Текст книги ""Полари". Компиляция. Книги 1-12+ путеводитель (СИ)"

Автор книги: Роман Суржиков

22—26 мая 1775г. от Сошествия

Уэймар

Так уж складывалась жизнь Джоакина, что его нередко били по голове. Повелась традиция еще с детства, отец даже шутил:

– Хорошо, что боги не перегрузили умом твою голову – а то было бы жалко.

Конечно, Джо знавал и такую радость, как сотрясение мозга. На сей раз, правда, досталось особенно сильно – возможно, потому, что грей начал, а кайр добавил. Однако симптомы были давно знакомые, и Джо не переживал. Знал по опыту: нужно просто отлежать положенное время, и все пройдет. Вот и лежал себе, глядел в потолок, порою засыпал или терял сознание. Иногда приходил лекарь, ставил припарки. Иногда являлась служанка, приносила еду и питье. Джо лежал, ни о чем не думая. Если пробовал размышлять, то в мозгу начинался болезненный хаос. Где я? В чьем доме? Почему меня лечат, а не пытают? Жив ли Гарри Хог? Чем кончился конфликт в графском замке? Ни один из этих вопросов не был ни легок, ни приятен. Едва Джо принимался за них, как чувствовал боль в висках и тоску на душе. Потом он старался лежать бездумно и только глазеть по сторонам.

Больше всего развлечения давали ему две мухи. Первая находилась в комнате с самого начала. Она занималась всеми обычными делами, принятыми среди мух: билась об оконное стекло, ползала по грязной посуде, жужжала над ухом Джоакина, а порою садилась черной точкой на белый потолок и взлетала с него, чтобы вскоре снова сесть, но более живописно. Спустя день откуда-то явилась вторая муха и внесла разнообразие в будни землячки. Теперь им стало доступно множество совместных игр: бегать друг за дружкой пешком, гоняться в полете, плести в воздухе кольчугу из невидимых петель, дразнить лежащего Джоакина. Последнее они проворачивали с особым искусством: одна жужжала возле уха, а пока Джо пытался ее отогнать, вторая садилась ему на лоб и ползала, ползала, ползала в свое удовольствие.

Иногда, отвлекшись от наблюдений за крылатыми подружками, Джо созерцал свою комнату. Она была невелика, но уютно отделана и удобно обставлена. Имелась и тумба со светильником, и умывальник, и кресло, и секретер, и даже стол с писчими принадлежностями, из чего было ясно, что комната отведена для уважаемых гостей. Из окна виднелась Дымная Даль. Не просто виднелась, а заполняла своею сине-зеленой гладью больше половины стекла. По краю проходил берег с несколькими домиками, рощицей и старым маяком. Джо не мог представить, чтобы из какой-либо точки замка, стоящего в самом центре города, открывался такой вид. Стало быть, он, Джо, находился не в замке, и это составляло наибольшую загадку. Если его держат в плену, то почему не в крепости? Если отпустили на свободу, то почему не вернули в гостиницу к Луизе?.. К этим вопросам тут же присовокуплялись остальные, и голова взрывалась болью, и Джо торопился найти утешение в мухах.

Впрочем, где-то на третий день его болезни к нему пришел ответ на один из вопросов. Пришел в самом буквальном смысле: открыл дверь, прошагал через комнату и уселся в кресле, подперев подбородок кулаком. Гарри Хог – целиком и полностью живой – выглядел здоровым и бодрым.

– Рад тебя видеть, друг Джо!

– И я тебя. Просто счастлив, что ты остался цел! Но никак не могу понять…

Джо запнулся. Все вопросы вместе рванулись наружу, столкнулись у выхода и застряли. Гарри сказал:

– Да уж, я б на твоем месте вообще ничего не понимал. Давай-ка попробую рассказать толком. Ты уже сам видишь, что я выбрался от Одноглазого цел-целехонек. А как так вышло? Да просто. В ту минуту, как ты выбежал на улицу, распахнулась дверь картежной комнаты и в зал вышел кайр Сеймур. Страшный, как Идо: весь в крови, с голым мечом, а за спиной у него – полно мертвецов, да еще раненых, стонущих от боли. Увидев этот кошмар, все и думать обо мне забыли. Поднялись крики, позвали констебля, а я под шумок улизнул. Куда же я пошел? Ну, сперва хотел найти тебя, но не смог, так что рванул со всех ног в замок. Надо же рассказать милорду, какой произвол учинили нетопыри! А милорд у нас – лучший на свете. И принял меня, и выслушал, и послал солдат, чтобы всех успокоить. Но только солдаты собрались у ворот – как тут северяне сами прискакали и тебя привезли.

– Ага, – ответил Джо. Немного стало яснее, хотя не слишком.

– Тебе, наверное, любопытно, чем все кончилось у Одноглазого. Невесело кончилось: пятеро погибли, Брэм Бондарь потерял столько крови, что, видно, тоже помрет. Восемь человек раненых, но эти, милостью богов, будут живы. А северяне ушли, как ни в чем ни бывало. Констебль к ним с вопросами, а Сеймур ему: «Мы – мечи леди Ионы Ориджин. Исполняя ее волю, можем бить любого, кто окажет сопротивление». Представь, каков?.. Констебль пошел с жалобой к шерифу, тот – к милорду, да толку от этого.

В душе Джоакина закипел гнев и отозвался болью в висках. Джо скрипнул зубами.

– Да, скверное дело, брат. Милорд имел с миледи большой разговор, но вряд ли вышла польза. Ни Сеймура, ни его греев никак не наказали. Одно только скажу в утешение: обе крысы остались целы. Их сотню раз могли затоптать, но едва показался северянин, как все остолбенели на месте, и хозяева крыс легко их изловили. Назначили через неделю повторную гонку.

– Где я?.. – спросил Джо.

– Дык в банке! – удивился Гарри. – Ты не заметил, как тебя сюда везли?!

– В какой еще банке?

– В главном управлении банка Шейланда. У нашего милорда, чтобы ты знал, имеются две крепости. Та, что на холме, – она для пафосу, престижа и для важных гостей. А для дела и для души милорда – эта, в которой ты сейчас. Управление банка защищено не хуже, чем тот замок. Здесь хранятся все Предметы милорда и большая часть золота. Здесь он работает и размышляет, здесь же трудятся самые верные его слуги. Главная сила милорда – тут, в банке.

– Но почему я здесь оказался?

– Ну, брат…

Гарри вытащил из жилетного кармана какое-то письмо и поглядел так, как смотрят на гнилое яблоко или долговую расписку.

– Неприятно мне говорить это, но и скрыть-то не могу – не по-дружески… В общем, прочти сам.

Джо прочел. На листе имелось только две строки:

«Милая сестрица, Джоакин Ив Ханна может быть крайне ценен. Задержи его и не отпускай. Узнай все, что ему ведомо о Светлой Сфере. Э.».

От вида письма голова сразу разболелась сильнее.

– Как это понять? Что оно такое?..

– Это, брат, голубиная почта. Ну, то бишь, ее копия. Отправлена герцогом Ориджином своей сестре – стало быть, нашей миледи.

– Откуда оно у тебя?

– Ну… – Гарри только пожал плечами.

– Прости, брат, меня сильно по голове приложили, потому теперь затрудняюсь с умственным мышлением. Ты к чему ведешь-то? Что хочешь мне сказать?

– Дык, во-первых, ты спрашивал, зачем ты здесь. Эта бумазея и есть ответ. Милорд узнал, какую просьбу получила миледи от своего братца, и решил тебя убрать от нее подальше – от миледи, то бишь. Останься ты в замке, имелся бы у миледи соблазн схватить тебя, скрутить и надругаться по-всякому. Тогда бы вышел у нее с милордом конфликт, а милорд не любит конфликтов, он – мягкий человек. Вот и увез тебя с ее глаз долой.

– Хм… А во-вторых?

Гарри покрутил пуговку своего жилета.

– Ну, второе-то… оно, вообще, о твоем будущем. Милорд как велел: вылечить Джоакина, а потом пусть идет куда захочет. Но если так подумать, куда тебе идти-то? Письмецо ты видел, да? Миледи тоже его видела, и кайры тоже. Что сделают сорок волков по просьбе ихнего герцога? Да все. И далеко ты уйдешь, когда отсюда выйдешь?

Джо тяжело вздохнул.

– Мы собирались в Южный Путь…

– А в Южном Пути тебя кайры не достанут?.. Смеешься, да? Половина Пути – под волками!

– Можем в Корону поехать или Альмеру…

Гарри отвел глаза и крутанул пуговицу. Джоакин сам все понял. Нету в Империи места, где Ориджины его не найдут. Может, разве, Шиммери или Дарквотер – но туда не доедешь, по дороге трижды перехватят.

– И к чему ты ведешь, Гарри Хог? Думаешь, конец мне? Еще поглядим! Не из таких дыр я выпутывался.

– Не-не-не, брат, про конец я вообще не говорил. Как раз и думаю, что ты можешь выпутаться. Знаю один способ, хочу тебе предложить.

– Какой же?

– Останься со мной работать. Моим помощником. Подмастерьем как бы.

Джоакин поднял брови:

– И чем оно поможет?

– Я – человек милорда, ты будешь мой помощник – значит, как бы, тоже человек милорда. Миледи не посмеет нас тронуть. Если только подумает, милорд защитит. Ты же видел, как той ночью было.

– Подмастерьем цирюльника? Ты, видимо, пошутил. Я ж твоему ремеслу вовсе не обучен. Да и учиться не очень хочу, если сказать полную правду. Всю жизнь был воином, потом чуток торговцем. Я – или одно, или второе, но точно не третье.

– Знаешь, какое дело брат… Я ведь не только цирюльник. Я у милорда доверенный человек. Бывает, ему нужно какое-нибудь дельце выполнить – так, чтобы быстро, надежно и без лишнего шума. Поручает мне – я и делаю. Мог бы рыцарям с баронами поручить, но тогда выйдет громко, с блеском и звоном, все вокруг узнают. А я такой, что не сильно притягиваю взгляды.

Джо нахмурился:

– Какое-нибудь дельце? Ты о чем говоришь-то? Давеча Иона послала Сеймура зарезать пятерых и меня силком притащить на пытки. Такого характера дельца требуются?

Гарри от испуга разинул рот.

– Святые боги, брат! Это я-то убийца, что ли? Я – такой как Сеймур?!

– Ну, грея ты ловко уложил…

– Просто умею постоять за себя. Это в жизни всегда пригодится. Но убивать людей – нет уж, совсем не мое. Вот если послание передать, документы доставить, нужного человека или вещицу найти, просто приглядеть, что все идет нужным графу способом, а не каким-нибудь иным… Такого рода дельца мне поручаются.

– Словом, ты курьер и шпион.

Гарри выругался.

– Да нет же, отбитая твоя башка! Я – доверенный человек, понимаешь? Милорд мне верит, в этом моя для него ценность! Да и как может быть иначе? Я ж цирюльник, каждое утро держу лезвие у милордовой шеи. Если он мне свою жизнь доверяет без страха, то всякое другое – и подавно.

Джоакин поразмыслил, и на сей раз от раздумий головная боль поутихла. Все сложилось логично и стройно, сделалось понятнее – кроме одного.

– Один вопрос, брат: я-то графу зачем?

– Дык, и незачем, пожалуй. Он тебя защитил просто ради справедливости. А взять тебя помощником – это я придумал, не милорд.

– Ладно, тогда зачем я тебе? Я же себя в твоем присутствии показывал только с плохой стороны. У меня сильные враги, я мрачен да угрюм, в бою тоже скверно проявился: лег на пол от первой же атаки.

Гарри ухмыльнулся:

– По правде сказать?

– Только так.

– По самой честнейшей правде? Обижаться не станешь?

– Может, и стану. Но вспомню, как ты меня спас у Одноглазого – и любая обида пройдет. Говори правду.

– Ладно, брат, скажу. Я слыхал, ты был личным помощником герцогини Альмера. А теперь станешь – моим. Здорово же, да? Хоть что-то у меня будет, как у герцогов!

Джоакин долго смотрел на Гарри, а потом расхохотался. Тогда и Гарри рассмеялся в ответ.

* * *

На следующий день Джо ощутил себя вполне здоровым и вышел на прогулку. Вызвал служанку и заявил ей о своем намерении и был полностью уверен, что получит отказ. Однако ему не только позволили выйти из комнаты, но и показали лучший маршрут для прогулок – по крыше.

Банковское управление Шейланда являло собой массивную шестиугольную башню, стоящую в воде Дымной Дали за двести ярдов от берега. С галереи на крыше открывался потрясающий вид – и на бескрайние воды озера, и на город, рассеянный по склону холма, и на оживленную гавань, и на живописные рощи вне городских стен. Впрочем, Джо обратил внимание не только на красоты. Наметанным глазом он отметил оборонные возможности банка – и был приятно удивлен. Мост, соединявший башню с берегом, имел подъемный участок в пятьдесят шагов – такой разрыв не одолеть никакой осадной техникой. Крыша была оснащена отличными стрелковыми площадками, катапультами и камнеметами, запасами снарядов; в стенах башни тут и там темнели амбразуры. На крыше имелись также и мельницы искровых машин, и водосборные цистерны, и голубятня – башня была готова выдерживать осаду и звать на помощь. Предусматривался и путь для отступления: со стороны Дымной Дали к башне примыкал небольшой причал с двумя пришвартованными шхунами. Вообще-то, причал мог помочь и неприятелю – стать плацдармом для высадки десанта. Но строитель крепости учел это и разместил над причалом столько котлов для смолы, что любой десант был обречен на ужасную гибель. Более того: вглядываясь с высоты в озерную синь, Джо различил тут и там разбросанные под водою острые осколки камня. Вражеский корабль наверняка разобьется об эти рифы, если только его капитан не будет знать секретный фарватер. Поистине, банковская башня была прекрасно защищена. По размеру она вдвое уступала Уэймарскому замку, но требовала гораздо больше сил и крови для штурма.

Бродя по башне, Джо испытал пределы своей свободы. Он нарочно рвался пройти там и сям, заглянуть во все входы и выходы. Так он убедился, что ему и другим гостям банка разрешено посещать два верхних этажа, галерею на крыше и балконы, выходящие во внутренний двор. Нижние этажи и, тем более, подвал были настрого закрыты от посторонних. Джо нашел это справедливым – ведь там хранятся Предметы и золотые запасы. Что было особенно приятно: его легко пустили на разводной мост.

– Я желаю выйти в город, – сказал Джоакин стражникам, и те ответили без колебаний:

– Конечно, сударь.

Он пересек мост и оказался на шумной набережной западнее порта. Он увидел прямую, как луч, дорогу, ведущую к замку. Верхом на лошади графу хватило бы десяти минут, чтобы добраться от одной цитадели до другой. Джо увидел также вереницу экипажей, подъезжавших к мосту и высаживавших важных горожан в дорогих одеждах. Расторопные банковские служки встречали их, вели через мост, а затем по лестнице для гостей – вверх, на деловой этаж. Графу-банкиру, возможно, недоставало воинов, однако клиентов ему хватало с избытком.

Джоакин увидел наемного извозчика и решил было съездить в гостиницу, показаться Луизе. Но вспомнил письмо от герцога Ориджина, вспомнил резню в кабаке Одноглазого и бросил затею. Лучше не подвергать Луизу опасности, а только передать ей весточку с извозчиком. Джо так и сделал, а затем вернулся в башню.

Ближе к вечеру к нему заглянул Гарри Хог.

– Ну как, приятель, ты решился?

– У меня, вроде бы, нет выбора…

На самом деле, как раз отсутствие выбора и мешало ему решиться. Гарри нравился Джоакину, и граф Шейланд не вызывал отвращения, и разумно было – остаться под защитой графа, а не ехать с Луизой в Южный Путь, ведя на хвосте стаю волков. Но безвыходность смущала Джоакина – слишком он любил свободу, чтобы служить из-под палки.

– Да, в общем, есть, – неожиданно сказал Хог. – Милорд имеет кое-какой интерес в Закатном Берегу: открывает там банковскую точку и заодно ведет беседы с генералом Орисом. А у закатников сейчас неспокойно – вроде как смута. Милорду нужны мечи, чтоб охранять тамошние банки. Можешь наняться в отряд, поехать в Сайленс, а там перейти в войско генерала Ориса. У генерала с нетопырями давняя вражда, так что он их к Сайленсу и близко не подпустит. Кайры тебя не достанут никак. Правда, служить придется, город защищать – но это ж тебе привычное дело.

Джоакин внимательно выслушал. Вспомнил Пата с Кроком, что звали его с собою в Сайленс в роли наемного меча. Понял: все верно, в Закатном Берегу мечи теперь в цене. Верно и то, что закатники терпеть не могут северян. В вотчине Ориса кайры не смогут появиться никак, разве что целым войском. Вряд ли герцог Ориджин затеет войну ради одного лишь Джоакина! План звучал разумно и надежно, потому Джо решился:

– Нет, Гарри, не хочу я в Сайленс. Хочу остаться здесь. Ну, если твое предложение еще в силе.

– Ха-ха! – сказал цирюльник. – Здорово, что ты согласился! Милорд дал мне дельце на завтра – как раз такое, что пригодится помощник.

* * *

– Как же вы заросли, любезный сударь! Ох, дали волю прическе – и на висках, и на затылке, и по фронту. А волосы – они ведь как солдаты: любят дисциплину и правильное построение. Ими нужно строго командовать, а своеволие всячески пресекать.

Приговаривая вполголоса, будто обращаясь к самому себе, Гарри Хог работал ножницами. Они буквально порхали над макушкою клиента, клацая с таким проворством, будто и не ножницы вовсе, а шпага умелого фехтовальщика. Левой рукою Гарри держал расческу, поминутно окунал ее в таз с теплой водой, а потом одним метким движением подхватывал непослушную прядь – и мигом отсекал. Клац-клац. Джо любовался работой друга, хотя и не понимал, что он сам делает тут. Гарри справлялся без малейшей помощи.

– Ну уж и зарос!.. – голос клиента был низок и звучен, под стать его густой широкой бороде. – Это уж ты перегнул через край!

– Заросли, сударь, говорю вам как мастер. Не ужасающе, конечно, но вполне себе заметно. Ростки хаоса уже проступили над порядком.

– Однако ты пришел раньше срока. Ждал я тебя через неделю. Все уж не так плохо, чтобы торопиться.

– Это как взглянуть, любезный сударь. Ежели спереди и при сумерках, то картина одна. А ежели сбоку да против света, то совсем другой вид откроется. Милорд давеча встретил вас, а потом сказал мне: будь добр, навести господина управляющего по делам Альмеры. Так и сказал: у господина управляющего имеется легкий беспорядок во внешности.

– Ну уж…

Джоакин своим несведущим взглядом не замечал никакого беспорядка. Управляющий по делам Альмеры с одного взгляда внушал уважение. Рослый плечистый мужчина, одетый идеально по фигуре, с окладистой бородою, низким могучим басом и, конечно, отменною стрижкой. Все гладенько, волосок к волоску, седина серебрится в бакенбардах, пробор подчеркивает высоту лба. На всей голове имелась лишь пара непослушных вихрей, и назвать их «беспорядком» Джо никак не смог бы.

Однако ножницы продолжали клацать в быстрых умелых пальцах Гарри.

– Позвольте мне, сударь, полюбопытствовать немного: как там дела в Альмере? Все ли ладно идет, без трудностей?

– Уж да, все как надо. Никаких препятствий.

– Очень этому рад, господин! А я слыхал, в Альмере странно вышло: не то герцогиня правит, не то приарх. Нет ли от этого упадка доходов? А то, может, люди боятся денежки тратить, пока со властью непонятно.

– Уж тут ты сильно ошибаешься. Люди нам доверяют. Всякий знает: банки Шейланда – надежность и крепость. Когда неспокойно, тогда-то к нам несут деньги с особою охотой. У нас-то они будут в сохранности.

– Большое облегчение, господин! Я исключительно рад и за вас, и за милорда.

Клац-клац. Клац-клац.

Гарри окончил затылок и взялся за лезвие, чтобы подбрить шею. Вжикнул бритвой о ремень – просто для шику. Смочил горячей водой, широким жестом стряхнул капли. Одним взмахом кисточки метнул на шею мыльной пены. Принялся за дело, вполголоса ворча:

– Я еще слыхал, ранней весною была в Альмере неприятность: будто бы какие-то шаваны ограбили несколько банков кряду. Правда это, господин управляющий?

– Что было, то было. Но с тем уже давно покончено.

– Вот как, господин! Значит, изловили тех шаванов?

– Это нет. Ушли, прохвосты. Но доказано, что в Альмере их больше нет – сбежали вниз по реке. А главарь их не то помер, не то пропал без следа. С марта месяца никаких происшествий.

– А что же, деньги-то нашлись и вернулись?

– Частью да, а частью нет.

– Тут я немножечко не понял, добрый господин… Как так – частью?

– А так, что рядовые шаваны свою долю увезли с собой. Но главарь свою часть вкладывал в шиммерийские банки, работающие в Альмере. Имел, видно, такую цель: награбить много, сбежать на Юг и там использовать полученные средства. Но следствие безошибочно показало, что этот вкладчик и есть главарь банды, а вложенные средства суть те самые, которые похищены у нас. Решением суда все вклады изъяты из шиммерийских банков и возвращены нам.

– И снова радостная весть! Любезный господин, я точно не прогадал, зайдя к вам нынче. Столько хороших сообщений за один день!

Последние взмахи бритвы – и шея сзади гладка, аж блестит. Гарри переместился вперед:

– Теперь упорядочим вашу бородку. Будьте так добры, откиньтесь назад.

Управляющий запрокинул голову, борода встала торчком, под нею стал виден бугор кадыка. Гарри смочил ножницы, щелкнул пару раз в воздухе, для пристрелки, и пошел по краю бороды.

– Я говорил, господин управляющий, что давеча виделся с милордом. Да и как не видеться, если милорд граф сторонится любой растительности на лице – и потому каждый день прибегает к моим услугам. Вот вчера и сказал он мне: очень я рад, Гарри, за господина управляющего по делам Альмеры. Большое, сказал, счастье, что половина украденных денег так быстро вернулась.

– Не половина, однако, а тридцать процентов.

Клац-клац. Клац-клац.

– Да-да, именно тридцать. Вот об этом милорд и сказал: большая радость, да только одно странно – отчего же тридцать процентов? Было там девять бандитов, а с главарем – десять. Как же они делили добычу? Если главарь шел со всеми на равных, то получил бы десятую долю. Если брал себе вдвойне, то это было бы двадцать процентов. Если он совсем обнаглел, то мог себе взять половину, а вторую раздать шаванам. Но я не понимаю, – это так милорд сказал, – в каких долях они были, что главарю досталось тридцать процентов.

– Уж это просто. Он им так и сказал: мне тридцать процентов, а вам семьдесят. Не вижу секрета.

– Любезный господин, но разве шаваны – не дичайшие дикари? Разве легко им сосчитать семьдесят процентов от дохода, а потом еще поделить на девятку? Вот половина – понятное число, треть или две трети – тоже. А семьдесят процентов – это ж сколько будет-то?..

Кадык управляющего дернулся вверх.

– Осторожненько, – предупредил Гарри. – Ножницы свое сделали, теперь вступает бритва…

С сочным хищным звуком лезвие чиркнуло по ремню, окунулось в воду и легло на шею управляющего.

– Уж однако… Я, право, не знаю… Быть может, среди шаванов нашелся один грамотный.

– Но разве они все доверились бы одному грамотею? Если б я был шаван, то требовал бы таких долей, чтобы всем были понятны, а не одному процентщику. Ну, для примера, половина главарю, а половина банде.

Лезвие бритвы аккуратно обошло кадык, оставив тонкую мыльную полоску.

– А может быть, главарь уже потратил часть своей доли. Или спрятал где-то в другом месте, а не в южных банках. Я так думаю, что сыщется объяснение. Обязательно найдется, не может быть иначе!

– Любезный господин, вот именно этими словами я и ответил милорду: объяснение сыщется. И он мне сказал с улыбкою: непременно сыщется, даже не сомневаюсь! Правда, лучше было бы, – сказал милорд, – чтобы не объяснение нашлось, а недостающие денежки. По моим прикидкам, – это, опять же, милорда слова, – покойный главарь взял половину денег. Нашлось тридцать процентов – значит, еще двадцать скоро обнаружатся. Я так думаю, – предположил милорд, – за неделю они найдутся.

– Уж нет! Как же?!

Управляющий неловко дернулся, Гарри едва успел отнять бритву. Лишь теперь Джо увидел свое применение: крепко взял управляющего за голову и прижал, чтоб не дергалась.

– Благодарствую, друг мой, – сказал ему Гарри.

– До Альмеры пять дней пути! – прошептал бородач внезапно севшим голосом. – Как же найти и доставить за неделю?!

– А милорд высказал одно допущение на сей счет. Мне думается, Гарри, – сказал он, – что денежки сумели переплыть озеро и добрались до нашего графства, а уже тут потерялись. Я-то не знаю, отчего милорд так решил. Мне ли тягаться с его светлым умом… Как вы думаете, любезный господин, найдется недостача, или как?

– Уж я-то… я-то постараюсь, что от меня зависит…

Гарри Хог смахнул последние непокорные волоски. Стер полотенцем остатки пены, полюбовался плодами труда. Брызнул на шею парфюмом и принялся складывать инструмент.

– Видите, как хорошо вышло, любезный господин. Полнейший порядок наступил! Хотите глянуть в зеркало?

Они отошли уже на квартал от роскошного дома управляющего, когда Джо собрался с мыслями и задал вопрос:

– Скажи-ка, Гарри, многих ты стрижешь?

Хог улыбнулся:

– Десятка три наберется. Все верхние банковские шишки, кастелян, бургомистр, шериф, начальники портов.

– А бывало такое, чтоб у тебя рука дрогнула?

– Да ты что, брат? Ценил бы меня милорд, если б руки дрожали? Он меня за то ценит, что довериться может. Сказал: постричь – постригу. Сказал: постричь так, чтоб ощутил человек графскую заботу, – и это сделано. Сказал: постричь вплоть до полного порядка в голове – вот и готово, все упорядочено. Милорд бы сам упорядочил, но рук ему не хватает. Вот я для него – лишняя пара рук.

– И что же, много у милорда лишних пар?

– Хе-хе, – ответил Гарри.

* * *

За следующую неделю они постригли еще пятерых господ из городского и банковского начальства. Остальные случаи, кроме первого, не содержали угрозы. Напротив, цирюльник передавал своим клиентам похвалы и благодарности от графа, а то и небольшие подарки. Все, кто не знал за собой вины, встречали его с улыбкой. Некоторые спрашивали на счет Джоакина:

– Ты что же, Гарри, взял подмастерье?

Тот с удовольствием отвечал:

– О, да! Этот парень – не промах! Раньше был помощником Альмерской герцогини, а теперь – мой.

Ответом был добродушный смех.

Поначалу Джо казалось, что в этом и состоит работа Гарри: стричь важных чиновников и невзначай передавать им слова графа. Но вскоре увидел: сия стрижка – только часть обязанностей Гарри, причем довольно скучная. Обыкновенно он управлялся с бритвой и ножницами до обеда, а после обеда выполнял другие поручения графа – мелкие, странные, порою даже абсурдные.

Например, в один день Джо и Гарри посетили городскую голубятню и отправили письмо в Сердце Света, но не герцогу Надежды, а какому-то парню, служащему на рельсовой дороге. Зачем было идти в город, почему не послать птицу прямо из замка или банка? Да и зачем вообще графу Шейланду связываться с мелкой сошкой в Надежде?..

В другой раз они наведались в книжную лавку и приобрели пухлый том «Жизнеописание владычицы Ингрид», каковой срочным порядком доставили лично графу Виттору.

Затем они встретили корабль в речном порту. Судно пришло из Нортвуда и доставило, среди прочего, несколько ящиков с подписью «Графу Виттору К. А. Шейланду». Гарри отдал капитану верительную грамоту от графа, принял ящики, расплатился за доставку. Затем вооружился ломиком и принялся срывать с ящиков крышки. Джо ожидал увидеть внутри что-нибудь графское: дорогую одежду, меха, клинки, украшения… Но увидел он игрушечные кораблики! Джо заподозрил ошибку, вытащил один, чтоб рассмотреть. Ну точно, детский кораблик – крохотная копия боевого судна. Еще больше он удивился, когда Гарри сказал:

– Отлично, все как велел милорд! Закрываем.

Они заколотили ящики и отвезли почему-то вовсе не в замок, а далеко за город, в большое старое поместье на берегу Торрея. У ворот их встретили охранники, и Джо объявил:

– Груз из Нортвуда для графа.

Потом спохватился: графа-то здесь нет, он ночует в замке, а трудится в банковской башне. Но стражники на удивление ответили:

– Прекрасно, он давно ждет. Прямо извелся весь. Спасибо вам, парни.

А еще было странное дельце с голубями. Обычно каждая голубятня заказывает себе птиц из тех земель, с которыми желает поддерживать связь, и при ближайшей оказии их доставляют оттуда в нужном количестве. Однако существуют и частные торговцы голубями – на свое усмотрение завозят птиц из разных краев и продают их на почты, ежели там возникает срочная потребность. И вот прошел по Уэймару слух, что один торговец-птичник завез большую стаю голубей из северных краев: Клыка Медведя, Беломорья и Первой Зимы. Джо и Гарри отправились к нему, по пути заказав извозчика с телегой. Гарри затеял с птичником изрядный торг. Пересмотрел всех голубей, проверил, здоровы ли, ясен ли глаз, прочно ли перо, имеются ли на лапках колечки, удостоверяющие происхождение птиц. Придрался к тому, другому, третьему; немало сбил цену, а потом взял и купил всех поголовно. Такая вышла груда клеток, что не влезла на телегу, пришлось еще вторую заказать. Под вечер они подкатили двумя телегами к банковской цитадели, и тут-то случилась самая диковинка. Нортвудских и беломорских птиц Гарри велел занести на голубятню, а клетки с гербами Первой Зимы – просто распахнул! Два десятка белых ориджинских голубей выпорхнули в небо.

– Это зачем?! – удивился Джо.

– Хе-хе! Коль ты мой подмастерье, то постигай науку. Вот тебе простой урок: милорду виднее. Он знает, что и зачем, а наше дело – выполнять.

Джоакин принял такой ответ. Знал по опыту, что лорды редко объясняют свои действия, и от расспросов толку нет.

Что радовало: ни одно поручение графа не было жестоким. Джо не приходилось обнажать клинок или пускать в дело кулаки. Единственный раз сложилось так, будто шло к насилию, – но и тогда кончилось мирно. Джо и Гарри поехали в Холодный Город – ремесленную часть Уэймара – и, поколесив немного, разыскали одного плотника. Но был он нужен отнюдь не по плотницким делам, это быстро стало ясно. Вышел мастер им навстречу, отер руки о фартук, спросил:

– Чем могу помочь?

Гарри Хог поглядел на него этак пристально и сказал:

– Мы от милорда, из замка.

Слово «замок» значило для плотника нечто важное и даже страшное. Он побелел лицом, а рукой нащупал молоток, торчащий за поясом. Джо ощутил близость схватки и сам потянулся за клинком. Но Гарри подмигнул плотнику:

– Оставь молоточек, приятель, мы к тебе не имеем вопросов. Пришли только сказать: вот мы есть на свете, помним о тебе, помни и ты о нас.

– Уж помню, не забуду.

– Вот и ладненько. Тогда бывай.

И стали уже уходить, как вдруг Гарри обернулся к плотнику и добавил:

– Еще одно. К тебе могут прийти другие. Они спросят – ты ответь, не ерепенься, иначе пришибут.

– Уже приходили, – процедил плотник.

– Давно?

– Неделю назад.

– Сказал им, что знал?

– Сказал.

– Вот и славненько! Спасибо, приятель.

Потом Гарри дал Джоакину личное задание. Надо сказать, весьма вовремя. Джо уже начал волноваться от собственной бесполезности, задался вопросом: зачем я вообще нужен Хогу? Он сам со всем справляется, я только стою да смотрю… И в тот же вечер, будто прочтя его мысли, Гарри сказал:

– Братец, будь добр, сделай кое-что. Видишь, заданий полно, я все не успеваю, отдам тебе одно дельце.

Джо с радостью согласился. Гарри описал дело: то была разведка. Без боя, только наблюдение: оценить обороноспособность некоторой точки, число и боеготовность гарнизона. То бишь, Гарри сказал, конечно, другими словами, но Джо для себя запомнил так, как было ему роднее и понятней.

На рассвете отправился к точке. Нашел возвышенность в отдалении, высмотрел пути подхода и отхода, оставил лошадь, скрытно приблизился, занял наблюдательный пункт… Тем и ограничилось военное содержание дела. Целью разведки оказался старый монастырь, давно покинутый и полуразрушенный. Его способность к обороне стремилась к нулю: ворота были вышиблены, а в западной стене зияла здоровенная брешь. В монастыре, видимо, осталось нечто святое, потому со стороны города к нему порою являлись паломники и осеняли себя спиралями, входя во двор. Их встречала пара бродяг, ночевавших в руинах, и просила милостыни. Впрочем, кое-что воинственное все же имелось в монастыре: трое воинов несли посменную вахту на подворье, у двери трапезной. Двое носили серые плащи, а третий – красно-черный. Леди Иона Ориджин зачем-то сочла нужным поставить в руинах своих часовых – сложно вообразить причину. Расстояние было велико, но, присмотревшись к кайру повнимательней, Джо как будто узнал его: он походил на Сеймура. Что ж, хоть какое-то наказание понес этот убийца: лишился командования и был выслан за город, на бесполезную вахту в руинах. Мелочь в сравнении с его злодействами, но все же.