Текст книги "Прогулки с Бесом (СИ)"
Автор книги: Лев Сокольников
сообщить о нарушении
Текущая страница: 108 (всего у книги 111 страниц)
Сейчас набиваю строки по принуждению, а тогда плохо думать о родной и любимой авиации не имел права. Принимал и запоминал происходящее, но судить действия взрослых дядей семилетним, пусть и "ушлым" мальчикам не дозволено.
– Жил, чтобы в финале отыграться за прошлое? Дозволено, возрастом сравнялся с тогдашними дядями, а иных и обошёл.
– Да здравствует блаженное время неведения! – светило утреннее солнце, улица будто вымерла, и только плач женщины в соседнем доме напоминал живым: "ещё не все убиты".
– Где записаны загубленные загубленных граждане при освобождении от рабства, в какую графу убитых "своими"? Помнить, или вычеркнуть из памяти? Радостные кадры хроники о встрече освободителей есть, но нет ни единого кадра, где артиллеристы орудийным стволом неизвестного калибра долбили стену бывшего пансиона благородных девиц? Где были на то время операторы военной кинохроники, почему не исправили ошибку баталеров?
В прошлом военном безумии учтено многое, но не всё: сколько взято в плен с обеих сторон с последующим мором голодом и болезнями учтено, сколько порчено военного железа с обеих сторон известно, но нет графы в военной ведомости с данными убитых и калеченных "своих – своими". Ни слова!
– Много хочешь! Как такому быть, чтобы "свой", освобождая своего, убивал? Кто бы позволил клеветать на свой народ? "Лес рубят – щепки не летят"! Какие обиды на краснозвёздную если, освобождая тысячи, убьёт десяток? В учениях, случается, солдатики гибнут, а ты хочешь освобождения из рабства без единой потери? Так не бывало и не будет впредь.
Были тогда ракеты с лазерным наведением на цель? Ни одной, лазеры жили в фантазиях, а потому претензии к специалистам по бомбометанию на головы мирных жителей необоснованны. Вам, предательскому отродью, открывать рот и высказывать претензии за сожжённую авиацией монашескую келью. Так и надо! Многие "преданные советские люди" и большие лишения терпели, а чего вы хотели, подлое семя!? Удивительно, как вообще уцелели!
Прошлая клопиная ночь валила с ног, и приученный отсыпаться днём за недосып ночью – убрал кирпичи с кровати и улёгся головой на место, где только что лежала увесистая обожженная глина: кирпич старинного производства.
Старичьё, не кляните, не плачьте горькими слезами о днях Большой Драки, это были прекрасные, замечательные дни, когда радовался всему, что можно отправить в пищевой мешок (желудок) и когда сну ничего не требовалось кроме самого сна.
– Изложи понятнее...
– Пожалуйста: улёгся на кровать с минимальным числом подстилок и мгновенно уснул на собственной ладони вместо подушки. Подушка немыслимая роскошь, на подушке уснёт любой, ты свались в сон головой на руку и не укрытый хотя бы чем-нибудь: благословенный сон был чудесен в любом исполнении.
Спал неизвестное время и был разбужен разрывами чего-то нового, ранее не встречавшегося и неслыханного. Не старые, привычные и приевшиеся взрывы авиационных бомб, но что-то иное, не менее интересное. Хлопки, чем-то напоминавшие взрывы бомб, но маленьких, несерьёзных, лёгких и с предварительным свистом не похожим на вой бомбового стабилизатора. Не было знакомого, привычного и понятного гудения авиационных моторов, но что-то взрывается, но не бомбы, как рвутся бомбы знаю, проходил. – и пулей вылетел во двор.
А-а-а, вот оно что, артиллерия работает! Новое действие, до жути интересное. Какие сны!? Оказывается, не только авиация владеет монополией на разнос в клочья человеческой плоти, Не меньшим правом на убийство владела и "богиня войны" артиллерия, вот она-то и продолжала "дело освобождения советских людей от вражеского нашествия" в пятом, или в шестом часу второй половины неведомого дня последнего летнего месяца сорок третьего года.
Нет, не гроза, откуда взяться грозе с чистого неба? И закатное солнце не уменьшало жар последних дней июля, откуда взяться грозе? Не сезон, хотя памятная гроза сорок первого, когда оставил единственные ботинки на чужом картофельном поле, случилась и в августе.
– В ночи на картофельное поле, где спаслись от самолётов Люфтваффе, присутствовал только дождь, обошлось без разрядов атмосферного электричества,
– Понятно Если бы не работа пушчонки неизвестного калибра, несшей освобождение снарядами – вечер обещал быть тихим и горячим.
После выгорания монастыря в размере более половины жилого сектора, погода стояла "тихая и умиротворённая", как сказал бы поэт. Но что тогда проходил август сорок третьего – и этого не знал.
Новый сорт грома с востка не прекращался, не пугал, был несерьёзным, мелким, с разными по длине паузами, ерунда, не фугаски с неба
За огородом временного жилища начинался просторный и тенистый парк с приличной по густоте растительностью, и в парке в гордом одиночестве стоял двухэтажный дом до переворотной постройки.
– Неправильно написал, исправь: "вокруг трёхэтажного здания бывшего "пансиона благородных девиц" был прекрасный парк из клёнов и лип"
– Как поминать клёны и липы, если не бывал в парке? Не сбивай. "Кого", или "что" держала власть советов в пансионе сведений нет, не мог восьмилетний малый по прошествии малого времени отправиться на исследование округи. Как предсталяешь моё появление в здании? Молчишь? Вот и молчи, дай пережить часы перед...
– Не забегай, давай в конце выдержим малую (кривую) линейность?
Давай: "а тогда сидел на прогретой августом земле чужого огорода, снимал с низеньких, высохших кустиков, маленькие помидоры и лакомился без соли. Иного издевательства над
вкусовыми рецепторами помимо приём помидоров без соли и хлеба не существует, но тогда чужие томаты поглощались без рассуждений. Откуда взяться соли, где она, где хлеб? Сегодня признаюсь в грехе молодости, а тогда грешил без малейшего страха и смущения: плоды чьих-то рук – вот они, на кустиках – раз, законные владельцы созревших томатов отсутствуют – два, и мог не опасаться крика-вопроса:
– Кто разрешил жрать чужие помидоры!? – три...
...и совсем через малое время от начала потребления плодов чужого труда, в восточную стену без единого окна бывшего пансиона благородных девиц со стороны, где всегда вставало солнце, невидимые баталеры влепили снаряд – четыре! Да, верно: "время не стоит на месте, оно движется"! Красота!
Здание пансиона благородных девиц возвышалось не далее ста метров от места созревших помидоров, где отрок предавался ублажению плоти. Поскольку в семь лет знания о "метрической системе мер" отсутствовали – здание пансиона могло находиться ближе.
– Сделай поправку: "здание могло находиться где угодно" – Издеваешься? Ну, ну, а ещё компаньоном называешься!
И ещё один снаряд влетел в стену пансиона, но задачу не выполнил, дыру не сделал, сил на подвиг разрушения не оказалось, калибр маловат.
Инородные тела, прилетавшие со стороны восхода солнца на встречу со стеной пансиона на уровне второго этажа содержали однобокий интерес: "пробьёт снаряд дыру в стене, или не пробьёт"? Малое время назад немцы, по уверению Губастой, готовились выбивать монастырь зенитками, но обещание не выполнили, и теперь предсказание выполняли другие. Вывод: "военное предсказание, пусть автор и женщина, непременно сбудется, а кто и когда исполнит предсказание – дело десятое". Моё военное образование по теме: "выбивание артиллерией населённых пунктов" началось.
– Что добавить к упражнениям артиллеристов, как назвать тогдашнюю стрельбу?
– Били прямой наводкой из орудия малого калибра.
– Стало быть, орудие находилось близко, если канониры видели цель и лупили прямой наводкой? Так? Для чего было стрелять в стену, что мечтали за ней увидеть?
– Коли есть пушка с огневым боем, снарядами, то есть – почему и не пострелять? Во что лупить без разницы, главное сама стрельба, не салют, а стрельба боевыми снарядами"! "Боги войны" судили просто:
– Здание прочное, в нём засели враги, а потому сделаем в стене дыру, пехота ворвётся и вступит врукопашную. Всё ли в войну делалось со смыслом?
– Но вокруг пансиона жилые дома совецких людей, коих нужно освобождать, но не убивать и калечить...
– За два года оккупации основательно порченых вражеской моралью? Работавших на оккупантов и потерявших право называться "совецкими"?
– С чего начинается всякое совращение? С речи, а как "совецкие" граждане, не зная языка оккупантов, могли совратиться? Уж тебе-то, с твоими образованиями, следует знать об этом.
Какого калибра снарядами плевалось орудие в стену бывшего пансиона благородных девиц – не знаю, но от работы артиллерии пыли хватало: пылила старая штукатурка, до переворотная, не советская.
Вот он, древний и любимый фирменный кирпич, коему не устану петь гимны: не поддавался старик разрушению! Сегодня думаю, что кирпич старинного изготовления каким-то образом не давал осколкам долетать до огорода, где без соли лакомился чужими помидорами. Осколков было мало, повизгивали не так часто, как хотелось бы слышать их "пение": новизна! И опять повезло: ни один из них не коснулся моего тела.
– Друг и напарник, ответь: к тому времени из разговоров взрослых хорошо знал возможности малого кусочка металла убивать и калечить живое:
– "Вон, Митькиного двоюродного брата осколок у бил" – но не прятался? И рядом свежий пример был: убитая женщина осколком отечественной бомбы в соседнем доме? Так почему и отчего, без малейшего "зазрения совести", продолжал нахально обирать и жрать чужие помидоры с маленьких кустиков? Маленькие, целиком в рот входили? Или твёрдо уверовал в свою неуязвимость? Или война так надоела, что получить смерть в кусочке металла от родного советского снаряда почитал счастьем? Выходом из всей этой сумятицы?
– На большие чувства и переживания, кои выстукиваешь сейчас, семилетние неспособны, малы, твои чувства далее выспаться и и чем-нибудь "набить утробу" не шли.
– Тогда что?
На подходе к концу первой книги заметил: активность беса уменьшалась, не лез "главред" с поправками, а если и был чем недоволен и требовал исправить – игнорировался техническим работником (мной)
"Поскучнел, поблек друг... ай, выдохся? – думал, не говорил: "коли интересно – пусть и копается в моих мыслях... Надоело докладывать и спрашивать:
– "А как думаешь, как считаешь"? – и забывал: тайные, невысказанные мысли вслух по-прежнему не доходили до компаньона.
Стрельба единственного советского орудия вывела матушку из равновесия и "предала земле"
– "Предание земле" христианский обряд, после коего в жизнь не возвращются.
– Знаю, видел и "отпевание", и "предание земле"
– "Предаться земле" родня безделью, где-то и удовольствие, и чтобы не умереть раньше срока нужно найти занятие, пусть и ненужное на взгляд со стороны. Отвлечься от тягостной мысли. В обычное, спокойное время, взаимно жалуемся на "плохое душевное состояние", а тогда слова оказывались лишними, даже и мальцы восьми неполных лет без слов понимали состояние родных и близких. Человек молчит, ничем заметным не проявляется, а что ему плохо – слышу...
– Ещё одна тема для докторской диссертации...
Благословенные моменты, когда отключается мозг и переходим под управление неведомой силы! Такое состояние в авиации называется "управлением воздушным судном на автопилоте", но кто матери был "командиром", а кто "автопилотом" не спрашивал...
– ... по причине младости и неумения составить столь сложный вопрос. Совсем, как собака: "всё понимал, а сказать не мог" В особых условиях мозг отключается и уходит в сторону:
– Не могу спасти тело, возможности ограничены, отключаюсь, бери управление, действуй! – кричал Мозг и терял сознание.
Военная обставновка, медленно и неуклонно приближавшаяся с востока, предупреждала:
– Пора вязать узлы с подстилками и двигаться с семейством в каменоломни на сохранение жизней, и чем быстрее – тем больше шансов остаться в живых
Невидимая пушчонка, методично плевавшая снаряды, особого страха не наводила, в расчёт не бралась, похоже, мощь орудия далее стены здания не простиралась, но и этого хватало чтобы поспешить с отбытием в каменоломни, а мать основательно "предавшись земле" чего-то ждала. Через годы понял: мать ничего не ждала, пребывала в ступоре и была готова умереть, не дожидаясь смерти.
Причин хватало: события приближались с ненужной скоростью, отец отсутствовал третьи сутки, невидимая пушка неизвестного калибра долбила в стену здания бывшего пансиона агородных девиц не забывая и нервы слушателей.
– Логика говорит, что слушатели должны радоваться, стрельба приближала минуту освобождения, а что родной снаряд кого– успокоит навсегда – так это незаметный мазок в общей благостной картине.
Сынок жрал помидоры чужого огорода, защитив совесть малого размера отечественным "не пропадать же добру" и не думал прятаться от работы освободительной артиллерии, и шло к тому, что бессовестный малый вот-вот получит порцию металла в тощее тело.
Влети осколок в жизненно важные районы тела и прикончи , без мучений – благо ему и всем, а если покалечит!?
– Осколки родных снарядов миновали по причине: мелковатой, неинтересной целью представлялся.
– Могу изложить иное соображение?
– Валяй!
– Снарядные осколки одушевлённые предметы, от совецких снарядов особенно, а потому подчинялись закону: "в тела, размерами в одну треть от взрослых не влетать!" – вот и пролетали мимо...
Солнце ещё опустилось на метр к земле, невидимые пушечных дел мастера прекратили работу: закончился рабочий день, или надоело без результата бить в стену пансиона.
И как только умолкла пушка – на улице появилась грузовая машина с усиками, как и те, что в городском сквере зимой сорок второго года и в капонире, отрытом немцами в монастыре.
В кузове стояли русские железнодорожники и двое немцев с автоматами. Игра событий с временем: автоматы видел в конце июля сорок третьего, а что за штука немецкий автомат – вычитал в литературе через полсотни лет.
Рядом с отцом стоял улыбающийся во весь рот Крайродной:
– Мать, нас в Германию отправляют! – кого "нас" и понимать не надо: всех, кто работал на Рейх.
– А нас куда!? И мы с тобой! – лишние слова, за нами отец и приехал.
– Беся, друг, помнишь, как в начале нашего труда мечтали киношным способом показать некоторые события? Не все, часть?
– Было, мечтали, но далее мечтаний не ушли.
– Давай, хотя бы примитивно, что-нибудь выдадим?
– Давай, начинай...
Кадр первый и единственный:
Перевалив за сорокалетний рубеж, пребывая свободным от присутствия беса, непонятно с чего, появился интерес к деталям отъезда в неизвестность, и вот что получил от опроса двух потомков коллаборационистов:
– И мой отец на железке работал, а когда немцы стали отступать и приехали забрать отца – он спрятался – и указала схрон: неприметный чулан в доме.
Другой случай с соседом, машинистом, что, как и Медведь, перевозил вражеские грузы и живую силу по стальным магистралям. Нюх сказал, когда следует "делать ноги" от вчерашних работодателей, безошибочно выбрал момент расставания с работодателями, спрятался в домовладении, и когда стрельба с восточного направления ясно сказала:
– Враги бегут! – выбрался на свежий воздух из подвала в сарае, вошёл в контакт с передовыми бойцами советской армии и приступил к выполнению функций проводника: показывал, куда и какая улица ведёт. Жил надеждой "авось, зачтётся, как бы и не совсем приспешник врагам"
– Ненастоящие, неустойчивые прислужники, второй сорт, а те, кто прикатил в большой машине под охраной двух автоматчиков коллаборационисты высшего сорта!
Результат "гнусной, бесчеловечной вражеской морали":
"работников разлучать с семьями нельзя"! – менее минуты потратили на увязку скудного тряпья, оставшегося от пожара в памятную ночь, за секунды руки вражеских прислужников вознесли семейство в кузов – и покатили, вот оно восьмилетнее бездумное счасть! Скажи малому: "дурачок, не радуйся, в ад везут!" – на встречный вопрос "а не из ада вырвался?" на то время у малого не было ума, а уж такой высокий "пусть впереди встречают все ады Вселенной, а сейчас никому е отдам минуты восторга!"
Счастье в войну распределялось так: есть за что цепляться в имуществе – Война, не спрашивая дозволения, за секунды возьмёт имеющееся, превратив владельца в несчастного человека. Счастливы не имевшие в войну лишнего, а лишним могут оказаться единственные ботинки и картуз.
– Помнишь ботинки?
– Помню. "Закон о потере не имеющегося добра", есть такой, остаётся в силе на все времена.
– Звучит: "Закон о потере не имеющегося добра..." Трудно понимать Закон, могут упрекнуть в изобретении глупостей.
– Суть закона проста и понятна: "Яко наг – тако благ"
Будут упрёки, будут, без упрёков не обойтись, и что с того? После пройденного упрёк без обратного адреса что слону бекасина.
– Настучать "нас везли в неизвестность"?
– Не надо, многократно помянутый шаблон, не стоит повторяться. Набирай: "женщина обязана следовать за мужем, даже если дорога ведёт в ад"
– Въезжать в рай на мужчине честь не велика, а пойти за мужчиной в военное пространство нужен особый героизм. Беся, дорогой экскурсовод по военному детству, ответь: не знаешь, какие мысли гуляли в головах вражеских солдат, сопровождавших прислужников и видевших нищету бывших совецких людей?
– Знаю: "Es ist fantastisch, эти русские почти голые"!
– Что подумала охрана из пары солдат, увидев на русском малом пальто из подозрительно знакомого сукна?
– Ничего, до тебя очередь не дошла, торопились, некогда было рассматривать во что одет русский восьмилетний шкет, а если и рассмотрели – ничего криминального не увидели.
В кадре погрузки лишними автоматчики: кого и от чего охраняли? чтобы прислужники не разбежались? Немецкая логика не допускала такой вариант: не разбежались за два года службы – чего бежать сейчас, от чего и куда?
– Друг, бесяра, помнится вначале собирались вести повесть не простым языком, а сценарным, мечтали написать сценарий фильмеца о войне?
– Было, помню... Что у тебя?
– Эпизод, от коего ни один нынешний выпекатель кинооладьев не откажется.
– Излагай.
– Набираю: "вчерашние вражеские прислужники переглянулись и без лишних слов, с криком:
– "Смерть немецким оккупантам!" – профессионально, не хуже нынешних рядовых работников отечественных "органов охраны правопорядка" обезоружили вражеских солдат, числом двое, хер знает, на какую нужду приставленных добровольным работникам на Рейх. Эпизод зрелищный, кассовый, годный как на послевоенные времена – так в нынешние, свежие.
Восторженный рёв зала вызовет кадр эпизода нейтрализации водителя машины, когда при первых звуках заварухи в кузове надумает "делать ноги", а вчерашний работник "железки",
истинный коллаборационист, оказывается знатоком вражеского PM тридцать восемь и одним патроном навеки успокаивает убегавшего врага. Машина, естественно, делается трофеем, но чьим не придумали...
– Может, не будем убивать шоферюгу? Хватит смертей...
– А кинозал единой глоткой ревёт восторгом до момента, когда в средине потемневшего экрана появляются белые титры:
"Всякая власть от бога" и гасит восторг зрителей до полной тишины.
– Что с пленёнными делать?
– Приложить в качестве вещественных доказательств активной борьбы с захватчиками на стальных магистралях страны:
"Проклятые враги принуждали работать под страхом голодной смерти, а, мы, настоящие совецкие люди, боролись всеми силами с оккупантами"!
– Страх "голодной смерти" выбрось, не упоминай, лишний. Не убедительная сцена, надоевшая, избитая, шаблон. Рабочие люди не восстанут против работодателя, редкость, и программа не позволит. Это богатое ворьё и паразиты всякие "оппозиции" обожают и "восстают" руками глупых, а работающим людям бунты не нужны...
Вопросы по военной теме.
(без ответов)
Почему мать не повела выводок прятаться в каменоломни от «грозно надвигающейся советской армии» (стандарт), какая сила держала в чужом доме? Отказаться от удобного места в каменоломнях в неопределённый момент «те наступаю – эти бегут»? Кто шепнул «сидите на месте, придёт машина с рабочим народом под охраной пары автоматчиков и увезёт вас» кто удерживал? Свои соображения? Сомнительно, на то время мать пребывала в состоянии когда человеку безразлично, что произойдёт в следующую минуту.
– Секунду, военная минута равна бесконечности.
– Тебе-то откуда знать?
– Знаю...
Почему отказалась идти и пропустила выгодное место в каменоломнях?
О каком "хорошем месте" забота, когда вокруг творится ужас, а ты одна с тремя малыми ребятами? Что выбрать: явление отца, или бег в каменоломни после разрыва первого советского снаряда на стене здания бывшего пансиона благородных девиц? Стена близко, меньше сотни метров от временного жилища, и случись неточность с наводкой орудия накрыли одним снарядом.
– Нет, баталеры били прямой наводкой, тебя на огороде могда достать мина, на твою удачу миномёта у наступающих не было.
Артиллеристы работали без корректировщика, но и от такой работы любитель чужих томатов без хлористого натрия мог расстаться с жизнью или получить увечье.
– Густо переживаешь, послабь.
– Густо, оно того стоит. Шесть десятков лет минуло, а вечер последних дней июля сорок третьего не думает забываться.
Только женщина может не подчиняться логике событий, за что и заработала "выслушай женщину и сделай наоборот".
Тогда никому и ничего мать не говорила, возражающего рядом не было, а пушечка, отработав три, или четыре снаряда, умолкла. Надолго?
– Пора бежать в каменоломни, спасать выводок! – пушка била с востока, каменоломни-спасители находились на западе, и логика войны говорила: "если включить ноги в быструю работу – добежите до укрытия, где и десяток пушек не достанут".
Какие иные рассуждения о работе советской артиллерии могли быть у измученной страхом матери троих малолетних детей и жены вражеского пособника? Если подчиняться рассудку – после первого снаряда на стене здания пансиона благородных девиц мать должна сказать:
– Некого ждать, нет отца нашего! Бежим спасаться сами! – мать, отключив всякое соображение, перешла на управление "автопилотом" и оставалась в режиме ожидания.
Что могло случиться, потащи мать выводок в пещеры, а отец, прикатив под охраной автоматчиков числом двое на пару дюжин пособников, никого не застал? Враги проявили акт милосердия и оставили прислужника с глазу на глаз с освободителями?
И чем бы кончились наши первые часы после освобождения от врагов?
– Освобождение от жизни из расчёта "один к ста" могло произойти после удаления линии фронта на запад, заниматься разбором "свой-чужой" передовым соединениям некогда, не их задача. Мелочи без последствий бывали, и вот одна: на одной из улиц за монастырём, девочка, избежавшая угона в Рейх, сидела на пороге дома и ждала прихода "наших". Увидела первого совецкого солдатика, заплакала в радости и получила ответ на девичьи слёзы:
– Шо, сука, наеблась с немцами, а таперича плачешь!? – "торжество минуты освобождения от рабства на всю жизнь осталось в памяти ярким пятном"!
– Шаблонишь, шаблонишь, без газетных передовиц обойдёмся! – многое из последующего стёрлось и забылось, но как "приветил свой" запомнила навсегда.
– Обиды от своих нестерпимее, потому и запомнила.
– Не еблась с немцами, мала была! – исповедовалась женщина возрастом за пятьдесят и когда в отечество пожаловало время признавать старые грехи, пусть и в малом объёме, но и без последствий.
– Как назовём носителя свободы, столь ласково приветившего соотечественницу? Звание "герой-освободитель" годится?
– Годится. Не важно как назвать, важно чтобы названный себя героем видел. "Приветил" девчонку по причине порченой породы, видимых худых примеров от младости, батюшкины лекции:
– Бабу в строгости держать надыть! – с переходом к практике на жене. Скотство сродни дремлющей инфекции, или цепной реакции, на выбор, что доступнее в понимании. Вы "свои", иными быть не можете. Если кто-то отличается от массы – белую ворону не принимаете в стаю и могут заклевать:
– Перекрасься! Будь, как все, не старайся выглядеть лучше!
Три: солдатик злым родился, а война добавила зверства в кровь и душу. Война хорошего не даёт, но зверства сверх меры, вот и очищал родную землю от врагов с ревнивой мыслью:
– Все суки с немцами спали! – опровергали верха уверенность солдатиков в греховности оккупированных, не делали этого – опрос не проведён. Всякий, заявлявший "не все с немцами спали" рисковал загреметь туда, где "Макар телят не пас".
Писавшие о войне по горячим следам освободителя оправдали бы в два счёта: "воин не отошёл от горячки боя, в беспамятстве пребывал вот и ляпнул первое, что пришло в перегретую жарой и боем голову". Какой спрос с беспамятного, кого судить, война, поди!
– Факты связей оккупированных "совецких" женщин с врагами были, и если "да" – упомянем? Или умолчать и спрятаться под "одеялом незнания"? "Ничего не понимал в отношениях между захватчиками и захваченными женщинами"?
– Были, были, всегда и везде были, и впредь будут... Войны затеваются по одним причинам, а лакомство вражескими женщинами вроде награды, "десерт", или "сопутствующие товары". Истинные патриотки с лозунгом "засохну без корня", но не пересплю с врагом" строго судили слабых на вражеские ласки, павшие телом проходила по статье строже, чем рядовая измена.
– Французы павшим соотечественницам головы брили...
– Измена плотью каралась жестче, и считалась презреннейшей из всех видов измен. Но не следует забывать и о половой всеядности.
– Что за "всеядность"?
– Со всякой готов переспать?
– Нет.
– И захватчикам оставим выбор: не всякая из оккупированных выглядела "конфеткой". Голод на женскую плоть могуч и властен, неодолим, но и ему бывает отказ.
– Внимание врагов "совецкими" женщинами ценилось выше внимания соплеменников? Так понимать?
– Внимание всегда внимание от кого не исходи. Если враг оказывал внимание женщине – срабатывал инстинкт и враг выходил из определения "враг". Что видишь сегодня? Засилье Кавказа: наполовину арийские женщины, русские, то есть, выпускают чёрненькое потомство. А ведь прежние враги по крови очень близки к русским женщинам, чем "кавкаски чалавэк
И название связи пришельцев с аборигенками имеется: "упущенные возможности улучшения русского племени".
– Поясни?
– Что пояснять, что непонятно? Смотрю, напрасно потрачено двенадцать лет, впустую...
– Не очень-то заносись!
– Заботливы враг хуже безразличного "друга"? Разве не вами придумано: "пара таких друзей – и врагов не нужно"? А, вот это: "боже, избавь от друзей, а от врагов сам избавлюсь"? – что возразить врагу рода людского?
– Знаешь, как прошла жизнь солдатика, так красиво обласкавшего юную соотечественницу?
– Знаю. Многое знаю. Тебе, предательскому семени, нет причин завидовать последующей жизни "ласкового" солдатика, спился. Всех врагов победил, всё построил, но себя в любви к зелёному змию победить не получилось.
– Нехороший эпизод... Воздержимся вписывать? Ведь заклюют критики...
– Поздно "Боржоми" пить, много плохого вписано, но ещё больше осталось на свободе. О плохом следует помнить перед совершением плохого, а цена последующим раскаяниями грош, Сожаления словами мусор. Как заведено издревле? Сделал пакость ближнему – тут же, без промедления, выпусти наверх прошение о помиловании. Главное после сделанной пакости – проникнуться от маковки до пяток чувством вины за содеянное, не давать пакости глубоко внедриться в сознание обиженного. Можешь ждать прощения и любви от ближнего твоего, а можно этого и не делать, любое и всякое ожидание в тягость.
– Простить можно, но как быть с памятью? Надо не прощения просить, а забвения:
– Забудь мою подлость! – лучше, конечно, не делать подлости.
– Склероз нужная вещь, полезная, а будь иначе – сколько бы народу загрызла совесть? Заключение медиков "загрызен совестью" было бы единственной причиной смертности. Вот и гадай, что лучше: хорошая память, или склероз? Как избавиться от вопроса: "куда бы пошла жизнь моя, поведи мать выводок спасаться в каменоломнях? Куда деваться от сослагательного наклона, никак не получается пройти мимо.
– Сослагательное наклонение есть сожаление о упущенных возможностях. А матушкой тогда управлял не разум, работа материнского мозга сошла на "нет" от бесконечных и безответных вопросов "что делать, что делать, пропали, пропали", мозг устал, и управление телом перешло к душе. Материалисты не согласны с определением и валят всё на подсознание. Удобно: если не могут объяснить работу сознания – что остаётся делать?
– Свалить задачу спасения тела подсознанию – и разбирайтесь, как хотите, но чтобы телу не было ущерба, помните:
– Тело обитель души? – потому-то в критические моменты телу мозг отключается, не нужен.
– Не совсем так: отключить мозг – потерять сознание, а у бессознательного тела возможностей потерять душу больше, чем нужно.
– Тогда что?
– Не отдаваться на волю сознания, не позволять принимать ошибочные решения и выполнять задуманное. Это и есть работа души в чистом виде. В критические моменты доверять тело сознанию и прочим кладовым памяти лишнее: ещё ни разу не было, чтобы в опасные для тела мгновения мозг выдавал спасительные команды.
– Пример давай...
– Чем объяснить падение человека с балкона девятого этажа с удивительным результатом: всего-то ногу сломал?
– И как?
– Был в дугу пьяный с отключённым думающим устройством (голова) а подсознание "парашютиста" за всю жизнь и часа не работало. Так?
– Быстро в сторону и без рассуждений, промедление смерти подобно, ты не способен спасти тело в создавшейся ситуации! – приходилось слышать "тело – обитель души"? Если "да" – отходи в сторону и восторгайся, как следует заботиться о своём жилище, тело моя обитель и принадлежит мне полностью. Отойди в строну паникующий мозг, смотри и восторгайся действиями профессионала!
Подчинение мозга душе ярко проявляется у женщин.
Не-ет, дорогие мужчины, мозг женщины ничуть не слабее вашего, у женщин союз мозга и души крепче, только женщины целиком и полностью доверяют душе. Если мужчина решил, что "всё пропало, всему конец и нет выхода" – самый момент доверить неразрешимую ситуацию женщине.
– То есть, "прятаться бабе под юбку"? Смотрю, настоящий, без подделок, бабий угодник!
– И ты угодник, но не признаёшься. Повтор: подсознание не может быть выше сознания из-за приставки "под". Нет никаких "под", есть душа, но передовая наука души не признаёт:
– Не получается пощупать душу – следовательно таковая не существует – заместитель не выше начальника.
Твоё подсознание одинаково с моей душой, и заявление "у женщин душа работает лучше разума" остаётся главным.
– Повторяемся выводами о примате души и сознания. Убрать?
– Не трогай, коли набил текст – пусть останется. Что, напрасно палец отбивал? Разве не вами сказано: "повторение – мать учения"?
