Текст книги "Его искали, а он нашелся (СИ)"

Автор книги: Avada Kadavra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 82 (всего у книги 140 страниц)

Плеть-лезвие-игла-барьер.

Я тоже, временами, помогаю своей стороне, пусть даже и почти одним только ясновидением, направляя удары и указывая нужные тактики. Лишь изредка выходит так, что мое с Песнью сражение проносится мимо одного из вражин и тогда мне хватает времени нанести один-два удара кинжалом или продолжающей его плетью, убивая или раня оказавшегося слишком близко противника.

Мне уже начинает надоедать этот бой, где ни один не может сломить другого, а сонм Песни кажется практически неистощимым. Невыносимо хочется наплевать на Гестию и то, что ей будет очень больно, вдохнуть с полной силой, принять максимально боеспособную Форму и разорвать Песнь в клочья. Всего-то два метра ростом, тонкий и хрупкий он не будет для меня противником в ближнем бою, если я сумею навязать ему сражение в привычном мне-Тени стиле.

Впрочем, это мне сейчас так кажется, когда я и окружение давим на ублюдка, не давая тому использовать сильнейшие из своих трюков, отвлекая и раня, провоцируя и обманывая. Заставляя сосредоточить все силы на мне, чтобы чуточку оклемавшийся Ганс возник рядом, метая и направляя Тропами свои клинки, раня тварь в спину, заставляя тратить одну из душ, перенося урон огненной эссенции на своего пленника. Чтобы вышагнула с другой стороны Тиа, неспешно и грациозно подрезая опорную ногу Кривым Корнем. Чтобы блеснула Златая Игла, прерывая попытку дотянуться до не имеющего шанса защитить себя следопыта, отсекая не только саму попытку, но и пару пальцев на левой руке Песни. Чтобы рявкнул Валериум, а выстрел его пролетел сквозь открытую для него норку посреди непроницаемой стены Мглы, попадая в точно ту же точку, куда попал предыдущий выстрел казалось бы вечность тому назад. Чтобы сомкнулись на шее и плечах Песни туманные руки, лишь на короткий миг замедляя Легенду.

Чтобы Дарящая Ласки, в теле одной из своих кукол подставила ту куклу под смертельный удар, а пока марионетка бьется в агонии, настоящая Дарящая, уже заставившая новое тело изменить свой облик на привычный ей (но неуловимо отличающийся, чтобы быть максимально желанным именно для меня одного), оказалась ровно напротив явно узнавшего ее Песни.

Теневая плеть, концентрированная за пределами здравого смысла, окончательно отсекает левую руку, какой Песнь имел шансы достать ручную дьяволицу перед гибелью, а ладошка Дарящей прорывает белоснежную плоть грудной клетки изверга, дотягиваясь до самого сонма, цепко тот хватая и вырывая из тела нахрен. В расширившихся от неверия и нежелания заканчивать такой чудесный поединок глазах Песни я вижу истовую ненависть и неподъемную обиду на такое предательство, одновременно с этим понимая, что Дарящая Ласки специально выбрала именно такую гибель, именно такую атаку и как раз этот момент максимального напряжения.

Подарив такую смерть, что не принесет наслаждения, а только разочарование.

Завела и не дала, редакция для Пекла, домен Похоти.

Обращайтесь.

Тария ворчит, потирая задницу, куда пришелся пинок, нанесенный выводящим ее из-под удара Лосием. Сам аристократ устало прислонился к одному из немногих целых участков стены, утирая чело от пыли и пота, постепенно приходя в себя. Ганс вообще лежит морской звездочкой прямо на полу, смотрит в потолок и очень заковыристо ругается, только тихонечко – та атака в сторону Песни была явно лишней и не стоило ему перенапрягать оболочку. Тиа снова медитирует, похоже, проверяя себя на воздействия со стороны Гестии или Дарящей, что, на самом деле, весьма здравый подход к вопросу. Гестия вновь приняла вид человеческой женщины, причем он у нее даже более правдоподобным вышел, не иначе как за счет усиленных талантов и раскачанных характеристик. Дарящая потрошит еще живые остатки одной из своих кукол, доставая из теперь уже ее сонма особо интересные ей души, пополняя и без того возросшую коллекцию.

Вдалеке раздаются звуки битвы и как минимум однажды по территории Золотого Пера вломили стратегическими чарами на основе Тьмы, Света и Тени. Такая атака явно была делом рук либо очень крутого артефакта, либо охеренно крутой команды специалистов, а скорее всего и того, и других, и еще чего-то третьего. Более нетерпимых друг к другу планов еще поискать стоит, да не факт, что найдешь! Впрочем, результат зато вышел как надо, просто раздавив внешние слои обороны, разломав основные купола барьеров над гильдией и проредив обороняющихся.

Не зря все-таки золотоперых считали недогильдией, ибо боевой потенциал их магических оборонных рубежей, даже перейдя на сторону дьяволов, особо не внушал. Да, круто, да мощно, но не имелось у предателей козырей аналогичной использованному имперцами масти, чтобы пережить что-то сравнимое. Если бы мы все не находились в самом сердце гильдии, то накрыло бы и нас в том числе, тем более что господа имперцы явно именно в эту точку и старались бить, но чуточку промахнулись. Или, что вероятнее, им помогли промахнуться пассивные барьеры.

Откат от зелий еще не наступил, но он подойдет вот прямо в любой момент и вновь мы вынуждены хлестать дополнительные усилители, а я еще раз забираю на себя и кукол часть эффектов. Нет у нас времени на отдых или хотя бы принятие антитоксиновых составов. Закованный в клетку безвременья Приносящий Весть уже почти освободился, это даже без ясновидения чувствуется благодаря природе этого супер-мега-порно-голема. Нужно свалить подальше от здания гильдии, желательно не нарвавшись ни на противника, ни на имперцев, потому что обе стороны явно захотят нашей кровушки.

– А Тиа – бука. – Ни с того, ни с сего резюмировала Тария, отбросив в сторону последний из врученных ей флакончиков и утирая губы с выражением "о-боже-что-за-гадость-я-только-что-выпила" на лице.

– Обоснуй. – Лениво отвечаю, растягивая последние секунды отдыха, пока еще усваиваются выпитые эликсиры, радуясь тому, что их вкус и эффекты отвлекают от желания вырвать бьющиеся в грудях моей команды сердца.

– Она хотела, шоб Ти, пока мы в тумане друг дружку чуяли, титьки себе помяла, а Тария шоб сама ощутила. – Тут же сдал танцовщицу Ганс, за что получил сначала пинок, а потом обиженный взгляд.

От таких приколов у меня полезли на лоб глаза, а сводящий с нарезки шепот отступил даже не на второй, а на пятый план. Нет, сама просьба ничуть не удивляет, особенно от Тарии, благо она такое любит, умеет и практикует. Но, при всем моем уважении к талантам бывшей горожанки, при всей моей фантазии и силе воображения...

– Когда ты в том бардаке вообще время на просьбу нашла? – Аж привстаю с пола, чтобы лучше разглядеть ее глаза бесстыжие. – Времени даже на дыхание не хватало, не говоря уж о разговорах! Слова тупо слишком медленно звучат!

– Я вывела их обеих против слаженной двойки извергов, заодно отвлекая тварей несколькими атаками. – В этот раз возмущенный взгляд Тарии был дарован едва заметно улыбающейся Гестии. – Они их уничтожили, но перед этим Тария успела озвучить свою просьбу.

– Вот как будто это было тяжело сделать! – Если танцовщица и обиделась, то заметить это не смог даже я, но вот искреннее возмущение тем, что ее просьбу посчитали глупой, я разглядел без труда. – У тебя одна рука была свободной, между прочим!

– Во второй я держала пластины с заготовленными ритуальными знаками. – Если бы я знал ее хуже, то подумал бы, что эльфийка оправдывается, но это ведь невозможно, так что мне показалось. – И пусть я потратила их все на тех двоих, против которых нас вывела направляющая воля союзницы нашей, у меня оставалось и остается достаточно заготовок, чтобы занять нерабочую руку.

В подтверждение своих слов друид действительно подняла руку, демонстрируя всем зажатые между пальцев тоненькие деревянные пластинки, густо разрисованные всевозможными символами. Одноразовые штуки, очень прихотливые и работают строго против какого-то одного типа атак или защит, но если их у тебя много, а навык ритуалиста позволяет активировать их выборочно и строго в нужный момент, то получается крайне неприятный и эффективный сюрприз.

– Знаете что... – На этом моменте я почти искренне захотел сказать что-то пафосное в стиле незабвенного сорокатысячника или хотя бы выдать анекдот-другой.

Договорить мне, естественно, не дали, причем не изверги, а, разнообразия ради, дорогие имперские войска. Помимо самого первого удара, который я уже описывал, стратегические чары применялись еще трижды, но то были вполне обычные, хоть и очень мощные структуры, являющиеся просто очень раздутыми "стандартными" чарами. Два ледяных вала и один огненный дождик, причем последний едва не перенаправили прямо в рожу создателям.

Видимо, как раз за эту попытку перенаправления обидевшись, чародеи выдали нечто действительно страшное. Скорее всего, основой этой дряни было проявление Кромки, как ее называет Тиа, и которую люди привыкли именовать Грань. Абсолютная пустота, чистая дезинтеграция самой ткани реальности, от которой нет ни защиты, ни спасения. Чем бы ни была эта подача создана, но Грань будто бы свернулась в этакую соломинку для коктейлей, оказалась воткнута куда-то в центр вражеской формации, а потом через эту соломинку внутрь невезучей формации начали заливать Пламя, Свет и Шторм в примерно равных пропорциях.

С того момента, когда мы добили Песнь и закончили с засадным полком, прошло едва ли секунд сорок. Враги еще не успели среагировать толком на нашу победу, а если и успели, то просто не могли собрать силы для второй попытки нас прижучить. Знамо ли, одну легенду и почти полусотню элиты, считай добрую треть оставшейся ударной мощи, мы таки распотрошили. Командиры извергов, пусть и только в их воображении, оказались зажаты между молотом (штурмующими войсками) и наковальней (идущими на прорыв диверсантами, не иначе как сумевшими открыть портал прямо внутрь ритуального зала и вызвать толпу подкрепления), попросту не успевая решать все множащийся список проблем.

На их месте, я бы сейчас, когда гибель Косновения и потеря этой точки ритуала стали более чем очевидными, вообще не стал сражаться, а попытался бы собрать самые боеспособные части и отступить, дождаться освобождения Приносящего Весть и потом позволить мифическому оружию Домена похоронить и штурмовиков, и диверсантов в отбитых ими залах Золотого Пера. Я, конечно, не на их месте, но действовали они по схожему плану, который оказался прерван той самой "соломинкой". Говорят, что последняя соломинка ломает хребет верблюду, так что уж говорить о такой версии этой самой соломинки? Сказать, на самом деле, можно очень многое, но больше всего непечатного, так как мы все, на минуточку, сейчас тоже находимся под ударом.

Бегущий нам на встречу десяток культистов, при поддержке примерно такого же числа рядовых тварей, совместная атака Лосия и Гестии буквально смела и размазала об и без того покоцанные нашим сражением стены. Следующую партию беглецов размазать не вышло, сразу три элитных твари прикрылись щитами и попытались было сами разбить нас встречным ударом, подарив вместо этого еще три куклы Дарящей, заодно ударив в спину союзникам. А вот потом в гости пришли уже не изверги, а удар стратегических чар, лавовой рекой несущийся по коридорам гильдии.

Щит за щитом, барьер за барьером, постоянно поддерживаемые Проявлением, но все равно нам приходилось стремительно отступать, а кислорода для дыхания становилось все меньше и меньше. Дикая смесь из расплавленного и сиятельного камня, по которому бегали узоры из молний, постоянно пребывала в конфликте, была нестабильной и буквально кипела от непрерывного взаимоуничтожения, но для уже выпущенных боевых чар это нормально. Куда хуже то, что вся эта гадость должна была бы не кипеть а, сука, детонировать, но почему-то этого не происходит. Я даже не знаю, сколько в этом было ясновидения, а сколько банальной логики, но мысли сложились в четкое осознание почти мгновенно.

Вот смотрите.

Через трубку из концентрированной пустоты на территорию гильдии вливается бурлящая планарная смесь. Каким-то образом, эта смесь, реагируя и взаимоусиливаясь, не взрывается нахрен в ту же секунду, что явно есть следствие работы очень, очень крутого артефакта, нескольких могучих планарщиков или божественного Чуда. Впрочем, с учетом ситуации, Чудо можно из списка исключать с гарантией близкой к абсолютной.

Внимание, попаданец, – вопрос!

Что сделают имперцы, когда эта смесь зальет гильдию и прилегающие строения до краешка? Гильдию, что являет собою настоящий лабиринт, штурм которого выльется в огромные потери и затраты за счет подготовленной территории и кучи имеющихся у извергов жертв, да еще и под непрерывным прессингом флера. Зачем им штурмовать, если они могут совершенно законно не заботиться ни о трофеях, ни о сопутствующем ущербе, ни о сохранности имущества предателей человечества?

Ответ, я думаю, очевиден.

– ...а, впрочем, не важно. – Заканчиваю свою недовысказанную мысль, после чего вкладываю всего себя в защиту и, о чудо, даже я-тварь не вылезает в попытках зохавать мой мозг.

По-моему, Ганс еще успел начать говорить "пиз...", но закончить уже не успел. Залитые потоки силы перестали кипеть и сделали ровно то, что должны сделать энергии трех разных планов в тесном контакте.

Они взорвались.

– И-и-и-и-и-и-и-и-и-и!!! – Восторженный и одновременно перепуганный вопль Тарии каким-то чудом перекрикивает все остальные звуки, которые я могу уловить стремительно регенерирующими барабанными перепонками.

Слава моему откуда-то появившемуся интеллекту и, в куда большей мере, опыту Тиа, которая сумела вовремя создать план действий и буквально вбить мне его в голову через ясновидение, расплатившись за то звенящей мигренью. Ее предложение (если можно назвать образ, выражающий эльфийский аналог "быро-сука-страшная-делай-как-я-сказала", предложением) заключалось в том, чтобы даже не пытаться стабилизировать кусок реальности через Проявление и переждать удар под наспех созданным бастионом.

Трюк заключался в том, чтобы проявить вокруг нас многоугольный барьер, замкнутое поле сферического типа, которое я замкнул на само себя, а не связал его с ближайшими тенями. Тень наложилась на тень, потеряв необходимость в стабильной опоре, сделав наше убежище очень крепким, но заодно (сравнительно) легким. Это не портал на основе Тени, а, скорее, антипортал, вывернутая наизнанку техника сотворения пространственной складки, только без самой складки и, самое важное, без четкого закрепления на определенном участке пространства.

Когда территория Золотого Пера превратилась в пылающий и сияющий АдЪ, причем в земном понимании этого термина, наше убежище, удерживаемое в стабильном состоянии лишь моими матами и милосердием Двача, попросту вынесло вверх вместе со взрывной волной. Еще повезло, что конкретно эта планарная реакция вылилась именно во взрыв, потому что чего-то более экзотического мы бы не пережили.

И вот, мы летим под самым куполом, настолько близко к пурпурному небу, что уже легко различить сам отсекающий купол над Вечным, едва ли не пощупать его можно. Я давлю рвущееся из меня дерьмо во всех смыслах сразу, Тария издает свой коронный визг, а все остальные тоже орут, только не так громко, перемежая чистые децибелы с изобретательными ругательствами. Не могу за то поручиться, но мне показалось, будто даже Тиа прошипела под нос что-то певуче-поэтичное, но далеко не цензурное.

Полет вышел впечатляющим, но коротким, отправив нас не по параболе, чтобы упасть аж у самого краешка Вечного (скорее, вылетев прямо в Пекло через границу купола), а почти вертикально вверх, так что приземление пришлось поближе к центру, пусть даже и вдали от блестяще нейтрализованного оплота Пекла. Ставлю мешок золота, против пирожка с вишней – имперские вояки всю победу себе припишут и наплевать на то, что две Легенды, из которых одна была сильнейшей в составе противника, выбили именно мы. Хотя, так даже хорошо – никто не будет отрицать наше существование сильнее, чем желающий получить очередную ленточку наградную полководец.

Блин.

О чем я вообще думаю? Какие нахер ленточки, если город продолжает падать и шансы на его спасение не возрастают. Хотя, признаюсь, имперцы расшевелились знатно – в полете было отлично видно, что количество рейдовых групп дьяволов снизилось до незначительных величин, а основные рубежи обороны, укрывающие точки фокусации, крошились под стальной пятой стражи, авантюристов, личных дружин и гвардий и просто неравнодушных граждан с высоким уровнем.

Нашелся-таки кто-то, сумевший взять ситуацию под контроль и направить ее в нужное русло, да еще и сумевший на ходу воплотить сложнейший план маневров, обеспечив практически одновременное развертывание и атаку на множестве рубежей сразу. Или, что вероятнее, не на ходу сумевший, а попросту попросив мир немножечко подождать. Вечная династия, суть ее императорскую, они и не такое могут. У них пять минуточек до звонка будильника могут на любой срок растянуться.

Засранцы.

Приземление вышло мягким и удивительно плавным, так как я незначительно корректировал падение, направляя проявленную в саму себя тень в нужную точку. Самое забавное в этой ситуации, так это весьма терпимые траты резерва – первоначальная взрывная волна, конечно, ударила мощно, но потом нас просто толкало в спину, а мне почти не нужно было укреплять проявление дополнительным вливанием силы.

– Хочу еще! – Тария, как всегда, типичная Тария.

Если бы подзатыльник ей не выписал Ганс, то за право этот подзатыльник ей выдать боролись бы Лосий и Гестия. И это только потому, что Тиа, наверняка, предпочла бы пнуть раздражающую ее дщерь людскую ногой под аппетитный зад.

– И я бы повторил. – Признаюсь больше самому себе. – Раза так три.

Подзатыльников мне сразу давать не стали, но только я все равно отошел подальше от Тиа, потому что чуйка заявила, будто моей жопе грозит знакомство с эльфийским ботинком. И хорошо если, так сказать, касательное знакомство, ибо взгляд у нее был такой, что это знакомство могло легко перерасти в углубленное.

– Да вы чего? – Вопрошаю, особенно сильно адресуя вопрос именно друиду. – Сверху отличный вид на весь город, можно не тратить силы на ясновидение и сразу весь расклад срисовать.

Похоже, она мне не поверила, да и не зря – реально прикольно вышло, я даже на секунду про рвущий душу голод забыл, так понравилось. Только если все же повторять, предпочту взлететь не с помощью такого же пинка, а благодаря взрыву попроще, не относящемуся к стратегическим чарам высшего типа.

– Похоже, казнь отменяется. – Вот чего у Лосия никто не отнимет, так это умения говорить шутки с таким серьезным выражением лица, что даже с ясновидением трудно бывает понять, что это была шутка.

– Театр грустных масок... – Тиа только устало вздыхает, но, следуя уже устоявшейся традиции, закончить свою речь у нее не получается.

С неслышимым ушами, но таким различимым звоном идет трещинами октаэдр, в котором заключен Приносящий Весть. На секунду его щупальце, каким он как будто внутреннюю стенку своей клетки облизывает, сдвигается и словно разрезает эту самую стенку. Будто упаковку вафелек или, скажем, молнию на брюках расстегнул.

Звон не успевает оглушить, как тут же затыкается еще одной техникой контроля Времени, но там где раньше применялся шедевр этого направления, способная удержать мифическое чудище клеть, теперь это уже просто заплатка. Сравнительно примитивная, жалкая пародия на неповторимый оригинал, но сколько-то минут она выиграет.

Шутки сходят на нет, а мы не сговариваясь спускаемся с крыши небольшого особнячка, на который я нас приземлил. Наш план провалился, но мы все без обсуждений решили поддержать план тех, кто пока еще дергается в петле. Что бы ни задумала Вечная династия, но их действия хоть как-то похожи на какой-никакой, а план. Или, скорее, на вариацию нашей собственной задумки – вынести все точки фокусации, а после попробовать выпихнуть город обратно в Явь.

Или хотя бы самим сбежать, что куда более вероятно.

Хоть бери да реально приходи во дворец их и такой, невинно улыбаясь, спрашивай: "Ваш-вашества, а вам тут пара лишних стволов не нужна, а?" – и ножкой при этом шаркать, застенчиво так. Интересно, они нас сразу казнят или сначала приох*еют немного, а только потом вломят. Многое я бы отдал, чтобы посмотреть, как эти ребята отреагируют на Тиа, пришедшую оказать посильную помощь в сопротивлении захватчикам. Настолько сильно хотел, что едва сдержался от предложения именно так и поступить.

Костик – неисправим, даже на смертном одре, почти потеряв человечность, но все равно желание троллить окружающих сильнее любых других инстинктов, включая жажду жизни и банальное самосохранение. Хорошо, что в этом мире хоть что-то остается неизменным, хорошо, что нечто неизменное есть и во мне.

Хоть что-то.

Это случилось совершенно внезапно, я бы даже сказал ВНЕЗАПНО, без предупреждения и объявления войны. Приносящий Весть еще несколько раз пошевелился, снова оказавшись заблокированным очередной заплаткой. Громадный портал в воздухе тоже потихонечку размораживался, выходя из стоп-кадра. Под куполом обреченного города то и дело вспыхивали стратегические чары, а армия Империи Веков, как и те, кто к этой армии присоединился, отчаянно давили сопротивление радостно хохочущих тварей. С переменным, но ненулевым успехом, должен сказать.

Не было предзнаменований, если не считать короткого укола интуиции, буквально за секунду до происшествия, когда ничего поменять уже нельзя было. Да и знай я заранее, все равно ничего не смог бы сделать, максимум попытался бы как-то передать весточку кому-то из командующих шишек, но и у него едва ли нашлись бы средства против такого аргумента.

Приносящий Весть был мифической тварью и творением, способным при удаче зачистить средних размеров королевство за пару дней, на край неделю, если конечно не учитывать вмешательство богов. Но вестник, оставаясь мификом, был не самым страшным, что могли предложить лицезреть дьяволы, пусть и самым могучим в прямом сражении.

Первым пришло сияние, идущее откуда-то из самого центра города, где было больше всего людских сил и откуда быстрее прочего выдавливали вторженцев. Сияние такое же пурпурное, как и порочные небеса над нами, такое же бездушное, как улыбка палача. Вспышка его, казалось, просто игнорировала привычные защиты и ментальные барьеры, проникая в саму душу и даже глубже. Флер порока славен подобными эффектами, но это было попросту выше любого флера, несравнимо вообще ни с чем.

Следом за светом пришло присутствие, стоящее за душой ощущение чего-то столь прекрасного, желанного, что никакая мощь, никакой опыт не позволяли считать это хоть чем-то, хоть сколь-нибудь плохим. Уже не промывание мозгов, а переписывание личности на ходу, как научилась делать Дарящая, только не на ограниченное число целей, а сразу по площадям. Возможно, менее тонкое, но предельно масштабное, несравнимо масштабнее всего мною встреченного. Оно только появилось в Вечном, но оборона уже была проиграна, просто по факту прихода пи*деца. Этому не нужно было даже сражаться, достаточно всего лишь быть, ведь сопротивляться этому вне самой природы любого существа, обладающего разумом и душой.

Нельзя сказать, что люди не пытались – в тот же миг, как пришло сияние, по точке его прихода отработали всем, чем только сумели и что имели, рубя без жалости, прямо по позициям собственных бойцов. Потому что, говорило посаженное в самое сердце знание, они не могли не знать, что нет там больше их союзников, друзей или любимых. Потому что они уже воззрели, уже взглянули Похоти в глаза и не смогли отвернуться, никогда не смогут больше.

Кто-то, наверное, мог поверить, хоть на секундочку поверить, что им удастся если не убить, так хотя бы задеть пришедшего, но вера умерла тогда же, когда поменялся цвет неба над городом. Сияние раскрылось восхитительным цветком, чистым восторгом, воплощенным в энергию, бесконечной, необъятной красоты дивом. Каждый лепесток, словно нерушимая стена, состоящая из десятков тысяч душ, непрерывно познающих свое счастье до самого дна, умирающих и возрождающихся, рыдающих и стонущих. А в центре цветка, где осталась Площадь Семи Поэтов с расположенными там беженцами и войсками, остался тот, кто этот цветок раскрыл.

Как было Косновение ожившим доменом, так прибывший в город источник возмущения являлся им же. Только там, где Косновение прорастало само в себя, эта штука легко выворачивалась из внутреннего положения наружу, прорастая уже в реальность, сродняясь с ней и навязывая ей свою волю, обращая доменом окружающий мир. То же самое, что с огромным трудом делало Косновение лишь только через ритуальные контуры и в замкнутом микромире ритуального зала, это нечто творило со всем Вечным сразу. Или, по крайней мере, с его значительной частью.

Как будто уже перечисленного недоставало понять, осознать, кто почтил своим присутствием город, каждая клеточка моего тела на себе прочувствовала непомерную тяжесть, пришедшуюся на структуру удерживающего город Ритуала. Устав тащить свой суперприз в родное Пекло, многомудрый Господин явился лично, чтобы ускорить притягивание. И вот теперь даже самый законченный оптимист вынужден признать, что счастливая концовка стала еще более несбыточной.

Лепестки раскрывались, разворачивались в титанические полотнища разврата, принимая на себя все то, что смогли им противопоставить отчаянно жаждущие выжить люди. Удары стихий, планарных энергий, боевых молитв, чистой магии во всех ее проявлениях, боевых артефактов и чего-то подозрительно похожего на высокотехнологичную систему залпового огня просто растекались по лепесткам этим. Полотно из навечно связанных в колоссальную оргию душ лишь немного прогнулось, даже не сдвинувшись под натиском.

Некоторых, особо везучих пленников ударом развоплотило, лишь для того, чтобы воля Господина обратила их небытие вспять, вернув их на прежнее место и к прежней роли. Воля создателя и творца своего домена отрицала сам факт гибели, опровергала любой вражеский успех или свою собственную неудачу. Долгие секунды длилось это противостояние, пока лепестки держали, без труда держали, натиск защитников. Умирали и возрождались обреченные детали адского механизма, лишь изредка успевая умереть достаточно полно, чтобы не суметь вернуться.

А после, когда державший оборону изверг сполна насладился чужим бессилием, он начал отвечать и больше никто атаковать не смог. Обманчиво медленно перестроились лепестки, уже сроднившиеся с куском отвоеванного мира, соединившиеся с вершиной купола и прорастившие в него свои побеги. Смена конфигурации ознаменовалась неспешными, мерными и смертоносно выверенными, невозможно точными ударами по каждой из засвеченных предыдущей атакой позиций.

Ни единого промаха, ни единого провала – каждая атака была именно того типа, который мог пробить любую имеющуюся оборону, продавить именно те щиты, которые нужно было продавливать. Сколько же порабощенных и падших на самое дно Зрящих направляло удары своего Господина? Сотня? Две? Тысяча? Скорее всего, даже больше, настолько взбурлили вокруг эпицентра прорастания нити вероятностей, затмевая любые попытки прозреть, обращая их в очередную форму жертвоприношения самого себя, если всмотреться слишком глубоко.

Поток стихий и флера захлестнул крупный особняк какого-то лорда, пройдя сквозь защитные купола даже не замедлившись, укрыв все здание и прилегающую территорию огненным и ледяным покрывалом. Фронт схождения двух противоположностей пришелся точно на самую укрепленную часть защиты, разорвав ее в пыль, а потом ударил флер. Занявшие это здание силы, сумевшие на свою беду секундой ранее ударить артиллерийскими чарами по Господину, умирали в чистейшем экстазе, а их души стремительно неслись к стенкам лепестков. Словно удар Господина проложил канал, через который теперь вытягивал приз за удачное попадание. Как в тире, что стоят в развлекательных парках на старушке Земле – попал в мишень, возьми себе плюшевого зайчика.

Черная капелька, только размером с грузовик, падает на вершину магического купола, что укрывает чей-то храм. Концентрированное Безумие съедает оборону, чтобы вспышка фиолетового света непонятной природы выжгла души ровно половины засевших там жрецов и гражданских. Еще одна вспышка и каждый выжженный получает вместо души примитивного низшего изверга, все таланты которого направлены на контроль именно таких бездушных тел. Начинается бойня, в которой еще живые должны повторно убивать надетые тела своих родичей и любимых, а сверху уже падает мощное ментальное воздействие, что в несколько секунд превращает бой насмерть в очередную оргию. Еще живые видят каждый свое видение и отдают этим видениям все, что у них только осталось.

Белесый, с оттенками розового, туман, искаженная донельзя Мгла несется боевым тараном прямо к пойманной на марше сотне элитных столичных стражников, сопровождаемой еще парой сотен наемников и дворянских ополченцев. Их командир, что чуть раньше сумел вовремя распознать пришедшего, в тот же миг разрядив все вверенные ему артефакты в попытке хоть как-то приходу его помешать, попытался отбить этот таран, но не преуспел. Туман укрыл войско, чтобы миг спустя развеяться без следа, оставив лишь несколько десятков одержимых тварей, тела каждой из которых состояли из непрерывно сношающих друг друга кусков мяса, сросшихся в громадные комки. На вершине самой крупной одержимой плоти вопил вполне живой командир, бросивший вызов не тому противнику, каждую секунду сходящий с ума от безумной боли и наслаждения, после чего тут же обретающий разум вновь, чтобы потерять его мгновением позже. Если это была вариация на тему Тумана Порока дорогой моей Гестии, то я немного в шоке...

Боевая магическая башня, с вершины которой до самого последнего момента продолжал бить непрерывный луч астральной энергии, направляемый одновременно тройкой чрезвычайно сильных магов и легендарным артефактом, окуталась дрожащим воздухом, словно попав в пустынный мираж, который, ударом сердца спустя, рассеялся вместе со всей защитой. Полторы сотни полупрозрачных душ, количеством равные защитникам башни, окружили башню и взвыли в последнем порыве блаженства, наконец-то обретя свое небытие. Они, включая тройку особо ценных пленников, сгинули навсегда, но взамен отдали свой плен защитникам башни, которых тут же телепортировало прямо внутрь одного из лепестков. Растворялась плоть и одежда, обнажая призрачные силуэты новых душ, что теперь будут ждать момента, когда смогут передать свою службу новым несчастным.

Хоровод солнечных зайчиков сливается в громадный клинок, что опускается на купол небольшого дворца, то ли резиденции кого-то из приближенных к Вечной династии, то ли даже личный домик одного из них. Защита вспыхивает, противодействуя удару, но клинок снова распадается на тысячи мелких бликов, вливаясь в едва заметные щели в оборонительном контуре, тут же детонируя все скопом. Дворец обрушивается под собственным весом, а вторая волна удара накрывает руины простым, как дважды два паводком флера.