Текст книги "Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий"

Автор книги: Александр Шувалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 113 страниц)

«Что сказать вам о нашем Гете? – пишет другу однокашник студента. – Он все тот же надменный фантазер… Наш зазнайка к тому же еще и щеголь; но на всех его роскошных нарядах лежит печать столь нелепого вкуса, что он всегда выделяется среди всех студентов… Впрочем, не только в нашем, в любом обществе он кажется не столь приятным, сколь смешным». (Людвиг, 1965, с. 8.)

«Характеристики Гете этого периода: ветреный, рассеянный, непостоянный, вспыльчивый, причудливый, неуравновешенный – таким он остался в памяти очевидцев, да и в своей собственной». (Мусский, 2000, с. 354.)

[1768 г.] «…Просыпается ночью от кровотечения горлом… Только через полгода миновал этот кризис… Врачи ставили самые противоречивые диагнозы. Важно одно: болезнь, имевшая решающее значение для его духовного развития, была вызвана бурной жизнью, к которой, в свою очередь, его толкало вйутреннее беспокойство… Так наступает декабрь. Гете заболевает вторично, и так тяжело, что с ужасом чувствует – это смерть… Но что самое важное – вместе с переломом в физическом состоянии наступил перелом и в духовной жизни Гете. Болезнь, как вспоминает он уже в старости, сделала из него совсем другого человека, “…ибо я обрел необыкновенную бодрость духа и с радостью ощутил внутреннюю свободу…”. “Я научился во время болезни многому, чему не научился бы и за всю свою жизнь”, – пишет Гете своей приятельнице, как только миновал кризис… Теперь, покуда он медленно выздоравливает, в нем пробуждается жажда знаний… Он решил еще как можно больше закалить себя: укрепить свои нервы, избавиться от головокружений, не реагировать на резкие звуки, уродство, страдания. Он применяет к себе самые суровые меры – шагает рядом с барабанщиком, когда тот отбивает вечернюю зорю, вскарабкивается на верхушку соборной башни, вечером ходит на кладбище, а по утрам – в анатомический театр. И проделывает все эти упражнения, покуда может смотреть сколько угодно и на что угодно. Ничто уже не выводит его из равновесия». (Там же, с. 19, 25–26, 30.)

«Нервозная раздражительность, большая страстность, яростная смелость, ипохондрия, склонность к дурному настроению, интолерантность (непереносимость) к кофе, никотину и другим наркотическим веществам». (W. Heinz, 1928, с. 50.)

«Ему уже перевалило за сорок, он пристрастился к вину и осушает бутылку, а то и две каждодневно. Пьет он до самой смерти, да и сам говорит, что питается почти только мясом и вином». (Людвиг, 1965, с. 323.)

«Я слишком стар, чтоб знать одни забавы,/ И слишком юн, чтоб вовсе не желать». (Гете. «Фауст».)

«Выраженная психопатия. Легкие маниакально-депрессивные фазы эндогенного характера. (Mobius, 1898) Субманиакальные состояния. (Sadger, 1899.) Все признаки тяжелой психопатии. Приступы депрессии. (Jacobi, 1922.)». (Ланге, 1928, с. 20.)

«Мебиус проследил всю жизнь Гете с медицинской точки зрения и пришел к заключению, что великий Гете не обладал вполне здоровой нервной системой, что он был невропат; невропатическое вырождение достигло своего апогея в сыне Гете». (Чиж, 1898, с. 802.)

«Психопатия или невроз». (Somogyt, 1936.)

«Циклотимия». (Dovski L.V., 1947, с. 313.)

«…Его настроение беспрестанно колебалось, а длительные периоды духовг ной бесплодности и застоя прерывались короткими периодами душевного, эротического и поэтического возбуждения с упорядоченной цикличностью… Сам Гете высказывался о себе очень характерно: “Гениальные натуры повторно переживают период полового созревания, в то время как у других людей он бывает лишь однажды, в юности”». (Kretschmer, 1931, с. 114.)

«Личность Гете представляет собой смесь циклоидных и шизоидных элементов. Необыкновенно аффективный и очень лабильный, большая нервная возбудимость и чувствительность (в смысле шизопатии, по Блейлеру). Длительные периоды эндогенного дурного настроения позволяют думать о легкой циклофрении. Незначительный алкоголизм происходил из бионегативной неполноценности. Поразительно удачные попытки компенсации». (Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 371.)

«Так и со мной: вдруг скорбь и тоска овладевают сердцем». (Гете)

Особенности творчества

«Талант растет в тиши уединенья, Характер образуется в борьбе».

Гете. «Торквато Тассо»

[1766 г.] «Словно при громовом ударе разверзается гениальная сущность юноши, прежде невидимая за его манерами, причудами и насмешками… Охваченный прежде чуждым ему кипением, Гете бросается к грандиозным замыслам, создает фрагмент за фрагментом. Но все остается незавершенным… Гете садится к столу и без всякого плана, без единого наброска пишет “Страдания юного Вертера”. Книга, которую он начал, словно лунатик, во сне, уединившись от всего света, закончена ровно через месяц: ибо не успел Гете написать первое письмо Вертера, как он весь превратился в творческую волю… Мы смело можем принять душевное состояние Вертера, изображенное в первой части романа, за душевное состояние самого Гете». (Людвиг, 1965, с. 15, 81–82.)

«Когда писал своего Вертера, он так глубоко и проникновенно перевоплотился в его психику, что долгое время носился с мыслью о самоубийстве, выжидая лишь благоприятной минуты, и никогда не ложился спать без того, чтобы не класть рядом с собой кинжал». (Грузенберг, 1924, с. 70.)

«Так начался путь, с которого я уже не сошел на протяжении всей моей жизни, а именно: все, что радовало, мучило или хотя бы занимало меня, я тотчас же спешил превратить в образ, в стихотворение; тем самым я… исправлял и проверял свои понятия о внешнем мире и находил внутреннее успокоение. Поэтический дар был мне нужнее, чем кому-либо, ибо моя натура вечно бросала меня из одной крайности в другую. А потому все доселе мною опубликованное – не более как разрозненные отрывки единой большой исповеди…» (Гете, 1976, с. 239.)

«Я один, и я уверен / В том, что не пойду с толпой. / Может быть, мой путь неверен, / Но зато он только мой». (Гете)

«В мышлении большую роль играла эйдетическая способность. Он сам рассказывал, что мог произвольно вызвать в глазах совершенно реальный образ цветка и конструировать его в различных цветовых оттенках и очертаниях. Это делает психологически понятными его учения о метаморфозе растений и позвоночном происхождении черепа». (Страхов, 1929, с. 289.)

«То возрастающая в течение года творческая “засуха”, поэтическая бесплодность, одиночество и дурное настроение, то внезапные импульсивные поступки, рискованные действия беспокойного поведения, бесшабашная жажда жизни, эротическое возбуждение и гениальная продуктивность, а затем – повторный спад. Это жизненная кривая Гете аналогична кривой маниакально-депрессивного, циркулярного больного… Легкая эмоциональная циркулярность только способствовала гениальности». (Kretschmer, 1931, с. 26, 122.)

«Он гений был! Он был пророк! / Совет младому другу: / Не зарься на его шлафрок, / Примерь его кольчугу!» (Грилыгарцер)

Гете – один из немногих гениев, кого бесспорно ставят на пьедестал исследовали разных стран. Он также один из немногих, кто был признан гением еще при жизни, отнюдь не демонстрируя качеств вундеркинда. В приведенном патографическом материале видна зависимость творчества от доминирующего эмоционального фона. Видимо, учитывая успешную'карьеру Гете как государственного чиновника, многие авторы объявляют его эталоном «здорового гения». Но это далеко не так: колебания настроения происходили, видимо, в рамках циклотимии. И – к счастью для мировой культуры.

ГИММЛЕР (Himmler) ГЕНРИХ (1900–1945), германский государственный деятель, руководитель СС (с 1929 г.), шеф гестапо (с 1936 г.), министр внутренних дел (с 1943 г.). Один из инициаторов создания системы концентрационных лагерей. На Нюрнбергском процессе признан одним из главных нацистских военных преступников. В мае 1945 покончил жизнь самоубийством.

«Профессор Калифорнийского университета П. Левенберг на материалах недавно обнаруженных юношеских дневников Гиммлера пытался объяснить преступления этого омерзительного палача ссылками на то, что “он был шизоидной личностью”, что ему были присущи черты человека с психопатологическим синдромом навязчивых состояний (компульсивным помешательством)». (Салов, 1968, с. 101.)

«Рассматривая личность Гиммлера более пристально, мы обнаружим, что он в самом деле может служить хрестоматийной иллюстрацией анального (накопительского) садо-мазохистского характера, главными отличительными признаками которого являются любовь к порядку и педантизм… Гиммлеру была свойственна та умственная и телесная вялость, которая часто встречается у “маменькиных сынков” и которую он пытался победить с помощью “упражнения воли”, сводившегося главным образом к различным жестокостям. Власть, насилие и жестокость стали для него заместителями личной силы… Итак, перед нами молодой человек, ипохондрик, с навязчивой любовью к порядку, склонный к оппортунизму и нарциссизму, чувствующий себя младенцем, нуждающимся в материнской опеке, и вместе с тем пытающийся имитировать образ отца… В пятнадцатилетием возрасте у него началось желудочное заболевание, которое затем преследовало его всю жизнь. Как можно заключить из картины болезни, природа ее была в значительной степени психогенной, <…> садизм Гиммлера имел глубокие корни в его характере задолго до того, как он получил возможность осуществить его практически и в таких масштабах, что вошел в историю как кровавое чудовище… Гиммлер являет собой типичный пример анальнонакопительского, садистского, авторитарного характера. Он не только чувствовал себя слабым человеком, но и действительно был им. Определенное ощущение безопасности он находил в склонности к порядку и в педантизме, в подчинении сильным фигурам “отцовского” типа. В конечном счете это вылилось в стремление к неограниченной власти над другими, которая стала для него главным средством преодоления собственной слабости, скованности и неловкости». (Фромм, 1992, с. 204, 209–210, 212–213, 228, 240.)

«Жестокость была не чертой его характера (он скорее отличался робостью, и его тошнило при виде крови), а результатом его мировоззрения и политической практики. Это классический кабинетный убийца… Страдал комплексом неполноценности». (Подковинь-ский, 1981, с. 46.)

«Гиммлер перенес душевное заболевание – шизофрению. Следствием этого явилась тупая жестокость, извращение и бред. Так, например, называясь Генрихом, Гиммлер считает себя в мистической роковой связи с германским королем Генрихом I, умершим около тысячи лет назад и погребенным в Квет-линбурге. Он ежегодно паломничает к его гробу. Гиммлер будто умеет читать и мнимые древнегерманские руны, разгадывать их тайный смысл. Он прикрепляет эти руны к форменной одежде своей шайки черных палачей». (Кронфелъд, 1942, с. 25.)

«В последние месяцы войны страдал во все более возрастающей степени от психосоматических заболеваний». (Епс. Britannica 99.)

«В дни окончательного крушения нацистской Германии пытался бежать с документами рядового солдата и был взят в плен. Будучи опознанным, принял яд». (Золотько, Кодратюк, 2001, с. 100.)

Группа так называемых «главных военных преступников» Великой Отечественной войны и одновременно высших государственных деятелей фашистского Рейха характеризуются не только мистической концентрацией фамилий, начинающихся на букву «Г» (в русской транскрипции), но также изобилием односторонней, по вполне понятным причинам, медицинской информацией. Последняя, впрочем, чаще всего и представляет интерес для патографического исследования, хотя в большинстве случаев носит явно тенденциозную окраску. Среди них диагностически наименее ясен Генрих Гиммлер. Шизофрения у шефа гестапо маловероятна, но с анализом его личности, проведенным немецким психоаналитиком Эрихом Фроммом, трудно не согласиться.

ГИНЗБЕРГ (Гйнсберг) (Ginsberg) АЛЛЕН (1926–1997), американский поэт.

В поэтике – прихотливый синтез репор-тажности и безудержного воображения. Один из основателей (в 1955 г.) коммуны «битников» в Сан-Франциско.

Наследственность

«Его мать, эмигрантка из России, по происхождению еврейка, жила в своем призрачном мире и провела много лет в стенах больниц для душевнобольных». (Расселл, 1990, с. 294.)

«Мать учила детей с замедленным развитием, была, коммунисткой, сочувствовала угнетенным, состояла в какой-то левацкой группе и страдала тяжелым расстройством психики. Во время Гражданской войны в Испании ее “сумасшедший идеализм” (по определению сына) достиг своего пика: ей стало казаться, что сам президент Рузвельт подсылает к ней шпионов, чтобы узнать ее мысли», (http://www.sem40.ru/famous2/ e253.shtml)

Общая характеристика личности

«В 1943 году он поступил в Колумбийский университет, однако был исключен оттуда спустя 2 года… Гинсберга застигли в постели с его приятелем Джеком Керуаком⁹⁷…Он был восстановлен в Колумбийском университете, который и закончил в 1948 году. Тогда же у него появились его знаменитые видения, во время которых ему казалось, что он беседует с известным поэтом Уильямом Блейком. Эти сны наяву навсегда изменили его отношение к реальности и подтолкнули к тому, что с помощью наркотиков и других средств он начал искать иного, более высокого, уровня бытия… Чтобы избежать тюремного заключения, ему пришлось восемь месяцев провести в Рок-лэнд-Стэйт-Госпитале, где с ним проводили сеансы психоанализа… Аллен Гинсберг был поэт, воспевавший любовь геев, один из основоположников как американской поэзии, так и голубого движения. Его сексуальная направленность не вызывала сомнений и не менялась». (Расселл, 1990, с. 295, 297.)

«Известность Гинсбергу принесла книга “ Вопль и другие стихотворения” (…1956)… Она стала своеобразным манифестом битников… Первых читателей поэма поразила резкой необычностью формы и содержания, – в момент своего появления на свет она вызвала скандал и стала даже предметом судебного разбирательства. “ Вопль” охарактеризован самим Гинсбергом как “огромная печальная комедия из безумных фраз и бессмысленных образов”». (Венедиктова, 1990, с. 103.)

«“Каддиш” (1961 г.), один из самых известных сборников Гинсберга, представляет собой большую поэму-исповедь, в которой поэт сокрушается по поводу безумия своей матери и пытается примириться с ней и с ее смертью». (CD Епс. Britannica 99.)

«Само сочетание названия и содержания уже было кощунственным. В поэме рассказывалось о любовной связи Луиса на стороне – и это еще не все! Сын признавался в своих гомосексуальных привязанностях и к тяге к инцесту, подробно описав, как его безумная мать ходила пред ним голой. Особенно потряс отца образ “длинной черной бороды вокруг вагины” – для реквиема по умершей матери это действительно был некоторый перебор».

( http://www.sem40 .ru/fa то us 2/ e253.shtml)

«Его стихи 60-х гг. лишены художественной цельности, ритмического и стилистического единства. Анархическая общественная позиция определила затяжной творческий кризис». (Зверев, 1978, с. 231.)

«В 1966 году он сочинил “Wichita Vortex Sutra”, назначение которой было прекратить Вьетнамскую войну посредством магического влияния. На следующий год он организовал первый фестиваль хиппи, называемый “The Gathering of the Tribes for a Human Be-In”. В 1969 году Гинзберг сочинил мантру для изгнания духов из Пентагона. Все это он совершал с необычайной пикантностью и с привкусом скандала, чем часто ввергал себя в неприятности. Его выгнали с Кубы в 1965 году за выступления против условий существования гомосексуалистов в этой стране. В том же году, после того как чехословацкие студенты в Праге короновали Аллена “Королем Мая”, его выслали из Чехословакии как “грязного дегенерата”. Кроме того, русскому читателю наверняка приятно будет узнать, что Аллен Гинзберг воображал себя князем Мышкиным… Ранним утром в субботу 5 апреля 1997 года Аллен Гинзберг умер в Манхеттене от рака печени. Его секретарь Морган сказал журналистам, что Гинзберг не переставал писать стихи до самого конца», (http://www.sem40.ru/ famous2/e253. shtml)

В психиатрии всегда существовали особые трудности отграничения психической нормы от патологии. Бесспорно, определить перелом кости или воспаление аппендикса гораздо легче. Поэтому очень тонкая и не всем заметная грань отделяет психически здорового поэта-экспериментатора от поэта-шизофреника с дисгармонично нарушенной эмоциональной сферой. Последний мог исповедовать искренний пацифизм, хотя и боролся за мир с помощью поэтических мантр, обладающих, как ему казалось, магическим действием. Но он же писал и публиковал совершенно похабные стихи о матери в поэме с религиозным названием.

ГИППИУС ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА (1869–1945), русская писательница и поэтесса, идеолог символизма. В эмиграции с 1920 г.

«Я не могу покоряться людям».

3. Гиппиус. «Свобода»

«Ей очень хотелось поражать, притягивать, очаровывать, покорять. В те времена, в конце XIX века, не было принято так мазаться, как это после Первой мировой войны начали делать женщины всех классов во всех странах мира. А Зинаида румянилась и белилась густо, откровенно, как делают это актрисы для сцены. Это придавало ее лицу вид маски, подчеркивало ее выверты, ее искусственность. И движения у нее были странные, под углом. Она не жестикулировала, не дополняла свои слова жестами, но когда двигалась, ее длинные руки и ноги вычерчивали геометрические фигуры, не связанные с тем, что она говорила». (Тыркова-Вилъ-ямс. 1993, с. 327.)

«Мне мило отвлеченное: / Им жизнь я создаю… / Я все уединенное, / Неявное люблю». (Гиппиус 3. «Надпись на книге».)

«Теперь мы знаем, что она из своих неврозов брала свою энергию, из своих неврозов делала свои стихи, писала свои дневники и своими неврозами кормила свое мышление, делая своп мысли яркими, живыми и острыми не только благодаря их сути, на которой, как на драгоценном компосте, они вырастали и зрели, но и благодаря тому стилю, которым они облекались. Но все то, что было результатом этой энергии и иногда сверкало и шипело, как сноп электрических искр, в ее писаниях, роковым образом несло в себе присущее всякому неврозу ограничение, которое так явственно видно на страницах дневника: невозможность, а может быть и нежелание собственной внутренней эволюции, неумение принять ее в других, отсутствие чувства перспективы, недостаток дисциплины в ограничении своих политических страстей, страх себя самой и своего свободного суждения, – она не видела себя и потому не могла бороться с этими слабостями». (Берберова, 1990, с. 15.)

«“Декадентская мадонна”, литературная жрица, язвительная “дама с лорнетом”, высокая, тонкая, “с острым и нежным лицом”, одевавшаяся “не как все”, Гиппиус “не могла не обращать на себя всеобщего внимания, прельщая одних, смущая и раздражая других" (так отзывался о ней Л. Гуревич в книге “Русская литература XX в.”, 1890-1910). Она вела себя вызывающе-бесцеремонно. ее острых суждений, нелицеприятных оценок боялись и к ним прислушивались». (Щемелева Л.М., CD Кирилл и Мефодий 2000.)

«Красивая женщина и одаренная поэтесса, Гиппиус чувствовала себя бисексуальной, многие современники считали ее гермафродитной… “В моих мыслях, моих желаниях, в моем духе – я больше мужчина, в моем теле – я больше женщина”». (Кон, 1998, с. 303.)

«Зинаида Гиппиус всегда писала от имени лирического героя мужского рода…» (Гарин. 1999, т. 1, с. 571.)

«Я на единой мысли сужен, / Смотрю в сверкающую тьму, / И мне давно никто не нужен, / Как я не нужен никому». (3. Гиппиус)

«У них никогда не было детей, но почему-то никто не удивлялся этому обстоятельству, словно окружающие забывали, что Мережковские все-таки не только возглавляли литературный процесс России, но еще и состояли в законном браке. К слову сказать, три другие родные сестры Зинаиды Николаевны так никогда и не вышли замуж». (Семашко, 1999, с. 309.)

«Брак Гиппиусе Мережковским был чисто духовным, причем она играла в нем ведущую, мужскую роль. Все свои стихи они писала в мужском роде…» (Кон, 1998, с. 303.)

«Гиппиустяжело пережила кончину мужа (1941), пыталась покончить с собой, в ее характере начали проявляться странности. Тем не менее ей удалось создать литературный памятник Мережковскому, книгу-биографию, насыщенную огромным фактическим материалом». (Михайлов, 1991, с. 7.)

«И потом пошла на убыль ее умственная сила. В 1944 году она призналась мне, что ничего не понимает в событиях, и чувствовалось, что уже ничего не надо объяснять, все равно ничего не дойдет до нее». (Берберова, 1996, с. 290.)

Чуть ли не каждая строчка биографических воспоминаний о З.Н. Гиппиус свидетельствуют о наличии у нее истерического расстройства личности, которое может встречаться и вне связи с конверсионными симптомами (истерические параличи, припадки, нарушения чувствительности и т. п.). И мимика, и внешний вид, и поведение и даже сам образ жизни – все подтверждает это предположение. Известно, что при явном подчеркивании собственной сексуальной привлекательности больные истерией зачастую страдают психосексуальными дисфункциями (например, отсутствием оргазма.)

ГИТЛЕР (Hitler) АДОЛЬФ (1889–1945), фюрер Национал-социалистической партии (с 1921 г.) и имперский канцлер Германии (1933–1945 гг.). Установил в Германии режим фашистского террора. Покончил жизнь самоубийством.

Наследственность

[Мать] «…необразованная деревенская девушка, она была служанкой в доме Алоиза Гитлера, ее дядюшки и будущего мужа. Когда умерла его жена, Клара стала любовницей Алоиза и забеременела от него. Она вышла замуж за овдовевшего Алоиза 7 января 1885 г., когда ей было двадцать пять лет, а ему – сорок семь». (Фромм, 1992, с. 49.)

«Из семи детей, родившихся у Клары, матери Гитлера, четверо умерли в раннем детстве, один был слабоумным и еще один ребенок был полным идиотом, которого никогда не показывали другим людям». (Уоллас и др., 1993, с. 73.)

«Родство между отцом и матерью было настолько близким, что потребовало церковного разрешения для заключения брака». (Kurth, 1947, с. 16.)

Общая характеристика личности

«…Когда родители отдали его после народной школы в реальное училище в Линце, он, как это ни удивительно, потерпел тут полный провал. Его дважды оставляют на второй год, а еще раз переводят в следующий класс после переэкзаменовки… Очень рано у него проявилась склонность к эксцентричному стилю жизни… Говоря об этом времени, он дает себе очень точное определение – “не от мира сего”… Вся его жизнь концентрируется для него исключительно на себе самом». (Фест, 1993, т. I, с. 49, 52, 55.)

[1909 г.] «…Был в то время очень робким, боялся обратиться к любому человеку, который представлялся ему стоящим на социальной лестнице выше него, и не рискнул бы выступить даже перед пятью слушателями… Резюмируя вышесказанное, можно утверждать, что в образе этого двадцатилетнего человека наиболее явственными и характерными являются черты странности, бегства от реальности и, строго говоря, аполитичности. Он сам скажет, что в это время он был чудаком… На протяжении всей войны Гитлер был связным между штабом полка и передовыми позициями… Но и здесь он считался чудаком, “чокнутым”, как почти единодушно говорили о нем другие солдаты… Его образцовое усердие… было просто иной формой ухода от окружающего мира, бегством в мир стереотипов». (Там же, с. 88, 92–93. 122.)

«В своей жизни Гитлер как бы поднимался по ступенькам неудач: нерадивый учащийся, исключенный из средней школы, провалившийся на экзаменах абитуриент, изгой, отлученный от своего класса, неудавшийся художник, – каждое поражение все глубже ранило его нарциссизм, все больше его унижало. И с каждой неудачей он все дальше уходил в мир фантазии. В нем нарастала ненависть, крепло желание мстить, развивалась некрофилия, уходившая корнями, по-видимому, еще в детские злокачественные инцестуаль-ные наклонности. Война как будто положила конец полосе его неудач, но она закончилась новыми унизительными событиями; поражением немецкой армии и победой революции… Это позволяло забыть о личных неудачах… Месть за Германию была бы личной местью. Спасение Германии было бы личным спасением. Смывая позор Германии, он смывал свой собственный позор. Теперь он знал свою цель: стать великим демагогом… Он нашел… область, где у него был подлинный дар и где он мог по-настоящему рассчитывать на успех». (Фромм, 1992, с. 73.)

«Будучи на войне связным, получил контузию от взрыва гранаты. Это вызвало у него вместе с сильным нервным потрясением слепоту, которую никак вначале нельзя было объяснить и которая привела Гитлера в двадцатые годы в психиатрическую больницу Гейдельберга. Здесь он неожиданно быстро поправился и ему был выставлен диагноз травматической истерии… Уменьшенная вменяемость, или вообще отсутствие вменяемости. Паранойя или параноидная форма шизофрении… Есть предположение, что в молодости он перенес шизофренический приступ. Этого, однако, недостаточно, чтобы выставить диагноз шизофрении. Видимо, следует думать о тяжелом психопате, одержимом сверхценной идеей Великой Германии». (Morgenthaler, 1945, с. 141–142, 146.)

«Установлено, что после прорыва англичан 8 августа 1918 г. под Камбрэ он впервые попал со штабом дивизии в опасное положение и в паническом страхе устремился назад. В лазарете объявил, что отравлен газами. История болезни свидетельствует, однако, что никаких объективных признаков отравления врачи не обнаружили. Была ярко выраженная картина истерического спазма век и истерической слепоты». (Кронфельд, 1942, с. 7.)

«Единственной одаренности, в которой ему нельзя было отказать наряду с хорошей памятью, была ораторская способность влияния на людей. Неоспоримы повышенная раздражительность с приступами гнева и повышенная чувствительность… Слепота, по мнению специалистов, являлась истерической психогенной слепотой, внутренней причиной которой был страх перед фронтовыми боями. Во всяком случае, она не была результатом отравления газами. Внешне самым бросающимся в глаза симптомом были приступы гнева при незначительных поводах, которые проявлялись судорожными подергиваниями в руках и ногах, а также кусанием того, что лежало на полу (ковры и пр.). Не всем известно, что Гитлер уже в 1932 г. на одной крупной политической конференции впал от гнева в судорожный припадок и по распоряжению конференции был обследован психиатром». (Lange-Eichbaum, 1948, с. 82–84.)

«Примечательно, что Гитлер в своем внешнем поведении, за исключением отдельных вспышек во время речи, не демонстрировал общественности признаков своей агрессивности. Более того, он вызывал впечатление беспомощного, заторможенного и сентиментального человека… Страдал тяжелой истерией, при которой характерологические особенности находятся в связи со скрытой агрессивностью». (Miiller-Hege-тапп, 1955, с.58, 70.)

«Можно не без основания заподозрить у него наличие психотических, а возможно, и шизофренических качеств. Но означает ли это, что Гитлер был сумасшедшим, что, как это нередко считают, он страдал тяжелым психозом или определенной формой паранойи? Ответ на такой вопрос, я думаю, должен быть отрицательным. Несмотря на все ненормальности, несомненно присутствовавшие в его характере, он был все-таки достаточно здоровым человеком, чтобы действовать целеустремленно, а иногда и успешно. Хотя из-за своих нарцистических и деструктивных наклонностей он порой неверно воспринимал и оценивал реальность, тем не менее нельзя отказать ему в том, что он был выдающимся демагогом и политиком. Когда он действовал в этой области, он вовсе не выглядел психопатом… Что же касается его параноидальных черт, надо признать, что подозрительность его имела основания, – об этом свидетельствуют различные направленные против него заговоры, так что вряд ли можно считать это проявлением паранойи». (Фромм, 1992, с. 110.)

«…Он был блестящим актером и умел, например, очень точно передавать мимику и интонации самых различных типажей. Он в совершенстве владел голосом и свободно вносил в свою речь модуляции, необходимые для достижения нужного эффекта… многие из его широко известных истерических сцен были хорошо продуманным спектаклем. Вообще, Гитлер на удивление умел владеть собой… Одна способность, которой он вновь и вновь удивлял окружающих – включая тех, на кого не действовали его чары, – была его невероятная память. Он мог легко воспроизвести любую несущественную деталь – имена героев в романе Карла Мэя, фамилии авторов когда-то прочитанных книг, даже инструкции по изготовлению велосипедов, которые он читал в 1915 г.». (Там же, с. 95.)

«…Чувство страха… сформирует всю систему его мыслей и чувств. И именно оно, это чувство, лежит в основе почти всех его высказываний и поступков… И его “постоянный страх” перед соприкосновением с чужими людьми является тут вполне объяснимым, равно как и его крайняя недоверчивость или ставшая потом маниакальной чистоплотность… Тот же комплекс был и источником часто выражавшейся им, как мы знаем, боязни заразиться венерической болезнью, боязни любой инфекции вообще». (Фест. 1993, т. 1, с. 169.)

«…Его постоянно мучила мысль о преждевременной смерти… Из таких комплексов страха он развил педантичную заботу о себе. Он старался продлить свою жизнь при помощи обширнейших мер… Он не курил, не пил, даже избегал кофе и чая, довольствуясь жидким отваром из трав. В более поздние годы – тут дело не обошлось без его личного врача профессора Морелля – он попал прямо-таки в медикаментозную зависимость, он непрестанно принимал какие-то средства или, по меньшей мере, сосал пастилки. Он с ипохондрической тщательностью наблюдал за самим собой… Но ни одно из имеющихся заключений врачей не позволяет объяснить его неуемную активность иными, нежели психогенными причинами, известными по биографиям многих исторических деятелей с особо ярко выраженным сознанием своей миссии… Тяга Гитлера к уходу от реальности обретает с переломом в ходе войны все более невротические черты, и это ощущается на многочисленных примерах его поведения порою просто с рельефной наглядностью». (Тамже, т. 3, с. 81–82, 282.)

«Истерия с 1918 г. Психопатические проявления как последствия энцефалита». (Recktenwald, 1963, с. 97.)

[1930-годы] «Ипохондрия выразилась также в постоянном преувеличенном страхе перед венерическим заболеванием, прежде всего сифилисом, и вообще ипохондрия Гитлера касалась в первую очередь разного рода бацилл и паразитов. Этими фобиями объясняется навязчивая потребность Гитлера в постоянном мытье рук и строгое указание не допускать к нему простуженных». (Ноймайр, 19976, с. 285.)

«У Гитлера можно выделить три заболевания: истероидную психопатию, прогрессивный паралич и присоединившийся в последний год жизни паркинсонизм, которому предшествовали психогенные моменты, связанные с поражением фашистской армии». (Лит-манович, 1993, с. 11.)