Текст книги ""Фантастика 2024-17". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Георгий Зотов

Глава 10

Следующий день я занимался хозяйством, косясь на ненавистную реку, – завтрак в вершу не пришел. Перво-наперво сделал «петлю» на зайца из дратвы. Зайцев, правда, я не видел в округе, но, побродив по лесу, особо не надеясь, поставил в приглянувшемся мне месте. Далее, прижав лезвие к земле, чтобы не шуметь, принялся точить или, наверное, правильнее сказать, править топор. Паранойя, конечно, бояться шуметь – вряд ли здесь кто бродит, но лучше уж она, чем беспечность. Вечером я вновь, словно ниндзя, запрыгнул на иву – а вдруг? Дыма видно не было, но я его чувствовал! Оказывается, вчера была не галлюцинация. Я оценил направление ветра – запах шел из-за реки. Постарался найти источник – безрезультатно. Но тревога в сознании поселилась. Да оно и понятно – рядом кто-то разумный. Может, опасный, а может, и огниво мне подарить хочет. В любом случае надо узнать. Когда стемнело, я вновь забрался на вершину ивы. Насчет вершины я немного загнул, лес с высоты птичьего полета не видел, но после пятнадцати минут разглядывания черноты на мгновение мне показалось, что я увидел отблеск пламени на верхушке дерева.

И вновь я – ночной воин. Сняв одежду, я зашел в реку. Так как она была не слишком широкой, то, проплыв метров пять «по-чапаевски», я нащупал ногами дно, и тут что-то холодное и упругое коснулось щиколотки.

– Ох ты!

Сказать, что я выпрыгнул, значит, ничего не сказать. Я вообще не из пугливых, но кто был на водоеме ночью один, меня поймут. Когда кто-то неведомый кружит поблизости в темной массе воды… А если хватает тебя за ногу?! Уняв испуг, я быстро оделся. Первые дни лета это далеко не пляжный сезон, даже в этом мире. Вода колется. Накинув рубаху, я поднял кинжал.

Я еще в детстве замечал, как влияет на человека оружие. Только тогда я думал, что это просто ребячество. Не-э-эт. Не зря в книгах воодушевляют мечи. Вот секунду назад я был продрогшей на ветру лягушкой, а стоило мне коснуться рукояти – я рысь, я пантера, я ужас, летящий за новой партией дратвы и топоров. Разумеется, шел на разведку – кому нужны неизвестные соседи, но вдруг придется вступить в боевые действия.

Примерно определив направление, я, стараясь не шуметь, поковылял. Шел всего минут тридцать, когда заметил свет, отражающийся от листвы. Самого костра видно не было. Я смело направился туда и чуть было не опростоволосился. Поляна, вернее, закуток среди деревьев вынырнул неожиданно. Причина моей глупости была проста – костер был скрыт чем-то огораживающим его, и поэтому пламя освещало лишь ветки деревьев. Постояв минуту, я стал медленно пятиться. Отойдя в темноту подальше – присел.

Зачем они мне! Я один, и это меня вполне устраивает. Я вполне счастлив. Я никому ничего не должен. Будет, конечно, тяжело, знаю, но я выдержу. Найду какую-нибудь деревеньку, сопру лопату – выкопаю землянку и буду жить. Ну рассказывают же о детях, которые выжили в лесу! А я взрослый здоровый мужик. Почти здоровый.

А с другой стороны, как бы я поступил на их месте? Тащил бы меня с собой? Да ну! Кинул бы точно так же. Да и люди! Вместе-то все равно оно легче. Перебрав возможные варианты, я направился к кострищу.

– А я вас ищу, ищу!

Толикам, подкладывающий ветки в колодец костра, подпрыгнул и теперь испуганно смотрел на меня. Из шалаша показалась голова Клопа:

– Хромой! Орк мне в дышло! Хромой! Жив, собака!

– Тише ты! – раздалось из темноты шипение Чустама, и он вышел из-за ближайшего дерева, держа в руках прутик с нанизанной через жабры рыбой. – И вправду Хромой. Выбрался? – В голосе бывшего корма хоть и сдержанно, но тоже слышалось тепло. – Молодец. Присаживайся. Голодный небось?

– Не откажусь.

Клоп выскочил ко мне и сжал своими лапищами в объятиях.

– Жив!

– Ладно вам, все вроде живы. А где криворукий?

– Сейчас придет. – Толикам тоже раскинул руки для объятия. – За дровами пошел. Мы здесь уже пару дней, поэтому весь ближайший валежник выжгли.

Минут через пятнадцать появился Ларк с охапкой веток. Казалось, что он даже не удивился, но в полумраке было видно, что его глаза расширились. Он споткнулся и чуть не упал, рассыпав все ветки.

– Ну если Ларк сделает что-то нормально… – Я встал и протянул руку.

Ларк подбежал и схватился за нее. Глаза у него в свете костра заблестели от влаги. У меня даже комок в горле встал от такой нежности. Как же все-таки я рад их видеть.

Через полчаса я ел жареную рыбу. Слегка суховатой получилась, но я ел ее словно заправский гурман – смакуя.

– Соли бы… – мечтательно произнес Чустам.

– У меня есть. Только на том берегу.

– Живем, парни! – Клоп явно был в приподнятом настроении. – Ты как выбрался-то?

– Взял меч и давай всех крошить без разбора…

Рабы, хотя нет, какие рабы – свободные люди внимательно и серьезно смотрели на меня, ожидая продолжения. Я, если честно, думал, что на этом месте засмеются.

– Затем заставил орков встать на колени, а один закричал: бери что хочешь, только не убивай.

– Тьфу ты. – Толикам встал подкинуть веток. – Как обычно.

Около костра, пусть и огороженного камнями, было тепло и уютно. Я вздохнул:

– Я думал, вы еще на «крошить» поймете.

– Так ты того светленького и взаправду чуть на куски не нарезал, – возразил Клоп.

– А, ну да… забыл. В общем, когда вы убежали, я еще лафотов освободил, а потом к хрумзу пошел. Он меня и вывез от орков. Потом лафоты подобрали…

– Заканчивай, Хромой. Не хочешь говорить – не говори. – Клоп сердито смотрел на меня.

Блин, ну прямо обидно стало – за что ж такое недоверие?

– Да я серьезно. Лафоты подобрали. Они двух лошадей у орков увели. Ну а в лесу уже помогли очухаться от орочьего зелья.

– Связывали?

– Да, только мне не от каши плохо было, а от той дряни, что шаман в меня ночью напихал. А от каши не плющило. Лафоты сказали: трава глупого воина.

– Может, зелье «дурной воин»? – переспросил Чустам.

– Они сказали: глупый. Может, и дурной, они не ахти как владеют имперским.

Корм взглянул исподлобья на меня:

– Что?

– Да так, ничего. Вряд ли это оно.

– Почему?

– Я сам не видел тех, кто принимал, но говорят, что после него либо дохнут, либо безумными становятся. Это зелье маги для армии придумали. Ну а вы-то как выбрались? – сменил я тему.

Рабы некоторое время молчали. Толикам и Ларк зыркали то на Чустама, то на Клопа.

– Ты как нас освободил, – начал Клоп, – мы потихоньку смогли из деревни выбраться. Орки-то внимания на нас не обращали. Только отбежали, нам навстречу орченыш на жеребце. Я увернулся от копыт и за удила поймал…

– А я сдернул его и убил! – довольно громко закончил Чустам.

Все-таки сказывалось различие наших менталитетов. Для меня, пришельца, орки это что-то типа чужих, иных тварей, даже, можно сказать, зверей. Ну вот не отождествлял я их с людьми. А для местных они… как бы объяснить… просто другая раса. Соответственно реакция была разной. Вот вы бы как отреагировали на убийство, допустим, китайчонка у вас на глазах? Понятно, что здесь другие нравы, более жестокие, и само убийство не выходит за рамки чего-то особо необычного, но убийство детей…

– И что дальше? – Я не стал заострять внимание на данном эпизоде.

– Ну а дальше мы на его жеребце и сбежали.

– Вчетвером?

Клоп кивнул.

– Ну вы даете. И где он?

– Так издох, – продолжил Клоп. – Издох бы, если б не добили. Мы мяса нарезали – у орка меч был, да и твой… Шкуру на веревки, узду сняли и дальше пешком пошли. Когда плохо стало, оказалось, что у Ларка, – Клоп хмуро взглянул на него, – «лепешка» за пазухой была.

– Ага, – подключился Толикам, – он ее втихую жрал по дороге.

Криворукий потупил взгляд.

– Ну вот он и ждал, пока мы отойдем. А потом мы его…

– А фингал откуда? – кивнул я на Ларка.

Все улыбнулись, кроме нашего образованного.

– Толикам, когда был связан, пообещал, что ему причиндалы оторвет и есть заставит, если он его не отвяжет, – объяснил Клоп.

– Он же никогда не ругался… – опустил взгляд Ларк.

– Ну а как он Толикама отвязал, тот ему и ткнул в глаз. Только далеко уйти не успел. Ларк его догнал, палкой отоварил по затылку и снова связал. Ну а потом мы его ждали.

– Вы меня не ждали, – подал голос Ларк.

– Ну несли же, – возразил Чустам. – Мы его на ветки положили и до острова на себе тащили. А недоволен, так сильно ребра отбили. Он сполз, а мы не заметили, ну и об корни…

– До какого острова?

– До этого… – удивился корм. – Кстати, а как ты нас нашел?

– На дерево залез и отблески костра увидел.

– А остров?

Я пожал плечами:

– Просто неподалеку встал. Я даже и не знал, что это остров.

– Я говорил тебе, видно, – злобно сказал Толикаму корм, – а ты: да кто нас в такой глуши… Вон… и тот нашел.

Я промолчал, но сделал заметку о мнении Чустама касательно моих способностей.

– Уходить отсюда надо, – хмуро произнес корм.

Все молчаливо одобрили слова Чустама. Я так понимаю, главным после освобождения стал он. Этакий негласный лидер. И вот как-то не очень мне хотелось, вырвавшись из рабства, попасть под чье бы то ни было влияние.

– А ты что думаешь, Толикам? – спросил я.

Понимаю, что провоцирую, но и рабом, даже совсем чуточку, быть не хочу. Да еще и характер такой поперечный…

– А мне и здесь нравится, – ответил вместо голубого Клоп. – Соль вот только ты обещал.

Я пожал плечами. Обещал, мол, сделаю.

Чустам недобро зыркнул на меня:

– Поймают здесь.

– Кто? Орки? Да им, судя по всему, не до нас. Кстати, никто не знает, что там произошло?

– Да ясно все, власть делят, – хмыкнул Толикам.

– Что там делить-то? Былинки да степь?

– У них там свое. Власть у орков – это ведь необязательно степь, борются за влияние. Орочьи кланы – это сила. Было время, они половину локотств под себя подмяли, тогда и объединились люди.

– Перерезали бы они все друг друга.

– Не перережут. А вот война с империей, наверное, будет. Уже более десяти зим перемирие с орками держится. А с приходом нового клана во главу походом пойдут, наверное.

– Да какое ж перемирие? Вон, у Клопа спроси, орки постоянно в рабство забирают.

– Империи на мелкие стычки плевать. А вот когда начнут селеньями уводить да земли захватывать…

На полянке повисло молчание. У меня мелькнула мысль, что, может, напрасно я хотел остаться в этой местности и не поддержал решения корма. После полуночи мои глаза стали слипаться. А вот бывшие рабы даже не думали ложиться спать. Спрашивать почему я как-то стеснялся – мы же все-таки свободны и во сколько хотим… Когда сон, навеянный теплом костра, стал одолевать аж сил нет, я все-таки спросил:

– А вы спать когда ложитесь?

– Да мы днем высыпаемся, – ответил Толикам.

– Зачем?

– Ночью меньше шансов, что кто-то найдет, – пояснил Чустам.

– Я же нашел, – зевнул я. – А если днем кто придет?

Взгляды скрестились на корме. Похоже, я подрываю его авторитет, и это ему очень не нравится. Но если в рабстве нас сдерживало наказание орков, то теперь…

– Я и говорю, уходить надо, – гнул свою линию Чустам.

– Это… я, наверное, к себе пойду… – В этот момент я остро почувствовал, что одному все-таки лучше. – Я ночью сплю.

– Можно я с тобой? – вдруг наивно спросил Ларк.

Не, ну вот чего он! Ведь получал от меня пару раз. За дело, конечно, но получал…

– Ты соль обещал. – Клоп мягко намекнул на то, что он пойдет с нами, похоже, сегодня сорваться не получится.

– Конечно, сходите, – произнес Чустам теплым голосом.

Только вот тепла в нем было… Ну вот на кой оно мне? В особенности криворукий. Я уже сильно пожалел, что подошел к ним.

– Пойдемте. – Меня взбесило, что он дает разрешение парням. – Только возьмите огниво – у меня нечем огонь разжечь.

– А у нас нет, – прохлопал глазами Ларк.

– А как огонь развели?

– Чустам палочки потер.

– Возьмите угольки, – предложил Чустам.

– Да ладно, не надо, – вежливо отказался я.

– Бери, бери, – усмехнулся корм, – замерзнете же. Пойдем поговорим, Хромой?

– Чего вам тут не говорится? – Клоп косо посмотрел на Чустама. – Видим же, что крыситесь, мы тоже хотим послушать.

– Ну здесь так здесь. Чего ты опять свой норов показываешь? Что я тебе плохого сделал? Что бы я ни предложил, ты поперек лезешь.

– Да ты ничего и не предлагал, кроме как уйти отсюда. Уйти куда? Где нам рады? Да и предложение, если честно, попахивает твоим желанием, а не общим.

– Ну так вы предложите хоть что-то сами! Мы ведь теперь не рабы, и решать вместо нас некому! А жить как-то надо. Здесь действительно опасно. Ну предлагайте!

На некоторое время повисло молчание.

– Я ведь, Хромой, много повидал в жизни. И понимаю, как называется то место, куда мы встряли. А ты, похоже, не совсем. У нас у всех печати рабов, и стоит нам показаться кому-то, как тут же охотники за печатями появятся, а дальше центральный загон, и если никто не купит, то по распределению. Даже мне, казалось бы попавшему в плен к зеленым, в той сотне, где я служил, вряд ли кто поверит. Да если и поверят, все равно отдадут страже, как положено… Еще и опозорюсь. Да и навоевался я… К чему я это тебе все рассказываю. Есть предложения – говори. Нет – так чего ершишься? Хочешь парней против меня настроить? Зачем? Сейчас нам вместе надо держаться – по одному переловят, да и проще вместе выжить. А то, что гонор иногда у меня проскальзывает, так извините. Я и в сотне десятником был, и в рабстве… Отложилось как-то на характере… Ты ведь тоже не всегда, как Толикам, говорить можешь.

Треск огня, поедающего сучья, подброшенные Ларком, только усугублял тишину ночи.

– Не знаю, Чустам, мне надо все обдумать.

Корм пожал плечами:

– Если уходить будете, сообщите – мы же не орки все-таки… И соли захватите. Правда как-то соскучился. – Чустам встал, поднял большой кусок коры и голыми руками выдернул на него из костра несколько горящих сучьев. – Держите, раздуете.

– Не надо, на том берегу дорога близко, а такой «печи», как у вас, у меня нет – заметить могут.

После света костра несколько минут пришлось привыкать к темноте. Но постепенно глаза освоились, к тому же луна, или, как ее тут называют, ночной лик выглянул из-за очередного облака.

– Чустам неплохой парень, – сказал Клоп, шедший за мной.

– Я и не говорю, что плохой. Только какой-то он слишком уж хороший. И к оркам-то он не рабом попал, а пленен был, и в кормы-то чуть не силой затолкали, и знает, как лучше поступить… Только вот печать рабскую зеленые не ставят – ее в империи получают. И рабов, что без печати, сам знаешь, долго в нашем клане не держали.

Клоп промолчал.

Мы вышли на берег.

– Ну что, раздеваемся?

– А тут змеерыб нет?

– Откуда я знаю? Что за змеерыбы?

– Ну… такие извилистые, здоровые, молнией бить могут, как маги.

– Умеешь ты настроение испортить, – вспомнил я прикосновение к ноге. – Они спят, наверное.

– Так они как раз ночью охотятся. Ударят и на дно тянут.

– Да ну тебя… Пошли давай. – Я начал раздеваться.

Клоп вздохнул и последовал моему примеру.

– А ты что, с настоящими магами встречался?

– Был у нас в деревне отставной.

– Ого! – удивился я.

Маги этого мира, я имею в виду человеческих, делились на магов и алтырей, то есть полумагов, по крайней мере, я их для себя так назвал. В простонародье их всех, конечно, величали магами, но по своим способностям алтыри были гораздо слабее. Их удел был ставить рабам печати, лечить народ да разные снадобья готовить, типа приворотных, даже скорее афродизиаков, поскольку время действия было ограничено. Конечно, список их профессиональных возможностей был более обширен. В общем, алтыри это что-то вроде наших колдунов, только без шарлатанства. А вот настоящие маги… Говорят, они действительно могут и влюбить одного в другого, и перемещаться моментально, и молнии кидать… Если хотя бы десятая часть того, что я слышал от рабов, правда, то серьезные люди. Но Толикам говорил, что половина этих слухов вранье.

Однако суть не в этом. Все маги работали на империю. Их еще в детстве забирали из семей и увозили на обучение. Семья, в которой родился настоящий маг, становилась зажиточной, так как империя не просто забирала ребенка, а выкупала его, в принудительном порядке, конечно, но выкупала. Только вот рождались такие дети, как я понял, не часто.

К чему я это все. Встретить настоящего мага для людей простого сословия, не говоря уж о нас, рабах, практически нереально. А Клоп, оказывается, общался с таким.

– И что, он молнии кидал?

– Да не-э, обычный мужик, разве что без ноги. Лечил очень хорошо. Мор живности останавливал. – Клоп замолчал, видимо вспоминая.

– Дождь мог вызвать? – Я уже заходил в воду. – Или исчезнуть и появиться в другом месте?

– Не знаю. Может, и мог. Только не вызывал. Да и боялись его.

– А чего боялись-то? Мертвяков поднимал?

– Не, поднять не мог, угрюмый просто был.

Я уже зашел почти по шею, и стало не до разговоров, а вот Клоп, во-первых, еще не вошел толком, а во-вторых, был повыше меня, поэтому продолжал:

– А вот в глазах мертвого он раз пытался разглядеть, кто убил. Только не смог. Потом узнали, мертвяка того жена отравила и на улицу вытащила.

– Какой-то недомаг. – Я почувствовал дно и встал. – Что ж он яд найти в крови не мог.

– Какая ж кровь у мертвяка? Да и как ты яд найдешь?

Я не стал спорить.

– А где Ларк? Ларк! – позвал я громким шепотом.

– Я тут, – ответил раб с берега.

– Ты чего медлишь? Давай сюда.

– Я здесь подожду.

– Тьфу, – сплюнул Клоп. – Он плавать не умеет. Как реку увидел, так боялся вообще к ней подойти. Ты бы видел, как мы его искупали первый раз. Подержи, – протянул он мне свою одежду. – Ты чего там молчишь-то?! Напомнить не мог?

– Я думал, вы меня бросили и вдвоем решили уйти.

Клоп развернулся и поплыл обратно. Ну как поплыл. Два раза развел руками и тут же снова дотянулся до дна. Через некоторое время раздался вновь плеск воды, и в свете луны побежали волны. Парней из-за того, что они находились в тени ивы, видно толком не было, разве что круги от них расходились. Вскоре Клоп показался на глади, держа под мышки Ларка, который сжимал в руках одежду. Зайдя по грудь, Клоп развернулся и поплыл на спине, поддерживая Ларка.

– Все, вставай. – Когда до берега оставалось совсем немного, Клоп бросил Ларка в воду. Тот от неожиданности хлебнул воды и закашлялся. Клоп дал Ларку легкий подзатыльник. – Выходи давай.

Я, пока ждал, пару раз присел, чтобы согреться. А вот у Ларка даже стук зубов было слышно.

– Ну и где расположился? – одевшись, спросил Клоп.

– Пошли. У меня, правда, такого, как у вас, комфорта нет…

– М-да, скромно, – оценил Клоп мою чудесную полянку.

– Ну так одному-то страшно, – не стал я юлить по поводу своего аскетизма. – Сырую рыбу будете?

– Ну ты, Хромой, горазд…

Ларк вежливо промолчал. Мы, рассевшись на моей «кровати», некоторое время помолчали.

– Отсюда нас увидел? – Клоп указал на верхушку наклонной ивы.

Я кивнул, потом сообразил, что в темноте меня не видно, но Клоп каким-то образом рассмотрел жест и, встав, полез на дерево.

– Так и вправду видно, – прошептал он сверху.

Ну и какой сон, когда гости засиделись?

Клоп спустился обратно:

– И что думаешь делать?

Вопрос был совсем не риторическим. Разницу одинокой и, как бы смешно это ни звучало – совместной жизни я уже ощутил как в плане комфорта, так и в плане психологической несовместимости личностей. Если первое радовало, то второе… Да еще и паниковал – а выживу ли один?

– Не знаю. Один я свободней как-то.

– Если решишь уйти, то я с тобой. Толикам, да и Ларк, думаю, тоже. Чустам, конечно, знающий мужик, но ты уже проверен.

– Не забывай, что я хромой, в смысле хромаю.

– Мы уже раз оставили тебя. Ты прости нас. Больше не повторится.

– Да ладно, все понимаю, – ответил я, хотя и был немного зол на них.

Насчет «больше не повторится» я сильно сомневался. Вот выйдет сейчас орк из темноты – даже сверкание пяток не успею рассмотреть. Я осознаю, что выхода у них в тот момент не было. Ну какой идиот будет ждать обузу в побеге. Я бы тоже на их месте не стал. Да и хорошо, что они меня оставили. Лафоты вон от шаманской гадости помогли избавиться, эти бы примочки на лоб в лучшем случае делали, и то если бы догадались.

– Мы хотели вернуться, – подал голос Ларк, – только Чустам сказал нельзя.

Если бы хотели – вернулись бы. Я погасил в душе костер злобы. Одному, конечно, хорошо, но много ли я знаю об этом мире? Наступал на грабли «одинокого бега» уже не раз. Так что компания нужна. Другой вопрос – бросить ли Чустама? Тип он мутный и непонятный, но, судя по тому, как он сумел наладить быт, нужный. Да и само расставание как-то не особо радовало. Вернее, реакция корма.

– Ладно, – я вытащил из-под веток сумки и топор, – пойдемте обратно.

– О, где взял? – забрал у меня сумки Клоп.

– Да тут проезжие подарили.

– Стибрил?

– Говорю же, подарили.

– Это ты Ларку рассказывай.

Обратно перебирались в том же порядке. Я и Клоп вплавь, а Ларк, словно ежик из мультфильма, – кверху брюхом, сжимая узелок.

Ночное купание в третий раз смыло сон прохладной водой. На обратном пути луна спряталась за очередное облако, и мы с Ларком шли «по приборам», то есть за Клопом. Уж не знаю, как он умудрялся что-то видеть, но шел уверенно, в отличие от спотыкающегося Ларка. Похоже, кроме криворукости у него еще и «куриная слепота».