Текст книги "Миледи и притворщик (СИ)"
Автор книги: Антонина Ванина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 109 страниц)
– Шанти! – в ужасе я кинулась к нему, а он уже не дышал. – Шанти, ты что!? Очнись, Шанти!
Его тело лежало в тесном колодце подобно сломанной кукле. Я с трудом согнула его длинные ноги и уложила голову себе на колени. Кажется, он все же дышит, но редко. И жилка на шее едва бьётся. Что-то знакомое, когда-то с нами всё это уже происходило. Шанти терял сознание, и я пыталась привести его в чувство. И Гро странной походкой заманивал ходячего мертвеца к реке…
Я подняла голову и увидела пса, что держит палку в зубах. И смотрит на меня своими голубыми глазами так внимательно, так пронзительно.
– Шанти? – сама собою вырвалась догадка.
А пёс опустил голову, будто кивнул, и исчез из виду.
Я снова посмотрела на Шанти и провела ладонью по его лбу, щеке. А они такие тёплые… Лишь бы не остыли, пока его душа продолжает жить в чужом теле.
Кажется, я знаю, для чего ему был нужен обломок факела. Та палка стала вместилищем души, которую он передал Гро. А ещё я знаю, почему Шанти стал оборотнем и связал колдовством свою душу с телом собаки. Ради шанса на спасение из такой вот неприятности, когда ни один человек не придёт на помощь.
Лишь бы и сейчас у Шанти всё получилось. Но что он будет делать? Собачьи лапы верёвку у колодца не привяжут и не перекинут. Да и найдёт ли он её?
Я невольно перебирала волосы, что вылезли из-под чалмы и прилипли к влажному лбу Шанти, и гадала: что он чувствует, когда бежит на четырёх лапах по каменной пустыне? Чувствует ли он запахи, о которых раньше не знал? В каких красках видит окружающий его мир? Что слышит, о чём думает?
Смелый и отчаянный мужчина у моих ног по-прежнему еле дышал. Я не могла себя заставить оторвать взгляд от его безмятежного лица с правильными чертами. Как же он прекрасен. И когда ещё я смогу так запросто убрать волосы с его лба, коснуться ладонью щеки, провести пальцем по губам?..
Сверху раздался новый удар грома, а за ним послышались спешные шаги и сбившееся дыхание.
– Госпожа! Госпожа!
Над колодцем показалась растрёпанная Иризи с порванной на плече рубахой.
– Иризи! Как ты? Кто там с тобой?
– Там… тут… – она опасливо обернулась, а потом нагнулась ниже, чтобы наверху её слов не расслышали, – пёс напал на стража, повалил его на землю, цапнул за ногу и саблю из-за пояса у него вытащил, мне её приволок. Больше страж меня не трогал, побоялся, зато хотел на верблюда вскочить и ехать, но пёс не дал. Зарычал, зубами щёлкнул. Страж испугался и на своих двоих убежал в пустыню, к оазису, откуда мы пришли. А пёс верблюда за поводья зубами взял и сейчас сюда ведёт.
Вот это да. Ни за что не поверю, что Гро может укусить человека. А вот Шанти ради спасения девушки…
Иризи снова с опаской обернулась и отошла от колодца.
– Что случилось? – начала волноваться я. – Иризи, что происходит?
– Он верблюда привёл… – затравленно отозвалась она. – На задние лапы встал, по сумке скребёт…
– Может быть, в сумке лежит верёвка, – догадалась я. – Проверь и привяжи её к седлу. И нам перекинь.
Сверху послышалась какая-то возня, прерываемая раскатами грома, и, наконец я услышала.
– Госпожа, держи!
Я подняла глаза и увидела, как на меня падает разматывающаяся в воздухе верёвка. А ещё я увидела Иризи и серую морду с голубыми глазами, что внимательно смотрела на меня…
Я не стала медлить и завязала на конце верёвки петлю. Мне пришлось уложить Шанти на пол, а самой уцепиться за верёвку, что поползла вдоль каменной стены вверх вместе со мной. Было страшно, но верёвку из сжатых ладоней я не выпустила.
Стоило мне оказаться наверху, как Иризи вцепилась мне в спину и помогла перелезть через стенку колодца.
– Госпожа, ты цела?
– Цела, – сидя на земле, ответила я и глянула вперёд.
А там пёс, держа в зубах поводья, вёл верблюда с верёвкой обратно к колодцу. И тот послушно шёл за ним.
– Госпожа, – Иризи опасливо попятилась в сторону и потянула меня за собой.
– Не бойся, – остановила её я. – Он ведь нас спас. Он точно не сделает нам ничего дурного.
А пёс уже успел приблизиться к колодцу и теперь очень внимательно на нас смотрел. И тут воздух разрезала ослепительная молния, что озарила собой всю пустыню. Глубокие тени упали на землю: от верблюда верблюжья, от колодца колодезная, и только от пса человечья. Высокая, стройная и такая чёрная... черней всех других теней вокруг.
– Шанти, – сказала я, глядя псу в глаза, – тебе надо спуститься вниз, а мы тебя поднимем. Не сомневайся в нас, мы справимся.
Пёс моргнул, будто согласился, подобрал зубами с земли ту самую отломанную от факела палку и поставил лапы на колодец. Он долго смотрел вниз, а потом разжал челюсть. Палка полетела вниз, а пёс без сил повис на стенке колодца.
Я поспешила к нему, чтобы Гро ненароком не свалился вниз, когда очнётся. А он уже открыл глаза и по-собачьи начал скрести лапами по камню, пока не оттолкнулся и не отпрыгнул прочь.
Я глянула вниз, а там Шанти, потирая затылок, пытался встать на ноги. Прекрасно! С ним всё хорошо, он снова стал собой!
– Шанти, хватайся за верёвку! – крикнула ему я и ринулась к верблюду.
Он слишком долго возился внизу, прежде чем верёвка натянулась, и я повела верблюда в сторону пустыни. Наконец Шанти выбрался наружи. И не один, а с моей сумкой и штативом. Вот я рассеянная, из-за суеты совсем про них забыла.
Гро подскочил к нему и принялся лизать подбородок, да так неистово, будто не виделся с хозяином неделю. Шанти еле увернулся от этих нежностей, чтобы подняться на ноги. И тут Иризи сделала шаг ему на встречу, чтобы стыдливо опустить глаза и тихо сказать.
– Спасибо тебе. Спасибо, что от Юбы спас, не дал ему меня с собой увезти. И за госпожу спасибо, помог вытащить её…
– Это тебе Гро благодарить надо, – улыбнувшись, отозвался Шанти. – Он – наш спаситель.
Скромник. А ведь до последнего будет увиливать и не сознается, не откроет своё маленький секрет, который мы и так прекрасно знаем.
– Мы с Иризи видели тень, что падала от Гро в свете молнии, – решила я пойти на провокацию. – И она была не собачьей.
Шанти немного подумал и сказал:
– Мало ли. На кладбищах чего только не померещится.
Хитрец, вот хитрец. Я была готова сказать ему много чего интересного, но тут позади раздался рёв верблюдов: это Чензир с Леоном возвращались с цугом отобранных у дезертиров животных. Вот только число их заметно уменьшилось.
– О, а вы уже выбрались? – не растеряв пыл после погони беззаботно спросил Леон. – А я думал, сейчас вернёмся, достанем вас оттуда.
Думал? А вот я успела подумать, что так и умру в той могиле.
– Табиз, Озаз и Юба сбежали, – поведал Чензир, – и за это будут преданы позорной смерти, как только я сообщу о них всем стражам Сахирдина. Они предатели, беглецы и воры.
– Что украли хоть кроме верблюдов? – спросил Шанти.
– Все мясо, которое ты навялил, три бурдюка с водой, сундук с припасами и навесами. И еще ларь с казной. Теперь придётся нам возвращаться в Тарагирим. Без денег нет нам пути в Мола-Мати.
Что? Отказаться от похода к Городу Ста Колонн? И это, когда в цилиндре поселилась лишняя душа? Нет, Нейла мне такого точно не простит.
Я в который раз потянулась к оцарапанной шее, и в который раз под руку попало колье. Колье, точно! Этот ошейник инкрустирован двадцатью рубинами, не меньше. Если выковыривать по камню, чтобы расплатиться за провиант, то нам и на обратную дорогу хватит, и даже лишние камни останутся.
– Проблема решена, – объявила я. – У нас есть деньги. Поэтому мы едем в деревню, куда ты отправил двух стражей, и оттуда поедем дальше.
– Одумайся, госпожа, – смерил меня суровым взглядом Чензир. – Если поедем к Мола-Мати, то и те двое стражей, которых я отправил в деревню с расхитителями, тоже сбегут.
– Я вижу ты и сам не прочь бежать от будущих лишений и невзгод. Но чем тогда ты лучше тех, кого жаждешь казнить? Они ведь были твоими людьми, ты их воспитал и подготовил к службе. Что же ты за командир, если твои подчинённые трусы…
Я бы сказала больше, но вовремя заметила, как играют желваки Чензира, и остановилась, пока он сам не решил заткнуть мне рот.
– Пусть господин Леон скажет мне, куда мы идём, – процедил он. – Хочет ли он ещё странствовать, или желает отправиться домой лечить свои раны.
Раны? Я повернулась к Леону и только теперь заметила разрезанный на плече халат и тёмное пятно.
– Тебя ранили? И ты молчишь?!
Я приказала отыскать наш с Леоном сундук, развести костёр, накипятить воду, и тут же принялась осматривать рану. К счастью, она оказалась неглубокой.
– Представляешь, – с задором рассказывал Леон, сидя у огня, пока я промывала рану, – мы за беглецом, а он от нас. Парень начал саблей махать, аж по плечу меня задел, а я подъехал ближе и как рвану из-под него седло. Парень на землю вывалился, а я верблюда за собой и увёл.
– Без риска никак нельзя было обойтись?
– Так ведь я отбил вместе с верблюдом наш с тобой сундук с вещами и этими самыми лекарствами. Что бы мы без него сейчас делали?
– А что бы мы с Шанти делали, если бы страж не по плечу тебя задел, а голову срубил? Лео, ну почему ты стал таким? Почему так отчаянно хочешь умереть? Сначала в воздухе, теперь здесь. Что с тобой такое?
– Да ладно тебе, Эми, не надо так драматизировать. Просто немного риска и немного удачи в награду. Надо же мне было показать Чензиру, что я не хлюпик какой, а действительно господин. Для поддержания дисциплины в нашем поредевшем лагере, так сказать. К тому же, голова моя на месте и всё обошлось.
– А если бы не обошлось? Ты этой самой головой думал, когда ринулся в погоню, что будет со мной, если тебя убьют?
Леон озадаченно посмотрел на меня и сказал:
– Но ведь с тобой всё хорошо. Ничего же не случилось?
Нет, я сейчас точно не выдержу и нахамлю ему.
– Мы с Шанти остались в колодце одни. Без верёвки, потому что её увели вместе с верблюдом. Представляешь, что мы почувствовали в тот момент? Там внизу, рядом с мумией мертвеца, которому тысяча лет?
– Так ведь кухарка осталась возле колодца. Она же вас вытащила?
– Кухарку, к твоему сведению, вернулся украсть один из стражей, пока вы с Чензиром гоняли двух других по пустыне. Над бедной девушкой хотел надругаться отбившийся от рук вояка. А может и не он один, их же теперь в пустыне трое. Но ты ведь об этом тоже не подумал.
Леон помрачнел, а я продолжила.
– Иризи стояла там, у колодца одна, совсем беззащитная. А мы с Шанти попали в западню. И я не знаю, что бы было с нами со всеми, если бы не Гро. Это пёс защитил Иризи, пока ты геройствовал в пустыне. Без пса и мы с Шанти не выбрались бы наружу. Спасибо, конечно, что сберёг наши вещи, но знаешь, эти вещи мёртвым ни к чему. Ты и сам должен был это понимать, если бы моя жизнь значила для тебя чуть-чуть больше, чем возможность показать перед Чензиром свою удаль.
Я заклеила порез на его плече пластырем и поспешила уйти обратно к кладбищу, где Чензир с Шанти пытались закрыть колодец каменной плитой. Не думаю, что Леону сейчас есть, что мне сказать. Да и я не хочу слушать его ребячьи оправдания. Вот только в спину мне всё равно прилетело:
– Конечно, Эми. Я всё понимаю, правда. Я тебя подвёл. В который раз. А он тебя спас. В который раз. Вывод очевиден. Я тебя прекрасно понимаю.
Я повернулась и увидела, как Леон кидает обрезки бинта в огонь и не сводит глаз с пламени. А в этих глазах столько меланхолии и невыразимой решимости.
И что мне теперь ему сказать? Как попытаться переубедить? А надо ли? Леон ведь верно всё сказал. И он давно всё понял. Это я всё пытаюсь цепляться за приличия и быть правильной. Зря. Истину не утаишь и от себя не спрячешься. Так стоит ли дальше обманывать того, кто когда-то был мне до слёз дорог? Ему мой сладкий обман больше не нужен – он сейчас ясно дал мне это понять.
Глава 19
К деревне, где живут расхитители могил, мы ехали всю ночь, чтобы утром отыскать там двух наших стражей-конвоиров и найти дневной приют на постоялом дворе. Удивительно, но многие дома в этой деревне были выложены из приметных красных плит с древними письменами. Неужели люди не побоялись притащить их с древнего кладбища? Хотя, если они не боятся воровать тела и толочь их в порошок, то, что уж тут говорить про какие-то камни?
На постоялом дворе в одной комнате с Иризи я проспала всего полдня, потому как Нейла снова явилась мне во сне и начала изводить гневными речами:
– Изменница! Ослушница! Лучше бы ты отдала столп отступнику, который молится Амауту и ест кошек. Лучше бы бросила его в пасть Гатума! Лучше бы потеряла! Из-за тебя в моём столпе затесалась гнилая душонка, и теперь все пустынные демоны потянутся за собой, лишь бы забрать её себе. Скоро они погубят тебя, погребут заживо в песках, лишь бы отобрать мой столп и утянуть его вместе с нечестивцем в свой чёрный мир. Там они даруют ему господство над пустошами, а мои пречистые дары, моих красавиц, растерзают и обрекут на вечные муки. Я что, зря столько лет собирала невинные души в дар богам? Думаешь, легко их отыскать на женской половине среди завистниц и отчаявшихся? Я отбирала для богов самых весёлых, ласковых и услужливых. Такие чаровницы прижились бы в Небесном Дворце, а я бы получила в обмен на них причитающуюся мне награду. А ты всё испортила! Слушай теперь меня внимательно, чужачка. Я пошлю по твоему следу духа-охранителя в помощь. Он придёт тебе на выручку в самый последний час, когда надежда покинет тебя. Он отведёт от тебя беду. За это ты отнесёшь столп к огненным вратам и вручишь его стражам. Пусть они делают с дряхлой душонкой, что хотят, а мои дары непременно должны попасть в Небесный Дворец. Поняла? Неси столп стражам огненных врат! Иначе до конца своих дней будешь помнить меня, и захлёбываться кровью.
Я проснулась и в ужасе вскочила с лежанки. Горло сдавило. Я задыхалась.
– Госпожа, госпожа, что с тобой? – перепугалась разбуженная моими хрипами Иризи, – У тебя кровь, госпожа…
Я тут же нащупала кошачью царапину на шее. А она снова открылась и начала кровоточить. А главное, кровь всё не останавливалась.
Захлебнусь собственной кровью… Нейла начала выполнять своё обещание. Значит, надо поскорее собираться в путь, пока ведьма не оцарапала мне горло изнутри.
С этой мыслью я и направилась к мужской комнате, только вместо понимания и желания продолжить наше путешествие встретила там дружные отговорки. Чензир сказал:
– Предатели украли казну, украли верблюдов и часть запасов. Теперь нам один путь – к Тарагириму. Там городские старейшины дадут нам заём под честное имя визиря, и мы все сможем разъехаться по домам. Кто в Альмакир, кто в порт Бильбардана, а кто в Старый Сарпаль.
– И ты спокойно вернёшься в столицу, не дав мне исполнить наказ госпожи Нейлы? – Тут я сняла с шеи колье и продемонстрировала ему саднящую рану. – Видишь, что она сделала со мной? Не боишься, что она и тебя покарает за то, что не помог мне добраться до огненных врат?
– Что мне до твоих договорённостей с женой визиря? – дерзко усмехнулся он. – Я охраняю покой господина Леона, а он сказал, что мы собираемся домой.
– Лео, это правда? – перешла я на аконийский. – Сейчас, когда ведьма грозится меня убить, ты готов повернуть назад и подставить меня под удар?
– Эми, ну ты чего? Веришь в какие-то сны, колдовство. Ты же вроде никогда не была такой впечатлительной.
– Потому что раньше не встречала ведьм.
– Куколка, ну какие ведьмы? Это же всё детские сказки.
– В Фонтелисе, может, и сказки, но не здесь. Ты не видишь, что она сотворила с моей шеей? Это только начало. Если я не отвезу цилиндр к Городу Ста Колонн, она обещала убить меня.
– Каким образом? Телепатией?
Ну, всё, его упёртый скептицизм уже действует мне на нервы.
– Шанти, – обратилась я к нему, – ну хоть ты веришь мне? Нейла призналась, что спрятала в цилиндре души гаремных наложниц для ублажения богов в Небесном дворце. Она уже недовольна, что к ним подселился ненасытный сатрап. Она говорит, что за его душой будут охотиться пустынные демоны. Цилиндр испорчен, я больше не могу вернуть его Нейле.
Стоило мне это сказать, как два стража и даже Чензир поёжились и отодвинулись к стенке – подальше от меня. Наверное, думают, я цилиндр с собой прихватила, а демоны скоро прилетят за ним прямо в эту комнату.
– Эмеран, – ответил мне Шанти, – Уж если демонам понадобилась душа древнего сатрапа, лучше нам и вовсе не ходить со столпом в их песчаную пустыню.
– Но Нейла…
– Если ты вернёшься домой на свой далёкий северный материк, её колдовство не достанет тебя там. Проклятие кинжала Камали ведь тебя не настигло?
– Нет, потому что я потеряла кинжал.
– Не потеряла, просто он сам от тебя отвязался. Видно, ты перестала ненавидеть мужчин.
Видно, я просто прониклась всем сердцем к одному из них. Тому самому, что сидит сейчас напротив меня и заверяет, что козни Нейлы для меня не опасны.
– Шанти, – решила прибегнуть я к хитрости, – а как же твоё желание, которое могут исполнить лишь малые чудодеи? Неужели ты готов повернуть назад, когда цель так близка?
На миг он задумался, но всё же сказал:
– Видать, не судьба. Что ж, попытаюсь в который раз исполнить своё желание своими же руками. Лишь бы все мы остались живы. Господин Леон и Чензир правы, не надо нам идти к Городу Ста Колонн в Мола-Мати. Теперь точно не надо. Лучше отдай столп стражам, они вернут его жене визиря. А сама иди с господином Леоном в порт и скорее уплывай домой. Ведьма для тебя не так опасна, как пустынные демоны. Ведьма – лишь туманный образ из твоих снов, а демоны умеют обретать плоть. Ты и сама это знаешь.
Знаю. Ходячей мумии и ядовитой змеи мне уже хватило, больше я не хочу рисковать. Может, Шанти и прав, не нужно мне никуда идти, чтобы угодить Нейле. Обойдётся. Надо было сразу предупреждать, чтобы я не совалась с цилиндром на кладбище. И кто теперь виноват, что песчаные демоны перегородят мне путь к Городу Ста Колонн? Точно не я.
В итоге было решено возвращаться назад. Мужчины радовались, что скоро тяжёлая поездка подойдёт к концу. Только Иризи, когда я вернулась в комнату и сообщила ей, что мы едем домой, с тревогой сказала:
– Госпожа Нейла будет недовольна.
– Знаю, но что я могу поделать?
– Она отомстит тебе.
– Уже отомстила, – указала я на шею. – Но Шанти уверен, что на северном континенте её магия меня не достанет. А Шанти явно больше нас с тобой знает о магии тех, кто умеет оборачиваться зверьми.
– Он оборотень другого племени. Не злобный. Жалостливый очень.
– Ты только вчера это заметила? – с ехидцей спросила я.
– Что поделать, ослепил меня страх перед Нейлой, поздно я поняла, что не все оборотни злые.
Неужели она ещё и улыбнулась, когда произнесла это? Мне не показалось? К девушке с грустными глазами возвращается жизнерадостность, стоит только заговорить о Шанти? Ну-ну…
Как только стемнело, всемером мы двинулись в путь. Всю дорогу меня не покидала тревога. Кажется, это просто совесть пробудилась. И страх. Страх перед ведьмой, которая скоро не сможет мне навредить.
Редкие тучи в небе изредка прикрывали половинку ночной луны, что исправно освещала нам путь. Впереди не было видно ничего, кроме гладкой как столешница пустыни. И тут мою грудь обволокло приятным теплом. Скорпион? Он чует опасность где-то поблизости, но она далеко, и мы ещё можем увернуться от неё?
– Надо поворачивать обратно, – сами собой вырвались тревожные слова. – Впереди что-то есть, что-то опасное.
– Где? – вопросил Чензир? – Нет там ничего.
– Пошли своих людей вперёд, пусть проверят.
Чензир нехотя прислушался ко мне, и приказал двоим стражникам ехать вперёд. Он даже к Шанти обратился.
– Полукровка, ну-ка глянь своим зорким глазом, что там творится в пустыне.
Шанти долго всматривался в полумглу, прежде чем ответить:
– Там никого нет.
Верблюды неспешно везли нас вслед за всадниками, а скорпион на моей груди припекал всё сильнее.
– Не может быть, – не могла поверить я, – посмотри внимательней. Я чувствую, что-то должно случиться.
Волнение накатывало волнами и вскоре заставило меня содрогнуться всем телом.
– Нет, Эмеран, в пустыне всё спокойно.
– Но я чувствую…
Скорпион уже нещадно обжигал кожу, а к горлу подступил нервный кашель.
– Эмеран, тебе плохо?
– Куколка, что с тобой?
– Госпожа?..
Меня обступили со всех сторон, а я вцепилась одной рукой в седло, другой же прикрыла рот, не в силах сдержать рвущиеся из горла хрипы. От напряжения повязка на шее намокла – рана снова открылась. В лёгких будто застрял комок. Я всё пыталась исторгнуть его из себя, а когда на ладонь плеснуло что-то горячее, я почти испытала облегчение. А потом я отняла руку и увидела кровь.
– Госпожа! Госпожа! – в ужасе завопила Иризи.
– Эми, ты что, что с тобой, куколка? Тебе плохо?
Плохо? Скорпион едва не прожигает кожу на груди, а я захлёбываюсь собственной кровью, как и обещала Нейла. Кажется, я крупно просчиталась, поверив доводам доброго оборотня.
– Надо поворачивать, – через силу просипела я. – Надо ехать обратно.
– Как обратно? – воспротивился Леон. – Эми, мы слишком далеко отъехали от деревни, мы не успеем. Давай, я сейчас открою сундук с лекарствами, ты только скажи, что тебе поможет, я всё сделаю.
– Мне не лекарства нужны…
К горлу подкатила новая волна раздирающего кашля, а вместе с ней на землю полетел плевок крови. Я инстинктивно схватилась за шею, а повязка уже сочилась кровью.
– Нейла убивает госпожу! – воскликнула Иризи. – Она не даёт ей уйти обратно, пока наказ не исполнен!
– Эми, – подъехал вплотную ко мне Леон, – только не молчи! Скажи, что мне сделать, как помочь?
– Надо уезжать, – задыхаясь от боли и страха выдавила я.
– Мы уедем отсюда, только дай тебе помочь.
А он уже оторвал кусок материи от своего халата и попытался остановить кровь, что бежала из-под повязки.
– Лео, ты не понимаешь…
И тут мы услышали крики вдали: это посланные в разведку стражи гнали своих верблюдов обратно к нам, будто сломя голову от чего-то спасались.
– Нейла! – воскликнула Иризи. – Это её происки!
А стражи промчались мимо нас и припустили к деревне, неразборчиво вопя про каких-то тарантулов. Вскоре и мы увидели, что их напугало. Это было целое полчище огромных пауков. В лунном свете они перебирали своими мохнатыми лапами и колышущимся морем надвигались на нас. Да их тут тысячи! А может миллионы!
Верблюды взревели и понесли нас прочь от наступающих насекомых. Внезапно за спиной раздался душераздирающий рёв. Я обернулась и увидела, как верблюд Чензира завалился на бок и начал содрогаться в конвульсиях. Всё его тело обволокли десятки чёрных насекомых. Сам Чензир вопил от боли, подпрыгивал и извивался всем телом, но бежал вслед за нами.
Мой верблюд противно заорал и припустил вперёд. А дальше я уже мало что помню.
Пришла я в себя во всё той же комнате на постоялом дворе. Иризи научилась обращаться с лейкопластырем и теперь накладывала мне новую повязку. Хмурый Чензир сидел в стороне с раздутой щекой, его притихшие стражи ютились рядом, а Шанти и Леон что-то бурно обсуждали по-тромски.
– Госпожа? – тихо позвала меня Иризи, когда заметила, что я открыла глаза.
– Что произошло? – первым делом спросила я, пытаясь приподняться с лежанки. – Что это были за пауки? Они ядовиты?
– Настоящий тарантул убьёт верблюда, если цапнет его за нос. Если цапнет человека, только волдырь вскочит, – тут она покосилась на Чензира и добавила, – А если кто наказа госпожи Нейлы слушать не захочет и будет мешать исполнять намеченное, на такого ослушника она нашлёт полчище тарантулов, чтоб и не думал этот страж идти против воли госпожи. А шишка на щеке будет ему напоминанием о проступке.
Пожалуй, Иризи права. Те насекомые не просто так повылазили из своих нор, да ещё в таком количестве – они были призваны преградить нам путь домой. Это они заставили нас вернуться назад с одной лишь целью – чтобы мы шли на юго-запад через пески Мола-Мати к Городу Ста Колонн.
Теперь мне всё предельно ясно. Нейла слишком сильна, она не отпустит меня. А если я вздумаю снова ринуться с цилиндром на север, она просто убьёт меня. Я истеку кровью, задохнусь и больше никогда не открою глаза. Это будет конец. А если я понесу цилиндр на юг, что будет со мной? Один демон уже потерпел поражение и не смог утащить меня в своё мрачное царство. Может, и с другими я справлюсь?
– Эми, – прервав спор с Шанти, ко мне подошёл Леон, – тебе лучше?
– Пока мы не идём обратно, со мной всё будет хорошо.
Он с удивлением посмотрел на меня и спросил:
– Так ты тоже всерьёз веришь в эти россказни о колдовстве, проклятиях и насланных ведьмой насекомых? Да они просто вылезли поохотиться ночью, пока солнце не припекает, а тут мы на их пути. Ничего страшного, когда солнце взойдёт, поедем обратно, и никто нам не будет мешать.
– Неправда, – пришлось возразить мне, – тарантулы не испугаются солнца и снова преградят нам путь. Потому что им так велит Нейла.
– Эми, ты же всегда была рассудительным человеком, ну как же так? Ну да, я понял, ты просто устала, переутомилась из-за долгой поездки, ты морально истощена, вот и готова верить во всякую чушь.
– Я чуть не умерла, Лео. Разве ты этого не видел?
– Я видел, как ты кашляла кровью. Эми, это точно какая-то зараза, от которой в королевстве ещё нет прививки. Нам надо срочно ехать к порту, а потом пулей домой. Если у тебя чахотка, то счёт идёт на недели. Куколка, выброси уже из головы всякие проклятия, нам надо срочно ехать обратно, лечить тебя.
– Нет, Лео, я ни за что не поверну обратно. Я хочу жить.
– Эми, ну как ты не понимаешь?! – в бессилии воскликнул он, – тебе нужен доктор, а не местный знахарь. Ты же погубишь себя, если поедешь дальше на юг.
– Ты погубишь меня, если заставишь повернуть на север.
Леон поражённо замер, а потом сказал:
– Эми, да ты себя послушай. Куда ты собралась? Ради чего?
– Чтобы остаться живой, – только и оставалось мне проговорить очевидную для меня, но не Леона истину. – А ты бери стража и езжай с ним к Бильбардану. Возьми с собой сундук с подарками визиря. Дома ты продашь тот инкрустированный кинжал и золотой сервиз, а на вырученные деньги купишь новый самолёт.
– Эми, Эми, ты что такое говоришь? Остановись.
– Лео, это не твоя ноша. Нейла приказала мне отнести цилиндр с душами к огненным вратам, я это и сделаю. Мне нет дороги назад, пока моя миссия не исполнена. Но ты не обязан идти вместе со мной в край демонов и рисковать собственной жизнью. Ты должен вернуться домой и рассказать всем, что мы не разбились в той катастрофе, мы выжили и…
Тут Леон коснулся моего лба и озадаченно произнёс:
– Вроде, жара нет, но ты точно бредишь.
– Я говорю правду, Лео, просто ты пока не понимаешь.
– Ну, конечно, не понимаю. Шанти только что мне сказал то же самое. Северяне не в состоянии понять сарпальцев, пятое-десятое. Они тут все тебе знатно мозги промыли. Особенно кухарка, которая от тебя не отходит. Вот она точно рассадник суеверий.
– Не трогай Иризи. Она бывшая жрица, она больше нашего знает о тонких материях.
– О, профессиональная сказочница, значит. И садовод у нас тоже ещё тот сказитель. Только что говорил, что ты в Жатжайских горах демону голову кинжалом отрубила, – он даже глянул на Шанти и добавил, – Фантазия у него почище, чем у этого твоего книжного Стиана Вистинга.
– Это не фантазия. Это правда. Мне пришлось обезглавить ходячую мумию, которой управлял демон, посланный меня убить. Я отправила его в иной мир и больше он меня не тревожил.
– Эми, всё, нам пора домой – лечиться. И тебе, и мне на всякий случай. Мало ли, может безумие и галлюцинации витают здесь в воздухе.
Так я и не смогла убедить Леона в реальности невозможного. Шанти и сам пытался ему что-то втолковывать, но Леон только отмахнулся.
– Шанти, как нам ему объяснить, что колдовство и вправду существует? Он не понимает, он никогда с ним не сталкивался.
Шанти немного подумал и сказал:
– Господин Леон хочет ехать обратно? Что ж, скоро рассвет, почему бы снова не поехать на восток? – я не поверила своим ушам, а Шанти продолжил, – Пусть господин Леон посмотрит, что стало с павшим верблюдом Чензира. Заодно проверим, сильно ли колдовство жены визиря в рассветных лучах.
И мы снова двинулись в путь. Вторая попытка прорваться на север на этот раз была неспешной и крайне осторожной. Я всю дорогу держала руку на груди, прикрывая скорпиона, чтобы ещё и ладонью почувствовать, как меняется его настроение. Как только он начал теплеть, я остановилась и объявила:
– Дальше не поеду.
Никто и не настаивал. Мы с Иризи остались стоять на месте, а мужчины всё же поехали вперёд к блеющему холмику посреди пустыни. Странно, ещё несколько часов назад его тут не было.
Пока я пыталась понять, что это там белеет вдали, вокруг холмика стали появляться чёрные пятна. Они двигались по каменистой земле, и с каждым мигом их становилось всё больше и больше.
– Тарантулы, – с придыханием произнесла Иризи.
Она оказалась права. И минуты не прошло, как мужчины развернулись и припустили обратно к нам. А чёрное колышущееся покрывало тянулось за ними по земле, неустанно преследуя и наступая.
Наконец всадники с мчащимся псом приблизились к нам, а мы с Иризи тоже припустили в сторону деревни. Я успела разглядеть отдельных чёрных мохнатых пауков размером с кисть моей руки, что в авангарде стаи преследовали наших верблюдов и даже пытались прыгнуть на них. Это точно колдовские отродья, в природе таких животных быть не может.
Наконец мы достигли окраины деревни и остановились. Чёрные преследователи замерли в десятке метров от нас, словно говоря: снова пойдёте на север – вам конец.
– Мерзкие твари, – в сердцах крикнул им Леон. – Эми, представляешь, они дочиста обглодали верблюда. Только кости остались. Не знаю, что за чертовщина здесь творится, но мне всё это не нравится.
– Теперь ты веришь в колдовство? – не удержалась я от упрёка. – Я ведь говорила тебе, эти пауки призваны не пустить нас обратно.
Леон ничего не ответил, он продолжал с тревогой смотреть на почерневшую пустыню, что-то обдумывая. Зато Шанти сказал мне:
– Прости, что не подумал о таком.
– Каком? – не поняла я.
– О том, что жена визиря может повелевать любыми животными, а не только своей кошкой. И что она накинула незримый обруч с цепью тебе на шею, и теперь каждый раз эту цепь тянет на себя, чтобы сделать тебе больно. Ты была права, нельзя возвращаться обратно. Теперь никому нельзя. Тарантулы по воле ведьмы не выпустят ни стражей, ни господина Леона, ни меня.
– Но вас-то за что она карает?
– Это не кара. Она просто понимает, что без нас ты не донесёшь столп до огненных врат. Мы нужны тебе, а ты нужна ведьме. Теперь ни у кого из нас нет выбора, кроме как идти к пескам Мола-Мати на поиски Города Ста Колонн.
– Прости, – невольно вырвалось у меня. – Я не хотела причинять всем вам неудобства.
