Текст книги "Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий"

Автор книги: Александр Шувалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 113 страниц)

Наследственность

«У отца пристрастие к анекдотам сочеталось с еще большим пристрастием к джину и виски». (Пирсон, 1963, с. 5.)

Общая характеристика личности

«В детстве обладал слабым здоровьем, был подвержен сильным судорогам, которые лишали его возможности активной деятельности. С возрастом слабость прошла, и он стал достаточно жизнедеятельным». (Nisbet, 1891, с. 131.)

«Богатые способности мальчика восхищали родителей, и артистически настроенный отец буквально изводил своего сынишку, заставляя его разыгрывать разные сцены, рассказывать свои впечатления, импровизировать, читать стихи и т. д. Диккенс превратился в маленького актера, преисполненного самовлюбленности и тщеславия». (Луначарский, 1930, с. 287.)

«Живой, неугомонный, легко возбудимый, веселый, полный энергии и энтузиазма, жадно вбирающий в себя все происходящее вокруг, эмоциональный, с часто меняющимся настроением – сегодня общительный, завтра расположенный к уединению… Педантичность как протест против беспорядка и сумбура, среди которых протекало его детство… Фотографическое свойство памяти… Со сверхъестественной тонкостью описывал случаи душевных заболеваний, не имея никакого медицинского образования… Помимо выразительного голоса и богатой мимики, он был, бесспорно, наделен какой-то гипнотической силой, позволявшей ему целиком подчинять зрителей своей воле, распоряжаться их чувствами, заставлять их смеяться, плакать, волноваться и аплодировать, когда ему вздумается. Пользуясь этой силой, он мог даже, как известно, лечить людей. Такой же властью над людьми обладали Наполеон и Гитлер… Пунктуальность его граничила с пороком». (Пирсон, 1963, с. 61, 225–227, 332, 386.)

К вопросу о психическом заболевании

«В 1857 г. перенес гипоманиакаль-ную фазу, во время которой порвал отношения со старыми друзьями, сжег их письма, покрасил волосы и бороду, пережил состояние “второй молодости”». (Evans I., 1940; цит. по Lange-Eichbaum, Kurth. 1967, с. 355.)

[Из письма от 26.08.68 г.] «На моей нервной системе все еще сказываются последствия катастрофы в Стэпльхер-сте, в которую я попал три года назад. У меня до сих бывают внезапные приступы страха, даже когда я еду в двуколке, – беспричинные, но тем не менее совершенно непреодолимые». (Диккенс, 1963. с. 251.)

«Бионегативная личность на циклоидной основе». (Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 355.)

«Он страдал головокружениями, с потерей памяти, похожими на эпилептические припадки». (Сегалин, 1926в, с. 184.)

«Циклоидный психопате гипомани-акалыюй фазой в зрелом возрасте, которая повлекла за собой из-за переутомления относительно раннюю смерть». (BailV F.E., 1947; цит. по Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 355.)

«Невралгические боли мешали его работе, и он страдал от бессонницы… В 56-летнем возрасте писал своемудру-гу: “Слабость и болезненность овладели всей левой половиной тела… Последнее время я чувствую сильные головокружения и крайнюю неуверенность в левой руке и ноге…” Говорил своему врачу, что он иногда неправильно употребляет слова, забывает имена и цифры… Умер от кровоизлияния в мозг». (Nisbet, 1891, с. 132.)

Особенности творчества

«Происходивший из многодетной семьи, Диккенс рано узнал нищету и полной мере изведал бедствия, уготованные социально отверженным. Достоверность картин жизни людей этого круга, нескрываемое сострадание героям, на которых обрушивается немилость судьбы, более всего поражали современников в его романах, подчас носящих автобиографический характер. Долговая тюрьма, в которой провел остаток лет отец Диккенса, разорившийся почтовый чиновник, стала местом действия в “Крошке Доррит” (1857). По собственным детским воспоминаниям описана фабрика ваксы, где мойщиком бутылок служит Дэвид Копперфильд (“Жизнь Дэвида Копперфильда, рассказанная им самим”, 1850). Обиход мелких чиновников, часто становящихся персонажами книг Диккенса, он досконально изучил, работая переписчиком бумаг в конторе адвоката». (Зверев А.М., CD Кирилл и Мефодий 98.)

«Во время творческой работы переживает, по собственному его признанию, галлюцинации слуха и зрения; видит своих героев, записывает их слова: “Я не сочиняю содержание книги, – удостоверяет он в своих само-признаниях, – но вижу ее и записываю”». (Грузенберг, 1923, с. 88.)

«Кроме утренних часов ему приходилось просиживать с пером в руке до поздней ночи, все мысли его заняты были судьбою того или другого героя, а в это время его ждали корректурные листы или рукописи для журнала. Главное – он не мог относиться с холодною объективностью к созданиям своей фантазии, это были для него живые лица. Сидя один в комнате, он громко хохотал над их комическими приключениями или обливался слезами при их несчастьях, понятно, насколько такое нервное напряжение должно было утомлять его! К началу 39 года утомление это дошло до такой степени, что Диккенс решил уничтожить легкомысленно заключенный договор с издателем; он прямо заявил ему, что должен иметь отдых и что раньше как через полгода не примется за новый роман… Сам Диккенс не только сознавал ослабление своей творческой силы, но и значительно преувеличивал его… Громадный успех не даром доставался Диккенсу. Чтения в душных залах, при громадной аудитории, беспрестанная езда по железным дорогам, волнение, сопряженное со всяким выходом перед многочисленной публикой, все это в высшей степени утомляло его. Он начал страдать бессонницей и часто жаловался на головные боли, на полное изнеможение». (Анненская, 1892, с. 27, 64, 68–69.)

Под «сильными судорогами» в детстве у Диккенса могли скрываться эпилептиформные припадки любой этиологии (спазмофилия и т. д.). В поздние годы уже с большей определенностью можно предположить наличие развивающегося органического амнестического синдрома в связи с сосудистым заболеванием головного мозга (скорее всего, с гипертонией). Аффективные нарушения укладываются в рамки циклотимиии. Но в какие рамки можно уложить его фотографическую память, его гипнотическую силу, его гениальность писателя?

ДИОГЕН (Diogfinas) СИНОПСКИЙ (ок. 404 – ок. 325 до н. э.), древнегреческий философ-киник.

«Я – гражданин мира». Диоген Синопский

«То и дело занимаясь рукоблудием у всех на виду, он говаривал: “Вот кабы и голод можно было унять, потирая живот!” <…> был неуживчив и одинок». (Гарин, 1995, т. 7, с. 639.)

«Практиковал крайний аскетизм, доходящий до эксцентрического юродства; герой многочисленных анекдотов. Называл себя гражданином мира (“космополитом”). По преданию жил в бочке». (CD Кирилл и Мефодий 2000.)

«Само презрение к наслаждению благодаря привычке становится высшим наслаждением». (Диоген Синопский)

«Иногда был вынужден питаться листьями… Платон называл Диогена сумасшедшим Сократом… Смертельно больной, едва передвигая ноги, добрел до моста вблизи гимнасия, упал там и велел сторожу, когда тот заметит, что он уже не дышит, бросить его в Илисс. Столь равнодушен был философ к смерти и погребению». (Элиан, 1964, с. 107, 118, 65.)

«Принял он смерть, закусив себе губы зубами / И задержавши дыхание». (ДиогенЛаэртский, 1979, с. 259.)

Не будь Диоген общепризнанным мудрецом, его поведение можно было бы трактовать как весьма типичное для дефектного больного шизофренией. Сомнение в диагнозе возникают не в связи с пиететом перед столь знаменитым именем. Скорее всего, столь странный образ жизни философа был обусловлен вполне сознательными мировоззренческими установками (как и у некоторых «Христа ради юродивых» православной церкви), так что говорить о каком-либо серьезном психическом заболевании на основании только приведенных признаков не приходится. Впрочем, как и о полном душевном здоровье.

ДИСНЕЙ (Дисни) (Disney) УОЛТ (1901–1966), американский кинорежиссер, продюсер, художник-мультипликатор. Создатель «Диснейленда» в Калифорнии. За свои работы получил 29 премий «Оскар».

Общая характеристика личности

«Отец Диснея был авторитарной фигурой в семье, регулярно лупивший детей, возможно, вымещая на них разочарование профессиональными неудачами. Уолта били при малейшем поводе с его стороны, что, по-видимому, усиливало потребность сбежать в созданный собственным воображением мир… Дисней жил сюрреалистической жизнью, придумывая какой-то свой утопический мир. И в пятьдесят лет его можно было найти играющим в миниатюрную железную дорогу на заднем дворе дома, если жизнь на студии становилась невыносимой… Вернувшись домой со службы во Франции, он открыл свое первое дело по производству мультфильмов. Так началась почти постоянная череда финансовых катастроф, продолжавшаяся три десятилетия. Эти катастрофы были неразрывно переплетены с его эмоциональным “Я” и внесли свою лепту в восемь нервных срывов, чрезмерное употребление спиртных напитков и сумасшедшее курение. Эти восемь коллапсов Дисней пережил в возрасте от двадцати до пятидесяти лет. Он постоянно страдал нервным тиком лица и другими признаками скрытых расстройств, вызванных фанатичным стремлением к совершенству. Привычки пить и курить прибавили ему проблем со здоровьем и вызывали постоянные приступы маниакальной депрессии. Ежедневные бутылка скотча и три пачки сигарет привели к преждевременной смерти. Хронологическая история борьбы Диснея за выживание и развитие Империи Диснея сродни американским горкам… В двадцать девять лет… у Диснея был первый нервный срыв и он принял чрезмерную дозу снотворного, чтобы коррумпированные бизнесмены не мучили его больше… Дисней демонстрировал все симптомы маниакально-депрессивного расстройства личности. У него были периоды сверхпродуктивного творчества, за которыми всегда следовали жестокие депрессии, состояние возбужденности или нервное истощение. Уолт обычно долго и продуктивно работал, а затем вынужден был брать продолжительный отпуск, чтобы восстановиться после упадка физических сил и депрессии. За свою жизнь Дисней пережил восемь нервных срывов, вызванных лихорадочным существованием, когда его то возносило на самую вершину, где он получал “Оскара”, то бросало на самое дно, где приходилось бороться за выживание… Всю свою жизнь Дисней переходил от состояния творческой эйфории к состоянию ужасающей депрессии и обратно… Дисней принадлежал к прометеевскому типу личности, страдающему гигантоманией». (Ландрам, 1997. с. 87, 113–115, 525–526, 540, 552.)

[Во время забастовки сотрудников студии в мае 1941 г.] «Дисней был далеко не с лучшей стороны известен тем, что почти не признавал заслуг истинных создателей наиболее ценных картин студии. Своим работникам он платил мизерную плату… В первый день забастовки пикетчики не позволили Диснею войти на его кинофабрику. Первый раз в жизни он столкнулся с таким обращением. У него появились навязчивые идеи насчет постоянного мытья рук и другие симптомы надвигающегося нервного срыва». (Там же, с. 551.)

Особенности творчества

«Уолт Дисней впервые разорился в девятнадцать лет, открыв студию по производству анимационных фильмов. До пятидесяти четырех лет, пока он не заключил сделку с телекомпанией и не открыл Диснейленд, Дисней постоянно играл с огнем, находясь на грани краха. Когда в 1955 году открылся Диснейленд. Уолт стал, наконец, миллионером, хотя большинство думали, что он был богат задолго до этого, двадцать лет получая “Оскары”. Его внезапное богатство не имело никакого отношения к его творческому успеху, но первоначально опиралось на случайное стечение обстоятельств, вызванное потребностью Диснея ходить по краю пропасти… Психологи доказали, что фантазия – начало для всякого творчества. В своих персонажах Дисней проживал вторую жизнь. Фантазии и воображение уводили его в девственно чистый мир. Уолт был одержим стремлением реализовать свои внутренние образы, создав Микки, Дональда, Пиноккио и других героев. Дисней настолько сливался со своими персонажами, что бессознательно наделял многих из них собственными чертами личности. Такое очеловечивание героев делало их более реалистичными для зрителей. Микки являлся альтер-эго Диснея. Оба были дерзкими, нахальными, озорными, добрыми к старикам и вежливыми со всеми женщинами вообще, даже если в душе были антифеминистами. Сравнительный психологический очерк показывает, что Микки воплощал в себе лучшие черты характера Диснея: целеустремленный, скромный, асексуальный, владеющий собой и обожаемый. Низшее эго воплощал Дональд Дак: угрюмый, непостоянный, эмоциональный, сексуальный, неуправляемый, сердитый… Склонность

Диснея к самоубийству была очевидна для его брата и жены, и они обыкновенно силком отправляли его на отдых. Иногда Уолт пил, чтобы уйти от собственных проблем, а иногда целыми днями играл с масштабной моделью железной дороги, грезя о своей юности». (Ландрам, 1997, с. 118, 526, 539.)

Колебания настроения у Диснея, как бы полярны они ни были, во всех случаях обусловливались реально происходящими событиями и адекватными причинами, поэтому говорить об их эндогенном происхождении (в рамках маниакально-депрессивного психоза, или биполярного аффективного расстройства) вряд ли правомерно. Можно утверждать лишь, что: 1) дефекты воспитания оказали значительное влияние на формирование от-делъныхчерт характера Диснея и решающим образом повлияли на его творчество; 2) имели место реактивные депрессивные эпизоды тяжелой степени.

ДМИТРИЕВ-МАМОНОВ МАТВЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1790–1863), граф; русский поэт, публицист и общественный деятель.

«В 1814—15 Дмитриев-Мамонов… создал тайное общество “Орденрусских рыцарей" (одна из первых преддекаб-ристских организаций), разработал его программные документы». (Родина, 1996, с. 45.)

«В 1816 году Дмитриев-Мамонов вышел в отставку и через некоторое время отправился за границу поправить свое здоровье. Вернувшись в 1817 году домой, он поселился в своем подмосковном имении Дубровицы.

Жил там уединенно, почти никого не принимал'и сам не выезжал. Это дало повод определенным кругам считать графа, генерал-майора, сумасшедшим. Однако люди, хорошо знавшие его, ни тогда, ни позднее Матвея больным не считали». (Данилов. 1987, с. 42.)

«В конце 1810-х гг. (?) Дмитриев-Мамонов, видимо, приступил к реализации планов военного переворота; свое подмосковное имение Дубровицы он превратил в укрепленный лагерь, демонстративно хранил там знамя Д.М. Пожарского и “окровавленную рубашку” царевича Дмитрия…» (Лотман, 1992, с. 131.)

«…Странный образ жизни, который он начал вести, не показываясь никому, даже камердинеру, подал повод заподозрить нормальное состояние его умственных способностей, и по Высочайшему повелению над ним учреждена была опека». (Ш… 1905, с. 462.)

«С 1817 г. началась психическая болезнь, он удалился в свое подмосковное имение и стал вести весьма уединенную жизнь; в двадцатых годах были взяты под опеку как лично он, так и его обширное имущество». (Семевский, ЭС Гранат, т. 18. с. 483.)

«Уединенный образ жизни Дмитриева-Мамонова, а также его поведение (демонстративно отпустил бороду, носил “рус. костюм”, превратил Дубровиц в крепость с пушками и гарнизоном из собственных крестьян) вызвали многочисленные толки в обществе и подозрения властей». (Родина, 1996, с. 45.)

«В 1826 году его официально объявили сумасшедшим и установили опеку. На мелкие расходы графа выделялась некоторая сумма, но и ее он не смел истратить по собственному усмотрению <…> Часто бывал резким, несдержанным и порывистым. Его легко было вывести из себя». (Данилов, 1987, с. 37, 41.)

«Во вторую половину жизни он страдал резко выраженной манией величия и преследования. Он то воображал себя царем или папой, твердил о своем превосходстве над “подлыми” людьми и требовал, что доктора ходили у него по двору без шапок, то впадал в угнетенное состояние духа, считал себя “в узах заключенным”, жаловался на притеснения “адских злодеев”, своих врачей и надзирателей <…> Болезненная страсть к таинственному побудила графа Дмитриева-Мамонова вступить в Общество мартинистов; стены были украшены кабалистическими картинами, и незадолго до болезни он вместе с М.Ф. Орловым намеревался учредить какое-то тайное общество “русских рыцарей”…В периоды болезни он, как многие паралитики, обнаруживал ясность ума вне сферы влияния его idees fixes, писал свои “Memoires” и усиленно читал книги». (Петинова, 1995, с. 94–95.)

«После отказа присягать Николаю I Дмитриев-Мамонов был официально объявлен сумасшедшим и подвергнут принудительному лечению… (насильственному обливанию водой). Дневник Дмитриева-Мамонова после 1826… дает картину постепенной потери разума под влиянием варварского лечения и грубого обращения приставленных врачей и тюремщиков… Дмитриев-Мамонов провел долгие годы в одиночном заключении в собственном дворце, видясь только с крепостным мальчиком-идиотом, которого он трогательно любил, воспитывал и смерть которого была для него последним ударом». (Лотман, 1992, с. 132.)

«С 1826 жил в подмосковном имении Васильевское, в 1840—60 был уже совершенно сумасшедшим». (Нечкина, 1988, с. 64.)

«Под надзором опекунов Дмитриев-Мамонов прожил еще около 40 лет и умер в 1863 г. от ожогов, случайно подпалив себе смоченную одеколоном рубашку. С ним угас графский род…» (Ш., 1905, с. 462.)

Прогрессивный паралич развивается в среднем через 10–15 лет (а иногда и через 2–3 года) после заражения сифилисом. Так что если считать началом болезни даже 1817 год, то особых хронологических нестыковок не возникает. Начальная стадия псев-доневрастенического возбуждения в 1817 году и неадекватное поведение, когда Дмитриев-Мамонов пытался неудачно и плохо продуманно осуществить «военный переворот», сменились затяжным депрессивным состоянием. Отмеченные психические нарушения заставили родных оформить над ним опекунство. Последние 40 лет у Дмитриева-Мамонова нарастала паралитическая деменция, которая сочеталась с типичными для прогрессивного паралича нарушениями мышления – мегаломаническим и параноидным бредом.

ДОБРОЛЮБОВ АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ (1876 – ок. 1944), русский поэт.

«Из неживого тумана Вышло больное дитя…» А.А. Блок

Наследственность

«Сестра его, Мария Михайловна… осенью 1906 вернулась в Петербург в состоянии тяжелой депрессии. Скончалась от сердечного приступа во время эпилептического припадка (по другой версии… предпочла покончить жизнь самоубийством)». (ИвановаЕ.В., 1992, с. 134–135.)

Общая характеристика личности

«Один из друзей его детства рассказывает: “Мы вместе с ним росли и учились в Варшаве… В детстве был помешан на играх в индейцев, был необыкновенно жив, страстен. Юношей страшно изменился: стал какой-то мертвый, худой. Злоупотреблял наркотиками – курил опиум, жевал гашиш, прыскался каким-то острым индийским бальзамом. Основал “кружок декадентов”». (Бунин, 2000а, с. 552.)

«В начале 1900-х гг… начал проповедовать сектантские идеи… В 1901 г. арестован. Мать добилась перевода Добролюбова в Петербург, где его объявили страдающим психическим расстройством и отдали под призор родных, от них он вскоре ушел и отправился снова в Поволжье… В 1902 г. вновь арестован, против него возбуждено дело по обвинению в иконоборчестве, “оскорблении святыни и величества”…. прекращенное ввиду признания Добролюбова “страдающим расстройством умственных способностей”… после чего странствия Добролюбова возобновились. В декабре 1902 г. заключен (по настоянию матери) в психиатрическую клинику… Современники вспоминали, что Добролюбов “курил гашиш, склонял к этому и других в своей узенькой комнатке на Пан-телеймоновской, оклеенной черными обоями, с потолком, выкрашенным в серый цвет…” Есть упоминания, что под влиянием проповедей Добролюбова несколько человек покончили с собой… Возможно, что сам Добролюбов совершил акт литературного самоуничтожения, став, по собственным словам, “рыцарем странствующего ордена”». (Иванова Е. В., 1992, 133–134.)

«…Было известно сразу, что он живет в каких-то черных комнатах и черных одеяниях, что у него много молодых последовательниц (или поклонниц), которым он проповедует, и успешно, самоубийство. И вдруг… Добролюбов “ушел”. Такие “уходы” – не пропаданье: это лишь погруженье в море российское, из которого обычны краткие выплывания». (Гиппиус, 1993, с. 19.)

«Скитаясь со своей сектой, скрываясь от родных и признаваясь: “я везде в опасности сумасшедшего дома”, Добролюбов просит Брюсова прислать ему книги». (А.М. Эткинд, 1996, с. 223.)

Особенности творчества

«В 1895 вышла его книжка “Natura naturans – Nature naturata”, обратившая на себя внимание литературных кругов своими странностями и причудами: в книжке – обилие музыкальных обозначений, “белые страницы”, пространные посвящения “великим людям” и робкие неряшливо оформленные “заумности”. Это была первая “желтая кофта” русского декадентства». (Гордон, 1930, с. 321–322.)

УА.М. Добролюбова (кстати, дальнего родственника знаменитого литературного критика Н.А. Добролюбова – см.) можно предположить наличие простой формы шизофрении, что подтверждают раннее (в юности) начало заболевания, и постепенное нарастание таких симптомов, как социальная изоляция, бродяжничество, утрата творческой продуктивности. Злоупотребление психоактивными веществами (наркотиками) носило вторичный характер, но могло способствовать усилению симптоматики. Разумеется, можно думать (из-за недостатка приведенных биографических сведений) и о шизоидном расстройстве личности, протекающего с негативной динамикой.

ДОБРОЛЮБОВ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1836–1861), русский литературный критик, публицист, революционный демократ,

«…Он был золотушного сложения; золотуха обнаружилась у него и у маленького, и лечился он от нее и в бытность свою студентом Педагогического института… Решительное влияние на расстройство его здоровья произвела смерть его матери, а потом и отца, за которыми последовали как неизбежное следствие его еще более усиленные и непрерывные работы и во время институтской жизни и после, которые, при грустном вдобавок и апатичном настроении духа его, и доконали его… Он был сильно набожным человеком в Нижнем, считал за грех напиться чаю в праздничный день до обедни». (Костров. 1986. с. 26.)

«В дни юности Добролюбов отличался глубокой, почти болезненной верой в Бога, доходившей временами чуть не до экстаза. В это время дневник его наполнялся признаниями в грехах, упреками себе, самобичеваниями… Основные свойства его натуры – затаенная страстность, стыдливость и боязнь в выражении чувств, смелость и трезвость мысли, – сказались и во внешнем облике его произведений, и в содержании их». (Игнатов И.Н., ЭСГранат, т. 18, с. 499–500.)

«Между тем здоровье Добролюбова заметно расстраивалось. Когда по утрам он приходил ко мне пить чай, в его лице не было кровинки; он страдал бессонницей, отсутствием аппетита и чувствовал сильную слабость… Доктор дал ему совет ехать за границу и отдохнуть от всяких занятий». (Панаева, 1986, с. 297.)

«Здоровье его за границей не поправилось, а даже ухудшилось. Едва он вступил на русскую почву, как это сказалось недобрым симптомом: у него хлынула кровь горлом». (Антоновоич, 1986, с. 222.)

«Силы Добролюбова уже не восстанавливались… Но он продолжал заниматься журналом: просматривал цензорские корректурные листы, читал рукописи… Я стала замечать, что для Добролюбова сделалось тягостным присутствие посторонних лиц. Он не принимал участия в общем разговоре, ложился на кушетку и закрывал себе лицо газетой… Хотя ему и не говорили, но он догадался, что у него развилась “сахарная болезнь”». (Панаева, 1986, с. 305, 307.)

Раньше золотухой называли своеобразное течение туберкулезной инфекции у детей с поражением кожи и общим истощением. Для психических изменений при туберкулезе характерно преобладание астено-депрессивной симптоматики. Последнее обстоятельство вполне естественно у больного с хронически протекающим инфекционным заболеванием.

ДОНИЦЕТТИ (Donizetti) ГАЭТАНО (1797–1848), итальянский композитор, представитель итальянской романтической оперной школы.

[Апрель 1829 г.] «Чрезмерная работа физически истощила маэстро, он был тяжело болен. И прежде случалось, что ему порой нездоровилось, но это были, как правило, обычные недомогания – головные боли. Теперь болезнь оказалась серьезнее: две недели его мучили конвульсии, на губах выступала пена… Премьера “Потопа” [1830 г.] прошла весьма неудачно… Несчастный композитор заболел от огорчения, у него начались конвульсии, его проводили домой, и он слег». (Доната-Петтени, 1980, с. 48–49.)

[1835 г.] «Первый в оперном искусстве написал сцену безумия в “Лючии ли Ламмермур”». (Bienenfeld, 1929.)

«Писал свои многочисленные работы с изумительной легкостью и быстротой». (Фейс, 1911, с. 170.)

[Июль 1842 г.] «После возвращения в Италию все радовались его приезду и хотели видеть его, но Доницетти уклонялся от встреч, часто уединялся и, казалось, был не в духе. На самом же деле его беспокоила и угнетала головная боль – симптом болезни, которая уже начала подтачивать его силы. Он был в зените славы, но мысль о смерти постоянно терзала его… именно в эти дни он думал о сочинении веселой музыки, какой-то странной музыки, которая хоть и облекалась в простой наряд крепкой итальянской шутки, но все же выходила за ее пределы». (Донати-Петтени, 1980, с. 138.)

[1844 г.] «…Вследствие психического заболевания вынужден был отойти от музыки». (Миркин, 19696, с. 75.)

[1845 г.] «Между тем болезнь, точившая его, упрямо прогрессировала… “Я стал очень нервным, холод убивает меня”, – часто говорил он друзьям… Осенью разум маэстро помутился, и его болезнь уже ни для кого не секрет… Племянник Андреа пригласил на большой консилиум самых авторитетных специалистов. Такие консилиумы были у Доницетти, по крайней мере, дважды… Из них следует, что Доницетти страдал какой-то болезнью спинного мозга, возникшей в результате переутомления от работы… Следующий консилиум, состоявшийся 28 января 1846 года, пришел к выводу, что болезнь прогрессирует. Заключение врачей было подписано и тотчас же передано в полицию, чтобы там распорядились отправить больного в какую-нибудь лечебницу для душевнобольных <…> Речь идет о прогрессивном параличе, и наука ничего не может сделать для маэстро…» (Донати-Петтени, 1980, с. 156, 158–161.)

[Август 1847 г.] «Во время двух последних консилиумов было констатировано полное отсутствие умственной деятельности композитора, бесполезность любого дальнейшего лечения, неспособность больного управлять своими делами. Было решено назначить опекуна». (Там же, с. 165.)

«Перед началом прогрессивного паралича страдал мигренеподобными головными болями и депрессиями». (Braun, 194G, с. 49.)

«Паралич на почве бионегативноп структуры личности. Первый ребенок у него родился семимесячным уродом и вскоре умер. Второй умер сразу после рождения. Третий родился на седк мом месяце мертвым». (Lange-Eich-baum, Kurth, 1967, с. 356.)

Упоминаемый биографами диагноз прогрессивного паралича вряд ли можно оспаривать, хотя мы и не располагаем данными неврологических и серологических исследований. С сожалением можно констатировать, что развитие тяжелейшего нервно-психического расстройства разрушило творчество композитора.

ДОНН (Donne) ДЖОН (1572–1631), английский поэт.

«Уже спокоен я – ведь я, живой, Успел прославить час последний свой».

Д. Донн. «Эпитафия самому себе»

«Он был остроумным человеком с меланхолической натурой. Донн очень беспокоился о своем здоровье и частенько проверял мочу и пульс. Наиболее часто цитируемые слова: “…и никогда не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по тебе” – взяты из его лучшего прозаического произведения “Благочестивые сонеты” (1624)». (Дональдсон, 1995, с. 111.)

«Можно сказать, что бедствия, выпавшие на его долю, были не столь длительны и велики, но есть ли мера несчастьям? Кто знает, кто проследил, как жизнерадостность постепенно перерождается в меланхолию и пессимизм, перерабатывая порыв жизни в движение к смерти?» (Гарин, т. 6, 1994, с. 162.)

«…Постоянно был одержим думами о смерти. Он потребовал, чтобы его еще при жизни изобразили в саване, в гробу, и именно в таком виде его статуя стоит в соборе Святого Павла». (Эфроим-сон, 1998. с. 144.)

«О себе Джон Донн печально говорил: “Я являюсь скорее болезнью мира, чем частью его, и поэтому ничего не люблю в жизни”. В 1623 г. Донн серьезно заболел возвратным тифом и во время своей болезни отражал параллели между своим физическим состоянием и одухотворенностью, заметив, что во время кульминации своего выздоровления он написал “Молитвы о неожиданных возможностях”, опубликованные в 1624 г. Умер от рака желудка». (CD Епс. Britannica 99.)

Можно лишь предположительно (из-за скудности сведений) говорить о наличии дистимии, протекающей с длительно сниженным настроением и с навязчивой фиксацией на проблемах здоровья. Меланхолическое настроение (разного происхождения), кстати, очень часто сопровождает остроумие сатириков и юмористов (см. патографии Гоголя, Зощенко, Салтыкова-Щедрина, Свифта и др.)

ДОСТОЕВСКИЙ ФЕДОР МИХАЙЛОВИЧ (1821–1881), русский писатель, издатель журналов.

«Если хотите, человек должен быть глубоко несчастен, ибо тогда он будет счастлив.

Если же он будет постоянно счастлив, то он тотчас же сделается глубоко несчастлив».

Ф.М. Достоевский

Наследственность

«В 1933 году в Москве вышло капитальное исследование… М.В. Волоцко-го “Хроника рода Достоевского”. Автор проанализировал медико-биологические данные, относящиеся к 370 представителям рода – как по восходящей, так и по нисходящим линиям – и с замечательной обстоятельностью зафиксировал все патологические отклонения: шизоидные и эпилептоидные проявления личности, чудачества и странности поведения, те или иные аномалии. Волоцкий указал также на музыкальную, литературную, художественную и научную одаренность многих из Достоевских». (Волгин. 1991, с. 28.)

«Властные, пылкие и неукротимые в своих страстях и вожделениях, они не раз упоминаются в книгах стародавних судных дел, изданных Виленской археографической комиссией. Так, в конце XVI века некая Мария Стефановна Достоевская обвинялась в убийстве своего мужа… в покушении на убийство своего пасынка… и в составлении подложного завещания для овладения их имуществом. Эта леди Макбет Пинского повета была приговорена к смертной казни…» (Гроссман. 1965, с. 8.)

[Дед] «…определенно ненормальная личность. [Отец]…страдал запойным пьянством и был человек чрезвычайно свирепый, угрюмый, подозрительный, болезненно-недоверчивый к людям и жизни вообще. Дети его страшно боялись, дрожали перед ним и опасались как бы малейшим неудачным ответом на уроках с ним или малейшею ребяческою шалостью не вызвать у него вспышку гнева и суровости… Отец был чрезвычайно нетерпелив и очень вспыльчив, при малейшем промахе – сейчас же раздавался крик… Несомненно, отец-Достоевский был психически больной человек: болезнь его прогрессировала вместе с его запойным пьянством. Результатом этого и было то, что почти все его дети и потомки, включая великого писателя, были душевнобольные или людьми психопатическими…» (Сегалин, 1925а, с. 36–37.)