Текст книги "Его искали, а он нашелся (СИ)"

Автор книги: Avada Kadavra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 140 страниц)

Ставки, кстати, были не в пользу товарища, ведь он, в своей насквозь стандартной, пусть и качественной броне необычного грейда максимум, просто терялся на фоне противника. Сняв плащ, призванный продемонстрировал полный комплект средних лат, аж сверкающих от наложенных на них чар. Замысловатый узор из множества звериных пастей, что покрывал эти доспехи, был тоже не просто узором, а еще одной линией защиты. Ну и, конечно же, здоровенный меч-полуторник. По-моему, этот тип клинка называют бастардом, но я даже после всех своих битв так и не научился различать все эти типы и подтипы колюще-режущих предметов. Меч он и на Земле, и на Алурее меч, каким бы крутым он ни был.

На Лосия ставок почти ни было, а крупных так и вообще. С трудом сдержал порыв поставить сотню-другую золотых на его победу – все равно забрать выигрыш, скорее всего, не выйдет.

– Знаешь, меня вся эта кутерьма тоже достала. – Вместо атаки призванный решил почесать языком, то ли из желания покрасоваться, то ли от скуки. – И если бы ты не слишком наглел в ответ на ядовитые плевки Кравия, то мог бы и пожить немного. Но наглость никого не красит, а ты своими выражениями еще и на нас всех тень бросил. Вот и разгребай.

Лосий вообще не прореагировал, просто взяв в одну руку шпагу, кинжал во вторую, после чего принялся совершенно спокойно наматывать на вторую руку плащ, скрывая короткое лезвие под тканью. Со стороны, наверное, смотрелось словно попытка заведомо проигравшего умереть с честью, после того, как враждебная сторона выставила непомерно сильного бретера. Эти их Лорайсы, скакнув вверх по титульной лестнице, теперь могут вызывать на дуэль простых баронов и самим при этом ставить бретеров. Вот будь Лосий и сам графских кровей, то так откровенно прибить его уже не вышло бы.

Будь мы в Меларете, то темный целитель не стал бы столь нагло пользоваться своим положением – несмотря на то, что он мог сам оскорбить, сам вызвать и сам выставить бретера, это все равно считалось несколько неприличным. Очень неприличным, пусть и далеким от незаконности. А уж недавним выскочкам, только-только вознесшимся наверх, подобную низость (какую, временами, применяли все) обязательно припомнят. Вот если бы Лосий сам начал свару, тогда да, тогда наглеца карать и можно и нужно.

Вот только Меларет сейчас далеко, так что весть о таком пренебрежении правилами хорошего тона, что могла бы бросить тень на облик всей семейки Лорайсов скопом, дойдет до чужих ушей отнюдь не скоро, если дойдет вообще. Свидетелей, конечно, много, но предыстории и причин дуэли они не знают, а намеренно сообщать об этом куда-то в дикую глушь никому не упало. Нет, Лорайсам попадет исключительно от королевской посланницы, что использует эту ситуацию на все сто процентов. То есть, использовала бы.

– Знаешь, как называют человека без левого уха, левого глаза, левой руки и левой ноги? – Неожиданно спрашивает призванный, вызывая легчайшую тень удивления в эмоциях каменно спокойного дуэлянта.

Я тоже спокойствие потерял, потому что прямо едва-едва удержался от того, чтобы сделать себе фейспалм от этого типа. Админ-боженька, и я еще думал, что мой прикол с Гжегожем был несколько боянистым? Этой шуточке лет больше, чем мне самому! Ее еще в седую древность пересказывали, и уже тогда она была бородатой! А еще она, благодаря всеобщему языку, понятному каждому живому существу, вообще непереводима на алурейские реалии.

Все, Лосий, теперь я ему точно не сочувствую – мочи козла.

Удар противника был страшен, быстр и практически неостановим. Трудно недооценить мощь природного преимущества призванного, в виде полусотни очков атрибутов в каждом из статов. А уж если прибавить бонусы от трех классов разом и отполировать довольно высоким уровнем, то у простого дуэлянта не было практически никаких шансов. Слишком быстро, чтобы уклониться, слишком мощно, чтобы парировать, да и сам волшебный клинок, пусть и без применения классовых умений, мог прорезать обычную сталь почти без усилий со стороны владельца.

Призванный метил прямо в левую руку, собираясь срезать как плащ, так и саму кисть. Видимо, ему не понравилось, что Лосий не оценил искрометную шуточку. Чего бы он там ни планировал, но план его пошел явно не туда, куда надо, а туда, куда посылают при случае. Ловкость у Лосия – основной его стат, так что он был даже быстрее своего противника. А мастерство у него точно было куда выше – его навыки ничуть не уступали таковым у героя, если вообще не превосходили.

Разминувшись с атакой в считанных сантиметрах, позволив клинку прорезать плащ, Лосий контратаковал прямо в открытое лицо пренебрегшего шлемом призванного, едва не лишая того глаза. Увы, только едва – успел среагировать, отделавшись лишь глубоким порезом на лбу, прямо рядом с переносицей, после чего перестал играть в игры и решил убить противника уже всерьез. Без тупых приколов и показательного отрубания конечностей.

Решить-то решил, а вот как сделать?

Следующий удар был нанесен в тот же миг, когда Лосий только проводил свою атаку, но теперь Скованный явно применил свои классовые умения. Он еще только начинал замах, но его удар уже свершился – будто разрез, нанесенный ударом, произошел заранее, уже изначально попав в цель, презрев логику, здравый смысл и причинно-следственные связи.

Лосия пришлось бы выдергивать, одновременно забирая его раны, но он и сам уже давно не промах. Вояж по диким землям многое ему прибавил, включая также новый, но зело полезный навык интуитивной ветки, уже развитый им до более чем приемлемого значения. Понимание положения, несмотря на название, было навыком не дипломатическим, а именно боевым, даже дуэльным – идеальное оружие любого дуэлянта. Просто обычным дуэлянтам такой навык не достается, или почти никогда не достается. Но у Лосия было время, мои зелья, неугасимый энтузиазм и дикое желание не подохнуть на очередной охоте за мерзким чудовищем.

Навык, что очевидно, давал повышенное, идеальное даже, понимание и ощущение своей позиции, стойки и взаимодействия оной позиции с окружением. Лосий ощущал вокруг себя идеальный круг, центром которого являлся он сам, а краем – максимальная дистанция удара его шпаги. И в пределах этой черты он мог предугадывать практически любую атаку. Да, трюк со спешащим во времени ударом практически необорим без хорошей защиты и знания сути применяемой атаки, но плох тот дуэлянт, что предпочтет принимать удары напрямик.

Призрачный образ клинка и держащей его руки промелькнул в моем видении, но юркую фигурку соратника этот удар не задел, только рассек надвое брошенный им плащ, после того, как Лосий прямо в момент атаки, еще не успев довести удар до конца, использовал свой излюбленный блинк. Плащ медленно и печально падал на пол, а спокойный и по-прежнему невозмутимый взгляд Лосия встретился со взбешенными очами призванного, чье лицо медленно заливала кровь из неопасной, но болезненной и обидной раны.

Призванный явно хотел чего-то сказать, может быть даже пафосную речь, но своих товарищей я надежно приучил к тому, что пафосно высказываться нужно над трупом противника. А еще лучше уже сутки спустя, в надежном убежище, после того, как оторвешься от погони. Потому Лосий и не стал слушать, как и давать врагу времени опомниться, тут же бросившись в атаку.

Использовать блинк, на выходе из которого его бы гарантированно поймал обладатель столь неприятных умений, парень поостерегся. Он завел руку с кинжалом за спину, принял очень низкую стойку, буквально черкая песок арены кончиком шпаги, а после рванул прямиком навстречу противнику, размываясь во взгляде. Один из сильнейших козырей любого дуэлянта, доступный только на третьем ранге класса, позволял ему пребывать в подобии блинка постоянно, оставаясь одновременно и материальным и не очень. Чем-то это отдаленно напоминало ветку умений призрачной формы, в том или ином виде доступной множеству классов, но только напоминало.

Подобное состояние позволяло применять, на очень короткой дистанции, практически неограниченное число "мерцаний", смещаясь в сторону от любых ударов и нанося свои, не заботясь о защите больше необходимого. Если призрачную форму можно ранить достаточно мощной и насыщенной магией, которая преодолеет нематериальность, то тут бесполезно насыщать удары. Каждое попадание выльется лишь в то, что дуэлянт окажется не там, куда удар нанесли, ведь он сейчас в куче мест одновременно.

Можно ударить чем-то концептуальным, ведь сама природа техники довольно проста – Лосий не разделяется на много двойников, среди которых все настоящие, нет. Он просто работает с пространственной техникой на крайне глубоком уровне. В своей природе, этот трюк куда проще, менее затратен, чем то, что продемонстрировал призванный. Но даже простые трюки могут работать, если его отрабатывать под пинками непрерывно прыгающего через Тень попаданца. Я старательно вбивал в Лосия нужные рефлексы, используя собственную методику перемещений, добившись-таки от него результата в несколько полноценных блинков за один удар заполошно бьющегося сердца. Он и без Абсолютного Присутствия способен прыгать в пространстве словно мячик, но уж с ним...

Будь у призванного массовые атаки, покрывающие все пространство сразу, не оставляя свободы маневра.

Будь у него время подумать и оценить ситуацию, избавиться от легкого шока при виде двадцатиуровневого недомерка, демонстрирующего такое.

Будь у него выше уровень, когда глубина и общее могущество легендарного класса смогло бы преодолеть мастерство относительно простых и понятных техник Лосия.

Тогда все могло бы пойти иначе, а мне пришлось бы наплевать на все и вмешаться, спасая жизнь одного из немногих, чью жизнь я действительно ценю и не желаю обрывать.

Чем дольше всматриваюсь в происходящее на арене, тем четче понимаю, что призванному достался очень неудобный конкретно для него соперник. Весь его класс был просто погибелью для громадных противников с чудовищной выносливостью, броней и силой, но слабой подвижностью. Великаны, тролли, гиганты, просто невообразимые хероборы размером с три камаза – он ими мог бы закусывать на завтрак. Его рассечения обладают пробиваемостью близкой к абсолютной! Для защиты, если отбросить уклонение, мне бы пришлось бы либо использовать Эгиду, либо активировать Форму и потом регенерировать. Защитить от его приемов смогла бы только очень мощная планарная накачка, но и то не до конца.

Был он хорош и против нескольких относительно слабых противников или даже толпы мелочи. Взмахнул клинком, а пространственный разрез сразу сотню пехотинцев и разобрал на две половинки, просто продолжив удар клинка на сотни и сотни метров. Очень хороший трюк, если нужно выставить кого-то против целой армии, во многом даже более полезный, чем способность валить великанов с одного пинка.

Но сейчас Скованному противостоял один, очень быстрый, ловкий и подвижный словно ртуть дуэлянт, не дающий ни секунды продыху, постоянно меняющий дистанцию сражения и собственное положение в пространстве. А еще, этот дуэлянт очень давно, еще с момента попадания в дикие земли через нестабильный портал, привык сражаться с более сильными противниками. Привык к тому, что его положение заведомо проигрышное и нужно не весело-задорно рубить разбегающихся слабосилков, а срочно придумывать что-то, что изменит расклад сил. И к сражению с таким врагом этот Рассекающий был не готов.

Призванный пытался окружить себя невидимой и несуществующей стеной из заранее намеченных, но пока еще не случившихся ударов. Со всех сторон я ощущал своеобразные заготовки, рассечения, которыми он пытался окружить себя, будто коконом. Одновременно с этим он продолжал давить противника, пытался давить, пользуясь превосходством в бронировании, силе и выносливости, а также качестве снаряжения. В голове его даже не хватало места на попытку обдумать, что за хрень сейчас происходит, ведь промедление могло стать гибелью.

Лосий, разумеется, не мог не задевать эти своеобразные мины, но все то же понимание положения помогало знать, когда он его задевал. Используемое умение, в свою очередь, давало шанс исчезнуть из-под удара, возникнув там же, но уже чуть позже. Невидимое лезвие, вернее, участок рассечения двигалось быстро, но было достаточно узким, чтобы, сместившись чуть вперед, пропустить его мимо. И бить самому, пытаясь не убить, так ранить, не ранить, так заставить отступить, не заставить отступить, то хоть бы прервать очередную атаку.

Со стороны могло бы показаться, что Лосий побеждает, держит своего противника под постоянным прессингом и вот-вот задавит. Это не было целиком ошибочным суждением, но мне-то было видно, насколько соратник напряжен и каких сил ему стоит поддерживать этот темп. Если бы не его титулы, поднявшие, в том числе, и резерв с концентрацией, то он бы уже либо свалился с истощением, либо покалечился собственными прыжками.

Скованный же не получил никаких новых ран, если не считать пары-тройки царапин на доспехах. Пусть он явно оборонялся, не мог нормально атаковать и отступал под градом слабых, но смертельно точных взмахов стальной змеи, но он контролировал ситуацию достаточно, чтобы не считать его положение обреченным. У него еще было много козырей, но Лосий делал все возможное, чтобы большую их часть он был не в состоянии применить. А те, которые можно было применить даже сейчас, призванный не хотел использовать уже сам, держа их в рукаве до более подходящего момента.

Свита призванного, вернее его контролер, паниковала и за себя, и за своего подопечного, а остальной состав делегации ее во всем поддерживал. Особо бледный вид имел незадачливый Кравий, одновременно пытающийся сложить в голове пинающего всамделишного призванного Лосия и эпических размеров неошкуренное бревно в его заднице, которое ему вставят по итогам этой ситуации. По любым итогам.

Мне оставалось только молча пребывать в полутрансе, удерживая маскировку, или хотя бы удерживая ее частично. В некоторые моменты, оболочка двадцать третьего уровня сползала с Лосия, что явно видел своим взором призванный. Но только он, и только сам факт маскировки – в те моменты, когда сокрытие пропадало, его взор вообще ничего не видел, только пустоту на месте дуэлянта.

Лосий осознавал, не мог не понимать, что решать надо быстро и времени на планомерное истощение противника нет. С каждой секундой множится количество рассечений по всей арене, а сам призванный все чаще использует рыцарские техники укрепления доспехов, чтобы вынудить Лосия провалиться в атаке. Подставлял засиявший бледно-белым светом наруч или иной элемент лат, а сам бил на противоходе. Пока что маневров Лосия хватало, да и опыт противодействия рыцарям у него был нешуточный, ведь это класс его брата и отца. Но время играло против Астериума, и он не мог этого не понимать.

И все же мы все недооценили призванного.

И Лосий, успевший подстроиться под боевой стиль противника, и я сам, пусть и выступал только наблюдателем.

Он не стал ждать, пока свои козыри выложит на стол его враг, начав переворачивать доску самостоятельно. Залитое кровью и перекошенное в напряженном оскале лицо приняло особо злорадное выражение, после чего вокруг призванного образовалась сфера пространственного искажения. Это не было привычным для него рассечением, которое он мог использовать лишь на самом базовом, не требующим филигранного контроля и концентрации, уровне из-за не дающего продыху Лосия. Скорее, я бы назвал это результатом работы третьего и последнего класса Скованного.

Первый – легенда, позволяющая рассекать само пространство и даже, лишь немножечко, причинность и само Время.

Второй – какая-то эпическая, но почти неразвитая модификация стандартного рыцаря с возможностью наложения на себя усиливающих чар.

Третий – что-то связанное с магией пространства, тоже не развитое, но вступающее в синергию с основным классом и, что куда важнее, применимое в условиях непрерывного натиска Лосия.

Все до единой оставленные на арене острые ловушки, слились с заколебавшейся тканью реальности, после чего взорвались сферической волной искажений, одновременно стремящейся и оттолкнуть и разорвать, смять и вывернуть на изнанку любую материю в пределах зоны поражения. А ведь Лосий был очень к этой волне близко, а его Абсолютное Присутствие против такого типа атак не поможет – нельзя сменить точку нахождения, если нет того места, где эта точка будет безопасной.

Длинный, на пределе мощности, блинк лишь отсрочил бы гибель, если бы Лосий положился только на разрыв дистанции. Там даже стены окружающего арену барьера зашатались, под уже не тихую панику делегатов, а простого человека размазало бы быстрее, чем он моргнет. Вынужден признать, что этот наглый и самоуверенный щегол (тот, который наш, а не вражеский), сейчас сыграл очень и очень красиво.

Еще одно, пусть и почти неразвитое в отличие от Абсолюта, умение третьего ранга класса, оказалось использовано именно там, где нужно и только тогда, когда им можно было спастись. Пропущенное Касание – это такой хитрый и очень сложный в создании барьер, специально для дуэлянтов. Секундная неуязвимость против одного-единственного удара – того касания, что стало бы смертью, но окажется лишь касанием.

До моей Эгиды этому трюку очень далеко, да и покрывает этот барьер, особенно на начальных делениях умения, не все тело, а лишь маленький его участок площадью в ладонь. Лосий успел развить Касание, но далеко не до того уровня, чтобы закрыть себя полностью, защитившись от площадных атак. Что вы хотите? Это же главная слабость любого дуэлянта или иного ловкача – отсутствие места, куда можно сбежать от удара.

Аристократ подпрыгнул вверх, казалось, еще раньше, чем вышел из блинка, прямо в воздухе свернувшись калачиком и подбирая под себя ноги и руки. К моменту, когда волна искажений догнала его, он повернулся к ней стопами ног и, простите задницей, а сам покрыл барьером Касания максимально возможную площадь. Насколько мощной была эта волна, настолько она была тонкой. И, разбившись об одноразовый барьер, она закончилась, пощадив пробившегося сквозь нее человека.

Лосий, бл*дь!

Пробить насквозь легендарную атаку собственной благородной жопой?

Я реально плохо на тебя влияю, друг мой!

Главной проблемой Лосия была отнюдь не волна, которую он едва сумел отразить за счет смекалки, скорости тактического мышления и просто фантастической наглости, а тот прискорбный факт, что призванному эта волна служила лишь отвлечением, целью которого было выиграть время. И цель эта была исполнена на все сто процентов и еще немножечко сверху. Вынужденный отступить подальше от врага, дуэлянт уже не успевал вновь сблизиться и вцепиться в глотку противнику. А ведь самых серьезных своих трюков тот попросту не мог раньше показать, так как Лосий мешал.

Раньше не мог.

Лишь задранное ясновидение и титул, помогающий понимать принципы действия магических и концептуальных механизмов, позволил мне понять, что именно это было. Удар, превосходящий ранее продемонстрированные умения точно так же, как Эгида превосходит простой теневой барьер. Кончик клинка, удерживаемого, словно тростинка, в одной руке, связал себя и сердце Лосия, гарантировал пронзание неотвратимое и неминуемое. Бесполезно пытаться уклониться, сбежать или заблокировать – сердце Лосия уже пронзено, просто не знает еще об этом.

Я, по правде, приготовился уже переносить эту рану, долженствующую пробить тому в груди дырищу размером с кулак, на кого-то из дипломатов, волком смотрящих на нас и на наши довольные рожи. Вернее, на довольные рожи Ганса и Тарии, которые явно все-таки поставили денежек на Лосия, просто из любви к искусству. Я был готов спасать его и имел на то все шансы. Даже не сумей я перенести, поменять местами тени сердец двух людей, то мог бы просто накачать умирающего или даже свежий труп эссенциями, вернув с того света, пока еще не стало поздно.

Лосий посчитал, что лучше не доводить до такого спасения.

Да и маскировку можно было не поддерживать.

Вся кульминация поединка, что продолжался меньше трех минут, заняла совсем уж крошечный отрезок времени, за который обоим противникам удалось понять и сделать невероятно многое. Вот Скованный еще спокоен, празднует победу и даже позволяет себе подумать над тем, кто же это его так подставил, подведя под заранее подготовленную ловушку и не придется ли им всем бежать из Вечного, роняя по дороге тапки.

А вот все завершилось.

Небо – это план, обеспечивающий не только первозданную чистоту, за которую он нелюбим всевозможной нежитью, демонами и прочими тварями, пусть даже это является его визитной карточкой, за который этот план уважают всевозможные охотники на нечисть, маги поддержки или лекари. Кроме чистоты, Небо воплощает собою множество других оттенков, теряющихся в бесконечной синеве.

Безмятежность.

Непоколебимость.

Покой.

Небеса дают пристанище любой, даже самой черной, самой мерзкой и злой душе, забирают ненависть и утоляют боль. Планарные прорывы этой силы почти никогда не приводят к жертвам, а его пользователи, даже получая непоправимое загрязнение души чистейшей синевой, очень редко становятся маньяками-уничтожителями. Куда чаще они просто молча и тихо уходят, исчезают, возносясь вверх и сливаясь с синевой Небес навсегда. Изредка перерождаются такие люди в тварей небесных, но подобные сущности редко появляются в реальном мире, даже если их призывать намеренно. Как по мне, то любая смерть души в любом плане – одинаково мерзкая и страшная, но даже моему скептицизму хватает сил признать, что раствориться окончательно лучше в Небесах, чем в том же Пламени или, упаси админы, Тени или Тьме.

Суть всей этой речи в том, что если понять Небо достаточно глубоко, достаточно полно, то можно научиться делать всякое разное, интересное и не очень. Примерно как я могу творить тенями множество вещей, обычным магам недоступных, так и Лосий, месяцами использующий свои силы на полную и еще чуточку сверх этой полноты, научился некоторым необычным трюкам.

В иной ситуации, он бы не рискнул, попросту не стал бы рисковать и делать самую высокую ставку из возможных. Но он ощущал на своем сердце холод уже пронзившего его клинка, чувствовал приближение неотвратимого касания смерти, осознавал, насколько близок он к тому, чтобы остаться лежать окровавленным, насквозь пробитым телом на мертвом песке дуэльной арены. И под таким прессингом он, переживший все мои тренировки, научившийся доверять себе, своей сути и силе воли своей, сумел заставить себя прыгнуть вверх, в небесную высь так высоко, как не делал никогда ранее.

Окутавшее его тело сияние, разом смывшее всю мою маскировку и не оставившее от нее даже клочков, не было броней, да и не могла броня ему помочь. Это не было барьером, ведь ни один барьер, сколь бы насыщенным и крепким он ни был, его не защитил бы. Не являлся сей свет и атакой, ведь нет смысла атаковать, пытаться парировать клинок, которого нет, который уже свершил свое дело и вернулся обратно в ножны. Почти весь свой резерв Лосий Астериум вложил в одно единственное желание.

Успокоить.

И воплощенная в реальность чужой волей концепция пронзания, уже забравшая его сердце и жизнь, концепция столь же крепкая, сколь крепка сталь клинка и столь же холодна и безжалостна... дрогнула. Дрогнула, замерцала и растворилась в безбрежной синеве, в которой нет ни конца, ни начала. В которой нет места пронзающим сердца лезвиям.

Если с началом их дуэли, когда Лосий дал равный, смертельно опасный бой, призванный был смятен, то теперь, когда его лучшая атака, какую он уже привык считать необратимой, оказалась не парирована даже, не обманута и не пережита за счет регенерации, а просто исчезла, он был в самом настоящем шоке. Это как будто ты пришел домой, взял пива, почесал пузо и решил сесть на диван, а диван взял и сел на тебя сам – несколько обескураживает.

Он был призванным.

Сильным.

Уже натасканным на кровь.

Побывавшим не в одном кровопролитном сражении.

Он бы пришел в себя, очень быстро пришел бы в себя и вновь обрел уверенность, твердость в руках. Но он был только тридцать второго уровня, уже успевшим повидать кровь, но так и не встретившим на своем пути равного противника. А вот Лосий удивляться разучился уже давно, как разучился сомневаться, бояться и медлить.

Мгновенный блинк от края арены почти к противоположному краю, оставляющий после себя нечеткий остаточный образ, что выигрывает еще несколько долей мгновения – любимый трюк Тарии, который она, за долгие месяцы совместных тренировок, помогла частично освоить главной жертве ее троллинга. Не иллюзия даже, а просто вспышка света, чистой энергии, вроде той, которой он пропитывал клинок. Вспышка в форме человеческого силуэта, заставляющая чуточку промедлить, совсем немного, ведь враг далеко не новичок.

Мгновенная же активация Абсолютного Присутствия, вновь позволяющая скользить и бить с невозможной даже с задранной ловкостью быстротой. И активация эта произошла сразу же по выходу из блинка, уже рядом с призванным.

Идеально выверенный финт сияющей активированным умением дуэлянта шпагой, отводящий в сторону неосмотрительно опущенный клинок. Клинок, который, он был уверен, уже не придется подымать вновь.

И удар тонкого и узкого, напоминающего слишком длинный стилет, кинжала прямо под подбородок не успевшему использовать рыцарский рывок Скованному. Удар, пробивающий челюсть, мозги и выходящий из темечка. Удар, мгновенно обрывающий чужую жизнь, когда наполняющая клинок энергия высвобождается и расплескивает мозги внутри черепной коробки. Последнее совсем нехарактерный для дуэлянтов прием, но Лосий слишком долго сражался со всякой монструозной херней, которая может и дыру в мозгах проигнорировать, а после регенерировать.

Тот, кто чужой волей не стал и никогда не станет Героем, регенерировать не умел, будь то просто небольшая дырка в мозгу или полностью уничтоженное серое вещество.

Секунда абсолютной тишины, когда окружающие, уже успевшие понять, что стали свидетелями далеко не самой обычной дуэли, смотрят на труп фаворита оной дуэли и стоящего над ним дуэлянта, чей класс на моих глазах сменился на легендарного Великого Дуэлянта. Делегаты уже начали открывать рты в обвинениях, требованиях задержать, объяснить и компенсировать. Владелец Дома Тысячи Зрелищ, до того с напряженным лицом пытающийся понять, что за маскировка была на Лосии и нет ли такой на нас, принялся прощупывать всю нашу компанию своей волей хозяина домена уже совсем бесцеремонно. Охранники, наблюдающие за честностью и беспристрастностью дуэлей, потихоньку стягивались к точке назревающего конфликта.

А потом сверху, из-под витражных стекол, смотрящих своими фасеточными глазами прямиком во внутренний двор колоссального развлекательного центра, раздался тихий, едва различимый шорох и перезвон зеркальных осколков. А я подбрасываю вверх кусочки принесенных с собой зеркал, связывая их с этими витражами, превращая их в зеркала.

Зрители и охрана только-только начинают падать без сознания, покоряясь наведенному сну, а я уже шагаю впритык к панически пытающемуся позвать на помощь свой Дом "почтенному владельцу". Впереди проблемы, усталость, необходимость затирать все следы, прятать воздействие на Грезы от вездесущего Ткача и куча прочих вещей, которые испортят мне и нам жизни. Впереди много чего, приятного и не очень, но в голове набатом бьет только одна мысль.

Нехерово мы сходили гульнуть.