Текст книги ""Фантастика 2024-17". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Георгий Зотов

Соавторы: Александр Захаров,Владимир Белобородов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 357 страниц)

– Он у них с голоду умрет, они сами-то, дай волю, из постели вылезать не будут, даже на завтрак, – подначил Малик.

– Завидуйте молча! – Софья показала язык брату и пошла к плите – готовить зелье для Лекама.

Одевшись, я вышел с кружкой отвара на крыльцо. Мимо проскочила Софья и побежала к землянке – кормить Торку, последнее время она взяла его под свою опеку. Я, глядя вслед шерстяной юбке, свисающей до самой земли из-под тулупчика и ровно лежащей на месте пониже спины, не заметил отца, вышедшего, как и я, выпить на морозе обжигающего напитка.

– Все любуешься!

– Угу, – ответил, прихлебывая из кружки.

Мы пару мер помолчали.

– Что дальше делать будем?

Отец отпил напитка. Он прекрасно понял меня.

– Деньги на исходе. Надо или до гномьего банка добираться, или в обоз к Темным землям идти.

– Селяне говорят, смутно там сейчас.

– Селянам везде дальше своей ограды смутно. Зато навар больше будет.

– А вообще как жить, думал?

– Надо грамоты на нас с Шальными новые покупать и оседать где-нибудь в глуши. Хоть даже и у Савлентия, он не прогонит.

– Как дорого, думаешь, это обойдется?

– Не меньше ста золотых на каждого, а возможно, и больше. Маги дорого берут за свои печати, а без них документы – бумажки. Да и разумного, который за это возьмется, еще поискать надо.

– Хорошая сумма натекает.

– Угу. – Отец допил свою кружку.

– Когда едем?

– Как дороги встанут, после оттепели.

– Все поедем?

– Волнуешься за нее?

– Есть такое.

– Можно и у Савлентия оставить, а остальные все едут. Не думаю, что без оголенных мечей обойдемся, в темном приграничье и в хорошие-то времена редко без драки проходило.

– Ну и хорошо.

Отец зашел в дом. Я кинул снежок в Малика:

– Пойдем к клыкатому, а то опять по лесу с бревнами будем бегать за опоздание.

– Так он все равно позже приходит.

– Он, может, и позже, а когда мы опаздываем, как-то об этом узнает. Зови Софью.

– Твоя жена, ты и зови. – Малик перехватил мой повторный снежок и отправил его обратно.

Зря я поторопил всех, тренировались сегодня без Храма. Он появился, расставил нас привычно – двое на одного, и ушел в дом.

– Чего звали, – орк впустил в дом клубы морозного пара, – у меня там молодежь без присмотра, покалечат еще друг друга.

– Не покалечат, разве что Малику сестра причинное место отобьет за длинный язык, так она в своем праве. Да и будет потом кому дуэтом с остроухим петь. – Дед восседал во главе стола, по бокам молчали Лекам и Рамос, – садись давай.

Орк сел напротив деда.

– Чего я вас позвал. На днях худо-бедно дочитал те грамоты из темного жезла. Долго думал, что с ними делать, но так и не решил. Бумаги эти – письма моего сына к норанскому императору. То, что в них написано, – очень интересно. Думаю, что Орден сов мог по чьему-то заказу и убить за них. Я решил рассказать и вам, вдруг что со мной случится, так хоть кто-то знать будет…

– Не заимка, а академия какая-то, – ворчал Малик, перебираясь по занесенной тропинке, – то мечный бой, то магический.

Лекам ввел для нас троих новую дисциплину – магический бой. Поскольку арсенал наших боевых заклинаний был очень мал, вернее, представлял собой единственное плетение – «огонек», суть тот же «светляк», но без оболочки, весь урок состоял из того, что, держа в правой руке меч, левой мы должны были сплести плетение и запустить его в цель.

Идти до площадки магического боя приходилось далеко, так как дед, только узнав о наших занятиях, предупредил, чтобы меньше чем за версту от дома мы не вздумали тренироваться: «Мне сарая, что снес Лекам, хватило, а тут вашими кривыми руками вообще все сожжете». В правильности выводов деда мы убедились на первом же занятии. «Огонек», брошенный левой рукой Малика, полетел совсем не в том направлении. Причем это оказалось самой маленькой проблемой. Упрямые плетения, выпущенные Софьей и Маликом, то гасли, не долетев до цели, то, наоборот, горели еще мер пять, угрожая пожаром. У меня дела обстояли еще хуже. Я правой рукой собирал плетение не менее трех мер, а левой вообще не получалось.

– Правая рука боевого мага, – напутствовал меня Лекам, – все время занята либо мечом, либо жезлом, поэтому надо развивать левую. Малик! У тебя и так сил на два «огонька», а ты их все в один вложил, беги теперь туши, а то опять дерево подпалим. Софья, не кидай пока, в брата попадешь, хотя кидай, может, быстрей научится потоки контролировать.

– Лучше покажите, как это? – съязвил Малик, зная, что у Лекама сил почти нет.

Через удар сердца он сидел на снегу, промаргиваясь от ослепившего его «светляка», прилетевшего в лоб.

– Как-то так, – улыбался Лекам.

Мы с восхищением смотрели на мага.

– Так, может, и нам «светляками»? И силы сэкономим, и бегать за ними не надо.

– А в бою ты тоже «светляками» будешь кидать? Да и как научитесь, сколько силы надо закачивать? Это движение должно происходить без участия сознания.

Вторым этапом магического боя стало развитие восприятия. На нас спускали хасанов, которые двигались в ускорении, как дышали – легко и непринужденно. Мы же должны были, находясь в нормальном состоянии, в миг перед ударом здоровенной туши уйти на ускорении в сторону и вернуться к обычной скорости восприятия. Тут бесспорным лидером был я, хотя по мере набирания опыта волчатами делать все это становилось сложнее. Если раньше я уходил от шести нападений из десяти, то теперь выходило избежать только пяти.

После магического боя мы еле доплетались до дома, где непроизвольно засыпали на часть времени. Софью данное состояние не устраивало, и она быстренько варила какое-то зелье, после которого силы возвращались уже мер через пятнадцать. Но об этом узнал Лекам и запретил нам его пить:

– Ваш организм должен научиться самостоятельно и быстро восстанавливаться, иначе без этих зелий вы так и будете моментально выдыхаться. А они не всегда при вас.

Спокойная жизнь закончилась в начале сезона цветов. Снег еще лежал кое-где потемневшими шапками, но лед на реке уже заканчивал свое движение. Сквозь пожухшую траву начали пробиваться первые ярко-зеленые росточки.

Отец вернулся из очередного ночного «похода в лавку» и принес неутешительные новости:

– В Орлином гнезде появились двое светлых в сопровождении десятка гвардейцев. Нас ищут.

– С чего так решил? – Дед нежился под весенним солнцем, сидя на крыльце.

– У них наши портреты, Майна сказала. Если дословно, мой, «Лекама, Храма, эльфа, дивчины красивой и двоих мальцов, один из которых больно на полоумного похож».

– Как нашли, интересно?

– Солд.

– Думаешь, светлым сдал? – поглядел на отца эльф.

Отец отрицательно покачал головой:

– Нет, гвардейцы местным рассказали, он в Еканул поехал, видимо, к дочери, там его светлые и сожгли. Ну, перед смертью, сами знаете, наверняка поспрашивали. Да и картинки, Майна говорит, хорошие, наверняка менталиста пригласили голову почистить, откуда и получили наши изображения.

– Тогда бы и деда нарисовали, – предположил Лекам.

– Я ему, пока шрам на груди лечил, плетеньице накинул, чтобы, значит, забывал потихоньку дорогу сюда, заимку, меня, вас. А при вашем отъезде в город силой плетение наполнил. Видимо, не успел все забыть.

– Ты знал, что он не вернется? – Отец с удивлением посмотрел на деда.

– Предполагал. Он не ваш, рано или поздно ушел бы, поэтому я и подстраховался. Вы на себя посмотрите, в кого пальцем ни ткни, барон, даже Храм чуть ли не принц оркский, да?

– Ну, из знатного рода.

– Кто из вас академию не кончал, сейчас учится. А Солд – селянин, тяжело ему с вами, не его круга разумные.

– Что делать будем? – Храм многозначительно крутанул огромным мечом.

– Ага, давай. Завтра всю деревню выжгут. Сейчас Софья пусть стол накрывает, вспомним Солда. А я Кассу попрошу, она покрутится около Орлиного. Если выйдут в нашу сторону, сообщит. Ты, Ровный кроме Майны с дочкой с кем-то в селе общался?

– Нет. Дед соседский меня раза два видел, но он полуслепой.

– Я к вечеру в село схожу.

Отец хмуро посмотрел на Савлентия.

– И не буравь меня взглядом, не дай боги, заинтересуются ею или наведет кто. Сожгут, даже не поморщатся, а так забудет тебя, и делов-то. Все остальные – вещи в тюки собирайте, лошадей проверяйте, оружие. Чувствую, недолго вам гостить осталось. Лекам, поедешь со мной, у деревни подождешь, мешки с продуктами подвезу тебе, заодно расскажешь, к кому в селе хаживал.

– Думаешь, придут к тебе?

– Обязательно, я же давно у них на заметке. Если бы не сын, уже кругов тридцать назад мой пепел развеяли бы.

– А кто ваш сын? – Софья, проявив женское любопытство, высказала вопрос большей части нашего общества.

Все замерли, ожидая ответа. Дед усмехнулся:

– Аргеен эль Камен.

На крыльце повисла тишина, видимо, личность известная. Когда все разошлись, я спросил у отца, кто такой этот Аргеен, ответ меня обескуражил.

– Основатель Ордена светлых. До сих пор верховный магистр этого ордена.

Под мясо глухана выпили настойки – за то, чтобы боги приняли душу Солда. Смерть его действительно была ужасной.

– А с его дочерью теперь что будет? – На Софью события с Солдом явно произвели впечатление.

Все промолчали.

– Ее тоже сожгут?

– Вряд ли, хотя могут. Но то, что ей в жизни многого не достичь, это точно – дочь темного. – Савлентий налил всем еще по чарке.

Лекам встал и ушел на улицу.

– Чего это он? – спросил дед.

– Нейла, – сухо ответил отец.

– Ох ты! Я и забыл.

К вечеру все изрядно умаялись, но были готовы, если потребуется, в течение десяти мер собраться в путь. Вернулись дед с Лекамом, привезли два мешка продуктов, основу которых составляли крупы, соленое сало, соль и немного хлеба. Лекам весь вечер ходил мрачный. Спать все легли в подавленном настроении.

– Не спится. – Рамос вышел на крыльцо с бутылкой и двумя чарками.

Одну из чарок протянул Лекаму. Молча выпили.

– Что надумал?

– Надо про Нейлу узнать, все ли в порядке. Зря я тогда ее не забрал.

– Хочешь повторить подвиг Солда?

– Нет, но и другого решения пока не могу найти. Поеду в Еканул, постараюсь узнать что-либо, да и каникулы скоро.

– Может, лучше родителям сообщить?

– И ввязать их в наши дела? Может быть, и Нейлы уже нет, а еще и их светлые в оборот возьмут.

– Тяжелые у тебя мысли.

– Зная нашу реальность, скорее, правдивые. Не прощу себе, если с ней что-то случится.

– Ну тогда, как только подсохнет, если светлые до этого не появятся, поедем.

– Нет, Рамос, не могу ждать, вдруг потом поздно окажется. Да и всей нашей ордой до мокрого сезона добираться будем, и, даже если доберемся, чем вы мне сможете помочь? Приступом взять академию? Один я быстрее доеду.

– Может, ты и прав.

Глава 16
Аллойя и Сайлон

На следующий день Лекам утром объявил об отъезде.

– Подожди, ты один собрался? – Эльф расширил и без того немаленькие глаза.

Лекам изложил свои доводы:

– Нет… ладно, всем вместе тяжело и рискованно, к тому же долго, но надо ехать хотя бы вдвоем: а если ногу лошадь подвернет, сам пострадаешь, порежет кто – даже повязку наложить некому будет. Не-э-эт. Я еду с тобой.

– А то у нас эльфы толпами по королевству ходят. Да тебя за версту даже в плаще узнать можно. С учетом того, что нас ищут, доедем до первого стражника захудалого баронства. Я в бой ввязываться не собираюсь. Сказал, поеду один. Нечего всем рисковать.

– Ну, может, с эльфом действительно заметно, но и Эллалий прав, нельзя одному, – поддержал я. – Давай я с тобой поеду, судя по рассказам, у них картинки с прежнего меня, а вы сравните, какой я сейчас, а какой был раньше. Да даже если я вплотную стану перед тем, кто меня видел, меня не смогут узнать. А ты в лавку зайти по дороге и то не сможешь: а вдруг узнают. Да и в Екануле тебя каждая лошадь в лицо запомнила. Как ты будешь спрашивать о Нейле? У стражи поинтересуешься: не слышали ли вы, что-нибудь случалось за последнее время в академии? Или сразу к светлым пойдешь? А я могу и простачком прикинуться, будто хочу поступать в академию. Ну а насчет возраста – не знал.

Все молча смотрели на меня.

– А ведь прав младший Ровный. По всем вопросам прав, – нарушил молчание Савлентий. – И добраться с ним легче, и узнать о племяннице твоей проще, и два серых хвоста, которые уже зубы могут показать, лишней помощью в дороге будут. А около города оставите их где-нибудь в лесу. А то они разболтались в последнее время. Утром Касса мне показала, как они стаю волков подрали, видимо, территорию не поделили, так что уже серьезные бойцы.

– А я-то думаю, откуда у Новера царапина на морде! И ведь молчит, зараза! Хвост отрежу! – Я неподдельно разозлился, так как мне хасаны объяснили эту царапину совсем по-другому.

– Как бы он тебе что-то не откусил, – Малик был в своем репертуаре, – а потом уж Софья вам обоим их повторно за это оторвет.

Шутка Малика разрядила серьезный настрой собравшихся. Отъезд решили перенести на послеобеденное время, мне надо было собраться.

Перед отъездом Софья под понимающими, но тем не менее ухмыляющимися взглядами отца и деда затащила меня в нашу комнату. Когда все было закончено и мы оделись, она сжала меня рукой за причинное место и прошептала:

– И только попробуй. Оторву. – И тут же обняла и поцеловала. – Береги себя.

Встретиться с остальными договорились перед темным приграничьем, около села Веселые Травы. И Лекам, и отец знали те места. Можно было договориться о переписке при помощи птичьей почты, но я не умел накладывать такое плетение на птиц, Лекам не мог, так как сил не хватало, а Савлентий не знал, куда птах направлять. Предложенный мною для этой цели амулет связи, который использовался Савлентием, как оказалось, действует менее чем на пять верст и передает только сигнал.

Выехали на четырех лошадях, чтобы они не так уставали. До Еканула езды было на три десятины, мы же планировали преодолеть это расстояние за две. В дополнение к моему обычному вооружению Малик сунул мне жезл мага:

– Вам нужнее.

Когда отъехали две версты, нас догнала сейша. Обогнув прыжками, она бросилась в кусты рядом с нами и вытащила оттуда верещащего и упирающегося Пушистика. После чего ударами лап, способными сбить всадника вместе с лошадью, погнала его обратно.

Посмеявшись над неудачливым попутчиком, мы перешли на рысь. Ехали, почти не останавливаясь, но и не рвали лошадей, спали по четыре части в сутки, что позволяло любому одаренному оставаться в довольно бодром состоянии. Правда, спать было необычайно холодно, костер разводить времени не имелось. Для тепла быстро ставили шатер, загоняли туда хасанов и спали с ними под одеялами. Через два с половиной дня достигли дороги, которая вела через Торам к Еканулу, в прошлый раз нам понадобилось для этого больше трех дней. Хасаны уверенно держали темп лошадей, даже не сбивали дыхания. После выезда на дорогу рысью направились прямо по ней, документов у нас не имелось, но и ехать по лесу, теряя драгоценное время, не хотелось. Еще через день, пролетев сквозь Ировы Холмы, село, где мы дважды останавливались и где даже голодному не хотелось брать пищу в трактире, выехали к Тораму. В сам город соваться не стали, тем более что нам нужно было немного правее. Направили лошадей по едва заметной дорожке в объезд.

Первые полторы десятины ехали без приключений, один раз остановились в трактире небольшого села. Усталость лошадей, да и наша тоже, давала о себе знать, поэтому решили, что одна ночь погоды не сделает. Хозяин был очень удивлен, постояльцы запросили еды, даже не помывшись. Потом ушли в комнаты и до утра не выходили. Ему трудно было понять сладкое слово – сон. Хасаны ночевали в лесу, ожидая нас утром на выезде из села. Питались мы в основном купленными мною в деревнях продуктами. Хасаны перешли на самообеспечение, и порой их кухня блистала бо́льшими деликатесами, чем наш каравай хлеба.

Уже на въезде в Еканульское графство нам навстречу выехали четверо всадников. Судя по блеску регалий на груди, вернее всего представители графского войска. До них оставалось около четырехсот локтей, когда мы завернули в лес. В спину нам что-то прокричали, но мы уже не слышали, перевели лошадей на рысь, рискуя переломать им ноги на лесных тропинках. Мер через двадцать поняли, что оторвались, и пустили лошадей шагом. Дальше, опасаясь, ехали по плутающим лесным тропинкам, и только на следующий день выехали на основную дорогу. В последующие дни раз по пять-шесть приходилось заезжать в лес, заслышав конский топот, и только раз за все это время, как оказалось, не зря. Но зато насколько не зря! Из Еканула проскакал десяток светлых. Встреться мы с ними нос к носу, неизвестно, чем бы все кончилось. Хотя известно…

К Еканулу выехали наутро девятнадцатого дня, с той же стороны, что уходили. Стены родного города были подернуты легкой дымкой от обилия костров перед ним. Ристалище, где бился Лекам, заполнили какие-то повозки и копошившиеся вокруг них люди. Можно было бы подумать, что Еканул в осаде, но ворота стояли настежь открытыми и через них то и дело сновали телеги и всадники. Несмотря на наше нелегкое задание, что-то радовало. Может, воспоминания о прекрасном времени, проведенном здесь, может, радость от возвращения в знакомое место, я не мог понять.

Сразу сунуться не посмели, воняло от нас конским потом за версту, одежда была грязной, щетина, особенно у Лекама, за почти две десятины превратилась в бороду. Мы развернулись и поехали к реке. Сполоснувшись по пояс в ледяной воде, я развесил свою одежду вокруг костра, предварительно почистив ее от пыли смоченной ладошкой. Бритву пришлось одолжить у Лекама. В этом преимущество опыта старшего друга, я даже не подумал взять с собой данный предмет обихода. Да и откуда такие мысли могли возникнуть, я бриться начал сезон назад. После изменения моей внешности, которое все еще продолжалось, на лице полезли мягкие, но довольно густые волосы. Я побрился и стал выплясывать рядом с костром, чтобы не замерзнуть, пока сушится одежда, и заметил, что Лекам смотрит на меня с улыбкой.

– Ты, чего?

– Видел бы ты себя! Я, пожалуй, бриться не буду.

Я сбегал к реке и глянул на отражение. Волосы отросли и напоминали растрепанный стог сена, но не настолько, чтобы смеяться, Софья стригла меня за десятину до отъезда. Вообще-то из воды на меня смотрела довольно симпатичная мордашка. Я вернулся обратно.

– Все нормально, чего смешного?

– Пока ехали, ты загорел, а место под тем веником, который ты сбрил, цветом – как попка младенца. Если я побреюсь, будет еще хуже.

– И что? Ты так пойдешь?

– Да! И при этом меня никто не узнает, да и документы у нищих никто не спрашивает.

При этих словах Лекам снял броню и стал натирать одежду под ней грязью.

– Все равно сама одежда по фасону не катит нищему.

– Ты прав. – Лекам достал нож. – Подправим.

К городу подходили по отдельности. Лошадей Лекама и моего Аравина оставили на попечение хасанам, надеюсь, не съедят. Я поехал на неприметной лошади, а Лекам, как и положено нищему, отправился пешком. В сам город я сразу не пошел, завернул на бывшее ристалище. Бывшее, потому что превратилось в рабовладельческий рынок. Я прогулялся по нему, прислушался к разговорам, которые в основном касались цен на рабов. Остановился перед скованной одной цепью группой крепких мужиков, с первого взгляда явно воинов.

– Интересуют гладиаторы? – с ленцой произнес, окинув взглядом мой небогатый гардероб, продавец.

– Они дрались на арене?

– Нет, но будут.

– А откуда они? – разглядывая хмурого мужика, закованного в кандалы и превышающего меня ростом на полголовы, спросил я.

– Старкский отряд, советую всех вместе не брать.

– А что? Их разве не казнят?

– Смотря кто в плен берет. Гвардейцы или дружины на месте убивают, не понимают своей выгоды.

– А этих?

– На заказ, для арены.

– Что, заказчику не понравились?

– Нет, он взял часть. Но всех покупать отказался, сказал, бучу поднимут. Нельзя их много в одном зале держать.

– Одаренные есть?

Торговец расхохотался.

– Ну ты шутник. Одаренных светлые минимум по сотне скупают. Даже в наших деревнях всех селян переловили, несмотря на законы. Целые ватаги собираются во главе с каким-нибудь видящим. Шерстят нищих да селян. Если найдут – продают старкам, а те по двойной цене обратно, и вроде чист раб.

Внутри зазвонил набат тревоги – Лекам!

– И давно так?

– Да почти сезон уже. Ты откуда, парень?

– Да в своем баронстве после ранения отлеживался.

– То-то оно и видно.

– И что просишь за вот этого хмурого?

– За любого пятнадцать, уступлю за десять, но этот дороже, тебе не по карману будет.

– Я подумаю.

Торговец пожал плечами, вернее всего, он сразу не рассматривал меня как покупателя.

– Смотри, мы еще до конца десятины здесь, потом в следующий город уезжаем.

В городских воротах проверяли грамоты, но не у всех. Пока я помогал пожилому селянину отремонтировать треснувшее на телеге колесо путем перебивания металлических накладок на нем в сторону трещины, понял, проверяют всех с оружием. В Еканул я проскользнул в последний момент, прикрывшись обозом какого-то купца.

Место, где должен быть Лекам, я прекрасно знал – базар. Лошадь пришлось гнать галопом, разгоняя гуляющие парочки. Наверное, купец, под прикрытием которого я въехал, будет удивлен, когда за въезд с него запросят на лошадь больше.

На базаре довольно быстро смог найти мага. Лекам сидел с другими бедолагами, трепал языком и просил милостыню. Я постоял некоторое время, издалека наблюдая за магом. Потом прошел мимо, держа лошадь в поводу. Не выдержав, бросил ему щелчком медяк, вернемся, расскажу всем. Лекам даже не дернул бровью. Профессионально поймал монету и сел обратно. Еще мер через пять к нищим подошли несколько парней моего возраста. Во главе был одаренный, причем посильнее меня. Он ткнул пальцем в Лекама, и четверо его компаньонов окружили мага.

– А ты чего тут попрошайничаешь? Вроде искра есть, в золоте купаться должен?

Остальные нищие потихоньку стали расползаться в стороны, стараясь не привлекать внимания.

– Так необучен. Кому я таков нужон?

– У нас есть для тебя работа. Пойдем с нами, десять золотых дадим.

– Так, может, я здесь посижу, тут тоже чуток платят.

– Пойдем, пойдем. – Один взял его под руку и потащил ссутулившегося Лекама с площади.

Я, ведя под уздцы лошадь, двинулся следом за ними. Они завернули в проулок, последним шел одаренный. Где-то в середине проулка они заметили меня и остановились.

– Ты бы топал, разумный, своей улицей, – раздосадованно произнес одаренный.

– А может, и меня возьмете? – спросил я у него, подойдя поближе. – Говорите, неплохо платите.

Одаренный осмотрел меня:

– А что? Тоже пойдет…

И тут его взгляд коснулся навершия моего меча.

– Беги…

Закончить свое предупреждение он не успел, мой кинжал распорол ему горло, веером рассыпав по стене капли крови. Лекам выверенными ударами разбросал ближайших к нему «работодателей», лишив их сознания. Я за это время подрезал, правда, несмертельно, еще одного. Пятый, попытавшийся убежать, получил метательный нож Лекама в шею.

– Чего это ты их так сурово? Резать сразу начал. Можно было просто наказать, – спросил меня маг, – теперь всех придется порешить.

– Пытались тебя в рабство взять. Для светлых. Потом объясню.

Лекам по очереди воткнул всем нападавшим нож под сердце.

– Пойдем, – спокойно произнес он, обыденно проделав эту кровавую процедуру.

Ночевать в трактире побоялись, вдруг кто узнает мага. К знакомым не пошли по той же причине. Лекам привел меня на окраину города, где мы разместились в полуразрушенном заброшенном доме. Лошадь завели в одну из комнат. Перекусили колбасками, купленными мной в знакомой лавке. Как я и предполагал, владелец лавки меня не признал.

– Ну, чего разузнал? – спросил Лекам, доев колбасу.

– Светлые скупают одаренных рабов, больше, пожалуй, ничего. Завтра надо будет к академии ехать.

– Не надо, в другое место поедем. Нищие рассказали, что сегодня из академии светлые вывезли нескольких учеников. Повезли, вернее всего, в столицу, потому как видели, что в первой четверти дня кибитка в сопровождении трех дружинников князя и одного светлого выехала через восточные ворота.

– И ты решил, что Нейла там?

– Я не настолько глуп. Но такая вероятность есть, тем более что одна из вывезенных – девушка с темными волосами, она выглядывала из окна кибитки. Если это Нейла, сам понимаешь, мы ее больше не увидим.

– Нищие у тебя осведомителями работают.

– Если бы. Полдня приходилось разговор в новое русло переправлять. Они только о жратве говорят.

– Предлагаешь напасть на светлых?

– Там видно будет, может, понаблюдаем и узнаем, что Нейлы там нет. Может, подойдем ближе и заглянем в кибитку. У тебя амулет «братцев сов» с собой?

– Да.

– Ладно, давай спать. Завтра, как ворота откроют, попробуем нагнать. Еще бы точно знать, какой дорогой они поехали.

– Рано не получится. Меня с оружием и без документов не выпустят.

– Дашь серебряный, скажешь, на дуэль опаздываешь, а грамоту оставил, и выпустят, – зевнул Лекам.

Выходили с утра через северные ворота к оставшимся за ними хасанам и лошадям. Лекам вышел, как и вошел, не привлекая к себе внимания. Меня же остановили, когда я пытался проскользнуть с очередным обозом. Пропев про дуэль и потеряв не один, а два серебряных, я тоже смог покинуть на этот раз оказавшийся не очень гостеприимным Еканул.

Догнав Лекама, я под недоуменными взглядами охраны проходившего мимо обоза подсадил его сзади и, перейдя на рысь, затрусил к лесу. Лошадей и хасанов нашли почти на том же месте. Судя по лености и животам последних, они недавно перекусили.

Оседлав лошадей и навьючив спрятанные вещи, направились на восток, в объезд города. Настичь учеников академии удалось к концу третьего дня, видимо, ехали с приличной скоростью. Экипаж въезжал в какое-то селение. Пришлось мне одному проследовать за ними, поскольку Лекам своим грязным видом привлекал внимание, ну а уж о хасанах и говорить нечего. Проследив за конвоем до трактира, где они собирались остановиться, вернулся обратно и обрисовал ситуацию магу. Немного подумав, решили, что я сниму комнату в трактире, а Лекам подойдет ночью, там и сообразим, что делать.

Я наконец-то нормально вымылся в купальне и попросил служанку вычистить мою одежду. Пока она выполняла мое поручение, я, объедая ножку курицы, наблюдал из окна за кибиткой. Более удобного пункта наблюдения не придумаешь.

Повозка представляла собой грубую карету, в дверях которой были сделаны маленькие, меньше головы, окошки. Постоянно ее охраняли двое дружинников, а всего их оказалось шестеро. Нищие не соврали, конных было всего четверо, еще двое ехали на козлах. Светлого я так и не увидел. Кормили узников через окно, через него же передавали воду и забирали маленькую бадью, видимо, с испражнениями. Судя по обращению, везли их не на бал.

– Господин эн Ровен! – произнес один из охранников.

Я чуть куриную ножку не выронил от неожиданности. Заселялся в трактир не под своим именем.

– Мы накормили их. Может, по одному будем дежурить?

– Вы что, хотите распоряжение эль Сокора обсудить? – раздался в ответ знакомый голос.

Из-под окна, где располагался выход на задний двор трактира, к охране вышел… Алехар!

– Сказано вдвоем стеречь, значит, вдвоем. Сменят вас на вторую четверть ночи – отдохнете. Да и что вам тут делать? Пить нельзя – вам на утреннюю стражу, а девок здесь нет, я проверил. – Он хохотнул и глотнул из кружки пива.

С Лекамом мы встретились на краю деревни, присели на корточки в тени дерева, чтобы не привлекать внимание.

– Ну что?

– Охраняют двое. Незаметно не подойти. В кибитке темно, поэтому даже если воспользоваться амулетом для отвода глаз – ничего не увидеть. Зажечь «светляка», значит, привлечь внимание. Светлый – маг, а старший у охраны – мой брат.

– Алехар! Так это же здорово! У него и спросим, есть ли там Нейла!

– Я спрашивать не буду.

– Ах ты, гордец! А если Нейла там? – озлобленно произнес Лекам.

– Ты не знаешь наших с ним отношений, да и не признает он меня.

– Вот тут ты прав, я бы на его месте не поверил. Значит, буду говорить я.

– Лекам, может, как-то по-другому?

– Предлагай!

Мыслей, кроме как воздействовать на охрану жезлом мага, затормозив их восприятие, у меня не было.

– Тоже неплохо, но и жезл может не сработать, а если там Нейла, то придется вступать в бой.

– То есть если ты поговоришь с Алехаром и окажется, что Нейла там, то в бой вступать не придется?

– Возможно. Может, Алехар выручит.

– Слишком много «может» и «если».

– У тебя в плане не меньше, да и я лучше знаю Алехара.

– Хорошо, но я приготовлю наших лошадей на случай бегства.

– Разумно.

Через часть я подошел к дружинникам:

– Можно мне с вашим старшим переговорить, с Алехаром?

– А ты кто такой? Он не любит, когда его беспокоят.

Сказать, что его вызывает брат или Лекам, значило навлечь на него излишние подозрения. Поэтому я сымпровизировал:

– Я селянин, мои люди сказали, что он девками интересовался. Хочу предложить.

– Предлагай нам, мы освободимся через часть.

– По десять золотых за одну.

– Это откуда такая цена, они что у тебя, сами из золота?

– Нетронутые, да и красавицы.

– А обычных нет?

– Все в город уехали.

– Ладно, жди. Сейчас позову.

Алехар вышел через три меры, без камзола, но при мече. Я сразу отметил этот факт.

– Где они? Мне просто интересно посмотреть на столь дорогих штучек.

– Можно мне переговорить с вами с глазу на глаз? – Я покорно склонил голову, чтобы как можно меньше запомнилось мое лицо.

С учетом темноты такой шанс был. Брат отошел буквально на десяток шагов и остановился, не выходя из столба света, струившегося из открытых дверей, и оставаясь на виду у своих воинов, с интересом наблюдавших за нами.

– Говори.

– Мне пришлось придумать насчет девок, иначе ваши подчиненные не пригласили бы вас, а о настоящей цели я не мог сказать. С вами хочет переговорить один господин, его зовут Лекам.

– Какой еще Лекам? – Алехар напрягся, правая рука как бы невзначай легла на рукоять меча.

В этот момент я пожалел, что Лекам отказался страховать меня арбалетом. Меча, чтобы не напрягать охрану, у меня не имелось. А нож против меча Алехара был зубочисткой.

– Лекам эль Лоренс.

Глаза Алехара забегали, обшаривая округу.

– Вам нечего бояться, он один. – Внутри я злорадствовал, видя испуг брата.

– Далеко идти?

– Нет, до ворот заднего двора.

– Веди, – указал он мне рукой.

С его стороны разумно не оставлять противника за спиной, но меня его разумность совсем не радовала. Выйдя за ворота, я сразу шагнул в тень. Алехар выхватил меч.

– Алехар, успокойся, это я. – Лекам вышел с другой стороны.

Алехар стоял между нами.

– Ты, – брат ткнул в мою сторону мечом, – перейди вон туда.

Он показал место правее Лекама. Я послушно перешел, по пути подхватив ножны с моим клинком, но так, чтобы не нервировать брата.