Текст книги "Его искали, а он нашелся (СИ)"

Автор книги: Avada Kadavra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 140 страниц)

Так они и обжимались добрые минут пять, против всякой логики сумев несколько раз кончить, даже не сняв с себя одежды и не зайдя дальше поцелуев и объятий. Никто не видел, не мог видеть и не желал видеть, как вместе с не прекращающимся поцелуем из Олло словно выходил розовый туман, в котором блестели зеркальные блестки. Выходил, одновременно вдыхаясь Жюстин и прорастая в нее. Стоило только части зеркальных зерен рассыпаться блестками, чтобы беспрепятственно перейти из тела в тело, как на их месте возникали новые, берущие на себя функцию временно недееспособных. Потом, похожие зерна стали возникать внутри тела Жюстин, тоже включаясь в игру и ускоряя процесс передачи Туманчика.

Под конец процедуры едва не теряющий сознание от непрерывных оргазмов Ло полностью лишился своего неотлучного соседа, а Жюстин, благодаря боевому классу и высокому уровню держащаяся куда лучше, полностью завершила слияние с оным соседом. Закончив поцелуи и оказав Олло помощь с очисткой испачканной одежды, она как ни в чем не бывало продолжила свой путь, на ходу выбрасывая из головы произошедшее. Просто захотелось ей пообжиматься с симпатичным парнем, к их обоюдному удовольствию. Парень, что характерно, точно так же выкинул из головы произошедшее, причем даже куда быстрее – уж в его голове Туманчик успел установить нужные директивы заранее.

Просто для лучшего понимания – Жюстин Ренеяль точно так же была подчиненной Пыпыща, но куда более высокопоставленной и, в отличие от Олло, временами докладывающая ему лично и даже за закрытой дверью. Подсказывает мне моя попаданческая интуиция, что очень скоро между этой парочкой может вспыхнуть неземная страсть и им тоже захочется вдруг поцеловаться.

Ну, разве это не хорошая новость?

В какой-то момент я просто плюнул на все предосторожности, тем более что поиски наших персон уже давно сбавили обороты, и решил устроить нам всем хороший, годный пикник на природе. Заодно и проведать Ыгру да еще познакомить зеленую с нашим штатным представителем гринписа, если так можно называть настолько неординарного друида. В любом случае, сидение в четырех стенах больше не являлось настолько необходимым, а вот отдых был бы не лишним. Со дня на день должно получиться передать Туманчика одному склочному хоббиту, а потом времени уже не будет, да и дороги назад тоже – случись что, то по обратной связи между Туманчиком и мною вполне можно вычислить если и не наши образы, которые уж точно зачищены до блеска, то хотя бы примерную дислокацию того места, откуда контакт с конструктом производился.

Вышли мы без малейших неприятностей, не потревожив стражу нашей проверкой – смешаться с толпой, отвести глаза флером Грезы и пройти не спеша. Даже странно, что я этот прием раньше не применял... хотя да, сначала не умел, потом не хотел, потом соблюдал легенду, а без этого и необходимость отсутствовала.

И вот, сидим мы на небольшой полянке, укрепленной с помощью друидизма, стандартного, а не темного, посреди чуть менее уютного болотца рядом с северной стеной Вечного, в котором схоронилась Ыгра, из-под почти везде растаявшего снега пробиваются ростки травы, на деревьях набухают почки, а мы сидим у костерка, готовим жареного утко-кабана по любимому рецепту Ганса и вообще – неприлично хорошо себя чувствуем.

– Слушай, Ти. – Тария, успевшая принять на грудь бокал какой-то чудовищно могучей и пробирающей даже сквозь ее выносливость чачи, начала в очередной раз расспрашивать Тиа, которая, в свою очередь, уже, похоже, смирилась с необоримостью присутствия рядом этого агента мировой энтропии. – А как вообще проходит эта ваша проверка воли у рабоманта. Не в смысле, как вам голову плетут, а как вы с ними договариваетесь-то? С вашей любовью к таким ребятам никто в здравом уме на контракт не пойдет-то!

– Потеряет ли закованный в цепи кузнец право ковать цепи, особенно если и сам своих цепей не видит? – Отвечает вопросом на вопрос Тиа, но, поняв, что красочной аллегорией от танцовщицы не отделаться, продолжила. – Их и самих либо заковывают в шелка и жемчужные ожерелья волею тонких мастеров, либо просто ставят в рамки очень сильных контрактов, обмануть которые практически невозможно для кого-то с их ступенью возвышения и путем предначертания. Но чаще всего, оба варианта имеют место быть, как и непрерывное наблюдение над процессом обработки, чтобы избежать любых случайностей. Хороший рабомант не нанесет непоправимого вреда, особенно если будет знать, как именно будут восстанавливать его жертву, да еще и сам принимать в том восстановлении посильное участие.

Кто о чем, а Тария о своей любимой теме. Иногда мне кажется, что когда она выбрала класс Танцовщицы, мир потерял будущего легендарного специалиста в мозгопромывании. Не в смысле, что с легендарным классом, а именно легендарного, который вошедший в легенды. Вот уж у кого призвание вышло необычным, так это у нее.

– Тогда зачем вообще с наемниками заморачиваться? – Удивляется девушка, одновременно резко ускоряясь и тыря кусочек уже готового мяса прямо с импровизированной жаровни. – Не проще ли самим обучить своих рабомантов или использовать тех самых мозгоплетов, которые этих рабомантов и обрабатывали?

– Справедливости ради, буду вынуждена признать, что чистые рабоманты среди звездорожденных встречаются, пусть и редко, но никогда они не принимают участие в подобных тренировках. – Одновременно с разговором, Тиа продолжает перемалывать в ступке выданные ей мною травы и специи, готовясь приправить шкварчащее на огне мясо. – Кто пожелает работать на той должности, где тебя все будут ненавидеть за то, что ты был вынужден делать с ними? Нелегко заставить себя понять того, кто сумел тебя сломать, пусть даже и ради тебя самого. Назначая на такие должности чужаков, мы гасим возможные обиды и конфликты в зародыше, только и всего.

С тихим шорохом специи покрывают зажаренного утко-кабана тонким слоем, а запах становится настолько слюновыделительным, что только поднятая теневая стена (как бы не засветить использование Тени) смогла остановить Ыгру от жестокой и быстрой атаки на запас провианта. Обиженно подув на даже не получившие каких-либо повреждений руки, Ыгра снова уселась на задницу и принялась буравить меня жалостливым взглядом. Хорошо хоть не пыталась дать по голове и утащить в кусты.

– А ты эту тренировку-то проходила? – Как бы невзначай, но так невзначай, что даже гоблин бы понял, насколько это невзначай. – Или тебя так и не сломили?

– Сломили, разумеется. – Не поведя бровью и даже не подумав злиться или поддаваться смущению, ответила эльфийка. – Полтора месяца до завершения обработки, сорок шесть дней, если точнее.

– И как оно? – С бесенятами в глазах вопрошает главная извращенка в нашей компании после меня самого.

– Страшно, мерзко и противоестественно приятно. – С таким же равнодушием отвечает Тиа, не подаваясь на провокацию. – Получение удовольствия от своего состояния практически неизбежно, но горькость такого опыта не становится меньшей от ядовитой сладости. И, прошу тебя, Тария, не стоит больше спрашивать меня о моем опыте с подобными материями. Пусть прошли многие века с того дня, когда мне показали мою слабость, но эта боль до сих пор со мною и всегда со мною она пребудет. И только со мною. Не с тобой. И не ради твоего развлечения.

Последние слова она говорит каким-то совершенно особым тоном, не злым и не угрожающим, но все же вызывающим подспудное опасение, чувство назревающей бури. Среднестатистического человека такое обращение с высокой вероятностью вгонит в противоестественный ужас.

– Лады, признаю, перегнула мальца. – Честно и искренне извинилась Тария, даже не вздрогнув от взгляда и слов эльфийки. – Просто я вообще с трудом могу представить тебя... ну ты поняла, какой именно.

– Я не всегда возвышалась над остальными сородичами, не сразу подчинились мне мои силы. – Пожала плечами Тиа, принимая извинения и не желая разжигать конфликт на пустом месте. – Сейчас тот мастер рабства мог бы потратить и год, и два, но не добиться успеха, даже удайся ему сдержать меня в клетке. Но есть под этим небом те, кто обратит меня в послушную слугу, несмотря на весь мой опыт и силу, случись мне встретить кого-то из этих мастеров на пути своем. Все относительно и всегда, как ты недавно упоминала, найдется кто-то, сильнее тебя самой, Тария. Главное быть к этой встрече готовым, ведь даже сильнейшие из сильных гибнут не сами, но от рук более слабых.

Разговор продолжается, как и смакование наконец-то разрезанного маэстро Гансом мяса. Эльфы на Алурее, между прочим, ничего против мяса не имеют и убежденными вегетарианцами не являются. Если верить Тиа, то их желудки просто хуже воспринимают тяжелую пищу, так что молодые эльфы, страдающие от болезней и проклятий или просто не качающие выносливость выше предела расы, предпочитают кушать что-то легкое и не слишком жирное, кроме как на пирах или праздниках. А уж Тиа, с ее характеристиками, может одним только земным фастфудом питаться и даже не толстеть при этом. Если уж говорить об опыте эльфийки... Однажды Ганс похвастался тем, что в армии научился жарить обычную крысу тремя разными способами. На это Тиа ответила восемнадцатью только ею придуманными за время вынужденных странствий при пустом мешке с провиантом рецептами, дополнив их еще полусотней придуманных ее коллегами или наставниками.

Больше Ганс тяжелым армейским прошлым перед ней козырять не пробовал.

Мы говорили, ели, ловили и готовили нового утко-кабана, охраняли его от Ыгры, играли в карты, обсуждали прочитанные книги, из-за чего Лосий и Гестия едва не подрались, разойдясь во мнении, а потом в их спор вмешалась Тиа со своими мыслями на тему, и они едва не побили уже ее, и просто отдыхали. Ганс пел егерские песни, в которых все неприличные слова удачно заменил иносказательными вариантами, а потом Гестия, прикола ради, спела ту же песню, но уже в оригинале.

Потом меня заставили проецировать музыку в реальность с помощью Грезы, а от Тиа потребовали вырастить пустотелые деревянные чурбачки на барабаны. Тиа вырастила не чурбачки, а настоящие барабаны, – удивительно прочные и даже с проросшей на них рельефной росписью, – а после еще и сыграла на них что-то племенно-первобытное, по ее словам являющееся традиционной мелодией одного уже почти исчезнувшего и слившегося с Алишаном народа. В ответ на это Ыгра отобрала барабаны и сыграла на них что-то свое ыгровское или огровское, дополняя удивительно ритмичную, несмотря на примитивность, мелодию глубоким гортанным пением без слов.

Так мы и отдыхали, пока не закончилась взятая с собой (и два раза мною обновленная, благо через Тень бегать за бухлом несложно) выпивка, а в окрестностях нашей поляны закончилась дичь. Или, что вероятнее, разбежалась от нашего празднования – созданный мною барьер Грез не давал нас засечь, увидеть или услышать, но рядом с нами все равно было довольно шумно.

Вернулись мы только на третий день, оставив довольную и обожравшуюся Ыгру (на которую Тиа, кстати, отреагировала удивительно спокойно), дожидаться нашего возвращения.

А еще через два дня Жюстин пришла на доклад к своему мохноногому шефу, решив напоследок подарить тому свой поцелуй, а Туманчик нашел себе носителя, имеющего доступ практически в любой участок Библиотеки, включая даже интересующие лично меня.

Операция входила в финальную фазу.

Глава пятнадцатая

Столица Империи Веков была городом весьма глубоким, а полной картой его подземелий владели только высокопоставленные безопасники да верхушка столичной стражи. Широчайшая сеть туннелей и катакомб под городом могла бы вместить еще один Вечный, со всем населением и даже скотиной. Откровенно говоря, катакомбы эти были еще одним рубежом обороны города и резервным складом впечатляющей вместительности.

В отличие от Тавимарка, эти тоннели, хоть и были опасны, населены всевозможными тварями и чудовищами, да и парочкой десятков более слабых аналогов памятной аномалии Троп, контролировались не в пример более качественно. Тоннели были изучены, опасные участки огорожены, самые опасные запечатаны, а все вкусные локации, расположенные наиболее удачно, а то и прямо на (не)больших энергетических аномалиях, служили перевалочными пунктами, складами, тренировочными лагерями или исследовательскими площадками. В невероятно старых камнях города скрывалась столь же древняя магия, давшая ему свое имя, а кому, как не династии, столь же Вечной, как и сам город, использовать эту магию на полную?

Конечно, подпольем пользовались как простые бандиты, так и куча всевозможного народу, где отличить одних от других почти нереально. Пользовались, но полноценно властвовала там только императорская канцелярия, да вездесущие Очи, причем последние на вторичных ролях. Скрыться в этих подземельях несложно, но вот оказаться не найденным, когда искать станут всерьез – несоизмеримо труднее. Эта деталь стала основной причиной, по которой вся наша команда не стала прятаться под землей, предпочтя искать ухоронки наверху.

Сейчас мы тоже там не прячемся, но это не мешает мне ползать по отдаленным участкам катакомб, временами выпиливая слишком наглые и глазастые порождения местного биоценоза, оставляя здесь кусочки зеркальных закладок. Как бы я ни желал обратного, но вероятность того, что линия связи Костик-Туманчик окажется отслеженной, превышала все разумные пределы. Рассчитывая отбиться или обмануть поиски, я не забывал перестраховать свою жопу на тот случай, если обмануть и спрятаться не выйдет. Ну, если честно, то я как раз об этом подумал не сам, а после пинка Тиа, которая всю эту затею с кусками зеркал в подземке и предложила. Сам я просто ограничился бы такими же обманками, но в нескольких равноудаленных кварталах наверху. Ликвидатор со слишком длинными ушами популярно объяснила, что мой план был хорош, но только благодаря моим классовым абилкам и общей крутизне. А вот ее вариант, хоть и требует больших заморочек, но и окно маневра дает куда большее – тоннели и сами сработают как очередная сеть помех, помешав уловить точный сигнал, да и сами по себе поисковики Библиотеки будут долго думать, а не попытались ли организовать промышленный шпионаж те самые исследовательские лаборатории из-под дворца.

Хоть Библиотека верно служит трону, но конкретно эти две организации часто и непрерывно грызутся за финансирование, гранты и благосклонность Императора. А последнему нужен был как противовес Библиотеке, грозящейся стать монополистом на "тяжелую науку", так и собственные ученые, могущие работать над теми вопросами, которые Библиотеке поручить не выйдет. Направления и специализация у обеих организаций, хотя подземники представляли собою куда более рыхлое образование из кучи отдельных групп и научно-исследовательских институтов, были слишком разные, чтобы всерьез сцепиться, но напряженность чувствовалась. Конечно, такой "след" изначально рассматривали бы аки подставу, но в нашем случае, если вскроют канал связи и проследят за обманками, то могут и поверить – едва ли получится сказать, будто это кто-то специально слабину в маскировке оставил, надеясь подставить самых очевидных конкурентов. Успех, по словам эльфы, вполне возможен, хоть и маловероятен, но минимальную неразбериху поднять выйдет в любом случае. А в мутной воде настоящим виновникам убегать легче всего.

Вот так и ползает Костик по всякому дерьму, тыкая всюду свои заготовки и подумывая над тем, где теперь взять новое зеркало, так как старые запасы потихонечку подходят к концу. Атмосфера тут весьма неприятная и я не только про вонь коллекторов, сливных ям да канализации, как и не о духоте и сырости обычных туннелей. В этих местах хватало всякого, причем чудовищная фауна стояла не на первой строчке и даже не на десятой. Когда я говорил, что катакомбы обжиты и используются, то подразумевал именно это.

Как бы мне хотелось, чтобы здесь было типичное фентезийное подземелье под городом, где никто ничего не контролирует и вообще, считай, зона боевых действий в шаге от столицы. Увы, но в этом мире не дураки живут и не стали бы они столько лет держать свои задницы на взведенной противотанковой мине. Большая часть запечатанных участков была самими же имперцами и создана – как минимум три полных легиона нежити с вшитыми контролирующими схемами явно были одним из рубежей обороны столицы, а парочка (или больше, я не настолько внимательно всматривался) запечатанных Легенд явно держались в крепкой клетке, и даже если им удастся вырваться на свободу, то, ослабленные заключением и прорывом, они станут легкой добычей для элитной гвардии. Уж в Вечном точно хватит тех, кто сможет дать легенде бой даже в одно рыло, а рыло там будет не одно. Как я понял, заключенных легендарных страхо*бищ буквально доят, вытягивая из них силы, реагенты и просто изучая с целью пустить изученное в ход каким-то полезным способом. А в дальних отнорках подземелья, на огромной глубине и под кучей куч всевозможных барьеров и ловушек, их держат как раз для того, чтобы они не успели натворить дел, если вырвутся.

В видениях удалось откопать отголоски прошедшей около полусотни лет тому назад битвы, когда одно из заключенных созданий сумело прорваться к свободе. Воплощенное Безумие прямиком из плана Тьмы, мощно бьющее планарными атаками, жрущее любую энергию и души, восполняя силы с печальной для противника скоростью, и просто нереально сильно давящее своим безумием в ментальном плане, превращая даже опытных воинов и магов либо в хнычущие остовы самих себя, либо в опасных для всех маньяков-безумцев... оказавшись на свободе, было жестко и бескомпромиссно выпилено, сумев перебить при этом лишь полсотни исследователей и охранников, среди которых только пара-тройка была ценными кадрами, а не вспомогательным персоналом. Местные давно наловчились быстро и решительно исправлять последствия подобных косяков, а ничего такого, что могло бы всерьез порвать анусы всей столичной гвардии, не хранили в подземельях, давно избавившись от подобных неудобных соседей или явлений.

К слову, несмотря на установку обманок в подземелье, никто даже не заикался о том, чтобы не ставить их и по всему городу тоже. Больше перестраховок и места для маневра – это только к лучшему, особенно если ресурсы и время позволяют. Поскольку с моими классами и раскачкой все затребованные для этого дела ресурсы ограничивались не эпического грейда (минимум) реагентами, не кропотливой работой агентурных сетей и не смертельным риском для установщиков обманок, а всего лишь одним очень несчастным призванным с мешком зеркального лома, то эльфийский диктатор и тиран в одном милом личике разошлась во всю мощь своей вскормленной на опыте прошлых ошибок паранойи. Честное слово, чувствую себя так, будто она просто забыла, что мне никто никакого Ярма так и не поставил. Ездит на мне она уж точно, куда там лошади!

Нельзя сказать, что работал только я один, но тут проблемой выступало мое "классовое превосходство по Марксу", благодаря которому нормально установить, спрятать и закрепить обманки из нас всех мог только я один. К тому же катакомбы Вечного, особенно более глубокие и "вкусные" их ярусы, оказались прилично защищенными всевозможной магией. Как сигналками, так и вполне рабочими ловушками и чтоб мне сменить класс на рыцаря или конезаводчика, если это богатство было настроено не на разумных, а только на одних чудовищ!

И да, разумные здесь тоже водились (и не только постоянно живущие здесь люди), пусть и малым числом – несколько вполне официально проживающих здесь общин крысолюдей, причем не монстров, а наделенных подвидов, держали на себе работу сантехников, ассенизаторов и золотарей, отлично зная родные им тоннели и не стесняясь в говне порыться. В защищаемые участки они не совались, надежно отученные от глупых поступков, но вот верхние ярусы, стоки и коллекторы были полностью в их власти.

Повстречался с парочкой их патрулей, среди которых лишь два индивида имели десятый уровень, оказавшись не слишком впечатленным. От ненаделенных сородичей, которые походили больше на крыс, чем на людей, эти отличались весьма гуманоидным, пусть и не слишком приятным глазу обликом, большим умом и меньшей отмороженной жестокостью, за какую этот подвид монстров, прежде всего, получил свою дурную славу. Как их, со всей их репутацией, только терпят у себя под боком-то? Нет, оно-то понятно, что никто не желает плавать в дерьме, и если сверху сортиры чистят золотари человеческого племени, то в глубокие стоки им соваться просто опасно. И все же я чего-то не понимаю в этом мире, причем уже давно.

Скрывать не стану, первым делом проверил, не зовут ли главу этих ребятушек Сплинтером, но таковых имен среди крысов не носят, а жаль. Правда, аж двое среди Первых Хвостов, а если точнее, то Третий Хвост и Восьмой Хвост, обладали классами убийцы, монаха и туннельщика. Последний был базовым для обоих бойцов, держащих в узде свои общины. Все же удивительно мирные они тут, покорные и не предоставляющие проблем, бултыхаясь в нечистотах. Проверять действительно внимательно времени не было, но чую, что без какой-то высокоуровневой рабомантии тут не обошлось. Причем, как бы не в саму кровь этих племен встроенной и по наследству потомкам передаваемой – это вполне в духе как имперцев, так и для всего Алурея вообще.

Увы, или к счастью, но ни рептилоидов, ни черепахоподобных на территории Вечного не было, а ведь такая отсылка пропала! На месте кого-то из призванных прошлого я бы эти две народности поселил в канализацию просто из чувства прекрасного. Хотя, сколько из них было призвано с Земли или другого мира, где этот мультфильм вообще вышел.

Всего операция заняла у меня неполные двое суток, но за это время чертов запах подземелья едва не врос в мои мозги. И пусть шаги теней априори избавляли меня от любой грязи или вони, но подсознательно я продолжал чуять эту чертову затхлость. Честное слово, лучше бы уже дерьмом воняло, чем всей этой плесенью.

– В идеале, конечно, было бы подложить часть зеркала прямо в одну из охраняемых лабораторий. – Задумчиво протянула Гестия, склонившись над нарисованной Тиа (от руки!) довольно подробной картой города и расположенных обманок. – Вдвойне идеально было бы устроить диверсию с высвобождением кого-то из замеченных вами узников, Тин, из тех, что по праву именуются Легендами.

Склонился над картой и я, хотя больше для того, чтобы скрыть почти закрытые в дреме глаза. Работа у Тиа вышла весьма подробная, причем с кучей пометок, которые она любовно понаставила, пока готовилась к цареубийству. Что-то друидка рисовала по памяти, что-то выловила личным наблюдением, о чем-то только подозревала или имела нечеткие видения, но получившаяся в результате карта могла бы стать отличным поводом потребовать за нее кучу денег у любого резидента, шпиона или даже бандитского атамана, хотя получение оплаты сталью под ребра куда вероятнее. Не то чтобы эти подробности были такими уж уникальными, но собрать их все вместе на одной карте было довольно сложно даже для обладателя высоких полномочий. А ведь у нее и целая стопка пергаментов поменьше есть, где прорисованы отдельные районы, пусть там, большей мерой, уделено внимание только Императорскому Парку и окрестным кварталам. Сам парк чуть ли не до каждого кустика и пучка травы прорисован, что неудивительно.

– Какая ты кровожадная, подруга. – Столь же задумчиво ответила ей Тария, пытающаяся прямо сейчас продумать пару новых маршрутов побега, на случай несрабатывания уже придуманных. – Да и стоит ли? Твари кучу народа положат, но за нами все равно побегут, а уж искать после будут намного усерднее. Мне лопухов не жаль, но риску много, а толку-то с гоблинский хер.

– Соглашусь со словами Тарии, пусть и не с формой этих слов. – Выдает свое веское мнение единственная из нас, вообще не смотрящая на карту, так как прекрасно знала ее на память. – Диверсия принесет пользу и отведет удар от нас лишь тогда, когда мы гарантированно провалим отход, при этом уводя лишь какую-то долю ответного маневра противника. Риски установки необходимых механизмов вызывающе высоки и необязательны. Кроме Тина поручить эту часть подготовки, что может быть с честью и правдой в словах оценена в еще один полет одинокой листвы, к сожалению некому. Ни мне, ни Гестии не по силам провести все необходимые приготовления быстро и правильно. Вернее, не по силам сделать это в нужные сроки. В иной ситуации я бы требовала отложить операцию на несколько месяцев, а лучше на год – с потенциалом нашей группы не составит труда превратить в подготовленный полигон хоть треть Вечного разом, но зная Тина...

Последние слова она произнесла с такой непередаваемой интонацией, что мне даже стало на секундочку стыдно, впрочем, только на секундочку, не более. Даже если убрать фактор моего шила в жопе, не дающего сидеть на месте, я подсознательно ощущал, что в городе не стоит задерживаться. Еще до похода в подземку, сразу по возвращению с пикника на природе, я потратил весь день и часть невозобновляемого запаса усиливающих ясновидение зелий, пытаясь понять причину своих едва оформившихся предчувствий, несмотря на бесящий ор решивших поиграть рядом с проклятой территорией мальчишек.

Не понял, попросту не найдя их источника, словно все возможные векторы, по которым я мог бы уловить ключ-образ оказались не перекрытыми даже и не замаскированными, а попросту отсутствующими. Словно со мною говорили сами камни древней мостовой, скрип рассохшихся дверей и стоны несокрушимых стен. Что-то было в городе неладно, что-то не направленное конкретно на меня, но все еще неизменно присутствующее рядом. Безумно сильно заныли давно зажившие раны от почти растворившегося в черной жиже тела, а в памяти воскрес образ прекрасной девы, с пустым лицом и телом, состоящим, казалось, целиком из черных штырей.

– Полет одинокой листвы? – Лосий, как и я, смотрящий на карту просто из вежливости, переспросил незнакомый лично ему термин, как и всегда стараясь сохранять эрудированность в любой ситуации.

– Операция, проводимая вне поддержки любого союзного государства и образования, в ходе которой в распоряжении первого лепестка, командира группы, остается только его отряд и все, что он сможет использовать, не прибегая к посторонней помощи. – Машинально отвечает Тиа, переводя направленный в никуда взгляд строго на меня. – Считается, что в случае провала, вы заранее признаны сброшенной листвой и не имеете права ни на помощь, ни даже на побег. Только гибель в бою либо от своих рук. Тин, тебя что-то беспокоит? Что-то связанное с твоим чутьем?

Все же почуяла, зараза.

Зря я вспомнил о той стычке – память о пережитой агонии и фактически почти свершившейся гибели, что куда хуже простой смерти, продавила даже мою броню отречения. Несильно, но успевшей не единожды поработать со мною в связке ушастой коллеге хватило опыта, простого жизненного опыта, чтобы уловить этот короткий миг слабости. А следом за ее словами, которые она намеренно сказала при всех, на меня посмотрела уже вся команда скопом. Это от одной Тиа я могу отшутиться, но если на меня насядут все скопом, особенно Тария с ее навыком давления на жалость, то придется либо колоться, либо срочно "тикать из базы" на прогулку по городу.

– Вспомнил, когда у меня был такой же затык – тоже ничего не чуял, хоть ты обосрись. – Неохотно отвечаю, не желая ни вспоминать, ни вновь переживать, ни пугать остальных, не имея на руках ничего, кроме слишком смутного предчувствия беды. – С тех пор я изрядно развил свою чуйку, так что подобными трюками меня не обмануть. Вычислю по пустотам. Просто сама ситуация похожа – тишина во всех спектрах, будто в стену из ваты и перьев бьешься.

Следующие пару часов потратил на подробный, а с Тиа иначе не выйдет, пересказ своих приключений в Крае. Эльфийка слушала с нечитаемым выражением лица и столь же нечитаемым клубком чувств в душе. Я мог четко различить лишь один, сияющий утренней звездой образ, ближайшим аналогом которого будет "и как ты, дебил, узнав о творящемся в задрипанном городке безумии, не покинул его тем же часом, быстрее собственного визга?" – вполне объяснимая реакция, целиком мною разделяемая. Знал бы заранее масштабы и опасность таящейся в городе твари, не стал бы связываться, но поначалу мне еще казалось, что я смогу всех раскидать и быть таковым, а потом стало поздно.

– Черное Небо... – Медленно произнесла она, буквально катая эти слова на языке, словно редчайший сорт цветочного меда, или глоток превосходного вина. – И ненависть к теневой энергии как таковой. Сильная связь с Тьмой, провокация физических мутаций и построение цепочек вербовки через искажения. Ты не пытался рассмотреть ту черноту своим даром алхимика?

– Даже не думал, и сейчас не думаю. – Аж поперхнулся от подобных предъяв. – Оно слишком мерзкое и опасное, особенно для меня в тот момент времени – я ведь давал образ. Даже сейчас к той дряни касаться не хотел бы, а уж тогда меня стошнило бы от одной мысли. И я не думаю, будто это была эссенция, пусть даже искаженная. Может я и мог пропустить такую деталь за своим отвращением и опаской, но во время последней нашей встречи я в той мерзости буквально искупался. А еще оно слишком невидимо, будто и нет этой дряни вовсе, пока не накопится критическая масса, что позволит ей проявиться в реальности. Мне вообще кажется, будто я видел не саму мерзость, а ее отпечаток на мироздании, маркер, если пожелаешь. Что-то похожее на материализованный эффект Эгиды – овеществленный провал во Тьму.

Несколько секунд она оценивает мои слова, явно перебирая в памяти все известные ей архивы данных, которых туда напихано достаточно, чтобы ее хотели все сколь-либо влиятельные личности континента.

– Это было что-то очень древнее. – Наконец-то определилась она с ответом, тут же закосплеив Капитана Очевидность во всем его могуществе. – Древнее и ослабленное выше всякого предела. Я читала несколько свитков, где говорилось о чем-то подозрительно созвучном со словами о черном небе, но это были пергаменты столь древние, что даже эти копии, снятые из пришедших в негодность свитков, почти рассыпались в пыль прямо в руках. Свитков, где писалось о чем-то, куда более древнем, чем даже Извечный Лес. Большего я сказать не могу, пока не проведу несколько направленных медитаций, дабы дать новые силы покрывшейся пылью памяти.

– Зелья возьми в общем шкафчике. – Машинально подсказываю, вспоминая, положил ли я туда приготовленные по ее просьбе зелья, как раз для работы с памятью и предназначенные. – Я все еще не уверен, будто здесь та же самая тварь. Или похожая. Другой почерк, другие оттенки, другое все – общего только неуловимость для моих чувств. Может быть, это вообще предвестие того, что скоро будет диверсия Алишана – на границе стычки уже переходят в полноценные военные действия, а император направил в те регионы аж три с половиной армии, если считать егерские корпуса.