Текст книги ""Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Илья Рясной

Часть шестая
Подводная одиссея майора Казанцева

Длинная металлическая лапа зацепила мирно покачивающийся на волнах подводный аппарат футуристического вида. Он напоминал электролампочку, благодаря чему в народе его так и величали – «лампочка». Прозрачная круглая кабина, за ней сужающийся отсек с двигателями, системами обеспечения и аварийного спасения, в том числе аквалангами. Конструкция была украшена, ну прямо в лучших традициях современного искусства, серебряными фигурными воздушными баллонами и изящными соплами водомета. Впереди грустно сложены два манипулятора. Это чудо современной техники могло опускаться на глубину в три километра без риска быть расплющенным в блин водной толщей.

Процесс поднятия подводного обитаемого аппарата «АВ-2» на борт нашего корабля с гордым названием «Тритон» был тонкий и аккуратный. Ошибешься немного в скорости и точности, и аппарат запросто пробьет борт судна или поломается сам. Но оператор зацепа дело свое знал на пять баллов. И в итоге «АВ-2», под бурные, но непродолжительные аплодисменты команды, был водружен на свое место. Он устроился рядом со своим собратом «АВ-3», который был размером чуть побольше – не на два, а на три места.

Дело был волнительное, но уже ставшее привычным. «Лампочка» ныряла с завидным постоянством и утомляющей бесполезностью уже третью неделю.

Купол аппарата, состоящий из двух долек, с механическим жужжаньем разъехался в стороны. И на палубу, на покачивающихся ногах, выбрался Писатель. За ним бодро выскочил жизнерадостный, невысокий, жилистый и смуглый подводный пилот-оператор Эстебан Хуарес.

Писатель был раздражен и привычно метал молнии и громы:

– Покажите мне чертового человека на нашем чертовом Земном шарике, который разгадает этот чертов ребус!

Это означало, что очередная его теоретическая выкладка не выдержала проверки практикой.

Вообще, как и положено Нити Ариадны, Писатель оказался на этом этапе Поиска просто незаменимым. Мало того, что он обладал завидными познаниями в океанологии и рельефе морского дна, так еще и сталкивался с аппаратами класса «Осьминог», имел допуск к их управлению. Притом рулил достаточно бодро. Даже Эстебан, подводный лихач, его уважал.

Писатель закинул на плечо увесистую и страшно дорогую профессиональную фотокамеру, которую выцыганил у меня якобы для исследовательских целей. На деле он просто фотографировал в погружениях все, что только можно и приятно. Однажды торжественно объявил, что открыл доселе неизвестный вид креветки.

– Чего не наловил? – не разделил я его энтузиазма. – Сейчас бы под пивко.

– Типичный служебно-розыскной барбос, – обреченно вздохнул Писатель. – Ему про научное открытие, а он про бычки в томате…

Пока происходили все эти манипуляции с подводным аппаратом, я расслабленно полулежал в шезлонге на палубе и сонно глазел на заходящее солнце.

Жара спадала. Дул приятный ветерок. Уютно урчали моторы судна – старенькие, но мощные. Суетилась команда, обеспечивая строгий корабельный распорядок. Выпрыгивали рядом с бортом несущиеся по своим делам дельфины. Была для меня во всем этом какая-то детская радость.

Корабли – всегда испытывал я к ним слабость. Волнительная дрожь проходила по всему моему существу при виде и белоснежных гигантских лайнеров, и серых хищных ракетных крейсеров. Не то, чтобы я мечтал командовать ими или строить их. Меня вдохновлял сам факт близости к ним. А «Тритон» был кораблем мечты моего детства, когда я зачитывался романами Жюль Верна про подлодку «Наутилус» и кругосветные путешествия.

Хотелось в свое время мне стать морским офицером. Но только те, кто распоряжался моей судьбой, решили иначе – и я стал офицером ракетчиком. И был им до того самого мига ЧП на ракетной базе, после которого старший лейтенант РВСН перестал существовать, зато появился Старьевщик, лучший Мастер Поиска «Фрактала».

Когда я ввязывался в эту нашу морскую экспедицию, то с трудом представлял, как решать бесчисленные организационные вопросы. Во всем надеялся на могущество «Фрактала», хоть и истощенного войной, но продолжавшего дергать за ниточки во всем мире.

И действительно, все вопросы очень быстро, просто нереально быстро, решились. Вдруг Международное океанографическое общество со штаб-квартирой в Ницце загорелось идеей организовать археолого-геологическую экспедицию в районе Архипелага Монарших островов, являющихся суверенной, но открытой международному научному сотрудничеству страной. Официальной целью была оценка гипотезы локального опускания суши в этом районе океана на протяжении исторических периодов. Это так именовалась проверка домыслов, что Атлантида была именно здесь и ушла на дно от серии вулканических катастроф. Толкали эту идею энтузиасты не один десяток лет, однако академическая наука всерьез ее не воспринимала. Одно слово Атлантида автоматически перевело бы наш статус из серьезного научного мероприятия в разрез забав богатых фриков.

Руководителем данного мероприятия числился доктор Эмиль Штраус, которого я в глаза не видел. Он сейчас греет пузо где-нибудь на Мальдивах, куда его отправил от доброты душевной и в компенсацию за использование его имени и авторитета «Фрактал». А я за него отдуваюсь в качестве администратора экспедиции и фактического хозяина корабля и матросов.

Мне была подправлена легенда. Теперь я гражданин Казахстана, занимался там бизнесом по внедрению новых технологий на предприятиях тяжелой промышленности. А потом связался с Международным географическим обществом и принял предложение поучаствовать в экспедиции в качестве администратора. В общем, такой завхоз, выходец с одного из осколков Советской Империи. В век информационных технологий очень серьезной проверки моя обновленная личина, конечно, может не выдержать, но сделали наши специалисты легенд все, что могли.

В связи с эпидемией КОВИДА-32 произошел обвал активности человечества во всех сферах. Многие программы, и научные, и коммерческие, и социальные, свернуты. Человечеству стало не до них. Люди, государства и вся цивилизация в целом будто старались забиться поглубже в свою скорлупу, подальше от смертоносных вирусов, экономического обвала, экологических катастроф. Поэтому «Тритон» грустно стоял в порту Хьюстона, ожидая, когда его снова призовут в бури и шторма. И наш фрахт состоялся моментально.

«Тритон» когда-то был военным кораблем обеспечения. Лет пятнадцать назад с него демонтировали вооружение, спецоборудование и продали судоходной компании «Сила Атлантики», занимавшей узкие ниши в геологоразведке, обеспечении нефтедобычи с буровых платформ и научных исследований, что приносило вполне стабильный доход. Фирменной ее фишкой являлись подводные изыскания. У нее в числе прочего был небольшой флот обитаемых и беспилотных подводных аппаратов разного класса. В том числе батискаф, на котором известный американский кинопродюсер достиг дна Марсианкой впадины в прошлом году.

На просторной палубе нашего судна нашлось место и для моего шезлонга, и для двух закрепленных на корпусе, удивительных, будто из фантастических фильмов, подводных аппарата, и для вертолетной площадки. А внутри имелось достаточно простора, чтобы мне выделили отдельную, хоть и небольшую, но с удобствами, каюту. Она была украшена писанной маслом картиной с изображением «Тритона» в молодости, в составе военного ордера.

На палубу вышел капитан «Тритона» Карл Штрауб, чтобы с привычной дотошностью проверить надежность крепления только что вытащенного из воды аппарата. Был он человеком совершенно не морского вида – невысокий, пузатый, весь какой-то мягкий и упругий, как воздушный шарик. Но в его волевых и профессиональных качествах никаких сомнений не было. Вел он судно твердой тевтонской рукой. И крепко держал в кулаке интернациональную команду из тридцати мариманов, одетых в серые, с сребристым отливом, робы с надписью «Тритон» на спине и на рукавах. Еще по судну шнырял кое-какой специфический персонал, необходимый нам для выполнения наших планов.

Я зевнул и нехотя поднялся с шезлонга. Кивнул с улыбкой капитану. И неторопливо, вразвалочку, направился в штабные помещения, которые занимали приличную часть пространства корабля. Все же судно научное, поэтому в нем присутствовали и лаборатории, и хитрая аппаратура зондирования дна, и пункт управления беспилотными подводными аппаратами – последние, правда, отсутствовали.

Писатель там уже работал вовсю, просматривая на мониторе результаты только что завершившегося погружения. И нечленораздельно ругался под нос.

Рядом с ним ерзал на стуле, все время порываясь что-то сказать, испанец Эдуардо Фариас – океанограф, которого нам наняли координаторы, отрекомендовав отличным спецом и надежным человеком. Писатель все время его шпынял, обзывая неучем, купившим диплом у цыган в Барселоне.

– Ну, что у нас плохого? – процитировал я известного героя из знаменитого советского мультика «Алиса и пираты».

– Да ерунда какая-то! Не можем зацепиться ни за один ориентир! – посетовал Писатель и стукнул ладонью по клавиатуре, от чего рисунок на мониторе тут же изменился и пошел радужными пузырями.

– Цунами, – подал голос Эдуардо.

– Цунами! Сильные подводные течения! И исходные данные – ну их делали, будто специально, так обрывочно, чтобы мы ничего не нашли! – Писатель опять хлопнул ладонью – на этот раз по столику.

Да, экспедиция затягивается. И мы бьемся и бьемся лбом о стенку. А стенка и ныне там.

Острова Монаршего Архипелага вулканического происхождения. Долго здесь изливалась лава, застывая причудливо и хаотично. Поработали и ветра, и течения, и волны. Береговая линия сильно изломана, на дне творилось черте что – какие-то наросты, рифы, моллюски на потонувших кораблях. Где-то там, у одного из островов, тянется разлом, переходящий в сеть подводных пещер, куда сможет проникнуть наш аппарат. Но найти там что-то было большой проблемой. Тем более с такими привязками, когда люди писали для себя, подразумевая, что детали и так знают.

По идее я тоже должен нервничать. Но на меня снизошло какое-то неестественное умиротворение. После всей стрельбы и кавардака я получил возможность перевести дыхание хоть немного, под плеск волн и роскошные океанские закаты.

– На сколько все это затянется? – поинтересовался я.

– Если разлом здесь, то мы его найдем, – заверил Писатель. – Может через неделю. Может, через год или больше. Вопрос везения.

– Пригодился бы какой-нибудь ученый, из местных, хороший знаток подводных ландшафтов, – вклинился Эдуардо.

– Чего? Ученые на Монарших островах? Самый ученый человек – это падре в храме Санта Марии. На редкости дикие места, без какого-либо видимого влияния Эпохи Просвещения. Хуже, чем Испания, – поддел Писатель своего коллегу.

Тот завелся с пол-оборота, соответственно своему национальному темпераменту:

– Испания вам, северным медведям, весь мир открыла!

Они собачились постоянно. У Писателя такой характер – ему все время жизненно необходимо с кем-то спорить и кого-то подначивать. И на этот раз в жертву ему достался Эдуардо.

Их пререкания прервал протяжный тревожный гудок. Что-то происходило. И я, ни секунду не медля, оставил наших ученых. Поднялся по железной узкой лесенке на палубу.

– Только абордажа нам не хватало, – хмыкнул я, глядя на приближающийся к нам катер, на палубе которого маячили вооруженные разбойники со свирепыми латиноскими харями…

Ну, наконец-то! А то я начал даже немножко разочаровываться в нашей значимости. Сколько времени болтаемся у островов, а местный бандитский народец ноль внимания на нас. Вот и встало все на свои места.

На носу белоснежной яхты, на таких обычно возят туристов на рифы разглядывать мурен и дельфинов, гордо возвышался главный бандит – высоченный темнокожий метис с бритой головой, голый по пояс, весь в рисунках, как советский детский журнал «Веселые картинки», и очень важный. А за пояс заткнут огромный револьвер. Вокруг главаря надували щеки его приближенные рангом пониже, демонстративно поигрывающие разношерстным арсеналом – два Калашникова, один УЗИ и еще М-14. Смотрелись они колоритно и даже где-то комично.

Старший бандит проквакал что-то нашему капитану, опершемуся о фальшборт и глядевшему на происходящее больше с удивлением, чем со страхом. Ответил ему несколькими эмоциональными выражениями горой возвышавшийся рядом с кэпом наш гориллообразный и суровый старпом. Гости, естественно, заковыристо облаяли его. Ну вот, наш контакт с иным разумом и начался.

Борт яхты со стуком ткнулся о наши кранцы – это такие надутые шарики, защищающие корпус судна при швартовке. Между кранцами поднималась на палубу потертая веревочная лестница.

– Ну что, примем гостей? – спросил я, подходя к капитану.

Тот пожал плечами:

– Ни много ли чести?

– Надо же поговорить с людьми, которые претерпели морское путешествие с целью приобщиться к нашей компании, – улыбнулся я.

Капитан, нахмурившись, кивнул:

– Если только они не захватят судно.

– Ну, это забота Шкипера, – резонно отметил я.

А вот и он, двухметровый сухощавый флегматичный исландец со шкиперской бородкой, которого мы так и прозвали – Шкипер. По происхождению он был потомственным рыбаком. А по должности – командиром группы международной охранной компании «Пеликан». Он встал у борта и, сложив руки на груди, лениво рассматривал поднимающихся по трапу латиносов.

Забрав от меня группу Лешего, координаторы в качестве компенсации, явно неравноценной, для охраны экспедиции наняли бойцов «Пеликана». Эта контора со штаб-квартирой в Женеве специализировалась на безопасности морских перевозок. Командир группы Шкипер был союзником уровня «С» – то есть тот, кто работает на нас, притом добросовестно, проверен в делах, но о существовании самого «Фрактала» и его целях не имеет никакого представления. Но все равно «С» – это высокий уровень доверия, на такого человека можно положиться почти во всем.

И сам Шкипер, и трое его помощников – здоровяков и заправских весельчаков, органично вписались в команду. Не знаю, какие они бойцы, но развлекали они нас своими шутками-прибаутками прекрасно. Иногда мне казалось, что они артисты, а не охранники. А еще они вечно глушили пиво в свободное от своих вахт время и в огромных количествах.

С собой сотрудники «Пеликана» притащили гору аппаратуры, заверив, что теперь нашему судну не страшны враги ни с поверхности, ни из глубин моря. Ни акулы, ни подводные мины, ни диверсанты. Ну а еще добавили, что если понадобится подавить бунт голодной команды, которая вознамерилась прогнать капитана под килем и поднять пиратский флаг, тоже можно к ним обращаться.

Старший бандит – тот самый лысый метис, ловко забрался по веревочной лестнице и важно ступил на палубу. Вскоре за его спиной замаячили двое его пиратов с автоматами.

Шкипер остановился напротив метиса, все так же держа руки на груди, и смерил вопросительным взглядом.

Как и положено при приличном наезде, бандит тут же начал качать права в привычном гопническом стиле – мол, чего вы по нашей воде плаваете, а не платите? И что вы тут, проклятые гринго, делаете? И что накопали? Ничего? А если проверю?

– У нас имеются все разрешения властей на пребывание в этих водах и ведение здесь работ, – все так же скучающе произнес Шкипер, демонстративно зевнув. – Бумаги с печатями. Если хочешь, могу показать.

– Каких властей?! Власть здесь дон Кристобаль Пинто! – начал хорохорится метис.

– И что, он нам тоже даст бумагу с печатью? – удивился Шкипер.

– Со свинцовой, – захохотал зловеще метис.

– Мы договорились со всеми, с кем стоило говорить, – не обращая внимания на выпученные глаза и угрожающий тон, спокойно гнул свое Шкипер. – С местными властями. С американцами. Даже с «Океанским транзитом», если ты слышал это название.

– Плевать! – закричал метис. – «Транзит» здесь никто!

– Да-а? – удивленно протянул Шкипер. – И дон Кристобаль с тобой согласен?

Метис смутился. А Шкипер посмотрел ему в глаза и отчеканил:

– Ты отвлек меня от стаканчика доброго виски и чтения Борхеса. Ты слышал такое имя – Борхес? Нет? Уже за одно это тебя следует нашпиговать свинцом. Ты и правда считаешь, что гарантии, которые нам дали, ничего не стоят?

Я аж залюбовался Шкипером. Экий молодец! Он любил лениво покачиваться в шезлонге со стаканчиком виски со льдом, был вечно сонный, но у меня имелась уверенность, что ни одну проблему он не проспит. От него исходила аура надежности. Его подчиненные, полагаю, тоже знают свое дело. Присутствует такой отпечаток на профессионалах, как на тех же бойцах Лешего – чувствуется отлично, что это люди, созданные для того, чтобы отважно и умело справляться с любыми неприятностями самыми грубыми методами.

– Ты в наших водах! – гнул свое метис.

– А ты будешь сейчас под этими вашими водами вместе со своей лоханкой. И потом с твоим доном Кристобалем Пинто я решу все вопросы мирно. Уверяю тебя.

Глаза метиса бешено выкатились. Рука потянулась за пояс, где торчала инкрустированная рукоятка револьвера. Местные головорезы прямо как арабы – любят оружие с узорами и финтифлюшками.

Шкипер отступил на пару шагов. А из бойницы башенки, оставшейся с тех времен, когда «Тритон» был военным судном, показался ствол пулемета, который тут же был направлен на гостей. Другой наш боец, скрывавшийся за палубной надстройкой, целился из ручного противотанкового гранатомета в яхту.

Метис прорычал что-то нечленораздельное. Попытался приплюсовать к этому нечто осмысленное, но по безразличным и холодным глазам Шкипера понял, что сейчас получит очередь в живот и на самом деле устроится на дне залива вместе со всей своей бандой и яхтой.

– Мы вернемся, – пообещал он, направляясь к трапу.

– Только сперва напиши завещание, владыка морей! – хмыкнул Шкипер…

На переборке в кают-компании был накрепко прикреплен старый добрый бронзовый барометр. Его стрелка уверенно указывала на «ясно». Хорошо, если так. Погода на Земле преподносила все больше сюрпризов. А шторма и ненастья означают приостановление работ. Время и так уже прилично поджимало. Поиск сильно затягивался, а наш враг вряд ли будет дремать вечно.

Рассевшись вокруг длинного стола, в кают-компании совещались трое – я, капитан и Шкипер.

– Это все тот чертов галеон, – поморщился капитан Штрауб, постукивая пухлой рукой о деревянную крышку стола.

– Не дает он местным заводилам спасть спокойно, – кивнул я.

В этих местах несколько лет назад черные археологи нашли останки испанского галеона. Подняли со дна тонну золота. И смылись в неизвестном направлении. Скандал был серьезный, но тихий. Местные власти горестно повздыхали, но смирились, поскольку никаких возможностей что-то изменить у них не было. А местные бандиты, мимо которых пролетели такие богатства, бесились до сих пор. Они жаждали реванша и теперь настороженно относились к таким вот научным судам. Считали, что те приплыли за богатствами, по праву принадлежащими им, бандитам, как красе и гордости острова и окрестностей.

Впрочем, тот галеон до сих пор тревожил покой не только криминалитета. В самом начале экспедиции, когда я улаживал вопросы и выправлял бумаги у местной береговой охраны, ее руководитель заявил, что нам трудно будет управиться своими силами. А на острове масса рабочих рук. И он хоть сейчас готов за символическую плату, а то и вовсе без нее, выделить пару человек. Я тогда только усмехнулся:

– Делать они что умеют, кроме как смотреть?

– Но ведь смотрят хорошо, – широко улыбнулся руководитель береговой охраны.

– Пока воздержимся, – охолонил я его энтузиазм. – У нас своих глазастых хватает.

– Ну как знаете. Как бы хуже не было, – в голосе руководителя слышались некоторое разочарование и вялая, больше для порядка, угроза.

– Все относительно, как старик Эйнштейн говорил.

– Ваш покровитель? – заинтересовался мой собеседник.

– Большой человек… Ну, а вообще мы открыты для диалога, – заверил я, тут же подтвердив свои слова некоторой суммой.

На том тогда разговор и завершился. Береговой охране кое-кто уважаемый снова напомнил, что не стоит обращать внимания на научный кораблик, безобидно болтающийся в местных водах. Конечно, «береговики» от нас отстали. Но такое давление сверху уверило всех в том, что дело нечисто, и наверняка вскоре эти гринго найдут второй галеон. И вот для прояснения обстановки к нам пожаловали бандиты.

Ситуация, конечно не слишком приятная, но, в принципе, не страшная. Координаторы заверили меня, что особых проблем быть не должно. Все обговорено и договорено – и с госструктурами, и с латифундистами-феодалами, прикидывающимися честными бандитами. Но мелкие проблемы должны были возникнуть. Вот они и возникли. Очередная проба сил.

– Думаю, мы отбрили их надолго, – объявил Шкипер. – То, что мы заручились поддержкой «Океанского транзита», должно образумить местных правонарушителей.

Насколько я знал, «Океанский транзит» – это такое негласное объединение ведущих игроков региона, связанных с контрабандой наркотиков, деятельностью профсоюзов, обеспечением доставки грузов. По идее, должно было хватить такого авторитетного мнения. Но имелись нюансы.

– Так-то оно так, – кивнул я. – Однако вы недооцениваете местных феодалов. Они жадны, глупы и всегда готовы закусить удила.

– Редкие самодуры, – поддакнул капитан.

– Они вполне могут наплевать и на власти, и на «Транзит». И решиться на какой-нибудь отчаянный шаг, – продолжил я.

– И горько пожалеют об этом, – заверил Шкипер. – На море у них вряд ли что получится.

– А берег? – спросил капитан. – Нам нужно время от времени заходить в порт. И мы не можем держать людей безвылазно на судне.

– А как насчет того, чтобы ограничить увольнения на берег? – поинтересовался я.

– Это не так просто, как у вас в России или на военном флоте, – поморщился, как от зубной боли, капитан.

– Вы не можете взять команду в руки? Помочь? – усмехнулся я.

– Я все могу, – веско произнес, прищурившись, капитан, и я ему поверил. – Но проблем это не снимает. У нас контракт, и у матросов множество прав. Есть нешуточная перспектива судебного процесса, если кто-то заявит, что его насильно держали на судне, и потребует компенсацию.

– А могут заявить? – заинтересовался я.

– Все может быть, – нахмурился капитан. – Низость людей неизмерима и с трудом поддается прогнозу.

– Мне кажется не стоит так закручивать гайку, как говорят у вас, русских, – отметил Шкипер. – Если прервать контакты с сушей, тогда местные укрепятся в мысли, что команда «Тритона» нашла галеон, теперь в тайне собирает сокровища и намеревается с ними уплыть. Тогда они могут пойти на отчаянные шаги.

– И что предлагаете? – спросил капитан.

– Жить, как жили, – ответил Шкипер. – Придерживаться изначальной версии – мы ученые чудаки, которые ищут не золото, а открытия. И рано или поздно все утрясется. О нас забудут.

– Нет, – покачал я головой. – Не забудут. Я хорошо знаю таких мерзавцев.

– Тогда мы их встретим во всеоружии, – пообещал Шкипер.

Я усмехнулся. Ну, насколько же абсурдно все это выглядит. Самые крутые тайные организации и спецслужбы планеты сцепились в дичайшей сваре. Сгорают колоссальные ресурсы и человеческие жизни. В центре всего этого мирового бурления наш Поиск. И тут влезает и пытается ставить палки в колеса нечто невообразимо мелкое – какая-то заштатная уголовная шушера, которую раздавить каблуком две секунды. Но вместе с тем она создает проблемы.

По практике мне известно, что недооценивать тараканов нельзя. Таракан, залезший в электронную начинку ракеты, может перегрызть провод, от чего запуск будет аварийным. И такие тараканы всегда вылезали в самых неподходящих местах и ставили под угрозу мой Поиск. Приходилось их давить, тратить время и силы, терять темп. И здесь, уверен, проблемы у нас еще будут.

На этом совещание закончилось. Решили жить, как жили. И меньше привлекать внимание.

А потом началось такое, что отодвинуло все эти проблемы на задний план. На нас рухнули небеса…