Текст книги ""Полари". Компиляция. Книги 1-12+ путеводитель (СИ)"

Автор книги: Роман Суржиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 268 (всего у книги 355 страниц)

– Дерьмово это кончится.

– К-как может чудо кончиться дерьмово?

– Дурачина ты! Никакое не чудо, просто этот тип – лорденыш.

– Лорденыши тоже не могут так читать.

– Много ты знаешь о лорденышах! Говорят, старший сын графа может в уме помножить двадцать пять на тридцать шесть.

– Д-даже если он – сын лорда, какая беда?

– Много какая. Первое: ты ему хоть слово не так скажешь, а он обидится и отомстит. Пришлет вассалов, чтобы плетей тебе выдали. Второе: ты говоришь, он избитый пришел. А если в суд подаст, чем докажешь, что не ты его отделал?

– З-зачем в суд? Ч-что я ему плохого?

– Даже если не ты – так у него же в голове все спуталось. Он же не помнит, как было взаправду. Может решить, что и ты.

Это сильно встревожило Мика. Его частенько наказывали ни за что, гораздо чаще, чем за дело. Даг прав: коль Мик не виноват перед странным лорденышем, то как раз его, Мика, и накажут. Так ведь всегда бывает.

– М-мы ему только хорошее… – сказал Мик жалобно. – Пустили ночевать, книжек дали…

Даг рассмеялся:

– Дурак ты, малой! Это ж самое худшее – книжки. Он читает быстро, да? А ты – через пень-колоду? Вот и возьмет его старик Линен себе в помощники, а тебя выгонит.

– И ч-че же мне делать?..

Этот вопрос между ними означал просьбу о помощи. Когда Мик спрашивал Дага: «Что же мне делать?» – происходило одно из двух: либо здоровяк устраивал взбучку тому, кто обижал малого, либо давал подзатыльник самому Мику и говорил, что нужно терпеть. Но сейчас не случилось ни того, ни другого. Даг предпринял нечто неожиданное: задумался. Хорошенько почесав затылок, он сказал:

– Тут я тебе не помогу. Коль он лорденыш, то я не могу его тронуть. Страже нельзя задевать благородных. Но ты вот что: избавься от него поскорее.

– Как – избавиться⁈ Выгнать на улицу? Тогда он точно отомстит!

– Нет, малой. Узнай, как зовут его отца да мамку, где они живут. Потом иди к нему в дом, поболтай со слугами. Наверняка там паника: куда делся сыночек? Вот и скажи, что вы его нашли, накормили, одели и в читальне поселили. Тогда родичи заберут его, а тебе, глядишь, денег дадут. Кстати, с тебя потом причитается. Половину мне за совет!

– Это… с-спасибо, – выдавил Мик. Обычно-то он соображал лучше здоровяка, но на сей раз Даг отлично придумал. Избавиться от опасного бродяги, да еще и заработать – вот идея!

– Ты только того… накорми его сначала, помой да переодень в чистое. Чтобы родичи-лорды видели, как ты позаботился. Накорми от пуза, а потом уже начинай.

* * *

Когда Мик вернулся, бродяга сидел с очередной книжкой. Читал при свете. Мастер Линен дал масляную лампу! Ревность уколола Мика, и он решительно взялся за дело.

– Хочешь поесть?

Бродяга не оторвал глаз от книги:

– Благодарю, мастер Линен уже накормил меня.

Теперь Мик заметил миску с остатками гречки на дне. От удивления выпучил глаза:

– Ты не доел⁈

– А?..

– Говорю: ты что, не доел кашу⁈

– А в вашей культуре это принципиально?

Мик не понял ни слова и пропустил мимо ушей.

– Парень, ты выглядишь так, будто не жрал две недели. У тебя вон щеки ввалились, а на руках все кости торчат.

Бродяга поднял глаза от книги и уставился на Мика.

– Прости, я не вполне уловил подтекст, но понимаю, что хочешь обо мне позаботиться. Благодарю тебя, Мик. Будь так добр, подожди три минуты, пока я дочитаю, хорошо?

Это был том «Покорение западных земель» толщиною в кулак Мика, прочтенный до середины. Мик отошел, принес пятиминутные песочные часы, поставил прямо возле книги. Еще утром его восхищал талант бродяги, теперь – злил. Было бы приятно увидеть, что бродяга ошибся со временем. Но увы, когда тот закрыл последнюю страницу, песок в колбе истек ровно наполовину.

– Как тебя зовут? – спросил Мик.

До сих пор он не узнал имени бродяги – увиденное чудо выбило из головы все обычные вопросы.

– Допустим, Натаниэль.

– Допустим – это как? Ты че, не знаешь имени?

– Знаю, но оно длинное и сложное, тебе будет трудно произносить.

– А ты попробуй!

Бродяга сказал. Мик скривился:

– Ладно, Натаниэль. Ты благородный?

– Это относительное и оценочное понятие.

– Ты о чем?

– А ты?

Мик сжал кулаки. Он не был особым драчуном, но Натаниэль больно уж нарывался.

– Послушай, парень, – выдавил Мик, – я с тобой пока говорю по-хорошему. Но если будешь наглеть, то сильно пожалеешь. Отвечай по-человечески!

– Прости, мне это сложно. Я вовсе не хочу тебя злить, не обижайся, просто мне трудно говорить на здешнем диалекте.

– Дилек – это че такое?

– Я имею в виду, что в моих краях говорят немного иначе.

– Но ты же можешь сказать, какого ты рода?

– В грамматическом смысле – мужского… – Мик замахнулся, бродяга взвизгнул: – Ай, не надо! Пожалуйста!

Мик ощутил приятное – хорошо, когда тебя боятся, а не ты. С улыбкой разжал кулаки:

– Ладно, парень, я не буду тебя бить, тем более, если ты благородный. Но ты давай, отвечай: от какой Праматери идет твой род?

– Ах, теперь я понял! Прости меня, тяжело обходиться без сферы. Нет, я не потомок Праматери.

– А Праотца?

– Тоже нет.

– Значит, ты простолюдин?

Натаниэль сильно помедлил с ответом.

– Никогда не применил бы к себе это слово… Но согласно твоей логике, да, я простолюдин.

– Бездомный простолюдин-бродяга? – уточнил Мик.

– Абсолютно верно.

– Сколько тебе лет?

– А сколько ты дашь?

Мику было, вроде, лет пятнадцать, Натаниэль выглядел на столько же, и Мик чуток откинул, чтобы стать важнее:

– Думаю, тебе четырнадцать.

– Да, ты прав.

Мик усмехнулся:

– А мы с тобой можем подружиться.

– Я не против самой идеи, но хотел бы сначала узнать твое понимание дружбы.

– Вот если будешь умничать, то не подружимся. Друзья говорят по-простому. И все знают друг о друге.

– Я о тебе знаю крайне мало, – отметил Натаниэль.

– Ну, меня зовут Мик или же Шустрый Мик, – было еще мерзкое прозвище Губа, но о нем Мик промолчал. – Я из Старого Порта, родителей не помню. Сначала перебивался по-всякому, а потом попал к мастеру Линену. Теперь вот служу его подмастерьем.

– Приятно познакомиться, – с улыбкой сказал Натаниэль.

Теперь Мик понял, чем бродяга подкупил его: Натаниэль смотрел Мику прямо в лицо.

– Ты вот так на меня смотришь… Че, не противно?

– Почему должно быть? – удивился Натаниэль. Потом сообразил, будто лишь теперь заметил: – А, ты об этом отклонении внешности… Неэтично и грубо придавать такому значение.

– То есть, ты не хочешь как-то пошутить?

– Обидно, что ты думаешь, будто хочу.

– Вот и смотри мне. Пошутишь – получишь в зубы!

Натаниэль нахмурил брови:

– Откуда у вас столько агрессии? Почему все постоянно хотят драки?

– А чего ты говоришь: «у вас»? Что, в твоих краях люди другие?

– Мы умеем сублимировать… Ну, направлять энергию агрессии в другое русло.

– И в каком городе живут такие умники?

– Какие умники?

– Как ты. У которых язык длинней, чем руки.

– Что?.. А, метафора! Очень остроумно… Нет, в моем городе не все любят поболтать.

– Какой это город?

– Ты его не знаешь.

– Не знаю твоего города? Он что, не в нашем графстве?

– Нет. Точнее, да, не в вашем.

– В Нортвуде?

– Разве я похож на нортвудца?

– Да уж, не похож. Хилый ты для медведя.

– А на кого я похож?

Мик прищурился. Вообще-то из чужеземцев он видел только медведей, да теперь вот еще кайров насмотрелся, когда они пришли воевать. Если Натаниэль не из Нортвуда или Ориджина, то Мику нипочем не угадать, откуда он. Однако хотелось состроить знатока, и Мик заговорил с важным видом:

– Все знают, что шаваны смуглые, а ты белокожий, значит, не шаван. Путевцы любят пожрать, а ты вон кашу не доел, значит, и не путевец. На столичника похож – сильно умничаешь. Но я б тогда распознал твой говор, я-то знаешь сколько столичников повидал! Выходит, ты из Альмеры, ага?

– Положим, из Альмеры, – сказал Натаниэль без уверенности.

– Вот чего ты врешь все время? Че, в твоих землях нормально – врать другу?

– У нас нет понятия о безнравственности лжи. Уместность правды оценивается по ситуации, и если правда неуместна, то ложь признается вполне этичной.

Мик поднес кулак к его носу:

– Это была твоя последняя выходка, понял? Снова заведешь такое – получишь сразу.

– Ох, беда, – вздохнул Натаниэль, – в ваших краях очень сложно не получить в нос. Я пока не овладел секретом: как говорить с людьми, чтобы они тебя не били?

– Просто: тебя спрашивают – ты отвечаешь!

– Так за это же я и получал! Меня спросили: откуда я? Ответил – получил взбучку. Подошел к другим, они тоже спросили. Я снова ответил честно, поскольку еще не сделал вывода. Снова получил так, что еле поднялся, и тогда уже установил закономерность. А теперь вот ты спрашиваешь…

– Тебя побили, когда ты назвал свою родную землю?

– Совершенно точно.

– Значит, ты не из Альмеры. Альмерцев теперь не бьют.

– Очень жаль, что я не альмерец.

– Но откуда же ты? Клянусь, что бить не стану!

– Как бы мне хотелось принять это на веру…

Натаниэль впервые отвел взгляд, уставился на колбу песочных часов. Было ясно, что он пытается сочинить какое-то вранье, но Мик не мог его винить. Мик никогда не делал в третий раз то, за что дважды получал в нос.

– Ладно, малой, – сказал Мик, – молчи, коли боишься. Я на тебя еще днем погляжу и сам догадаюсь. Это я сейчас не угадал только потому…

И вдруг он понял. Аж дух захватило!

Все сложилось одно к одному. Слово «светлый», слово «сфера». Жажда книг, дивный талант к чтению. Способность обходиться без еды. Далекая земля со странными нравами, за которую могут побить.

– Ты из Дарквотера!! – прошептал Мик.

Мик верил в чудеса. Пусть редко – раз в десять лет – но они случаются.

Первые пять лет своей жизни (когда были живы родители) Мик не очень-то помнил.

Следующие пять провел на улицах Уэймара, выклянчивая милостыню. Если просил там, где нельзя, то его били, порою жестоко. Если просил там, где можно, то били реже, но старшие мальчишки забирали большую часть добычи. Иногда его защищал Даг. Иногда – если денег на двоих не хватало – сам же Даг отнимал все.

Какое-то время Мик верил в Праматерей и пытался выклянчить у них что-нибудь. Новых родителей взамен умерших. Старшего брата, чтоб заступался в драках. Крышу над головой. Пускай не дом, а просто местечко в сарае или конюшне. Острый нож. Пару агаток. Когда Мика били, он просил Праматерей о каком-нибудь спасении: проходящем мимо добром рыцаре или внезапном ливне, чтоб разогнал обидчиков по домам. Праматери всегда оставались равнодушны.

Одним весьма памятным днем Мик расселся на ступенях банка. Ему казалось, это хорошее место для подаяния: тут ходят богато одетые господа. Но господа воротили нос, стараясь не замечать его. Мик дернул одного за полу сюртука – лишь затем, чтобы привлечь внимание. Этот гад завопил: «Воры!», охранник банка вышел на крик и запинал Мика ногами до полусмерти. На сей раз Мик уже не просил. Отполз от злосчастного банка насколько смог, скорчился у колонны какого-то здания, простонал: «Чтоб ты сдохла, Глория-Заступница! Чтоб тебя чесотка заела!» – да и вырубился от боли. А следующим днем убедился, что чудеса таки бывают. Он очнулся в мягкой постели, весь в бинтах и припарках. Получил миску каши, кусок колбасы да кружку горячего чаю, и услышал такие слова:

– Меня зовут мастер Линен, я хранитель уэймарской библиотеки. Лекарь сказал, что вам, юноша, нельзя ходить еще неделю, и хотя бы месяц не ночевать на холоде. Хорошо бы вам совсем остаться здесь. Но я могу взять на довольствие лишь того, кто приносит какой-нибудь прок библиотеке. Скажите, юноша, вы грамотны?

Мик сложил из пальцев букву:

– Мастер, я знаю, что это буква А. Остальные быстро выучу. Поверьте, я смышленый!

Так мастер Линен обрел нового помощника, а Мик – жилье и веру в чудеса.

Грамоте он учился медленно, зато мгновенно усвоил другую науку – как говорить с людьми. Показывать услужливость, льстить, угождать. К каждому подбегать так торопливо, будто именно этот посетитель – самый важный на свете.

– Чего изволите, милорд? Давеча вы просили «Судоходство на Дымной Дали», прикажете снова ее?.. Чем могу помочь, миледи? Вы говорите, об искусстве семейной жизни? Давеча леди-супруга бургомистра высоко отозвалась о книге «Я – хранительница очага». Не изволите ли взглянуть на нее?..

Даже теперь Мик читал медленно и скверно, но имел прекрасную память. Если ты – сирота, то должен все ловить на лету, без этого не проживешь. Когда при нем брали какую-нибудь книгу, Мик твердо запоминал, где она стоит, кто ее читал и что сказал о ней. Так он и справлялся с работой: почти не читая книг, но зная, что говорят о них люди.

– Милорд шериф, вчера к нам доставили из Фаунтерры «Новые методы в дознавательском деле». Торговец сказал, это прекрасная книга, в ней описаны все допросы по Шутовскому заговору. Не желаете ли взглянуть?..

Помимо этого, он угождал и мастеру Линену. Другие подмастерья, что появлялись у хранителя библиотеки, излишне задирали носы. Гордые своей грамотностью, они старались увильнуть от любых черных дел, не связанных с книгами. Мик же не гнушался ничего. Помыть полы? Принести еду? Унести посуду? Белье доставить к прачке? Среди ночи нагреть воды, чтобы мастеру попарить ноги?.. Все – пожалуйста, чего только мастер захочет. Благодаря Мику хранитель библиотеки неплохо экономил на прислуге, потому ценил его. Уже пять лет Мик служил в уэймарской читальне, хотя Даг говорил, что его выкинут в первый же месяц.

А вечерами, набегавшись со всеми поручениями, Мик возвращался в свою каморку, где сидел в потемках, пока не сваливался в сон. Мик почти не читал книг и не любил затемно выходить на улицу, однако он знал, как бороться со скукой. Он думал о волшебстве.

Это началось с Клариссы. Старейшина судоходной гильдии решил дать дочке образование и выписал наставника из Фаунтерры. Тот задавал Клариссе много уроков, она трижды в неделю приходила в читальню заниматься. Она зацепила Мика не красотой, хотя была очень недурна, и не манерами, а тем, что никогда не смотрела ему в лицо. Мик знал: мало кому на свете его рожа кажется приятным зрелищем. Но Кларисса избегала его слишком нарочито, даже когда говорила с ним, даже когда брала книги. Взгляд – на руку, на книжку, в пузо, но не в лицо. Это было обидно. Взгляд и звездочки не стоит, но ей для Мика даже взгляда жаль. И вот однажды мелькнуло у него – просто раз и стрельнуло в голову: а как бы легко было, живи я в Дарквотере! Сделал бы ей приворотное зелье – и все!

Мик знал, что в читальне имеются две книги о дарквотерской магии. Затратив три месяца, он прочел их. Не держал на уме ничего серьезного, не верил, что сумеет взаправду изготовить зелье. Однако читал, и было приятно. С каждой страницей приходили фантазии: как станет Кларисса смотреть на него, как будет просить: «Постой возле меня еще минутку, дай наглядеться!» Или как попросит книгу о любовном мастерстве, а он спросит: «Скажите, к какому сорту человека вы питаете чувства? Мне следует знать это, чтобы лучше подобрать книгу», – и она ответит: «Парнишка лет пятнадцати, сирота, но грамотный и очень миловидный!»

В тех книгах, конечно, не было рецепта приворотного зелья. Авторами были не колдуны, и даже не болотники, а имперские ученые, когда-то посещавшие Дарквотер. Они писали о магии с зазнаистым высокомерием: «К так называемому „светлому ведовству“ относится и обширный класс приворотных ритуалов. По форме они рознятся зависимо от местности, на севере Дарквотера претерпевают влияние степной культуры, а на юге обретают оттенок шиммерийского мистицизма. Суть же их сводится к следующему: так называемое „приворотное зелье“, будучи употреблено вовнутрь, якобы, вызывает сильные сердечные чувства». В таком духе были обе книги, и Мик не взял из них ничего полезного, но его фантазии только окрепли. Конечно, плоха та магия, чьи секреты расписаны тут и там. Книга может описать волшебство, но обучить ему может лишь настоящий колдун!

Вечерами в своей каморке Мик закрывал глаза и улетал в мир магии. Теперь он мечтал не только о приворотном зелье, а представлял, каково вообще быть волшебником. Не только Кларисса, а всякий смотрит на тебя с уважением. Если кто скажет злое слово – щелкни пальцами, и обидчик будет кашлять день и ночь, и никакие снадобья не помогут, пока он на коленях не попросит прощения. Если кто рискнет тебя ударить – ты моргнешь и исчезнешь, а появишься за спиной у драчуна. Он только обернется – ты снова исчезнешь, и снова за спиной. А если нападут на тебя сразу несколько, то дохнешь им в глаза и нашлешь морок. Они начнут драться меж собой, все кости друг другу переломают, а ты только со стороны посмотришь. А понадобятся тебе деньги – тоже легче легкого. Придешь к банку Шейланда – тому самому, где тебя чуть не убил охранник – прочтешь заклинание и превратишься в ветерок. Влетишь в открытое окно, потом через щель под дверью – в ту комнату, где золото хранится. Набьешь все карманы эфесами, снова заклинание – и вылетел прочь, как тебя и не было! Вот как оно – быть колдуном!

Мика настолько увлекли эти мечтания, что временами он уже не дожидался вечера, а начинал фантазировать днем, пока работал. Потому нередко путал книги, потому споткнулся вчера, когда нес заказ Клариссе, потому и мастер Линен бывал им недоволен. Как раз поэтому пророчество Дага звучало вполне весомо: «Возьмет старик Линен себе в помощники Натаниэля, а тебя выгонит». Словом, Мик имел явную причину невзлюбить Натаниэля… Но все изменилось в ту минуту, когда странности бродяги сложились одна к одной, и догадка вспыхнула в смышленом мозгу Мика, и он прошептал:

– Ты из Дарквотера!!

Натаниэль вздрогнул и сжался, будто хотел спрятаться за песочные часы.

Мик ухватил его за руку:

– Эй, ты неправильно понял! Я не стану тебя бить. Наоборот, я люблю Дарквотер, понимаешь?

– Угу, – буркнул бродяга, боясь поверить.

– Я никому тебя не выдам. Будь ты самым темным колдуном изо всех, и то не выдал бы, а ты же – светлый!

– Да…

– Значит, можешь не бояться и сказать мне по секрету. Ты из Дарквотера, да?

– Угу.

– И ты… – дух захватывало! – Ты колдун?

– Ммм… Что ты понимаешь под этим словом?

Мик прикусил губу. Конечно, это же проверка! Колдуны так просто не раскрывают себя кому попало. Скажешь глупость – и все потеряно, никаких тайн не узнаешь. Мик отбросил слово «магия» – наверняка волшебники зовут свое искусство как-то иначе. Мик не ляпнул о приворотном зелье – звучит слишком просто и по-детски. Требовались мудрые слова, Мик произнес с замиранием сердца:

– Колдун – это тот, кто владеет особым знанием и умеет то, что недоступно другим людям.

– Я – колдун, – признал Натаниэль.

– Научи меня!

Мик тут же пожалел, что не сдержался. Натаниэль нахмурился, поджал губы.

– Так не выйдет… Нужно быть светлым. И нужна сфера…

– Ага, я понимаю.

– И много других факторов…

– Да понял я.

– И я сейчас нестабилен… Плохо мне от голода.

– Ладно, ладно.

– Принеси мне еще книгу, а?

– Какую?

– Об истории. Или социальном устройстве.

Мик поднялся, злясь на себя за несдержанность. Натаниэль мог согласиться! Он бы точно согласился, если б Мик вел себя поумнее! Но ничего, еще есть шансы, можно попытаться снова. Главное – угождать Натаниэлю.

– Мигом принесу. Если ты не хочешь поспать сначала.

– Я посплю час, а дольше – опасно. Обостряется дефицит, могу проснуться в коллапсе.

– Тебя разбудить через час?

– Спасибо, сам проснусь.

Мик не спросил – как. Невеликий фокус для колдуна! Мик взял песочные часы и пошел за книгой.

– Они дают погрешность, – сказал Натаниэль.

– Че?

– Часы неверно идут. Песок стекает за пять минут тринадцать секунд. Наверное же ровно пять должно быть?..

* * *

Теперь Мик без устали наблюдал за Натаниэлем. С жадностью золотоискателя выискивал, высматривал способности колдуна – и в мечтах примерял на себя. А талантов у Натаниэля оказалось множество, чтение книг было лишь хвостиком репки.

Колдун не зря отнекивался от каши: магия позволяла ему не чувствовать голода. Иногда ему требовалась пища, но если ее не было – Натаниэль не страдал. Не сверкал хищным блеском в глазах, не провожал злобным взглядом каждый кусок, попавший в чужой рот. Для проверки Мик однажды забрал его порцию и съел перед носом колдуна – тот даже не отвлекся от книги.

Колдун спал по часам, причем часы имелись у него в голове. Бывало, он говорил: «Проснусь через сорок минут» – и просыпался ровно через сорок, минута в минуту. Зачем вообще вставать среди ночи? Ради книг. Натаниэль не мог читать меньше одной книги в два часа. Полчаса без чтения он выдерживал свободно, во вторые полчаса беспокоился, после часа начинал метаться по комнате, как медведь в клетке: «Книгу, дайте книгу, ну пожалуйста!» Конечно, Мик не отказывал ему.

Натаниэль обладал диковинной памятью. Мик и сам не жаловался на извилины, но колдун дал бы ему сто очков форы. Например, Мик помнил, где стоит каждая книга, но колдун помнил даже то, сколько в ней страниц!

Если прав Даг, и сын графа Шейланда – талант в математике, то Натаниэль был – как десть сыновей десяти графов вместе взятых. Мик спросил его:

– Сколько будет тридцать шесть помножить на двадцать пять?

Тот удивился:

– Зачем тебе?

– Ну, мастеру предлагают купить сундуки – двадцать пять сундуков, в каждый влезет по тридцать шесть книг. Он велел сосчитать, сколько всего поместится, а я потерял счеты…

Несколько вдохов колдун молча взирал на Мика, потом сказал:

– Девятьсот.

Мик кивнул с уважением:

– Быстро ты сосчитал.

– Счет вовсе не занял времени. Время ушло на догадки о том, почему ты не смог умножить сам.

– Как – не занял времени? Хорош меня дурачить!

– Обидно, – сказал Натаниэль, взял листок и стал писать числа в столбик. С каждым числом он говорил:

– Это – тридцать шесть помножить на двадцать пять и еще на двадцать шесть. Это – предыдущее число, умноженное на двадцать семь. Это – прошлое число, умноженное на двадцать восемь. Это – прошлое число, умноженное на…

Он не делал перерывов на счет. Выведя одно число, сразу начинал писать другое. Тут же, без передышки. Восьмое число заняло собой чуть не половину строки, в нем было пятнадцать цифр.

– Проверяй! – Натаниэль бросил листок Мику, а сам уткнулся в книгу.

С помощью счетов, учебника по математике и мастера Линена Мик смог проверить только первых четыре числа. Все точные!

Прошло несколько дней, и Мик увидел в действии также магию целительства. Раны колдуна заживали с безумной быстротой. На второй день затянулись все ссадины, на третий исчезли опухоли, на четвертый погасли синяки. Лицо, еще вчера напоминавшее синюю кляксу, стало белехонько и гладко, как у девицы.

Когда-нибудь и я так смогу! – с замиранием сердца думал Мик. После побоев в банке он неделю не мог встать и целый месяц стонал от боли. А тут – прочел заклинание, и за три дня – как новенький! Это было так чудесно, что он даже не верил глазам, и на всякий случай спросил:

– Натаниэль, ты ведь правда вылечился так быстро? Мне не почудилось, а?..

– Быстро?.. – распахнул глаза колдун. – Какое же быстро! Из-за коллапса я не мог сфокусироваться на лечении, потому страдал целых трое суток! Думал, выть начну от этих синяков!

– Целых трое суток⁈ А если б не твой этот, как его… Ты бы тогда еще быстрее?

– Стыдно тратить на такое три дня. Если бы мне сломали несколько костей, подобная трата времени была бы обоснована.

– Ты можешь сам заживить перелом⁈

Натаниэль напрягся.

– Только не нужно проверять, хорошо? Пожалуйста, поверь на слово!

– Я верю! – Мик сотворил пальцами спираль.

И что самое поразительное: мастер Линен не замечал никакого волшебства! Бешеную скорость чтения он называл «благословением от Праматерей», а об остальном говорил так:

– Вот ярчайший пример того, как книги развивают интеллект! Сей юноша прочел сотню томов – и вот уже множит числа в уме, и знает время до минуты. Только представьте, чего он достигнет, когда прочтет тысячу!

Мик поддакивал каждому слову мастера, восхищался его мудростью, кланялся до пола и молился про себя: «Только б старик не понял, что он колдун! Только бы не понял!» Ведь если Линен поймет, все кончится очень плохо. Тогда мастер или сдаст Натаниэля шерифу, или сам захочет у него учиться, а мастеру, в отличие от Мика, есть чем оплатить науку!

В просветах между книгами, в минуты, когда Линен был далеко, Мик наставлял колдуна:

– Ты уже понял, да: у нас таких, как ты, не любят.

– Еще как понял, – отвечал тот.

– Я тебя люблю, но я – парень особый. Ты не надейся, что мастер Линен тебя обнимет, когда узнает, что ты колдун.

– И не надеюсь.

– Если узнает, он позовет констеблей, и те запрут тебя в темницу. Может когда-нибудь ты сможешь доказать, что не делал черной магии, а только светлую. Тогда тебя, наверное, выпустят, но через много месяцев. Все это время ты не будешь читать!

Колдун белел от ужаса:

– Не говори мастеру Линену, пожалуйста!

– Не скажу. Но скоро он сам начнет спрашивать: откуда ты такой странный? Из какого города, из какой семьи, почему говоришь по-особому, где считать научился и все остальное. Отвечай на это правильно.

– Как отвечать? Мик, прошу, помоги! Всякий раз, как я отвечал кому-нибудь, кроме тебя, меня или били, или прогоняли. Похоже, я ни разу не ответил правильно.

– Сейчас научу, но будешь мне должен. Идет? Когда я тебя что-то попрошу…

– Обещаю, я не забуду!

У Мика жарко билось сердце. Не забудешь, да! Сегодня я тебя научу, а завтра…

– Смотри. Если спросят, откуда ты, говори, что из Фаунтерры. Там есть университет, вот и говори, что там учился. Чего такой умный? – от университета! Если спросят, как зовут родителей, то ты вычитай в книгах несколько столичных имен и их называй. Потом, спросят, как ты здесь оказался – говори, что спутал корабль. Ты собирался в Южный Путь, у тебя там… ну, не знаю, бабка живет. Но по ошибке сел на лодку до Уэймара, так и попал. Почему назад не вернулся? Дык, деньги украли. В Уэймаре у тебя никого нет, ты заночевал на улице – вот и стянули кошелек. Запомнил?

– Конечно. Здорово ты придумал, спасибо!

– Дальше. Мастер Линен, добряк, захочет послать тебя назад в Фаунтерру. Ты скажи: мастер, дайте мне чуть-немножко денег, чтобы письмо семье отправить. Он даст, ты как будто отправишь письмо, и поживешь у нас, пока оно как будто идет. Будешь себе читать сколько угодно, а чуть мастер спросит, ты ему: жду ответа от семьи, мастер Линен. Уже вот-вот, со дня на день.

– А если спросят, почему я читаю много книг?

– Отвечай: для университета.

– А били меня почему?

– Чтоб не умничал.

– Ты говорил, что у столичников акцент особый, не такой, как у меня.

– Это точно. Болтаешь ты как самый настоящий болотник. В каждом слове жабы квакают. Придется тебе научиться по-столичному.

– Как мне научиться?

– Тут тебе повезло, дружище! У нас же праздник, Дар богов прибыл! По этому поводу вчера приехал в гости император с принцем! А с ними еще много всякой свиты, все как один – из Фаунтерры. Вот пойдем с тобой на ярмарку, послушаем, как они говорят.

– Мик… может, не надо на ярмарку? Как раз там меня побили в прошлый раз.

– Теперь я с тобой буду! Научу, как ходить, чтобы не били, и с кем говорить, а с кем не надо, и как просить монетку. Колдун не колдун, а может пригодиться. Например, забудешь заклинание против голода – понадобятся деньги, чтоб покушать. И еще город покажу, будешь каждую нору знать. Поймают тебя констебли за черную магию – а ты шусть, и след простыл.

– Спасибо тебе, Мик! Не знаю, как и благодарить!

– Пустое. Я тебя всему научу, мне не сложно. Только ты это… не забудь потом, а?

* * *

Люди говорили: пусть славятся Праматери, Дар богов прибыл! Люди говорили: да спасут нас боги, война началась! Мик-то, конечно, слыхал о том, да кое-что и сам заметил. Например, на улицы вдруг высыпало много графских солдат – тревожных и злых, – а потом куда-то пропали. Даг рассказал про несколько потасовок: граф резко повысил налоги, ремесленники возмутились, стража их успокоила. В один день пролетел слух: будет осада, – и горожане рванули на базар. За час раскупили все съестное, мешками растащили по домам лук, горох, репу, гречку. Мастер Линен послал Мика, да поздно: на базаре – уже пустыня. Но осады так и не случилось, да и вообще ничего особого. Только прибавилось разговоров о закатниках, а потом – еще об Ориджинах, да еще в читальне часто просили книги про Предметы. А в начале осени вдруг нахлынули в город красно-черные плащи, и с ними вместе пришла новость: мы победили! Мик подумал: ладно. Пошел на базар – поглядеть северян.

Кайров сложно было увидеть – терялись в толпе мещан, пришедших, как и Мик, поглазеть. Все же нескольких он рассмотрел и ощутил уважение, но не интерес. Кайры были крутыми суровыми вояками, но не владели магией. Мик по лицам видел: нет, это тебе не колдуны, не жала криболы. Если ты умеешь колдовать, то не будешь ходить с такой мрачной миной.

А позже – уже после Натаниэля – в город пожаловал император. Мик очень хотел поглядеть на него, ибо был уверен: у владыки есть придворный колдун. Просто не может не быть! Имперский чародей представлялся Мику бородатым стариком с посохом, а на конце палки – красный камень, вроде рубина. Старик всегда держится подле владыки, но магию творит очень редко – только по особому приказу, чтобы казнить предателя или поразить толпу, или защитить владыку от другого, злого волшебства. Предателей и злых колдунов в Уэймаре не было, а вот толпы хватало, и Мик надеялся, очень надеялся увидеть тот самый момент, когда…

Ни в день прибытия, ни на следующий Мик не выбрался в город: мешала возня с Натаниэлем. Но воскресным утром он отпросился у мастера, взял Натаниэля и потащил в центр, на озерный базар.

– Вот увидишь: там будут столичники! Ходи и слушай, как говорят, и сам учись. А если повезет, мы и владыку увидим!

Натаниэль выглядел совершенно здоровым. Последние следы побоев исчезли, но вместо закономерной радости на лице темнела тревога.

– Послушай, Мик, я отчего-то волнуюсь… Нет ли способа выучить акцент как-нибудь иначе?

– Да ты не бойся! Я всему научу, никто тебя больше не побьет! Начнем с имени. Оно у тебя больно заковыристое, за одно это можешь получить. Так что будешь просто Натан, ага?

– Хорошо, пускай Натан.

– Дальше смотри. По центру дороги ездят лошади, по бокам ходят всякие важные. А такие, как мы, ходят не с краю, но и не посередке, чтоб и под лошадь не попасть, и под ногами не путаться. Ходить лучше быстро, но не бежать – не то подумают, что мы что-то украли. В глаза никому просто так не смотри, а если смотришь – то жалобно, как я. Всех называй «мастер» или «добрый господин», вообще всех, даже пьянчугу под забором. И голову держи вперед и вниз, бороду не задирай, а то решат – зазнался.

Натаниэль делал все наоборот. Шел медленно, временами вообще вставал на месте и пялился на что-нибудь дурацкое: ржавый флюгер, коновязь, башмак на башмачной мастерской, чистильщика сапог, старуху-гадалку, черного поросенка. Держал голову не вперед и не вниз, а гордо поднятой кверху, будто какой-нибудь дворянчик. Жалобный вид напускать не умел, а носил на лице такую удивленную мину, будто попал в Подземное царство. И самое глупое: он боялся коней. От звона подков вздрагивал и бледнел, а когда слишком близко проезжала телега – хватался за сердце.