Текст книги "Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий"

Автор книги: Александр Шувалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 113 страниц)

«Очень боялся быть погребенным в обморочном состоянии. Поэтому приказал стеречь свой труп в продолжение 4-х дней и ночей в той же постели, в которой умрет, и приделать маленькие колокольчики к рукам и ногам. По прошествии 4-х дней должны были быть вскрыты вены на одной руке и одной ноге». (Фейс, 1911, с. 54–55.)

И в жизни, и в творчестве Мейербера доминируют симптомы ананкастного (обсессивно-компульсивного) расстройства личности. Мы видим у него и чрезмерную склонность к сомнениям и осторожности и стремление к совершенству, препятствующее завершению задачи. Есть также признаки навязчивых мыслей и страхов (тафофобия – страх быть похороненным заживо). Важной особенностью этих навязчивых сомнений является их влияние на музыкальное творчество композитора.

МЕЙЕРХОЛЬД ВСЕВОЛОД ЭМИЛЬЕВИЧ (1874–1940), российский режиссер, актер, педагог. Один из реформаторов театра. Народный артист Республики (1923). Расстрелян. Реабилитирован посмертно в 1955 г.

«Не было никогда в истории русского искусства другого художника, мнения о котором были столь полярно противоположны, столь противоречивы и столь эмоциональны, как мнения о Мейерхольде». Ю.Б. Елагин

Наследственность

«Кроме того, Мейерхольдам явно не повезло с главой семейства. Эмилий Федорович был человеком крайне деспотичным и постоянно третировал членов своей семьи (жене изменял почти в открытую). В результате из дома ушел старший сын, средний стал спиваться, а младший – Казимир – однажды заявил: “Такого отца я должен ненавидеть!”» (Раззаков, 1999, с. 5.)

Общая характеристика творчества

[1891 г] «В течение двух последующих лет душевный надлом углубился. Карла мучают назойливые мысли о самоубийстве. Любимым его писателем в эти годы делается Гаршин²²⁶». (Елагин., 1998, с. 34.)

«Дневниковые записи гимназической поры “почти сплошь мрачные”. Он серьезно размышлял о самоубийстве, ему мерещились “прорубь, яд и петля”. Тяжелая атмосфера неблагополучной семьи смолоду внесла горечь в его духовный мир… 8 июня 1895 года Карл Теодор Казимир получил аттестат зрелости. После чего обнаружил неслыханное упорство и одну за другой стал осуществлять идеи, которые представлялись его родичам сумасбродными. 13 июня принял православие и выбрал себе новое имя, Всеволод, в честь любимого писателя Гаршина, покончившего самоубийством. Мало того, даже и фамилию изменил: стал писать не “Мейергольд”, как принято было в немецкой семье, а “Мейерхольд”, как рекомендовала русская грамматика…» (Рудницкий, 1981, с. 7, 14.)

[Январь 1900 г., письмо к А.П. Чехову] «“Не понимаю, отчего так тяжело живется. Вероятно, у меня тяжелый характер. А может быть, неврастения”. Характер у Всеволода, и правда, был не из легких. Бьющая через край энергия расходовалась не полностью. Экспансивный, темпераментный молодой человек… замыкался в себе, становился подчас жестким и неприятным в общении… Нетерпеливое желание как-то изменить жизнь, повернуть ее к лучшему то и дело давало себя знать в нервном и обостренном искусстве Мейерхольда». (Там же, с. 45, 48.)

[Ноябрь 1907 г. (после разрыва с театром В.Ф. Комиссаржевской²²⁷)] «Едкий осадок мнительности, недоверия, которое подчас обращалось против людей, беззаветно ему преданных, с тех пор неизменно отравлял жизнь Мейерхольда. Он всегда и везде опасался тайных сговоров, интриг, сплетен, постоянно думал о них, торопился первым нанести удар тем, кого подозревал (часто без всякого повода, несправедливо, напрасно)… И сколько же таких внезапных ударов обрушилось на головы ни в чем не повинных людей, сколько судеб сломалось… Склонность Мейерхольда к всевозможным крайностям… Администратором Мейерхольд оказался смелым, но плохим». (Там же, с. 137, 247.)

[1926 г.] «На диспутах Мейерхольд поносил критиков последними словами, Шкловского он обозвал “фашистом”, Левидова оскорбил, и тот подал на него в суд. Ассоциация театральных и кинокритиков требовала “призвать т. Мейерхольда к ответу”… Всю жизнь Всеволод Эмильевич одевался обдуманно, напоказ, его внешний облик всегда соответствовал тому, как в данное время он понимал свою жизненную позицию, какое избирал социальное и театральное амплуа. Из дому он выходил на улицу, будто из-за кулис на сцену, назубок зная сегодняшнюю роль и выбирая самую подходящую манеру держаться, походку, пластическую форму, костюм. Художники и фотографы запечатлели множество мейерхоль-довских метаморфоз: то щеголеватый эстет, то богемного типа “свободный художник”, то суровый фронтовик поры Гражданской войны, то – ходячее воплощение строгого и рационального урбанизма, то – чуть ли не ученый, какой-то профессор. Очень редки домашние фотографии Мейерхольда, зафиксировавшие его “вне образа” – летом, где-нибудь на даче». (Там же, с. 351, 422.)

«Все время росло в нем так свойственное его характеру самомнение, убеждение в собственной гениальности». (Елагин, 1998, с. 170.)

«Круг гомосексуальных связей Мейерхольда был достаточно широк… В старой России свобода и нетривиаль-ность сексуальной жизни не поощрялись. Возможно Мейерхольд связывал с большевистским переворотом выход в царство подлинной свободы, в том числе творческой, в том числе и сексуальной. Он не мог предположить, что этот переворот принесет еще большую несвободу, закрепощение всех и каждого, что гомосексуализм будет преследоваться как уголовное или даже государственное преступление… В последние годы им владел, помимо прочего, и страх за гомосексуализм». (Лобанов, 1981, с. 711–712.)

«Он любил Райх болезненно и страстно. Точнее было бы сказать, что со временем его страстная любовь приняла болезненный оттенок под влиянием характера и поведения Райх. Мало-помалу его ревность развилась и приняла фантастические размеры, являясь постоянной темой разговора его друзей и вызывая изумление и сожаление. Он ревновал Райх ко всем, к кому только можно было ревновать, иногда даже и к женщинам… Вообще, пылкая страсть В.Э. к его второй супруге и вся чувственная, нездоровая атмосфера его личной жизни в те годы²²⁸ бесспорно нашли свое отражение в его творчестве, внеся в него элемент, ранее ему не свойственный». (Елагин, 1998, с. 248, 284.)

Особенности творчества

[1898 г.] «Этот провал²²⁹ говорил достаточно ясно об ограниченности его актерских возможностей, связанной с особенностями его физического сложения, конечно, совершенно непреодолимыми ни самой виртуозной в мире актерской техникой, ни блестящим образованием и высокой общей и театральной культурой. Его профессиональный потолок упирался в его внешние данные. Он был высок ростом… Хуже было то, что нос его был чрезвычайно велик, не устранимый никаким гримом… Именно с этого времени начинает пробуждаться в нем интерес к режиссуре с ранее небывалой остротой. Направление его большой творческой энергии отныне раздваивается на пути актерский и режиссерский… В силу органических особенностей его сценического темперамента в огромном большинстве из всех сыгранных им ролей создавал он изломанные, гротесковые образы болезненных, нервных, физически немощных, психически неустойчивых людей». (Елагин, 1998, с. 57, 64.)

[1908 г.] «Работал он, однако, как всегда, не покладая рук, берясь одновременно за несколько, иногда совершенно различных, театральных дел». (Там же, с. 124–125.

«Угловатость, резкость и нетерпимость его артистической индивидуальности, его пристрастность и творческий эгоизм – вот качества его натуры, всегда игравшие разрушительную роль в его попытках воспитать группы преданных его идеям молодых актеров… Он всегда был художником остродискуссионных, “крайних" творческих убеждений, нейтральное, безразличное отношение к которому бывало невозможным. Все эти годы возбуждал он лишь самые крайние чувства: либо пламенную ненависть, либо беспредельное восхищение». (Там же, с. 158, 168.)

Основными признаками истерии являются: непреодолимое стремление показать себя в более выгодном свете, постоянная озабоченность своей привлекательностью, влечение к смене своего образа. Истерик хочет быть другим и использует для этого все доступные ему средства. Наиболее социально приемлемым и творчески ценным способом достижения этой цели является профессия актера. Так что выбор В.Э. Мейерхольдом именно этого пути совсем не случаен и обусловлен всей структурой его личности. Мало кто пытался до такой степени изменить себя, начав не только с изменения фамилии, но даже со столь необычной смены имени, и продолжив эту бесконечную трансформацию знаменитыми «мейерхолъдовскими метаморфозами». Помимо присущей ему самодра-матизации и театральности, диагноз истерического расстройства личности подтверждается также следующими признаками: постоянной склонностью к возбужденности, эмоциональной неустойчивостью и завышенной самооценкой. Среднестатистическому человеку психопатия чаще всего мешает достижению успехов в жизни. Но для человека гениального психопатичностъ характера может стать тем самым трамплином, который высоко подбрасывает над людской массой, сделав знаменитостью. Т. о. именно истерические черты в немалой степени способствовали достижению Мейерхольдом его творческих высот. Не менее часто вслед за таким взлетом следует смертельное падение, причиной которого прямо или косвенно является все та же патология личности. И это замечание в полной мере относится к великому режиссеру.

МЕНДЕЛЕЕВ ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ (1834–1907), русский химик, разносторонний ученый, педагог, общественный деятель; профессор Санкт-Петербургского университета (1865–1890). Открыл Периодический закон химических элементов – один из основных законов естествознания.

«В медико-хирургической академии Менделеев не мог заставить себя работать в анатомическом театре; он испытывал сильные приступы тошноты и мучился головной болью… В связи с этим перешел в педагогический институт, где ему пришлось догонять своих сокурсников и самостоятельно изучать материал, который его коллеги прошли в первый год… Огромное умственное напряжение отразилось на здоровье юноши. Он потерял аппетит, сильно похудел… сухой кашель мучил его все больше и больше. Менделеев вынужден был обратиться за советом к врачам институтской больницы… Продолжительное пребывание в больнице и постоянное нездоровье помешало Менделееву догнать своих сокурсников, и ему пришлось повторить первые два года обучения». (Манолов, 1985. т. 2, с. 108.)

«Если принять во внимание, что ему было только 19 лет, что отец его и три сестры умерли от чахотки, что петербургский климат был для него, сибиряка, непривычен и вреден, а усиленные занятия слишком утомляли, то действительно нельзя не признать, что положение его было очень опасно…» (Младенцев, Тищенко, 1938, с. 82–83.)

«…Менделеев вообще являлся противником гигиенического распределения занятий и говорил, что только при односторонних, непрерывных и упорных усилиях, направленных к одной цели, хотя бы и отзывающихся болезненно на организме, возможно создать что-либо ценное, что-либо такое, чем сам останешься доволен». (Густавсон, 1973, б. 19.)

«Перед самым открытием закона Д.И. провозился над искомою таблицею целую ночь до утра, но и все же ничего не вышло; он с досады бросил работу и, томимый желанием выспаться, тут же, в рабочем кабинете, не раздеваясь, повалился на диван и крепко заснул. Во сне он увидел вполне ясно ту таблицу, которая позднее была напечатана. Даже во сне радость его была настолько сильна, что он сейчас же проснулся и быстро набросал эту таблицу на первом клочке бумаги, валявшемся у него на конторке». (Иностранцев, 1973, с.32.)

В первом выпуске за 1926 год своего «Клинического Архива Гениальности и Одаренности» Г.В. Сегалин пишет о творческой активности во время сна и приводит в качестве примеров имена Кольриджа (см.), Грибоедова (см.), Вольтера (см.), Шумана (см.), Пушкина (см.) и других, но забывает почему-тоупо-мянутъ наиболее грбмкий эпизод в мировой науке, связанный с подобным обстоятельством. Имеем в виду «открытие» Д.И. Менделеевым во сне своей Периодической таблицы химических элементов. Возникновение творческой активности (разумеется, не столь значимого уровня) во сне нельзя назвать редким психологическим явлением, и некоторые обычные люди испытывали его на собственном опыте.

МЕНДЕЛЬСОН (Мендельсон-Бартольди) (Mendelssohn-Bartholdy) ЯКОБ ЛЮДВИГ ФЕЛИКС (1809–1847), немецкий композитор, дирижер, пианист и органист. Основатель первой немецкой консерватории (1843, Лейпциг).

Наследственность

«Ни одна семья не имела более бедственной наследственности в отношении нервных расстройств, чем Мендельсоны, у которых уродство, слепота, апоплексия, паралич и эпилепсия проявлялись в непрерывной последовательности». (Nisbet, 1891, с. 168.)

К вопросу о заболевании

[1827 г.] «…У него впервые появились головные боли, которые уже два года спустя стали иногда такими интенсивными, что ему было трудно думать и писать. С 1836 года появились признаки возрастающего внутреннего беспокойства, а также заметной усталости…» (Ноймайр, 1997 г, с. 193.)

[1839 г.] «…Он жаловался на растущее внутреннее беспокойство и выразил желание освободиться от всех обязанностей и посвятить себя композиторской деятельности. Поэтому не удивительно, что у него все чаще стали появляться головные боли, иногда наблюдались нарушения зрения и слуха». (Там же, с. 168.)

[Лето 1840 г.] «Обморок, во время которого появились судороги, продолжался несколько часов, и когда он пришел в себя, то чувствовал себя слабым и обессиленным; у него начались сильные головные боли <…> в последующие годы наблюдается постоянный спад энергии и работоспособности». (Там же, с. 170.)

[1845 г.] «С этого времени головные боли уже не оставляли его; он изменился, наряду с доходящей до ярости раздражительностью и нервозностью появилось пренебрежение к творческой деятельности <…> постепенно стала исчезать воля к жизни. Все чаще у него появлялось предчувствие смерти. Эти мысли о смерти, его обращение к религиозной музыке и угасающая жизненная энергия нашли свое музыкальное выражение в оратории "Илия”». (Там же, с. 193.)

«Неутомимость Мендельсона трудно понять. Может быть, причиной этого деятельного беспокойства был неосознанный страх смерти, от которого он спасался бегством в кипучую деятельность». (Самим, 1999, с. 186.)

[1846 г.] «Из-за возрастающей раздражительности и усиливающихся головных болей врач, наконец, запретил ему публичные выступления… Все чаще в его голове кружились мысли о смерти… Сильная нервозность и раздражительность сменялись периодами, когда он “долго сидел без дела, положив руки на колени”. В его религиозном мышлении на первом плане были мистические элементы, что, по-видимому, было связано с боязнью смерти. Когда-то опытный и бывалый Мендельсон стал бояться людей и не выносить шумную виртуозную музыку». (Ноймайр. 1997 г, с. 177–178, 182–183.)

«Оставшиеся ему пять месяцев жизни были отмечены напрасной борьбой с усиливающейся утомляемостью. Вся глубина душевных переживаний выразилась в его последнем большом произведении, которое он написал в Интер-лакине в Швейцарии после утраты сестры. Это самое мрачное из всех его сочинений – струнный квартет, который называется “Реквием для Фанни”». (Д.К. Самим, 1999, с. 187.)

«Мендельсон никогда не знал ни нужды, ни борьбы, ни лишений; горе почти всю жизнь обходило его, и даже умер он сравнительно молодым, не пережив своей ранней славы. Может быть, это и было причиной отпечатка мягкости, гладкости, благозвучия, который лежит на всей его музыке». (Энгель, ЭС 1])анат, т. 28, с. 458.)

Многие тяжелые соматические заболевания вызывают те или иные психические расстройства. Известно, что Мендельсон страдал врожденной аневризмой одной из артерий головного мозга и умер от ее разрыва и обширного кровоизлияния. Следствием этой сосудистой патологии явились: сильные головные боли (с 18-летнего возраста), «возрастающее внутреннее беспокойство», утомляемость; судорожные приступы в 1840 г., связанные с первым кровоизлиянием, депрессивный фон настроения и «предчувствие смерти» в возрасте 36 лет. Как отмечают биографы, депрессия отразилась в музыкальном творчестве композитора.

МЕНЦЕЛЬ (Menzel) АДОЛЬФ фон (1815–1905), немецкий живописец и график.

«Карликовая фигура. Асексуальный. Эти гипофизарные нарушения были обусловлены, по-видимому, гидроцефалией. Эпилептичность придала характеру Менцеля склонность к тщательности и точности». (Weygandt W., 1924. Цит. по: Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 465.)

«Его рост достигал только 137 см». (Kusenberg К., 1952. Цит. по: Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 465.)

«В завещании Менцель писал, что “всю свою жизнь старался избегать контактов с противоположным полом”. Это звучит дерзко, вызывающе, но совсем не весело и меньше всего говорит о счастливой жизни художника. Адольф Менцель был и великим гением, и мелким обывателем, превратившим свою мастерскую в маленькую крепость. Одиночество и необщительность отторгали от него окружающих». (Мейснер, 1997, с. 285.)

«В 1851 году Менцель писал: “…Я теперь снова похоронил себя в своей мастерской, здесь не может преследовать меня досада на мирские события”». (Либман, 1989, с. 321.)

Мы сталкиваемся с типичными проявлениями патологического формирования личности дефицитарного типа. Осознание своего уродства вызвало своеобразное нарушение личности Менцеля, основными характеристиками которого являются замкнутость, отгороженность от окружающих, т. н. «псевдоаутизм».

МЕРЕЖКОВСКИЙ ДМИТРИЙ СЕРГЕЕВИЧ (1866–1941), русский писатель, религиозный философ. В 1920 г. эмигрировал.

«Пошлость мещанства можно победить только религиозным благородством»

Д.С. Мережковский

«“Познал я грусть, – чуть вышел из пеленок. / Рождало все мучительный вопрос / В душе моей; запуганный ребенок, / Всегда один, в холодном доме рос / Я без любви, угрюмый, как волчонок, / Боясь лица и голоса людей, / Дичился братьев, бегал от гостей”. Строки поэм и автобиографии совпадают порой до буквализма – настолько вошли в сознание автора его безрадостное детство и гимназические годы». (Бавин, 1993. с. 307.)

«Я не люблю родных моих, друзья / Мне чужды, брак – тяжелая обуза. / В томительной пустыне бытия / Гонимая отверженная Муза – / Единственная спутница моя». (Мережковский Д.С. «Старинные октавы», 1906.)

«Мережковский рос под духовным влиянием матери (ее образ воссоздан в автобиографической поэме “Старинные октавы”… “У него не было ни одного друга… Он, в сущности, был совершенно одинок, и вся сила любви его сосредоточилась… в одной точке: мать”». (Гиппиус-Мережковская З.Н., 1951. Цит. по: Лавров, 1999, с. 17–18.) «Вся жизнь Мережковского стоит под знаком странствия, блуждания – и пространственно, и духовно. Всю свою жизнь он, блуждая, ищет чего-то; находит, провозглашает и притом почти всегда с большою, как я уже указывал, несколько истерическою страстностью, тоном окончательности, очевидности, откровения». (Ильин, 1993, с. 140–141.)

«Психически заболел религиозным помешательством, проживающий во Франции, известный писатель Д.С. Мережковский. Он помещен в одной из психиатрических больниц Парижа». (Эвропатологические заметки. 1925, с. 66.)

Удивительным образом крайне немногочисленные характерологические черты Д.С. Мережковского полностью соответствуют основным симптомам шизоидного расстройства личности. Возможно, они сыграли решающую роль не только в особенностях его семейной жизни с 3. Гиппиус (см.), но и при развитии в 59-летнем возрасте психоза неясной этиологии («религиозное помешательство»). Вероятно, речь шла о бредовом расстройстве (религиозный бред?), которым в настоящее время обозначают и паранойю, и позднюю шизофрению.

МЕСМЕР (Mesmer) ФРАНЦ-АНТОН (1734–1814), австрийский врач, основатель месмеризма – учения о животном магнетизме. Месмеризм был предшественником гипнотизма.

«В юности Месмер отличался застенчивостью и приобрел уверенность в себе только после женитьбы, которая ввела его в придворные круги Австрии и принесла большое состояние, быстро растраченное им на постройку дворца, где он устраивал нескончаемые празднества. Былая застенчивость компенсировалась у него параноидальной мегаломанией. В этот период у Месмера сложилось убеждение, что он совершил революционный переворот в медицине и что ему уготована роль благодетеля человечества… Он испытывал неутолимую потребность властвовать над больными, правда, сохраняя известную дистанцию. В общем, ему удается достигнуть желаемого благодаря твердой вере в свое могущество…Какую роль играл эротизм в жизни Месмера, трудно определить: до нас дошло мало сведений о его сексуальной жизни. Женился он поздно на женщине старше себя, детей у них не было; через несколько лет он расстался с женой, переселившись в Париж. В этом городе, где злословие не пощадило апостола животного магнетизма, никто тем не менее ни разу не упрекнул его ни в одном беспутном поступке. Чем это могло объясняться? Полным воздержанием? Сексуальной неполноценностью? В последнем случае магнетизм должен был в известной мере служить ему защитой: сознавая свою импотенцию, он то вымещал ее на других в форме параноидальной агрессивности, когда, например, он заподозрил в предательстве своего друга д’Эс-лона, основавшнего собственную школу магнетизма… то подавляя больных добротой (особенно в последние годы в Швейцарии)». (Шерток, Соссюр, 1991. с. 42–43.)

«Месмер мог бы сделать большое открытие, почти на целое столетие приблизить научную эру психотерапии. Но для этого ему надо было отбросить своего ложного кумира – магнетический флюид и… сказать, что все дело здесь именно в вере в целительную силу магнита и врача, которую тот внушает своим пациентам. Месмер следует общей теории науки своего времени, и поэтому, вместо того чтобы объяснить все происходящее очевидным фактом внушения и самовнушения, он пускается в создание надуманных теоретических построений». (Рожнов. 1977, с. 33.)

У многих еще свежи в памяти сенсационные сеансы массового гипноза и «лечения заряжаемой водой», проводимых известными лицами – Кашпировским и Чумаком. По существу между Месмером и этими лицами, которых разделяет 200 лет, разница только в техническом оформлении и реализации механизма самовнушения. Месмер магнетизировал специальный металлический бак, из которого торчали в разные стороны стержни, за которые судорожно цеплялись десятки избранных и приглашенных. А Чумак «по телевизору» или даже «по радио» «заряжал» бутылки и банки с водой, которой затем пользовались десятки тысяч, если не сотни тысяч людей. И действительно: как в первом, так и во втором случае некоторым больным, страдающих определенными формами неврозов, подобное лечение приносило облегчение или выздоровление. Судьба и Кашпировского и Чумака в какой-то степени повторяет судьбу Месмера: все вынуждены были покинуть родину. Т. о. Месмер, будучи врачом-гуманистом и первооткрывателем психотерапевтического воздействия, остался в истории как олицетворение заблуждения и шарлатанства и умер в полном забвении.

МЕЧНИКОВ ИЛЬЯ ИЛЬИЧ (1845–1916), русский биолог и патолог. Один из основоположников сравнительной патологии, эволюционной эмбриологии, теории иммунитета. Член-корреспондент (1883), почетный член (1902) Петербургской АН. Лауреат Нобелевской премии (1908).

«В детстве “на все остро реагировал, был вспыльчив, подвижен, и его прозвали “мистер ртуть” <…> Слух и музыкальная память были у него таковы, что он мог воспроизводить целые оперы и симфонии без единой ошибки… Если ему надо было запомнить имя или дату, он записывал их на клочке бумаги, который ту же разрывал и выбрасывал. “Раз имя и число были запечатлены на его сетчатке”, – пояснял Безред-ка²³⁰, – “он более их не забывал”». (Резник, 1973, с. 26–27, 296.)

[1873 г.] «Когда Мечникову не было еще и тридцати лет, у него умерла от туберкулеза жена… Мечников был так угнетен, раздавлен этой бедой, что потерял волю к жизни. Он решил покончить с собой. Решил не сразу, не импульсивно, это не был мгновенный шок, который затмил сознание, подавил в человеке все, кроме яростного желания не существовать… Мечников выпил морфий, который возил с собой. Судьба над ним подшутила: доза морфия оказалась слишком велика, и именно поэтому не смертельна²³¹. Тогда Мечников принял очень горячую ванну, после чего облился ледяной водой и легко одетый вышел на холод, надеясь простудиться…» (Рахманов, 1974, с. 382.)

«Морфий на какое-то время стал его единственным утешителем. Трудно сказать, к чему бы это привело, если бы однажды он опять не принял слишком большую дозу, так что жизнь его вновь оказалась в опасности. Оправившись, Мечников выбросил все запасы пагубного зелья и твердо решил никогда больше не прикасаться к нему». (Резник, 1973, с. 128.)

«Большого нервного напряжения стоили Мечникову взаимоотношения с коллегами и университетским начальством, а также с радикально настроенным студенчеством. Противостояние привело к тому, что в 1882 Мечников покинул университет. Несмотря на неблагоприятные обстоятельства, эти годы не были бесплодными для Мечникова». (Чеснова Л.В., CD Кирилл и Мефодий 2000.)

[Конец 1879 г. (вторая жена заболевает тяжелой формой тифа)] «Илья Ильич, полный тревоги, днем и ночью не отходил от ее постели, сильно переутомился, у него появились боли в сердце, бессонница, стойкие головокружения и даже легкое заикание; он решил, что начинается паралич. Это окончательно подкосило его, и в 1881 году, под влиянием нервного возбуждения, он решил покончить с собой. Чтобы скрыть от близких, что смерть его произвольна, он привил себе возвратный тиф, избрав именно эту болезнь для решения вопроса, заразительна ли она через кровь… Впоследствии Мечников, всегда охотно рассказывавший о своем прошлом, прививку себе возвратного тифа с покушением на самоубийство не связывал… Считал преступным для сознательного человека производить на свет другие жизни. В этом вопросе специалист по истории развития остался верен себе до конца… Сознательно лишив себя радостей отцовства, он с особенным удовольствием крестил детей чуть ли не у всех друзей и знакомых…» (Тамже, с. 135, 146–147, 297.)

Депрессии И.И. Мечникова носиди реактивный характер и психологически достаточно понятны. Однако степень выраженности депрессивного эпизода безусловно может являться предметом психиатрического анализа. Совершение повторных суицидальных попыток (в аналогичных ситуациях) могло быть обусловлено не столько депрессией, сколько присущей ученому с детства общей эмоциональной нестабильностью. Структура суицида во всех случаях носит сугубо «патофизиологический», научный характер. Это не брутальное самоповешение или выбрасывание из окна. Попытки самоубийства у Мечникова представляют из себя продуманные решения: отравиться сильнодействующим лекарством, умереть от намеренно полученной пневмонии или от заражения смертельно опасной болезнью (а заодно и проверить актуальную для своего времени научную гипотезу).

МИКЕЛАНДЖЕЛО (Michelangelo Buonarroti) Буонарроти (1475–1564), итальянский скульптор, живописец, архитектор и поэт. Один из ведущих мастеров Высокого Возрождения.

«Творенье может пережить творца:

Творец уйдет, природой побежденный, Однако образ, им запечатленный, Веками будет согревать сердца».

Микеланджело Буонарроти

Наследственность

«…У его отца мы находим приступы бреда преследования, которые, по меньшей мере, близко примыкают к шизофреническому кругу». (Кречмер, 1995, с. 555.)

«Такую характерную черту, как “сумасшедший характер”, он унаследовал от своего отца – человека с низким интеллектом и с вспыльчивым нравом, безрассудного и несправедливого». (Nisbet, 1891, с. 173.)

Общая характеристика личности

«Перенес в детстве какое-то лихорадочное заболевание, после которого у него периодически имели место состояния, когда он “созерцал сцены преобразования враждебного и бессмысленного хаоса в радостный светлый космос, видел себя демиургом, творцом мира из бесформенного хаоса”… Имеются некоторые указания на периодические повторяющиеся у него приступы психического заболевания» (Недува, 1970, с. 314.)

«Подозрительность, раздражительность и недостаток здравого смысла были причинами бесконечных хлопот и ссор между ним и его друзьями». (Nisbet, 1891, с. 173.)

«Депрессивный. Выраженная шизоидная бионегативиость личности с параноидными чертами при гомосексуальной структуре психики». (Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 468.)

«Наклонность к меланхолии… Был не только раздражителен, но и капризен; вследствие этого он иногда обнаруживал жестокость и несправедливую подозрительность там, где в другой раз давал безграничную волю доброте своего сердца. Судя по всему, он был также суеверен и склонен к религиозному самоосуждению». (Левенфелъд, 1904, с. 72, 92.)

«Его одолевает пессимизм – наследственный недуг Буонарроти. Он опасался своих врагов, друзей – все они ждут его смерти! Он жил “в состоянии меланхолии или вернее – безумия”… Его донимала лихорадка, от которой он несколько раз чуть не скончался. Болели глаза, голова, зубы, сердце. Страдал от невралгических болей, усиливавшихся во время сна… В июне 1544 г. у него сильнейшая лихорадка… С декабря 1545 г. по январь 1546 г. у него повторный приступ лихорадки… в марте 1549 г. он жестоко страдает от камней в пузыре. В июле 1555 г. мучает подагра. В августе 1561 г. – припадок: потеря сознания, сопровождаемая судорогами». (Роллан, 1954а, с. 85–86, 211.)

«Ромен Роллан со свойственным ему литературным блеском воссоздал психологический портрет Микеланджело, в котором так ярко и правдиво отражены психастенические черты характера этого великого скульптора и художника эпохи Возрождения. Микеланджело был нерешителен, не мог сделать выбор между двумя произведениями, двумя планами, двумя партиями. Он начинал фасад Сан-Лоренцо, гробницу Медичи и все не мог дойти до конца. Он хотел и не хотел. Только остановит свой выбор, как начинает сомневаться. Он был слаб и робок. Он мучил себя множеством сомнений, которые натура более энергичная отбросила бы. Он был из благоразумия и боязни уступчив. До самой смерти отбивался, не имея сил для борьбы. Внезапно на Микеланджело нападает панический ужас, тогда он бежит с одного конца Италии на другой. Гонимый страхом, он дважды бежит из Флоренции и готов бежать в Венецию и во Францию. “Я живу в постоянном недоверии, – пишет он своему другу, – не доверяйте никому, спите с открытыми глазами”. В чертах лица Микеланджело – печаль и неуверенность. Это лицо, изглоданное сомнениями. Ни одно из великих произведений, из тех, которыми он наиболее дорожил, не было закончено». (Психастения…, 1993.)

Сексуальная сфера

«Остался холостым». (Ломброзо, 1892. с. 53.)