленной бедняжки, разум эмпата не угасал, решая задачи выживания. Эта двойственность сводила с ума и постепенно омертвляла душу, кусочек за кусочком.

Иногда Эйнджела размышляла: что будет с её эмпатией, когда душа окончательно вымерзнет и превратится в мёртвую холодную пустоту в груди? Утратит ли она способность сопереживать? Превратится ли в одного из тех монстров, что творят вокруг себя ад? И обретёт ли, наконец, счастье в этом тупом равнодушии к чужим жизням?

Пронзительный детский плач резанул уши, а чужой страх пробился сквозь сковывающую душу защитную корку. Но пальцы Свитари крепче сжали руку Эйнджелы, а безграничная злоба сестры дала силы удержать на лице улыбку. Каждый должен спасать себя сам. Это – основа выживания. А остальные… Не Эйнджела придумала закон «выживает сильнейший», не ей его оспаривать.

За прошедшие годы карантинная зона изменилась. Место длинного барака, крытого пластиком, занял мобильный полевой госпиталь – комплекс из пяти легкобронированных модулей, оснащённых полным комплектом оборудования от медицинских сканеров до операционной. В госпитале рабов раздели, отмыли, продиагностировали и привили, после чего на каждого выдали сертификат, необходимый для торговли живым товаром.

После Лорэй отделили от основной группы и в сопровождении одного из перекупщиков отправили в новое место пребывания – аукционный дом мастера Хендрикса. Элитный аукцион с дорогими лотами для самой взыскательной публики. По мере приближения к аукционному дому раздражение эдемца таяло, сменяясь радостным предвкушением. Ещё бы, практически задарма получить обученных экспортных наложниц – так везёт не каждый день.

– Скоро у вас будет новый хозяин, как вы и мечтали, – подмигнул он близняшкам.

Те ответили безупречно-счастливыми улыбками.

Следующие дни превратились в монотонную череду проверок и тестов. Уважаемый аукционный дом гарантировал клиентам достоверную информацию о каждом лоте, а потому близнецов отправили на повторное медицинское обследование, а затем передали профильному «воспитателю».

Старый седой эдемец с неизменным выражением брезгливого недовольства на лице дотошно проверял каждый навык, которым должна владеть обученная наложница. Оценщики учитывали всё: от умения подбирать подходящие наряды для посещения в свите будущего господина планет с разной культурой, до следования этикету. Отдельно оценивалось знание языков и умение поддержать беседу, если господин позволит своему имуществу говорить. И, безусловно, главную роль играла искусность в плотских утехах.

Под изучающим высокомерным взглядом эдемца Лорэй послушно выполняли всё то, чему были обучены, служа наградой отличившимся гладиаторам. Свитари щедро расточала феромоны, разжигая страсть в партнёрах, сестре и себе самой. Стимулятор, позволявший жгучему желанию во взгляде скрыть холодную злобу в душе.

Иногда Свитари ловила себя на том, что закрывает глаза и представляет рядом Блайза. Его робкие прикосновения, его обожающий взгляд. От воспоминаний кровь кипела от обиды и злости, принуждая гнать прочь образ репликанта. Но он упрямо возвращался снова и снова.

Эйнджела старалась не думать ни о чём, кроме эмоций оценщика. Она позволяла одурманенному феромонами телу жить собственной жизнью. Она не представляла рядом с собой Чимбика. Почему-то вмешивать его во всё это казалось грязным и неправильным. Эйнджеле хотелось сохранить хотя бы одно воспоминание чистым и нетронутым. Воспоминание о её руке в ладони Чимбика. И тех чувствах, что ласкали душу эмпата так, как ни один мужчина не сможет ласкать её тело.

Наблюдавший из соседнего помещения оценщик сухо кивал, делал очередную пометку в планшете и переходил к следующему из множества пунктов списка.

Система Новый Плимут. Корвет «Оди Мёрфи»

Нэйв и Карл сидели в каюте, коротая время за игрой в покер и травлей баек.

– Ну вот, приходит вызов, – продолжал Карл рассказ о своей стажировке.

Как и все курсанты-контрразведчики, на последнем курсе училища Монт провёл полтора месяца в одном и подразделений военной полиции, отвечающей за безопасность в колониях.

– Ювелирный грабят. Приезжаем, – тихо, без сирен и мигалок, пускаем дрона, видим: а этот баран ещё там, – Монт заглянул в карты и разочарованно цыкнул. – Пас. Раздавай. Ну вот, мы ж все такие в образе – в касках-масках-бронежилетах, с пушками в руках, врываемся внутрь, а этот придурок стоит и цацки по пакетикам фасует! Колечки – к колечкам, серёжки – к серёжкам, причём не абы как, а золотые – к золотым, серебряные – к серебряным. Представляешь?

Нэйв, тасуя колоду заржал.

– Это что ж за кретин такой был? – спросил он.

– Да хрен какой-то сопливый, откинулся с малолетки и решил деньжат поднять, – Монт вытряхнул на стол ещё несколько зубочисток, служивших «ставками» в игре.

В люк постучали. Монт и Нэйв синхронно закатили глаза и вздохнули: приверженность флотских к традициям иной раз граничила с маразмом. Там, где можно было обойтись обычным сообщением на коммуникатор или звонком, флотские посылали вестового. Тот обязательно сначала стучал в крышку люка и ждал ответа через интерком. Маразм, но флотские гордились своими традициями, уходящими глубоко в историю Земли, во времена, когда корабли ходили лишь по воде единственной планеты.

– Да, – активировав интерком, отозвался Монт.

– Вестовой! Матрос Брандт! Разрешите войти? – бодро отбарабанили из коридора.

– Войдите! – тоже обязательная фраза. Если её не сказать, то матрос так и останется торчать в коридоре, даже если люк открыт. Традиции-с…

Люк отъехал, пропуская матроса в безупречно чистом белоснежном скафандре, с повязанным вокруг шейного кольца воротником-«гюйсом» и в обязательной фуражке-бескозырке, на ленте которой золотом было выписано название корабля. Шлем матрос по-уставному закрепил на поясе слева, а справа висела сумка для конвертов с депешами – ещё один флотский шик.

– Господин майор! – вскинув ладонь к виску, обратился матрос к Карлу.

Тоже флотская традиция: капитан на корабле может быть только один, командующий этим самым кораблём. Потому любой сухопутный офицер в звании капитана на борту автоматически повышался на одну ступень. Сами флотские таких сложностей не имели – у них звание «капитан» было заменено на «капитан-лейтенант».

– Р-разрешите обратиться к господину лейтенанту! – браво продолжал матрос.

– Р-разрешаю, – в тон отозвался Карл.

Вестовой, не опуская руки, повернулся к Нэйву.

– Господин лейтенант! Вам сообщение! Две минуты назад поступило с Нового Плимута!

– Давайте, – протянул руку Нэйв.

Матрос достал из сумки запечатанный пакет, отдал лейтенанту и вновь вскинул руку к виску:

– Р-разрешите идти?

– Идите, – кивнул Нэйв.

Вестовой чётко, как на плацу, развернулся и с грохотом впечатал подошву до блеска надраенного ботинка в палубу.

– Позёры, – хмыкнул Карл, когда за матросом захлопнулась крышка люка.

– Зато красиво, – не согласился Грэм. – Да и имеют право: случись что – смерть примут такую, что врагу не пожелаешь.

– Это точно, – Монт ткнул зубочисткой пакет. – Вскрывай, глянем, что нам с далёкой родины прислали.

Нэйв вскрыл пакет и вытряхнул на ладонь инфочип. Вставил в планшет и запустил воспроизведение.

– Да что ж за гадство-то, а! – в сердцах выругался Карл, дочитав сообщение до конца.

Лорэй с корабля «Рабах» на землю Нового Плимута не сходили. Вообще. Зато меньше чем через сутки после приземления трампа караван из пяти автоматических барж, везущих добытую на Вулкане руду, при входе в атмосферу сбился с курса. Все пять судов совершили посадку в разных точках вокруг столицы, максимально близко к окраинам. А несколько часов спустя «Рабах» стартовал с Нового Плимута, взяв курс на Эдем. Пассажирам на борту были заявлены некие Саади – два брата и сестра. Прилагались и кадры с камер наблюдения, не внёсшим обосой ясности: под низко надвинутыми капюшонами братьев можно было разобрать лишь густые чёрные бороды. Их сестру скрывал традиционный для некоторых культур хиджаб так, что торчали только нос и здоровенные очки-визор, модные среди подростков.

Документы прилагались, но Нэйв и Карл даже не стали их особо изучать, прекрасно зная, что столкнутся с очередной фальшивкой. Ибо паззл сложился.

– Опять нас поимели, – огласил общее мнение Монт.

– Ага, – Нэйв зачем-то вновь пробежал взглядом по отчёту. – Сестрички под шумок смылись на «Рабахе», явно заплатили капитану и остались ждать своих дружков. А те прошмыгнули на грёбаной барже, вместе с мелкой. Добрались до условленного места и смылись на Эдем. Остались открытыми два вопроса: капитана… – лейтенант вывел досье владельца «Рабаха», – …Вафика Сахима они на Вулкане вербанули или просто так лихо всё срослось? И на хрена им эта рабыня? А, нет, ещё третий вопрос: куда смотрели копы и таможня?

– Либо на лапу получили, либо есть обходной путь. Скинем нашим – пусть займутся этим вопросом. Про рабыню – не скажу, а Вафика однозначно на Вулкане, – убеждённо заявил Монт. – Спонтанно такой координации действий они бы не добились. Так что всё было просчитано заранее. Сестрички убыли с эвакуацией, а репликанты – автоматическими бортами. За ними контроля меньше: ну какой идиот полезет в гроб без систем жизнеобеспечения? А мы – лошары: не учли, что флагман у этих шаланд всегда оснащён отсеком для экипажа. Пока научимся – чую, нас ещё не раз по носу хлестанут. Ладно, хватит причитать – айда, с нашими свяжемся, а потом пойдём к капитану на поклон, чтобы курс менял. Заодно и развлечёшься с их романтикой. Как там правильно? «Разрешите подняться на мостик?» – прогундосил Монт, вскидывая руку к виску.

Нэйв хохотнул и потянулся за фуражкой.

Планета Эльдорадо. Штаб-квартира Службы Безопасности Консорциума

В кабинете суперинтенданта царила звенящая тишина, и самое громкое и выразительное молчание принадлежало хозяину кабинета.

Морильо смотрел в текст рапорта, составленного сотрудником наблюдательного пункта на Вулкане, и слышал тихий похоронный звон: это рушилась его карьера.

– Нам не удастся это скрыть, – сказал он заместителю.

– Это точно, – кивнул тот. – Штамповки устроили… не слабый такой кавардак. Но это не всё, шеф.

– Что ещё? – кисло поинтересовался Хосе.

По его мнению, всё самое страшное уже случилось. Информация об уцелевших репликантах теперь неминуемо дойдёт до вояк Доминиона, курирующих проект искусственных солдат.

Официально репликанты являлись собственностью Вооружённых Сил Доминиона. Экспериментальную партию биороботов произвели и вырастили на территории Консорциума для проведения испытаний в обстановке, максимально приближенной к боевой, – на сотрясаемой регулярными бунтами территори корпораций это было проще всего.

Искусно спровоцированный агентами Консорциума вооружённый конфликт позволил испытать репликантов в реальном бою, но одновременно привлёк нежелательное внимание разведки ВС Доминиона к деятельности Консорциума. Ну а незаконное привлечение двух единиц биороботов к спецоперации Службы Безопасности уже совершенно выходило за рамки дозволенного.

Что будет дальше – представить несложно: обвинение в превышении полномочий, потере двух комплектов секретного новейшего снаряжения и двух столь же секретных единиц биороботов. В сумме уже тянет минимум на солидный срок, но могут подвести и под «вышак». Особенно если репликанты и их барахло попадут в лапы союзовцам.

– Прибыли вояки Доминиона, – со вздохом сообщил заместитель.

– Быстро они… – мрачно резюмировал Хосе. – Ладно, иди. Разберёмся.

Дождавшись ухода заместителя, Морильо велел секретарю никого не впускать и запер дверь кабинета.

Усевшись за стол, Хосе принялся методично скармливать утилизатору экранные листы, инфочипы и планшеты. В том, что его ждёт, суперинтендант не сомневался. Вояки прилетели не просто так. Рапорт с Вулкана только пришёл, и даже перехвати армейцы передачу – всё равно не могли прибыть на Эльдорадо с такой скоростью. Значит, получили информацию ещё до того, как репликанты устроили большой шум на Вулкане. Вывод: кто-то из сотрудников Хосе стучит доминионцам. Учитывая тот факт, что на фоне истинной работы Морильо операция с репликантами выглядела невинной мелочью, нужно было тщательнейшим образом уничтожить любой намёк, ведущий к другим людям.

Расправившись со всеми носителями информации, Хосе вынул из сейфа резной деревянный ящик, размером чуть больше шахматной доски. Открыв крышку, он со вздохом уставился на его содержимое, секунду помедлил, а потом решительно протянул руку.

Сотрудники СБ Консорциума с удивлением и некоторым страхом таращились на идущих по коридору военных. Нет, к периодически появляющимся офицерам высокого звания в управлении привыкли, а вот к офицерам в сопровождении отделения десантников в полном боевом – нет.

Процессия подошла к кабинету суперинтенданта.

– Суперинтендант Морильо у себя? – поинтересовался у бдительно вскинувшегося секретаря офицер с полковничьими звёздами на погонах.

– Он не… – начал было секретарь, но был прерван резким:

– У меня ордер на его арест.

Полковник шлёпнул перед секретарём экранный лист.

Из кабинета донёсся резкий хлопок.

– Ломайте дверь! – приказал полковник солдатам.

Хлипкая офисная дверь вылетела от первого же пинка облачённого в силовую броню солдата.

Из кабинета донёсся запах сгоревшего пороха и свежей крови. Полковник заглянул в дверной проём и досадливо протянул:

– Опоздали…

Хосе Морильо сидел в кресле, сжимая в руке реплику револьвера «Кольт Миротворец» образца 1873 года – дорогую игрушку, до сих пор пользующуюся бешеной популярностью. Верхняя часть черепной коробки суперинтенданта отсутствовала, выбитая пущенной в рот мягкой свинцовой пулей сорок пятого калибра.

– Пригласите его заместителя, – приказал побледневшему секретарю полковник. – Сержант, экспертов сюда и выставьте оцепление.