Текст книги "Безумные грани таланта: Энциклопедия патографий"

Автор книги: Александр Шувалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 113 страниц)

ГЕГЕЛЬ (Hegel) ГЕОРГ ВИЛЬГЕЛЬМ ФРИДРИХ (1770–1831), немецкий философ, профессор (с 1816 г.); создал на объективно-идеалистической основе систематическую теорию диалектики.

«Рассказывают, что Гегель испытывал мучительные трудности при чтении своих лекций. Наплыв мысли у него был так стремителен, что одна перехлестывала другую, не дав ей развернуться до конца. Это характерно для некоторых мыслителей, не поспевающих за непрерывностью потока своих раздумий». (Дейч, 1968, с. 78–79.)

«Современников поражало в характере и поведении гениального философа одновременное существование колоссальных интеллектуальных способностей с крайней мелочностью, подозрительностью, нетерпимостью к инакомыслию, рабским преклонением перед любым человеком, облеченным хоть какой-нибудь властью. Философ Гегель несравненно значительнее, интереснее, благороднее, чем Гегель-личность. Его поведение и характер не выдерживали никакого сравнения с его узконаправленной ученостью. Гегель, например, не только не понимал юмора, иронии и смеха, но и резко выступал против этих свойств обычного человека, считая их аморальными и нелепыми». (Буянов, 1991а, с. 39–40.)

«На следующий год после смерти Гегеля добровольно окончила счеты с жизнью его сестра Христина. Она была на три года моложе философа, страдала душевным расстройством, одно время находилась в психиатрической больнице». (Гулыга, 1970, с. 258–259.)

В личности немецкого философа Гегеля присутствуют некоторые черты обсессивно-компульсивного расстройства: 1) постоянные сомнения и чрезмерная предосторожность; 2) постоянная озабоченность деталями, правилами, перечнями, планами; 3) стремление к совершенству и связанные с этим многочисленные перепроверки уже сделанного, что нередко мешает завершению выполняемых задач; 4) чрезмерная добросовестность и скрупулезность; 5) неадекватная озабоченность продуктивностью в ущерб удовольствию и межличностным связям; 6) чрезмерная педантичность и следование социальным условностям; 7) ригидность и упрямство; 8) необоснованные настойчивые требования того, чтобы другие делали все в точности, как и сам больной, или столь же необоснованное нежелание позволять другим поступать самостоятельно; 9) больные часто лишены одного из важнейших адаптивных механизмов – чувства юмора и всегда серьезны.

ГЕЙНЕ (Heine) ГЕНРИХ (1797–1856), немецкий поэт, публицист, критик. С 1831 г. в эмиграции в Париже. Многие произведения пропитаны иронией и сарказмом.

«Я жалил стихом и ночью и днем Мужчин и девиц степенных – Дурачеств много творил я притом, С умом же пропал совершенно». Г. Гейне. «Матрацная могила»

Наследственность

«Отец скончался от какого-то заболевания центральной нервной системы, но “не в безумии”». (Rahmer S., 1901; цит. по Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 379.)

Общая характеристика личности

«Генрих с раннего детства рос чрезвычайно раздражительным, мягким, очень эротичным, грустным. Имел склонность ко всему зловещему и ужасному, сверхъестественному. Раннее развитие, очень одаренный. В студенческие годы очень нервозный, страдал частыми головными болями, фон настроения постоянно неустойчивый. Начало заболевания ЦНСслета 1832 г.: слабость, упадок сил, атрофия мышц рук, особенно левой, высокая степень близорукости». (Там же.)

«…Его легко возбудимая подозрительность, его постоянный страх стать жертвой злых шуток, которые с ним могут сыграть задетые его сатирой лица…» (Винбарг, 1988, с. 89.)

«Отравой полны мои письма – / И может ли иначе быть?» (Гейне Г. «Лирическое интермеццо».)

«Жизнь Генриха Гейне поражает какой-то свистопляской иронии, какими-то непрерывными ее скачками, так что совершенно невозможно понять, как именно различал Гейне добро и зло в своей собственной душе… Истиной Гейне жертвовал не ради красоты… а ради иронического блеска и остроумных движений мысли, ради неслыханных иронических аккордов… Кому и чему только не “изменял” Гарри, а затем Генрих Гейне ради царицы Иронии: еврейству, лютеранству, романтизму, родственным связям, дружбам, революции, даже самому Карлу Марксу, любимому своему другу, который был уязвлен, когда узнал о “королевской субсидии”, получаемой Гейне от французского правительства». (Северский, 1999, с. 482–483.)

«В обществе Гейне большей частью был молчалив, держался обособленно и иронически наблюдал за остальными, чтобы затем внезапно привлечь к себе всеобщее внимание брошенными вскользь едким и остротами и язвительными замечаниями и по возможности вызвать в обществе некое волнение; этому искушению, щекотавшему его самолюбие, Гейне поддавался без всякого стеснения и не задумываясь». (Фихте, 1988, с. 45.)

«…Он был несколько ипохондрического нрава и потому, посещая нас, часто жаловался. Когда я спрашивал его, как он поживает, он большей частью отвечал, просовывая ладонь под высокий галстук: “Ах, я чувствую себя плохо, у меня болит и здесь, и там, и везде”». (Везерман, 1988, с. 48.)

«Тяжелая психопатия. К концу жизни морфинист и опиофаг». (Ланге, 1928, с. 21.)

[Осень 1849 – весна 1850 г.] «Слух у него заметно ослабел, глаза были все время закрыты, и лишь с превеликим трудом изможденный палец мог приподнять усталые веки, когда поэту хотелось что-нибудь увидеть. Ноги были парализованы, все тело усохло – в таком виде женские руки каждое утр > перекладывали его в кресло, чтобы перестелить постель, потому что слуг-мужчин он не выносил. Он не мог также выносить ни малейшего шороха. Страдания его были столь мучительны, что он, дабы обеспечить себе хоть небольшое отдохновение, обычно не более, чем четыре часа сна, был вынужден прибегать к морфию в трех различных морфах. А в бессонные ночи он создавал прекраснейшие свои стихотворения». (Гиллебрандт, 1988, с. 407.)

«В диком бешенстве ночами / Потрясаю кулаками /Яс угрозой, но без сил, / Никнут руки – так я хил!» (Гейне Г. «Матрацная могила».)

«Спинная сухотка. До последнего мгновения оставался психически здоровым. В последние годы страдал морфинизмом». (Braun, 1940, с. 66.)

<;<…А я семь лет, / С недугом тяжким в теле, / Терзаюсь – и не могу умереть, / И корчусь в своей постели». (Гейне Г. «Матрацная могила».)

«Бионегативная структура личности на почве органического заболевания центральной нервной системы. Возможен сифилис». (Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 380.)

«С 1846 г. Гейне становится жертвой тяжелой болезни – прогрессивного паралича. С сер. 1848 г. и до смерти он не покидал своего жилища и ложа, которое назвал “матрацной могилой”». (Берковский, 1964, с. 116.)

«Спасенья нет моим гнетущим членам, / Прирос к одру я неподвижным боком, / Погибла жизнь…». (Гейне Г. «Матрацная могила».)

Особенности творчества

< Перо гения всегда больше самого гения, оно всегда достигает гораздо дальше, чем это предполагалось в его замыслах, обусловленных временем». (Гейне Г. Введение к «Дон-Кихоту».)

«Его творчество не пострадало из-за болезни, а наоборот – постоянно стимулировалось ею». (Bahmer S., 1901; цит. по Lange-Eichbaum, Kurth, 1967, с. 379.)

«Прости, но твоя нелогичность, Господь, /Приводит в изумленье. / Ты создал поэта-весельчака / И портишь ему настроенье!» (Гейне Г. «Матрацная могила»)

«Но с течением времени, после разрушения последних надежд поэта, после уничтожения в нем веры в воскрешение когда-либо человечества, поэзия его принимает характер сатирический в самом резком проявлении… сатира его не щадит и самых святых предметов». (Вейнберг. 1999, с. 395.)

«Гейне очень болезнен; на мой вопрос, ощущает ли он поэтическое вдохновение всегда или только временами, он ответил, что ощущает вдохновение всегда, когда хорошо себя чувствует». (Ведекинд, 1988, с. 68.)

«“Очень может быть, что моя болезнь (болезнь спинного мозга) придала моим последним произведениям какой-то ненормальный оттенок”, – говорит с удивительной прозорливостью Гейне в одном из своих писем. Нужно, впрочем, прибавить, что болезнь отразилась таким образом не только на его последних произведениях, и он сам сознавал это. Еще за несколько месяцев до усиления своей болезни Гейне писал о себе…: “Мое умственное возбуждение есть скорее результат болезни, чем гениальности: – чтоб хотя немного утишить мои страдания, я сочинял стихи. В эти ужасные ночи, обезумев от боли, бедная голова моя мечется из стороны в сторону и заставляет звенеть с жестокой веселостью бубенчики изношенного дурацкого колпака”». (Ломброзо, 1892, с. 16.)

«Из слез моих много родится / Роскошных и пестрых цветов, / И вздохи мои обратятся / В полуночный хор соловьев». (Гейне Г. «Лирическое интермеццо».)

Развитие гениальных способностей Генриха Гейне происходило на фоне не только формирующейся симптоматики органического поражения центральной нервной системы. С детскихлет присутствовала акцентуация личности по аффективно-лабильному типу, которая позже сменилась неврастеническим синдромом начавшегося неврологического расстройства. Однако самое удивительное в биографии поэта то, с каким мужеством использовал он тяжелейшее нервное заболевание в своем творчестве. Естественно, что такая болезнь отразилась на всех его последних произведениях, придавая им своеобразную окраску, что отмечал в одном из писем и сам Гейне. Одно название стихотворного цикла «Матрацная могила» говорит о многом.

ГЕЛИОГАБАЛ (Heliogabalus) (Элага-бал) (204–222), римский император с 218 г. Убит преторианцами.

«Гелиогабал был провозглашен императором, когда ему было четырнадцать лет от роду…Своим поведением превзошел всех чудовищ, царствовавших до него… Почти без всякой одежды, едва не обнаженный, он разъезжал но улицам Рима в колеснице, которую везли четыре девушки-красавицы, и при этом непременно требовал, чтобы из-под их ног подымалась золотая пыль. В своих кулинарных фантазиях он доходил, можно сказать, до безумства… К его столу подавался горошек, смешанный с золотыми зернами, рис – с жемчугом… В продолжение четырехлетнего царствования Гелиогабала у него было шесть жен: некоторых из них он убил, а некоторых прогнал». (Пио, 1991, т. 2, с. 46–47, 48.)

«…Страдал не только от психического, но и от сексуального расстройства. Он настолько обожал мишуру, что стал одеваться, как женщина. С накрашенным и нарумяненным лицом, с золотыми ожерельями, сверкающими на его шелковой тунике, он охотно танцевал для публики». (Грин. 1997, с. 71.)

«Предпочитал, чтобы его называли “государыней”, а не “государем”». (Блох, 1909, с. 496.)

«Главным его фаворитом был бывший карийский раб Гиерокл… При этом Гиерокл был не единственным мужчиной, чьи “ночные подвиги” восхищали императора-трансвестита… Тем, кто искал его милости, сначала предлагалось совершить с ним “измену”. Император был мазохистом, и он обожал, если его любовник заставал его на месте преступления и избивал, “так что у него были фонари под глазами”… Практически… отвечает всем критериям того, что современные психиатры называют психическим расстройством на основе нарциссизма». (Грин, 1997, с. 71–72, 74.)

«Просил врачей, чтобы они переделали его половые органы в женские». (Moll, 1910. с. 21.)

«…Был, по-видимому, транссексуалом». (Кон. 1998, с. 142.)

«Гелиогабал впал в такое безумие, что всех актеров перевел со сцены на высшие государственные посты; префектом претория (начальником своей охраны) он назначил какого-то человека, который в молодости был танцором и выступал перед римской публикой; возвысив таким образом и какого-то другого человека со сцены, он поручил ему руководить воспитанием юношества, следить за благонравием и проверять всех вступающих в сенат или в сословие всадников. Наездникам, комикам и мимам он доверил важнейшие дела империи. Рабам же своим и вольноотпущенникам в меру их известности в постыдных делах он отдал управление провинциями, вручив им проконсульскую власть… Вследствие того, что Гелиогабал нагло и безумно попрал в вакхическом исступлении все, что считалось в Риме достойным уважения, все люди и особенно преторианцы стали испытывать к нему гнев и ненависть……был убит воинами вместе со своей матерью…» (Геродиан; цит. по Федорова, 1979, с. 166.)

У Гелиогабала имело место такое расстройство половой идентификации, как транссексуализм. Этому заболеванию свойственно ощущение собственной принадлежности к противоположному полу и желание получить лечение (в данном случае хирургическое) с целью сделать свое тело как можно более соответствующим избранной половой ориентации. Однако патология психической сферы римского императора, естественно, не ограничивалась только сексуальными девиациями. Весь образ жизни и способы «правления» Гелиогабала свидетельствуют о наличии у него по меньшей мере специфического расстройства личности (психиатрии).

ГЕЛЬДЕРЛИН (Hijlderlin) ИОГАНН КРИСТИАН ФРИДРИХ (1770–1843), немецкий поэт-романтик. Творчество развивалось от веры в социальную гармонию и воспевания красоты до мотивов разочарования, трагизма разлада с миром и самим собой.

«Мне ясна была тишь эфира, Непонятна людская речь».

Гельдерлин

Общая характеристика личности

«То ли природа, то ли женское воспитание наделили его мягкостью, смирением, деликатностью. Благородный облик, огромные, умные, чуть печальные глаза, никаких признаков грядущей трагедии – таков портрет мечтательного юноши. Обостренная чувствительность, застенчивость, меланхоличность – таковы человеческие качества, первыми бросающиеся в глаза всем знавшим его». (Гарин И.И., т. 1, 1992. с. 554.)

«Когда я отроком был, / Некий дух избавил меня / От людского крика и розги…» (Гельдерлин. «Юность».)

«Не имел ни жены, ни детей… ни имущества и крова, ни постоянной профессии, ни обеспеченного положения… Гельдерлин рано становится недоверчивым и обидчивым, “самое незначительное, мимолетное слово могло его оскорбить”… В тридцать лет он все еще остается прихлебателем за чужим столом, домашним учителем в поношенном черном сюртуке, все еще помогают ему деньгами стареющая мать и дряхлая бабушка…» (Цвейг, 1992, с. 87, 149.)

«Скитания и лишения, разочарования, в смысле литературного признания, сильно подточили мечтательного, своеобразно честолюбивого юношу. К этому присоединилась тяжелая личная драма. Гельдерлин полюбил жену своего нанимателя, банкира Гонтара, которую он воспел под именем Диоти-мы, но был грубо вышвырнут своим работодателем и разлучен с предметом страсти. В тяжелом волнении отправился он в Швейцарию и там узнал о смерти любимой женщины. К этому времени относится первый припадок глубокого безумия у Гельдерлина. Припадки чередовали с моментами просветления, все учащаясь, и, наконец, Гельдерлин погрузился в полную тьму. Прожил он до старости, но все последние годы жизни сознание к нему не возвращалось. Такова внешняя судьба Гельдерлина». -{Луначарский, 1929в, с. 458.)

К вопросу о психическом заболевании

«Душевная болезнь Гельдерлина развивалась медленно и скачкообразно. Порой наступали моменты просветления, и тогда друзья приходили на помощь, стараясь найти ему работу… Всегда сосредоточенный и углубленный в себя, Гельдерлин постепенно превращался в растерянного и жалкого бродягу…Он покинул Бордо (май 1802 года) и отправился странствовать пешком. Перед ним уже не было определенной цели. Его рассудок помутился, воля ослабела, а неожиданная смерть Дио-тимы… дала поэту особенно горько почувствовать полное одиночество… Недолгое пребывание в психиатрической клинике не принесло заметного улучшения…Начиная с 1806 года и до конца своей долгой жизни, в течение тридцати семи лет Гельдерлин живет в Тюбингене, одержимый безумием». (Дейч, 1968, с. 71–72.)

«Болезнь Хельдерлина была окрашена сильнее всего кататоническими, отчасти гебефреническими чертами. Первые признаки ее появились в 1800 году, когда ему было 30 лет… О последних десятилетиях его жизни рассказывают следующее. Он вставал с восходом солнца, шел гулять в сад и проводил там 4–5 часов. При этом он то ударял непрерывно носовым платком по кольям забора, то выдергивал траву. Все, что находил, он прятал в карман или за пазуху. При этом он непрерывно говорил сам с собой. В комнате Хель-дерлин непрерывно бегал из одного конца в другой… Себя он не называл более Хельдерлином, а давал себе самые странные имена. “Я, милостивый государь, более не ношу этого имени, я называюсь теперь “Киллалузимено”. Необходимо было некоторое насилие, чтобы добиться возможности вымыть его или постричь его запущенные, длинные ногти. Часто можно было наблюдать у больного выражение страха… По отношению к окружающему у больного совершенно отсутствовал всякий сколько-нибудь глубокий интерес, всякое теплое внутреннее участие. В его речах, помимо спутанности, часто отмечалась наклонность одновременно и утверждать, и отрицать одно и то же положение…» (Зиновьев, 1927, с. 104–105.)

«Таким образом, в клинической картине Гельдерлина нет определенного момента катастрофы, нет резкого перехода от душевного здоровья к душевной болезни. Гельдерлин сгорает постепенно, изнутри… Болезнь Гельдерлина представляет, быть может, единственный клинический случай, когда творчество живет дольше, чем рассудок, и совершенные творения искусства создаются разрушенным духом… Лишь в его поведении все яснее выступают признаки беспокойства, нервного страха, повышенная восприимчивость при-водит к приступам бурного раздражения, и эти приступы повторяются все резче, промежутки между ними становятся все короче, <…> Мать и друзья сперва оставляют его в уютном родительском доме. Но все безудержнее неистовствует демон в больном; умирание рассудка сопровождается буйными взрывами, огонь, прежде чем угаснуть навсегда, еще вспыхивает зловещим пламенем. Они вынуждены отправить его в клинику, потом к друзьям и, наконец, поместить в дом честного столяра Циммера. Со временем огонь угасает, припадки ослабевают, Гельдерлин впадает в детство и становится по-детски кротким; грозы, потрясавшие его нервы, переходят в тягостный сумрак. Его каталептическое буйство превращается в тихое помешательство». (Цвейг, 1992, с. 152–153, 155, 157.)

«Страдал шизофреническим психозом». (Кречмер, 1995, с. 532.)

«Гиперэстетическая форма шизоидной психопатии. С 1800 или с 1801 г. начинается кататония (шизофрения). С 1806 г. конечное состояние. Психоз способствовал лирике только вначале; в основном он повредил его произведениям, как это бывает при обыкновенной шизофрении». (La.nge-Eichba.um, Kurth, 1967, с. 389.)

«Шизофрения». (Mobius, 1907-а, с. 39.)

«Шизоиднаяпсихопатия». (Somogyi, 1936, с. 281.)

Особенности творчества

«Поэзия Гельдерлина, как и Ленау⁹¹, относится к “больничной поэзии” (“ La-zarethpoesie”)». (Mobius, 1901, с. 153.)

«В “Ночных песнях” Гельдерлина проявляется бессвязность его мышления, причудливость, разорванность… Поэтический талант сильно страдает от шизофренического мышления, шпер-рунгов⁹² и аутизма. Особенно яркий пример этому – поздние стихотворения поэта, которые ярко демонстрируют шизофренический ход мышления». (Bleuler, 1911, с. 10, 72–73.)

«Избыток чувств у Гельдерлина стимулировал его поэтическое творчество, но одновременно не давал приспособиться к повседневным жизненным требованиям. Возможно, его постоянная эмотивная возбудимость носила болезненный характер, так как во второй половине жизни у него развилось тяжелое психическое заболевание». (Леонгард, 1981, с. 128.)

«Еще до начала острого психотического расстройства чувства Гельдерлина находили свое выражение в стихотворениях, от которых на нас веет ужасом надвигающегося психического расстройства, которое превращало и окружающий его мир, и его собственную душу в леденящий мир призраков». (Kretschmer, 1931, с. 170.)

«Вообще можно этот изъян личности особенно хорошо изучать на литературном стиле заболевающих шизофренией поэтов, например Гельдерлина. Не вся личность равномерно гибнет, но торжественность и изысканность стиля прерываются где-нибудь посреди стиха ужасающей банальностью. Психический аппарат таких людей, их стиль в жизни функционируют иногда так, как плохая швейная машина, которая делает известное количество нужных стежков и затем подпрыгивает. Тонкое чувство и абсолютная тупость могут непонятным образом здесь сосуществовать…» (Кречмер, 1995, с. 485–486.)

«В стихах Гельдерлина… непрерывно берет верх вдохновение, демонизм гениальной импровизации, в то время как интеллектуальное начало, художественный расчет постепенно исчезают. В его поздних лирических созданиях все слабее становится внутренняя связь, строки текут друг за другом как попало, следуя только бурному течению звука; поток музыки перехлестывает через всякую преграду, всякую цензуру, ломает всякую форму… Немощный поэт все больше выпускает из рук руль своего творчества». (Цвейг, 1992,

с. 157.)

«Тридцати семи годам безумия предшествует еще пять, может быть, самых тяжелых лет жизни, когда он еще осознавал свое сползание во тьму и еще был способен писать свои, омраченным сознанием этого сползания, творения… “Ночные песни”, написанные уже за порогом безумия, – нечто беспрецедентное в мировой поэзии: чистый экстаз, ритм, вдохновение». (Гарин, 1992,

т. 1, с. 569, 588.)

Не всегда течение шизофрении оправдывает свое первоначальное, данное еще швейцарским профессором психиатрии Е. Блейлером, название – «раннее слабоумие». Ноу Гельдерлина была именно такая неблагоприятная форма болезни. Тем не менее и за первые 30 лет жизни поэт успел стать гением и войти в историю литературы. А развивающееся психическое заболевание сначала придало поэзии Гельдерлина своеобразную окраску, рождая «нечто беспрецедентное в мировой поэзии», затем стало искажать и нарушать его, а потом полностью разрушило, оставив лишь телесную оболочку того явления, котороемы и называем гениальностью.

ГЕНДЕЛЬ (Handel) ГЕОРГ ФРИДРИХ (1685–1759), немецкий композитор и органист. Более полувека работал в Лондоне, где был признан крупнейшим английским композитором. Написал более 40 опер.

Общая характеристика личности

«Его музыкальные наклонности в детстве сурово пресекались родителями. Однако он, преодолев все препятствия, в возрасте 8–9 лет уже сочинял музыку. В возрасте 50 лет Гендель был разбит параличом, который так серьезно повредил его умственные способности, что он больше года был вынужден жить в уединении. Был порывистым и раздражительным человеком; его нервная система находилась в таком возбужденном состоянии, что он не мог слышать звуки настраиваемых инструментов, и музыканты старались производить настройку до его появления. Хотя он был нормального роста и обладал видной внешностью, но остался холостым». (Nisbet, 1891, с. 165–166.)

«Есть сведения, что Гендель вследствие различных волнений и напряжений впал в помешательство, которое продолжалось несколько месяцев. По Кризандеру⁹³ достоверно только следующее: “Его друзья не знали, что с ним делать, потому что он погружался в состояние психической скованности, и трудно было подвинуть его на решительные действия”. Наконец, его уговорили употреблять ванны в Аахене, которые оказали на него хорошее действие. “После нескольких купаний застарелая бол*езнь исчезла бесследно, так что купания можно было прекратить”. Сомнительно, чтобы здесь дело шло о проявлении душевной болезни». (Фейс, 1911, с. 61–62.)

«Алкоголизм». (Ломбръзо, 1892, с. 19.)

«Страдал временным душевным расстройством и даже находился в доме Для умалишенных». (Селли, 1895, с. 22.)

«Эпилепсия». (Gelineau. 1900, с. 553.)

«Эпилепсия не доказана». (Heinz, 1928, с. 35.)

[1737 г.] «Генделя постиг апоплексический удар, правая рука его была парализована, возникли тяжкие нарушения в деятельности мозга… кроме того, он впадает в состояние тяжелой депрессии». (Барна, 1987, с. 149–150.)

[1745 г.] «Гендель перенес слабый апоплексический удар, в результате чего омрачился его рассудок – хотя, к счастью, и не так сильно, как в 1738 году…В это время, осенью 1750 года, Гендель совершенно бездеятелен, пребывает в безропотном и меланхолическом настроении». (Там же, с. 211, 244.)

Особенности творчества

«Для Генделя наступили трудные времена – все было против него… Георг II строил ему козни, приглашая новых итальянцев, натравливал на него врагов. Публика не ходила на оперы Генделя. В такой обстановке Гендель не переставал писать и ставить оперы – его упорство напоминало безумие. Каждый год он терпел поражение, каждый год он наблюдал примерно одну и ту же картину: молчаливый, невнимательный, пустующий зал… В конце концов Гендель разорился. Он слег, его разбил паралич. Оперное предприятие закрыли. Друзья дали ему в долг немного денег и отправили на курорт в Аахен». (Самин, 1999, с. 58.)

«Работал над своими произведениями с исключительной быстротой. Опера “Ринальдо” была написана им за две недели, одно из лучших его сочинений оратория “Мессия”, – за 24 дня». (Миркин, 1969, с. 56.)

[1751 г.] «…Во время работы над своей последней ораторией “Иевфай” Гендель ослеп, но все же продолжал участвовать в исполнении ораторий как органист». (Там же, с. 55.)

Судя по тому, что «паралич» Генделя «исчез бесследно» в результате курортного купания, можно сомневаться, что имело место органическое (во всяком случае) поражение мозгового кровообращения (инфаркт или тромбоз сосудов головного мозга.) Да и продолжительность жизни композитора (74 года), и его длительная творческая активность дают основания предположить наличие аффективных расстройств (затяжной депрессии.) Впрочем, полностью исключить преходящие нарушения мозгового кровообращения, разумеется, нельзя.

ГЕНРИХ (Henri) III ВАЛУА (1551–1589), король Речи Посполитой (1573–1574), король Франции с 1574 г.; последний представитель династии Валуа. В 1588 г. объявлен восставшими парижанами («День баррикад») низложенным. Убит доминиканским монахом, приверженцем Гйзов.

«С юношеских лет Генрих III доводил все до крайности… Карл IX находил, что Генриха вырастили слишком нежным. Он часто его бил, чтобы закалить и сделать более выносливым». (Шевалье, 1997, с. 100, 123.)

«Генрих обладал повышенной нервной чувствительностью и в связи с этим предрасположенностью к болезням. Его бездетность и переживания из-за морального упадка, раздираемого гражданской войной королевства, привели его в 1582/83 г. к глубокой набожности… С самого первого пребывания в монастыре паулинок в январе 1583 г. Генрих все больше и больше удалялся от мира. За монастырскими стенами он чувствовал себя прекрасно…Они вместе молились, распевали псалмы и проводили время в духовных упражнениях, покаянии и даже самобичевании… Такое безусловно преувеличенное, доходившее до эксцессов религиозное рвение было связано с характерной чертой короля… его нервная конституция часто приводила его к крайностям. Что бы ни делал король, вследствие своего темперамента он предавался этому чрезмерно». (Мик, 1997, с. 172–173.)

«Государственные дела интересовали его очень мало, почти все время он проводил в обществе своих “миньонов” среди самого разнузданного и тонкого разврата». (Дживелегов А.К., ЭС Гранат, т. 13, с. 181.)

«В 1578 г. произошла знаменитая дуэль… в которой пали почти все миньоны короля… Горесть его, однако, не прошла, меланхолия только усилилась и с годами перешла в глубокую депрессию. В то же время появилась тяга к монастырскому уединению». (Рыжов. 1999, с. 131–132.)

[1582 г.] «В июле английский дипломат отмечал его склонность к меланхолии. 15-го числа того же месяца тосканец Альбертани писал, что король во власти мрачного настроения, и опасался возможного безумия или трагической смерти. В предыдущем месяце, 23 июня, нунций Кастелли заметил, что Генрих выглядит все хуже и хуже, что доказывает определенную физическую нестабильность». (Шевалье, 1997, с. 553.)

«Вопрос заключается в том, не было ли у Генриха подсознательной склонности к гомосексуализму, о чем с большей или меньшей степенью понимания писали дипломаты». (Там же, с. 400.)

«Как только он становится королем, его путь – это путь бед и несчастий… Может быть, ему не хватало равновесия в физическом состоянии, что объясняет резкие перепады настроения и его неуравновешенную психику? Периоды активности у него сменялись депрессией. Он любил оставлять двор и дела, чтобы пожить обыкновенным человеком, а потом опять погружался в оживленную и беспорядочную жизнь Парижа, перемежая временное участие в этой жизни с духовым уединением… Интеллектуал, испытывающий отвращение к действию». (Там же, с. 7, 16–17, 687.)

В одном из своих писем (1579 г.) ГенрихIII писал: «То, что я люблю, я люблю до крайности». Эта безмерность чувств шекспировского принца проявлялась у него на фоне явной аффективной неустойчивости с доминированием «меланхолии» (невротическая депрессия).

ГЕНРИХ (Henry) VI ЛАНКАСТЕР (1421–1471), король Англии с 1422 по 1461 г.; низложен в ходе войны Алой и Белой розы и убит.

«Возможно, у короля Генриха VI была врожденная предрасположенность к психической болезни, унаследованная от его дедушки, французского короля Карла VI⁹⁴… Он не был сильным человеком, и повлиять на него было легко. Должно быть, он даже слишком хорошо понимал свою неспособность решить проблемы, стоящие перед его правительством, и заставить замолчать все более громкий хор жалоб. Не выдержав перенапряжения, равновесие его психики, предрасположенной к нервному расстройству по генетическим и органическим причинам, нарушилось, и он погрузился в состояние глубокого уныния и депрессивного психоза. Это произошло летом 1453 г… Начало его болезни было отмечено “бешенством” или “внезапным и неожиданным ужасом”, но вскоре он погрузился в состояние пассивного помешательства… Физически и морально Генрих оставался неподвижным, как застывшая статуя…Болезнь короля породила политический кризис». (Грин, 1997, с. 106, 111–112.)

«Чрезвычайно набожный, добрый, наивный, слабый и достаточно трусливый человек… В 1453 Генрих VI впервые испытал приступ помешательства – “печальное наследство”, доставшееся ему вместе с французской короной от его деда Карла VI… К Рождеству 1454 Генрих оправился от болезни…». (Калмыкова Е В., CD Кирилл и Мефодий 2002.)

«Находился в серьезном психическом расстройстве в период с декабря 1453 г. по июль 1454 г.» (CD Britannica 2000.)

«Герцог Глостер “воспользовался умственным расстройством Генриха и заявил притязание на протекторат (1453.) В начале следующего года протекторат был ему дан, но в 1455 г. король выздоровел…”» (Петрушевский, 1993, с. 765.)

«Слабовольный и подверженный все более продолжительным припадкам безумия, был игрушкой в руках часто сменявшихся регентов и фаворитов… В 1465 г. был взят в плен и заключен в Тауэр. Восстание Уорвика⁹’ привело к временной реставрации безумного Генриха VI… Был вторично низложен и убит в Тауэре». (СИЭ, т. 4, с. 204.)