Текст книги "Его искали, а он нашелся (СИ)"

Автор книги: Avada Kadavra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 140 страниц)

В очередной раз активируя поиск видения, – он старался постоянно держать себя в напряжении, если только без угрозы здоровью, пытаясь получить побольше опыта, – Конгар почувствовал, что на этой попытке что-то поменялось. Его умение было неточным, слабым, размытым и его можно было обмануть даже обычному человеку, если соблюдать нужные предосторожности. Не сообщать никому лишней информации, не оставлять своих вещей где попало, не вверять все данные по своим проектам в одну голову и все такое. Даже столь базовое противодействие, даже часть его было для мужчины непреодолимым.

Да, он считался полноценным видящим, а не каким-то интуитом, только и могущим в кости выигрывать, не говоря уж об обычных вояках, в распоряжении которых хорошо если хоть одно только предчувствие опасности было. Но девяносто девять из ста полноценных видящих (очень редких птиц, на самом деле) именно такими и были – неуверенные и неточные видения, нечеткие прогнозы и регулярные ошибки из-за неправильного понимания своих видений. Уникумы, что одним только взглядом, без долгих ритуалов и смертельной усталости, могут провидеть прошлое и будущее человека, столь редки, что служат они не богатым торговцам (всего-то из медного пояса!), а могучим гильдиям или венценосным династиям. Если те не служат самим пророкам.

Тем не менее, поиск видения слыло одним из самых базовых умений, которое доступно как обычным, так и элитным видящим, хоть применяют они его с разной силой и мастерством. Исключений целая куча, но умение и вправду часто встречаемое в той или иной форме. И одной из его характерных особенностей считается не только крайне низкая вероятность успешного, четкого, понятного и правдивого видения, но и кое-что другое. С неким, очень мизерным, шансом эта способность может не просто послать видение, но и собрать разрозненную информацию, обрывки фраз, догадок, увиденных мельком деталей, да и вложить их в голову видящего.

Отсюда и ползут слухи об изреченных Пророчествах и Предзнаменованиях, которые исходили из уст, в общем-то, совсем не выдающихся видящих. Иногда такое бывает, только и всего. Конгар сейчас был удивительно близок к подобному "критическому успеху", пусть он был далеко от полноценного Пророчества. Еще секунда, и он, казалось, понял бы сокрытую за рядовой сделкой тайну, пусть даже только мизерную ее часть, кусочек мозаики.

В этом и проблема сложных и многоступенчатых планов и заговоров, что рано или поздно, какой-то зрящий хоть что-то да заметит. Для этого и используют всевозможные обманки, лживые образы и перенаправления внимания, но всегда оставался шанс на то, что какой-то случайный видящий возьмет да и заметит то, что не нужно. Вероятно, даже без вреда для того самого сверхсложного плана, потому как открылась бы ему лишь жалкая грань тайны, но все же это была бы зацепка.

С тихим шорохом на лицо застывшему в своеобразном трансе мужчине, сидящему в собственной комнате, внутри особой ритуальной фигуры, упал обычный комнатный паук.

Тем бешеным матом, каким ознаменовал прерванный транс и убежавшую тайну, что сулила ему как минимум уровень, а как максимум свободное очко развития в классовое умение, разбудило не только прислугу, но и соседей. Странности очередного делового партнера были забыты за головной болью, носовым кровотечением и эмоциональным срывом, который пришлось заливать парой кувшинчиков винца.

Тайна оставалась тайной.

Точно так же, оставалась она тайной и для других, пусть способ сохранения ее был всегда разным, но никогда не подозрительным. Всего-то обычная бытовая мелочь, которая так часто преследует людей и нелюдей на протяжении всей их жизни. От этого нельзя скрыться, как нельзя спрятаться от собственной судьбы. Никто не застрахован от неудачной случайности, даже самые умные и талантливые.

Опытный дознаватель, почти поймавший мысль за хвост, использовал смелое предположение, начав укладывать в одно несколько, казалось бы, никак не связанных дел, но поскользнулся на мокром полу, едва удержав равновесие. А мысль ушла, да и не было там свидетельств, только догадки и подозрения, которые даже для интуита казались слишком натянутыми. Даже если и есть там связь, то это всего-то разборки двух конкурирующих торговых домов – вот на это как раз доказательств хватает, причем старательно спрятанных, но все же найденных, а не оставленных на виду намеренно.

Еще один дознаватель, уже не государственный, а служащий магической гильдии, сидел в уютном кресле для медитаций, думая над странным изменением в привычном потоке ритуальных реагентов, которые за последний год изрядно подорожали, хотя тех покупателей, что их использовали, было строго известное число. Кто-то прикарманивает себе лишний откат? Или, может быть, конкуренты готовятся основать дочернюю гильдию и подготавливают запасы для уже их складов? Но ведь тогда должны были и финансовые потоки исказиться... хотя их и прятали, наверное, куда тщательнее.

Это вообще-то работа для гильдейских экономистов, скупщиков и казначеев, а не для дознавателя, но в жизни им часто приходится залезать в обязанности друг друга. Он еще покрутил в голове эту мысль, но потом запотевшая бутыль с охлажденным вином, в которое добавили укрепляющих зелий, выскользнула из ладони. Реакции довольно прокачанного мужчины хватило, чтобы поймать сосуд до того, как он опрокинется, но мысль оказалась потеряна. Обычная докладная записка с обращением к казначею, хоть и была подробной, но увела того в другую сторону от истины.

Сидящий в экранированной и закрытой барьерами комнате Ищущий Истину тридцать девятого уровня вел своей волей целый круг видящих, среди которых середнячков не имелось – только твердые профессионалы с огромным опытом. Других, знаете ли, не принимают в состав Очей Вечных, доверяя им непрерывную проверку всех деталей этого отлаженного механизма.

Они многое видели, пусть даже немалую долю тайн от них скрывали как их коллеги из этого же ведомства, так и множество артефактов, барьеров и ритуальных защит. Сложно лавировать в этом лабиринте так, чтобы не пропустить внимание шпиона, но и не найти что-то, что им знать не позволено. Ищущий, несмотря на легендарный класс, был далеко не первым номером в иерархии Очей Зрящих, а потому прекрасно понимал, что закрытые участки либо рассматривают куда более доверенные и могущественные, либо не рассматривают вообще. Очи отлично знали, что нельзя давать слишком много информации в одни руки, так что постоянно перекрывающие друг друга команды зрящих были необходимым злом.

Концентрация его была незыблема.

Внимание – отточенным скальпелем, взрезающим паутину событий.

Воля – раскаленной иглой, пробивающей любую завесу.

Рутинная проверка никогда не становилась для него рутиной, сколько бы времени ни проходило. Особенно после того, как в Вечном произошло то страшное побоище, которое они пропустили и не предотвратили. Просеивая решения некоторых отдельных Очей мелким ситом, он искал любые следы предательства. И не находил – собственные интриги, превышение полномочий, попытки подсидеть, скрытые и не очень махинации, но не предательство. Все это будет записано и использовано высшими чинами, чтобы держать в узде инициативных подчиненных, что сами только и мечтают стать высшими чинами.

На секунду только Ищущему показалось, что в калейдоскопе чужих желаний и мотивов промелькнуло лицо недавно устраненной ликвидатора, убийц которой прямо сейчас искали еще несколько групп сразу. Начав перетасовывать хоровод картинок, он продолжил поиск уже в новом направлении – без удивления и лишних эмоций. Наличие в этом деле крота, – вольного или нет, – было фактом доказанным, ведь уже двоих таковых нашли и повязали, прямо сейчас выворачивая их память наизнанку.

С высокой долей вероятности, он просто уловил одну из блуждающих связей, ведущую как раз к тем самым захваченным двойным агентам, но проверка никогда не бывает лишней. Глоток усиливающего видения зелья, после чего отдельный участок картины событий начинают разглядывать куда внимательнее. Правда и Ложь, способность второго ранга его класса, позволяла узнавать ответ на некоторые вопросы, пусть только в виде крайне короткого "да" или "нет". Главное – правильно задавать вопросы и различать попытки обмануть спрашивающего.

Умение истощало резервы, а также было довольно болезненным в применении, но в его распоряжении не имелось более надежного способа быстро проверить свежие подозрения. Чистейшее познание, которое очень проблемно отразить или обмануть, используемое крайне целеустремленной личностью. Он давно уже перерос тот уровень, на котором его могло отвлечь хоть что-то, заставить сбиться, потерять нить мысли и разрушить технику. Да и не было ничего подобного в этом месте, в этой намеренно изолированной от всего мира комнате, отрезанной от реальности и служащей усилителем их способностям.

Именно в этот момент за стенкой произошла еще одна досадная случайность, выразившаяся в уроненном и разбитом накопительном кристалле довольно крупного размера. Причем он разбился, несмотря на то, что переносили его в контейнере защиты, ведь падение оного контейнера было таким неудачным, что он развалился вместе с кристаллом.

Всего-то случайно пролитая капля оружейного масла, каким протирал свой клинок проходящий мимо оперативник, которого и вовсе не должно было сегодня быть в этом отделе. Легкая задержка в работе очищающих чар, которую не первый день пробовали починить своими силами, не желая возиться с документацией для вызова профильных специалистов. Лишь один слишком широкий шаг, заставивший человека, который этот контейнер нес, провалиться вперед и потерять равновесие. Потому что нужно давать такие задачи тем, у кого с ловкостью все в порядке, а не хлипким и неуклюжим магам!

Накопители с нейтральной магией, несмотря на слухи, почти никогда не взрываются. Вернее, взрыв есть, но в сравнении с потраченной впустую силой, он совсем крошечный. Никаких жертв не было, если не считать денежных вычетов из оклада криворукого неудачника. Так, пара обожженных вспышкой ладоней, да куча кристаллических заноз, которые придется выковыривать у целителей. Другое дело магическая вспышка, что активировала все сигнальные системы и временно перевела всех в боевую готовность.

Сидящие внутри изолированной палаты-усилителя видящие практически не заметили этого происшествия. Ищущий, конечно, все понял, но его концентрация была достаточно высока, чтобы не потерять нить мысли и удержать технику. А вот один из его помощников, держащих нагрузку круга, обладал довольно неоднозначным титулом, что позволял ему куда ярче осознавать магические течения. И вот у него концентрации не хватило.

Ищущий Истину, лишившийся подпорки в виде распавшегося круга, не смог удержать контроль над использованной силой, резко оборвав контакт. Отточенного профессионализма хватило на то, чтобы не только избежать повреждений, но и прикрыть союзников, избежав парочки неприятных травм для себя и для них. Возмущение его было выражено лишь одним неодобрительным взглядом в адрес виновника, чего отлично хватило, чтобы передать свое раздражение другому видящему. Скандала устраивать не было смысла, ведь Ищущий прекрасно понимал, что виною едва не случившимся травмам были остолопы за пределами их рабочего места.

Спустя полчаса, они все вновь поймали нужный ритм, вошли в транс и продолжили поиск ровно на том месте, где прервали его ранее. Только теперь найденная правда уже не задевала других тайн. Да и все найденные образы Ареи Ферн совпадали с уже полученной ранее информацией, не содержа ничего нового.

Среди представителей гильдии авантюристов хватало и тех, кто, сам в авантюры не ввязываясь, жизней спасал намного больше самых добродетельных паладинов. Например, Неусыпный Дозор, что был одной из тех немногих причин, по которой представительство гильдии авантюристов в столице вообще терпели, а не выселили их всех во фронтир.

Целая плеяда очень специфических видящих, обладающих строго специализированными классами, что позволяли с небывалой точностью оценивать присутствие всевозможных монстров и чудовищ, предсказывать их появление и находить их слабости. Без консультации с этими ребятами редко проходили рейды в самые страшные логовища, без их подсказок не удавалось эвакуировать городки и деревни из-под молота атакующей орды, да и вообще, неслабо они помогали людям и нелюдям выживать. За совсем не скромное вознаграждение, но все же, но все же.

Прямо сейчас один из таких вот дозорных шел по неприметному и малопосещаемому коридору центрального представительства, старательно удерживая трясущимися от перенапряжения руками огромное блюдо с покрытыми вареньем блинами. Не слишком высокие физические атрибуты превращали рядовую задачу в настоящий подвиг во имя чревоугодия.

Подойдя к очередному участку коридора, он повернулся к ровной поверхности стены, заранее зная об отсутствии рядом лишних свидетелей, после чего с расстановкой и легкой возвышенностью патетично продекламировал:

– Все говорят, что бобр – добр, но на деле добр ли бобр? – После чего мигом юркнул в проявившийся в стене проход, вернее, сквозь потерявший материальность участок оной стены. – Имена Небесные, какой больной ублюдок придумывает эти пароли?

Вместо привычного согласного роптания коллег, точно так же изрядно задолбавшихся произносить всяческую чушь, его встретил бешеный мат его начальника и наставника, что пытался выковырять из волос кусочки фруктов, явно попавших туда из небольшого блюда, где эти порезанные фрукты и лежали.

Формально говоря, им не положено пользоваться тем проходом, который ведет в коридор – там реально слишком часто проходят те, кому о тайной ритуальной комнате-усилителе Неусыпных знать не стоит. Но оттуда до кухни просто рукой подать, а через куда более защищенный тайный проход, ведущий в один из пустых кабинетов административного корпуса и через который они попадают на рабочее место каждое утро, тащить свои кости придется куда дольше.

– Что случилось? – Поставив блюдо на столик, давая рукам вновь начать нормально работать, спросил он своих коллег.

– Лоон поймал видение и медитировал, а Карл захомячил фруктовое ассорти и тоже поймал видение, прямо на ходу. А в руках нарезка фруктовая была, та, что у Лоона теперь в волосах. Теперь Карл прячется в своем логове, а Лоон грозится ему печень вырвать и по ней погадать. – Ответил ему последний участник их четверки, не отрываясь от пересмотра заколдованных карточек с рисунками всевозможных чудовищ.

Класс Флесса позволял ему по изображению монстра, особенно по такому изображению, узнавать, где таких экземпляров больше, а шансы встретить их куда выше. Для него почти вся работа так и проходила – то пасьянсы из карт раскладывать, то на эти карточки смотреть неотрывно, пытаясь достучаться до интуиции.

– Сдвоенное видение и такой облом. – Покивал вошедший, понимающе и сочувствующе содрогаясь, представляя масштабы отката и последующую мигрень. – А я зато блинов притащил!

Спустя примерно пять минут временная ссора была забыта, а четверо дозорных принялись отдавать дань мастерству гильдейских поваров, а также обсуждать задницу новенькой высокоуровневой поварихи, совсем недавно принятой в штат. Так и не пойманные видения оказались практически полностью забытыми.

Вильгельм Парпиконти искренне считал, что его в жизни поцеловала взасос сама леди Фортуна. Не блистающий ни особыми талантами, ни родословной, ни тяжелым кошельком, он устроился в жизни так, как мог только мечтать устроиться. А все из-за того, что однажды дал в морду одному наглому святоше, много о себе возомнившему.

Тогда, в той таверне, где он упивался дешевым вином, думая над тем, куда и кому продать свой клинок, чтобы было на что пить вино и дальше, и желательно чуть получше, он заметил наседающую на какого-то старика троицу то ли наемников, то ли приключенцев, из этих наемников переквалифицировавшихся. Старик выглядел довольно потерянно, устало и задолбанно, чем вызывал легкую нотку сочувствия у испытывающего примерно те же чувства Вильгельма.

А еще там был жрец какого-то светлого бога, но Вильгельму был интересен не бог, а жрец. Совсем недавно, буквально несколько дней назад, один такой из одной только зловредности подставил Вильгельма под стражников, выписавших ему немалый штраф. И хорошо, что было, чем заплатить, а то пришлось бы сидеть в тюряге, в компании, совсем не подобающей честному человеку.

Жрец был совсем другим, но пьяненькому мужчине на такую мелочь было побоку, а потому он молча встал и пошел бить морды, спасая родственную душу. Отпинали его знатно – все же их было трое. Но и он в долгу не остался, раздав каждому по бланшу под глазом (одному под правым, а другому под левым), а жрецу так и под обоими сразу. Когда он чуток пришел в себя, отряхнул землю с одежды и плюнул на закрытую дверь таверны, из которой его вышвырнули, то встретился с задумчивым взглядом старичка.

Потертый костюм, жиденькие седые волосы и подслеповато щурящиеся глаза – ни дать ни взять, старый клерк из магистрата, вышедший на прогулку. Клерк поднял к лицу тяжелый монокль, посмотрел через него на Вильгельма, моргнул пару раз и предложил подработку. Пропивший последние деньги мужчина с искренним энтузиазмом согласился. Так он и стал охранником, носильщиком и, временами, собеседником чудного дедка. Между прочим, он до сих пор понятия не имел, как того зовут, обращаясь к нему нейтральным "начальник" или более дружеским "старый хрен".

Дедок платил хорошо, не ввязывался в проблемы, не требовал от Вильгельма практически никакой деятельности и вообще, похоже, нанял его просто для того, чтобы он у него был. Еще старик имел целую кучу тайн, которые получающий почти халявное жалование Вильгельм старательно игнорировал и даже не думал их узнавать. Да будь он хоть главой тайной стражи в бегах, Вильгельму было бы абсолютно похрен!

Еще у старика была странная книга, которую тот часто читал и делал там всякие заметки на полях. Он только раз поинтересовался на эту тему у старика, мол, что читаете? Если любовные похождения, то он хороших авторов знает, у которых там такие сочные описания, что даже у мертвеца любовь встанет.

– Легендарный артефакт. – Отвечал старик, почесывая нос. – Можно читать любые недостаточно качественно защищенные отчеты и торговые сводки в определенном радиусе. Да и защищенные тоже можно – их прямо на страницы книги и копирует.

Если он ожидал, что Вильгельм не поверит, то он ошибся – Вильгельм поверил сразу и безоговорочно. Если он ожидал, что это хоть что-то поменяет, то он тоже ошибся – Вильгельму было все так же насрать на чужие тайны, пока ему не мешали хлестать вино и ухаживать за симпатичными служанками. Старику на их формы, в силу возраста, было плевать точно так же, как Вильгельму на легендарные артефакты.

В какой-то момент старик начал ходить очень мрачный, все больше времени проводя в своей книжке, исписывая всякими таблицами одну пачку дорогой бумаги за другой. Даже поесть приходилось носить тому самому, и самому же, едва не силком, кормить – служанок он и стукнуть мог, а сила в старческом теле была недурственной. Вильгельма он тоже пару раз приголубил, но в отличие от хрупких девушек, Вильгельм привык получать по морде и не стеснялся в ответ вывернуть блюдо с рагу из баранины на голову старику. Потом он получал еще одну порцию тумаков, но наниматель все же кушал.

В какой-то миг, старик начал не только работать с книгой, но еще и письма отсылать, причем самыми разными способами и вообще, начал закрывать на ночь окошко в свою комнату, хотя раньше даже в самый лютый мороз максимум прикрывал его, чтобы снег не залетал. Вильгельм на всякий случай начал выпивать на ночь на один стакан вина больше, чтобы спалось лучше.

Потом в гости к старику пришел какой-то мутный хмырь с рожей такой, что поневоле тянешься к мечу на поясе, а второй рукой кошелек сжимаешь. Они встретились как старые друзья – прибывший без разговора вломил его нанимателю в морду, тут же отлетев в стенку из-за удара молнией от сработавшего быстрее мысли амулета, сжатого старческими пальцами.

Вправивший выбитую челюсть старичок похромал ко все еще подергивающемуся и искрящемуся гостю, явно с целью попинать парализованное тело. Пнул только дважды, а потом амулет рассыпался пылью, а старик получил еще одну оплеуху, отвесил еще один заряд молнии из нового амулета, назвал гостя нехорошими словами за порчу имущества и отослал Вильгельма притащить выпивки. Потом они, видимо помирившись, заперлись в рабочем кабинете старика вместе с записями и кучей жратвы и бухла, откуда два дня раздавались маты и взаимные обвинения в скотоложестве.

А потом хмурый мордоворот вышел из кабинета, выбив с ноги дверь, дал в морду подвернувшемуся Вильгельму и был таков. Старик вышел следом, всучил своему охраннику флакон с исцеляющим зельем, после чего немного подумал и веселым таким тоном заявил.

– Знаешь, Вилли, пора нам из этого города съ*бывать.

А он что, дурак что ли? Сказали съ*бывать, значит нужно съ*бывать. Только пошел на прощание осчастливить увольняемых, – с отличным пособием, – служанок, да собрать коллекцию своих любимых романов.

– А кто приходил-то? – Спросил он между делом, оттаскивая в купленный к переезду фургончик какие-то баулы да сундуки.

– Старый знакомый. – Поморщился старик. – Был когда-то моим сотрудником. А сейчас я с него должок стребовал, заодно ему кой-чего подсказав из дел былых, что он ищет.

– А, ну тогда ясно, чего он такой злобный. – Чтобы бывший сотрудник, да не захотел дать в морду бывшему шефу, это надо очень добрым и незлопамятным быть.

А с такой рожей в добрые люди точно не берут.

Особенно если с тебя старые долги требовать начинают.

– Нам не удалось найти странника. – Подытожил свой часовой доклад невзрачный мужчина, одетый в неприметную мантию, одинаково подходящую как аристократу, так и торговцу или даже приключенцу на отдыхе. – Он скрылся.

Тот, кому доклад был предназначен, молчал, не делая никаких движений и не давая докладывающему понять, каково отношение к его словам и что ему теперь грозит. Впрочем, сам он не имел ни малейшего понятия, что еще он мог в этой ситуации сделать, а потому только и мог, что ждать ответной реакции.

– Что с Ферн? – Поинтересовался тот точно тем же спокойным голосом, каким он говорил всегда, сколько докладывающий знал этого человека.

– Предположительно устранена, но для полноценной уверенности нужно разворачивание тенет, что вызовет ослабление покрова. – И добавил, чуть сомневаясь. – Я не рискнул брать на себя ответственность.

Сидящий в мягком кресле мужчина в весьма почтенных годах, одетый исключительно по-домашнему, мягко поднялся на ноги и прошел к широкому витражному окну, открывающему вид на утреннюю столицу. На лице его на один короткий миг проступило легкое раздражение, что было лишь тенью кипящего внутри бешенства.

Арея Ферн и все, что только с ней связано, было одним огромным комком глупости, некомпетентности и непрофессионализма, умноженным на сотню и возведенным в бесконечность. Удачное покушение на Второго Принца не только взбаламутило мутную воду Вечного Града, заставив покров опасно приблизиться к той точке, где его могло и повредить. Оно еще и заставило действовать торопливо, необдуманно, привлекая не до конца проверенные или вовсе ненадежные кадры. И это не могло не вылиться в череду мелких проколов, которые, к счастью, удавалось быстро закрывать и прятать.

До происшествия с Ферн.

Ее вербовка была очевидным решением просто потому, что наглая и своевольная стерва сама, намеренно поставила себя в стороне от большей части клубка связей и взаимных договоров. Во всем Вечном было бы трудно сыскать другого обладателя такого высокого уровня, что позволял бы себе такую беспечность. Практически ничем не защищенное жилье, отсутствие охраны и личной свиты, нежелание принимать чужое покровительство – она просто напрашивалась на приход недобрых гостей.

Несомненно, он знал о том, что ранее случалось с теми, кто считал точно так же, но значения этому не придавал. Ликвидатору ее уровня могло везти довольно долго, но не против той силы, что стояла за ними всеми. Если бы они сработали по изначальному плану, то Ферн, со всем ее опытом, полномочиями и подконтрольными ударными группами, просто уснула бы одним вечером, чтобы утром проснуться полностью их.

Если бы...

Прикрывая прорехи в плане, им не удалось выделить для ее вербовки достаточные силы. Они были, несомненно были, но оставались резервом на крайний случай – ситуация могла поменяться в любой миг и всем им нужно было что-то, чем удалось бы закрыть прорыв, заткнув навеки ненужных свидетелей. А потому пришлось работать не наверняка, а с помощью хитрой комбинации. Увы, но тот, кому эту комбинацию доверили, посчитал себя слишком хитрым, а остальных слишком глупыми.

Несложно было во всем этом бедламе приписать Ферн к одному из кругов видящих. Чуть сложнее было устроить так, чтобы ее нагрузили до того уровня, когда перенапряжение полностью блокирует использование самых опасных ее способностей. Добавить в зелья, какие выдают уставшим видящим, несколько совершенно безвредных, но обладающих минимальным эффектом добавок, было уже действительно тяжело – работать приходилось, на минуточку, с видящими, да еще и прямо в сердце Очей Вечных.

Из уже пришедшего в трех экземплярах доклада стало ясно, что никогда и никому не доверяющая Ферн не просто закупалась собственными составами, но еще и закупалась ими у нескольких разных алхимиков и зельеваров. Как на зло, в тот день она выпила состав, сделанный одним из тех, кого они посетить не успели. Это не прекратило работу добавок, но ослабило ее, слишком ослабило.

Ферн не должна была проснуться в ту ночь, не должна была и точка.

Но она проснулась, а чертов самоуверенный болван отправил за ней недостаточно подготовленную группу. Что ей, резавшей алишанских журавлей в их гнездах, какие-то тихушники, потерявшие элемент внезапности. Могучий дар, сложнейший в своей изощренности артефакт, что был выдан лидеру группы захвата, бесполезен, если нет возможности активировать связь.

Вдвойне бесполезен, если слишком быстро завербованный, не успевший пройти всей нужной обработки, мужчина не сможет удержать контроль над своими желаниями, пропустив удар в спину. Дурацкий удар, глупый, как и смерть ударенного, как и провал их – практически захваченная Ферн ускользнула из их рук, хотя уже и помыслить не могла о сопротивлении.

А дальше начиналась какая-то ярмарка глупости, парад идиотизма и торжество некомпетентности, читать описание которого было больно почти физически. Торопливость обработки все же смертельно опасна и, пожалуй, стоит с этой практикой завязывать. И без того не самый умный агент, после познания страсти своей стал чудить еще сильнее, попросту пойдя вслед за зовом артефакта, даже не взяв с собой нормальной охраны. О чем только думали те профурсетки, что выпускали его из своих объятий с заверениями, будто его состояние удовлетворительно?

Если бы, опять это "если"! Если бы похищение завершилось успехом, то обработка всех причастных просто закончилась бы в штатном режиме, убрав легкомысленность, импульсивность и исправив потерю части мыслительных способностей. Полностью принявшие свою службу ничем не уступают себе прежним, но это чертово "если"!

Ферн, каким-то неясным даже после всего разбора образом сумевшая сбросить с себя контроль, просто прирезала довольно ценного для их будущих планов человека. Смерть его вызвала четкий и абсолютно необходимый ответ – есть время экономить усилия, держа в рукавах крапленые карты, а есть время эти карты использовать без промедления. За жизнью и душою Ферн и того самого мальчишки, что сумел прострелить лидеру группы захвата голову, вышел Посланник.

Для сущности такого калибра ничего не стоило убить одну смертельно уставшую, да и полностью свежую тоже, ликвидатора, забрать артефакт, устранить свидетелей и следы сражения. И вот здесь вмешался адепт Дороги. Адепт сильный, опытный и совершенно незнакомый при этом. Эти странники, ищущие в мире свое предназначение и собирающие на себе дорожную пыль, никогда не считались сильными боевиками. Свои опасные трюки у них имелись в достатке, но это были трюки. Всякие хитрости, позволяющие выиграть время для побега, а уж убегать они умели лучше кого-либо в мире.

У этого хитрости тоже хватало, вместе с сумасшедшей боевой мощью, что позволила ему не просто пережить встречу с Посланником, но и заставить того отступить. Проявив при этом свою природу. После такого фиаско происшествие с Ареей Ферн уже потеряло большую часть значительности. Убил он ее или нет, но сам факт того, что они все видели и пережили, служит железным доказательством необходимости того, чтобы они жить перестали.

Резервы пришлось изрядно просадить, дернуть за много ниточек, которые еще нужно будет как-то оборвать, но ситуацию под контролем удержали. Ферн объявили погибшей при покушении ее недругов, которых она, как и всякий ликвидатор, накопить успела с запасом, а расследование произошедшего либо поручили доверенным людям, либо направили по спешно созданному ложному следу, что воткали прямиком в полог.

Если же она выжила, если решит появиться, то теперь ее, скорее всего, просто задержат и усадят в темницу, где достать ее будет куда проще – сфабриковать достаточно грязную историю ее подлого предательства было не так уж и сложно. Хоть в чем-то помогло это покушение, ведь пока венценосная кровь требует отмщения, довольно легко сводить свои счеты. Даже если сводить их нужно с обладательницей столь выдающегося уровня и талантов. Вот будь она в гуще событий, оказывай собственное влияние, задействуй она уже своих должников и союзников... но ее в гуще событий не было.

Искать ответы на неудобные вопросы будут многие – дергая за ниточки, пришлось расшевелить тех, кого не выйдет ни устранить, ни заткнуть, не подняв еще большего шума. Кого-то завербуют, кого-то подкупят, но время, бесценное время они выиграли. План все равно практически подошел к финальной стадии. Пока они все поймут, хотя бы подумают над тем, чтобы проанализировать странные события, приказы, просьбы и затребованные долги, будет уже слишком поздно.

Им бы самим эти ответы поискать, найти если не тело Ферн, пропавшее на Дороге, то подтверждение ее гибели и хоть какую-то информацию по страннику. Это стало бы хорошим подспорьем, да только нельзя. Тенета не могут затрагивать то, что прячет полог, иначе будет конфликт двух структур, что приведет к непредсказуемым результатам. Искать проклятые ответы придется самостоятельно, старыми и проверенными веками способами. По крайней мере, они имеют шансы эти ответы найти.