Текст книги ""Фантастика 2024-17". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Георгий Зотов

Платиновая блондинка пребывала в чудном настроении: начиная с утра, она ни разу не выругалась и не слышала этот гнусный металлический звук. Скоро вся теплая компания будет сидеть в земном ресторане, и наслаждаться одержанной победой, их группа замечательно провернула запутанное дельце. Мерзавцы, как и планировалось, получили по заслугам – все до одного, а присланный из Ада наемный сыщик теперь будет вынужден остановиться. Если не остановится – ему же и хуже: получит в глаз порцию святой воды, а Алевтина – инъекцию птичьего гриппа. Через пару-тройку дней именно так и произойдет, а пока он необходим, чтобы скормить нужную информацию Габриэлю и повести следствие по требуемому пути. Пусть RL2 увидит, как ее искусство заставляет танцевать марионеток – этот Калашников будет выкидывать такие коленца, о которых благодушный RL2 и мечтать не мог. Шесть ангелов благополучно улетели в НЕБЫТИЕ, настало время приступать ко второй фазе операции – заметать следы. Пока неизвестно, получится ли земному агенту RL2 задержать в отпуске Голос, но то, что он до сих пор ни о чем не догадывается, – уже большой плюс. В противном случае они бы УЖЕ получили печать падших и полетели в тартарары, судорожно махая почерневшими крыльями. Удача развращает – Раэль и Локки, затаив дыхание, наверняка ждут ее сигнала, а она, ленивица, до сих пор не разместила на вебсайте сообщение, что последняя тварь получила по заслугам. Ой, как хреново, что нет хорошего пива – когда она покинет Рай и сбежит на Землю – первым делом купит бутылочку. Раэль не пьет, так хоть с Локки опрокинет по бокальчику в честь столь знаменательного события.

RL2 самолично отравил вирусом первого ангела – Серафима, чтобы доказать свою личную заинтересованность в этом деле. С этого момента убивала только Лаэли, как лучший специалист в этом деле. Доверие же к RL2 у блондинки стало безоговорочным. Когда месяц назад неизвестный ник постучался в ее «аську» и предложил помочь в осуществлении их давней мечты о мести за мертвую любовь, блондинка решила, что это подстава мерзавцев. Но после того как незнакомец подробно описал тот случай и спросил, не хочет ли она отомстить, девушка заколебалась… Откуда RL2 знать, что месть была смыслом существования их тайного общества чуть ли не с самого основания Земли? И когда он спокойно, слово за словом, поведал ей свой план, она поразилась его простоте и легкости. Действительно, все так и будет. Но можно ли доверять незнакомцу, которого ты не видела в реале? Разумеется, нет – на это неспособны даже блондинки. Именно поэтому она поставила строжайшее условие – он должен убить первым, чтобы вся группа убедилась в серьезности его намерений. К удивлению блондинки, RL2 не колебался ни секунды. После получения секретной посылки от Раэль и Локки она оставила RL2 алюминиевый цилиндрик с вирусом в условленном месте: оттуда же забрала пластиковую карточку с лицензией на убийство и переслала ее на Землю. Девушка вела себя на диво спокойно, она ничуть не боялась последствий. Да и какие последствия могут быть? Ну, допустим, обнаружат вирус. Она легко объяснит, что заказала его Локки для лабораторных исследований, дабы упреждать дальнейшие инфекционные эпидемии, со злодейской регулярностью организуемые Шефом. Перед убийством Серафима блондинку заставлял нервничать лишь один-единственный вопрос, относительно которого она не имела ясного представления. Получится ли ЭТО? Не является ли RL2 одним из тех мерзавцев, по справочной узнавшим номер ее icq? Никакой гарантии не было, но и другого шанса тоже. Вариантов всего два: либо ждать еще пять тысяч лет, либо согласиться на это предложение. Она выбрала второе и не пожалела, хоть Раэль и Локки ругали ее за доверчивость. Правда, чуть позже и сама Раэль втянулась – ее понесло, за неделю – три трупа, засиделась бедненькая девица на спокойной работе. Камень в нее бросить – рука не поднимется, ведь ангел возмездия – это же что-то типа Джеймса Бонда, даже круче – абсолютное оружие, позволяющее выносить целые города за одну минуту. И что бы случилось, если б агента 007 уволили с любимой работы, забрали смокинг и отправили на овощебазу заготавливать картошку? Остается сказать спасибо, что горячая дамочка не разнесла в щепки Дмитров – а ведь Раэль могла бы… Случалось, она впадала в состояние берсерка[31]31
  Почти бессознательное сознание страшной ярости, в которую впадали воины викингов во время боя: они могли загрызть врага зубами.


[Закрыть]: и тогда все, не стой рядом.

Серафим был умерщвлен быстро и профессионально. Стало ясно – RL2 не шутит, правила игры были приняты, и все покатилось по накатанной дорожке. Рано или поздно Габриэль должен был спохватиться, но это случилось лишь после третьего исчезнувшего ангела – да уж, паренек в своих действиях настоящий тормоз, любой эстонец позавидует. Однако скоро выяснилось, что Гаврюша долго запрягает, но быстро ездит: вызовом сыщика из Ада он реально преподнес им сюрприз. RL2 поначалу растерялся, но стреляных ангелов на мякине не проведешь – она, считай, уже почти справилась с проблемой. И если бы не глупая попытка RL2 отравить Калашникова в первый же день его прибытия, он бы давно работал на них – и тогда никто бы и не узнал о вирусе птичьего гриппа. No regrets[32]32
  «Никаких сожалений» (фр.) – знаменитая песня Эдит Пиаф.


[Закрыть]: в конце концов, ей удалось сделать именно то, что она планировала. Таинственный RL2 никогда не говорил, какую цель преследует он сам, но есть вещи, которые говорить и не требуется. Дураку понятно – он метит занять кресло Габриэля, который как пить дать будет уволен Голосом при возвращении из отпуска. Второго ляпа подряд ему не простят. По этой причине блондинка подавляла свое любопытство – ясное дело, что тот ангел, который завтра сменит Габриэля в кресле, и был вкрадчивым онлайн-собеседником. Возможно, его имя ей скажут только на Земле, где она найдет убежище среди подруг. Рано или поздно Голос включит ясновидение, и ему станет известна подоплека происшедшего в Раю заговора… однако неважно. У нее на руках туз, и она это знает – Голос никогда не преследовал тех, кто бежал из Рая. Ведь если ангел добровольно покидает лучшее место во Вселенной, значит, он и так себя наказывает? Правильно. Стало быть, дополнительные усилия не нужны. На Земле она воссоединится с Раэль и Локки, а чуть позже и с Лаэли, чтобы веселиться в свое удовольствие. Пусть изгнание из Рая считается ссылкой – она другого мнения. Окунется в пучину земных удовольствий – газеты замучаются писать о ее выходках, а Пэрис Хилтон околеет от зависти.

Напечатав в верхней строке экрана название вебсайта, блондинка вошла в запароленный ящик, доступ в который, кроме нее, имели еще три человека.

Выбрав красивую открытку с цветами, она «запостила» ее в специальный отдел, выведя крупными буквами короткое послание поверх красных роз:

GAME OVER [33]33
  Игра окончена (англ.)


[Закрыть]

– Ламифлю… ради всего святого, у вас есть ламифлю?

Пожилая фармацевтша в вязаной шапочке с неприязнью и испугом смотрела на фурию, ворвавшуюся в аптеку. Мало того, что орет как бешеная, еще и отшвырнула от окошечка мальчика-студента, да так, что тот упал. Волосы растрепаны, мятый голубой свитер надет задом наперед, весь в каких-то перьях, ненакрашенная, глаза бешеные – ну явно наркоманка. Не иначе, как ЛСД или «экстази» нашли в этом ламифлю, что от него теперь кайф ловят – героин тоже сперва считался безобидным препаратом.

– Нет, – со всей холодностью, на которую была способна, ответила женщина, углубляясь в показное чтение «Аргументов и Фактов». Надо же, какая нахалка. Будет права тут еще качать – милицию она вызовет. Распустили нынешние родители молодежь – никакого уважения к старшим.

Раэль почувствовала, что сейчас упадет на пол и будет биться в истерике, колотя ногами и головой по равнодушным, как эта толстая баба, пластмассовым плитам. Из глаз ее потекли непрошеные злые слезы – это уже шестая аптека, но блядского ламифлю нигде нет, а сайт в Интернете, где его в прошлый раз заказывала Локки, упорно не открывается. Локки умирает, а эта жирная свинья безразлично решает кроссворд в газете, и делает вид, что ее больше ничего не касается. Зачем вас вообще создал Голос, люди? Он что, не мог сотворить кого-то более доброго? Что в голове он вам недовинтил? Где ваше милосердие к ближнему… ВАШУ МАТЬ?

Локки почувствовала себя плохо примерно в полдень – до этого у нее лишь немного першило в горле и слезились глаза. Чуть ли не с каждой минутой температура повышалась – кожа краснела, дыхание становилось горячим, Локки начала хрипло, надрывно кашлять. Случилось именно то, чего Раэль так ужасно боялась. Локки за эту неделю часто, слишком часто, непростительно часто контактировала со смертельно опасным вирусом, балансируя на грани… она же им первая и заразилась. Не было времени разбираться, где она успела подхватить вирус, и почему симптомы появились так поздно – надо было соображать, как их лечить. Раэль не думала в горячке, что она могла заразиться сама – сломя голову ангел возмездия носилась по окрестным аптекам, получая один и тот же ответ: «нет в продаже». Ну конечно, сегодня воскресенье, никто не завозит на «точки» товар в этом сучьем городе! Почему, ну почему она выбрала образование в институте возмездия, вместо того, чтобы избрать департамент чудес, в том числе и школу исцеления? На боевой подготовке их учили, как лечить раны союзников в битве, но не свои собственные – кто сможет ранить ангела?

Пересиливая себя, Раэль подняла глаза на продавщицу, пытаясь выдавить судорожную улыбку. Вместо этого у нее получилась гримаса. Завтра утром в Дмитрове найдут труп мента, этого гребаного Анискина… на всякий случай им пора перебираться на другую явочную квартиру, но они не могут. Что делать-то, а? Сесть за руль голубой «Ауди» и отвезти Локки в обычную больницу? И хороши же они будут: здрасьте, доктор, вот наш больной ангел, заразилась птичьим гриппом, начнете переодевать в больничную пижаму, осторожней, плиз – у нее возле задницы крылья. А Локки лежит и смотрит на нее, и улыбается из последних сил, такой светлой, беспомощной улыбкой. Не волнуйся, хрипит – я все равно живу пять тысяч лет, устала уже, пусть все закончится. Главное, я так рада, что дело своей жизни мы закончили. И угасает, угасает прямо на глазах, девочка, птичка…

– Я вас очень прошу, – в искаженном от горя голосе Раэль слышались рыдания. – Умирает человек, мне срочно нужно лекарство.

Фармацевт нехотя оторвалась от увлекательного кроссворда. На Раэль уставились заплывшие жиром и вправду свиные глазки, полыхавшие злобой.

– Женщина! Что вы скандалите? Я вам русским языком сказала: нет. Человек умирает? Вызовите «скорую», чего вы сюда-то приперлись? «Ломка» замучила? Иди отсюда, наркоманка! – завопила продавщица, логически просчитав, что к таким, как Раэль, не обращаются на «вы». – Сейчас милицию вызову! – добавила она стандартную угрозу.

Трясясь от охватившего ее небывалого бешенства, Раэль выпрямилась. Сунув руку за отворот куртки, она, сжав белыми пальцами ребристую рукоятку, выхватила «Хеклер и Кох» с глушителем. Ахнул выстрел, и на пластмассовый пол осыпались осколки «аквариума», где сидела фармацевт. Та не успела даже крикнуть – схватив женщину за воротник через образовавшуюся дыру, Раэль с неженской силой подтащила ее к себе, в складки подбородка аптекарши врезались куски стекла. Она вытянула губы в виде огромной буквы «О», но визг захлебнулся, не начавшись: прямо в открытый рот вошел тошнотворно пахнущий теплым оружейным маслом ствол пистолета. Женщина издала нечленораздельный звук.

– Тупая сука, – выплюнула слова Раэль, держа дрожащий палец на спусковом крючке. – Говори, где купить ламифлю, не то пристрелю на месте, прямо сейчас.

Аптекарша мелко тряслась, не в состоянии вымолвить ни слова. По стулу, на котором она сидела, начало расплываться темное мокрое пятно, и Раэль с отвращением сообразила, что это моча. Она поняла, что сейчас нажмет на спуск. Видно, до аптекарши это тоже дошло – она завизжала, суча ногами, глядя на Раэль, словно блондинка на Кинг Конга:

– Тверская! Тверская! Езжайте на Тверскую! Там крупные… там круглосуточные… там все есть… две самых лучших… у нас нет!

Отшвырнув кулем повалившуюся на пол продавщицу, Раэль как была с пистолетом в руке кинулась на улицу – только захлопнув дверь, она пришла в себя. Прохожие традиционно в этом городе спешили по своим делам, и никого не интересовала девушка с «пушкой». Она быстро прикрыла «Хеклер» полой куртки и повернулась, чтобы бежать, однако застыла на месте, как во время игры в «морские фигуры». Свидетель… Как бы ни прикалывалась всезнающая Локки, сейчас корчившаяся от боли в луже липкого пота, – итальянские фильмы правы. Нет человека – нет проблемы. И в том жестоком триллере «Ищите женщину», что они смотрели с Локки вчера, вернувшись из стриптиз-бара, правильно было сказано: «Свидетелей надо прикончить». Все верно там сказали. Печально, что надо тратить на это лишние полминуты. Но придется. По крайней мере, ее лицензия до сих пор действует, а значит…

Аптекарша конвульсивно тыкала пальцами в кнопки телефона… нет, нет… где же… ага, наконец-то… вот оно. Она услышала, как снова распахнулась входная дверь, впустив внутрь холодный воздух.

– Мы закрыты! Не входить! – заверещала она, не поднимая головы.

Шагнув по осколкам стекла, Раэль выстрелила, не целясь. Аптекарша выронила из рук телефон и сползла на пол, колыхаясь, как холодец. Подойдя к аппарату, Раэль взяла нагревшуюся трубку, где слышались длинные гудки.

– Алло! – раздалось в динамике. – Милиция слушает.

– Простите, – сказала девушка. – Я ошиблась номером.

Положив трубку на рычаг, она повела носом слева направо, наклонив шею и резко вскинула левую руку. Из указательного пальца, словно из огнемета, вырвалась ревущая струя пламени, охватившая прилавок, неподвижное тело и шкафы с лекарствами. Баночки начали лопаться, огонь заполыхал сильнее – какие-то емкости явно содержали спиртовой раствор.

Запрокинув голову, Раэль истерически захохотала.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
КРИКИ СКОРБИ

Ты слышишь их голоса в темноте? Ужас, который раскручивает спиралью безумие. В Раю свершилась кровавая баня – но здесь нет места, где ты можешь спрятаться. Кровавая баня – ты уснешь в Раю вечным сном…

Оззи Осборн, Bloodbath in Paradise

Мало мне было энтой хреновой ночи, так опять Голос наказал – день выдался – ну полная лажа. Откровенно скажу – не день, а говно. Спать хочу так, што помираю (энто так балакать принято, на самом деле я уже мертвый), два раза прямо на ходу лбом в пальму впечатался. Его благородие сначала глядел на меня да зубы скалил, но скоро настроение ихнее непонятно почему сильно поменялось. Как только мы съездили на остров, где живут басурманы и вабизяны мохнатые, которые, гады эдакие, мою ручку «Паркер» прямо из кармана сперли, так господина Калашникова словно башкой в прорубь окунули. Вышли мы с царевичем из виллы, вернулись, а он сидит возле этого здоровенного талмуда, злой как собака, и аж трясется. Я его спрашиваю энтилихентно – в чем, мол, дело, старый боевой друг? А его благородие как отправит меня по кочкам да к родимой матери: от сплошного бипа свист в ушах пошел. Царевич репой покрутил и в другую комнату ушел, а его благородие вроде бы сразу очнулся – подозвал меня жестом, сунул в руку пять малехоньких пузырей в упаковке и шепотом велел Сурену отдать, чтобы тот по проторенной дорожке их в Город переправил. Строго-настрого запретил мне энти пузыри открывать и честно предупредил, что водки там все равно нет. Ну а раз нет, зачем мне туда соваться? Спрятал я пузыри, а его благородие в обратный образ вернулся – опять сидит, как филин на дубу. Ну, больше я его беспокоить не стал, благо ученый. Сели на катер, поехали с энтого острова с вабизянами и большими серыми коровами, у которых вместо носа не скажу что, обратно в Райцентр. Варфоломей и царевич пытаются его благородие разговорить, а тот им не отвечает, погрузился в свою книгу толстую, отмечает там чего-то, хмыкает про себя и головой качает. Потом достал из штанов блокнот, и на ходу зарисовывать начал со страницы круглую такую штуку – вроде колобка. Хотел я ему глоток самогонки из фляжки дать, да вспомнил – бипы проклятущие на таможне ее отобрали. Пока все своими делами заняты, я к Сурену подсел, все ему изложил шепотом и пузырьки в пояс незаметно втиснул – тот сказал, что по той же схеме ближе к ночи будет результат. Заодно спросил душевно так, не передаст ли его родня водочки чуть-чуть для души православной? Сурен, собака такая, ответил, что водку иль сигареты, хоть тресни, через таможню не протащишь, это не у нас в Городе. Правда, как-то очень неуверенно он все энто сказал, даже голос у него дрогнул немного. Ну, такую вещь я и сам знал, но думал – раз в Рай гастарбайтеров шлют, значит, и возможность контрабанды в натуре существует. Подплываем у Райцентру, а там уже на причале Габриэлькина запасная колесница стоит, не из серебра которая, с его личным кучером – похоже, что из эфиопов, больно уж черный, зараза. Эфиоп шляпу сымает, кланяется и говорит – мол, Габриэль вас, господа хорошие, ждет в архивном центре, у него для господина Калашникова важное сообщение. Тут его благородие усмехается нехорошо, и говорит – у него тоже сообщеньице имеется. Кони – звери, домчались мы вмиг, и дух у меня захватило: дворец из розового мрамору, да весь крылатыми скульптурами украшен. В форме буквы «П» построен, всего на сто этажей – низенький-низенький: у нас в Городе даже в трущобах для бомжей пропитых – и то пятисотэтажки строят, ибо места нетути. Заходим – красота-то в архиве энтом, слов не находится: хочется на каждом шагу бип говорить, ибо ничего другого попросту на ум не приходит. Комнат там до фигища, и каждая подо что-то отдельное присобачена. В одной свитки, всемирному потопу посвященные, в другой – все издания Библии в мире, хучь на сингальском, хучь на корякском языке, в третьей – коллекция изображений Голоса на Земле – и с черным лицом, и с глазами, как у китаезы. Здорово так, однако потолки не удались – какая-то аляповатая ерунда наверху намалевана, вроде как рисовал еврейскоподданный Остап Бендер на пароходе – проходимец из нелегальной книжеции, о котором господин Калашников мне во время пьянки рассказывал. Спрашиваю Варфоломея – а што ж там такое-то приключилось? Да вот, говорит, Микеланджелов своих у нас нетути, таланты все в Аду, а потолок-то надо расписывать: пришлось позвать одного гастарбайтера, маляра из Серпухова – тот и разделал, как мог. Начальство сперва морщилось, но ему втюхали в оба уха про новомодную тенденцию и плюсы современного сюрреализма, оно и смирилось. Дошли до середины зала, к пышной такой лестнице с гладкими перилами в голубом бархате, и тут к нам по ней сам Габриэлька сбегает, крылами шурша. Не спросясь, берет господина Калашникова под руку, отводит в сторону и что-то активно на ухо ему втирает. Его благородие слегка щекой дрогнул – видно, что удивился, но в остальном виду не подал: молодец, моя школа. Минут десять они эдак шептались, потом попросили нас всех в холле с диванами обождать, а сами свалили за такую круглую железную дверь, как на корабле – да за ней и исчезли. Сидят они уже цельный час, и ни гу-гу – пишут или заседают, хрен их разберет. Народ, гляжу, тоже заскучал – царевич Дмитрий вытащил мобильник, и ну на нем в автогонки играться, а Варфоломей достал книгу «Жития святых» и начал ее благочестиво читать – детективов-то у них в Раю днем с огнем не найдешь, только по спецразрешению, и чтоб непременно не было насилия. А какой же детектив без насилия? Ежели в детективе у бабушки курицу похитили, а потом ее триста страниц ищут, то нам эдакого триллера даром не надоть. Сурен, стало быть, под шумок к своим армянским знакомым отправился, пузыри переправлять – придется поскучать в одиночестве. Сел я за здешний стол и свой дневник пишу, хотя буквы в глазах расплываются – упал бы вовнутрь всей рожей да уснул сладко.

Оторвавшись от писания, Малинин сладко зевнул – так, что с него можно было лепить скульптуру «Самсон, разрывающий пасть льву». Не отойти ли в сторону на тот соблазнительный диванчик, да не прикорнуть ли чуток? Бип знает, когда его благородие там с Габриэлькой перетрут, а время идет – вон царевич уже на третий уровень вышел. Захлопнув дневник, унтер-офицер встал, с натугой ухватив фолиант, взятый из библиотеки – его взгляд устремился в сторону вожделенного дивана. Он уже мысленно положил на него голову и смежил веки, когда раздался предательский лязг замка – железная дверь отворилась, и оттуда просунулась голова Калашникова.

– Так вот ты где, – сухо сказал Калашников, как будто Малинин все это время активно маскировался, сидя на потолке. – Тащи книжец сюда срочно.

После того как дверь поглотила унтер-офицера вместе с дневником и тяжелой книгой, Варфоломей оторвался от «Жития» и попытался многозначительно переглянуться с царевичем. Однако тот вовсю резался в мобильную игру, и этого не получилось.