Текст книги "Его искали, а он нашелся (СИ)"

Автор книги: Avada Kadavra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 140 страниц)

Я совершенно точно различаю, что угрозы для этих господ и дам нет никакой, но я не должен ничего различать, если они укрыты защитой! Вернее, должен, но из-под защиты и очень смутно, а не четко и извне. Будто бы кто-то наложил обманку, направленную не на меня, а на свиту важной шишки. И как-то мне разом стало неуютно!

Буквально!

Чувство опасности у меня очень даже развито и оно сейчас мягко намекает, что меня могут немножко порезать... да, именно порезать, до крови и мяса. Но еще не сейчас, а в ближайшем будущем. А ясновидение, все так же видя лишь все хорошо вокруг процессии, указывает на то, что застывший рядом со мной официант, с благовением смотрящий на ту самую процессию (и вправду удивительно пышную), скоро если и не умрет, то получит серьезную рану. Как и часть окружающих эту процессию индивидов. Их не будут убивать, вернее, убивать будут не их.

Я начинаю слышать неслышимый шорох, будто предвестие бури, которую встречаешь в густом лиственном лесу. И с каждой секундой он становится все яснее, а я уже откровенно верчу головой, не понимая, откуда ждать беды и не свалить ли мне нахер из этого места эвакуатором, пока еще могу. А то если меня прибьет случайным ударом, то это будет так смешно, что даже не слишком обидно.

В какой-то миг, я понимаю, что шорох листьев это нечто большее, чем отдаваемый мне образ-видение. Взгляд падает на какой-то фикусоподобный цветок в украшенном росписью горшке, стоящий чуть сбоку от моего столика. А его листья едва заметно колеблются и словно бы... увядают?

Резко наклоняюсь и срываю один из листков, – он опадает почти что сам, без моего вмешательства, – поднося его поближе к лицу. Рядом раздается деликатное покашливание разносчика, не желающего ни хамить клиенту, ни вообще подымать бучу пред столь почтенной публикой, какая проходит за окошком. В отдалении, следом за ними, кстати, катятся богатые кареты, которые господа оставили ради пешей прогулки в компании особы августейшей крови.

– Господин... – Он пытается что-то сказать по поводу цветка, но тут его взгляд улавливает то, как этот листок медленно желтеет в моих руках, а сам (не)фикус точно так же желтеет, стремительно меняя цвет. Как и любой другой цветок в горшке, да и другие растения в округе тоже, пусть даже чем они ближе к процессии, тем медленнее и менее заметно это происходит.

Чуйка уже просто вопит о том, что будет больно, а я знаю, что буквально через секунду раздадутся удивленные возгласы тех, кто заметил произошедшую с растениями беду. А потому я, тоже зная, что удар будет нанесен раньше, молча отбрасываю от себя совсем пожелтевший и высохший лепесток, после чего честно предупреждаю разносчика:

– Быстро падай!

Сам следую этому совету в тот же миг, чтобы успеть, в отличие от недоуменно вытаращившегося на меня бедняги. И потом происходит сразу несколько вещей, явно давших мне понять, что Костик не вовремя решил вишенки покушать.

По реальности прошла короткая дрожь, сменившаяся раздражающим гудением, непрерывно колеблющим пространство и гробящим все пространственные техники. В ту же Тень я шагнуть смогу хоть и с немалым даже для меня трудом, а вот что-то более сложное и дальнее, вроде того же эвакуатора, применять не стоит, если хочешь уйти одним куском.

А потом все до единого деревья, трава, цветы и прочая флора разом пожелтела, наполняясь какой-то неправильной жизнью, слишком уж напоминающей мне о смерти. Даже удара бешено разгоняющегося сердца не проходит, а каждый листок срывается вперед, на огромной скорости летя в центр толпы аристократов. И любой из этих опавших, осенних лепестков будет куда опаснее арбалетного болта, пусть даже неплохо зачарованного.

Беднягу разносчика пробило в нескольких местах, как стражников, как и неприметных людей с классами тихушников, как и часть совершенно не ожидавших такой подлянки свиты, как и некоторых случайных прохожих. А я, успевший вовремя нырнуть под стол и не ставший жертвой столь нехорошего листопада, лихорадочно доедал прихваченный в падении десерт, смакуя вишню в сиропе и думая о том, до чего же Костик везучий.

Ох*енно сходил развеялся.

Глава десятая

Как говорят умные люди: если двое дерутся, то третий берет попкорн и наслаждается зрелищем. Самым умным себя не считаю, но все же не настолько беспросветно туп, чтобы пытаться влезть с головой в только что перевернувшийся чан с нечистотами. Нападение на императорскую кровь само по себе будет еще тем поводом переворошить вверх дном всю столицу несколько раз, а потом повторить для гарантии. А уж если мое инкогнито в процессе рассекретят, то я даже город не факт, что смогу покинуть.

Потому и сижу под столиком, наблюдая за разворачивающимся побоищем и уважительно кивая в ответ на действия неизвестных убийц. Ребята явно знали толк в площадных атаках, да такой толк, что даже мне было неуютно смотреть в это месиво. Может быть, я мог бы ударить ничуть не слабее. Скорее, я бы даже с гарантией ударил сильнее, но все же, но все же...

Первую скрипку сыграли лезвия из опавших листьев, и скрипка эта полностью очистила территорию ото всех, кто не имел действительно мощной защиты, способной прикрыть от смертельного дождичка. Каждый лепесток даже по отдельности был той еще бронебойной атакой, но все вместе они каким-то образом суммировались, сливались в переносное замкнутое поле, чем-то отдаленно напоминающее мой собственный бастион. И ударила такая штука действительно болезненно.

Сам я столь мощную подачу отразить смог бы, но уж точно не стал бы, попытавшись уйти от атаки. Несмотря на то, что вихрь листвы был очень гибкой штукой, закрывающей сразу все пространство махом, они были слишком близки к физическому миру, чтобы догнать меня на глубине плана Тени. С этим должно было помочь поле неизвестной природы, отрубающее, или хотя бы недопустимо усложняющее, все пространственные манипуляции в ближайшей округе. Даже мне шаг через такие помехи нанесет некий урон, пусть даже и залечу я его быстрее, чем прольется моя кровь – все преимущества Формы Тени.

Вот только это для меня уход от атак через глубинные слои агрессивного ко всему сущему плана, считается если и не нормальным действием, то допустимой боевой тактикой. Для телохранителей августейшей крови, вечной крови, этот ход был бы неким аналогом "твоего подопечного не убьют, если ты убьешь его первым". Да и всю свиту утащить куда-то из реальности быстро не выйдет, даже если убрать риск разорвать их тела пространственными помехами.

Вместо попытки уйти, телохранители применили тактику глухой обороны, выжидая момента, когда накал атаки спадет, а самых важных гражданских можно будет отсюда увести. Надолго пространство перекрыть не выйдет, как и быстренько перебить их всех, пройдя по их трупам. Пусть этой атаки явно никто не ждал, за что кому-то точно придется ответить головой, но телохранители членов императорской семьи априори не бывают неготовыми к сражению. В общем, они все вполне обоснованно считали, что раз самый первый удар их цель не убил, то шансы выйти из передряги живыми у них неплохие.

Справедливости ради, поддержу их мнение – первая атака была мощной, крутой и реально впечатляющей, но очень уж бестолковой. Лично я, желая убить кого-то из этой толпы, предпочел бы бить точечным и максимально сконцентрированным ударом, а не широким веером слабых поодиночке атак, пусть даже и взаимоусиляемых. Мгновенно вставший на пути желтых листьев барьер темно-красного цвета, явно запитанный от артефакта, столь же быстро начал дополняться уже личными щитами магов охраны, превращаясь в неприступную крепость. Ударь листья с одного направления, они могли бы продавить защиту, просто за счет количества, массы и запаса вложенных сил, но чары то ли не успели перенастроить, то ли просто не пожелали этого делать. Следуя логике и здравому смыслу, атака провалилась, если она изначально не была совершена исключительно с целью устрашения.

Жаль, что убийцам этот факт никто не удосужился сообщить.

Меня спасла чуйка, которая неплохо помогала даже тогда, когда ясновидение было выведено из строя неизвестным способом, уколовшая в затылок не иглами даже, а чертовым рыцарским копьем. Эгида укрыла меня скорее рефлекторным порывом, чем намеренным использованием. А секунду спустя стало ясно, почему я был прав, слушаясь своих инстинктов.

Собравшиеся под барьером, представляющим собою идеальную сферу в полсотни метров диаметром, уже явно собирались ударить по столь необычной магической структуре в ответ, когда сухие и пожухлые листья осыпались пылью. Все вместе и сразу, и это было до того, как их попытались атаковать. А потом я стал свидетелем высокой научной мысли времен темного магического средневековья – эта пыль оказалась очень токсичной, магически заряженной и, внимание, легковоспламеняемой. Объемный взрыв, смешавший в себе магические и физические компоненты – совсем не шуточка. Учитывая количество пожухлых листьев, использованных для атаки (как минимум в пределах видимости, парк разом полысел), их массу и объем получившейся пылевой тучки, рвануло так, что окажись я в эпицентре, и даже под Эгидой было бы плохо. Если не от самой атаки, то от отката самой Эгиды уж точно.

Кафешку, столик, тела случайных жертв и верхние слои земли унесло прочь, будто злой волк подул на соломенный домик. Взрывная волна вдавила мое временно неуязвимое физически тельце в землю, а я поблагодарил свою находчивость за то, что Эгидой накрыл не только себя, но и недоеденный десерт. Второй такой заказать уже точно не выйдет, даже если я соглашусь доплатить. Сомневаюсь, что те же повара выжили. А еще, есть подозрение, что во всем Вечном резко уменьшилось количество целых окон.

А тем временем, у выживших после взрыва имперцев, чей барьер хоть и рухнул, но большую часть урона удержал, а личные чары отклонили оставшийся, появились совсем новые проблемы. Взрыв просто испарил, – вот тут точно магия поработала, – верхние слои земли, обнажив то, что скрывалось под грунтом. Стоит ли говорить, что телохранителям и самим охраняемым увиденное не понравилось?

Черные, склизкие и покрытые ядовитыми шипами корни устилали округу живым и постоянно шевелящимся ковром, ковром грязным, мерзким и пи*дец каким опасным. Я, мягко говоря, пребывал в недоумении, граничащим с непониманием. Практически никогда не встречавшись в бою с друидами, если не считать парочку ничего не успевших продемонстрировать покойников в Каменной, я довольно неплохо знал их арсенал и тактику действий. Тут тебе и консультации Гестии, которая с кем только не воевала, и шастанье по чужим снам, где можно почерпнуть если не навыков, то чистых знаний и жизненного опыта.

Так вот – это не походило ни на что из известного мне арсенала любителей гринписа и природозащиты. Дело даже не в мощи и масштабе применяемых чар, что превратили громадный кусок парка в смертельную ловушку. Высокий уровень и ранг колдующего легко добавит и мощности, и объема, и изощренности, так что тут все в порядке вещей. Просто для меня, да и для всех моих источников информации друиды, флористы, мастера роста, хозяева лесов – это жизнь, чистейшая и дистиллированная, необоримая и вездесущая, непобедимая в своей эволюционной совершенности.

Нельзя сказать, что здесь не было жизни, ибо она присутствовала... но что это была за жизнь! Это живое, жизнь забирающее и непрерывно умирающее безумие было воплощением совсем другой стороны этой грани магического искусства. Жизнь сплеталась со своей извечной соперницей и ближайшей сестрой – со Смертью. Это и в помине не похоже было на ту холодную и отстраненную силу, какую звали и покоряли некроманты, вроде Касси Давай Дружить.

Обратная сторона жизни, живой природы как таковой: смерть, что порождает новую жизнь, что должна будет умереть лишь для того, чтобы вновь породить то, что умрет чуть позже. Непрерывное гниение упавших лесных исполинов, покрывающихся мхами и грибницами, прорастание прекрасных цветков на костях и телах лесного зверья, танец хищника и жертвы, что всегда имеет закономерный итог. Смерть кормила жизнь, делала ее сильнее, а жизнь в ответ отдаривалась смерти с той пылающей и иступленной страстью, что доступна только живому, жаждущему жить и плодиться.

Две совершенно противоположные силы питали свои антиподы, добывая массу для роста и энергию для атак непрерывным ручьем. Сенсорика просто захлебывалась в выпускаемой этим безумием силе, а сила эта, лишь выплеснувшись в мир, тут же уходила на создание новых боевых единиц вместо павших. Даже сквозь все помехи, создаваемые для моего хрен знает какого ока, я будто наяву видел величественный и прекрасный лес, понимая что скрыто за его фасадом. Эту сторону никто не любит, ее не желают замечать, но она никуда не уходит. Природа жестока, как жестоки и ее законы. Для нее смерть будет лишь частью бесконечного цикла жизни – отмирание ненужного, гибель слабого, забвение неприспособленного, вместо которых придет иная, лучшая жизнь, которая обязана будет уступить место тем, кто станет лучше нее самой.

Кто бы ни призвал сюда это нечто, кто бы ни вырастил его втайне от видящих и сенсоров, точно под местом прогулки своих жертв, но он был силен, умел и совершенно точно чокнут дальше некуда. Но он не прогадал. Я не зря говорил про то, что вот это вот все не за один день выросло – все растения в округе явно обрабатывались заранее, потому что я даже представить боюсь, какие затраты к резерву потребует воплощение такой хероты одним решительным махом. Да и вообще, магия природников именно в этом и сильна – возможностью вкладывать не так уж много сил, но позволять собственным чарам самим подпитываться от мироздания, наливаясь мощью без непосредственного участия создателя.

В противовес нападающим (или нападающему) имперцы именно времени на подготовку не имели, да и вообще оказались изрядно неготовыми к столь наглой внезапной атаке, какая свалилась на их головы градом кирпичей. Зато у них было преимущество в количестве применяемых чар и в малой площади, которую нужно защищать.

Помогало не очень.

Ядовитые корни атаковали подобно одному организму, не давая собраться в новую формацию, но они оставались все же одними только корнями – чарами опасными, но достаточно прямолинейными. Первые секунды после детонации позволили собрать кровавый урожай, но стоило только жертвам опомниться, как дело пошло уже не так гладко.

Всего было только три личности, чье волшебство позволяло не только отбиваться и сохранять свою жизнь, но и вполне сносно прикрывать других и атаковать самим. Самым, пожалуй, выделяющимся я бы назвал немного сгорбленного старичка в темно-фиолетовой мантии и искусно скроенным костюмом под ней. Дядька отжигал не по-детски, буквально заливая округу потоками Пламени. Одна из самых простых и легких в освоении ветвей магии, остающаяся при этом еще и чертовски мощной, способной противостоять практически любому типу противника.

Обычно, пламенеющие атаки даже слишком сильны, отчего понятие дружественного огня для огневиков играет совершенно новыми красками. Сейчас этот постулат опровергался на моих глазах, ведь Огненный Скульптор сорок четвертого уровня не просто бил пламенем, но буквально заставлял его обтекать союзников, атакуя строго те цели, которые и должны были быть атакованными. Контроль сравнимый, если не превосходящий мой собственный, и это для энергии того плана, что как раз славится именно неконтролируемой мощью, не различающей ни врагов, ни союзников! Огненные ручьи, потоки белого от жара пламени, легко могли сжечь человека, просто пролетев рядом с ним, но испепеляющий жар отказывался задевать что-либо, кроме порождения неизвестного друида или друидов.

Вторым бастионом сопротивления оказался огромный, закованный в совершенно неподъемные с виду латы, рыцарь. Причем я уверен, что до атаки никакого обладателя такой выдающейся "одежды" в той толпе не было. Успел прыгнуть на помощь телепортом? Или достал защиту из пространственного кармана? Ответ не столь важен, в отличие от его действий. Там, где остальные ближники едва-едва умудрялись защищать самих себя, да и то, постепенно уменьшаясь количеством, этот тип наносил полноценные атаки.

Джаггернаут сорок четвертого был еще и Защитником, буквально забирая на себя все атаки, что предназначались кому-то другому. Что-то напоминающее мою кражу, но работающее за счет артефакта и личных, не планарных, навыков. Доспехи не только делали его похожим на сбежавшего из сорокового тысячелетия космодесантника, но и умудрялись накапливать получаемый урон. А когда накапливалось достаточно много, он все эти удары возвращал, после чего от смертоносной флоры в некотором радиусе оставалась только пыль, щепки и облака безвредного для его амулетов яда. Массы этой пыли, кстати, не хватало на еще один объемный взрыв, а те небольшие подрывы, которые таки случались, возвращались обратно, отчего их быстро перестали использовать. Или, что вероятнее, ждали пока этой пыли накопится побольше.

Третьей защитницей, буквально обнявшей скрывшегося под индивидуальным защитным куполом подопечного, была призванная. Вернее, Скованная, неизвестного для моего взора класса. Подсознательно ожидал увидеть в этой жертве чужих желаний и целей типичную рабыню, какими их делают рабоманты и прочий нехороший люд. Ну, знаете, пустой и тупой внешний вид, безвольное выражение лица, или наоборот – похоть и покорность, так и бьющие изо всех щелей. Увидел только цепкий и внимательный взгляд готовой к бою магички, собранный и опасный точно так же, как опасным будет горный обвал.

Про обвал я не шучу – одетая в изящное зеленое платье Скованная была геомантом, сильнейшим из всех, которых я встречал. Ее воля скрепляла разрыхленную корнями землю, превращая ее в монолит, ломая, давя, растирая в пыль злобствующие и умирающие растения. Более того, каким-то образом она их буквально окаменяла, превращая в еще один уровень защиты, так как подвижности эти червеобразные големы не теряли, а вот сторону меняли кардинально. Уровень сорок седьмой, а степень опасности самая высокая изо всех присутствующих.

Несколько секунд реально казалось, что проблема решена – троица защитников методично разносила порождение жизни и смерти на кусочки, не встречая действительно серьезного сопротивления. Да и еще не помершие свитские, пополам с бегущими на помощь стражниками, которые оказались достаточно близко, чтобы прийти на помощь даже с учетом неработающих телепортов, вносили свою лепту.

Увы, целью всего конструкта было выиграть время, а не поубивать вообще всех, потому что спустя эти несколько секунд пошла вторая волна магии, все той же неестественной направленности, соединившая столь несоединимые силы. Прямо изо все еще шевелящихся, но теперь стремительно разлагающихся корней начало расти нечто новое. Конструкт сам себя перерабатывал на чрезвычайно полезное удобрение, давая взрасти на своих останках новому оружию.

Мхи и грибы выплеснули тонны яда в воздух, точно так же погибнув и дав взойти на своих останках первым стебелькам. Стебельки стали кустиками, а потом и деревцами, деревцами изначально ветхими, умирающими, страшно искривленными и покрытыми пожирающими их болячками. Деревья росли с уже заранее пожухлыми и высохшими листьями, что опадали и превращались в активную защиту, сбивающую (пытающуюся сбить) любые встречные заклятия.

И атаковали сами.

Атаковали на глазах гниющими цветками, что стреляли ядовитыми иглами. Били снарядами из шишек, омерзительных фруктов и плодов, выстреливающими из дупел потоками древесной трухи, действующими подобно автономным чарам, что сами искали щели в барьерах. И, конечно же, разлагали на удобрения трупы тех, кто уже успел умереть. И то, что росло на телах высокоуровневых свитских, было куда опаснее, чем "простые" конструкты.

Но не это было целью атаки, нет. Самой страшной опасностью, истинной целью этого праздника естественного отбора было постепенно входящее в силу замкнутое поле, методично расслаивающее амулетную и артефактную защиту. Такие щиты мощны, могут быть созданы мгновенно и не требуют особых затрат на поддержание, но, в отличие от личной магии, их нельзя подкорректировать налету. А уж если конкретное замкнутое поле использовать против совершенно точно известной защиты, то шансов немного.

Я впервые увидел того, в ком текла кровь одной из могущественнейших династий мира. Обычный с виду парень, пусть и богато одетый и породисто-аристократичный. Тот же Лосий внешне куда лучше смотрится, сволочь смазливая. Этот же Наследник Вечности тридцать третьего уровня больше походил на серую мышку от мира аристократов. В нем не было ничего, что можно было бы посчитать необычным.

Упавший барьер был замечен и все вокруг прекрасно поняли, по кому будет нанесен следующий удар. Призванная тут же забыла про атаку и почти мгновенно укрыла их обоих толстенным коконом из земли. И землей тот кокон был недолго, став каменным, почти черным от собственной плотности и вложенной в него магии. Эта штука была куда прочнее оружейной стали, скажу я вам! Но, как вам подтвердит кто угодно, "почти" никогда не бывает достаточно. Не меньше сотни иголок, летящих на околопулевой скорости, и пара десятков "трухлявых стрел", по аналогии со всякими "огненными стрелами", успели сорваться в свой смертоносный полет.

Вот тут я и понял, что местных императоров не зря зовут Вечными. То ли классовый навык, то ли следствие умения подаренного перком, но на один короткий миг, этот миг перестал быть коротким. Воля даже не взглянувшего на атаку, – да и летели удары со всех сторон, – парня попросту остановила их.

Это напоминало вывернутое на изнанку Мгновение Вечности, только куда более искусно исполненное и масштабное. Мой перк давал мне возможность растянуть секунду, временно увеличив скорость и став чертовски быстрым. И дело было не только в повышаемых статах, но и в чем-то еще, чем-то, что я видел сейчас пред собой, пусть и в другой форме. Течение Времени изменилось.

Иглы, основанные на трухе и гнили заклятия, метнувшиеся вперед уже знакомые листья, просто замерли. Без каких-либо возмущений в энергетическом плане замерли! То есть, сенсорика в таком бардаке была не очень надежным источником информации, но я все равно не заметил вообще ничего! Миг прошел, призванная укрыла своего хозяина внутри каменного яйца, твердости неимоверной, а уже безвредные атаки лишь оставили на том яичке Кощеевом пару мгновенно затянувшихся трещинок.

Что бы ни применяли для постановки помех в телепортацию, но эта штука работала избирательно – только на тех, кому прыжки пытались запретить. Как я эту истину понял? Ну, тут замешаны мои высококлассные аналитические таланты, острый ум, отточенная интуиция, феноменальная наблюдательность и даже восхищающая всех и каждого скромность... Если серьезно, то один из убийц доказал мою версию практическим методом, выпав из какого-то блинка прямо посреди остатков имперской формации. У меня сложилось ощущение, что этот телепорт тоже был сделан за счет артефакта, но поручиться не решусь.

Фигура садовника восьмого уровня обладала столь крутой маскировкой, что она даже мой героический взгляд проигнорировала. Логично, ведь в составе делегации как раз была полноценная Скованная, которой хватило бы случайно мазнуть взглядом по подозрительной личности, чтобы засада провалилась еще до начала. Пусть класс и уровень убийцы оказались скрыты, но внешне спутать его с садовником можно было только если очень много выпить, скурить и еще таблеточками заполировать.

Одеяния его были этаким аналогом костюма лешего: мох, свисающий со всех сторон, пожухлые листья и сухие веточки, обретшие антропоморфную форму. Если бы не сфера и не цепкий взгляд, то я мог бы пропустить едва различимую на фоне поменявшегося пейзажа фигурку. А если бы не ноющая боль от чувства опасности, то просто принял бы эту фигуру за один из десятка двойников, внешне выглядящих точно так же, но действительно состоящих изо мха, листьев и дерева.

Призванная, спрятавшись в скорлупе почти абсолютной защиты, не могла уловить настоящего врага, а остальные просто не успели среагировать. Каждый шаг этого чела был абсолютно правильным, уводя от случайных атак и взглядов. Блокировка ясновидения, полагаю, на атакующего тоже не распространялась, как и противодействие телепортации. Движения легкие, быстрые и немного, самую малость чрезмерные – явный признак того, что перед боем кто-то обпился зельями. А то, насколько едва эта чрезмерность проскакивает, указывает на привычку к подобным усилениям. Есть еще вариант с не слишком сильными зельями, но я искренне сомневаюсь, что на такое дело идут, ограничиваясь полумерами. Да и не может у чистого кастера быть такой скорости без усилений. А то, что именно эта фигура создала атакующий конструкт, сомнений у меня не вызывает.

Каждый шаг оставляет после себя осыпающиеся оземь семена, тут же прорастающие в острые щупальца с каким-то хвойным покрытием. Хвоя эта очень неплохо стреляла, добавляя хаоса в окружающую действительность. Оказавшиеся на пути двое бретеров из свитских, прикрываемые барьерщиком, были просто сметены походя, без каких-либо задержек. А ведь у них уровни приближались к тридцатому!

Взмах рукой и горсть семян превращается в пули, впивающиеся в барьер и всасывающие в себя магию, дестабилизируя чары и быстро увеличиваясь в размерах. Достигнув размера среднестатистической шишки, они тут же взорвались, окончательно разбив ослабевшую преграду. Резкое сближение, взмах длинного, кривого и острого то ли кинжала, то ли древесного корня и попытавшийся ударить из блинка бретер оказался вскрыт, словно рыба. И удар убийца наносил раньше, чем тот успел перенестись.

Второй сумел заблокировать скупой взмах странного оружия, одновременно выжигая одноразовым амулетом почти добравшиеся до него корни, но тоже совершил ошибку. Он явно ожидал, что удар будет сильным, столь же страшным, как и предыдущий. Вместо этого убийца едва касается его клинка своим, из-за чего бретер рефлекторно подымает оружие вверх. Кинжал во второй руке пытается отбить атаку и выиграть время, но убийца успевает легонько царапнуть жертву деревянными когтями. Яд и мгновенная смерть второго бойца ближнего боя.

Столь же небрежно обходя падающее тело, странный друид швыряет вперед какое-то особо злобное семечко, прошедшее сквозь наспех поставленный барьер и тут же начавшее прорастать в теле судорожно забившегося в агонии мага. Закричать он не мог, ведь ростки слишком быстро пробрались к горлу, да и не успел, потому что убийцу заметили и сожгли вместе с трупами его жертв. Старичок-Скульптор отжег на треть резерва, не меньше, но в том месте сгорело даже само пространство, не говоря уж о материи или магических щитах.

Я, наблюдающий за этой сценой, уловил какую-то странность, но понял даже медленнее самого старичка. Все же не на меня подлянка была направлена, а чуйка не предупредила. Мшистые двойники, оказывается, не только внимание отвлекали, но еще и служили маячками для телепорта-замены. Что-то похожее умеют телохранители, да и те же шулера с их тасовкой карт в колоде без тасовки, имеют в своих умениях те же корни. Но как быстро и чисто сработано, пусть даже с ясновидением!

Убийца мог почуять заранее, ведь его предвидение не затемнялось, но ждал до последнего момента. Того момента, когда старик должен был открыться, ослабить концентрацию на защите, если желал ударить действительно мощно. Дед понял все очень быстро, неестественно быстро, укрывая себя огненным цветком. И каждый лепесток этого цветка, закрывающегося в невероятно прекрасном движении, был воплощенным сгоранием. Просуществовать эта защита могла недолго, пару секунд, но за эти секунды даже бог не факт, что продавил бы эту защиту. Некий аналог моей Эгиды, правда куда менее надежный и не мгновенный.

Именно мгновения его и сгубили. Кому-то могло бы показаться, что тонкий деревянный шип почти черного цвета, просто взял и пробил цветок, но я знал, что это не так. Вещица была очень мощной, пусть и одноразовой, но близкой к легендарности, и все равно не могла бы пробить такую оборону. Цветок закрылся не мгновенно, каким бы идеальным контролем ни обладал Скульптор. Идеальный выбор момента, золотой во всех смыслах выстрел: игла прошмыгнула под защиту в тот миг, когда вся остальная защита ослабла дальше некуда.

А еще, столь всесжигающее пламя сорвало со старика защиту громадного рыцаря, что мог бы попытаться забрать рану себе и перенести ее на что-то другое. В этот миг могущественный маг был особенно уязвим. Этот миг и решил его судьбу. Вспыхнув особенно ярко, цветок рассыпался обжигающими искрами, а маг упал на землю, еще в падении превратившись в лужу слизи и плесени.

Жизнь пожрала жизнь.

С момента появления этой личности на поле боя прошло едва полторы секунды, но урон вышел как бы не более значимый, чем все предыдущее буйство. И останавливаться ни одна сторона не собиралась.

Каменные шипы, взрывающиеся не хуже начиненных гвоздями бомб, посылаемые призванной, были опасными, но только ими все и ограничивалось. Не имеющая возможности нормально наблюдать за ходом боя, Скованная целиком сосредоточилась на защите подопечного, даже не пытаясь раскрыться. Умно, ведь именно за его жизнью сюда и явились, но в то же время, такой ход давал слишком много свободы атакующему.

Лишившись поддержки всепожирающего пламени, Защитник уже не справлялся с вертким и прыгающим между собственных постоянно обновляемых двойников друидом. А ведь каждое его движение оставляло все больше семян и не все они прорастали опасными только для недобитой свиты иголкострелами. Постепенно растительность свивалась в какую-то странную конструкцию из плода внебрачной связи плюща и колючей проволоки. Засохшие и умирающие, как и все творения убийцы, кустики медленно и ненавязчиво сплетались в еще одно замкнутое поле, ослабляющее, сковывающее, прерывающее техники и Защитник дрогнул.

Чуть больше двадцати секунд, – хотя даже мне они показались если не часами, то минутами, – и мощнейший удар просто разорвал человека внутри его доспехов. Он не успел отдать обратно слишком быстро получаемый урон, а хитрая магическая дрянь временно вывела из строя защиту его лат. Тоже домашняя заготовочка, вне всяких сомнений. Общая природа с самым первым объемным взрывом просматривалась четко, но если там первую роль играл физический урон, то тут была почти чистая магия. Вернее, ее отсутствие – комбинация трухи, пожухлых листьев и мха просто откачала из воздуха всю магию, выжрав ее, словно пьяница стопарик... ну, или как десяток флаконов негатора высочайшего класса, а ударная волна от относительно слабого взрыва довершила дело, убив рыцаря.