Текст книги "Его искали, а он нашелся (СИ)"

Автор книги: Avada Kadavra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 76 (всего у книги 140 страниц)

Вся ее мощь, которую я сумел прочесть сквозь ее защиту, была заточена на типичное для дьяволов и вдвойне типичное для этого аспекта ментальное воздействие тонкого типа. Этакая погонщица рабов, способная на ходу поработить кого-то или перенастроить уже обработанного культиста. Как минимум треть из оставшихся людей (хотя можно ли их людьми считать, если они в четвертьшаге от статуса искаженного) была прочно к ней привязана. Дамочка явно застраховалась на случай внезапной атаки, почти выпив их души и хорошенько приласкав тела, так что связь между ними настолько упрочнилась, что любой удар по ней перейдет на доверившихся ей людишек. Ставлю на то, что они сами едва не подрались за право возлечь с извергом и таким образом защитить ее в случае опасности. Да и сама она их в свой сонм не заберет и не сожрет, кроме, может, парочки самых пострадавших, ведь они уже не рядовое мясо, а полезные активы. Таких забирают до конца только по большим праздникам в награду за подвиг или в наказание за провал, как бы меня не вымораживали такие взаимоисключающие параграфы.

Второй изверг был бойцом ближнего боя со способностью поглощать направленные на него атаки, одновременно выжигая разумы атакующих волной веселья, счастья и праздности. Прямо-таки оргазмические шутки, при этом, чем сильнее его бить, тем прочнее станет твоя связь с его магией, отчего и взять атакующего будет быстрее и проще. Если такого валить, то исключительно мощным разовым ударом, не давая шанса воспользоваться его коронным трюком, а желательно еще и иметь возможность от этого трюка избавиться. Да хоть банальной планарной накачкой, если нет чего-то более изящного и хитрого, вроде кражи тени, Эгиды или Проявления.

Не идеальный вариант для моего плана, но куда лучше всего, что мы еще имеем шансы найти за любое разумное время. Клетке для застывших вне Времени тварей осталось жить совсем немного и когда она лопнет, то все наши шансы на побег точно так же лопнут огромным мыльным шариком с говном внутри. Тут любая соломинка стальным канатом покажется.

С такими мыслями я переконфигурировал украденные тени на команде, еще немного доработал их Созиданием, прибавил немножко концентрированной эссенции из сосуда, после чего укрылся Эгидой, шагнул перед направляющейся по своим делам группой и, не дожидаясь закономерной реакции на такую наглость, ткнул засиявшим кольцом в направлении уже почти соткавшей свою атаку дьяволицы.

Дубль два, чо.

В прошлый раз последствия удара кольцом по извергу конкретно так меня проняли даже в полной Форме, настолько мощным был поток флера, ударившего от героически подохшей (и слава сиськам!) твари. В этот раз я решил подготовить защиту от такой неординарной волны порока, подстелив, так сказать, соломку. Если я, будучи готовым встретить что-то похожее, выстоять могу даже без Формы, на одной лишь выдержке, то вот за своих друзей поручиться не могу. Максимум за Тиа да Лосия, но точно не за Ганса с Тарией. Конечно, можно было бы просто отвести их подальше, но время действительно поджимало, а встреченная нами группа могла в любой момент либо разойтись, либо таки дойти до своей цели, объединившись с другими товарищами.

Разряжать абилку, что в теории способна даже небольшую армию дьяволов временно ввести в ступор, о столь незначительную помеху было искренне жаль, но для того безумного идиотизма, который я лицемерно назвал планом, мне очень нужна будет союзная тварь, желательно достаточно сильная. Дарящая вполне подходила, а еще она оказалась ближе всех, так что экономность мною свернута в трубочку и засунута куда поглубже. Да и оставалась у меня надежда на еще одну абилку кольца, что, во все той же теории, может дать эффект сходный с базовым подчинением. Собственно, на той надежде мой план и стоял!

В общем, активировал.

До последнего сомневался, не случится ли какая бяка и не отразит ли Дарящая мой артефакт в меня же самого. Ну, серьезно же! Пытаться поработить изверга, заточенного в развращение, причем явно опытного в этих штуках изверга с помощью артефакта подобного кольцу – тут даже спрашивать стандартное "что-может-пойти-не-так" будет не к месту, потому что пойти не так может решительно все. То ли я изрядно недооценил свое колечко, уже привычно воспринимаемое бесполезной хренью на пальце, которую просто выбросить жалко будет, то ли переоценил конкретно эту особу извергского племени, но все прошло просто идеально.

Оргазмический вопль, неслышный ушами, но отчетливо различаемый за счет вскипевшего флера, ударил в первую очередь по связанным с Дарящей культистам, потом по остальным культистам, затем по раненному Жаждущему и только потом по всем нам. И эта волна, способная если не одномоментно выжечь душу и разум, то засрать мозги таким количеством извращений, что лучше бы выжгло, омыла спешно установленную защиту, потрепала ее, порвала некоторые элементы, развоплотила обработанных Созиданием тварей, вложенных в эту защиту... И уже когда поток флера был готов захлестнуть своих жертв, я полностью закрыл себя Эгидой и перетянул украденное на себя.

Как и в прошлый раз, удар заставил мою любимую защитную технику изрядно потемнеть, пусть и не перевел ее в форсаж, а после стал стремительно утихать. Первый и решающий удар удовольствием, что должен был переписать сознание Дарящей, уже прошел, и дьяволица, как и любой опытный изверг, стремительно брала свои новые желания под контроль, действуя на голых рефлексах.

Тем временем, не торопясь, я вышагнул из Тени перед Жаждущим, используя непростительно долгую заминку для собственного разгона, тестируя недавно освоенную технику – финальное улучшение Эгиды. Холод, голод, пустота и такое болезненное одиночество застилают глаза и давят, давят на мозги даже сильнее формы. И это несмотря на то, что абилку я применяю в настолько контролируемых условиях, насколько это вообще возможно в подобной ситуации. Эгида чернеет, до самого дна и еще немного дальше, делая меня двумерной фигуркой, буквально жрущей свет, тепло и даже радость, на секунду делая меня тварью более страшной, чем моя жертва.

А потом.

Я.

Разделяю.

Делюсь капелькой своей боли, сидящей даже не в душе, но где-то глубже, в самой природе того, что является Повелителем Тени, даря врагу своему то единственное, чем я имею право владеть, и чего не сможет у меня отобрать никто и ничто. То, что лежит в природе каждой Тени, что в сути своей страшнее вечного голода. То, что дает пищу для ледяной ненависти, жажды причинить страдание и забрать, забрать, забрать себе все, что только можно отнять у другого. Не важно, будет этот кто-то смертным, жертвой, врагом или даже такой же Тенью, потому что разницы не может быть в принципе.

Исток бытия Тени, отвергнутой одинаково Светом и Тьмой.

Бесконечное и кошмарное Одиночество.

Легчайшее прикосновение к псевдотелу только-только начавшего реагировать Жаждущего, многотонный прессинг разогнанного форсажа, чувство собственного присутствия, на один удар сердца растекшегося по чужой и мерзкой душе, омывающего моего оппонента, одновременно открывая меня ему столь полно, как не мог он понять даже души собственного сонма. В иной ситуации открыть себя извергу было бы чем-то даже более очевидным, чем самоубийство, но сейчас, когда сама его природа потянулась навстречу, стремясь получить едва ли не добровольно отданное.

Он видит.

Понимает.

Разделяет со мною.

Мне не становится легче, давящий груз теневого естества не уменьшился ни на йоту, ведь даже разделив бесконечность с кем-то, она не перестанет быть бесконечной, а два одиночества все равно останутся одинокими. Я не сбросил с себя эту ношу, всего лишь дав жертве точно такую же. И, в отличие от меня, привыкшего к подобному, начавшего привыкать с самого первого уровня, с первых дней пребывания в новом мире, с первым чувством сосущей нутро пустоты, что появлялась при использовании теневых приемов...

Жаждущий Смеха увидел.

Стал столь же черным и двумерным, как и коснувшийся к нему силуэт.

Оказался захлестнут осознанным.

Разделил.

И прекратил быть.

Почему-то, я даже не усомнился в том, что даже столь развращенное создание, привыкшее искать удовольствие в любой боли, в любой смерти, в самой страшной гибели, получит от итога своего лишь горечь и пустоту.

Культистов проредило знатно – они не имели той способности к восстановлению мозгов в нормально-ненормальный вид, какой обладали, в силу своей природы, все до единого изверги, если у них вообще имелось нормальное состояние ненормальности. В общем, половина от имеющегося состава была скорее мертва, чем жива, а надежду на самостоятельное восстановление в ближайшие несколько часов демонстрировало ровно ноль культистов из всех, кто остался в категории живых.

Я уже подумывал потихоньку отключить напитку тела и одежды тенями, перейти на зеркальные воздействия и отключить вьющихся в сладострастной агонии уже давно не людей, прежде чем они все же выплеснут из себя собственные души и мозги, но тут они начали стремительно затихать, успокаиваться, застывать. Казалось, что обуявший их порок меняет тональность, становясь более вязким, жестким, не дающим телам и умам свободы, будто какой-то нематериальный бондаж, честное слово. Воздействие ощущалось привычно мерзко, как и всякое иное, завязанное на Пекло, но теперь в нем было направление, чужая воля, легкая и нежная, но несокрушимая и всепроникающая.

Медленно, словно красуясь (не "словно", а совершенно точно красуясь), Дарящая Ласки подымалась на ноги, с безжалостной эффективностью, помноженной на вековой опыт, сокрушая собственных соратников. Впрочем, с ее точки зрения они все изначально были лишь ее игрушками, сданными ей в аренду с перспективой на постоянное владение. И если дать ей поработать как следует, заодно поставив ей четкие задачи, то эти игрушки продолжат служить ей даже если она диаметрально поменяет цели. Ну, продолжили бы, не повредись они рассудком после последствий перевербовки самой Дарящей.

– Что дальше? – Слова вливаются в голову сладкой патокой, казалось, полностью минуя слух, доставая сразу до основы разума. – Приказания, пожелания, требования?

В голосе нет ни намека на угрозу, только легкая насмешка и толика даже не любовной магии, скорее просто природного шарма. Интересно, навыки соблазнения у нее на каком уровне? Она сейчас, несмотря на показное спокойствие и браваду, отчаянно пытается меня прощупать, оставаясь в рамках правил, нежелания даже тенью воздействия навредить, а также опасения того, что узнав слишком многое, она станет для меня опасной.

Дьяволица буквально на ходу перестраивала собственную личность таким образом, чтобы получать от своего нового состояния еще больше наслаждения, не теряя ни секунды времени. Вбитая кольцом верность стала краеугольным камнем ее сути, куда более прочным, чем она могла вообразить, но ее навыки позволяли нарастить на это основание любую оболочку, какая будет нужна ей или мне. Если в случае с Тарией или Гестией я опасался влиять на них слишком сильно, чтобы не поломать оригинальную личность, то с новой жертвой кольца было совсем иначе.

Среди извергов вообще было в порядке вещей промывать мозги друг другу и самим себе, причем это даже не считалось чем-то особым для подобных созданий. Начальники наставят триггеров и закладок в мозги подчиненных, подчиненные будут стремиться сделать точно то же с начальством, союзники обманом околдуют союзника через подсунутую и заранее обработанную душу, а враги будут делать то же самое с врагами. При этом все та же готовность наслаждаться любой болью и любым исходом событий являлась для жителей Пекла лучшей защитой от любого воздействия. Подчинить изверга просто нереально, ведь их личности растекаются медом, игнорируя любые сети или преграды, заново обретая изначальную форму. Или не изначальную, а любую другую, желанную для изверга.

Основа, неважно есть она или нет, остается неизменной и даже Владыка Домена имеет над основами слуг своих далеко не полную власть, если речь идет о слугах сильных, зависящих не только от домена, но и от собственных сонмов и умений. Теперь у Дарящей новая основа, намного более прочная, чем она могла вообразить минуту тому назад. В этом есть новая сила, дающая опору для ее техник и приемов, усиливая их на четверть минимум, но и слабость тоже есть. Теперь она обречена на гибель, ведь стоит только кому-то заподозрить ее в измененной природе... она слишком хорошо знает своих сородичей и совсем не желает терять новое чувство. Ведь именно рядом со мною ее наслаждение настолько полно, настолько всеобъемлюще.

Как и в случае с кровопийцей из Аренама, подчиненная тварь не испытывала ко мне типичных людских переживаний или влечений, поскольку ее суть для такого не то чтобы не приспособлена... она не видит в том смысла. Как и с упомянутой кровосоской, получившаяся трансформация, обеспечивая абсолютную (даже на фоне типичных воздействий кольца) верность, не сделала сущность твари хоть сколь-либо более терпимой. А еще она оставалась извергом Похоти, что тоже не добавляло хорошего настроения.

Для нее многие кажущиеся очевидными даже для кровососки вещи, несмотря на весь ее опыт и знания, являются чем-то отдаленным и непонятным. Как профессиональный дрессировщик, ученый или таксидермист понимает о зверях многое, но едва ли осознает, как они мыслят, так и она просто не могла вместить в себе некоторые вещи. Нет-нет, она отлично имитировала чувства, эмоции, социальные роли, могла обмануть и притвориться на восхитительном уровне, как и положено твари ее ранга и типа, но чего-то в ней не хватало, совсем не хватало. Она была не кровопийцей, которая хотя бы помнила, каково это быть человеком, быть наделенным. Она никогда и не жила обычной смертной, а потому читать ее было сложно, даже при учете полной открытости и абсолютного нежелания причинить вред с ее стороны.

Болезненное понимание.

Почти физически болезненное.

Да что там!

Я был на грани того, чтобы прямо сейчас убить открывшуюся мне тварь, игнорируя любой самоконтроль. Да будь на моем месте обыкновенный видящий средненького пошиба, даже владея таким же кольцом, что и у меня, то он имел бы все шансы конкретно так повредиться умом от плотного контакта с образами своей новой "рабыни", несмотря на всю ее заботу и желание сохранить нового "господина".

Взаимный обмен пониманием ситуаций – это то, ради чего и стоит становиться видящим. Если бы еще можно было создавать боевые группы, только из видящих состоящие, то было бы вообще супер, но мы же не в сказке, верно? За несколько секунд взгляда глаза в глаза мы обменялись нужными образами, а я таки передал Дарящей часть задач, которые нужно будет выполнять именно ей. Дьяволица обладала обширным сонмом, среди которого имелись и видящие, причем формирующие маленький компактный круг и еще несколько работающих отдельно. При этом большая часть этих душ была именно личным сонмом, а не взятыми в кредит из банка душ и только на время атаки усилителями. Кредитные души она и тратила первыми, а выдавшееся ее отряду сражение вынудило не экономить силы, выкладывая козырь за козырем.

Да, Дарящая прекрасно осознавала, что любая душа в Домене принадлежит Господину, даже если она личная, делясь этим осознанием со мною. Но именно сейчас у Господина слишком много дел и задач, чтобы следить за каждой слугой его. Не помогут ни личные способности, ни сотни и сотни душ зрящих, постоянно мониторящих обстановку – план требовал максимального вложения ото всех, даже от самого Господина. И пусть Дарящая Ласки имела во владении своем лишь кроху от понимания полного замысла Господина всея Домена, но даже этих крох хватало, чтобы еще сильнее пожелать оказаться подальше даже не от города, а от Империи Веков вообще.

Удивительно, еще минуту назад я думал, что сильнее это желание стать не способно.

Эссенция из взятого из рук Гестии флакончика лилась прямо в глотку рослому культисту сорок первого уровня, заставляя того превращаться из увядшего кабачка в кабачок свеженький. Восстановить мозги после такой встряски почти нереально даже имей я несколько дней и нормальную лабораторию, но нам не нужно вернуть пациентам разум. Только дееспособность да кроху адекватности, чтобы куклы поведением своим не выдали нас всех раньше времени.

Я работал одновременно эссенциями, эликсирами и даже Грезой, чем заслужил раздражение Ганса, опять вынужденного тащить зеркало из ближайшего доступного дома. И ведь мы сейчас в средневековье, пусть и магическом, так что зеркала тут товар далеко не самый распространенный даже в богатых районах, чтобы можно было первый попавшийся домик открыть и найти там все необходимое.

Чуть в стороне работала Гестия, не заботящаяся об антропоморфности своей формы, предельно концентрируя туман на отдельных культистах, стремясь вложить максимальное воздействие без необходимости долго и старательно это воздействие накапливать. Получалось очень плохо, но все же у нее был мифический талант, а потому что-то получалось. Это что-то дополняли воздействия Дарящей, которая склонялась над своим материалом одновременно напевая какую-то тягучую мелодию, шепча нечто, неслышное нашим ушам, но легко различимое теми, на кого шепот был направлен, а также оплетая головы и сердца культистов какими-то странными черными нитями, что были тоньше паутины и, казалось, вообще не замечали материальных преград, уходя прямо в энергетический спектр, сливаясь с оболочками жертвы. Тиа черкала какой-то ритуал, который должен был нас всех прикрывать, поскольку я сейчас на маскировку уделял лишь минимум внимания, а Тария просто и незатейливо светила грудью в лица тех, на кого указывала Дарящая, помогая еще сильнее ослабить и без того почти отсутствующее природное сопротивление разумов культистов.

В определенный момент, когда стало ясно, что мои зелья (вообще-то, изначально заготовленные для откачивания меня и товарищей, случись нам словить планарный передоз) больше не окажут значимого эффекта за короткий срок, я перешел от работы медика к работе потрошителя и таксидермиста. Давно, еще со времен сражения с Роше не применяемый трюк, который впервые испытал на себе покойный (как-то часто приходится упоминать покойных, ставших таковыми после знакомства со мною) мэтр Гордион, глава службы безопасности Каменной.

Я начинаю разлагать на эссенцию еще дышащих или только-только умирающих культистов, буквально вырывая куски их и без того пережеванных душ, скармливая эти кусочки призванным Теням, после чего созидая эти Тени нужным образом. Занятие в плане мерзости лишь немного уступающее недавно провернутому жертвоприношению Грезе, да и то, исключительно за счет того, что материал уже давно хуже, чем просто мертв.

...Крадущие Образы, их называют...

Старая, почти позабытая цитата из системного описания – она и тогда казалась весьма зловещей, но только занявшись этим делом снова, снова взявшись за творение идеальной маски, совершенного одеяния, уподобляя себя Забирающим Лица, удается осознать эту зловещесть если не до конца, то достаточно полно, чтобы в очередной раз поежиться из-за неприятной дрожи, прокатившейся по спине. Ну, или в этом полуразрушенном какими-то чарами здании, где мы остановились для финальной подготовки, просто слишком лютые сквозняки.

Шесть существ, разрываемых потоками золота и крови, буквально сожравших сначала отфильтрованные мною души, а после и безжизненные тела культистов. Когда-то они были мелкими Тенями, теперь они нечто совсем невразумительное, подписываемое Системой непонятными и постоянно меняющимися терминами. Впервые вижу, чтобы Система или, что вероятнее, мои глаза Героя не могли дать точное определение рассматриваемого. Вот полностью скрытую информацию или даже подсунутую обманку видел, а такого пока еще нет, до сегодня. В конце концов, процесс непонятного превращения завершился, а шесть тварей стали шестью Одеяниями Теневой Плоти. Без уровня, что соответствует артефактам да амулетам, а не живым или квазиживым сущностям.

Потерявшие нематериальность, напоминающие золотисто-черную помесь зефира, желе и дыма, они действительно походили на одеяния. Способные не просто замаскировать в большинстве известных мне спектров, но даже дать возможность использовать часть способностей донора. Последнее, впрочем, никому не было нужным, зато открывало дорогу к иным преимуществам. Вместе с частью классов и даров, частью заблокированной и почти полностью потушенной, намеренно низведенной в едва тлеющий зародыш (чтобы не рисковать отравить надевшего эту мерзость еще и флером Пекла, помимо остальных опасностей), одеяние подарит навыки, куски памяти в виде внезапных озарений при необходимости ответить на какой-то вопрос, даже манеру речи или движений доноров. В сочетании с маскировкой должно хватить, чтобы нас не раскрыли сразу.

– Теперь я буду говорить "деяния мои вмещали безумие и пострашнее" вот об этом. – Сарказм в словах Тиа был примерно так же ядовит, как выращенные ею боевые цветочки. – Ты же видящий, Тин! Как вообще можно терпеть то, что ты сам добровольно на себя взял?

– А ты попробуй на себе то, что испытала я, дабы понять до конца, Звездочка. – Нежно-нежно ответила тварь, сейчас аккуратно прижимающая меня к себе, вжимая рожей в сиськи, одновременно поддерживая максимально возможное для меня сцепление, создавая маленький, всего на троих зрящих, круг. – Тогда тебе станет легче, а мне желаннее.

Тиа проигнорировала попытку влезть ей под кожу с типичным для нее безразличием, похоже, банально не воспринимая Дарящую Ласки в качестве личности, лишь слишком неудобным орудием, вроде проклятого клинка или нестабильного взрывного зелья. Сама дьяволица сразу же невзлюбила эльфийку за два фатальных (с точки зрения покоренной твари) недостатка. Во-первых, друидка была единственной женщиной в наших рядах, что оставалась не обработанной кольцом. Во-вторых, в отличие от Ганса и Лосия, относительно неплохо читаемых извергом за счет опыта, навыков, талантов и некоторых душ из сонма, Тиа умела себя скрывать и обманывать смотрящих. А дальше работала типичная логика ее породы: скрывает, значит есть причина скрывать, значит замышляет нечто, значит это нечто опасно для меня, значит нужно Тиа втихую приворожить, наставить закладок в голову и желательно полностью опорочить и привязать, после чего еще и кольцом сверху заполировать, чтобы с гарантией.

Она даже успела ненавязчиво, действительно ненавязчиво и, что немаловажно, очень логично намекнуть на то, что кольцо в применении к Тиа будет весьма разумным вариантом. При этом она действительно умудрилась подать это так, чтобы не взбесить меня окончательно, заставив таки обратиться Формой и выжрать ей сердце. Более того, безо всякой магии, гипноза или иного воздействия, лишь за счет умения доводить свою мысль, заставила меня на секунду реально рассмотреть ее предложение. То есть, я отбросил его сразу же, но сам факт показывает уровень! Вот уж у кого имелось очень много опыта совращать праведников с праведного же пути.

Даже мое презрение, совершенно нескрываемое омерзение, застывшее на границе с ненавистью воспринималось ей с искренней радостью, как и любые другие мои действия. Она от самого факта своего унижения предо мною ловила больше кайфа, чем за всю свою жизнь-существование, а потому расстроиться или обидеться не могла едва ли не концептуально. Это, конечно, целиком похоже на изверга, только с фиксацией всех помыслов не на желании Пороку следовать, а на мне самом, но твою же мать! Трижды твою мать!

– Протестую! – Тария, наблюдая за сложившейся ситуацией, ведет себя, как и всегда, абсолютно беззаботно, скрывая за той беззаботностью желание знатно потроллить все стороны перепалки. – Я таки все это на себе испытала, но даже мне эта идея кажется безумной. А я человек очень широких взглядов, языкастенькая моя.

Все же Тария удивительно толстокожая и безбашенная, причем не только в хорошем смысле этого слова. С наших рассказов и множества устроенных обучающих сеансов в Грезе она представляла угрозу тварей, как и разницу между ними и наделенными. Более того, она уже сама неплохо развила свою чуйку, чтобы даже без связи с планом чуять всякое разное. И по-прежнему ее тянет на легкомысленные приколы и веселье в непонятных направлениях. К счастью, даже она не настолько отморожена, чтобы всерьез пытаться затащить в постель кого-то вроде Дарящей.

Надеюсь.

Дьяволица, вместо ответа, только высунула упомянутый Тарией язычок, недвусмысленно начав водить им в воздухе, приложив пальцы к лицу в форме английской буквы "ви". Опять же, никакого Порока, только язык (каламбур совершенно преднамерен) тела и своеобразный гипноз, но, пронаблюдав пяток секунд за этим "танцем", танцовщица едва не кончила прямо на месте.

– Эта вещь мне не нравится. – Лосий в перепалку вообще не вслушивается, потому что полностью сосредоточил внимание на своем одеянии, которому чистое Небо не нравилось даже сильнее, чем одеяние Лосию. – И я ей, очевидно, тоже.

– Я бы посмотрела на того, кому эта штука вообще понравится. – Гестия энтузиазма тоже не показывала, хотя как раз ей, как связанной с Мглой, подобные вещи являются не столько источником опасности, сколько сытным запасом сил, который можно отдать Мгле в любой момент. – Но едва ли мы подобных блаженных здесь увидим.

– Гых! Ха! Хох! Зырьте дятлы, чо я умею! – Заголосил Ганс с противоположного конца занятых нами руин, крутя в руках вспыхивающие то огнем, то холодом кинжалы, наполняя их жиденькой тенью планарной силы за счет вытягиваемого у одеяний остатка сущностей бывших владельцев. – Да шоб мне кто сказал, шо я не оху*нен!

– Да-да? – Лосий выражает лицом странную смесь мировой скорби и обреченной вежливости.

– Ну, да. – Соглашается Гестия, заканчивая облачаться, делая вид, что предыдущую свою фразу она вообще не говорила и окружающим все послышалось.

– Зырь, Лосий! – Не унимался следопыт. – Я могу трубку прикуривать прям от пальца!

– Небеса пречистые, Ганс! – Душа аристократа все же не выдержала. – Ты же следопыт, тебе курить противопоказано, ведь табачный запах выдаст тебя с головой!

– Да, но я всю юность мечтал от пальца прикурить, шоб быть как настоящий валшепник! – Аргумент Лосия пропал втуне. – Ну, не всю жизнь, а только покуда усы брить не стал. Но мечтал же! Да и вопше, уметь прикурить от пальца – то лучше, чем от пальца прикурить не уметь.

Как-то так получилось, что одновременно пытающаяся прощупать уязвимость изверга к плохому чувству юмора Тария, а также наша связанная воедино троица, переглянулись и как-то недоуменно пожали плечами, причем даже Дарящая недоумение испытывала почти неподдельное. То есть, она почуяла мое собственное отношение к ситуации, после чего чуточку поменяла собственное отношение, стремясь вызвать отклик с моей стороны, неважно какой окраски, но именно чуточку поменяла, а не намеренно разожгла в себе ложное чувство.

Мда.

– Пора выдвигаться.

Это укрепление было, пожалуй, если не главным, то вторым по важности среди всех опорных точек охватившего Вечный ритуала. Комплекс зданий, что принадлежал магической гильдии Золотого Пера, был сдан культу почти без боя, если не считать символического сопротивления на местах. Просто в один миг почти вся защита, все оборонные рубежи, многослойные ловушки и артефактные периметры оказались отключены, практически вся стража, группы быстрого реагирования и сильнейшие гильдейские маги молча пропустили входящих внутрь людей, нелюдей и тварей, а после снова эту защиту подняли, добавляя новую и переводя гильдию на осадное положение, одновременно продолжая обильный поток жертвоприношений, что шел в гильдейских подвалах.

Организация эта никогда не славилась особо сильными бойцами, предпочитая держать громадные штаты наемников, привлекаемых специалистов или просто привязывать к себе отставных боевиков из армейцев, что желали уйти на покой, но без потери потоков золота и серебра, какие им платились за службу. Золотые Перья занимались больше торговлей всевозможными зачарованными амулетами, алхимическими зельями и ритуальными принадлежностями. Их часто стыдили за столь тесные связи с торговцами золотых поясов, что даже не ясно где торгаши заканчиваются, а начинаются гордые маги.

Справедливости ради, это было не голословное обвинение, ведь в действиях и манере вести дела у Золотых было куда больше от упомянутых торговцев, а дела свои они привыкли решать не магией, а деньгами. Тем не менее, они имели и своих исследователей, и видных научных работников, и даже выдающихся юных талантов в их рядах хватало. Пусть эта гильдия и не обладала четкой специализацией, зато в ней хватало широкопрофильных специалистов и руководимых ими отделов. Да, их мастера редко создавали подлинные шедевры, да и элитная прослойка амулетов, эликсиров или ритуалов была отнюдь не под ними, зато именно эта гильдия держала под собой львиную долю оборота низовых чар и амулетов на территории Вечного, а также в центральных или дальних провинциях.

Курочка по зернышку клюет, а наличие покровителей среди императорского двора, союзников среди наемничьих отрядов, многие из которых можно было с чистой совестью считать наемными армиями, пусть и далеко не такими "вольными", как они говорили, а так же партнеров среди виднейших торговых домов делало их одной из богатейших гильдий Империи Веков. Не сильнейшей, ибо одними наемниками и переманенными разными способами талантами выехать на вершину не сумеешь, не влиятельнейшей, ведь за защиту "вольных" наемников и выгодные государственные контракты приходилось платить немалой долей автономии, но действительно богатой.

И твердыня у них была под стать их амбициям и кошельку, а уж переведенная в боевой режим, наполненная готовыми к бою культистами и усиленная поднятыми уже за счет извергов и их жуткой магии чарами, она была способна остановить практически любую атаку. Собственно, она и остановила, спокойно отбив несколько вялых и парочку совсем не вялых штурмов постепенно приходящей в себя стражи, гвардии и просто готовых сражаться с тварями смертных.

Фишка в том, что с учетом всей поднятой предательствами кутерьмы, порушенных связей и общей паники, все эти гильдии, даже оставшиеся незатронутыми предательством, сумевшие быстро оправиться от внезапных атак, в первую очередь начали защищать себя и свое и даже прямые приказы Императора не всегда доходили до ушей старших офицеров и почетных гильдмастеров. Тварям не нужно было штурмовать каждую точку обороны, лишь сдержать их, дать себе время, не дав его остальным.