Текст книги ""Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Илья Рясной

Глава 2
Мимо крокодил

Площадка перед троном заставляла ощущать себя рыбой в аквариуме.

– Вот же остолоп… – зашипела блондинка в парадном доспехе сквозь притворную улыбку. – На колено встань и представься! Громко!

Но малявке было не до этикета. Скользя взглядом по толпе, она даже не пыталась скрыть свой нездоровый интерес к смазливому пацану, имевшему несчастье служить у меня оруженосцем:

– А где Геннаро? Не то, чтобы мне было интересно, но…

– Хрен его знает, бегает где-то, приключений на жопу ищет.

– Он во дворе, ваша светлость! – раздался голос со стороны ограждения.

Теснясь как можно ближе к гвардейцем и делая суровое лицо, Клебер все не оставлял попыток стать псом режима и примазаться к власти, поступив на службу в замок. Судя по новеньким ножнам и излишне подобострастному взгляду, за его подвиги предпочли откупиться золотом.

– Вот как? А почему ты соврала, будто он болеет⁈ – тут вспыхнула девчонка на Аллерию, всеми силами делающую хорошую мину при плохой игре. – «Очень-очень заразно», ты сказала!

– Ну, в какой-то степени мазохизм тоже болезнь… – проворчал я под нос, пытаясь отвлечься от бесчисленных глаз, с интересом буравящих мою спину.

Несчастный Гена каждый день демонстрировал свою подготовку замковым оруженосцам, отрабатывая на них все, чему научил его сир. Увеличивающееся количество синяков на физиономии парня лишний раз подтверждало, что учитель из меня как из коровы стриптизерша.

Пока Аллерия выдавливала бесстрастную улыбку, «стенографист» изучал, будто прикидывая как лучше использовать, придворные и просители напряженно перешептывались, уточняя друг у друга мою личность.

Когда слушки добежали до группы деревенских старост, седой делегат буквально набросился на оцепление гвардейцев, вопя что-то про «рыцаря из Грисби».

– М’лорд, скажите же им! К вам прислушаются! Про вас же все говорят, что в беде не оставляете!

Вот она, минута славы… И сюда уже докатилось. А я надеялся, что хоть на больничном от меня отстанут. И в кого я такой наивный?

Сидящий подле трона «клерк» нервно привстал из-за стола:

– Полагаю, неуместно просить доблестного сира о столь заурядных вещах… У рук, сражающих чудищ и узурпаторов, нет времени для копошения в крестьянском… Кхм, труде!

– Совершенно верно! – закивала Аллерия. – Почетному гостю необходимо отдыхать и наслаждаться знаменитым гостеприимством Молочного Холма!

– А я хочу послушать! Пусть скажет! Ну, скажи что-нибудь! – заканючила мелкая, отчаянно желая представления. – Ты уже умеешь!

Несмотря на вполне себе зрелый возраст, из-за проведенных в заключении лет, она так и оставалась большим ребенком.

Поглядел на группу загорелых мужиков, я нехотя вздохнул. В сортир надо бы, но… Ладно уж потерплю еще, раз больше некому за них впрячься, а Аллерия с позволяет малявке пилить сук, на котором зиждется ее трон. Да и судя по напряженной роже советника, проблемы тут не только с навозом.

– Ну… – я дернул плечами, стараясь не думать о зрителях. – Дядька-то прав – конское говно реально не годится. С боевых кляч, во всяком случае.

Понятия не имею, какие там биодобавки в корма суют, но помнится у пиявочника на полке «для конюшни» стояли мешки со свинцовым порошком и какими ртутными снадобьями. Мол, их со всякой другой херней смешивают и в овес подсыпают, отчего жеребята жрут как не в себя, вырастая заметно крупнее обычного. А титану Грисби и вовсе яйца и толченую керамику кладут… Страшно представить какой еще гадостью коняшек угощают на протяжении службы.

– Короче, не просто так боевая лошадь помирает почти в три раза быстрее рабочей.

К концу спонтанной лекции тишина в зале казалась осязаемой. Только пара гвардейцев, видимо служивших по детству конюшатами, тихонько спорили о допущенных мной ошибках, но соглашаясь с цельным посылом. Остальным было что в лоб, что по лбу. В принципе, не удивительно. Уверен что и самому Грисби невдомек, какая ядовитая дрянь вылезает из-под хвоста его бронированной твари.

А вот советник, судя по выступившему поту, оказался прекрасно осведомлен о экзотическом составе кормов…

– Занятно, как столь достойный рыцарь выбирает такие причудливые слова. – угрожающе сложив ладони домиком, он склонил голову в театрально-траурном жесте. – Даже чудится, будто они походят на призыв к ослаблению трона… Услышь это от кого иного, я непременно присоветовал миледи уточнить у господина, – сколько ему заплатили северяне?

Лицо Аллерии мигом побелело, а взгляд голубых глаз опасливо впился в герб на камзоле советника. В отличие от пафосной пары титанов на фоне холма изображенных над троном, эмблема мужика выглядела бледно. Всего-то пара черных силуэтов конских голов с девизом из «сильные впереди».

Помнится капитан говорил, что чем худороднее дом, тем понтовее у него герб. Полагаю, это работает и в другую сторону… Только с кем-то из Мюратов закуситься не хватало! Четвертовать может и не четвертуют, но кирпич на голову или ДТП на средневековой дороге точно организуют. Чисто чтобы другим неповадно стало.

Хотя, навряд ли кто-то из Мюратов стал бы тесниться возле чужого трона – гордые же дохрена.

Наградив меня долгим взглядом, мужик заметил закипающее недовольство герцогини и выдавил фальшивую улыбку. В его глазах отчетливо виднелось, как он мысленно подчеркивал мое имя в своем списке на устранение. С именем он, конечно, погорячился…

– Юмор, разумеется. Не обессудьте… Что же, от лица миледи благодарю вас за познавательный комментарий! Прошу, позвольте же эскорту проводить вас до вашей…

– Хочу еще! – капризно вклинилась малявка. – Пусть говорит, мне интересно!

Как и любая девчонка, недостаток знаний она компенсировала интуицией. А серьезное лицо советника читалось однозначно – не лезь дебил, оно тебя сожрет.

Блин, ну что за жизнь? Хотел же просто самостоятельно подтереть себе задницу, а в итоге… Ай, пес с вами! Раз мелкая хочет шоу, она его получит.

– К вопросу о деньгах – а тебе сколько за саботаж забашляли? Почем нынче измены на рынке стоят?

– Вы полно бредите, сир!!! Что за нелепые шутки⁈

– Сир устал и не признал вас, господин! – мигом заблеяла Аллерия, пытаясь сгладить вспыхнувший конфликт. – Вас не успели представить друг другу, поэтому сиру неведомо, что вы присланы самим Севиром Мюратом, дабы помогать ее светлости в ежедневных хлопотах!

Перепуганная моська Аллерии вторила суровому лицу – куда лезешь, дурак⁈

Я лишь облегченно выдохнул – все-таки не сам Мюрат… Аж отлегло – «всего-то» доверенный советник. В принципе, чего-то подобного я и ожидал. Даже не стараются. Им бы в Грисби недельку пожить, что ли.

– Ладно, окей… – я отвернулся от трона с завороженной малявкой и повернулся к толпе у ступеней. – Следим за руками! Только сегодня и только сейчас, проездом из «зажопинска», шоу имени Грисби!

В программе полудохлый лейтенант, срыв покровов и, возможно, смертная казнь по завершению. Чья именно не уточняется. Да чтож мне все неймется-то⁈ Болезнь натуральная – а еще на Гену жалуюсь…

Подождав пока придворные и просители вдоволь нахлопаются глазками, я продолжил, стараясь не обращать внимания на нервные шепотки Аллерии, призывающую немедленно остановится.

– Есть четыре герцогства, одно разорено курицами, два сильно надкушены – какое самое целое?

– Если вы явились дабы поддерживать клевету о трусости и бездействии покойного отца нашей очаровательной миледи…

– Я знаю! Я знаю! – счастливо запричитала малявка, воспринимая все за игру. – Молочный Холм!

– Садись, пять!

Мюраты могут пыжиться сколько влезет, но из-за петушиного бунта их власть сильно покачнулась. По сути, если отбросить феодальные отношения, они владеют таким же герцогством как и остальные, просто сильно отожранным на чужих налогах. Из-за восстания северян они здорово потеряли в армии, а из-за вторжения куриц – в налогах и благосостоянии собственных земель – всеж таки самая западная точка континента.

Как бы – и хрен с ним, – потеряли да потеряли. Но вассалы тоже не дураки, а ну как возьмут, да используя минутную слабость скинут их с пьедестала? Уж от чего-чего, а от дармовой власти феодалы никогда не откажутся – гадюшник почище пауков в банке. Даже хуже – пауки друг другу в верности не клянутся.

Мюратам еще дико повезло, что курицы промаршировали по всему Пределу… Впрочем, а почему «повезло»? Кто знает, почему они так долго тянули с заключения перемирия с Рориками? Уж не затем ли, чтобы вассалов тоже как следует надкусили? Но это уже теории заговора – хрен докажешь.

А вот особое внимание к Молочному Холму и доказывать не надо. Самое отдаленное от моря и наименее пострадавшее. Ни северяне, ни курицы сюда так и не добрались. Долины теплые, пастбища жирные, крестьяне довольные – того и гляди затмят своего сюзерена. Другие-то герцоги с графьями чуют, куда ветер дует – так и норовят, поганцы, к Холму подмазаться. Всякие интересные заговоры, тайные соглашения, игривые телодвижения армий…

Глядя на мужика за столом, я в очередной раз понял, какой же невообразимой овцой является Аллерия. Действительно, и почему же Мюраты закрывали глаза на «злодеяния» регента? Где же были все инспекторы, когда барон захватывал власть, разрушая все связи покойного герцога? Господи, ну и дура…

Мюратам нахрен не упали такие сильные вассалы, как и инспекторам не захочется очередной войны. Регент столько просидел не вопреки, а благодаря. Потому-то его так скоро и казнили, не заморачиваясь с перевозкой в Столпы и публичным судом, который в свое время устроили для отца Эмбер.

Мало-ли чего рассказать успел бы, говнюк этакий. И потому этого «клерка» в советники прислали. Не сожрали сразу, будут грызть потихоньку и исподтишка.

Не удивлюсь, если он по ночам этот диверсант еще и в подъездах гадит, да землю солью посыпает – вредные советы это так, хобби. Небось половина гвардии ему зашифрованные «письма счастья» шлет…

– Короче, сцена такая – наступает весна, герцогство доедает последний хрен без соли. В пустой казне сношаются мыши, в амбарах они попросту вешаются с голодухи, сеять нечем, сеять негде, зато охрененно большая гвардия! Которая слегка подзадолбалась сидеть без жалования и кушать писюны с гречкой, отчего ею становится сложновато управлять. Вопрос не в том, «зачем», вопрос – кто прибежит первым, предлагая столь нужные для экономики деньги и припасы в обмен на отожранных боевых лошадок? Или вместе с всадниками попросят? А может этот кто-то будет дожидаться нужного момента, дабы скупить командиров и устроить еще один переворот?

Из-за пусть и вяло, но все же функционирующего инстинкта самосохранения, я не упоминал вслух фамилию Мюратов, упирая на «неизвестных заговорщиков», но даже кучкующимся у колонны старостам было все понятно без подсказок. Советник то не с потолка свалился.

На бледное лицо «клерка» было страшно взглянуть. Он как мог пытался заткнуть мне рот, но раз за разом обламывался из-за капризных выкриков герцогини, требующей продолжения банкета.

А что – вполне нормально придумали. И герцогство ослабили и свою мощь за чужой счет восстановили. А главное – дешево и сердито. Высокая политика, блин. Настоящие феодалы! Эх, жалко замполита нет, уж он бы их мигом раком выставил…

Хорошо хоть не зря меня Эмбер столько раз кусала – видимо венерически передается не только тупость.

– Так и… – наконец откашлялась Аллерия, сияя красными щеками и отчаянно переваривая происходящее. – Каков же совет предоставил бы почетный гость? Если бы к нему обратились, разумеется…

Бедная блондинка не знала куда деваться от стыда и злости. Еще в Грисби она дико ревновала малявку, постоянно напоминая кто из нас чемпион, а кто наемное говно. Хотя, про наемное говно Грисби говорил… А, не важно!

– Ну… – почесав затылок и поглядев на толпу придворных шепчущихся про какого-то «инспектора», я наконец родил. – Откомандируйте половину куда-нибудь. Гвардейцев этих. Сотню туда, десяток сюда. Вон, у Грисби конюшня полупустая стоит, пастбищ навалом, недостающий овес с добавками подвезете… Порядок заодно, организуется. Вон сколько гопоты на дорогах развелось да зверья расплодилось – дел что ли нет, кроме как буренок объедать?

Все эти баронеты и поместные рыцари вряд ли откажутся приютить к себе с пару десятков одоспешенных мужиков. Те, кто поддерживали регента либо уже в могилах лежат, либо из кожи вон лезут, дабы открестится от былых грехов. Накормят и натренируют как родных. Ну и для своих дел попользуют, конечно. Там разбойникам бошки открути, тут налоги собери, там зверье шугани… Кормить, конечно, за свой счет, но раз есть деньги бирюльки с брошками, то и на гречку с тушняком найдется.

И опять же, для верных вассалов это награда в виде ощутимого подкрепления и оказанного доверия, а для мутных редисок – дамоклов меч, следящий чтобы в бестолковку не закрадывались интересные мысли.

Вариантов-то у знати немного, самим взбунтоваться – силенок не хватит, а примыкать после смерти регента и его сторонников больше не к кому – настолько внаглую Мюраты не полезут. Свои же кореша из «великих домов» за беспредельщиков посчитают – позора не оберешься, гдеж видано, чтобы сюзерен настолько боялся вассала, что подбивал всяких баронетов на мятеж? Регент-то небось сам власть брал, это уже потом ему поддержку оказывать начали. Хотя, может и нет – хрен разберешь этот серпентарий.

– Вздор! Это разрешение на измену! Сколь много командиров изменят клятве и скрытно сменят хозяев⁈ – ухватился «клерк» за последнюю соломинку.

Впрочем, зря это он. Публично подозревать придворных в таких «низостях» не самая здравая идея, о чем свидетельствуют побагровевшие лица мелкой знати, теснящейся у ступеней.

– Вор у вора дубинку украл… Тут вербуешь ты, там другие… Контрразведка и под носом нихрена не поставлена, чего уж теперь парится. – вспомнив что правильных решений не бывает, я махнул рукой. – Сами решайте, короче. Мне-то вообще пофиг, не местный же.

Царапнув Аллерию за руку, герцогиня высвободилась с подушек и ухватившись за поднесенный гвардейцем старый меч, с видимым усилием уперла его ножнами вниз:

– Я, вернорожденная Жиннет, первая своего имени из дома Гилберте, законная властительница Молочного Холма и низших титулов, публично усматриваю злой умысел в действиях… – позабыв имя советника герцогиня чуть стушевалась, но все же продолжила излучать восторженно пафос. – Этого мужа! А посему повелеваю – немедля заключить его под стражу, вплоть до доказательства вины или невиновсности!

Удерживая отцовский меч будто игрушку, малявка искренне перлась от развернувшегося представления. Логично, заговоры, интриги, расследования – куда прикольнее чем серые будни и жалобы красильщиков на мочевину. Она же в Молочном Холме живет, а не в Грисби. Ей все это в новинку.

Под завороженные шепотки и едва ли не аплодисменты, пара высоких гвардейцев, с рыцарскими гербами на табардах, выволокли сыпящегося оправданиями «клерка» и потащили его с лестницы. Все-таки чему-то жизнь в одном замке с регентом все же научила Аллерию, и сомневаться в верности домашней гвардии не приходилось. По крайней мере сейчас.

Пожав плечами на жгучий взгляд Клебера, едва не плавящегося от зависти, я снова заметил группку старост.

– С лошадьми-то что? Ну, удобрениями, навозом, гвардией?

Малявка пару раз моргнула, явно позабыв, с чего все начиналось:

– Полагаю… Ну… А! Заботой о распределении эскадронов между присягнувшими домами вверяется военачальнику домашней гвардии, леди Аллерии!

От количества заинтересованных взглядов, впившихся в дрогнувшую блондинку, бедолага едва не загорелась. Неделя у нее предстоит еще та – каждому захочется прикомандировать к себе побольше, да посильнее, а соседу помельче и поглупее. Кому-то для личных разборок или охраны торговых путей, кому-то чтобы выпендриться перед коллегами или выслужится перед троном. Надо бы только проследить, чтобы блондинка на лапу слишком много брала, а то я ее знаю… Хотя стоп, это же не Эмбер!

Вернув меч подошедшему гвардейцу, и поглядев на служебную дверь, через которую вошел лейтенант, а «вышел» советник девчонка шепнула побледневшей Аллерии нечто про заготовку какой-то плетки.

– Теперь… – она с трудом забралась на высокий трон, усаживаясь на подложенные подушки. – Что дальше? Кого еще изобличим?

– Понятия не имею… Я вообще мимо проходил. – честно признался я, чувствуя что если не поспешу, то бумажка уже не понадобится.

Чьи же органы мне эта колдовская дрянь засунула – приспичило, ну сил нет!

Герцогиня чуть расстроилась, что игра в шпионов и контрразведчиков окончилась так скоро, но быстро взбодрилась:

– Тогда… Чем я могу тебя наградить тебя за верную службу?

– Эм… – чуть наклонившись, к трону я раскрыл цель своего визита. – Не подскажешь где тут уборная?

Не в силах выдержать столь шокирующего откровения, стоящая у трона Аллерия сходу приложила себя по лбу, позабыв про латную перчатку. Болезненное ойканье утонуло во вспышке заливистого хохота – мигом соскочив с трона и ухватив за руку, герцогиня потащила меня по лестнице будто ребенок плюшевую игрушку.

– А потом во двор! Научишь меня стрелять из оруженосца… Арбалета! Стрелять из арбалета!

Обернувшись на пышущую ревностью Аллерию и оценив степень охреневания зала, я лишь выдохнул. В горшок ходить не умею, не то что учить… Нафиг я вообще с койки поднялся? Блин, знал бы что все так выйдет, вообще в штаны навалил! Чужие!

Ладно хоть у крестьян со знатью теперь рожи довольные, и то спасибо. А вот красильщики с мочевиной обломались – рабочий день окончился рановато. Еще бы «инспектором» меня поменьше обзывали, было бы вообще замечательно.

А то у меня стойкое подозрение, что без его помощи тут не обошлось.

Глава 3
Сказки и сказочники

Утро не задалось от слова «совсем», чем я спешил поделиться с окружающими:

– «Посторонний»⁈ В лоб заряжу, будет тебе «посторонний», рыло ты утиное! А ну ровно встал, когда командир обращается! Устроили дембельскую вольницу – я тебя не то что на посту, я тебя вообще спать отучу! Трассером по части метаться будешь!

Заспанное лицо шкафоподобного рыцаря все гуще покрывались багрянцем, пока бычьи ноздри надувались в негодовании. Молодой мускулистый парень, которому доверили сторожить покои герцогини явно не привык когда с ним обращаются как с проштрафившимся срочником.

Награждая пинком нерадивого караульного, я несколько переоценил способности своего выздоравливающего организма, сил которого с трудом хватало на поддержание вертикального положения – вид нависшего надо мной «шкафа» заставил взглянуть на проблему по-новому. Да ну их – далась мне эта герцогиня? Не хочет работать, и пес с ней, мне-то что? И вообще у меня аллергия на мордобой, я от него синяками покрываюсь…

Пока я прикидывал в какую сторону сдриснуть, перед рыцарем вырос мелкий оруженосец.

– Мой сир подразумевает, что прибыл дабы сменить вас на посту, а вовсе не на аудиенцию к ее светлости.

На фоне пышущего злостью амбала, низкорослый Гена смотрелся как терьер перед волкодавом.

– А-а-а, всеж приняли в гвардию… – сонные глаза буравили меня исподлобья. – Без турнира, без присяги… Может и мне тоже пару нищих порубить да ручонки пришить, дабы за Живореза выдать?

– Ты на кого жало поднял, дичь лесная⁈

– Совершенно верно, сир, приняли! – на время отлучки моего инстинкта самосохранения, Генин работал за двоих. – Как вы, однако, могли отметить, мы прибыли чуть раньше срока. Дело в одной особе, которая очень молила моего сира сменить вас пораньше, дабы вы навестили ее как можно скорее…

– Это которая? С сиськами или заячьей губой?

Ага, куда такой рослый и без любовниц по всему замку… А потом и мне девки проходу не дают – чертовы стереотипы! Кого эта овца себе в стражу набрала? Даже «Щедрый» как-то понадежней выглядел.

– Полагаю, что первая, сир…

– Ну, раз с сиськами… – дернув широкими плечами, «шкаф» мстительно пихнул меня и окончательно забил на службу, испаряясь за поворотом к винтовой лестнице,.

Гена облегченно выдохнул и самодовольно вздернул нос:

– Недурно для «плода кровосмешения», не так ли сир?

– Ген, без обид, но твои предки смешивали что угодно, но не кровь. Я тебе потом расскажу, как подрастешь.

Вместо угрюмой рожи или обиженных глазок, последовала серия коротких смешков. Как это часто бывало со срочниками – хватило пары сортирных шуток, чтобы оруженосец перестал выражать вселенную печаль при упоминании экстремально близкого родства его родителей. Как говорится, если проблему не решить, ее всегда можно высмеять. Уж в кругу своих-то точно.

– Ладно, раз с одной жопой разобрались, настал черед следующей.

– Сир, обязан заметить, что наше деяние принято карать смертью…

– Не наше, а твое! Никто не заставлял тебя про посты врать! Кто тебя вообще такому научил⁈

– Так вы же!

На замечание что я никогда не учил пацана врать, последовало возражение, будто только тому я его и учил.

– Клевета и провокация! – отвесив подзатыльник, я взялся за золоченые ручки, но помедлил. – Ты это… Вместо того, чтобы вражескую пропаганду распространять – сгоняй лучше на каптерку, в курилку – или где там эти горничные шарахаются? Растормоши их. Воду там наносить, платья погладить, ванну кровью девственниц наполнить – хрен их знает, как тут умываться принято.

Оруженосец было запротестовал, но осекся на полуслове, нехотя соглашаясь. Из-за «исключительно дружеской» привязанности малявки к пацану по замку разные слухи ходят – еще не хватало, чтобы их в одной спальне увидели. Я-то ладно, мне можно. У меня и справка есть.

– Сир, не сочтите за дерзость, но я бы присоветовал вам сгладить прямоту при общении с ее светлостью. Миледи может счесть ее за грубость.

– Когда это я был грубым⁈

– Всегда, полагаю.

– Слышь, не умничай! В этот раз я буду само обаяние!

– Это ваша самая пугающая манера…

Задрал! Лучше бы и дальше обижался! Cовсем нюх потерял, а ведь раньше – cир то, сир се, извольте то, пожелайте это… Как быстро они растут, блин. И у кого только он набрался?

Избавившись от нахала с помощью пинка и такой-то матери, я наконец проскочил за двери. Роскошные покои герцогини, сожравшие большую часть донжона цитадели, напоминали дом внутри дома – одни лишь двухметровые окна у лестницы на второй ярус чего стоили. На фоне этого цыганского пентхауса, жилище Аарона вспоминалось монашеской кельей. Разве что ковры на стенах все так же «хрущевкой» отдают, просто с «евроремонтом».

И без архитекторских дипломов понятно, что Перекрестный замок раз в десять старше Молочного Холма, и в отличие от новодела, строился как серьезное оборонительное укрепление, а не как дворцовый комплекс с закосом под «эту вашу военщину». Вместо бойниц – витражи, взамен рва – сады, а роль феодала исполняет девчушка, тискающая плюшевую игрушку, положив большой и герцогский на обязанности.

Встав у изголовья кровати, я горестно вздохнул над спящей герцогиней. Мне не было особого дела до толпы просителей ожидающих у ворот тронного зала, или до жалоб стюарда о необходимости избрать нормальный совет взамен «арестованного». Но вот до кухарок, наивно полагавших, будто посреди ночи в кладовой не найдется голодного лейтенанта, способного подслушать их болтовню…

Этож насколько хреновым правителем надо быть, чтобы «кровавого регента» добрым словом поминали? Мол, «он-то пусть и душегубствовал, но на перинах не разлеживался, а порядок наводил». Обидно черт возьми. Я не для того жопу под каждое копье подставлял, чтобы мелкая жрала пирожные и разваливала герцогство. Как потом людям-то в глаза смотреть?

– Прочь пошла, не хочу умываться… – не открывая глаз отмахнулась малявка на мои робкие потуги. – Не упорствуй, не то высечь повелю! До чего приставучие горничные…

Понятно, советы Гены не работают. Как обычно. Ну все, теперь точно повесят…

– Команда была «Подъем»!!! – рванув августейшую особу за пятку, я стащил ее на пол вместе с одеялом.

Спросонья мелкая пыталась бубнить что-то про «пап, ну я уже взрослая», но опознав мою физиономию, недовольно скрестила руки на просвечивающей из-под ночнушки груди:

– Не смешно! Вот ни капли не смешно! Мне такой сон снился…

– Сейчас и не такой приснится… – воодушевившись отсутствием петли на шее, я зарылся в шкаф и принялся швыряться в нее первой подвернувшейся одеждой.

Горничная из меня так себе, конечно, но зато бесплатно.

– Одевайся, че расселась⁈ Там уже битый час тебя трон дожидается!

– Не хочу! – зашвырнув в меня подушкой, малявка забралась обратно на перину, светя нежной кожей сквозь шелковую ткань. – Ты мне не отец, чтобы приказывать!

Поздновато у нее подростковый период начался. Или это уже кризис среднего возраста? Да хрен его знает – психолог из меня такой же, как горничная.

Стараясь не смотреть на молодую грудь, которую малявка даже не трудилась прикрыть, я водрузил на благородную голову «корону» из сложенного корсета и пары чулок.

– Да не хочу я! Каждый день одно и то же – ватаги лизоблюдов, ложь, да лицемерие! Подождут! Неделю ждать будут, коли изволю! И все равно растают в лести, какая я мудрая, заботливая, прелестная… И Аллерия такая же – ой миледи не следует то, ой миледи не следует се… – задорно высунутый язык шел в комплекте и грустными глазами.

Что-то похожее я видел во взгляде Рорика, при нашей последней встрече. А ведь если подумать – они примерно ровесники. Пяток лет разницы – не больше. Похоже, девочка слишком долго прожила среди «низкорожденных» чтобы научиться отличать правду от пустой лести.

– В пекло их, лучше историю мне расскажи! Про то, как ты зимой в Грисби ведьм ловил! Весь двор по весне только о том и шептался. – тонкая ручонка немедленно зарылась в корзинку с подсохшими пирожными, очевидно оставшихся с ужина.

– А пока мы будем задницы сладким склеивать, государством порулит Аллерия, да? Отличный план! Надежный, как автомат Калашникова! Продолжай в том же духе и к вечеру от замка даже стен не останется!

Невольный смешок чуть разгладил хмурое лицо герцогини. Но ненадолго.

– Править, как же… Подготовила указ десятину с пахарей отменить, так нет же «м’леди, этот раздосадует вассалов», повелела жилища для нищих отстроить – «м’леди, это оставит деревни без крестьян»! Пошлины снизить – гильдии, муку голодным – пекари носы кривят, а сами пахари⁈ Те же мерзкие старики, которого ты вчера защищал – видел бы ты их лица, когда я предложила уступить часть полей для беженцев! В пекло их! Пусть сами правят, коли самые важные!

– Ну… А если без реформ и коммунизма? Просто трон жопой погреть да просителей выслушать? Обязательно мир с ног на голову переворачивать, без этого не судьба?

– Эти твои словца… – мелкий носик капризно фыркнул. – «Просто». Как же «просто»… Да Аллерия тебя каждый день передразнивает «феодалы то, феодалы се, дармоеды, изуверы, то ли дело мы – вшивые наемники»! Ей пусть и невдомек, но я-то знаю, что так и есть… И вшивый наемник пользы больше приносит, нежели я – «прекрасная из достойнейших»! Фу! Без крема! – надкушенное пирожное приземлилось обратно в корзинку.

Отлично, теперь еще и я виноват, что она нихрена не работает… И кто меня вечно за язык дергает? Понятно теперь, почему благородные в дешевые бордели не ходят – свои мирки от столкновения с реальностью берегут. Тяжко оно, бандитом и паразитом себя осознавать. Особенно когда до этого искренне верил в бурду про благородное правление и благодарные лица подданных, так и жаждущих барского сапога в задницах.

Мелкая все канючила, мол вот папку слушали беспрекословно, а ей чуть что тыкают на неопытность и юный возраст. Еще и умилительные рожи делают, когда пытается какую-нибудь реформу протолкнуть. Сплошное тяни-толкай – крестьяне на себя, гильдии для своих, а знать… Ну, знать она и есть знать. Ни себе, ни людям.

– Утомило! Не хочу! Между одним злом и другим, я предпочту не выбирать вовсе! – скрестив тонкие ручонки на груди, малявка надула губы.

Ох этот юношеский максимализм…

– А ты как думала? Типа власть, вся фигня? Ага, два раза. Это не толпа за тобой, это ты за толпой. Вернее за толпами, где у каждой кучки говна свои интересы. И выбирая одну, ты всегда нагадишь другой. Всем не угодишь – уж можешь мне поверить. Диплом могу по этой теме защищать…

– Так каков толк⁈ Зачем мне «трон согревать», коли и без меня все делается⁈

– Да хрен его знает… – честный ответ вызвал разочарованный блеск в глазах девчушки.

Блин, мне звание не позволяет такими вопросами заниматься! Чего ей сказать-то? Люди и без ее гербов с флагами жить могут. Хлеб на полях колосится отнюдь не трудами герцогини, как и люди жизни устраивают не из-за ее приказов. Ее дело щеки надувать, изображая значимость. Рожу поважнее делать, дабы подданные и дальше обманывались, будто существуют какие-то законы и правила, а не диктатура мелких лавочников и интересы разбойничьих шаек ряженных в благородные шелка.

На первом этаже «пентхауса» уже вовсю возились горничные, таская в ведрах кипяток с кухни и подготавливая огороженную декоративной стеной купальню. Отсутствие в замке водопровода заставило невольно заскучать по салону. Впрочем, благодаря одному регенту, там теперь тоже с ведрами бегают.

Может местные не так уж завирают, когда рассказывают друг дружке про «раньше было лучше»? Насосы хоть строить умели…

– Чтобы твое место не занял тот, кто еще хуже. – наконец нашелся я, прибегнув к любимой отмазке замполита. – Дядьку-то своего не забыла, надеюсь?

– Его забудешь…

– Ну вот если хочешь чтобы на смену вчерашнему советнику пришел новый регент – продолжай в том же духе. Сразу с десяток нарисуется!

– Велела же не нудить… – с горестным вздохом, благородная малявка все же соизволила оторвать зад от перины. – Хуже Аллерии!

– Даже не представляешь, насколько…

Укутавшись во взятый с гардероба халат, девчушка уже зашлепала босыми ногами к лестнице, но вдруг остановилась возле большого портрета седого лорда, с характерным шрамом на лбу.

– Эй? Себастьян? А давай сегодня ты моим чемпионом побудешь?

– Пф, еще чего… У меня постельный режим, если не забыла.

– Тогда никуда не пойду! Буду весь день вкушать пирожные и заставлять твоего оруженосца потчевать историями о подвигах!

Принятая поза и капризно вздутые щеки сулили полный провал любым грядущим возражениям. Заметив сомнение, мелкая приняла его за слабость, мигом хватая меня за руку и ведя за собой к лестнице:

– Да соглашайся же, вчера же у тебя так здорово вышло!

Как бы Аллерия за такое на дуэль не вызвала… Надо бы только Гену куда-нибудь отослать, а то заприметив бастарда рядом с троном, местные в обморок грохнутся. А Филю вовсе кондрашка хватит.

Блин, и почему так каждый раз выходит⁈ Ведь просто разбудить хотел…

* * *

Как ни странно, полоумная рыцарша довольно легко восприняла временную замену. Ни по роже не зарядила, ни от ревности не лопнула, украсив коридоры своими румяными ошметками. Даже улыбалась, с какого-то хрена. Поначалу я подумал, что тому виной привалившая ей работа по распределению эскадронов между вассалами, но спустя пару часов игры в статую возле трона, быстро понял насколько ошибался.