Текст книги "Прогулки с Бесом (СИ)"
Автор книги: Лев Сокольников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 83 (всего у книги 111 страниц)
– "Недосмотр, граничащий с преступной халатностью"! В самом деле, не из-за линии фронта, в конце-то концов, оккупированные граждане керосин получали!?
– Наивный вопрос! Керосин "просачивался" от оккупантов! Только один керосин из продуктов крекинга нефти обладает "сверхтекучестью"! "Враги дарили вам свет"! – наконец-то пришло понимание:
– Бесяра, признавайся: в теле какого оккупанта проживал!? Откуда столько знаешь о керосине!?
Иные граждане заправляли осветительные приборы бензином. Немецким бензином. Выпрошенным. Заработанным. Краденым. Краденый бензин горел ярче, но взрывался чаще.
– Для нефтепродуктов существет определение "температура вспышки" и у бензина она ниже, чем у керосина. Потому лампы, заправленные бензином и взрывались. И соль не помогала.
– Если бы граждане и знали о "температуре вспышки" – от бензина для лапы не отказались.
Бочки с бензином немцы складировали на улице и оставляли часового караулить "стратегические материалы".
Обычная немецкая ошибка того времени: оставлять бочки с бензином без присмотра среди оккупированных жителей! Чужая мораль на моей земле! Явный недосмотр!
Часовой не выдерживал русского холода, уходил греться в ближайшую келью и для детей наступал сладостный, захватывающимй дух миг краж. Пока солдат отогревал конечности, наслаждаясь неароматным теплом кельи – ловкие и быстрые аборигены успевали открыть тару и похитить какое-то количество нефтепродукта.
Слабые детские силы не позволяли управляться с тяжёлыми бочками и воришки в спешке разливали бензина больше, чем уносили.
Силы-то детские, а всё же двухсотлитровые бочки ухитрялись кантовать! Откуда брались?
– Что непонятно? Страх получить пинок в зад от часового превращал любого дохляка в "геракла".
Немецкий бензин – розовый и память не врёт: завинчивающиеся пробки у бочек находились сбоку, в центре.
Как похитители открывали пробки бочек и ни разу не высекли искры – объяснить не могу, но если бы получили искру, то монастырь сгорел бы зимой, а не летом.
Один раз имел удовольствие участвовать в краже вражеского бензина, но по возвращении с улицы был обнюхан матерью и наказан:
– Что забыл в бочках!? – повторяю, мать какое-то время воспитывалась в приюте, где воровство пресекалось самими воспитанниками. Это в прежние времена, а как обстоит дело с воровством в нынешних приютах – "опроса общественного мнения" не проводил.
– Плохо. Портится "молодая поросль"...
День кражи немецкого бензина помню: зимний, вторая половина, небо – пасмурное.
Какой вред тогда причинили монастырские похитители бензина Вермахту – неведомо, но они достойны того, чтобы упомянуть их в записках.
Иногда враги дарили бутылку опасной жидкости просто так, за "данке шён". Многие знали, что заправлять осветительную лампу немецким бензином – риск: нагреваясь в лампе, пары бензина взрывались, и тогда спасения от огня не было. Чайная ложка неочищенного хлористого натрия что добавляли в лампу, в какой-то мере предотвращала взрыв чужого бензина, но насколько можно было доверять союзу немецкого бензина с поваренной солью неизвестного происхождения – такими данными, ни бес, ни я не располагаем.
Но куда деваться? Или риск сгореть от собственной лампы, или "тьма кромешная"? Из чего выбирать? что иное оставалось оккупированным?
Возможно, что у кого-то есть данные о том, сколько сгорело домов от взорвавшихся ламп и примусов, заправленных вражеским бензином.
Даже и в этом проклятые враги приносили несчастья!
И всё же керосин экономили, а лампу зажигали на короткое время. Её свет нужен был для того, чтобы приготовить лежбище для сна. Время от захода солнца до торжественного момента зажигания лампы называлось "сумеречением" и затягивалось до предела.
Ежевечерние зажигание лампы ровнялось празднику и ожидался с большей радостью, чем нынешнее включение телевизора, или какой-нибудь из приевшихся, постоянных, праздников. Прошлая война достойна любви: она приносила радость и счастье всего лишь одним зажиганием керосиновой "десяти линейной" лампы. И до сего дня те из старых, кто не по рассказам знает об оккупации, любят часы "сумеречения".
Время "сжигания керосина" заполнялось немногими забавами, но и они приносили массу удовольствий. Забавы изобретали сами и за это военные годы следует помнить и любить! Соглашусь, если кто-то мои слова назовёт "откровением старого извращенца".
Ужас нового времени заключается в том, что игрушки европейским детям в неограниченном количестве изготовляют китайцы. С применением ядовитых красок. Зачем воевать с Россией, когда проще дать русским детям ядовитые игрушки? Отравить их с детства кадмием и свинцом? Когда вырастут – им не до войны будет... если вообще вырастут...
Ошибка: игрушки должны делать сами дети. Только сделанные своими руками игрушки милы и дороги: они неповторимы, другую такую игрушку не сделает никто!
Что сегодня могут дать детям две разные крышечки от фарфоровых чайников для заварки? Что в них, какой смысл? Крышка с "пипочкой" – и всё! Самих чайников нет, они давно погибли славной смертью, их кто-то и когда-то разбил, посуда, понятное дело, как и люди, имеет свойство погибать. Крышки от чайников выжили по причине своей прочности и малости, но и они собирались уйти в "культурный слой" на радость будущим археологам. От попадания в "историю археологии" их удержал я. Как можно с ними играть, что в них спрятано?
Одна крышка массивна и с такой же "пипочкой-ручкой", за которую когда-то брались пальцы владельца чайника. "Ухватистая" и толстенькая, под стать крышке.
Если первая за внушительность звалась "крышкой", то другая выглядела "крышечкой": меньше, тоньше, легче, и если бы тогда знал определение "изящная" – им бы и воспользовался. "Пипочка" на крышке сестры была маленькая и кругленькая.
И распределение крышек произошло соответственно: большая отошла мне, маленькая – сестре: она не жадничала. Хочешь большую крышку – бери, не жалко! Как иначе? Девочки всегда красоту понимали и принимали ближе, природа у них такая.
Играли так: каждый брал в руки свою "тётю крышку", в меру сил и умений придавал ей вращение в воздухе с бросанием на стол. Крышка вращалась на "пипочке", покачивалась и перемещалась по столу в непредсказуемом направлении. Тогда и сестра запускала свою крышку, и та, вращаясь, "гуляла" по столешнице, как и моя. Цель "запусков" одна: чтобы крышечки встретились и, столкнувшись, кто-то один валил "противника". Игра называлась "воздушным боем". Часто бывало так, что крышки, израсходовав "топливо", спокойно ложилась на бок, так и не совершив "подвига в небе".
Но если доходило до "боя", то маленькая и слабая видом крышка-"самолёт" сестры, "сбивала" мою большую и мощную "машину"!
Как бы ни запускал свой "летательный аппарат" с применением всех сил и способностей, коими обладал, но в "бою" крышка валилась на бок от пары лёгких касаний "крыльев" "самолёта" сестры! Что такое "свалиться в штопор" – тогда не слышал, и сейчас ничего не знаю о самом страшном явлении в авиации.
Почему лёгкая крышечка сестры всегда "сбивала" мою, мощную и тяжёлую!? Почему моя "машина" заваливалась на бок через малое время "полёта"? Доходило до того, что она начинала покачивать "крыльями" из стороны в сторону сразу после "подъёма в воздух"!? Крышке сестры хватало малейшего касания, чтобы моя крышка начинала качаться, скоро "укладывалась" и "сдыхала"! А крышка сестры, подлая и ненавистная тварь – долго, легко и свободно танцевала по столешнице и заслуженно радовалась победе! Невыносимо! С какой бы силой не запускал воздушный аппарат" – финал был одинаков: меня "сбивали"!
Сколько лет мучился разгадкой причин своего "поражений в воздухе" – не могу сказать, но ответ пришёл сам, без исследований:
сестра точно определяла момент, когда у моей "машины" кончалась "энергия вращения" и нужно было "поднимать в воздух свою боевую единицу". Так ловко и точно запускала свой "самолёт", что уклониться от "боя" я не мог!
Мог ли тогда знать, что моя "машина" тратит много "бензина" из-за толстой "пипочки" на которой вращалась? Что вся энергия, кою предавал "летательному аппарату", уходит на "полёт", а для "боя" ничего не остаётся?
Всё и всёгда узнавал потом! Почему не было ясности тогда!? Почему не догадался я, но минусы моей "машины" увидела и поняла сестра? И какой бы крик поднял, если бы догадался о причинах "побед в воздухе" сестры!? Никогда бы не устраивал "воздушных боёв" разными крышками от чайников для заварки!?
Сестра училась, и у неё была бумага! Иногда получал лист, карандаш и творил. "Творчество" страдало однообразием: далее изображений сцен любимых воздушных боёв не шёл.
Сегодня понятно, почему тянуло изображать воздушные бои: личные "бои" крышками от чайников, кои постоянно проигрывал сестре, толкали на "реванш" в "воздушных боях" на бумаге. Иногда спускался на землю и рисовал танк, но "бронетехника" получалась уродливой: танка в "живую" не видел, а на одной фантазии далеко не уедешь!
Моя авиация на бумаге, как всякая авиация военного времени, занималась привычной работой:
а) бомбила,
б) стреляла из пулемёта через винт и бросала бомбы на цели внизу. Танк рисовался из соображений:
– Железный танк, его бомба не возьмёт! – и всё же танк мало интересовал.
в) моя "машина" ни раз бывала подбитой, и её постигала участь подбитых машин: она горела и падала,
г) экипаж подбитой машины опускался на парашютах, но на этом кровожадность моя не останавливалась, и я добавлял "третьего лишнего": вновь прилетевший авиатор стрелял из пулемёта по опускающимся пилотам подбитой машины.
Вопрос к прошлому: или мои детские фантазии были применены настоящими авиаторами в боевой практике, или военная, жестокая практика каким-то необъяснимым образом передалась мне? Но как!?
Протекал "творческий процесс" так: в центре дефицитного листа бумаги быстро-быстро изображался самолёт без "деталей и прорисовок". Наспех. Какие "уточнения в деталях", если в воздухе нахожусь! Того и гляди из-за облаков (облака немедленно добавлялись), вылетит враг, а у меня и пулемёта нет!
...и как только появлялась мысль о противнике – вот он, здрасте, появился и противник. Но лучше бы ему не появляться: враг изображался всегда в такой позиции, в которой не всадить в его борт весь боекомплект мог только абсолютный "мазила"! – таким себя не считал.
Странно: отец – пособник оккупантов, а сынок изображал "воздушные бои", в коих горели и падали машины с изображением крестов!? Никого из взрослых не интересовало моё "творчество", и никто не давал указаний:
– Ты на подбитых самолётах звёзды рисуй! – в моих "воздушных боях" "краснозвёздная" машина всегда выходила победительницей: первая выпускала из "носа" длинную очередь чёрточек-пуль в сторону вражеского летательного аппарата, как бы далеко он не находился.
находилась! Какими бы пулемётные трассы не были кривыми, но всегда находили вражеские машины и поджигали их, а тем ничего не оставалось, как только выбрасывать пилота и падать в огне и дыму на землю. В моих "картинах" вражеская машина не успевала стрельбой ответить нашей машине, не жёг отечественных авиаторов.
Сегодня женщины, торгующие китайским ширпотребом, прибегают к магии с названием "контагиозная": полученным от продажи первым денежным знаком высокого достоинства, но не мелочью, касаются всех вещей, разложенных на подобии прилавка. Совершая манипуляции – верят:
– Первой деньгой показываю вещам:
– "Уходите, родимые, за первой, не задерживайтесь! Вы – хороши, но денежки – лучше! Первая деньга притянет другие и вещи уйдут с прибылью, как первая пара тапочек.
В колдовстве есть понятие "визуализации": если сильно, до завихрения в мозгу, пожелать нужного события, нарисовать его воображением – и оно случится в реальности! Случается, когда группа незнакомых между собой людей "визуализирует" на одну тему, но такое называть "сговором" нельзя: отсутствует предложение "уточнить детали".
– Что и было: ваше "строительство социалистического общества" – пример чистейшей визуализации. Представь, что визуализация возможна и чтобы тогда творилось вокруг? Всякий "изобретал" бы собственное злодейство, а оно у каждого разное... Представляешь?
– Представляю. Похоже, когда контейнер с мусором около моего дома долго не освобождают, а граждане продолжают нести "твёрдые бытовые отходы" и валят рядом с баками. Сгодится, как пример "визуализации"?
Просил и получил – понятно, визуализация сработала, а как объяснить моменты, когда ничего ни у кого не просишь, а на тебя сваливается? И добро, если что-то приятное, а когда не совсем? Или совсем неприятное?
– Что именно? – наивная субстанция: если не даёшь ответов на прямые и понятные вопросы, то почему мне не позволяешь так поступать?
– Было, рисовал воздушные бои, и если верить в визуализацию – в момент, когда на листе бумаги огрызком карандаша сбивал и жёг самолёты – где-то падали и горели настоящие "аппараты тяжелее воздуха". Почему бы и "нет"? Война-то идёт!
Когда ограничивали бумагой с объяснением:
– Мало бумаги, нет! – не предавался тоске и унынию, а приступал к "практике": старая, расшатанная табуретка посреди маленького "зала", украдывалась боком, застелалась старым одеялом и являлась кабиной самолёта. Но табуретка-кабина не удовлетворяла желаний "пилота" и к кабине пристраивался единственный, расшатанный возрастом и службой
стул.
Заканчивал сборку, быстро залезал в табуретку – медлить нельзя! – запускал "двигатель" и взлетал на пределе голосовых связок и лёгких "авиатора"! О "форсаже", разумеется, ничего не знал, но пользовался им. "Летательный аппарат" был оснащён четырьмя моторами: с меньшим количеством двигателей не "взлетал"!
Куда летел, с какой целью? Ни "полётного задания", ни "цели" не было, отсутствовал и бомбовый груз в люках... не было желания сбрасывать бомбы на чьи-либо головы. Но из пулемёта постреливал. В кого? А кто знает? Для шума "стрелял"...
Для этого "поднимался в небо"? Или для того, чтобы и меня "сбивали", и чтобы, до дрожи в руках и ногах, быстро покидал "горящую машину"?
Когда враги "подбивали", то страшное, что могло произойти – случалось:
основательно застревал в табуретке! Как такое происходило – не могу объяснить до сего дня. В табуретку-"кабину" перед "взлётом" вмещался свободно, в "полёте" стеснений в "кабине" не испытывал, но стоило "летательный аппарат подбить" и поджечь" – паниковал и надёжно застревал в "кабине"! "Тренажёр" из двух табуреток без слов говорил:
– "Небо – не твоя стихия! Ползай потихоньку по Земле-матушке..."
От "смертельной опасности" быстро и безболезненно спасала сестра. Как получалось освободить табуретку от брата – ни тогда, а тем паче сегодня – объяснить не могу. Всё едино, как объяснять дар костоправа и самому не чувствовать чужих костей. Искусству вправлять кости обучить невозможно, дар костоправа даётся свыше и сестра пребывала в последней категории. Почему не выбрала медицинский путь, но проработала конструктором жизнь – и это тайна. Сестра, избавив в очередной раз братца от явной "гибели" – спрашивала:
– Дурачок, как получается застревать!?
Если "контагиозная" магия на то время и существовала, то ею в основном занимались дети.
Как принято изображать колдунов? Старыми, страшными и злыми. Если иначе изобразить колдуна, да ещё с добрыми глазами – будет не колдун, а "волшебник", а "волшебник" во всех сказках поминается "добрым". Злые – колдуны, и можно думать, что и манипуляции, кои необходимы злыми принято считать колдунов. Если так, то и манипуляций, кои применяют упомянутые работники для призыва зла и добра на головы людей разные, но только по значению. Пример: машу рукой в направлении от объекта, и такое махание руками может означать: "отгоняю зло, болезни и прочие пакости". Это у волшебника.
Если колдун точно таким манером машет руками – "отгоняет богатство, здоровье и всё хорошее, что есть у объекта одурачивания".
Занятие колдовством требует знаний и навыков. Знания приходят к старости, а посему молодых колдунов не бывает ни в жизни, ни литературе. У молодых без колдовства есть много иных интересных и весёлых занятий. По этой причине нет и "юных ведьм".
Колдун без опыта и знаний – не колдун, поэтому ждать от молодого колдуна "качественную продукцию зла"– бессмысленно.
В войну было не так: старые колдуны почему-то "отошли от дел", возложив свою работу на подрастающее поколение. Дети тогда были самыми сильными "колдунами" потому, что верили в колдовские з0аблуждения крепче, чем старые колдуны в окружающую реальность.
Сегодня, впав в гордыню, начинаю думать, что мои рисунки на тему "воздушных боёв" уничтожили не один вражеский самолёт. Следующий шаг в заблуждениях таков: "войну выиграли те, кому тогда было от пяти до восьми лет при условии, если колдовская юность имела возможность, хотя бы раз в неделю, получать листок бумаги, огрызок карандаша и предаваться упражнениям в магии. Раздел: "графическая визуализация".
Если бы кто-то другой и старше восьми лет, принялся играться таким манером, то про него можно было бы сказать:
– Дурачок! – только семь лет, и ни годом выше, позволяют представлять себя пилотом в старой табуретке, задрапированной не менее старым одеялом. Могли тогдашние застревания в табуретке для кого-то кончаться смертью? Мистика?
– Нет. Так и было... – глухим и безразличным голосом отозвался бес...
Ел хлеб, заработанный отцом у оккупантов и рисовал краснозвёздные машины, поражавшие длинными пулемётными очередями вражеские машины. Которые с крестами...
Глава 83.
«Необратимые процессы»
О существовании «необратимых процессов» узнал в сорок лет. Ни так: с процессами общался ежедневно, а вот что они «необратимые» – не знал.
Наглядный пример "необратимого процесса" продемонстрировал сосед по площадке, учитель химии на пенсии:
– Классический пример необратимого процесса – сваренное вкрутую яйцо. После термической обработки яйцо никогда, и ни каким способом не сделать жидким – истину о "необратимости процессов" подтверждали на кухне соседа за выпивкой с закуской из салата, лука, хлеба и чётырёх диететических "необратимых" единиц сваренных вкрутую. Ничего иного на тот раз не было.
Когда вошли в состояние "первой степени опьянения" – разговоры перешли на другое. Начал я:
– А переспать с женщиной в список "необратимых" входит?
– Полностью! Это явление достойно записи в "классику"!
– А прожитый день?
– В какой-то мере – да.
Третий, наглядный, "яркий" и памятный пример "необратимого процесса" – солдатские яловые сапоги. То есть, воловья кожа, что идёт на пошив солдатских сапог, ремней, ранцев, сумок, сёдел...
Перечисленные предметы в пищу не пригодны: "Закон о необратимости процессов" не позволит сожрать сапоги, офицерскую портупею и ремень вкупе с полевой сумкой, если не подойти к процессу поедания казённого воинского снаряжения "вдумчиво и творчески".
Случай, когда "Закон о необратимости процессов" не сработал и "дал осечку" – случился в Тихий океан на советской барже. Как и почему баржу понесло в открытый океан – обычное "совецкое" умолчание и о ротозействе обитателей баржи в печати, ТВ и радио речи не велось, не освещались "светом истины" подобные события в "славном совецком прошлом". "Правдивые советские СМИ" говорили только о "героизме и мужестве" ротозеев, но о "человеческом факторе" тогда ничего не знали.
Дрейф баржи был длительным, настолько длительным, что "моряки"-пехотинцы "унесённые бурей", успели съесть не только сапоги и ремни из кожи, но и гармошку. "Внутренним зрением", без участия беса, вижу сцену: гармонист, последний раз в жизни гармошки исполняет "Гимн советского союза", целует клавиатуру, и со слезами на глазах отдаёт инструмент в руки товарища ответственного за пропитание команды. Повар, с не меньшими слезами, совершает ритуал прощания с любимым народом инструментом и приступает к приготовлению чего-то съедобного.
– Взаимного поедания не случилось – уже героизм!
И ведь выжили! Гармоника спасла "героев": оказалась калорийнее и вкуснее сапог! Поедание музыкального инструмента случилось в нашей истории спустя девять лет после окончания Большой войны.
Если вся советская печать когда-то писала о "мужестве и силе воли" четверых ротозеев, то почему бы и мне не рассказать о подвиге с поеданием коровьей шкуры в оккупацию? Если не полностью выйду в "герои", то хотя бы маленький лучик славы на лысину получу от доброго читателя.
Готов свидетельствовать факт:
– Яловые сапоги съедобны, но предварительн должны пройти длительную стадию обработкти: размягчения в воде, длительной варке с неоднократной заменой воды. Что останется от варки и будет ли продукт съедобным – вопросы такого рода в блокаду... то есть, на унесённой в океан барже никто задавать не стал: жевали молча...
Прекращать "предавать совецкую социалистическую родину" отец не собирался. Ни стыда, ни совести, ни каких либо иных "составляющих", что могли бы "загрысть" окончательно – у отца не было. Если в прошлые времена сопровождал грузы в "стране советов", то при оккупантах он был на последнем месте в поездной бригаде. Возможно, что и третьим. Первым, естественно, был "легаш" из немцев.
Можно ли немецкого главного кондуктора времён оккупации сравнивать с советским? Можно: иностранный и советский легаши занимались одной работой: сопровождали грузы. Какие грузы, куда и зачем – не их дело: сопроводи – и всё!
Чем отличались немецкие грузовые вагоны от "совецких"? Ничем особым: вагон – он и есть вагон. Если в перемещаются боеприпасы и оружие, или "советских людей в рабство" – вагоны "вражеские", но если в советском вагоне везут советских "зеков" – какое у них отличие?
Немецкие вагоны, будучи европейскими, отличались от советских шириной колёсных пар тележек, остальное – одинаковое. Советскую захваченную железнодорожную колею враги не собирались "перешивать" под европейский стандарт, а посему по "стальным магистралям отечества" катались бывшие "советскими" паровозы и вагоны. Кто больше разбирался в железнодорожной технике: пришлый немец, или свой "предатель", годы проработавший на транспорте?
О чём думали "легаши" советский и немецкий, отправляясь в поездку? О том, что вернутся на своих ногах, или трупами? Дорога-то рокада, вдоль фронта, и чей "бог войны" первым станет обрабатывать стальную магистраль – откуда знать работникам транспорта? Есть над чем задуматься: "вернусь живым, или в Фатерланд уйдёт известие что такой-то "пал смертью героя при завоевании жизненного пространства для Великой Германии"? Действия партизан на железных дорогах области не могли называться "эффективными и результативными", но в сводках Советского Информбюро "вражеские эшелоны с живой силой и техникой бесперебойно валились под откосы"! – поправку о том, что под откосы валилась своя техника захваченная врагами – Информационное бюро не делало.
Никогда не узнать в деталях бытовую мелочь: поездная бригада, это "гнусное сборище захватчиков и их пособников", миновав препоны и ловушки "народных мстителей" – приводит эшелон с живой силой и техникой в пункт назначения. Что далее? Как распределяются роли? По законам, даже военного времени, людям положен отдых, а для немецких людей – обязательно! Они его и получают. Как делили отдых хозяева и слуги? Работник из немцев шёл отдыхать в одно помещение, а отец-прислужник – в другое? Совсем, как когда-то в "свободной" заокеанской державе делили чёрных и белых? Дискриминация? И каким нужно быть дураком, чтобы за всю долгую, в девяносто лет отцову жизнь ни разу не расспросить отца о такой мелочи!
Как-то из поездки отец принёс свежую коровью шкуру. Где взял, почему решил, что она может быть полезной семейству – этого не узнаю. И бес не хочет давать разъяснений о "коровьем золотом руне". Или немцы шкуру бросили за ненадобностью, или подарили русскому за "примерный труд"? Полное сходство с раздачей "Почётных грамот", коими обильно отмечали "ударный труд отличившихся при строительстве коммунизма". Зима была лютой, а шкура – замёрзшая и страшная. "Несгибаемая": пробовал разогнуть и посмотреть, что внутри – ничего не получилось.
Шкура долго лежала на полу в сенях, и никто не знал, что с ней делать, куда применить. Что шкура на что-то может пригодиться – такое на подсознании могло придти только к матери: забота о хотя бы за какое-то пропитание лежала на ней.
Царь-Голод! Велик ты, могуч и прекрасен! Талантлив и гениален! Ты – единственный двигатель всего живого! Готов без устали скудным языком своим воспевать гимны, оды и возносить хвалу прекрасными словами великого русского языка, кои приобрёл за годы жизни и кои храню в "кладовой памяти"! Но не могу понять, о, царь-Голод малое: почему одного поднимаешь на труд, а другой от твоих понуждений выползает на иные дороги? "Тайна сия велика бысть"!
Спасибо царь-Голод: кто однажды с тобой познакомился – до конца дней не страдал отсутствием аппетита! Но, к делу: если ограничиться только одним восхвалением голода – можно "отбросить лапти": гимнами сыт не будешь, голод не реагирует на похвалы, ему требуется что-то съедобное, пусть и долго ношеный яловый солдатский сопог.
Думайте, думайте! Вот перед вами лежит законсервированная морозом коровья шкура, и она на что-то годна... На что? Понятно, из неё можно сделать подмётки для обуви, но не в бывшей монастырской келье...
И мать осенило: нарезала из шкуры полосок, каждую полоску вешала на палочку и держала над пламенем в плите, пока шерсть полностью не сгорала.
Шерсть горела, полоска кожи, будто живая, охватывала собою палочку и превращалась в трубку. Вонь от горевшей шерсти расходилась по всему убогому жилищу. Затем опалённые пластинки кожи мать тщательно чистила, мыла, загружала в чугунок и варила до состояния, когда шкурки можно было потреблять и беззубому человеку: настолько они были мягкими.
О "чугунке": это предмет кухонной утвари определённой формы для варки "презренной" пищи. Название "чугунок" получил не за форму, а из-за материала, из которого его изготовляли: чугуна. Когда, много позже, такой формы посуду стали изготовлять из алюминия и называть "чугунком", то я внутренне дико запротестовал против вольности! Как можно мириться? В те годы чугунки любили и за материал, и за форму, и главное – за содержимое в нём! А тут появляется что-то непонятное и называет себя "чугунком"! Скажи, ты, легковесная посудина, у тебя есть история!? Нет!? Тогда чего ты лезешь в спасители народа от голода!? Чего высовываешься, самозванец несчастный!?
Что может содержать коровья шкура, какая в ней пищевая ценность? Никакой! Один желатин, сплошной желатин. Тогда я его и наелся "на всю оставшуюся жизнь".
Но у меня было преимущество перед четвёркой солдат с баржи: они ели обработанную шкуру, "загубленную" шкуру, а я – свежую. И я, и они – выжили!
Глава 84.
Гуляния по «оккупированному»
базару.
Не знаю о ценах на базаре времён оккупации и сказать, чего стоил толстостенный стакан соли и самосаду не могу. Кому ныне за восемьдесят, может, что и помнят, но десятилетние по базарам не ходили, ценами не интересовались, и, естественно, ничего не знали о «курса валют» Ныне найти приобретавшего самосад на базаре невозможно, курившие самосад столько не живут, потому информатором о базаре остаётся бес.
Неизвестно, что можно было приобрести за стакан нечистой соли, как и откуда бесценное химическое соединение металла натрия с хлором любой степени чистоты доставлялось оккупированным, где и под чьим "игом" находились соледобывающие места?
Служа оккупантам прислужники не забывали о свое пользе, враги не возражали, bite, торгуйте не в ущерб основному делу: "служению великой Германии"
Отец прибывал с составом на конечную станцию, город не меньше нашего, обстановка схожая, оккупированные "базарят" остатками остатками материальных ценностей прошлого с добавлением земных плодов. Старые ценности неизменны, хранятся много лет, в раритеты переходят, а корнеплоды в звании "картошка" мать-Земля рожает каждую осень. Жив союз плодов Земли и мёртвых материальных ценностей мы останемся бессмертными.
Торгуйте честно, не выставляйте собачатину за баранину, не делайте честные глаза и не клянитесь:
– Вот те крест – баранина! – и не продавайте покрашенный жёлтым красителем стеарин за говяжий жир!
– Так это чудо: найти краску колером говяжьего жира при дефиците абсолютно на всё!? – какой иноземный мозг, а немецкий – особенно – додумается втюривать соплеменникам стеарин вместо животного жира, какой европеец, зашоренный христианской моралью "не надувай ближнего своего"! – отправляясь на базар оккупированного города брал кошку? Что делать кошке на базаре?
– Нужна кошка, необходима кошка на базаре – индикатор: только кошке Природой дана способность отличить мясо барашка от мяса злейшего извечного врага – собаки! Вот тебе Природой не дано отличить собачатину от баранины, но если и будешь знать – применишь страшное насилии к себе и слопаешь "друга человеку". А кошка, какой бы она не была голодной – решительным образом запротестует и с шипением шарахнется от плоти врага!
Мерником "сыпучих тел" тех времён служил гранёный стакан с толстыми, прочными и несокрушимыми стенками. В сфере торговли существовали два стакана советского изготовления: тонкостенные стаканы и стаканы с толстыми стенками. По внешним размерам они были одинаковые, но внутренние объёмы у них, естественно, были разные. Торгующие граждане отмеряли сыпучие товары стаканами с толстыми стенками: цена за стакан товара была равна, как и в тонкостенном стакане, а количество отпускаемого товара была меньшей. Как скоро "торгующие в храме" становились богатыми от таких способов обмана "своего брата россиянина" – этого ни я, ни бес не знаем.
Не открыта тайна появления толстостенных стаканов в торговле сыпучими товарами, но бес высказал такое предположение:
– Первое: стаканы с толстыми стенками прочнее. Второе: в такой стакан меньше входило водки, и таким образом государство, как бы уменьшало приём алкоголя во внутрь...
– Заблуждалось государство: я-то выпитые стаканЫ не считаю, мне "кондиция" нужна... Веришь в прошлые добрые намерения "советского государства"? А из каких выручек "буджет" состоял? Не из "пьяных" ли? Бес, я тебя отказываюсь понимать!
В "мелочной" торговле во все времена ценились толстостенные стаканы, и те, кто отмеряли продукцию тонкостенными стаканами – презирались "толстостенными". Нынешняя любовь уличных торговок семечками к толстостенным стаканам идёт с оккупационных дней.
Из биохимии известно: в семенах подсолнечника после года хранения вырабатывается растительный яд с названием "афлоротоксин", но и тут торгующие старухи нашли выход: подавить горечь порченого ядом товара поджариванием. Разрушается растительный яд от поджаривания, или набирает силу от термической обработки и становится злее – "торгующие в храме" не знают... Вот и сидят старые женщины с отравленным товаром в оживлённых местах, и такое их занятие считается безобидным. По каким причинам торгуют ядовитыми семечками? Два ответа:
