Текст книги ""Фантастика 2024-17". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Георгий Зотов

Соавторы: Александр Захаров,Владимир Белобородов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 357 страниц)

Глава 15

Пока заживала рана, вернее, раны Клопа, мы практически бездельничали. Интересно, но нудно. Чустам ударился в охоту. Клоп и Толикам открыли школу по воспитанию воинов – пытались научить меня и Ларка держать меч в руках. Я послушно выполнял прихоти недовоинов, хотя в их способностях на данной стезе сомневался. В конце концов все попаданцы становятся или магами, или ниндзями, чем я хуже?

Как оказалось, хуже я – выносливостью. Через двадцать минут интенсивных тренировок пот с меня прямо-таки водопадом лил. Собственно, Ларк тоже был в мыле, но скромнее, хотя махал дубиной в руке, заменяющей меч, гораздо активней, чем я. Сказывалась моя хромота – я ведь меньше двигался.

– Там пацан! – прибежал из леса Чустам.

Мы недоуменно уставились на него.

– Пацан, говорю вам, за нами подглядывает! Я там косулю подстрелил. Иду, несу. Смотрю, а он из-за куста за вами подглядывает. Я, значит, к нему, а он заметил и как сиганет.

– И что, не догнал? – нахмурился я.

– Да словно магия какая-то! Вот прям по пятам бежал, а тут раз – и потерял его.

Мы с Толикамом высказались нецензурно, он на имперском, а я по-русски.

– Пошли искать, – предложил Толикам.

– Да где ж его сейчас найдешь?

– Тогда вещи собирать. Вряд ли он один тут шастает. А даже если один, то до той деревни полтора дня пути. За мостом, может, ближе есть. Самое большое, через три дня здесь будут.

Мы выбрали вариант поисков. Хотя корм предлагал сразу съехать, так как даже если поймаем парня, его хватятся и начнут искать. Меня очень интересовало, что мы сделаем с ребенком, когда поймаем. В смысле если поймаем. То есть что сможем сделать.

Чустама и Клопа посадили на лошадей и послали наперерез, а мы трое пошли по следам. Толикам позиционировал себя следопытом, если дословно, то «можно попытаться найти следы».

Следы действительно были. Толикам показал целую кучу! Пока мы не дошли до заколдованного участка с распрямляющейся травой. Все. Аллес капут. Тем не менее продолжили поиски методом прочесывания. Наверное, мы бы прошли мимо, если бы не успевшая въесться в мозг привычка искать укромные места.

Можете верить, можете не верить, но мировоззрение очень зависит от потребностей. То есть если ты ежедневно просто гуляешь по местности, то рассматриваешь окружающий мир в определенной плоскости, скажем эстетической составляющей, но если ты по той же местности будешь идти и думать о том, где бы заныкаться на время от вездесущего ока кормов или орков, то смотришь на некоторые вещи совсем по-другому. Причем чем дольше ты вынашиваешь определенную мысль, тем больше вырабатывается способность находить то, что тебе нужно в настоящий момент.

На слишком уж приметное для нашего взгляда скопление кустов мы с Толикамом обратили внимание одновременно. Всего по пояс, но такое обширное скопление…

– Хромой, – прошептал Толикам, стоя ровно по центру подозрительных зарослей.

Мы с Ларком поспешили к нему. Вход в землянку, то есть яму, был заросшим. Заросло все, включая земляные ступеньки, покрытые неестественно свежей травой. Наше вооружение составляла лишь дубина Толикама. Дверь открыл я, приглашая «вооруженного» приятеля внутрь. Он, гневно глянув, не стал спорить и вошел первым. У меня же в это время крутились мысли о слишком уж мастерски замаскированном месте. Да и трава эта поднимающаяся…

– Входи! – раздался голос Толикама.

Яма была шикарна, разумеется, для землянки. Я бы хотел жить в такой. Стол, чурбан вместо стула, полки с разной кухонной утварью и печь. Настоящая грамотно сложенная печь. В голове закрутились мысли о переезде. Хозяев не было, но о том, что они вообще существовали, говорил полный порядок в яме. Толикам поднял горшочек с медом, взглянув на меня.

– Сам вижу, что кто-то живет, – ответил я на его немой вопрос. – Наверное, тот пацан. Ты давай иди с Ларком дальше, а я останусь, подожду хозяина.

– А если кто посерьезней будет?

– Да ну. – Я приподнял пару сапог, стоявших у стены, размер был явно детский.

Толикам кивнул и вышел. Мед, зараза голубопечатная, забрал с собой.

Как только я остался один, сразу появилось ощущение взгляда. Довольно нехорошее ощущение. Попахивало мистикой. Причем меня, как и любого нормального человека, пугало все необъяснимое. Конечно, поджилки не тряслись и паники не было, но неприятно. У одной земляной стены ямы были расперты между потолком и полом три жердины с сучками, на которых висели вещи. Грамотно сделано. Вещи не касаются почвы и соответственно не напитываются влагой. Я подошел, потрогал плащ или что-то на него похожее. Пальцы прикоснулись к кому-то под плащом… Я отпрянул. Однозначно кто-то живой. Не могу объяснить как, но прикосновение, пусть даже через ткань, к живому существу определяется на подсознательном уровне. Может, не знаю, алгоритм определения, какой-то в голове забит. Отойдя на пару метров, я присел на корточки и заглянул под плащ. Нога ребенка, обутая в мягкий кожаный сапог-чулок, стояла на сучке.

– Выходи.

Ноль эмоций.

– Выходи, я твою ногу вижу!

Плащ колыхнулся, и вниз опустилась сначала одна нога, затем вторая. Немного погодя из-под плаща вышел и сам обладатель ног – щупленький, белобрысый, со слегка растрепанными волосами парень. Одежда простая – деревенская серая рубаха и такие же штаны. С виду зим десять, ну или лет, тут говорили как кому удобно.

– Ты кто?

Парень, опустив голову, молчал.

– Ну хоть как зовут-то?

Не очень разговорчивый малец. Я вышел из ямы и свистнул, парни не должны были далеко уйти. В ответ услышал свист Толикама. Минут через пять показался и он сам вместе с Ларком.

– Что будоражишь?

– Нашел. Он в яме спрятался.

– Там вроде негде.

– В вещах.

Толикам повернулся в сторону, откуда они пришли, и залихватски, причем довольно художественно свистнул.

– Пойдем смотреть. Ты, Ларк, наших подожди.

Когда мы спустились, мальчонка стоял на том же месте. Попытки Толикама переговорить с пацаном закончились ровно с тем же результатом, что и мои. Аналогично и Чустам с Клопом, когда появились, не получили сколько-либо значащего ответа.

– Ты, парень, не бойся, – Чустам присел перед мальчуганом на корточки, – мы тебе ничего плохого не сделаем.

Корм приподнял за подбородок голову парня. Тот от прикосновения вздрогнул.

– Может, он глухой? – предположил Толикам.

– А может, выпороть его розгами? – спросил Клоп. – Не, не глухой. Ишь как зыркнул. И по-имперски понимает.

– Может, немой?

– Да пороть начнем и узнаем.

– Чего ты затеял, – заступился я, – пороть, пороть. Не видишь, он и так нас боится.

– Ну а ты что предлагаешь? – спросил корм. – Говорить не хочет, так тоже оставить ни то ни се.

– Что, не видишь, он тоже прячется. Сосед, так сказать. – Я, пока мы переговаривались, прошелся по яме. В мешочках, подвешенных к потолку, было небольшое количество круп и в одном полуредька-полусвекла. На полке соль и какие-то травы в баночках. – Давайте-ка пока его к себе заберем и хоть рыбой накормим. Тут он, я смотрю, не особо избалован. Там и разберемся.

– Давай, – согласился корм. – Пошли.

Чустам взял паренька за руку и потянул.

– Не надо, – пропищал тот.

– О, уже и говорить может. Как зовут-то?

Парень вновь насупился. Я, подойдя к ним, присел на корточки:

– Ты пойми нас. Мы тут прячемся, ты, похоже, тоже. Прячешься ведь?

Парень кивнул.

– Ну вот. Ты за нами наблюдал и все о нас знаешь. А мы о тебе ничего. Нам тоже страшно. Вдруг ты побежишь и вызовешь стражу?

– Не вызову. Мне нельзя в деревню.

– Почему?

Парень замкнулся вновь. Больше мы от него ничего добиться не могли.

– Ладно, пусть остается, – махнул рукой я. – Ты, парень, когда старшие придут, попроси к нам подойти. Мы ничего им не сделаем. Просто поговорим. Хорошо?

Мальчонка кивнул.

– Ты чего, Хромой? Какие старшие? – заинтересовался Клоп.

– Видишь, не отрицает, значит, есть. Да и не сам же он выживает здесь. Мед вон, крупы…

– Так, а если старшие кого из деревни приведут?

– Твои предложения?

– Пусть с нами идет. Придут отец там или кто, и поговорим.

– Ну тогда пошли. Мы тут как в западне.

Только вышли, мальчонка ловко вывернулся из руки Чустама и растворился в кустах. Мы скопом рванули за ним, ну в смысле парни рванули, а я заковылял, но тот нырнул между ветвями, несколько раз мелькнула его спина, и он почти растворился бы, если бы не Ларк.

Ларк вообще довольно медлителен. Причем от природы. Все его движения, если обратить внимание, немножко заторможены, но тут он оказался, как говорится, в нужное время. Мальчонка резко повернул направо, уходя от Чустама, а Ларк просто прыгнул на него, схватив за руку.

– Ух, пострел. – Толикам тяжело дышал. – Давай его с двух сторон держать.

Так, за две руки, и довели паренька до нашей берлоги. Дабы больше не носиться за ним по лесу, спустили вниз и, оставив с ним Толикама и Ларка, принялись за повседневные дела, а именно за разделку косули, которую подстрелил Чустам.

– Несколько раз стрелял? – спросил я корма, вырезая наконечник.

– Да. С первой стрелой она смылась. Потом я промазал, вторую стрелу так и потерял в лесу. Пришлось за добычей бежать. На поляне я еще одну успел выпустить. Ну а потом уже просто шел по следам – далеко смогла убежать.

– Со шкурой что делать будем?

– А что мы с ней сделаем? Выбросим.

– Выделывают же?

– Не-э, – ответил вместо Чустама Клоп, – там соли много надо, да еще кучу всего… Не сможем.

Мясо жарили наверху. Внутри подземелья после топки было невыносимо душно спать, да и дым плохо уходил. То, что влезло в котелок, засолили, подло использовав соль мальчонки, а ночью решили закоптить. Именно ночное копчение было выбрано из-за необходимости использования в технологии дыма. Проще говоря, мы боялись рассекретить наше место. К тому же родные парнишки могли появиться и ночью, поэтому кто-то должен был стоять на страже.

Клоп и Чустам из соображений безопасности ели наверху. Я, сложив шикарные куски мяса на лист лопуха, спустился к нашим.

– Налетай, голытьба!

Наши, понятно, беззастенчиво схватили по куску. А гостя пришлось уговаривать.

– Ты бери, бери. Сытому все лучше, – протянул ему кусок Толикам.

Мальчонка взял и даже кивнул в знак благодарности. Пусть и застенчиво, но принялся есть. Видно было, что он не избалован деликатесами.

– На кашах жил? – спросил я скорее в целях налаживания хоть какого-то контакта, чем из интереса.

Паренек неопределенно пожал плечами.

– Ты это… мы у тебя там соль взяли, ну и мед. Мы при первой возможности вернем.

– Вы бандиты? – вдруг спросил парень.

Я не ожидал такого вопроса.

– Н-у-у, нет. Просто нам нельзя в деревню.

Паренек, искоса глянув, продолжил есть мясо. У меня же завертелись мысли: «Вот и какое нам доверие? Он ведь наверняка не первый раз за нами наблюдал, может, что и слышал. С другой стороны, что ему ответить?»

– Бери еще, – предложил Толикам.

Паренек помотал головой.

– Бери, бери. Все равно то, что не съедим, выбросить придется, надо побольше съесть, пока свежее.

Мальчонка робко протянул руку. Больше, сколько бы я ни заходил с разных сторон, выдавить из него хоть слово не получилось. Партизан…

Когда стало темнеть, а в подземелье это особо ощущается, возникла проблема вывода пленного по нужде.

– Слушай, тебе в кусты надо, вижу. Сейчас пойдем, только надо тебе к ноге веревку привязать. – Я снял с воткнутой между камнями щепки вожжи. – Больно уж ты шустро бегаешь.

Мальчонка кивнул. В местный туалет его сопровождали Чустам и Клоп.

– Ты прямо как лигранд, – прокомментировал Чустам на обратном пути.

Паренек даже не улыбнулся.

– Я, наверное, с вами останусь, помогу, – предложил я Чустаму у спуска.

– Оставайся. Толикам! Ствол сдвинь!

– Ага!

Импровизированная лестница медленно пошла вниз. Подземелье, освещаемое лучиной, сверху выглядело мистически.

– Вы там много не колдуйте.

– Не понял? – переспросил Толикам.

– Да вы сверху выглядите как маги во время каких-нибудь ритуалов, и место подходящее.

– А-а-а. Много магов видел?

– Вы первые.

– Понятно.

Развесив мясо на прутьях сверху дымохода, мы отошли под дерево и сели, привалившись к стволу.

– Хорошо, – прошептал я.

– Ага, – тоже шепотом ответил Клоп. – Вот через месяц комары пойдут…

– Умеешь же ты настроение испортить.

– Тихо! – шикнул Чустам, все-таки мы в дозоре.

Еще пару раз за ночь мы вывешивали новые партии мяса и клали в тот же рассол новые. Понятно, что они не успевали толком просолиться, но у нас не было выбора. К утру я отключился. Снилась невероятной красоты девушка, возжелавшая меня прямо в лесу, пока мои товарищи по несчастью гонялись за косулей. Вообще переживать второй раз возраст, когда тебя возбуждает все что движется, не самое приятное, скажу я вам. Само по себе, конечно, приятно, но ввиду отсутствия женского контингента… Проснулся от запаха. Открыв глаза, увидел довольную физиономию Клопа, водившего у моего носа куском мяса.

– Изверг же ты, такой сон испортил.

– Курточку видел?

– Не ее, но тоже ничего такую.

Утренний туалет мальца происходил все по той же схеме. Было решено выставить пост у землянки парня. Отвечать на вопросы тот не собирался, поэтому предложение о порке приобретало актуальность. Останавливало лишь нежелание конфликта с соседями. Хотя это тоже вопрос. Ну, предположим, что мы нашли общий язык с его родителями, или кто там придет. Как мы проверим, не приведут ли они стражу? Я, да и, как понимаю, Чустам, склонялся к мысли о дезактивации соседей. Полной. Да, нехорошо, да, мерзко. Но гарантированно! Разве что будут искать тех, кого мы… Да и само по себе убийство, притом что это подземелье рано или поздно придется покинуть…

Родители, вернее, родитель появился у нас к обеду.

– Здоровья вам, добрые люди. – Он возник на склоне холма словно из воздуха. Нет, никакой мистики, просто мы, похоже, расслабились и не ожидали. Ларк чуть котелок с жареным мясом не уронил.

Довольно крепкий невысокий мужик, хотя, наверное, ближе к старику, особенно этому впечатлению способствовала борода лопатой и массивный посох в его руках. Простые холщовые штаны и рубаха, подвязанная поясом. Типичный селянин.

– И вам здоровья. Присядете с нами – отварчика выпить? – Я, если честно, растерялся.

– Да некогда мне. Не видали ли вы мальца тут?

И что ответить? Мол, видали, мы его в плену держим, на вожжах в туалет выводим. Чувствую, испробую я этого посоха. Тут как нельзя вовремя вернулся проверявший верши Клоп, который встал напротив нас и молча переводил взгляд с меня на мужика и обратно. Я, чувствуя поддержку, несколько осмелел.

– У нас он. Ларк, скажи Толикаму, что за парнем пришли.

Мужичок проследил взглядом за Ларком.

– Алексей, – протянул я руку.

– Мирант. – Его рукопожатие было крепким.

– Вы присаживайтесь, пока вашего сына приведут, – указал я на камень.

– Ну чего ж не присесть. – Сев, он положил посох на колено.

Клоп подошел к нам поближе.

Я помолчал, раздумывая, с чего бы начать разговор.

– Мы тут немного посвоевольничали…

Мужик невозмутимо смотрел на меня, лишь глаза немного сузились. Казалось, прожжет сейчас взглядом. Я кашлянул, прочищая горло.

– Так вот. Парня вашего в гости, значит, пригласили…

Тут из подземелья выскочил малец и прямиком рванул к мужику. Подбежав, он обхватил его за шею. Мужик шикнул на него и усадил себе на колено. Что-то спросил. Хоть я и находился от них в трех шагах, а разобрать не смог ни слова. Парень помотал головой.

– Ну все, – поглядел на меня мужик, – погостили, и хватит.

– Нам бы поговорить с вами.

– Так говори.

К нам подошел Толикам и поздоровался кивком. Мужик не отреагировал.

– Тут, видите ли, так получилось…

– Ты, парень, не кружи, я не девица на выданье, вдруг да пойму, ну а не пойму так не пойму.

Может, мне и показалось, но в глазах мужика промелькнул смех, что еще больше обескуражило.

– Да мы как бы соседи, ну и испугались вот…

– Неужто мой внук такой страшный?

– Беглые мы. – Я наконец решился.

Ну а что? То, что рабы, он и так видит. Что я действительно хожу вокруг да около? Да – да, нет – тогда и думать будем.

– Ну и испугались, что внук ваш в деревню побежит. Вот и взяли его к себе на ночь. Пока вы не придете.

– Что ты все вы да вы? Меня что, много? Ну а если б я не пришел?

Я пожал плечами:

– Все равно бы пришли… пришел.

– Так сейчас-то чего хочешь?

– Мы подумали и решили, что он тоже прячется, поэтому как бы выдавать нас тебе не с руки. Вот и хотим узнать ответ на наш вопрос.

– Так ты же не задал вопрос.

Старик стебался. Голову даю на отсечение. И ведь не боится, что нас много. А может, он не один? Я осмотрел округу.

– Вы расскажете о нас? Я имею в виду, в деревне?

– Опять вы. А ты поверишь мне? Ну, если по-твоему, то нам?

– Не знаю, тогда и думать буду.

– Так думай.

Разговор зашел в тупик.

– Хорошо, идите.

Может, я был излишне резок, но и его манера разговора мне не нравилась.

– А что ж делать будешь?

– Думать. Ты же дал совет?

– Резок, значит. – Дед огладил бороду. – Ну ладно, пойдем.

Он взял пацана за руку и встал, но, сделав пару шагов, остановился.

– Мальчонку моего не трогайте. Не стоит. – Было его в интонации что-то угрожающее.

– Дед, а это бандиты? – когда они отошли чуть дальше, спросил парень.

– Нет, внучек, судьбой битые просто, вот и оширшевели. Может, и станут когда…

Вот сто процентов, специально громко ответил. Мы так и стояли, пока они не скрылись за склоном холма.

– А где Чустам? – спросил Толикам.

– Да, мне тоже интересно. Клоп, ты бы взял Звезданутого да вдоль реки сгонял? Чтобы с этими не пересекаться.

Два раза повторять не требовалось. Клоп даже седло брать не стал.

– И что? – Чустама Клоп успел предупредить, и теперь тот расспрашивал нас. – Деда испугались?

– Да не в том дело… – начал было я.

– Серьезный он, – перебил меня Толикам. – Не селянин. Не знаю. Правильно все Хромой сделал.

– Старика испугались? – повторил корм.

– Да при чем тут испугались. А что с ними делать? Убивать ребенка? У меня, например, рука не поднялась бы.

– Ага, – ухмыльнулся Клоп, – если бы, конечно, он нам руки-то не поотрывал.

Чустам проигнорировал слова Клопа, зато зацепился за Толикама.

– Ты что думаешь, у меня поднялась бы? – прищурился Чустам.

Толикам промолчал, видимо подразумевая, что и Чустам бы не смог. Наверное, Толикаму надо было ответить, чтобы успокоить корма.

– Считаешь, если я тогда орчонка… То есть вы такие хорошие, – Чустам встал, – а я детоубийца?

– Остынь, – заступился я за Толикама. – Ничего он такого не имел в виду.

– Да?! – Чустам сделал шаг к Толикаму.

Я сидел рядом, поэтому преградил корму дорогу:

– Чустам, не заводись.

Тот хотел отодвинуть меня, но я перехватил руку. Тут же левая корма схватила меня за ворот. Некоторое время Чустам с отвращением или омерзением смотрел мне в глаза… и, оттолкнув, отпустил. Отошел, сел на прежнее место. Но теперь уже успокоиться не мог я. И это было не нервное. Меня захлестывала ненависть. Ладонь сжимала рукоять кинжала все сильнее.

– В смысле ты самый здоровый? Или право какое возымел?

Чустам поднял на меня взгляд.

– Ты… – Договорить корм не успел.

Поймать меня смог Клоп. В себя я пришел только минут через пять, хотя точно не знаю… не помню.

– Ноги держите. А-а-а! Тварь, пинает же!

– Вы что делаете?!

Они меня втроем пеленали, то есть связывали.

– Ниче, ниче, – шептал Клоп, навалившись на меня всем телом. – Потом спасибо скажешь.

Спасибо я говорить не стал, а вот интересного мои пленители о себе узнали много. Но все меня игнорировали, что бесило еще больше. В какой-то момент я понял бессмысленность происходящего и уснул.

Глава 16

– А зачем вы его связали? – разбудил меня мальчишечий голос.

Лежал я, судя по «мягкости», на земле, то есть не в подземелье – там пол каменный.

– Да так, в разбойников играли, – ответил Толикам. – А ты что здесь делаешь?

– Дед сказал, что я могу, когда захочу, приходить к вам.

– Понятно. Зовут-то как?

– Огарик.

– Как?

– Огорлон, но дед завет Огарик.

– Огарик, пни этого дядю за меня, – попросил я, не открывая глаз, так как даже сквозь веки слепило солнце.

– Отошел? Сейчас развяжу.

Вскоре я разминал покалывающие онемевшие кисти. Малец смотрел на меня с любопытством.

– Дед не с тобой живет, что ли?

– Нет. Ему нельзя. Ему в деревне надо быть.

– А ты чего ж?

– А мне нельзя там.

– Почему?

Парень пожал плечами. Толикам отдал мне кинжал. Огарик со свойственной детям непосредственностью проводил загоревшимся взглядом оружие. Я протянул ему ножны:

– Не насовсем. Поиграть.

– Ага. – Мальчонка схватил ножны.

Вынув клинок, полюбовался. Затем начал прыгать по поляне с криками: «Ха, ха!» – поражать невидимых врагов. Мы с Толикамом переглянулись.

– Значит, вроде как остаемся, – прошептал он.

– Наверное, – так же тихо ответил я.

– Дядь Хромой, а вы на войне ногу изломали?

– Нет. Упал неудачно. А ты откуда знаешь, как меня зовут?

– Я слышал, когда вы меня искали. Ну, недавно. Вы из рейда шли. А что такое рейд?

Толикам, ухмыльнувшись, развел руками и приподнял бровь – вопрос-то, мол, тебе задан, ты и отвечай.

– Это когда мы за едой ходим, – выкрутился я и тут же постарался сменить тему, обратившись к Толикаму: – А где остальные?

– Дядь Клоп и дядь Ларк на реке верши смотрят, а дядь Чустам траву собирает, – проинформировал меня Огарик.

– Тебе бы в разведку.

– В разведку уже неинтересно играть. А вы мне дадите Звезданутого покормить?

– Звезданутого? Так он вроде сам ест?

– А я ему сочнее травы нарву.

– Да корми, не жалко.

– А можно сейчас?

– Конечно. Дяде Клопу привет от дяди Хромого передай. Скажи, что он палку потолще и покрепче ищет для чего-то.

– Ага. – Малец вернул кинжал и упорхнул.

– Вот тебе и неразговорчивый, – задумчиво сказал Толикам. – Есть будешь?

– Буду. Мелкого надо было накормить.

– Клоп и Ларк еще не завтракали, с ними поест.

– Вы что, снова решили?.. – Чустам мрачно кивнул на парня, уплетающего за обе щеки мясо.

– Нет, в гости пришел, – ответил Толикам. – Говорит, дед разрешил.

– Это хорошо. Что, отошел? – переключился корм на меня.

– Ну да. – Я исподлобья взглянул на него.

По-хорошему стоило бы извиниться. Только вот вина Чустама тоже была, да и годы в рабстве отучили от привычки извиняться. Нет, извиняться-то я извинялся, в основном перед друзьями, только не принято было это часто делать – могли за слабость принять. Корм, похоже, придерживался того же мнения. Поэтому мы сделали вид, что все по-прежнему. Хотя у меня, да и у него наверняка осадочек-то остался. Чустам бросил в котелок, висевший над огнем, собранную траву.

– Вкусно? – спросил он паренька.

– Угу. – Тот быстро прожевал, торопясь ответить. – Я мясо редко ем, только когда дед приходит.

– А часто приходит? – спросил я.

Огарик пожал плечами:

– Когда раз в руку, когда раз в луну, а бывает, придет и целую руку живет!

Последняя часть фразы была произнесена с таким восторгом, что сразу становилось понятно – ему очень нравилось это время.

– И давно ты так живешь?

– Лето и зиму. Летом хорошо, зимой скучно. Хотя летом тоже бывает скучно.

– А родители твои где? – спросил Клоп.

Огарик промолчал, впившись зубами в мясо. Интересная реакция, когда не хочет что-то рассказывать – просто игнорирует вопрос.

– А что ж в первый раз с нами не разговаривал? – решил проверить я свою теорию.

– Дед не велит с чужими болтать.

– А теперь мы не чужие? – усмехнулся Толикам.

– Теперь дед разрешил с вами.

– А чего штаны мокрые? – спросил Чустам.

– Он нам верши помогал смотреть, – ответил вместо паренька Клоп.

– Снял бы, – пожал плечами корм.

– Дядь Клоп, а почему ты без рубахи? – Паренек успевал и есть, и разговор поддерживать.

– Лето же, жарко.

– У вас нету?

– Нету.

– Я могу дедову дать. Он оставил как-то.

– Не откажусь, на время.

Мальчонка вскочил.

– Да ты сиди пока, ешь. Потом принесешь.

– Браслет у тебя, Огарик, интересный, – заметил Чустам.

На предплечье парня, примерно посередине был привязан кожаными ремешками кругляш из металла очень уж характерного желтого оттенка. Пока Огарик ел, рукав рубахи сполз на локоть и оголил украшение. Паренек тут же одернул рукав.

– Повернись, Клоп, – попросил корм.

Колопот понял и повернул голову, показав висок.

– Что-то у тебя не торопится заживать.

– Ты бы еще топором прорубил, – огрызнулся Клоп.

– А у меня мазь есть – завтра уже все заживет, – проинформировал нас Огарик.

Похоже, парень тут так извелся от скуки, что готов был нам все отдать. Хотя, может, сам по себе человек растет щедрый.

– А вот за этим, как поешь, съездим, – кивнул Чустам.

– На Звезданутом?

– Если хочешь, на нем.

– А можно я сам?

– Можно и сам.

Надо ли говорить, что мальчишка оказался вдруг уже сыт.

– Хромой, мы возьмем коня?

– Конечно, чего спрашиваешь.

– Ну вдруг опять ножичком меня…

Я только было набрал воздуха для ответа, как корм поднял обе ладони:

– Ладно-ладно. Я пошутил. Это у тебя после орочьего зелья, наверное, ну или врожденное…

Я промолчал, стерпел подкол.

– А вы орков видели? – Огарик стоял уже на пути к лошадям.

– Даже жили у них. – Чустам пошел в его сторону.

– А они правда зеленые?

– Скорее зеленоватые…

Дальше я прислушиваться не стал. Как только всадники отъехали, наступила тишина. Только листва деревьев в такт легким волнам ветра шепталась меж собой, набрасывая на нас величие природы. Оказывается, так прекрасно, когда никто ничего не говорит. Нет, Огарик не напрягал своим щебетом, наоборот, своим присутствием он за час умудрился… сделать нас немного лучше, что ли. Клоп вон ножом что-то выстрагивал, судя по форме – птичка какая-то.

– Свисток не вздумай вырезать, – проследив за моим взглядом, предупредил Клопа Толикам.

– Почему? – недоуменно спросил Клоп, так как он именно его и вырезал.

Толикам вздохнул:

– Потому что громко.

– А я бы хотел так жить – один, – произнес Ларк.

– Так в чем заковырка? – ухмыльнулся Клоп. – Айда. Вон лес, вот ты.

– Не сумею я ни рыбу поймать, ни косулю убить.

– А мы-то чем тебе плохи? – спросил я.

Ларк неопределенно качнул головой:

– Вы хорошие. Без вас никак. Но не знаю… просто хотел бы быть один.

– Хорошие, – усмехнулся Клоп.

Чустам с Огариком вернулись часа через три. Уж точно не шагом ехали. Мазь оказалась, судя по реакции Клопа, очень жгучей.

– Хорошая мазь, – понюхав глиняную посудинку, напоминающую бильярдный шар, оповестил Толикам, – дорогая.

– А-а, дед еще сделает, – вертя игрушку, сделанную Клопом, не задумываясь ответил Огарик.

– Он что, алтырь? – осторожно спросил Толикам.

Паренек кивнул. Мы переглянулись.

– Я-то гадаю, как он нашел нас, не заходя в твою яму. Наверное, амулет поисковый на тебе?

– Нет. Он меня так чувствует, мы же кровь от крови.

– И нас не боялся поэтому, и трава не приминается… – пробубнил Толикам и вдруг поменялся в лице. – Так ты тоже?

Огарик промолчал, делая вид, что увлечен игрушкой.

– Ладно, чего вы до парня докопались, – заступился я за ребенка. – Огарик, пойдешь с Ларком лошадей купать?

– Да!

– Дети, – слушая, как Огарик и Ларк спорили, кто какую лошадь будет купать, покачал головой Клоп.

– Сто палок мне трижды, он же маг! – едва они отошли подальше, взорвался Толикам.

– Не маг, чего уж ты, – спокойно ответил Чустам, – алтырь.

– Я про парня.

– Магов еще в детстве на Гнутую гору забирают.

– Вот именно. Как думаешь, почему же он тогда в лесу прячется?

Корм пару секунд смотрел на Толикама:

– Хочешь сказать… дед отдавать не захотел?

Толикам даже отвечать не стал, и так все становилось на свои места.

– Представляете, сколько за него маги денег отвалят? – задумчиво произнес Чустам.

– Даже не думай, – резко бросил Клоп. – Если он настоящий маг, то и ложь чувствовать может, и тебя в пепел.

– Ну не в пепел, – поправил Толикам, – но кровь вскипятит, хотя… Хорошо, что мы тогда пороть его не стали.

Клоп хохотнул, но смешок вышел немного нервным, он явно с пиететом относился к магам.

Я внимательно слушал их, но, похоже, никто толком не знал, на что способен парень.

– Я и не думаю, – продолжил корм тему денег. – На Гнутой нас самих на эликсиры пустят. Я о том, от чего дед, получается, отказывается.

– А он сможет наши печати снять? – перебил я их.

Все уставились на меня.

Деда мы ждали пять дней. Даже про продажу чешуи забыли. Но появился он внезапно и со стороны реки.

– Здоровья тебе, Алексей.

Я чуть не подпрыгнул, услышав его голос сзади, и выронил рыбину, которой вспарывал брюхо.

– И тебе, Мирант, не болеть, – обернулся я.

– Мой постреленок у вас?

– Да. Они с Ларком за яйцами пошли. Огарик сказал, знает, где гнезда уток.

– Понятно.

– Отвару? Или пообедать не побрезгуешь?

– Странный у тебя говор. Коли угостите, не откажусь.

– Сейчас скажу нашим. – Я встал и поковылял к входу в подземелье.

Там Чустам, Клоп и Толикам долбили дверь. Дня два назад удалось сделать дырку, в которую рассмотрели коридор, и мы все эти дни расширяли отверстие. Уже почти можно было просунуть голову. Сегодня надеялись зайти, в смысле пролезть.

– Мужики! Там от завтрака глухарь оставался, и котелок верните.

– Котелок за камнем у печи. А с обедом подождешь, сейчас закончим, – ответил Клоп.

– Гость у нас.

Вскоре раздалось сопение поднимающегося наверх человека и показалась голова Чустама.

– Что, пришел?

Я кивнул. Парни по очереди вылезли. Все в мелких щепках и по пояс голые – во-первых, вымыться проще, чем стирать, во-вторых, если махать топором, быстро становится жарко. В особенности если топор тупой и точить его часто нет смысла – пять минут по этой двери, и снова тупой. Мирант с прищуром рассматривал троицу. Те смущенно поздоровались. Дед кивнул каждому. Клоп развернул сверток из местных лопухов, в котором была половина зажаренного утром глухаря. Чустам таки смог подкрасться к ним.

– Чем бог послал, как говорится, – пригласил я Миранта.

– Поклоняешься?

– Нет, просто верю, – осознав оплошность, ответил я.

Дед одобрительно качнул головой. Первое время проблем религиозного характера у меня не было, но когда я освоил чужой язык настолько, что стал думать на нем, то пару раз попадал в нелепые ситуации. Религия здесь многоконфессиональная. Была когда-то. До империи. Империя же (все-таки император мудрый мужик, не удивлюсь, если из наших) установила одну, запретив остальные. И единственной разрешенной религией считалась вера в круг великих магов, живших на огромном острове, который нельзя найти, потому как маги отводят все корабли в стороны, а особо ретивых – топят. Так вот, любое упоминание бога подразумевало отличное от имперского вероисповедание, так как эти боги звались великими магами, а не богами. Но на мысли рабов всем, а в особенности оркам, было плевать. Зеленые вообще поклоняются духам. Поэтому я нет-нет да и позволял себе родные высказывания в вольном переводе на местный язык. Но знал, что в империи за это можно и головы лишиться или сгореть. Методы казни, на удивление, в этом мире мало чем отличались от наших средневековых.