Текст книги ""Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Илья Рясной

Глава 5
Нежеланные мечты

Рука тянулась к прикроватному столику, но вместо столь желанной пачки сигарет, раз за разом натыкалась на одинокий свечной огонек.

– Это уже не амнезия, это маразм натуральный… – заворчал я, зализывая новый ожог на пальце.

Но спустя минуту рука вновь принималась шарить в полумраке, двигаясь будто по собственной воле. Вот уж правду говорят про дурную голову и беспокойные конечности. Может это не просто рефлекс? Не маразм, не оргазм, а мазохизм? Что-нибудь типа подсознательной епитимьи?

Стопудово есть какой-нибудь психологический термин для такого.

Голое плечо Аллерии переливалось в пламени свечного огонька, маня к себе гладкой кожей и призывным ароматом щелочного мыла. Но вместо нежного теплоты спящего девичьего тела я отчего-то предпочитал жгучее пламя свечи.

Чувство будто не одной Эмбер рога наставил, а сразу дюжине. Целой роте особисток. А то и вовсе государственную измену совершил.

Непросто так рыцарша расспрашивала стюарда о чемпионах, и позволила герцогине усесться рядом с Геной. Чтобы Аллерия не говорила про «одну особенную ночь», как бы не расплывалась в игривой зависти о жирном наделе, которым одарят будущего мужа синевласки – и слепому все понятно.

Несчастная девчонка. Уже и лейтенанта захомутать готова, лишь бы не томиться в этом замке в одиночестве. Слишком высоко ее занесло, чересчур много на плечи налегло. Ее же и в рыцари посвятили только из-за смазливой мордашки да отсутствия мужских причиндал – а теперь эта мордашка без причиндал стала, пусть и негласным, но вторым лицом государства. Раздираемого завистливыми сюзеренами, вероломными вассалами, и «первым лицом», в виде точно такой же несмышленой девчонки, но помладше.

Про пасечников со свечниками даже упоминать грешно.

Ясный хрен – она хоть на черта залезть согласна, не то что лейтенанта! Особенно когда я так дебютировал, во время поиска сортира… Небось, еще до моего знакомства с «Айболитами», овца именно за этим помогала организовывать «хитрый план» синевласки – рассчитывала ко двору себе в помощь призвать. Потому и надел жирный нашелся – поближе к Холму и подальше от Грисби.

– Банально, аж зубы… – вид тихо сопящей рыцарши не позволил договорить присказку Эмбер, будто бы это стало неким святотатством.

Дурак, ты лейтенант, а не разведчик. Нравишься ты ей по какой-то необъяснимой причине, вот и напрыгнула. А остальное так – сопутствующие задачи, на усмотрение командира разведывательной группы. Можешь – выполняй, не можешь – отбрешись, да сошлись на риски и усталость личного состава.

Главное не ее мотивы, главное твои возможности. Вот она, голубая мечта любого рыцаря! Лежит рядышком, да слюни на подушку пускает с глупой, но невероятно умилительной моськой. Да что там рыцаря – тут и барон с графом не побрезгуют. Не рычаг – трамплин! Целое герцогство, да непростое, а самое богатое во всем Пределе. Конечно, герцогиню за меня никто не выдаст, но должность «серого кардинала» вполне вакантна. Да ей, можно сказать, прямо в лицо тычут, лишь рот открыть да проглотить.

Не служба, а сказка. Полцарства с рыцаршей в придачу. Регент и за меньшее душу продал, а меня даже палец о палец ударить не просят. Ну, участие в маленькой войне и самоубийство об очкастое чудище не в счет. Как и кучка паранормальщины в сторонке. Да и прошлое оно, а речь о будущем.

Днем сиди в совете или возле трона кукуй, ночью грейся с Аллерией под одеялом, а в остальное время можешь хоть мир вверх дном перевернуть. Мюратов к ногтю прижать, северянам рога поотшибать – да мало-ли задач для воспаленного разума найдется? Коммунизм с манной небесной не организуешь, так хоть как-то народу ношу облегчишь. Малявке голову дурить не позволишь, знать их интриги им же поглубже затолкаешь, ну и остальных с уставным порядком познакомишь.

Сказка, да и только. Самый лучший финал из всевозможных для отбитой развалины вроде меня. Про эту развалину через несколько веков еще начнут фильмы снимать да памятники открывать – нужно только согласится. Ну, или не особо брыкаться. И будешь почти как Спартак, только без восстаний и со счастливым концом.

Что же мне тошно-то тогда? Аж сердце ломит и кожу пламенем жжет, волдырями покрывая и наполняя ноздри вонью подпаленных волос?

Блин, а ведь правда воняет…

– Да твою же мать! – вырвав руку от подсвечника, я принялся зализывать мощный ожог на и без того «обжаренной» ладони.

Пузыри на коже и вкус крови заставил в новый раз помечтать о психиатрической лечебнице. Но жгучая боль так и не смогла избавить от камня в груди.

Неужто из-за Эмбер так паршиво? Я же не изменял – мы с ней даже не встречаемся! Ни обещаниями не обменивались ни… Ай, кого я обманываю? Дети мы, что ли, чтобы «встречания» друг-дружке предлагать? В нашем возрасте не пустыми словами обмениваются, а кое-чем похуже.

Но даже так, особистка с дюжину раз говорила, будто вовсе не против, ежели мне приспичит «объездить» какую-нибудь сотрудницу салона. А с другой стороны, – что ей оставалось? Она же гордая как носорог, слабость ни за что не покажет. Ревность тем более. Остановить от гипотетической измены она никак не могла, вот и делала вид, будто ей насрать. Старая традиция всех феодалов, не можешь одолеть – присоединись. Или хотя бы не мешай.

А может не в женщинах дело – ну не могу же я быть таким поверхностным? Может мне от того тошно, что мечта-то голубая лишь для знати, а я ни граф, ни барон, да и рыцарь такой себе? У меня там хозяйство разваливается, Куролюб инспекторов шугается, да менеджер салон к финансовому успеху ведет – не до сказок всяких.

Седой Аарон, чья заносчивость уступит лишь внушительному пузу, наглый евнух, в хитрожопости уступающий лишь Эмбер, давно погибший сотник и его одноглазая замена, толстые базарные тетки, охреневшие портнихи, человек-газета с пятью подбородками – ну на кого их оставишь? Они же как дети, того и гляди пальцы в розетку сунут, да в трансформаторы полезут.

Несмотря на все раздражение ко всей кодле идиотов в злополучном мухосранске, не могу не ощущать странной, плохо объяснимой тоски по узким улицам и их дебильному населению. Зря что ли башкой стены проламывал, да баронов с вампирами обламывал?

Но как бы сильно мне не хотелось плюнуть на все и поехать обратно, выбор слишком очевиден. Не стоит Грисби того. Жизнь одного солдата не разменивают на батальон. Как и моей привязанностью к Эмбер и грязным улицам не оправдаешь наплевательство к целому герцогству. Сколько еще таких «советников» объявится? Сколько пасечников, регентов, и «Щедрых» рыцарей?

Этим «сиськам» я задолжал не меньше, чем Грисби – без моих кульбитов трон этого замка никогда бы не познакомился с задницей малявки. И с пустотой в башке ее чемпионки.

Вот же гадство-то… Мир другой, а дерьмо все то же. Вот не хочешь, а надо. Все повторяется раз за разом – не могу я Аллерию с малявкой оставить наедине с этим гадюшником. Как не мог оставить срочников наедине с замполитом. Можно бесконечно долго рассуждать, что не я их на войну отправил, что меня уже блевать тянет от одной мысли об оружии, что я свой срок уж три раза отмотал, – но кусок в горло не полезет когда знаешь, что ты в тепле и комфорте, а они где-то там, в говне и пыли. Вот и едешь, раз за разом зарекаясь, что уж этот-то раз – ну точно последний.

Здесь хоть и не война, но суть та же. Я в этом не виноват, они в этом не виноваты, гражданские не виноваты, даже супостаты – и те не виноваты. Но ведь кто-то виноват, верно? Раньше казалось что все дело во жирных политиканах и жадных банкирах, но поглядев на герцогиню…

Не знаю как другие, но Куролюб с малявкой больше походят на таких же унылых музыкантов, как и прочие, нежели на дирижеров. Просто вместо дудочек, у них понтовые скрипки. Такое чувство, что дело в самой симфонии – не так мы как-то начали. Не с той ноги мир обустроили, – иначе какого черта без костылей и жертвоприношений он отказывается функционировать?

Ай, чего уж драму разводить – чай в этот раз не в командировку подписываюсь. Разнылся тут, понимаешь – будто не полцарства с красавицей предложить собираются, а говном на блюде тычут.

И всеж тошно. Аж в нос гарью шибает, как тошно…

– Да чтож такое-то! Ремнем тебя связать, что ли⁈

Ладонь ничего не ответила, отозвавшись лишь кипящей болью и блеском нового ожога. Нет, ну по мне точно учебники по мозгоправству писать можно – жуть какая-то! Надо было «барбитуру» изобретать, а не над порохом пыжиться.

Обоженная рука наконец отлипла от столика и зашелестела по одеялу, приближаясь к голому плечу спящей блондинки. Обнять, уткнутся в волосы, и заснуть. Это все что от меня требуется. Никаких баронов, никаких демонов, только нежная кожа, упругие мышцы, и мерно вздымающаяся грудь.

Которая отчего-то страшит сильнее всех демонов вместе взятых.

Словно отозвавшись на мольбы паникующего подсознания, дверь в спальню беззвучно отворилась.

– Ох, ну разумеется! И почему я не удивлена? Как могло быть иначе… – бесцеремонно захлопнув дверь, Киара промаршировала по коврам, останавливаясь у подножья кровати и придирчиво рассматривая открытый торс Аллерии. – Я поняла – цель твоего существования – превосходить мои самые худшие ожидания! В следующий раз застану тебя со свиньей, не иначе…

– Ты хлеборезку-то прикрой, пока переломом челюсти не заболела!

Еще и дверь как-то взломала… Аллерия же запирала – сам видел!

– Ой, как страшно… – обхватив себя руками, ведьма принялась ломать комедию, содрогаясь в притворном ужасе. – Кажется, из меня даже что-то выпало… И мухи налетели!

Сообразив что нигде не вижу вампирши, я быстро удостоверился в наличие капитанского меча, который все так же покоился в ножнах у гардероба на другой стороне комнаты. Мда, хрен дотянешься… Впрочем, не сильно он бы мне помог, против такой-то твари.

– Сестра твоя где? – предчувствуя худший сценарий, я начал незаметно пихать Аллерию, пытаясь разбудить.

– Она мне не сестра!!!

По-детски топнув ножной, ведьма осыпала меня кучей интересных слов и синонимов слова «насекомое». Вопреки ее воплям и моим стараниям, Аллерия никак не просыпалась. Вот же овца… Говорил ведь, двух раз достаточно – нет, давай на рекорд идти… Чтож они такие озабоченные⁈ В цвете волос дело? Хорошо хоть не рыжие попались – дед говорил – самые неугомонные.

– Да живая она, гомункул твой слабоумный. – наконец выдохнула Киара, совладав с эмоциями. – Всего-то и стоило, очки одолжить да книг с картинками в библиотеке подыскать…

Приблизившись к столику с подносом и обнюхав хлебный «кубок», фиолетовая раздраженно цокнула языком:

– Можешь перестать ее пихать, все равно не проснется.

– В смысле⁈ Ты что за отраву ей подсыпала, мразь⁈

Рванув с кровати, я сумел добраться до ножен первым, извлекая тщательно отполированную сталь и спешно соображая, что делать дальше. Идея бегать голышом по коридорам замка и звать на помощь показалась такой же идиотской, как и оставлять ведьму наедине с полумертвой Аллерией.

Вид остро отточенного лезвия заставил фиолетовую лишь раздраженно закатить глаза:

– Как же ты мне дорог… Не ей, а тебе подсыпала, недоумок! И не отраву, а снотворное. А предрекая глупый вопрос «зачем» – как раз за этим… – тонкий палец прошел по кромке лезвия пробуя его на остроту. – Раз с нудными объяснениями покончено, может уже повернешься и дашь себя осмотреть? Не то чтобы мне не нравился вид спереди, но печень у тебя с другой стороны. Если я не напутала при пересадке, конечно.

Оценив хищный оскал и устремленные на мою промежность лиловые глаза, я все же заставил себя опустить меч. Доверять этой твари решительно не хотелось, но с другой стороны – хотела бы, уже сто раз прикончила.

Вздохнув, я нехотя повернулся к Киаре спиной, не выпуская меч из рук и на всякий случай прикидывая, куда в себя ткнуть, чтобы достать до ее сердца. Привычка, блин.

Судя по бесконечным «дыши, не дыши, задержи дыхание», ведьма и впрямь проводила осмотр, а не просто прикалывалась. Бубня себе под нос с важным видом, и дотошно инспектируя каждый миллиметр моей спины, садистка мало напоминала себя прежнюю. Серьезная такая, аж смотреть противно.

К сожалению, ощущение бегающих по пояснице женских пальцев напоминало о проведенном «досуге» с Аллерией, заставляя организм реагировать ожидаемым образом. Вот только колышка мне не хватало…

– С ней точно все в порядке? – заговорил я, чтобы хоть как-то утихомирить разбушевавшиеся гормоны.

– Если отсутствие любой мозговой активности можно назвать порядком. – как назло, ведьма властно развернула меня к себе лицом, и принялась придирчиво ощупывать живот. – Сидит, рыцарей в книжонках рассматривает, представляя себя на месте очередной тупоголовой леди… Невероятно примитивное создание. Мне тебя почти жалко – столько дней с ней провести…

– Да я не про сестру, я про Аллерию!

– Не сестра она мне, гнида пустоголовая!!! Ты специально, да⁈ Нарочно нервами играешь⁈ – вспышка ярости утихла так же внезапно как и началась, стоило ее глазам заметить колышек.

Нацепив привычную самодовольную усмешку и в полной мере насладившись моими заливающимися щеками, ведьма продолжила осмотр, как ни в чем не бывало:

– К великой досаде, с этой так же порядок. Тебе повезло – окажись на ее месте любая горничная, ты бы уже могилку у конюшен откапывал, а я мешок зашивала – дозировку ведь на тебя рассчитала. Но раз уж у леди-командующей из общего с тобой имеется не только скудоумие, но и физическая выносливость…

Удовлетворенно хмыкнув, ведьма закончила ощупывать мои ребра, сосредотачиваясь на самой набухшей части моего тела:

– Это побочные из-за новой селезенки или ты очень рад меня видеть? – она попыталась взвесить достоинство, но тут же получила по загребущей ручонке. – Ох, каков недотрога… А тело-то не обманывает! Не то чтобы я оказалась против, однако придется встать в очередь – одна половина замка уже предложила мне руку и сердце, а вторая только готовится.

– Ты лучше про селезенку скажи… – обойдя ведьму, я начал спешно одеваться, отчаянно желая чтобы между моим телом и лавандовыми глазами оказалось как можно больше барьеров. – Чье «добро» ты в меня засунула?

– Ну сам же под остроту подставляешься… Что под руку подвернулось, то и сунула – немного старого, немного очень старого… Ты в самом деле хочешь знать подробности? Или наконец снизойдешь до благодарности?

Одного взгляда в ее лицо хватило, чтобы раз и навсегда позабыть этот вопрос. Наличие среди родных органов частички «Айболита» заставила рукоять в ладони нервно подрагивать. Хорошо, что меня в рыцари, а не в самураи назначили, а то точно бы брюхо вспорол.

Может оттого я руку в свечку и сую? Типа, частичка сознания «Пилюлькина» бунтует да в тапки гадит в меру своих ничтожных сил? Хотя, какое нахрен сознание в селезенке – его у очкарика и в башке-то не водилось, не то что в селезенке.

И все же стремное дерьмо…

– А что… Кхм, а что с дедом сталось? – борясь с накатившей сухостью в горле, я все же сумел тот самый вопрос.

– Сказано же, немного старого… Всем бы такой желудок, скажу я по сердцу. Не вскрой сама – точно бы на рогача подумала. – обойдя кровать по дуге, ведьма брезгливо смахнула одеяло, принимаясь осматривать голую грудь крепко спящей Аллерии. – Ну вымя же! Никакой изящности! Клянусь, каждая новая смерть лишает тебя чувства прекрасного… Еще разок, и шутка про свинью обернется суровой правдой.

Рванув одеяло обратно и отвесив охреневшей маньячке внушительную пощечину, я скомандовал ей на выход.

– Будет тебе, дай чего-нибудь на лице нарисую – авось на свинку меньше походить начнет…

– Я сказал, с вещами на выход! Чтобы через час тебя в замке не было, понятно⁈

Тряхнув головой, будто не поверив в услышанное, ведьма мигом позабыла про блондинку:

– Постой, а как же… Я думала – ты меня допрашивать примешься! Про демонов, Филлипа, гомункула, про свой дневник наконец! Или ты из-за этой сисястой взъелся⁈ Да не буду рисовать, раз такое…

– Нахер пошла со своими художествами – вот они мне где стоят! Проваливай и больше не появляйся! Ни здесь, ни в Грисби – вали на свои острова или откуда ты там выползла…

– А… А… А как же… А где благодарность⁈ Я тебе жизнь спасла! Снова!!!

– На костре не сожгли, вот тебе и «спасибо», рыло ты свиное! Чего встала⁈ Сдристнула и чтобы на глаза больше не попадалась! Пошла-пошла, пока весь гарнизон в ружье не поднял!

Насрать на все – пусть валит! И демонов с собой захватит. «Благодарность»… Ишь чего удумала! Ее счастье что вообще дышит, и что здоровой отпускают – пусть катится на все четыре… Сначала деда угробила, теперь над Аллерией угорать вздумала, охреневшая! Чудовище гребанное…

От частого дыхания, бледное лицо ведьмы приобретало все более и более угрожающие оттенки. Из глаз едва не сыпали искры, а руки судорожно сжимались в кулаки – рванув от кровати, она мигом приперла меня к завешанной коврами стене, наваливаясь тяжестью бетонного блока.

Зашуршавший в ножнах клинок мгновенно сменил хозяина, жгучей болью врезаясь в мою глотку. Аккуратный нос, раздувшийся от ненависти, служил немым свидетельством, что я в очередной раз переоценил свои силы. И в этот раз оруженосец не поможет.

– Насекомое!!! Клещ, вошь, блоха, глист бесчестный!!! Да как ты можешь, как только смеешь⁈ Я!!! Я тебе все! Все-все-все, до капли, а ты⁈ Что ты⁈ Этому дал, тому простил, а мне что⁈

– Хером тебе по губищам… – извиваясь ужом по стенке, я тщетно пытался пнуть ведьму в промежность, но хватившая за яйца ладонь хлынула вспышкой постыдной боли.

– Чем я хуже⁈ Только заикнись про кровь на руках, только посмей… Твоя мразь слабоумная – видела-видела, какими глазками ты на нее таращился – от жалости таял! – лезвие меча бритвой прошлось по лицу, оставляя кровоточащий порез. – А клинок-то чей⁈ Чей клинок, спрашиваю⁈ Кто прежнего хозяина высосал⁈ А⁈ Вша ты лицемерная… Не-е-ет, ты мне ответишь, ты мне за все ответишь!

Шипя прямо в лицо, ведьма приблизилась достаточно близко, чтобы ее губы смогли познакомиться с моими зубами. Мир сузился до отчаянного вопля и расплывшегося по языку вкуса нестерпимо горячей крови.

Воспользовавшись моментом, я все же сумел вывернуться и перемахнуть через сопящую Аллерию, которую, судя по мирной моське, и танковой пушкой поди добудись. Спасительная дверь обернулась выросшей в проеме ведьмой.

Сплюнув и облизнув кровоточащую губу, Киара хищно оскалилась, бесповоротно отрезая выход:

– Не так быстро, мошка, – я только начала…

Глава 6
Дешевле театра

Злополучный подсвечник отправился в полет вместе со столиком, но не настиг ничего, кроме плотно запертой двери. Под треск и грохот ломающейся древесины, в воздухе сверкнул меч. К счастью, вранье у Киары получалось куда лучше, чем метание снарядов, и вместо острия по лбу прилетело рукоятью. Тоже мало приятного, но все же лучше смерти. Наверное.

Поток сыпанувших из глаз искр чуть поредел, позволяя различить бледную тень ведьмы, приближающуюся на устрашающей скорости. Обоженная ладонь вновь ожила сама по себе, и вместе моей глотки, ведьма познакомилась с широким одеялом, сорванным со спящей Аллерии.

Визжа от ярости и носясь за мной по комнате с одеялом на голове, обезумевшая ведьма здорово напоминала давно погибшего титана. Того самого, который под капитаном скакал. Жаль лишь, что рогатины под рукой оказалось – уж я бы ее по назначению применил…

Намотав пару кругов вокруг голой рыцарши и посшибав всю встреченную мебель, ведьма наконец сумела скинуть одеяло с головы.

– Так чем же я тебе не мила⁈ – злобное шипение чуть стихло, пока она поднимала оброненный меч. – Чем же так провинилась⁈ Чем же хуже других, а⁈ Сопляка твоего, зассыхи голубовласой, воровки трусливой⁈

– Они меня порезать не пытаются… – вместо моей груди, клинок впился в обивку вычурного кресла, позволяя вновь разорвать дистанцию.

Блин, что-то мне все это здорово напоминает… Разве что меч взамен шпаги и лаванда вместо перегара.

– Довольно вранья!!! – оставляя после себя завесу из гусиных перьев, лезвие со скрежетом разрубило метнувшуюся подушку. – От рыжего коротышки до его смазливого родственничка – в свой день каждая вошь твоей крови желала! Но не я! Не я, слышишь⁈ Тогда в чем же дело⁈ Старик⁈ Развалина одноногая⁈ Из-за него все⁈ Не я его сгубила, слышишь⁈ Не я!!!

– Да срал я, кто там кого сгубил…

Кусок разломанной столешницы врезался в перекошенную от ненависти рожу, впиваясь толстым гвоздем в щеку и повисая будто третье ухо. Взъярившись пуще прежнего, ведьма опять перемахнула через сопящую Аллерию, но вместо моей туши, разорвала лишь занавес балдахина.

Только кипящая в ее венах ярость позволила мне продержаться так долго – будь она хоть каплю спокойней… Даже думать не хочу! Надо бы ее побольше накрутить, раз такое дело. Раз с одеялом прокатило, то может она и башкой в стенку врежется? Наивно, конечно, но в моей практике всякое бывало. Чудеса в том числе.

– Если не в старике дело, то в чем⁈ Чтож я такого сотворила, раз твоей дружбы недостойна⁈ Каждая бесполезная и ничтожная мразь достойна, а мне отказано!!! Почему⁈

– Да потому что ты тварь!!! Чудовище! Демон злогребучий! Ты даже не человек нихрена – какая в жопу «дружба»⁈ Рожу-то свою видела⁈

Детский сад, мать его… Дружбу какую-то себе выдумала – че несет-то? Сроду не поверю, что она из-за этого меня с того света достала. Такая шиза и деду в голову не заглядывала.

С каждым шагом, ее губа дрожала все отчетливее, бесповоротно пачкая дорогой ковер каплям крови.

– Не можешь любить? Ненавидь! Не можешь простить? Накажи! Только не будь таким… Таким… Я же тебе все забыла, и отца, и нож, и паука твоего дурацкого, а ты… Да катись ты!!! – швырнув меч, будто капризный ребенок игрушку, ведьма плюхнулась на раздолбанный диван, принимаясь утирать выступающие слезы поддоспешником Аллерии.

Умиротворенная моська рыцарши мирно посапывать, не обращая никакого внимания на творившийся вокруг бардак. Мебель переломала, одеяла истерзаны, ковры на стенах красуются рваными ранами от меча… А посреди всей вакханалии, на разломанном диване, будто на троне восседает главная виновница торжества. Утирая сопли лифчиком спящей рыцарши.

Вот тебе и «незабываемая ночь»… Как в воду глядела, блин!

– Слышь, ты че это? – утирая кровь с рассеченного лица, обратился я к хнычущей маньячке.

– Пош-ш-шел ты…

Зрелище содрогающейся в истеричной икоте ведьмы заставило невольно сглотнуть. Лучше бы она меня зарубила, чес-слово… Как-то понятней было. Я конечно хотел ее посильнее раззадорить, дабы она подставилась и мне удалось ее прикончить, но… Одно дело убить, другое – вот это.

– Слышь, завязывай! Чего разнылась-то⁈ Нормальная у тебя рожа – яж в сердцах сказал!

В ответ раздался нечленораздельный поток посылов и всхлипываний.

Только не говорите, что она реально обиделась… Да ну, голову морочит – по части вранья и притворств, первая ведьма на деревне! Правда – на кой хрен ей это надо? Хоть убей, а причины не вижу. У меня и украсть-то нечего…

Стараясь лишний раз не глядеть на пускающую сопли тварь, я на цыпочках проскользнул к двери и убедился, что та не заперта. Рука уже хватила массивную ручку, больше походящую на клапан водопроводного крана, но тихий скрежет замка стих на середине.

Ведьма все так же щедро орошала соплями порванное одеяло Аллерии, ничуть не стесняясь использовать ее трусы в качестве носового платка. Нет, ну это уже ни в какие ворота! Хоть бы меч швырнула или со спины напрыгнула! Не выношу я эти загробные стенания. И где только женщины таким нотам учатся…

Выдохнув, я отпустил дверную рукоятку.

Сквозь плач опять пробились ругательства, когда одеяло покинуло тонкие руки вернулось обратно к спящей хозяйке, укрывая ее и заставляя счастливо ухмыльнуться.

– Да дай сюда! Тряпок что ли нет… – взамен трусов, я протянул ведьме обрывок балдахина. – Хорош реветь, кому сказано⁈

– Исчезни… Проваливай! Чтобы через час… Не было, понял…

Поглядев на валяющийся в обломках гардероба меч, я вновь утер кровь с лица обожженной ладонью и неловко присел на разломанный диван. Ведьма было вырвалась, но спустя пару попыток, быстро прильнула в ответ, щедро орошая соплями подставленный китель.

Ее тонкие пальцы больно впивались под ребра, отчего мне казалось будто кровь с лица хлещет еще сильнее. Но вместо того чтобы отпрянуть или воспользовавшись моментом и вспороть ей глотку – я отчего-то притянул ее голову ближе, гладя по волосам и сюсюкая вполголоса.

Из-за абсурдности ситуации, на какой-то момент, я готов был поклясться, что заметил усмешку на лице рыцарши. Игра воображения, не больше. Судя по тому, как она не проснулась от пронесшегося по спальне вихря – ее кровь сейчас можно вместо транквилизаторов использовать. Но вроде дышит…

– Вот же идиотизм… – повторял я одними губами, пока Киара канючила, уткнувшись лицом в мокрый китель. – Обидели тебя, бедную-несчастную, всеми брошенную, да?

И такой я, и сякой… И со всеми добренький, а с ней злой.

Из ее сбивчивых причитаний вырисовывалась не особо приятная картина.

Ведя с антикварами своеобразный «бизнес» от имени своего поехавшего папашки, взамен на подогнанный «экземпляр», Филлип попросил Киару разнюхать о происшествии в салоне. О гибели купленного бароном «козленка» и, особенно, о той самой неведомой твари, которая мне каждый раз вспоминается, как в баню намылюсь. Само-собой, вместе с первыми ответами последовали новые вопросы, но уже касательно одного подозрительно везучего и неугомонного наемника, который по будням демонов изгоняет, а по выходным похищенных принцесс в борделях укрывает.

Чем глубже напудренный нос маньячки погружался в мои дела, тем быстрее ведьма заражалась интересом антиквара.

– Вначале просто любопытство взяло, как выкручиваться станешь… – не отрывая бесстыжего носа от насквозь мокрого кителя, бубнила Киара. – Продашь, изнасилуешь, или впрямь спасти осмелишься… Дешевле театра, и кровь настоящая.

Ага, театр. Скорее футбольный матч. Где самодовольная ведьма начала потихоньку подсуживать своему фавориту, чуть сравняв его шансы – новых «экземпляров» в уплату затребовала. Понятное дело, из числа красных плащей и наемников. К деду опять же заявилась, предлагая услуги патологоанатома да новенькую печень.

Грешным делом, насмотревшись на мою невероятную способность раз за разом вляпываться по самые гланды, но выходить сухим, ведьма уж подумала, будто я такой же эксперимент, как и ее «не-сестра». Но версия обломалась вместе со вскрытием и установкой новой печени.

А когда уж зимой она развела антиквара на «дать почитать» дневничок, ради которого он положил на их «бизнес»… Интересная мошка и занятная особь получила резкое повышение до исключительного экземпляра, который уж точно поможет в исследованиях сбрендившего «Айболита».

– Так чего же ты меня сразу не покромсала да по банкам не рассовала? Прямо там, у поленницы?

– Думала, что момент подгадываю… – истеричка сделала паузу, звучно сморкаясь в мой рукав. – Как знать, чего от тебя ждать? Ты такие страсти расписывал, что даже у меня волосы шевелились – а ну возьмешь и обольешь своим бледным фосфором?

– Белым.

– Ну белым – его почерком только любовные письма писать, чтобы сразу выкинуть можно стало… К тому же пятеро вас было, – я ведь не старая развалина, чтобы сломя кидаться? И интересно, вблизи понаблюдать – ты так забавно зыркал, у меня сердце трепетало! А потом…

Поглядев с какой слабоумной решимостью я лезу в паранормальную задницу ради тройки незнакомых идиотов, у ведьмы в башке щелкнуло. А уж когда отказался блондина прирезать, и вовсе треснуло. Как говорится, не можешь одолеть, – примкни. Вот она и решила в друзья да любовницы набиться, раз такое дело.

Все-таки это у них родственное, по рыцарям слюни пускать и принцессами себя воображать. Даром что «не-сестра».

Наверное, не так и бредово, если ее глазами посмотреть. А что? Героический папашка оказался давно сбрендившей развалюхой, которого хлебом не корми, дай хрен ко лбу пришить да с тараканами в башке пообщаться. На родине и вовсе жопа – мимо тещиного дома без шуток не пройдешь, то ли шило в жопу сунут, то на части разберут. И тут такое чудо в перьях с другого мира нарисовалось – хрен сотрешь. Мало того, что колобком по полям и весям катится, уходя то от баронов, то от князей с демонами, так еще и денег не требует, гад такой. Святой, елки-палки.

Мда… Кто бы мог подумать, что у базарных теток с ведьмами так много общего? Конченные дуры.

Ну а дальше попытка в большую и светлую дружбу с переходом в постель, жуткий обосрамс по причине старческого бодуна, дикая обида, быстрое остывание и вот мы здесь. Гладим ведьму по головке.

– Дед в гробу переворачивается…

– Да не трогала я его, сколько раз повторять⁈ – наконец отлипла она от насквозь мокрого кителя. – Сам он кинулся, думал со спины застать – прыткий такой, даром что на деревяшке…

– Ну да, он такой… Был.

Со спины прыгнул и прямо в пришитые ручонки приземлился… Вот же дурак старый – чего же ему не сиделось? На подвиги потянуло? Или Киара и впрямь не врет и старый демонов испугался? Да он в них как-то и не верил… Или брехал, что не верил? Поди теперь разбери, чего в его башке творилось…

– Так и… – принимаясь за исправление взлохмаченной прически, ведьма потихонькуприходила в себя, примеряя маску самодовольства. – Гомункула уберешь? Она меня до икоты доводит.

– Еще чего…

Я еще не настолько рехнулся, чтобы ей на слово верить. Может она и правду говорит, а может в уши дует – вон, весь замок с лапшой на ушах ходит.

– Если весь мир считает тебя подлой и хитрой, становится другой попросту нет резона… Как я тебя, а? Как ребенка! Ушки-то развесил, лопушонок… – тонкий палец ткнулся в порез на лице, вызывая вспышку боли. – Больно, да? Так можешь поплакать, раз больно! Может статься, я даже не стану смеяться…

Однако хищный оскал выглядел настолько вычурным, насколько фальшиво блестели глаза. Если так старательно выкаблучивается, заминая истерику, то… Ай, ничего это не значит. Авантюристов она тоже слезами провела. Мне надо еще с пяток раз башкой приложиться, чтобы ей всерьез поверить.

Впрочем, я убей не вижу мотива врать и втираться в доверие. Взять у меня нечего, вербовать незачем, а хотела бы вскрыть – сделала это еще там, у остывающего трупа «Айболита». Просто ради прикола она бы так не заморачивалась – дураков и без меня полно.

Кто знает, может ей и впрямь просто потусоваться приспичило? Среди таких паучар выросла, а потом всю жизнь притворялась да обманывала. Если даже волки в стаи сбиваются – стоит ли удивляться, что ведьмам тоже компанию хочется? Ну или «театра с кровью», как она прикрывает свои детские мотивы.

Или прячет одну ложь за другой… Хрен ты ее проссышь лейтенант. Как не тужься, а сомнения останутся. Да и в одном она точно права – половина моих нынешних знакомых так или иначе пытались меня укокошить. Взять хоть Аллерию с Геной.