Текст книги "Его искали, а он нашелся (СИ)"

Автор книги: Avada Kadavra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 140 страниц)

Таким образом, ничего не мешало нашей компании подняться в наши комнаты и обсудить произошедшее. Мои слова о возможном визите кровопийц вызвали вполне терпимый уровень удивления. Я изначально говорил о наличии в Аренаме этого племени, и, зная меня, они ничуть не удивились результатам моей прогулки. Последнее, если что, есть прямая цитата Тарии, чтоб ей... всего хорошего было много.

– Сами в гости сходим, али подождем их визита? – Лосий спрашивает с этакой ленцой, но не без энтузиазма, ведь ему, как обладателю подходящего класса, самое оно таких тварей гасить навечно. – Ты ведь говорил, что их здесь всего пятеро?

– Думаю, можно подождать. – Отвечаю, пусть и немного со скрипом. – Я не желаю оставлять столь явных следов, как выжигание целого гнезда тварей, прочно подвязанных с магистратом и теневыми гильдиями. Если они станут договариваться, то мы уйдем, а если нет, то тоже уйдем, а удар я нанесу через зеркала немного позже. Если станут атаковать прямо на месте встречи... их проблемы.

Мой ответ удовлетворил всех, так что от обсуждения произошедшего перешли к планированию вероятного сражения. Какие зелья выпить, какую тактику применить, насколько сильно можно бить планарными атаками и прочие мелочи жизни. За время прокачки в диких землях, мы, по правде говоря, не слишком часто сталкивались с настолько гуманоидными существами, но уровень, подготовка и моя подстраховка внушали осторожный оптимизм. Не было самоуверенности или недооценки возможного противника, но ребята обосновано считали себя достаточно подготовленными, чтобы побеждать такого врага.

Спать легли лишь спустя несколько часов, а Тария почти по-звериному рычала, узнав, что мне этой ночью нужно "проведать" слишком много мест. Увы, но мы больше не в стойбище, где хоть иногда получалось выделить себе день-другой отдыха в ее компании. Хрен его знает, когда я вообще смогу нормально отдохнуть и не важно, самому или в компании моей подруги.

Зеркало пришлось тащить с собой со стойбища, пусть и самое маленькое, всего в локоть длиною. Смотря в отражение, которое само смотрело на меня из поверхности трансмутированного камня, я только и мог, что вздохнуть и покачать головой. Мое тело все больше напоминало какую-то пое*ень, а не человека подвида планктон офисный.

Кожа бледнела все сильнее, постепенно выходя из рамок описания "бледный аки смерть", вплотную приближаясь к заветному "это уже не человек". Бледность странная, уродливая и противоестественно пугающая, будто я стал воплощенным феноменом зловещей долины. Не кровосос, не к ночи упомянутый, но тоже не нормальный парень Костенька. Глаза тоже поменялись, превратившись из просто карих в очень-очень-темно-карие. Не полная и непроглядная чернота, какая бывает при активации Эгиды или у тех же встреченных мною кровопийц, но в сочетании с вышеупомянутой бледностью... То ли еще будет, то ли еще будет.

Хорошо, хоть клыки не отращиваю.

Зеркало привычно уже начало меняться, превращаясь в нечто иное, куда более опасное, но пока что покорное моей воле. Дел скопилось немало, немало нужно и просмотреть, прежде чем ложиться спать. А времена, когда я мог плюнуть на все, занявшись прокрастинацией, остались в почти позабытом офисе. Теперь я, как в том анекдоте, сам на себя работаю. Начальник – я, менеджер – я, бухгалтер – я, грузчик, забухавший, не вышедший на работу и всех подставивший – тоже я.

Какая это прелесть.

Ыгра не скучала, – хотя она вообще скучать не умеет, – уменьшая поголовье местной живности. Я немного волновался на этот счет – на холоде жрать хочется куда сильнее, особенно если ты ходишь нагишом. А здесь уже не дикие земли, количество живности куда меньшее, а зимой оной живности и вовсе хрен да нихрена. Ыгра, как великий мастер охоты, плевать хотела на такие условности. Вон, прямо сейчас, распотрошила берлогу молодого мишки и дожевывала того самого мишку, ковыряясь в зубах оторванным когтем с передней лапы.

Раньше мне, для общения с огрой, приходилось либо дожидаться момента, пока она уснет, либо самому усыплять. Теперь, после раскрытия возможностей работы с зеркалами, я уже не нуждался в таких подпорках. Влиять на любого другого монстра ее уровня и характеристик было бы не просто сложно, а архисложно, выматывающе и в чем-то даже рискованно. Но Ыгра – это совсем другое дело. Для меня в ее куцые мозги проложена даже не тропка, а многополосная магистраль, отчего я почти не трачу сил. При желании я могу переписать ее сознание с нуля меньше чем за пару часов. Желания, правда, нет, ибо я уже доэкспериментировался с ее мозгами, отчего теперь сам не знаю, что делать.

Общение наше коротко и отрывисто – всего лишь передал ей одобрение и повтор прошлых приказов. Скрываться, не попадаться на глаза, охотиться и ждать нас. Ыгра и так этим занималась, в те моменты, когда не спала или не самоудовлетворялась. Профильный навык у нее уже почти достиг ранга легенды, и я просто мозги себе сворачиваю, пытаясь представить как это вообще возможно.

Оставив Ыгру в компании недоеденного Потапа Педобирыча и собственных пальцев, перехожу к следующему пункту сегодняшней видео-конференции.

В оставленном нами племени цветет и пахнет очередной передел сфер влияния, о котором впору снимать настоящие порно-триллеры с ужасающе запутанными сюжетами. Ничего серьезного не произошло, если не считать парочки затраханных до безмозглости зеленокожих дамочек, но наблюдать, несомненно, крайне интересно. Гртлашра в этот раз, вроде бы, смогла удержать свое положение лидера в самый последний момент и исключительно благодаря везению и подстраховке.

Все началось с того, что ее попыталась соблазнить одинокая гоблинша, обладающая самым высоким уровнем навыка оральных ласк во всем племени. Когда я уходил, она все еще была великим мастером, но сейчас ее навык все же перешагнул черту легендарности. В отличие от той гоблинши, что была легендой минета, эта крошка могла одинаково эффективно ублажать оба пола.

Собственно, попытка соблазнения, – банальная гипнотическая индукция, от которой способка Гртлашры спасла автоматически, – не имела никаких шансов. А вот когда гоблинше промыли мозги и принялись играться с ее язычком, началось веселье. Фактически, орчиху подсадили на своеобразную иглу чистого удовольствия с самым минимумом гипноза. Несколько недель ежедневных упражнений в постели с Ынтан и вождь племени (в мое отсутствие вождь) готова была выполнить любые просьбы своей рабыни-игрушки.

Спасло ситуацию только то, что сама Ынтан была совершенно искренне верной и покорной своей госпоже и даже в мыслях не имела делать ей плохо. Впрочем, даже той длины поводка, что имелась, ей хватило для того, чтобы почти все орчихи стали игрушками "восставших против тирании" гоблинш. Она так и планировала изначально – стать игрушкой, а потом просто просить у хозяйки хорошего отношения. В результате почти устроила революцию. Впрочем, раз уж нападений и планарных прорывов там так и не случилось, то пусть развлекаются без меня.

Ибо ну его нахрен такие Игры Престолов.

Долину, принадлежащую дому Астериум, я проверял, как и всегда, с максимальной аккуратностью. К счастью, слишком мало всего связывало меня и эту долину, чтобы мой личный фанат-сноходец смог найти это место. В общем, родичей Лосия пронесло, чему я только рад был. Я уверен в том, что парень не стал бы обвинять меня в произошедшем несчастье, но мне хватило бы и собственных обвинений.

Не оставляя никаких следов, я осторожно и параноидально проверил разумы и души окружающих, да так и оставил их в покое. Никакого влияния, никаких воздействий. Меня тут вообще нет, никогда не было и не будет. Точка. Потому что любые мои шаги могут вот прямо сейчас отслеживаться "агентом Смитом" и пока я не пойму, кто он вообще такой, то хрен я стану с ним связываться.

Жизнь в долине текла своим чередом, а принесенное нами золото почти полностью ушло в дело. Астериумы были не самыми крутыми дельцами в округе, но с легкостью компенсировали этот недостаток старанием, осторожностью и нежеланием гнаться за халявой, предпочитая надежность и проверенных партнеров.

Несколько новых крупных мастерских и контракты на торговлю их продукцией с прикормленными торговцами, которым обещан процент от сделок, позволили превратить неподвижную и бесполезную груду монет в тоненький, но стабильный ручеек финансов, что имеет все перспективы для постепенного роста. Не обошлось и без рейдерской тактики во всем своем великолепии, помноженной на средневековые порядки Алурея. Впрочем, после моего последнего вмешательства, Холан не стал ждать очередной подачи, ударив на опережение через найденный в лагере перебитых разбойников компромат. Они, те разбойники, не первый раз с конкурентом Астериумов работали и не им одним устраивали нападение заранее неизвестных лиц, скрывшихся в заранее неизвестном направлении.

Так что некий Гиньйор Ластингар, весьма уважаемый держатель сразу целой сети мануфактур, получил на свою голову нескольких очень злых конкурентов, имеющих доказательства его причастности к парочке дурнопахнущих историй. Я вмешался лишь самым краешком, легче перышка, но все же помог свалить местного гегемона от капитализма.

Мелочь, но достаточно опасная в умелых (кто же меня похвалит, если не я сам?) руках – этакий вещий сон, через который я сбросил собранную ясновидением и зеркалами информацию тем, кто мог с ней что-то сделать. Ничего реально странного, только фрагменты, нечеткие и неоформленные, но теперь "интуиция" заставит мужчин и женщин "догадаться" о следующем ходе противника. Будет им повод для гордости, мол, какие они крутые и догадливые.

А я уже отправлялся дальше.

Происходящее в столице я почти не трогал, хотя там все еще крутилась та седая зрящая, на которую я поставил свою метку. При случае нужно будет промыть ей мозги до нужного состояния, но пока что мне в этом нет выгоды. А вот если найду, куда этот козырь приткнуть, тогда и начнутся мои шевеления. Вообще, просматривать все, что только было связано с Каменной, – это тот еще набор мучений на все вкусы. Сокрытие от таких любителей подсматривать третьим глазом, к каким отношусь и я, тут на самом высоком уровне, ведь ясновидение – одна из профильных фишек Меларета. И уровень у них в этом плане весьма высок даже на фоне куда более могучих государств.

Да, я могу просочиться сквозь эти преграды, но не могу сделать так, чтобы не подставить спину шарое*ящемуся где-то вдали сноходцу. Единственное, что мне остается, это таки использовать давнишнюю метку и законтролить разум Прознающей, после чего работать через нее, словно сквозь прокси. Этакое приключение Кырдыка, только без фатальных для видящей последствий. Посмотрим, если будет время и желание, то можно будет поработать и в этом направлении.

Пока что я ограничиваюсь только тем, что осознаю отсутствие интереса к нам со стороны властей изрядно пошатнувшегося королевства и Короля. Они все еще ищут диверсантов, но уже без надежды и без огонька – хватает новых проблем, подымающихся и подымающихся, будто грибы после дождика. Конкуренты и соседушки не дремлют, да и напряжение внутри самого королевства никуда не делось, продолжая расти.

Сюда я еще вернусь, но не сегодня.

Остмарк я ощущал с уже привычным градусом бесконечной паранойи, хотя новых ловушек с момента последнего визита не прибавилось. Проведал парочку из торговки и ее вечного помощника, который прямо сейчас драл ее на рабочем столе, пока она читала очередной отчет. Сама дамочка, после моего последнего вмешательства, когда я спас ее от покушения, прекрасно понимала, что в ее голове есть какая-то закладка, но не могла даже слишком настойчиво думать на эту тему, если не хотела жаркого секса со своим помощником или, если пробовала думать на публике, столь же публичного (но незаметного!) оргазма.

Проведал, да так и оставил, попытавшись отыскать куда более интересующего меня Пиз*юка Алукардовича и его гробик на колесиках. Гробик, кстати, пропал из приснопамятного склада, как и сам пацан. Трачу еще пару минут, дабы убедиться в том, что сумел надежно спрятать все связи меня и моих старых инструментов, и, только убедившись, что таки да, все в норме, начинаю искать.

Он имел бы шансы скрыться, если бы постоянно пребывал в чертовом гробу, но это было невозможным по понятным причинам. Я же достаточно точно засек его образ, чтобы суметь отыскать как самого парня, так и следы его взаимодействия с окружающим миром. Зеркальное следопытство, пособие для начинающих за авторством Константина Юрьевича, покупайте во всех магазинах Грезы, только сегодня у вас скидка в ноль процентов!

Парень на всех парах ехал в Край, прямиком в составе какого-то каравана, – между прочим, принадлежащего той самой торговке, – и, судя по количеству вещей, планировал там осесть надолго. Не самый глупый выбор, если желаешь спрятаться от ока всяких нехороших личностей. Вообще, я сразу знал, что этот человечек совсем не обычный обыватель, но теперь, чем дольше и внимательнее смотрел, тем больше в этом убеждался.

Для начала, он был слишком крутым для своего восьмого уровня: я ощущал его мощь, – то есть его статы, – на уровне твердой двадцатки минимум, хотя, скорее, ближе к тридцати. Во-вторых, от парня буквально несло холодным запахом могилы и невесомым шорохом оседающего оземь праха. Некромант и далеко не слабый, но при этом не имеющий класса. А еще, только сейчас дошло, он не ощущался молодым, нет. Это существо, очень похожее на человека, было старым, куда старше меня самого.

Либо этот паренек нашел где-то гробик с покойным некромантом, после чего покойный некромант заполучил новое тело, либо я стал свидетелем еще одного попаданства. Он не Герой, несмотря на силу и мощь вполне таковому подходящую (как для столь низкого уровня), но родным это тело для него не является совершенно точно. Я не вижу прошлого этого тела – словно оно родилось несколько месяцев тому назад. Может быть, что прошлое реципиента и скормили плану Смерти, но я все же склоняюсь к мысли, что у этого тела, до появления перерожденца-реинкарнатора, вообще не было души. А душа пришла как раз те несколько месяцев тому назад, покинув старое тело.

Забавно.

Я слышал о том, что могучие некроманты, чувствуя приближение гибели, очень часто превращают себя в нежить. Собственно, потому всякие Ордена, вроде того, где служит братец Лосия, так любят подобных ребят убивать до того, как они станут могущественными. Но вот о том, чтобы могучие, – а я сожру свои ботинки, если этот был не могучим дальше некуда, – труповоды переселялись в более слабое, но еще живое тело, начиная жить заново, я слышу впервые. Как-то это не по-некромантовски.

А еще меня заинтересовал медальон на шее парня, тот самый, который светился в тот день, когда я впервые его встретил. Это была не просто светляшка, что очевидно, но довольно неплохой сенсор для работы с тонкими планами. Больше с астралом, но Грезу, как показала практика, тоже мог засечь, если ее взболтнуть неосторожно. В смысле, на уровне "около пяти десятков активно колдующих тварей на небольшом участке" неосторожно.

Проникнуть в сны такого индивида не просто – слишком уж они, эти сны, мертвые, но отпускать его без разговора я не желаю. Уж больно много у меня вопросов к этой персоне, начиная от того, что его гробик делал на том складе, подпирая мой алхимический станок и до бесконечности.

Сиреневая хмарь и фиолетовые облака в этот раз были разбавлены определенной долей серого праха, что словно превращал часть сна в нечто омертвевшее. Защитой это служить не могло, и уж точно не против меня, но пару секунд выиграть позволило бы, реши я начать диалог со сражения.

Стоящий в центре мертвой Грезы мужчина пареньком не выглядел. Скорее, умудренным сорокалетним институтским профессором в самом расцвете сил и карьеры. А еще его взгляд не выражал ничего, будто смотрит оживший труп. Он себя таким и считал, наверное, ведь настолько вблизи я видел на его душе уродливые раны, следы выжженного прахом и могильным холодом касания. Касания того самого существа, что с недавних пор жаждет моей кровушки. И меня только что приняли за того нехорошего парня.

Либо я ошибся, и сноходец все-таки искал не меня, либо у нас с этим дяденькой один и тот же недоброжелатель. Вариант с тем, что это хитрая ловушка на меня я не рассматриваю, так как она будет чрезмерно усложненной. Да и успел я оценить потенциал врага моего и не в его силах настолько качественно скрыть свое присутствие, замаскировав душу под некроманта и послав под его видом одну из своих тварей.

Секундное усилие и еще сильнее начавший ничего не выражать некромант оказался в уютной комнате с камином и двумя креслами. Спустя еще миг, я создаю собственное тело, пусть и без любых опознаваемых черт, да так и сажусь в ближнее ко мне креслецо. Создав в руках куклы чашку с чаем, отпиваю из нее и доброжелательно изрекаю.

– Похоже, у нас с вами один враг, если, конечно, раны на вашей душе не оставлены кем-то другим, а не тем же сноходцем, что взъелся на мою персону. – Голос спокойный, без попыток надавить или повлиять, но и без заискивания.

– Раз уж я еще жив, то учту этот факт, как частичное подтверждение ваших слов. – Ответили мне все таким же равнодушным, но куда более расслабленным тоном, одновременно садясь в кресло и беря в руки созданную чашку. Правда пить из нее он не торопился.

– Константин. – Представляюсь, обещая себе убить его, если заподозрю неладное, чтобы не оставлять у кого-то свое имя, что может, пусть и самую капельку, но помочь найти меня тем, кто станет искать. – Тин, если коротко. Костик, для друзей.

– Каспиан. – Ответили мне в той же манере, все так же пребывая в полной боевой готовности. – Касс, в сокращенной форме. Касси. Для друзей. Только у меня их нет.

Ну, начало сотрудничества и обмена информацией вышло не самое плохое, если подумать.

Глава третья

Неслышный шорох, шелест крыла ночной птицы, парящее перо, плавно опускающееся на пол – идущий в гости был столь же незаметен, столь же неумолим и неотвратим. В этом городе вообще было мало сильных существ, но тех, кто мог сравниться с ночным гостем в искусстве тихого передвижения, не было и вовсе.

Нельзя сказать, что гость приближался со злыми намерениями, хоть он и не исключал такого варианта, но плотно въевшаяся в его суть привычка приходить без приглашения и не давать чужому взгляду поймать свой облик до того момента, пока он сам не позволит, была одной из тех мелочей, что не только не вредили, но и оказывались очень полезны во многих случаях.

Перенести вес с одной ноги на вторую, шагнуть вперед и чуточку в сторону, осторожно перенести ногу влево, подальше от хрупкого участка промороженной стужей черепицы, снова шагнуть вперед и приложить ухо к дымоходу, едва курящемуся дымком от зажженного камина. Там внутри тепло, уютно и много вкусной еды да выпивки, там не ждут гостей, но гость все же пришел, без приглашения и без спроса. Впрочем, гость из тех, кого сложно выставить за дверь, несмотря на его невежливое поведение.

Приложив ухо к дымоходу, гость обращается во слух. Его показатель восприятия весьма высок, а некоторые умения направлены на то, чтобы слышать куда больше, чем можно услышать человеку. Слух приносит чужие слова, чужое дыхание и биение чужих сердец. Он сегодня может остановить их – дыхания, сердца и слова, – остановить навсегда и он очень того желает. Впрочем, все мы часто делаем то, что нужно, а не то, о чем искренне мечтаем. Гость, как и любой живущий под взглядами извечных Сестер, прекрасно знал, что эта истина распространяется и на него самого. Ему тоже приходится делать то, чего не хочет, слишком часто.

Гость слушает, внимательно ловя своей сутью услышанное и ожидая самого удачного момента, чтобы войти в дом, рискуя вызвать на себя гнев тех, кто сегодня поселился в этих стенах. Эти люди не столь просты и вполне могут доставить проблем даже ночному гостю, если дело дойдет до сражения. Гость не сомневается в своей победе, ведь не единожды сталкивался с противником похожим, или даже более сильным, но гость сохраняет осторожность, несмотря на эту уверенность.

Раны его давно зажили, но память о том, к чему может привести пренебрежение даже самым, казалось бы, жалким оппонентом, прочно въелась в глубины его разума, не спеша покидать его спустя все прошедшее время. Секунда, вторая и вот гость уже готов рвануть вперед, готов провести беседу, ход которой может завершиться любым возможным образом. Еще миг и он отлипнет от дымохода и молнией метнется вниз, к едва приоткрытому для проветривания окну соседней комнаты, чтобы уже из нее сделать еще один рывок.

Он уже почти делает необходимый шаг, платя за него отмеренную чужими жизнями плату, как из-за спины, где еще миг тому назад не было ничего, окроме ночной темноты и холодного ветра, раздается тихий, веселый и слегка заговорщицкий голос:

– Ну, чего там?

Самый главный комарик в этом муравейнике выглядел куда солиднее предыдущей парочки кровопийц. Дело даже не во внешности, сколько в манере движения и прямо сочащейся в каждом шаге опытности. Это существо не понаслышке знало, что такое охота на людей и что такое охотящиеся на тебя люди. Именно из-за того, что тварь пережила в своем существовании достаточно много неприятных ситуаций, что были последствиями неосторожных решений, в этом городе и царят такие вот порядки.

Не из доброты, сострадания или даже страха, но от умения связывать причины и следствия, кровососы в Аренаме почти никогда не творят привычной для тварей дичи. Главный клоп – слаб, пусть и только на фоне действительно могучих тварей. А слабость всегда заставляет выбирать иные, более длинные и проблемные, но безопасные пути. Тварь людей не ненавидела и даже не презирала, если подумать. Кровосос искренне не видел причины, по которой он должен презирать или ненавидеть пищу, воспринимая картину мира крайне своеобразным образом. Те же волки не испытывают ненависти к стаду коров, что может толпою затоптать даже матерого хищника? Вот и он думал точно так же.

Впрочем, свои мысли он оставлял при себе, предпочитая говорить с населяющими Аренам кормовыми базами языком не силы, которой ему для такой лексики недоставало, но звоном монет и перечнем оказываемых услуг. Для магистрата наличие под боком готовых к сотрудничеству тварей оказалось крайне выгодным вложением. Кровопийцы не соглашались устранять конкурентов и убивать врагов своих покровителей, резонно понимая, что завершив работу, они окажутся ненужными. То есть, по приказу они не убивали вообще, да и без оного старались не оставлять за собою трупов.

Но вот рынок амулетов, который кровососы держали в руках, был куда прибыльнее и, благодаря природе тварей, автоматически являлся контрабандным и не облагался налогами в столицу. Довершала картину возможность нанять неслышных и ловких тварей в качестве шпионов и разведчиков. Крови они проливать не станут, но вот раздобыть компромат не откажутся – положение магистрата в этом городе было максимально крепким, ведь все торговцы и немногочисленные благородные господа держались чиновниками в кулаке. И что с того, что твари тоже получали в свои руки этот же самый компромат?

Полагаю, изначально их все же собирались если не зачистить, то вынудить покинуть Аренам – польза от них не такой уж великой была, зато возможных проблем хватало с головой. Но твари вывернулись, очень мягко и почти нежно надавив все тем же компроматом уже на уважаемого бургомистра. Если они шпионят за врагами твоими, то с чего ты взял, что они не шпионят и за тобой? Никаких угроз произнесено не было, нет. И, тем не менее, тварям позволили остаться в стенах города, как позволили и занять нишу торговцев нелегальной магией.

Может быть, их собирались ударить в спину, когда они столкнутся лбами с тогдашними владельцами упомянутого бизнеса. Вот только магистратские чиновники – это не солдаты и не авантюристы, чтобы знать, насколько опасной может быть сытая тварь, атакующая внезапно и не сдерживаясь. Войны банд не случилось, ведь все неугодные новым теневым буграм люди перестали жить в одну единственную ночь. Наверное, именно это и впечатлило чиновников, заставив притормозить с устранением проблемных союзников.

А потом устранять их стало невыгодно, ведь ручьи золотых и серебряных монет сковывают куда надежнее кандалов и обещаний. Знали ли люди, что твари слушают их и соблюдают максимальный порядок только до тех пор, пока сами желают? Догадывались. Как догадывались и о том, что награбить они успеют много, достаточно, чтобы уйти на покой и оставить проблемы Аренама незадачливым сменщикам.

Парадокс, несомненно, но твари делали для города и безопасности его жителей куда больше, чем все люди вместе взятые. И они оставались все теми же тварями, абсолютно безжалостными и чуждыми созданиями, видящими в людях собственный скот. Ну, или арендованный на время. Они держали в узде теневых братьев, не давая жестить слишком сильно, они спонсировали несколько лавочек и ночлежек, раздающих еду беднякам, – их основной кормовой базе, если на то пошло. Они же и выбивали неразумных и разумных чудищ, изредка попадающих в городские стены, и делали это куда быстрее, чем ленивые и нежелающие лезть под когти и клыки стражники. На них работала целая сеть информаторов, состоящая из все тех же бродяг, бедняков, небогатых горожан и ремесленников. И пусть действительно важных секретов, что могли бы заинтересовать сильных мира сего, такие глаза и уши не добывали, но очень мало было вещей, что не доходили до ведома ночных кровопийц.

Многие из горожан, попав в переплет и не имея шансов выбраться самим или спасти близких, шли не к браткам, а к агентам тварей, прося помощи. И что куда удивительнее, им почти никогда не отказывали. Ссуды давали под процент чуть менее грабительский, например, да и в остальных аспектах ничем не хуже. Помочь с деньгами на лечение дочери, в обмен на часть твоей крови раз в месяц? Набор опыта почти остановится на долгое время, да и здоровье станет сбоить, но зато родная кровиночка будет жить. А если кто-то из "желающих отужинать" не сможет или не пожелает сдерживать инстинкты, осушив тебя полностью, то твоей семье заплатят не самую малую компенсацию.

Мог бы выйти конфликт с теми же бандитами, что сами привыкли стричь лохов, но не доходило до крови – тех смельчаков, что добровольно шли к тварям в слуги или корм было немного, да и не всякого в эти слуги примут. Кровососы предпочитали работать с небрезгливыми, осторожными и не религиозными людьми, которых очень-очень крепко держат за яйки.

Сейчас таких немного, но с каждым годом число должников растет за счет постепенно набираемой репутации. И не за горами тот день, когда твари устроят очередную ночь длинных ножей, подмяв под себя еще кусочек власти. Небольшой, который они тут же оплатят золотом и товарами, убедят в выгодности предложенных ими стратегий... снова затихнув на некоторое время. Нескоро это будет, совсем не скоро, но будет, если не укоротят.

Еще один веселый момент заключался в ответных реакциях бандитов: не желая идти на конфликт с кровососами, но не собираясь при этом терять бабло, они и сами немного разжимали зашморг на шеях своей "клиентуры". Как минимум, долговые ямы стали куда более щадящими, да и на просьбы о помощи они тоже стали отвечать не матом и побоями, а той самой помощью. Не дураки в авторитетах сидят, пусть и ублюдки они временами похуже тварей. А потому быстро применяют выгодные тактики, подсмотренные у конкурентов.

Вся ситуация и паутина интриг куда сложнее, чем кажется на первый взгляд, ведь нужно учитывать еще и такие факторы, как стража, торговцы и все тот же магистрат, следящий за своим уделом, но основная парадигма не меняется. Предо мною стоит самый настоящий волк в овечьей шкуре и, посмотрев на его действия, я начинаю понимать, отчего люди боятся тех же извергов. Если уж обитатели Пекл действуют точно так же, только с куда большей искусностью, то их интриги будут иметь поистине ужасные последствия.

Все эти мысли крутились в голове моей, пока сам кровосос резко разворачивался в мою сторону, подымая покрытые застывшей кровью кисти в готовности атаковать. Впрочем, вероятность того, что сегодня не случится побоища, по-прежнему оставалась чуть выше нуля, пусть меня и почти корежило от желания размазать эту мерзость по крыше таверны.

Ненавижу клещей, клопов, комаров и прочий триждыбл*дский гнус.

Мой собеседник изрядно растерялся именно потому, что очень давно не встречал тех, кто обставлял его на его же поле, то есть в тихом проникновении и скрытности. Он бы нашел ответ, причем очень быстро, но у меня не было времени и желания устраивать пафосную перепалку, а в качестве жертвы для троллинга этот чел не подходил вообще. Слишком спокойный и привыкший говорить с самых разных позиций – выбесить его быстро я не смогу, а медленный и вдумчивый троллинг требует нормальной обстановки.

– Что, ничего интересного? – Продолжаю предыдущую фразу еще одной и, не давая вставить слово, делаю предложение, от которого не стоит отказываться. – Тогда пошли, потрындим.

Стоит уточнить, что я в этот момент мало того, что завернут в скрытность, оставаясь видимым только визуально, так еще и перекинул собственную тень куда подальше, из-за чего сенсорные навыки твари воспринимают меня пустым местом. В общем, если я хотел произвести впечатление, то у меня получилось без особых сложностей. Теперь говорить со мною с позиции силы уже не будут – тварь эта является мразью, а не идиотом.

Он вообще с самого начала приходил именно говорить, ведь раз уж странные авантюристы и узнали о наличии в городе вампиров, но не стали за три дня даже пытаться пожаловаться стражникам (сразу трое подавальщиц в таверне делились слухами с самыми разными личностями и только одна делала это за деньги, а не из любви к искусству), то это неплохой повод закинуть удочку. Вероятность того, что мы тут же нападем на кровопийцу, он оценил как низкую, а наш общий уровень опасности посчитал невысоким. Последний он прямо сейчас пересчитывал, что очевидно.

Нас не собирались ни подставлять, ни примазывать к криминалу больше необходимого, нет. Такая тактика успешна и понятна, но только когда можешь проконтролировать того, кого ты подставляешь. А то поймают нас злые дядьки из Очей Вечных, да как начнут спрашивать, а мы возьми и расскажи о злом комарике, в Аренаме живущем и на непотребства нас подбившем!

Если верить моим видениям, то нас собирались использовать в качестве курьеров по доставке редких реагентов для тех же амулетов. Товар не запрещенный, но стоящий на учете и в больших количествах в любые руки не выдающийся. А мы могли бы его прикупить и доставить без лишних проблем – маневр для кидалова был и у нас, и у кровопийцы, но договориться можно всегда.