Текст книги ""Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Илья Рясной

Эта канцелярия была одновременно и личным кабинетом Всеволода Боброва, и классом для тактических занятий, и главным наблюдательным пунктом базы, имея с почти сорокаметровой высоты отличный обзор "до самых до окраин".

Василий Сталин отложил заявку на выездной матч с Венгрией, подошел к панорамному окну с видом на строящиеся манежи. С минуту полюбовался молча.

– Сева, ты ведь помнишь, что это я тебе переаттестацию в Партию подписал? А мне самому Рокоссовский и Судоплатов. Ты понимаешь, что мне придется застрелиться, если вы опозоритесь? После всего того, что Страна для вас сделала под мое слово? А где кстати мой "Волчонок"? Что-то я его нигде не видел.

Бобров ухватившись за возможность соскочить со скользкой темы, протянул Василию Сталину бинокль и указал на одно из полей на юго-востоке.

– Он у тебя что, с детьми тренируется.

– Первую тренировку с детьми, вторую с юниорами.

– Почему?

– Зверь! С детишками он себя сдерживает, пусть это у него в привычку войдет. Я его в ВВС МВО допустил к тренировке основного состава. Так он в пятнадцатиминутке семь на семь, Сереге Коршунову челюсть сломал.

– Да ты что? Почему сразу не доложили?

– Да в том то и дело, что докладывать не о чем. Все в игре, а он даже правил не нарушил, просто успел так корпус поставить, что Серега об него просто убился. Но своих он бережет, это чувствуется, правил никогда не нарушает. А прикинь[28]28
  Василий Сталин и Всеволод Бобров были дружны и наедине общались на ты


[Закрыть], если его сейчас против Венгров выпустить? Они для него свои постольку поскольку, гораздо меньше, чем тот же Серега.

– А вообще, как он тебе? Сможешь научить?

– Учить его в футболе нужно только одному – это игра, а не война. В остальном – он футбольный гений. Кстати, состав этот странный и план на игру, именно его задумка. Там не просто расстановка четыре-два-четыре, но и я в роли, как он выразился, вольного охотника. Буду там, где горячее всего. Начну вообще в защите, с персональной опеки Пушкаша. А потом посмотрим, думаю, измотаю его немного и Войнову передам, ко мне он за полчаса приспособится, найдет способ обыграть, я его полчасика чисто на одном удивлении продержу, а потом Юра его додушит. Он с этой установкой на игру и выходит.

– Он у тебя сейчас живет?

– И он и Стрельцов. Эдик тоже гений футбола, но другой. Для него это не игра, и уж тем более не война, для него это музыка, каждый матч – это новая симфония. Они меня не стесняют, Вась, квартира здоровенная.

Поверь мне, если проиграем, то я обязательно тоже застрелюсь. Подписывай, или прямо сейчас меняй главного тренера.

Василий Сталин с минуту пристально глядел Боброву в глаза, потом придвинул к себе заявку на отборочный матч к Чемпионату Мира 1954 года и еще раз пробежался по ней глазами.

"Вратарь Лев Яшин, Динамо Москва, защитник Константин Крижевский ВВС МВО, защитник Николай Тищенко Спартак Москва, защитник Анатолий Башашкин ВВС МВО, защитник Юрий Нырков ВВС МВО, полузащитник Игорь Нетто Спартак Москва, полузащитник Юрий Войнов Зенит Ленинград, нападающий Всеволод Бобров ВВС МВО, нападающий Никита Симонян Спартак Москва, нападающий Анатолий Исаев ВВС МВО, нападающий Эдуард Стрельцов ВВС МВО."

"Состав утверждаю, В. Ст."

* * *

16 сентября 1953 года. Будапешт. Кафе «Budavar Ruszwurm Cukraszda», неподалеку от «Непштадион»

Нападающий сборной Венгрии по футболу, Ференц Пушкаш, подошел ко входу в указанное кафе и замер, прочитав объявление на двери, «Извините! Закрыто на обслуживание.» Но, он не успел даже как следует удивиться, дверь распахнулась, а на пороге возник улыбающийся хозяин заведения.

– Безмерно рад вас приветствовать, товарищ капитан[29]29
  Скорее всего, в пятьдесят третьем он был капитаном. Гонвед – футбольный клуб венгерской армии.


[Закрыть]! Вас ждут.

В это кафе его отправил Густав Шебеш, главный тренер сборной Венгрии, сразу после окончания последней тренировки, перед завтрашним отборочным матчем со сборной СССР. Пушкаш планировал остаться на Непштадион, чтобы посмотреть тренировку русских, но они объявили ее закрытой, а всех посторонних со стадиона попросили удалиться. Вот ведь параноики, даже в футболе у них какие-то секреты. Впрочем, посмотреть ему все равно было не суждено. Тренер велел идти в это кафе. "Там тебя ждут. Мне не доложили зачем, там узнаешь."

Улыбчивый хозяин проводил Ференца Пушкаша к единственному занятому в кафе столу. Вернее, к двум сдвинутым вместе столам, которые, вместо блюд и напитков, были накрыты по-канцелярски – папками, бумагами и письменными принадлежностями. Из шестерых заседающих в этой импровизированной канцелярии, Пушкаш узнал только одного – своего непосредственного начальника, полковника Лайоша Махаша. Тот отмахнулся от приветствий, и указал на место рядом с собой.

– Садись, Ференц. Эти товарищи, представители футбольного клуба Динамо из Москвы, они хотят подписать с тобой контракт.

Хоть "Правда" и не издавалась пока на венгерском языке, почти все статьи из нее переводились и перепечатывались в местных газетах, и о том, что в СССР приняли закон о профессиональном спорте, Пушкаш конечно знал. Он послушно присел на указанное место и заинтересованно поглядел на "покупателей". Двое, военный и гражданский. Третий просто переводчик. Переводчик и начал.

– Здравствуйте, товарищ капитан. Я атташе по культуре, посольства Советского Союза в Будапеште, Владимир Миронов. Товарищ Семичастный, – услышав свою фамилию, "гражданский" чуть кивнул, – Полковник Государственной Безопасности СССР, заместитель министра ГБ по связям с общественностью и начальник футбольного клуба Динамо Москва. А господин Колин Уолкер – исполнительный директор спортивного отдела компании "Эй Эн Би Си"[30]30
  Аляска Ньюс Бродкастинг Корпорейшн


[Закрыть], нам всем очень приятно с вами познакомиться.

– Взаимно, товарищи. Для меня – это большая честь. Но прежде, чем перейти к обсуждению условий контракта, я хотел бы четко понять один вопрос – затрагивает ли он предстоящие отборочные игры наших сборных?

Пушкаш специально говорил медленно, чтобы атташе "по культуре" успевал переводить почти синхронно. Отозвался "гражданский", полковник ГБ Семичастный.

– Затрагивает только в том аспекте, что до окончания этих матчей, сам факт подписания контракта, если он состоится, следует держать в полной тайне. А лучше – еще дольше. Мы планируем заявить вас только на весеннюю часть чемпионата, заявки в Федерации футбола СССР принимают до тридцать первого января. Будет просто замечательно, если нам удастся сделать в этот день сенсацию. Тогда наши соперники ничем ответить уже не успеют.

– Я буду продолжать играть за сборную Венгрии?

– Конечно.

– Я готов начать обсуждение, товарищи.

Обсуждение начал "военный" глава спортивного отдела телекомпании "Эй эН Би Си", мистер Колин Уолкер, причем, как показалось Пушкашу, на чистом русском языке.

– Контракт на миллион рублей[31]31
  Дореформенные, но сумма по тем временам все-равно огромная.


[Закрыть] за десять лет вас заинтересует?

Долго считать Пушкашу не пришлось, если разложить миллион на месячные зарплаты, то получалось почти в шесть раз больше, чем он получал сейчас.

– Сумма огромная и срок нереальный. Мне уже двадцать шесть, и еще десять лет играть в футбол я вряд ли смогу[32]32
  Футбол был суров, редко кто задерживался на высоко уровне до тридцати. Сам Пушкаш играл до шестьдесят седьмого.


[Закрыть].

– Мы это понимаем, поэтому предлагаем вам подписать контракт не с московским Динамо, а с телекомпанией "Эй Эн Би Си". В Динамо мы передадим вас в аренду. Футбол теперь не просто игра, но целая индустрия. Закончив карьеру игрока, вы сможете стать тренером, или, на худой конец, одним из обозревателей на нашем телеканале. Мы с вами заключаем этот контракт не только как с игроком, но и с тем телевизионным персонажем, которого нам еще только предстоит создать. В наших интересах, чтобы вы играли за сборную Венгрии как можно лучше. Нам нужна Звезда футбола.

– Я согласен, товарищи.

* * *

30 сентября 1953 года. Республика Аляска, Олешев-Сити, бывший Лонгёй

Ответный дружеский визит делегации Советского Союза, сэр Грининг принимал уже в новой столице. Решение о ее размещении в Лонгёе и новое название согласовали прямо в Москве, еще во время того исторического визита и все тем же неизбранным составом Верховного Совета Республики. Против голосовал только генерал Олешев. Не против места, но против названия. После тех встреч в Москве, Николай Николаевич Олешев демонстративно перестал общаться с Гринингом о личном и подал рапорт об отставке с должности Главного военного коменданта Канады и полуострова Аляска, но получил категорический отказ. Василевский демонстративно тот рапорт порвал. «Я даже докладывать не буду, знаю, что бесполезно. Да и сам я категорически против. Ты сейчас Стране больше пользы приносишь, чем все эти болтуны дипломаты вместе взятые. Терпи, Коля. Не Москву переименовали, подумаешь, какая-то деревня на краю земли.»

Но это для Василевского она была на краю земли, а для генерала-армии, Николая Олешева, буквально через речку. К тому-же, эта "деревня" почти на целую неделю становилась фактической столицей мира. А в кулуарах, торжественных приемов, церемоний и банкетов, этого, якобы исключительно ритуального визита, решалась без всякого преувеличения судьба мира.

За прошедшие после "Эдмонтонской конференции" два месяца, цепь трагических событий, а также обмен территориями между СССР и Республикой Аляска, совершенно изменили расклад сил в Северной Америке. Сил даже не столько военных, хотя теперь севернее САСШ появилось еще одно американское государство с мощной армией и флотом, а также имеющие за спиной Четырнадцатую Гвардейскую ударную армию русских, сколько сил нравственных, морально этических.

На северной границе САСШ вдруг возникло государство, которым уже гордился каждый американец – от Сан Диего до Бостона и от Сиэтла до Майами. И то, что сэр Эрнест Генри Грининг недавно открыто заявил о вступлении в партию Коммунистов, лишь добавило ему симпатий среди простых американцев. Да что там симпатий, после его слов "Коммунизм никому не навязывают, меня сочли достойным. И социализм никому не навязывают, социализм нужно еще заработать, его нужно самим построить, за нас никто ничего делать не будет.", в рейтинге популярности американских политиков всех времен, он обошел Вашингтона, Рузвельта и Эйзенхауэра вместе взятых, а про ныне живущих и говорить не стоило, упоминания о них не превышали планку статистической погрешности.

Желание встретиться с русскими в Олешев-Сити изъявили абсолютно все президенты новых американских государств, отказывать русские никому не стали, но сразу поставили условие – все встречи будут трехсторонними. И хотя в состав Советской делегации больше не входил друг Николай, его дух на встрече незримо присутствовал, и не оставлял президента Аляски своим покровительством. Похоже, сейчас этот "дух" заговорил в генерале Мэтью Риджуэе.

– Ты жопа с глазами, а не президент, мать твою. А Маккормик, гореть ему в Аду на самой горячей сковородке, был жопой с ушами. Одна жопа не слышала, а вторая не видела. Все, что вы натворили, вы натворили сами и не пытайся что-либо переложить с больной головы на здоровую. Ты, именно ты, обрек мою армию на участь мародеров, а избегли мы ее вопреки тебе. Будь моя воля, я бы прямо здесь тебя арестовал, и посадил в ту же Монреальскую клетку, где сидят британские упыри, а после бы вместе с ними и вздернул. Да, мы теперь коммунисты. Сэр Грининг уже, а я надеюсь скоро стать достойным. В чем ты, жопа с глазами, узрел коммунистический заговор? Что вам не дали превратить всю Америку в радиоактивные руины? Ты, отдавший приказ бомбить Джексонвилл и Норфолк? Заговор увидел?

Распалившейся "духом Олешева" Риджуэй встал и, казалось, готов был запустить в голову Макартура тем, что подвернется под руку, но сэр Грининг мягко потянул его за локоть, призывая присесть и не нагнетать обстановку. Дуглас Макартур, "Бешеный Дуг", слушал своего бывшего подчиненного хоть и с каменным лицом, но постепенно наливаясь кровью. Повисшую паузу попытался разрядить директор ЦРУ Аллен Даллес, обратившийся к присутствующему за переговорным столом министру Государственной Безопасности Советского Союза и Республики Аляска, Павлу Анатольевичу Судоплатову.

– Отрицать ваше влияние на ситуацию не конструктивно, господин маршал. Мы с вами оба профессионалы, и вы не можете не понимать, что достаточно наследили в этом деле. Да вы следов и сами не скрываете, судя по действиям "Счастливчика ОЛири".

– Не скрываем, мистер Даллес, ибо скрывать нам нечего. Естественно, что мы отслеживали ситуацию и на нее реагировали, но уверяю вас, что кроме неуплаты налогов в особо крупных размерах, несуществующему уже государству, вы моим ребятам ничего инкриминировать не сможете. Кстати, про мистера ОЛири. Помните ли вы произошедшие в Филадельфии события, от второго мая, сего года? Вижу, что помните. Тех британцев вам "сдал упакованными" мистер ОЛири и его люди. Они делали вашу работу, но, к сожалению, всем нам не хватило даже совместных усилий. Однако, президента Эйзенхауэра не уберегли именно вы. Надеюсь, хоть это вы нам в вину не ставите? Ну и отлично. Тогда открою вам еще одну тайну, таких случаев, как второго мая в Филадельфии, было еще четыре. Вы, своими силами, сумели предотвратить только два, да и то оба раза с жертвами и просто невероятным везением. Мы с вами оба профессионалы, но из разных лиг, выражаясь по-спортивному. Не буду от вас скрывать, господа, если бы нам нужна была революция в контролируемых вами САСШ и ваши "головы на блюде", мы бы их получили еще вчера.

Все еще пунцовый "Бешеный Дуг" при этих словах выразительно посмотрел на Аллена Даллеса, но тот только как-то уклончиво пожал в ответ плечами. Снова возникла неловкая для гостей пауза, которую русские равнодушно пережидали, а генерал Риджуэй казалось наслаждался каждым ее мгновением. Ни равнодушия, ни торжества не испытывал только сэр Грининг. Ему почему-то было в этой тишине неловко.

– Господа! Мы ведь здесь собрались не ругаться. Господин президент! Официально прошу у вас прощения за слова генерала Риджуэя. Его слова – не позиция правительства Республики, но только личные эмоции. Мне бы очень хотелось, чтобы мы оставили взаимные упреки и перешли к конструктивной повестке. Тем более, что ваши упреки нас нисколько душевно не ранят. Да, мы, в вашем понимании, настоящие "комми", но мы этого и не скрываем, мы этим гордимся.

И нам есть, чем гордиться, господин президент. У нас на рассмотрении шестьсот тысяч заявок о приеме в "Трудармию" Республики. Из них, тысяч четыреста, от ваших граждан, граждан САСШ.

Словом, упреки мы услышали, на них отреагировали, еще раз прошу прощения за излишнюю горячность, давайте двигаться дальше. Вы же не войну приехали объявлять?

Слова Грининга подействовали на Макартура, как каменная стена на, бодавшего непонятное красное пятно, быка. Вроде и боднул, вроде и попал прямо в пятно, но оно оказалось нарисованным на каменной стене. Краска стала спадать с его лица, а упертая решимость "армейского сапога" в выражении, сменилась на "интерес политика". Он поднял глаза на Рокоссовского, но ответил как-бы Гринингу.

– Мы, разумеется, приехали не войну вам объявлять, господин президент. Мы хотели бы твердо убедиться, что в этой войне вы не нанесете нам удара в спину.

Сэр Грининг уже набрал в легкие воздуха для отповеди, но его остановил жестом, чуть приподнятой над столом ладони, Рокоссовский.

– Это конструктивно, господин президент. Какие вы хотели бы иметь гарантии?

– Гарантии? В политике? Я еще не настолько выжил из ума, чтобы просить у сильного, но пока сытого хищника гарантий. Все гарантии закончатся, когда сытость у хищника сменится голодом.

Я хочу понять умом, зачем мы вам нужны, чтобы самому оценить перспективы.

– Охотно вам это объясню, господин президент. Новый президент КЮША, господин Джордж Линкольн Рокуэл[33]33
  Тоже прошел через Корейский плен, Владивосток и находится в разработке у МГБ.


[Закрыть], самый натуральный нацист. Вы хоть у себя и «сидите на штыках», но сидите довольно прочно. В случае вашего «изъятия» и проведения выборов, наши аналитики предсказывают, с почти стопроцентной вероятностью, приход к власти подобного господина и в САСШ. Мы считаем, что национал-социализм – это совсем не то, что сейчас нужно Америке.

Пройдет совсем немного времени, и вы убедитесь, что социальная модель развития, принятая Республикой Аляской, нисколько не противоречит вашим убеждениям. Сами убедитесь. Вы уже убеждаетесь. Глядя, как ваши граждане иммигрируют в Канаду и Республику Аляска. Глядя, как чахнет ваша экономика, и в то же время расцветает Аляска. Когда сами в этом убедитесь, вернемся к этому разговору еще раз. Мы считаем вас законной властью в САСШ, именно с вами предпочитаем сотрудничать в противодействии возрождения национал-социалистической идеологии. Именно вы правопреемники той Страны, которая подписалась под протоколами "Нюрнбергского трибунала".

Кроме того, мы рассчитываем, что вы поддержите нашу инициативу о запрете создания оружия массового поражения, а все исследования в этих отраслях науки передать под строгий международный контроль.

– Международный – значит ваш.

На эту реплику Аллена Даллеса, почти мгновенно ответил ничуть не смутившийся Судоплатов.

– Международный – значит наш. В этом вопросе, мы больше никому не можем доверять.

7 октября 1953 года. Москва. Очередное заседание Бюро ЦК КПСС.

Присутствуют – Генеральный секретарь ЦК КПСС Рокоссовский Константин Константинович, Председатель Совета министров – Маленков Георгий Максимилианович, Секретарь ЦК, министр Государственной Безопасности – Судоплатов Павел Анатольевич, председатель Госплана и заместитель Председателя Совета министров СССР, председатель Госплана СССР – Косыгин Алексей Николаевич, председатель ГКК – Берия Лаврентий Павлович, министр Иностранных дел – Громыко Андрей Андреевич, министр Внутренних дел – Игнатьев Семён Денисович, министр Обороны – Василевский Александр Михайлович, министр Оборонной (и Космической) промышленности – Устинов Дмитрий Фёдорович, министр Государственного контроля – Меркулов Всеволод Николаевич. Первый секретарь Московского ГиОК КПСС Брежнев Леонид Ильич, министр Электронной промышленности Лебедев Сергей Алексеевич; заместитель Председателя ГКК и Главный конструктор ОКБ-1,– Королёв Сергей Павлович, министр по делам Молодежи и Спорта – Шелепин Александр Николаевич. Министр ВМФ СССР – Кузнецов Николай Герасимович, Президент Академии наук – Курчатов Игорь Васильевич, Председатель Правления Государственного банка СССР – Попов Василий Федорович.

Повестка дня очередного заседания Бюро ЦК КПСС была довольно обширной. Начали, как обычно, с отчета "космонавты". Отчитались о достижениях, а их набралось почти на сорок минут доклада Председателя ГКК, маршала Берия.

Главное – найдены и устранены неполадки, приведшие к аварии, первое испытание изделия К-3. Второй подряд удачный запуск на земную орбиту девятитонной "болванки", в массогабаритных характеристиках которых, уже проектировался управляемый "Орбитолет". Немного поспорили, стоит ли запустить в космос изделие РДС-6с, чтобы устроить наглядную демонстрацию, перед началом переговоров о полном запрещении оружия массового поражения. Большинством голосов решили – запустить и продемонстрировать.

Немало удивил Павла Анатольевича Судоплатова, предложенный Лаврентием Павловичем проект указа "О формировании Отряда подготовки космонавтов СССР". Предлагалось поручить первичный отбор командованию ВВС, в космонавты выбирали военных лётчиков-истребителей в возрасте до 35 лет, ростом до 175 см, весом до 75 кг и званием до полковника. Как только Берия закончил, Судоплатов тут же озадачил его вопросом.

– Скандал провоцируете, Лаврентий Павлович?

– Не я, Павел Анатольевич. И еще Он настоял, чтоб никаких исключений. Но Он не против, если мы поддержим рапорт Василия Иосифовича, о добровольном разжаловании в полковники.

– Сурово! Трижды Герой Советского Союза и кумир молодежи. Он нам революцию устроит.

Разгореться дискуссии не дал Рокоссовский.

– Так товарищи, указ о формировании космического отряда с повестки дня снимаю. Необходимости в его немедленном принятии нет. Проведем дополнительные консультации, может что-нибудь изменится. Командование ВВС пусть начинает первичный отбор, но не в отряд космонавтов, а, скажем, в авиаполк, который будет осваивать МиГ-17. Указ будем принимать на следующем заседании.

Давайте вернемся к делам земным нашим, грешным. Все ознакомились с докладом Правления Государственного банка? Василий Федорович, не вставайте. У вас есть что-то в дополнение?

– Газеты, Константин Константинович. Из Филадельфии, Сан Франциско, Хьюстона, Сиэтла и Чикаго. Просмотрите только страницу объявлений о продажах. Там, где цены указаны в рублях, подчеркнуто красным. От половины сделок в Сиэтле, до трех четвертей в Калифорнии, американцы хотят производить в рублях. Все коммерческие банки бывших САСШ просят рублевых кредитов. Сейчас у нас есть хороший шанс сделать Государственный Банк СССР – Мировым Эмиссионным Банком, а рубль – межгосударственным платежным средством.

Леонид Ильич Брежнев, любовавшийся на "доску" объявлений о продаже автомобилей в Сан Франциско, с трудом оторвал глаза от газеты.

– Товарищи! Да это же просто праздник какой-то! И что вам для этого нужно, Василий Федорович?

– Политическое решение, Леонид Ильич. Вопрос этот стоит, ни много, ни мало, а о новом НЭПе. Только тогда НЭП вводили с целью позволить социализму выжить, а теперь цель – закабалить капитализм, эксплуатировать эксплуататоров.

На это самоуверенное заявление Председателя Госбанка СССР довольно скептически отреагировал Берия.

– Эксплуататоры – твари ушлые. Вы уверены, что они вас не переиграют.

– Уверены, Лаврентий Павлович. Если система заработает, то сломать ее можно будет только военным методом, как мы сломали систему доллара и фунта. Экономических способов нет, у них никогда не будет столько ресурсов, чтобы переиграть эмиссионный центр.

Вот смотрите, даже если мы проведенную эмиссию раздадим под один процент, то есть самый минимум, лишь бы покрыть затраты на содержание аппарата, обновление фонда купюр и так далее, то есть абсолютно бесприбыльно для себя, то через год, совокупный долг перед Госбанком, вырастет на один процент. Даже всего один процент, но его опять негде будет взять, кроме как у нас в кредит. И так до бесконечности. Если армия нам это гарантирует…. То…. То ошибка исключена, это математическая модель. Деньги – это не рубли, доллары, фунты, или золото. Деньгами теоретически могут быть просто записи в памяти электронно-вычислительной машины, если они способны выполнять роль платежного средства на контролируемой территории. Словом, современные деньги – это Армия и, поддерживаемый ей порядок. Остальное – решаемые технические вопросы.

– Спасибо, Василий Федорович. Спрошу, наверное, за всех. Вопрос наверняка у всех один и тот же. Вы хотите сказать, что китайцы с индийцами будут торговать между собой за наши рубли, а мы с этого каждый год получать процент? А им то это зачем? Туда мы армии вводить не собираемся.

– Будут и китайцы с индийцами, и техасцы с калифорнийцами. Армий больше не надо, мы уже контролируем более чем достаточный потенциал, для запуска процесса.

– Но должны же быть подводные камни, не может быть, что все так просто.

– Подводные камни только политические. Выбирая этот путь, мы становимся государством эксплуататором. Государством мега капиталистом, производителем самого капитала, то есть абсолютного зла, в нашей сегодняшней идеологической доктрине.

– Абсолютного Зла! – Лаврентий Павлович Берия не удержался и саркастически хмыкнул, – Сколько пафоса. Драму с вас писать, трагедию. Можем ли мы на данном этапе социального развития обойтись без денег? Нет! А раз не можешь что-то предотвратить, значит это что-то нужно взять под контроль, а еще лучше возглавить. Никаких отступлений от наших идеалов я в этом не вижу. Пока деньги не отменили, их выпуск Обязаны контролировать коммунисты. Мы обязаны контролировать абсолютно Все – и Добро, и Зло. Только тогда мы сможем множить первое, за счет второго.

* * *

12 октября 1953 года. Республика Аляска, Олешев-Сити, Временный офис дирекции «Эй Эн Би Си»

Когда еще в самом начале работы с мистером Родригесом, Майкл ОЛири получил приказ инвестировать почти четырнадцать миллионов довоенных долларов в недвижимость и земли на правом берегу реки Святого Лаврентия, особенно напротив Монреаля и Квебека в уже воюющей на стороне Британской империи Канаде, тогда еще новоиспеченный председатель правления Пенсильвания Финанс Инвест Холдинга, хоть и пожал недоуменно плечами, исполнил все беспрекословно. Однако отрядил он на это, сто десятое, по важности, дело, одного из самых дальних, среди своих близких, мужа старшей сестры Малыша ОБрайена. И вот этот итальянец Лючиано Черчини, которому раньше можно было доверить разве что собрать долю с выручки у сутенеров из «Грязной Филадельфии», уже полностью закрыл первоначально вложенный в проект капитал, реализовав всего семь процентов активов.

А еще, этот шустрый итальяшка, перекупил всего за шесть миллионов новых североамериканских долларов[34]34
  Триста тысяч советских рублей.


[Закрыть] хоккейную команду НХЛ Нью Йорк Рэйнджерс, и даже уже начал строить для них в столице Аляски новую современную ледовую арену. В основном, его же усилиями и стартовал очередной чемпионат Национальной Хоккейной Лиги, в которой его уже избрали исполнительным Вице-президентом. Вот так бывает, у русских такое в сказках описывается, попала вроде стрела к лягушке, а лягушка враз царицей обратилась. Изучать русский язык, Майкл ОЛири начал именно с прочтения сказок для самых маленьких. Ведь именно с них начинается становление «загадочной русской души».

И хотя самому Майклу ОЛири хоккей был безразличен, как и все прочие игровые виды спорта, единственный спорт, который он считал интересным и настоящим, был бокс, раскрывшийся внезапно талант дальнего итальянского родственника, ирландец оценил по заслугам. Он не только назначил Лючиано Черчини президентом компании, управляющей всеми активами на территории американской Аляски – "Си Норд Траст Компани", но и поддержал его кандидатуру на выборах в Верховный Совет Республики, которые тот несомненно выиграет.

В принципе, переговоры с Томасами Джонами Уотсонами, старшим и младшим, директорами компании "Ай Би Эм" вполне можно было поручить этому проныре, но мистер Родригес сказал, что они слишком важны. Важно было купить не только активы компании, но эти активы непременно вместе с нынешним руководством. "А старикан то глыба. Сейчас таких больше производят. Мельчает народец…." Почувствовав на себе взгляд Майкла ОЛири, старший Уотсок ответил ему внимательным изучающим взглядом и, совершенно бесцеремонно, прервал сладкоголосого итальянского антрепренера, изливающегося в описании, неминуемо грядущего всем нам счастья, и задал вопрос, не отводя глаз.

– Вас все называют "русским коммунистом", мистер ОЛири.

– Они мне льстят, мистер Уотсон. Я ирландец "на побегушках".

– Почему русские хотят купить "Ай Би Эм" я не спрашиваю. Это очевидно. Им нужны наши рабочие технологии и перспективные разработки. Вы могли скупить контрольный пакет и вывезти компанию хоть в Канаду, хоть в Москву. Могли скупить за втрое меньшую сумму, чем, предложенный вами, выкуп дополнительной эмиссии акций. Я делаю простой вывод, русские заинтересованы в развитии компании именно под моим руководством. Учитывая мои сомнительные связи в прошлом, это кажется мне довольно странным.

– Вы правы, мистер Уотсон. Мне поручено договориться именно с вами. Что за резоны у русских, я не знаю. Давайте договариваться.

– Вы хоть и русский агент, но вкладываете в том числе и свои деньги. Значит, вам видимы какие-то перспективы, которые пока не вижу я. Получив доступ к нашим технологиям, русские смогут все воспроизвести сами.

– Смогут конечно. Но пока освоят, построят производство, людей обучат, выпуск наладят, уйдет много времени. А компанию "Ай Би Эм" планируется загрузить заказами уже в этой Pyatiletke. Знаете, у русских все планируется на пять лет вперед, но иногда возникают ситуации, что планы корректируются, сейчас возникла как раз такая. "Ай Би Эм" приглашают в Космос, мистер Уотсон. Пока русские нас повторят, мы придумаем что-нибудь новенькое. К тому-же, они и сами будут делиться с нами технологиями, которые потребуются для исполнения их же заказов.

– И я буду президентом этой компании?

– Конечно, если подпишите все необходимые инструкции по неразглашению секретов Государственной важности. А после вас, надеюсь, президентом будет ваш сын. Важно не подвести русских сейчас.

– Я готов, мистер ОЛири. Предложенные мистером Черчини варианты хороши, дайте мне пару дней, чтобы выбрать лучший. Получит ли приглашенный мной персонал статус граждан, или будут считаться трудармейцами? И нужно как можно скорее отправить Джуниора[35]35
  Уотсон младший.


[Закрыть] в Москву, для контакта с непосредственным заказчиком, это важнее, здесь я справлюсь сам.

* * *

17 октября 1953 года. Москва. Стадион Динамо. Правительственная ложа.

Первый секретарь ЦК Венгерской партии трудящихся и Председатель Совета Министров Венгерской Народной Республики, товарищ Матьяш Ракоши, сразу после финального свистка, большого разочарования не испытал. Еще после первого матча в Будапеште, который, благодаря голу Пушкаша на последней минуте, удалось свести вничью, стало понятно, что выиграть в Москве будет крайне сложно. Словом, морально к этому поражению Ракоши был готов, огорчал его разве что счет, на новеньком электрическом табло стадиона Динамо. Один-четыре и, при этом, единственный гол удалось забить на восемьдесят девятой минуте, когда семьдесят пять тысяч болельщиков на Динамо уже праздновали выход в финальную часть Чемпионата Мира в Швейцарии.

Матьяш Ракоши очень любил футбол и неплохо его понимал. Еще, обсуждая первый матч с главным тренером сборной, Густавом Шебешем, они пришли к выводу, что русские превзошли их прежде всего в тактике. Они не просто напрочь сломали все привычные схемы игры, но сделали это дважды по ходу матча. "А сегодня еще дважды… Наши парни с ног валятся, а русские, похоже, готовы еще один матч подряд отыграть. Наконец-то, свисток." Венгерской лидер поднялся, и, пожимая Рокоссовскому руку, заметил, что на установленной в ложе телекамере загорелся зеленый огонек. Значит они в прямом эфире. В прямом эфире почти на всю Европу.

– Поздравляю, товарищи! Мне не стыдно за наших ребят, они бились как львы. Сегодня футбол перестал быть игрой пехотинцев. Сегодня я увидел в действии футбольную кавалерию и артиллерию. Уверен, что мы проиграли будущему Чемпиону Мира. Жаль, что эта игра состоялась не в финале, а на такой ранней стадии. У вас волшебная команда!

– Спасибо, товарищ Ракоши. Признаться, мы очень опасались сборную Венгрии и, подобного результата, сами не ожидали, – Рокоссовский посмотрел прямо в телекамеру и улыбнулся, – "Волшебная команда", поздравляем, спасибо вам! Не расслабляйтесь и не останавливайтесь на достигнутом. Мы все надеемся, что вы оправдаете прогноз товарища Ракоши, и станете чемпионами мира.